Как я был шпионом в ДНР

 
Как я был шпионом в ДНР

Как произошла вся эта история я и сам смутно понимаю, по причине того что был очень сильно пьян. Только обрывки моего сознания, иногда из общего винегрета моей памяти, как вспышки возвращают меня, к тем событиям, что произошли ранее.
      И так, шёл год 2017, точнее подходил к концу год 2016. Настроения в нашей процветающей Укропии как не было так и нет. По телевизору нам обещали улучшение, Европу завтра, и каждому сосну в дом сегодня.
      А народ на это уже не реагировал никак, ему было уже пофиг. Как говорится пережили революцию, переживем и улучшение... Правда чем было больше улучшений тем было тяжелее их пережить. Морда у президента и его соратников, становилась толще, жить становилось "лучше", а от переживать это вместе взятое с каждым днём было все тяжелее и тяжелее. То ли президенту, было на столько лучше, и он, тянул на себя, все соки с народа. То ли народ, был настолько зажран, что не понимал, насколько ему становилось лучше. Одно скажу, народ, роптать, перестал. Эпоха смеха, тоже прошла, всем было, пофиг.
       И вот, я, как часть того народа, которому было все пофиг, решил от знаменовать этот важный этап своей жизни, ничем иным, как просто укушаться. И выбрал для этого, ничто иное, как сорока градусный раствор C2H5OH. То есть, по простолюдимому, наша родная, и не заменимая, ни в горе - ни в радости, обычная водка.
        Пришёл, как я сейчас то смутно помню, к своему приятелю, так сказать о делах наших, с ним, не очень то весёлых, покалякать. Так как я, уже перешёл тот рубеж, когда плакать. А смеялся я над всем происходящим, по жизни. И мне это уже изрядно надоело. И моё все существо, включило, на полную мощность, режим пофиг. Я, позволял себе такую роскошь, как способность выслушивать жалобы на жизнь, всех своих приятелей. Иногда, давал им некоторые советы. Кстати, советы те, иногда попадали в точку. Чем вызывали во мне, искреннее удивление. Поскольку, советы те, имели довольно идиотский характер. И в душе, я о них думал, что это, ни что иное как стеб, и ни что другое.
         Так вот, выслушиваю я очередную тираду. А сам, только и знаю, толкаю тосты, то за краткость, то за здоровье богатырское. А сам же, включил, ушной транзитный туннель, из уха в ухо. И тот тунель, работал на полную мощность. Но на лице у меня, серьёзная, такая, маска сопереживания. Мол как я все понимаю. Но помочь могу, только очередным, идиотским советом. И то с маленькой поправкой, что выполнение совета, не обязательно. Так как, мало чего, возможно в этой жизни.
         Ну как говорится, водка, как и любой тип жидкости, периодически иссякает. По той или иной причине.
         Нашей же причиной была сплошная банальщина. Мы её выпили, а по сколько оная иссякла, то и выслушивать, жалобы на жизнь, стало не интересно. Логическое завершение беседы, стало, само собой разумеющимся.
         И вот, я покинул своего приятеля, изрядно, залив себе глазки. Так сказать, пошёл дальше искать, приключений, на свою пятую точку.
          Скажу вам честно, долго искать приключений мне не пришлось. Я обладаю, удивительным даром, находить, на свою задницу, приключения. Я, как чемпион мира, в этом, весьма странном спорте. К примеру, если мы с кем то возьмём по пирожку с вишней, и нам скажут, что они без косточек, то косточка в одной из вишен достанется только мне. И если, даже, это будет сотня людей, то одним из этой сотни, буду я. Странное дело, но и более серьёзных делах, чем косточка с вишни, со мной происходит тоже самое.
       Я человек, наверное более умный, чем мудрый. А грабли, это, мой "любимый" инструмент. И наступаю я на них, с завидной периодичностью. Кто то спросит меня - а причём здесь, ум и мудрость? Я, отвечу так, когда-то, прочитал, такое: чем отличается мудрый от умного? Ответ на вопрос был такой: умный человек, из любой задницы найдёт выход, а мудрый, до этой задницы, не доведёт. Так вот, я, по этой теории, умный, и находить всяческие ситуации, у меня дар. Как  и дар, находить из них выход. Порой, абсолютно, не поддающейся, ни какой, логике. Допустим, если я попаду в аварию, то это будет, абсолютно только, моя вина, и ни чья другая. И если нормального человека либо убьёт, либо оставит вообще невредимого, то меня поломает, побьёт, но оставит живым, самым удивительным образом. Самое интересное, что выйду я с этой ситуации, тоже таким же, удивительным образом. Иногда, врачей поражает моя удивительная живучесть, и способность к восстановлению. В этих способностях, я, похож на таракана, как то прочитал такое: если не дай Бог на земле произойдёт атомная катастрофа, то на земле выживут исключительно тараканы. Твари, у которых способность к выживанию, восхищает. Вот так и у меня, с той только разницей, что у меня это обусловлено это только тем, что ко всем этим ситуациям приложил руку я сам. И это, как ни кто другой, я знаю, но перестать это делать с собой, я попросту не могу. Мне, иначе будет скучно жить, и это то единое, что может меня погубить, это скука. Наверное, если я когда то попаду в весьма тихое и комфортное место. И там, я, не буду ни в чем, нуждаться. То и там, создам какую то ситуацию, из разряда, большая задница. Ну и конечно же, героически из неё выйду.
               
                Глава 1. Классик русской литературы...

И так, кто же я такой? Я человек, от роду, лет этак сорока пяти, рода мужеского, возраст как говорят, переломный. Мудрости, ещё, толком не нажил, а глупости в голове, ещё мальчишеские. Прожил достаточно много, но подбивать итоги жизни, ещё рано. Вот так и живу.
       Да кстати зовут меня Василий, а фамилия у меня Пушкин. Многие спрашивают у меня, а почему не Александр? То я отвечу, я, у своего отца, был ребёнком довольно поздним, и жизнь его, тоже немного побросала, а звали его - Александром, и при этом, деда моего звали Сергеем.
        И вот, когда мне отец давал имя, он сказал, следующее: хватит в нашей семье одного классика русской литературы... А так как, у него было весьма специфическое чувство юмора, и он любил анекдоты про Чапаева. То долго не думая, сказал: будет у моего сына имя Василий. Так и появился на свет Василий Александрович Пушкин, как бы я назвал классический анекдот. Хотя все родственники, были, против, считая, что такую фамилию нельзя портить таким именем. Отец же, был категоричен, сказал так: не нравится Василий будет Ахметом. Зная крутой нрав моего отца, и его специфическое чувство юмора, все родственники, сразу же успокоились. Пусть лучше будет Василий Пушкин, чем Ахмет Пушкин, все же как то по привычней.
        Когда же пришло время идти в школу, директор моей школы, весьма подозрительно посмотрел на созвучие моей фамилии и имени. К тому же, я скажу, что при моей фамилии Пушкин, меня отдали в украинскую школу. В то время, на Украине, были русские и Украинские школы. И весьма логичнее, меня было бы отдать, в Русскую школу. Где я, со своим, по отношению к фамилии, именем Василий, смотрелся бы лучше, в Русской школе. Хотя, мой отец, руководствовался совсем другим ассоциативным рядом. Выбор пал на украинскую школу, её  близостью к дому. От нашего дома, она была, в метрах ста. И я так подозреваю, что если с нашим домом, было бы, какое то мусульманское медресе. То руководствуясь, теми же понятиями, отец не задумываясь отдал бы меня туда. Его бы, особо не волновало, на каком языке, я с ним общался. С другой стороны, ему, уже на тот момент, было все пофиг. По большому, вообще, ему было всё пофиг.  Он был принципиальный пофигист.
        Когда же, меня привели в школу знакомиться с директором, а это была, как мне тогда показалось, колоссального размера женщина, с причёской пуделя Артемона из фильма "Приключения Буратино". Только с той разницей, что она была блондинкой. Кстати, в лице её, тоже было что то собачье, только не от пуделя, оно ближе походило на бульдога.
         Смотрела она на меня, как и три дядьки с портретов висящих на стене. Гримаса,  периодически возникавшая, на её  лице, выдавалась за улыбку. И от этого, её лицо, становилось ещё страшнее. Директриса, даже пыталась кокетничать с моим отцом. Отец же, на это, никак не реагировал. То ли был выпивши, то ли так любил маму. Но на улыбки директрисы, реагировал слабо, без эмоций. Глаза же его, говорили лишь об одном: еще раз так скривишься, и возможно тебя с этой миной положат в индивидуальную деревянную  упаковку.
        С учётом, моего коммунистического детства, на стене висели Карл Маркс, Брежнев, и какой то, странный мужик, суровый с пышными усами, бровям как у Брежнева в овчинной папахе и в дубленке. Как оказалось потом, это был Тарас Шевченко. Хотя на тот момент, он у меня, ассоциировался как северный родственник Брежнева. Сходство  ему давали брови, а тёплая одежда, в которой тот был изображён, выдавала в нем жителя краев, не с совсем тёплым климатом. Я стоял и смотрел с низу вверх, а сверху смотрели на меня, эти четверо, один живой, и трое нарисованных. Мне, в тот момент, казалось, что эти дядьки с картин, оживут, и возглавленные директором, на меня нападут со всякими вопросами. Мол , мальчик, какого ты пришёл в украинскую школу? С именем Василий и фамилией Пушкин. И какой бы ответ, они, не услышали бы от меня, добром бы, это не закончилось  для меня.
        Хотя, на самом деле, было все не так страшно. То, что, рисовало, в моей голове, моё воображение, не имело никакой под собой почвы.
       Директриса, будто бы меня не замечая, перекинулась парой слов с моим отцом и мамой, сказала, что мы принимаем вашего отпрыска в школу. И так же, не глядя, на меня, выпроводила нас в троих, за пределы своего кабинета. Так, я стал учиться, в Украинской школе. Мало кто знает, теперь, но тогда, в нашем многонациональном государстве, в украинских школах, русский преподавали со второго класса.  В русских же школах, родители, вообще могли написать, отказ от обучения их чад украинскому языку, такая была тогда страна советов.
      И так, меня зачислили, в школу номер двадцать шесть, нашего уездного города "П". Где ко мне, прилепилось несколько кличек, которые, так же не заметно, с моим выпуском из данной школы, от меня так же незаметно и отстали. По началу, с первого по третий класс, кличка моя была "КОТ". И это, только из за того, что когда велась первая классная перекличка, я, поправил свою первую учительницу. Когда, она, начала называть все имена из классного журнала. Подойдя к моей фамилии, назвала - Васыль Пушкин, я встал, и поправил - я не Васыль, я Вася Пушкин. На что, мне молниеносно ответили: Вася, это - кот, а в нашей школе, ты Васыль. Так и приклеилась эта кличка ко мне. И так, я, был котом до третьего класса. На издевательские, кис-кис или вась-вась, периодически, кое кто, получал в лицо. Так, как, характер достался мне от отца, довольно, я так скажу, не очень.
      Ну и всяк смелый который хотел себе немного пощекотать нервы, пытался мне в спину сказать либо кис- кис, либо вась-вась, получал, незамедлительно в морду. Получивший, от меня, по лицу, был доволен тем, что получил от меня. Многие знали мой скверный характер, и мало кто решался на это.
      Те же, кто был меня сильнее физически, а я чётко оценивал себя, и свои силы. И понимал, что в рукопашной, я проиграю. Пользовался, любыми подручными средствами.  Мне все равно что это есть, нож, или палка от ящика, а на ней гвозди. Мне было всё равно, цель, которую я ставил перед собой, оправдывала все средства к её достижению. Тем и заслужил уважение окружающих.
       Потом, с четвертого, по восьмой класс у меня была кличка Чапаев. Так, как мы уже начинали учить историю. А анекдоты о Чапаеве были в ту пору весьма популярны. И имя мое Василий, хоть и не Иваныч, но кличка Чапаев, приклеилась ко мне на долго. Наверное, не только из за имени Василий, характером я был под стать,  Чапаеву. Такой же буйный, и со своеобразными странностями. Не скажу, что мог за собой повести в атаку полк, но определенная придурь, схожая Чапаеву, мне была присуща. Часто - густо, я мог с "шашкой на голо", идти на соперника который был от меня сильнее. И в большинстве случаев я одерживал свою победу, хотя, были случаи поражений. Но я, эти случаи, тоже так просто не оставлял. Как говорят, японские самураи: бой считается только тогда проигранным, когда ты сам его таким посчитал, а пока ты так не считаешь, любое свое поражение, можно считать, всего на всего, продолжением начатого, и верить в победу. Так и у меня, если и кто меня побеждал, я это просто так не оставлял. Мог всегда, чего то, эдакого придумать, фантазией, и её отсутствием, я особо не страдал. Горе было тому, кто удосужился меня победить. У того, как то странно, случались какие то неприятности. Мало кто мог догадаться, что за всем этим, стоял я.
        И вот, я, с горем пополам, закончил восемь классов. Директор школы, и некоторые учителя, мне показалось хотели станцевать лезгинку от радости. Когда узнали, что я покину школу, поучивши в руки свидетельство о неполном среднем образовании. Эта радость, обусловливалась тем, что за время моей учебы в школе, я, не сильно радовал своих преподавателей, и в том числе директрису. Мой ретивый ум, не мог, просто так существовать, ему было тесно в рамках общеобразовательных границ, он желал чего то большего. Но школа мне этого предоставить не могла, и тогда я начал всё делать по своему. От чего заработал себе дурную славу. И если, в школе чего то случалось, то пятидесяти процентах всех таких случаев, за ними крылся мой ретивый ум. Уровень догадок преподавателей и директрисы, плюс не большое стукачество, которое, во все времена в учебных заведениях поощрялось. Логично, подводили все выводы к тому,что это был я, но доказательной базы, как всегда было мало. Казалось моя персона всех их достала. Но и сказать что я был таким уж хулиганом, тоже нельзя. Я, был довольно тихим, иногда, даже для некоторых, был похож на тормоза. Но это было довольно обманчиво. Я умело все скрывал.
         И вот, я получил своё свидетельство об окончании восьми классов. При этом на лицах учителей появились скупые слёзы радости. Их умилению казалось нет разумных границ.
        Но, не тут то было. Советская медицина, чётко стояла на страже профпригодности, и в не одно из выбранных мной ПТУ, меня увы не взяли, по состоянию здоровья. И от того, радость, моих преподавателей и директрисы, была не долгой. Первого сентября, я появился, на пороге родной школы. Когда меня увидела директриса, на пороге, родной мне школы, её лицо было искажено, его теребил нервный тик. А каждый преподаватель который меня видел, начинал немного заикаться. Все они поняли, что ещё два года, им придётся терпеть моё присутствие в стенах школы.
      Одно всех их только могло утешить, что мои "руки", так я называл тех людей которые воплощали в жизнь, все мои фантазии, ушли из школы в разные там ПТУ. И по этому я остался один на один, с прозой жизни школьного образования .
     Так начались, мои два самых скучных года в школе. В первой четверти, пред выпускного класса, я в табеле принес девять двоек, а остальные тройки мне были поставлены преподавателями  в благодарность за то что я прогулял их предметы. Отцу, по привычке было пофиг, мать расстроилась. Как не странно, мне тоже было пофиг, я, был идейным пофигистом.
       Но потом, замаячил десятый выпускной класс, а там недалёко и армия. И особо мне не упиралось, шагать строем, и я решил преуспеть в науках. Ведь единственная возможность, избежать того что бы, чудно и увлекательно, провести за государственный счёт, два года своей жизни, в армии, надо было поступить в институт. Другой возможности не было, так как, в тот момент, был колоссальный недобор призывников в армию. Поэтому туда брали всех, кроме откровенных дебилов и идиотов, и инвалидов без конечностей. А со своей профнепригодностью, меня бы взяли в самые чудные войска советской армии, в стройбат, где однозначно у меня бы началась аллергия на лопату. Что тоже меня не особо привлекало, ибо неизвестно чем это могло закончиться. И я решил взяться за голову, так я впервые нарушил свои принципы. И начал грызть гранит науки, к тому же довольно успешно. У своих преподавателей, я поломал все шаблоны и стереотипы. До этого, они думали, что знают обо мне всё.
    И только один преподаватель оказался стойким, это был преподаватель начальной военной подготовки, полковник в отставке с подходящей его внешности фамилией Дуб Уильям Борисович. Как то странно так получилось, сошлись два классика литературы, попала коса на камень. Ученик с фамилией Пушкин и именем Василий, и преподаватель военный с фамилией Дуб и именем Уильям. Понятно, что отец ученика ненавидел классика русской литературы будучи полным тёзкой Пушкина, и назвал его Василием. Так же было понятно, что родители полковника, были поклонниками классика английской литературы, Уильяма Шекспира.
      Мальчик же, Уильям Дуб скорее всего  просто ненавидел, классика английской литературы. И наперекор  своей интеллигентной  семье, пошёл осваивать военную карьеру, и добился на этом поприще, определенных  успехов. Хотя с именем Уильям, надо было приложить не мало усилий чтобы дослужиться до полковника.   Но как не странно, то же имя Уильям, помогло ему устроиться на пенсии, преподавателем НВП в школу. И там, ему пришлось столкнуться с Васей Пушкиным, и удачно его возненавидеть.
        И было за что, я путал лево и право, я первый кто свёл заглавные буквы, фамилия имя отчество. А когда свёл, вслух нечаянно произнёс :
       - Дуб - дубом, а целый полковник.
       Потом произнёс так же в слух, старинную армейскую шутку:
       - Чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона.
       Класс, от смеха, свалило с ног. А кличка Дуб Дубыч приклеилась к полковнику. А на до мной потом, часто пошучивали - Васька кот учёный, нашёл свой дуб, а он без цепи золотой.
       Все сошлось один к одному, детская кличка кот, Пушкин, полковник Дуб, его имя Уильям. И когда полковник Дуб пришёл в школу в своей фуражке, верёвка на ней походила на золотую цепь. Тут же прошла по школе, следующая шутка - дуб для своего кота обзавёлся златой цепью, и коту будет по чем ходить. Все за спиной полковника то и дело, вспоминали цитату классика русской литературы А. С. Пушкина в слух - " ... Златая цепь на Дубе том...". Данная шутка мгновенно облетела всю школу.
       Мне, было пофиг, полковника злило.
       Вот потому то чисто принципиально мне по НВП ставили двойку, и только усилиями остальных учителей в последней четверти девятого класса мне поставили тройку.      
       Аргументация была такова что все видели как я берусь за голову, и что бы я не взялся за старое, выпросили у Дуба для меня тройку. Три бала был мой максимум, от полковника.
   Так я с одной тройкой в аттестате покинул стены своей родной школы. Впереди меня ждала взрослая жизнь, с её, не всегда хорошими сюрпризами.


             Глава 2. Затаённый националист с императорской фамилией



        Мало кто знает, что на украинском языке, цыган, называют ромами.  И не мудрено, что в Закарпатье, хутор, где жили цыгане назвали Романов Хутир. А так как цыгане, не самый чистый на руку народ, то соседним сёлам, было, не совсем комфортно, а точне, совсем не комфортно. Там регулярно пропадали то лошади, то утварь всяческая бытовая. А времена то были суровые, и с цыганами когда они перегибали палку, поступали весьма жёстко.
      Вот так, и в этот раз, с ними это тогда и произошло. Крестьянам с окружающих сел, изрядно надоели шалости цыган. И они решили, известным им способом, избавиться от таких соседей. Цыгане, тоже оказались людьми проницательными, и вот, от греха подальше, покинули своё место проживания, оставив все свои постройки.
     И вот когда туда пришли крестьяне они обнаружили пустой хутор. А так как Украинские крестьяне, пришедшие на хутор, увидели весьма пристойные дома, и при том пустые. То решение, было принято однозначно, пришедшие поселились в те дома. А в придачу, все захватчики стали обладателями фамилии Романовы, к тем Романовым которые в Росси отношения никакого не имели. Даже больше того, они до определённого момента, друг о друге вовсе не знали.
     Прошло много времени с тех пор. Закарпатье, переходило много раз из рук в руки. А с ним, и село под названием Романов Хутир. И вот когда Советская власть, казалось навсегда прихватила Закарпатье, так же она пришла и в Романов Хутир. И когда, она туда пришла, то была сильно удивлена количеством однофамильцев покойного императора. И вот, от греха по дальше, всех Романовых пересилили туда где их знаменитый однофамилец, закончил свой жизненный путь. После чего в Хутир вернулись цыгане, так сказать, справедливость со временем восторжествовала.
      Потом, прошла война, Хутира вместе с цыганами не стало, а тех Романовых что от туда переселили разбросало по всему Советскому союзу. И вот один из таких Романовых, осел в уездном городе "П" в тайне,  Николай Александрович Романов ненавидел советскую власть,  как и его отец и дед, которые были переселены из Романова Хутира в сороковых годах. И если в назидание советской власти, Александр Степанович Романов в сорок четвёртом году назвал своего сына Николаем, в честь покойного однофамильца. То Николай Александрович назвал своего сына Степаном, для общего вида, в честь своего деда, ну а втайне, он знал, что он, своего сына он назвал, в честь Степана Бандеры.  Того человека, который сильно насолил советской власти.
      Мальчик рос, и так же как и папа, в тайне ненавидел советскую власть. Хотя прошёл все этапы большого пути, октябрёнок, пионер, комсомолец, и немного коммунист. И с каждым новым этапом, он всё больше, и больше, ненавидел советскую власть. И что бы максимально разваливать советскую власть, он даже закончил высшую школу КГБ, перед этим отслуживши в погранвойсках. Он спал и видел, что когда то он увидит как развалится Советский Союз. Он в тайне лелеял мечту, что маленькая толика в этом развале будет его. Когда была возможность, посещая кабинеты соих коллег, незаметно воровал листки бумаги из папок мимо которых проходил, после чего в КГБ уездного города "П" начинался большой бардак. Правда информация содержавшаяся на этих листах, яйца выеденного не стоила. В основном это были доносы друг на друга. А однажды, это даже его рассмешило, это был листок где была расписана партия в преферанс. Вот чем в основном занимались работники КГБ уездного города "П".
      Но долго ему ждать не пришлось, пришёл девяносто первый год, и союз распался, сам по себе, Николай Александрович  и Степан Николаевич  Романовы отмечают развал союза. Также не забыли помянуть, того человека, который для Николая Александровича был дедом а для Степана Николаевича прадедом, вообщем, помянули деда Степана.

                Глава 3. Секретное задание


      И так, великая страна, под названием Советский Союз, распалась. А все структуры, в тех маленьких государствах, что получились после развала того государства продолжали существовать за советскими правилами,  и по советским законам продолжали жить.
      И такая структура как КГБ, так же продолжала существовать, и правила её не изменились. Она была такая же медлительная, из за того, что слишком много было посторонних людей, в этой организации. Хотя сама служба в ней, у всех окружающих людей, вызывала уважение граничащее с подсознательным страхом.
     Так и в уездном городе "П", когда КГБ переименовали в СБУ нечего не поменялось. И там служащий, в глубине души, таящий ненависть к советской власти, младший лейтенант Семён Николаевич Романов так и остался в СБУ младшим лейтенантом. Для него ничего не поменялось. Только отец его утешал, мол, время ещё придёт.  И он ещё покажет себя.
    Но время шло, а возможности, с каждым годом все таяли, и таяли. И вот ему ничего не оставалось, как опять заниматься мелким вредительством, в своей организации. Так же из папок, пропадали листки, так же начинался бардак, но особого вреда это не приносило. Казалось КГБ как и СБУ в уездном городе "П " были организации абсолютно бесполезны. И если на тогдашнее КГБ и нынешнее СБУ было бы совершено нападение, то это бы только отразилось, в сухих фактах статистики, и никто бы этого не заметил бы. Насколько бесполезной была данная структура. Структура, которая была создана для ловли шпионов, и охраны государственных секретов, стала абсолютно бесполезной по причине того что, в уездном городе "П " военные заводы перестали существовать. А те, что и остались, производили не весть чего, или были выкуплены, при развале союза не весть кем.
       Но структура была, и надо было её, чем то занять, и занималась она, ни чем иным, как переливала из пустого в порожнее. Начала контролировать милицию и прокуратуру. Если точнее сказать занялась законным рэкетом, над такими же организациями, я имею в виду милицию и прокуратуру. Те в свою очередь, занимались тем же рэкетом над бандитами и бизнесменами. Иногда схема доходила до маразма, некоторые коммерческие организации, платили бандитам, параллельно милиции и прокуратуре, да ещё пытались занести немного  денег в СБУ. В последней организации, это вызывало жуткий диссонанс. Так как милиция, прокуратура была населена случайными людьми, и их жадность была понятна. Но СБУ, было наследником страшного, наводившего ужас в умах людей, КГБ, и там всегда размышляли логически. То есть милиция душит потихоньку бизнес и бандитов, берут с них денег, забирая свою долю, часть отправляя высшему начальству в Киев часть прокуратуру. Прокуратура же в свою очередь, получивши деньги от милиции, закрывала глаза на их дела, тоже часть денег оставляла себе а часть отправляла тоже на Киев. А СБУ в свою очередь получает свою долю и с милиции и с прокуратуры, переодически пощипывая суды, и опять же оставляли только долю а остальное тоже отправляли на Киев. Схема под стать маразму.
    Так все и происходило из году в год, пока не настал год 2004. Год первой Украинской  революции. Народ начинал лучше жить, соответственно и появлялись деньги, которые как казалось могли решить абсолютно всё. Народ ставал жаднее, и не хотел расставаться с деньгами как раньше, хотя в Киеве аппетиты росли. И тогда столичные власти давали указания ужесточить сбор денег в регионах, народ начал роптать, и выходить на улицы. Так из за непомерных столичных аппетитов и началась первая Украинская революция.
      Но мало кто знал что виновником киевских аппетитов являлся мировой капитал. Но не в том смысле, как нам об этом говорили. То есть захватить, души и умы украинского народа, и обратить всех в американскую веру, а совсем обратное.
      С каждым годом, выходили все новые модели авто. Мобильный телефон, с непонятной для всего народа статусной вещи, превращался в обычную бытовую безделицу. Интернет и компьютеры, повсеместно занимали дома и умы народа.
     И в этой всеобщей круговерти , киевским чиновникам было все сложнее выделиться. И если при советским союзе, чиновнику достаточно было оседлать чёрную "Волгу". То в свободной Украине этого было мало. Если авто, то как минимум "Порше" , "BMW" и "Mercedes" для лохов, если дом то минимум тысяча квадратов, с полем для гольфа, и так далее.
      Поэтому планы на регионы ложились непомерные, и отговорки не принимались. Создавалась извращённая революционная ситуация, верхи не могут понять а низы не хотят отдавать.
    Лейтенант же Романов, в этом всем, видел свой шанс, на то что он поменяет свой  статус, вечного перекладывателя бумаг со стороны в сторону. Но в силу некоторых обстоятельств, а может из за природной осторожности Романова, шансу не суждено было свершиться.
      Революция прошла, а в государстве ничего не произошло. Просто бардака стало больше. Если раньше было все понятно, кто с кого должен получать. То после победы оранжевой революции, и объявленной ней борьбой с корупционерами, все стало ещё хуже.  Места на должности, стали ещё дороже, взятки больше, кидали всех и каждого. Свои кидали своих, взятки возросли, с аргументацией, что сейчас, борьба с коррупцией. Народ начал роптать ещё больше. Но продолжал как не странно жить хорошо, просто расходы немного увеличились.
       Апофигеем всего происходящего стали выборы 2010 года. Народ начал уставать от улучшений, и захотел возвратить старое в лице нового президента Януковича. Так как все привыкли жить не совсем в законном поле, и переодически нарушали законы, которые были так созданы что не нарушать их было нельзя. И то что новый президент, сиживал в местах не столь отдалённых . То это вселяло в народ надежду, что все вернётся на круги своя. И все будет как и прежде, верхи будут подворовывать так же, ну а низы от них отставать не будут так и будут укреплять коррупционную вертикаль власти.
       Ну как говорится то что было разбито, как не клей новым не станет. Так и прошедшие выборы не вернули все обратно. Улучшения все продолжались, а жить становилось, всё тяжелее, и новый президент не стал панацеей. Он и сам по большому счёту, не понял как стал президентом. Казалось, младенцу, досталась взрослая игрушка, с которой младенец не знал что творит.
      Так и новый президент Украины начал забавляться. Он окружил себя, массой нужных людей, которые привели его к власти, а те в свою очередь, поддерживали в нем миф, о том какой тот исключительный. А он, то принимал за чистую монету. И радовался как малое дитя, сам не понимая что происходит. Его сыновья, стали такими, так сказать барчуками, которым было все позволено, хотя, и это все было, мнимо и временно. А кто то за их спинами,  вращал настоящими делами. А эту семейку полудурков, выставили на всеобщее обозрение, мол если что, то во всём виноваты они. Хотя и самой вины, этой семейки, было не мало, сыновья нового президента постоянно куда то попадали, постоянно где то засвечивались, то чего то отожмут, то чего то за чудят. Такое впечатление, как будто кто то не зримый руководил всем этим процессом, и подводил, к какому то логическому завершению. Народу давали какие то идиотские обещания, в чем то обнадеживали, а народ делал вид что верит всем этим обещаниям, и поступал по своему. Роптал на жизнь, но выживал.
       Забавы Януковича, постоянно сопровождались какими то громкими скандалами, и протестными акциями, казалось ещё не было на Украине подобного руководителя.  Он сам постоянно противоречил себе, искренне хотел в Европу, и так же, по прежнему брал деньги у России. Он как младенец, радовался любым гостям, будь они из Европы или из России. В глазах его было что то детское, такой себе мальчик переросток, который, перед всеми хвастался своей взрослой игрушкой, мол смотрите я такой маленький хоть и большой, а имею такую взрослую игрушку под названием Украина. А ещё меня все боятся, и это тоже его забавляло. Хотя по большому счёту, боялись не его самого, а то окружение что было вокруг, а оно в свою очередь, прикрывалось его портретом, и как бы специально выставляли его на всеобщий показ, мол это он, а не мы.
      Ну а что народ, народ не вдумываясь в подробности опять во всем происходящем клял президента. Ему не интересны подковерные движения, он относился к президенту как к царю. А значит, царь руководит, и если народу плохо, значит не справляется с руководством державы. И если не справляется с руководством, народ требует нового царя. Как бы чего не говорили  а любого царя делает свита, и не так как угодно царю или народу, а как угодно именно той самой свите. И вот настал тот момент, когда царь стал лишним.
       А также, настал звездный час лейтенанта Романова. Никто не думал не гадал что банальная акция на кануне нового 2014 года, в поддержку евроинтеграции перерастёт в уличные столкновения, между теми кто поддерживал курс на Европу и милицией. С чего все началось, никто до сих пор не может дать ответ. Если бы спросили у тех кто стоял на майдане за что ты стоишь? Он бы не мог дать вразумительного ответа. Ответ был один, хотим в Европу. И никто из них не хотел спрашивать саму Европу хотела ли она видеть у себя видеть этих людей. Ведь даже с точки зрения законопослушной Европы, то что происходило на майдане, было не совсем законно. Если бы в любой из столиц Европы кто то, каким бы то ни было образом, попытался оскорбить полицейского, то что произошло на майдане показалось бы цветочками, и это мог бы подтвердить любой кто был хоть раз в правильной Европе.
       Но там в основе своей стояли люди которые о Европе знали только одно как там хорошо гулять, и мыть посуду за пять евро в час, потенциальные дворники и мойщики посуды, это уже потом туда подключились романтики и бездельники. И вот тогда то, все закружилось завертелось. Президент с близкими бежал, искренне не понимая что произошло, бежали все кто чаще всего вещали с экранов телевизоров.
        Страну возглавили проходимцы, которые были покруче прежних. Если Януковича по воровской иерархии, можно сравнить со взломщиком сейфов который пользовался исключительно кувалдой и своей природной физической силой, а его окружение мелкие фармазоны. То пришедшие были с родни крупных акул воровского дела, они работали на поприще высоких технологий. Не прибегая к физической силе, они чистили сейфы с помощью компьютера. Хитро и тихо влезая в карман каждому жителю Украины, обосновывая это тем что сейчас война.
         Но и этого им стало мало, они продали Крым, весьма за хорошие деньги, и по договору с презентом сопредельного государства развязали войну на Донбасе. Договор заключался в следующем, вы там уничтожите всех своих не угодных мы своих, а там дальше как карта ляжет. Каждый из нас получит с этого свой гешефт. В России появится враг под боком, которым можно пугать простых россиян и держать их в узде, мол смотрите что там творится.
        Опять же рекламное время  всяческих страшилках дороже, народ любит страшное, ему тогда не так страшно жить. А под шумок ещё купит пару пачек чего то что рекламируют в рекламных паузах.
        А " Кондитеру" тоже своя выгода, всех патриотов перебьют, народ будет более сплочен своей бедностью , а когда народ беден вместо его головы, все основные решения принимает его желудок. Такой народ более управляем, плюс опять же, война это громадная дыра в которой можно скрыть много того чего и не было, а это большие деньги. Европа с  Америкой тоже своё получит, там тоже можно под этим соусом залезть "серому" европейцу или американцу залезть в карман.
        Вот такие мысли летали в голове лейтенанта Романова, парень он был не глупый, кое чего понимал.
        И делал свои выводы, ему скоро пятьдесят пять , а выше лейтенанта он за всю карьеру не прыгнул, так, проносил бумаги с кабинета в кабинет, думая что делает чего то важное. А тут такая возможность, и решил свои мысли выложить на бумаге, авось заметят.
     Заметили, после того как начальство  прочитало его аналитическую записку, почесало у себя в затылке , решили его послать шпионом в ДНР.
     Так сказать от греха подальше, опять же галочку поставить, что мол мы тут не просто штаны протираем. Со следующей аргументацией, мол тебе и скрывать ничего не надо, фамилия у тебя Романов, почти самодержавная, отец опять же Николай Романов куда лучше. Легенда у тебя будет следующая: так как, ты у нас работаешь со времён советского периода, за время твоей работы у нас, проведши кое какую оперативную работу по выявлению лиц склонных к сепаратизму. Мы сделали такой вывод, что ты и есть дальний родственник тех Романовых. Опять же судя по твоему личному делу, твоя семья приехала к нам из Свердловска, и жили вы там, недалёко от Ипатьевского дома, где и нашёл свой последний приют последний император, так что ты у нас вылитый скрытый сепор , окопавшийся у нас в СБУ, за то и выгнали тебя. А ты от греха по дальше и решил скрыться,  на территории ДНР, там тебя с распростертыми объятиями примут .
     От такого у лейтенанта Романова побежали мурашки, да, вот это поворот? Шанс представился? Думал он, но делать нечего служба.
     Начальство ещё добавило, что секретным приказом его звание повышают до полковника, и его жена будет получать его зарплату. Ну и напоследок сказали что если его убьют, получит он героя посмертно а семья шесть сот тысяч гривен, последнее прозвучало как издёвка.
     Так у лейтенанта Романова в один день все перевернулось с ног на голову. В его жизни случилось сразу две вещи, почти как в анекдоте про золотую рыбку, " ...рыбка! Героя советского союза..., но не посмертно же!!!", вот так и у лейтенанта Романова пришло долгожданное повышение по службе, с идиотским заданием и возможностью стать героем Украины посмертно. Ничего себе так перспективка.



                Глава 4. Знакомство "самодержца" и "классика"



     И так я Василий Александрович Пушкин, шёл в неизвестном мне направлении, в поисках приключений на свою пятую точку. Был я уже и так, изрядно на бровях, но по мне так особо не скажешь, держался я достойно. И только одно чувство меня посещало, и не давало мне себя спокойно чувствовать. То что я только что выслушал своего приятеля, с его жалобами на жизнь, и это не дало мне толком расслабиться, выпитое мною меня не торкнуло. И с этой мыслью, я направился к ближайшему месту где можно было бы не дорого, но со вкусом выпить. Так я и сделал, благо таких мест на моём маршруте было не мало.
     А в это время, в одном из кабинетов СБУ происходила следующая сцена. Уже не молодой лейтенант Романов закончил пить припрятанный в сейфе коньяк, и достал из того же сейфа горькую, так как коньяк не справился с поставленной на него задачей. На то, были свои причины. Он хорошо помнил как в самом начале этого сыр-бора на Донбасе, трое его коллег попали в руки днровцов, и что с ними было. Знал он и то, что кто то сдаёт  всю информацию об всех шагах генштаба, сопредельной стороне. Ну и конечно же он знал, что часть его коллег в тех регионах перешли на службу МГБ ДНР, и имели доступ к базам СБУ, так что задача, которая, была поставлена, будущему полковнику Романову, была не похожа на лёгкую прогулку. И, по старинной славянской традиции, пока ещё лейтенант Романов не нашёл ничего лучшего, как залить, это все, алкоголем. Получалось это у него, из вон рук, плохо. Алкоголь, не брал, его, чувство расслабленности, не приходило, вот уже и водка после коньяка подошла к концу. И тогда его посетила свежая мысль, а не посетить ли, ему, ближайшее питейное заведение, и не добрать ли ему ту дозу, что бы получить, ожидаемый эффект.
     В тот момент, он даже и не знал чем это закончится, нити судьбы, по какой то только им известной причине, начинали переплетаться. И встреча двух людей с довольно громкими фамилиями, уже была предначертана, как свершившийся факт. Ни один ни другой, не мог даже и во сне представить, что когда нибудь, они будут общаться друг с другом. Люди совершенно разные по социальному статусу, и положению в обществе. Служака до мозга костей, с тайной мечтой что он был создан для какой то, одному ему известной цели. И человек с совершенно отличной от того, жизненной позицией. У которого жизненное кредо - не напрягаться, все что должно случится - случится, и так. Они шли на встречу друг другу, и на тот момент их объединяла лишь одна мысль, желание выпить. Для одного это было просто так и от недобора дозы, а для другого, средство заглушить чувство жуткой несправедливости.
    И вот оно место, где сбываются мечты всяк желающего, накатить. Бар где можно больше выпить чем закусить, такое так сказать место, где все знают зачем пришли, и знают что у них здесь не спросят лишнего.
   Сюда и зашёл Василий Пушкин, войдя в бар он оглядел все помещение, в поиске свободного места. Честно говоря свободных мест было много, но пить сам с собой, желания у Василия не было, у него было настроение поговорить. Так как когда он выслушивал за частую всех своих "несчастных" приятелей, и для него самого это было всего лишь как бы выпить не одному. То самому ему требовался диалог, а с приятелями такого не получалось, там шла игра в одни ворота, ведь у тех было все больней чем у других, дела так же хуже складывались. И в чем была выгода Василия, что он это все выслушивал то лишь в том, что при таких плохих делах выпивали они довольно приличный виски, закусь тоже была подстать. А так как Василий имел слабость к ячменному дистилляту, выдержанному в дубовых бочках более шести лет, то жалобы на жизнь его приятелей были такой мелочью. Наверное если посмотреть со стороны это выглядело довольно цинично.
    Так Василий высмотрел место у самого края барной стойки, где сидел приличного вида мужичок. Правда не совсем типичный по виду для здешних завсегдатаев, был гладко выбрит, аккуратно подстрижен, светлая рубаха и галстук выдавала в нем как бы какого то бюрократа средней руки, но первое впечатление, как обычно, обманчиво. Глядя на его узловатые крепкие хоть и не слишком массивные руки, было понятно что эти руки не стали такими от того что постоянно перемешали бумагу со стороны в сторону. Плюс слишком типичная серая внешность ни как не клеилась с мелко бюрократичной напыщенностью, которую постоянно выставляют мелкие бюрократы на всеобщее обозрение - мол смотрите, я вроде и мелочь но какая важная. Все существо его выдавало военного, или как минимум мелкого полицейского начальника, с какого то контролирующего отдела полиции. Таких обычно коллеги полицейские побаиваются. Это и был Степан Николаевич Романов, лейтенант СБУ, который словно на поминках отмечал своё повышение по службе, его в этот день особым секретным приказом сразу на пять рангов повысили в звании. Был Степа Романов лейтенантом, а стал Степан Николаевич Романов целым полковником, и не просто полковник, а полковник с секретным оперативным заданием. А ещё его подняли по легенде, был он потомком тех кто когда то выгонял цыган из собственных домов, и потому получил их род фамилию Романов. А стал родственником августейшей особы, так сказать дальним потомком рода Романовых. Спасшимся ответвлением фамилии от советской власти, хотя именно этим было их единственное сходство.
  Высмотревши, меня, устаревшее место, я подошёл к нему и незамедлительно присел. Мой сосед, казалось совсем не обратил на меня внимания, сидел и печально рассматривал свою пустую емкость, которую он осушил не давно. Я же подозвал бармена, и с шуточной интонацией попросил у него " винную карту ", на что последовал такой же молниеносный саркастический ответ - вина- с сударь не держим-с, а есть только спирт разбавленный водой, и другие сорока оборотные жидкости. Тогда-с, выдерживая театральную паузу, промолвил я, буду коньяк, желательно средней ценовой политики, уточнил я. И тут же уловил на себе цепкий взгляд своего соседа. Взгляд его был похож, на взгляд плотника, которого пригласили обмерять больного, которому в ближайшее время предстоит сделать ему гроб. В тот момент наши взгляды встретились, я сделал вид что нечего не заметил, он же тоже поспешил отвести взгляд.
   Первую дозу коньяка, выпил с презрительной для этого аристократического напитка быстротой, и сразу же попросил повторить. Мой сосед произнёс мысль в слух - хорошая идея. Наши взгляды опять встретились, при этом он жестом показал бармену, повторить. Бармен подошёл к нам, в руке он держал одну бутылку, по странному стечению обстоятельств мы грузились одним и тем же напитком. Мысль об этом нас  объединила улыбкой, с той того разницей что моя улыбка была улыбка шалапая, а его что то между удивлением и сожалением, она немного скрасила тоску на его лице. Я автоматически сказал:
      - Ваше здоровье!
      И так же как и первую рюмку опорожнил вторую, мой сосед кивнул и проделал туже операцию. Потом была и третья и четвёртая рюмки, на пятой бармен попросил с моего соседа расчёт, тот в ответ кивнул головой и начал шуршать по карманам, вытягивая от туда мятые купюры. После не хитрой операции пересчета, оказалось что у моего соседа не хватает десять гривен для окончательного расчёта. Он вопросительно посмотрел на бармена, тот был холоден как каменная статуя. После чего, взгляд перевели на меня, в тот момент меня накрыл приступ великодушия я вытянул двадцатку, бросив её на стойку,сказал:
       - Сдачи не надо!
       Бармен взял деньги и ушёл восвояси. Когда опять наши взгляды встретились я промолвил:
       - Бывает.
       И опрокинул очередную стопку.
   Так произошло знакомство Василя Александровича Пушкина и Степана Николаевича Романова, кто то бы сказал - встретился классик с самодержцем.


                Глава 5. Душа требует продолжения...


После моего великодушного поступка, со мной решили заговорить. К моему удивлению, человек который рядом сидел, довольно связно и чётко со мной заговорил, сучёном того количества выпитого которое я видел.  Скажу честно, после такого количества выпитого, я сам особо по внешнему виду не показываю своей кондиции, но мой язык слегонца заплетается. Тут же я услышал приятный слуху баритон, который не увязывался с внешностью говорившего, повторюсь, если бы не костюм рубаха и галстук, то данный индивидуум мог бы затеряться в толпе, человек слишком с типичной внешностью, лицо в случай чего и описать то невозможно. И вот этот человек со мной заговорил, представился, совсем не обычно для меня и моего окружения:
          -Степан Николаевич Романов.
          Сказал он и протянул руку. То как я протянул руку, было похож на то как уж заглатывает лягушку, та как будто и против и сопротивляется, но все же лезит тому в пасть, так и я не смог ему отказать в рукопожатии. Я же, в ответ как бы в поддержку стилистики, представился так же:
           -Василий Александрович Пушкин.
           И тут после моего представления, образовалась театральная пауза, рядом стоящий бармен тоже молчал и только дул щеки, пытаясь ничего не выпалить. Потом, смех того же бармена, разрядил обстановку и оборвал затянувшуюся паузу. После того как он успокоился от своего истерического смеха, принёс свои извинения. Промолвил следующее:
     - Я просто по образованию, учитель истории, и в своё время писал кое какой труд о встрече Пушкина с царём, а оного как известно фамилия была Романов, никто не мог бы и представить что я с педагогическим образованием стану барменом и стану свидетелем встречи Романова с Пушкиным.
       После сказанного барменом, уже мы с Романовым ржали как лошади. У Романова наконец то поменялось настроение. Я же со своей стороны предложил выпить, и мы сообразили уже на троих, бармен конечно же отказывался, но после тоста за историю, он не мог нам отказать.
   Дальше же мы начали общаться  между собой как давние приятели, переодически наливая и угощая бармена. Потом нам объявили о закрытии бара, но душа требовала продолжения. И бар уже покидали лучшие друзья, Пушкин и Романов, как нас уже в слух назвал бармен с историческим образованием - классик и самодержец . Кстати за это мы тоже выпили.
       Когда же мы покинули бар, мой новый знакомый сказал следующее вонзив свой указательный палец в небо :
      - О! Я требую продолжения банкета, тем более сегодня у меня есть серьёзнейший повод, я получил сегодня повышение звания, и чувство моей совести не позволяет мне пить за чужой счёт, пойдём ко мне.
       Ну вот, подумал я, с тем что это человек служивый я не ошибся, а то кто он, сейчас узнаем.
    - И куда мы пойдём, к тебе?
    Спросил я.
   - Тут не далеко.
    Ответил он.
   - А точнее?
   Я переспросил.
   - Увидишь, я вспомнил что у меня в кабинете завалялась ещё какая то бутылка, и пару банок тушенки, тем более я не привык оставаться в долгу.
   Слова, кабинет и пару банок тушёнки, потешили мою интуицию, я не ошибся это военный. И единственное заведение где были военные по близости, это был военкомат, такой вывод сделало моё пьяное сознание, тем более такие организации работали круглосуточно. Хотя рядом с военкоматом было ещё одно круглосуточное заведение, и это была городская тюрьма, там кстати тоже было множество военных. Это вторая мысль что посетила меня, и я незамедлительно решил пошутить на эту тему:
      - Не в тюрьму ли мы идём  продолжать свой банкет?
      Ответ который я услышал, меня немного отрезвил.
      - Конечно можно пойти и в тюрьму, и там тоже можно продлить, и в этом нам не откажут, но обычно туда попадают после общения в нашей организации...
    И после четкого поворота под прямым углом, я вспомнил ещё об одной круглосуточной организации. Эта организация, во времена советского союза наводила ужас на всех, и всяк проходящий мимо этого красивого здания, решал перейти на противоположную сторону дороги, да бы не навлечь на себя чего лишнего.
       Поймав на себе мой взгляд, утвердительно кивнув мне в ответ, мой попутчик "Император" ответил мне следующее, от чего чувство трезвости во мне прибавилось.
      - Да, да, да, именно мы туда и идём. Мы идем в ту организацию, которая стоит на страже государственной законности, и во времена былые, наводила на всех ужас. А сейчас это так, показатель государственной импотенции, даже сама аббревиатура какая то слишком мягкая, как обвисший член импотента, СБУ, все буквы мягкие, не то что раньше КГБ. Где даже мягкая буква "Б" , была величественной! Раньше и подумать никто не мог что бы кого то постороннего завели в эту святая святых. А сейчас мы туда пойдём банально напиваться, но я рад здесь только одному, что я буду делать это,  с достойным человеком.
     Последние слова немного успокоили, мне раньше приходилось неоднократно выпивать во всевозможных организациях, пожарная часть, и милиция, даже в суде приходилось. И если для обычного обывателя, все эти организации, представляют в его воображении что эти организации населены какими то исключительными людьми. И само упоминание в этих организациях, о горячительных напитков это как смертный грех, при одном упоминании о них, потолок должен был разверзнуться и гром небесный, тут же поразил бы сего крамольника. На самом же деле в этих организациях работали обычные люди. С такими же обычными желаниями и мечтами. Желали они так же, по больше зарабатывать, и мечтали по меньше отдавать за это усилий. Так же как и все остальные любили выпить закусить и повеселиться, тем более специфика работы и общение с определенным контингентом, давали свой отпечаток. И по этому требовалось и средство ухода от той реальности, все они курили в своих кабинетах, и так же позволяли выпить, как самим с собой, так же и иногда приглашали туда своих друзей и знакомых. Хвастаясь тем какие они крутые, и даже позволяют себе кое что на рабочем месте. Их начальство как не странно знало об этом и закрывало глаза на всё это, так как сими также делали. С той,  только разницей что выглядело это немного по помпезней. Конечно же такие действия, официально не приветствовалось, но и правила существуют что бы их нарушали, это даже в Библии написано - не согрешишь, не покаешься. Так и правила всех существующих организаций переодически нарушается теми кто там работает.
       И так пока трезвел, размышляя о том куда меня тянут продолжать, банкет, мы подошли к этой организации.
      - Кстати паспорт у тебя есть?
Этот вопрос, словно с неба на землю опустил меня, от тех размышлений в которых летал я, играя сам с собой в мыслительные шахматы сам с собой.
      - Конечно же есть, я же не какой нибудь Паниковский - человек без паспорта.
      - Ну тогда порядок.
     - А что за вопрос? Меня будут проверять?
     - Конечно же, ты же будешь посещать режимный объект, а вдруг ты шпион или того хуже террорист. Ладно расслабься, а то такое впечатление что ты лом проглотил.
   Романов хлопнул меня по плечу, и распахнул перед мной, тяжёлые массивные двери. Когда же я зашёл во внутрь, помпезное с наружи здание внутри было весьма унылым. На входе нас встретил военный, с лицом из какого то советского плаката, хотя на кокарде его красовался тризуб. Романов, зашёл за стойку дежурного и чего то начал там писать, в журнал, после чего попросил мой паспорт, потом он показал мой паспорт дежурному и переписал мои данные в журнал, после чего попросил меня расписаться напротив моих данных. После этой не сложной операции, мы поднялись на второй этаж и пошли по довольно скучному коридору, тишину коридора переодически нарушал скрип старого паркета. В коридоре стоял специфический запах, смесь запахов гуталина табачного дыма, с легкими нотками вчерашнего алкоголя и недорогого одеколона. Пока мы шли по коридору я задал вопрос Романову:
    - И чего ты там писал в журнале?
    - Да так не чего особенного, написал что веду очередного агента вербовать.
    - И что теперь?
    - Все, ты попал, теперь ты будешь агентом, а если откажешься тебя сожгут живьём в топке, кстати если не откажешься, а после кому то расскажешь, та же участь тебя ждёт.
Наверное слышал про Пеньковского? При советском союзе был такой кгбист предал службу, так его после объявления смертного приговора ему, его не банально расстреляли а в присутствии его коллег,в назидание остальным, засунули живьём в топку которая находилась во внутреннем дворе  Лубянки, и сожгли. Коллеги стояли слушали крики, до последнего. После никому в голову не могла прийти мысль о предательстве.
    После такого рассказа, я ещё немного протрезвел. Тем более про Пеньковского был наслышан. И про топку во внутреннем дворе Лубянки знал из произведений Виктора Суворова. Глядя на меня Романов определенно развеселился, я так понял мой трезвеющий вид его забавлял. И что бы окончательно меня не отрезвить своим поведением, он опять хлопнул меня по плечу и промолвил.
    - Расслабься, я конечно же шучу, помнишь я говорил о импотенции нашей службы? Так от, всяческие  соблазны даже нашу службу развратили, нет идеалов. Деньги, и их заработок, затмил души наших работников, идеалы службы отошли на второй план. И если кто говорит о приоритетах службы, то просто тому никто ничего не предлагают. Это как в анекдоте про неуловимого Джо - "... Не кому не нужен, вот поэтому неуловим.."
     Последнее сказанное Романовым меня улыбнуло. Первый человек в моей жизни, который, за такой короткий промежуток времени, поменял во мне, такое количество раз, о себе мнений. Всё таки чему то и учили их в данных учреждениях. И главное доказательство того, то какой вывод я сделал когда я увидел Романова в баре за стойкой, и то в кого он превратился сейчас, меня восхищало его умение поддерживать диалог, в довольно непринужденном русле. Человек который не даёт зайти в тупик диалогу.
    С этими мыслями в голове, я с Романовым подошёл к невзрачному кабинету в конце коридора. Звякнули ключи, хриплым скрипом прозвучал открывающийся замок, тишину коридора скрипом пробудила дверь. Из открытого кабинета на меня пыхнуло запахом выпитого алкоголя. Я тут же сразу высказал комментарий по этому поводу.
    - Да..., кто то тут уже праздновал. Наверное повышение по службе?
    - Как не странно но это так, заходи чувствуй себя как дома. Пока я найду обещанное.
     Я впервые находился в данной организации, даже поспешил загадать желание. Я всегда так делаю, когда со мной случается что то впервые. Обстановка была довольно тривиальная, стол, за ним стул, ещё несколько стульев у стены, ящик для документов и массивный сейф в котором копался Романов в поисках обещанного. Единственное что выделяло этот кабинет так это работающий в углу кабинета холодильник, и незаменимый во многих офисах новенький кулер с водой. Наконец то из глубин сейфа была извлечена запылённая коробка, как ни странно это был двенадцати годовалый виски, судя по его коробке ему можно было накинуть ещё лет пять - семь, скорее всего оно столько лет наверное там хранилось. Мои мысли перервал голос Романова.
     - Эта хрень в моем сейфе лежит уже лет семь, не очень люблю виски, самогон самогоном, предпочитаю коньяк или водку.
     С оценкой того сколько пролежала эта коробка в сейфе, я не ошибся. Выразился по этому поводу так.
     - Ничего себе хрень, двенадцать лет выдержки как минимуму баксов сорок, судя но упаковке и бутылке. Откуда такие щедроты?
     - Да..., откуда - откуда, какой то малохольный комерс непонятно за что вручил, он всем вручал такое, ментам - за то что они его доили, прокуратуре за тоже, ну и мне за точно я его не доил... Странный какой то он был, потом ему это все надоело он продал весь свой бизнес и уехал за границу, кстати недавно его видел, как ни странно он меня почему то запомнил. Даже комплимент мне сказал, все меня доили и милиция и прокуратура и только я к нему отнёсся по человечески ничего с него не доил, хотя он сам ко мне пришёл, и долго уговаривал взять эту бутылку. Сколько ты говоришь стоит эта бутылка? Сорок баксов? Лучше бы деньгами дал. Хотя опять же не пойму до сих пор, за что? Ладно, хватит лирики, душа требует продолжения банкета.
   Он достал два гранёных стакана, и неумелым движением открыл бутылку, пробка тяжело поддавалась. Но всё же желание выпить было сильнее пробки, и жидкость цвета хорошо заваренного чая, с лёгким ароматом солода, наполнила гранённые стаканы на четверть. Романов поднял стакан и промолвил хорошо поставленым и совсем не пьяним голосом тост:
    - За продолжение банкета, и за встречу императора и классика.
    При этом немного грустно улыбнулся, казалось парень алкоголем хочет чего то заглушить, а все попытки его в этом мероприятии четны. Я же в свою очередь решил решил произнести тост алаверды:
     - Ну и за причину этого банкета, на который я так невзначай попал, за твоё повышение. Кстати  до какого звания тебя там повысили?
     - Полковник.
     - Ну ни фига себе! За это стоя!
     - Не стоит.
      После чего Романов молча перекинул стакан в себя, и молча сел на стул.

                Глава 6. Задание и повышение.



Два последующих тоста, прошли словно за помин души не чокаясь, лицо Романова немного стало смурным. Было такое впечатление,  не он у себя в кабинете, а как будто это я представитель этой службы и на дворе год этак тридцать седьмой, а он у меня на душеспасительной беседе. И я наконец то решил прервать эту театральную паузу, так сказать нарушить этот вакуум общения.
    -Ладно, что случилось? Я же ещё в баре видел как ты накачивался, так люди делают то ли с большой радости толи с горя. Ну конечно же есть ещё и третий вариант, человек просто алкаш. Но на третий вариант ты вовсе не похож. Рассказывай!
   То что потом мне поведал пожизненный лейтенант СБУ Степан Николаевич Романов, меня немного сбило с толку.
   - Ты понимаешь вообще кто я такой? И как мне со своей фамилией, и историей моей семьи, было устроиться в данную организацию? Моего деда со всей его семьёй,  в сороковых годах насильно переселили в Свердловск, только из за его фамилии. Хотя он, и вся его семья, были полностью аполитичны, советская власть заставила его стать затаённым националистом, и из за этого у моего отца появилось имя Николай. Дед думал хоть этим как то насолить советам, хотя про Николая второго он только и узнал после того как в Свердловске мы жили не далеко от того дома где был расстрелян царь. Он думал если этого человека не любили советы то его сын будет как бельмо на глазу. Мало кто знает что то место где жил мой дед с отцом, даже не были частью России даже царской.
Ему вообще было не понятно зачем его переселили. Когда же я появился на свет, дед настоял на том чтобы меня назвали Степаном, и это не в честь прадеда. Он просто как то прочёл о Степане Бандере, и только узнал о том что тот борется против советов, пожелал что бы меня так назвали в честь "цього гарного чловика якый бье краснопузых ". И именно по желанию деда, я стал коммунистом, и поступил в КГБ, закончив для этого, сначала школу с отличием, потом специально пошёл в военкомат и попросился в погранвойска, что бы поступить в высшую школу КГБ. Потом закончил эту школу с отличием, но через отца Николая Романова выше лейтенанта не прыгнул, плюс по распределению попал в этот уездный зажопинск, где и дождался развала совдепа. И вот прошло столько лет, а я до сих пор в своём возрасте лейтенант, и дождался повышения, только после того как решил выпедрется, типа порадеть за Украину, и чего я добился ? За год до пенсии повышение по службе да ещё на столько званий, казалось бы радоваться надо, если бы, не одно, но... Меня посылают шпионом в этот идиотизм под названием ДНР. От скажи, чего там мне шпионить? Узнавать где находится, цех по разливу палённой водки? Или пришить Захарченко? Ты думаешь это шутка, о герое Украины посмертно? Нет им просто нужен очередной прецедент, что бы сказать какие мы несчастные, дайте нам ещё денег. А то у них морды ещё не слишком толстые.
    То что мне рассказывал Романов, с одной стороны забавляло, с другой опечалило. И вот,  я как  специалист по тому как давать идиотские советы, посоветовал следующее:
    - А ты возьми и забей на это все! Как говорится - утро, вечера мудрёнее. Давай просто выпьем. А там куда то да выведет кривая судьбы.
    На том и порешили. И в стакан опять полилась живительная сорока процентная влага, ячменного дистиллята. И организм отреагировал на все на это, определённой реакцией, кадык просто автоматически сглотнул слюну, в предвкушении получаемого эффекта. Ожидаемый эффект не заставил себя долго ждать, "самогон" с двенадцатилетней выдержкой был великолепен, даже лейтенант Романов поменял своё предвзятое отношение к виски.
    И вот после определённой дозы выпитого, у нас начался "совет в Филях". Лейтенант Романов наверное под действием паров от выпитого, начал опять изливать свою душу. Он оказался вполне обычным человеком, со своими жизненными заботами и проблемами, радостями и переживаниями. Мы с ним начали обсуждать все плюсы и минусы этого секретного задания.
    И тут как говорил один классик советской литературы - "... И так, Остапа понесло...", а конкретнее меня, во мне начал просыпаться, мой великий однофамилец, поэт и сказочник, А. С. Пушкин. Я начал фантазировать. Ну а как я уже говорил ранее, я чемпион мира по тому как давать идиотские советы. Опят же оговорюсь, иногда они чудеснейшим образом они попадают в точку, и меня это часто удивляет своими результатами. Вот с этой мыслью в голове я и начал размышлять :
   - Ну ладно, отправят тебя, в эту дебильную ДНР шпионом, и что дальше? По моему хоть начальство твоё и не блещет умом, но все же и не так глупо, если они все сделают как они тебе сказали, то в принципе с этого можно поиметь и свою выгоду. После рассказанного тобой я сделал свой вывод. Судя по всему, то что ты мне поведал о себе, я так понимаю особых отличий по службе не было как при советском союзе так и при свободной Украине.
И если и в правду тебя пробьют по базе СБУ, то ты для них обычная серая мышь, которая есть в любой организации. А с учётом уездности нашего города, ни у кого даже не вызовет подозрения на счёт того кто ты такой. Представь себе пробивают те тебя по базе, а там, при советском союзе лейтенант и за двадцать шесть лет свободного государства Украина, ты выше лейтенанта не прыгнул, одно из двух, либо ты тормоз которому все по фиг, либо ты вообще человек случайно попавший в КГБ сначала а потом также продолжил по инерции служить в СБУ. Так, тебя держали от жалости великой, лишь бы ты в своём кабинете до пенсии дотянул. А тут к тому же случился весь этот переворот, и весьма логично что ты тот человек которого можно выгнать из рядов доблестной СБУ. Так как ты тот человек который большой корысти не приносил, как впрочем  и большого вреда, для СБУ, и если тебя даже будут пытать ты ничего не скажешь, а судя по твоему личному делу так оно и есть, то понятно почему так случилось и тебя выгнали. А с учётом твоей фамилии, которая с твоей семьёй не раз играла злую шутку, то тебе там на той стороне за просто поверят, а ради прикола большого даже я с тобой мог бы поехать, всю жизнь мечтал побывать в шкуре шпиона.
     И тут лейтенант Романов встрепенулся, от моих слов у него загорелись глаза, в тот момент он стал похож на маньяка.
    - Ты и в правду поехал бы со мной?
    - Да за просто! Меня здесь ничего не держит, а тут как бы и развеюсь, опять же с финансовой стороной у меня не очень, так мысль нужная не приходит. А тут какая ни какая встряска будет, может чего то в голову и влезет.
    - А как же семья, дети?
    - А никак! Семьи нет, да и детей к своим сорока пяти не сделал, так что я у тебя не только идеальный собутыльник но и напарник не плохой, для той ваты тоже есть своё алиби, скажу что мою чудную фамилию Пушкин решили перевести на укропский , в Гармтного переименовать, ведь пушка на украинском гармата. Как тебе такая легенда?
     - Отлично!
     Лейтенант Романов покачиваясь подошёл к сейфу и достал какую то папку, бросил её на стол, потом подошёл к столу, разлил очередную порцию виски по стаканам, мы чокнулись выпили, и он раскрыв папку на белом листе чего то начал писать. А мне честно говоря, было абсолютно по барабану что он там пишет. Шёл второй час ночи, и я уже был изрядно на поддатый, время за стаканом так быстро летит. От чистого любопытства я спросил у Романова чего он там пишет? Ответ на вопрос был такой:
   - Да так, ничего особенного, принимаю тебя на работу.
     Ехидно хихикнув себе под нос, он ещё азартнее чего то там начал писать.
    Так я и сам не понимая, и по причине сильного алкогольного опьянения, стал шпионом. А лейтенант Романов нашёл себе напарника, для выполнения "важнейшей" государственной мисси. Потом мы опять выпивали, толкали тосты, и рассказывали всяческие небылицы друг другу. И не заметили того как мы вырубились, уснули прямо в кабинете, лейтенант прямо за столом уткнувшись носом в свою писанину, я же уснул на диванчике который был в кабинете.

                Глава 7. Пробуждение выговором.


Мало кто знает что во всех  организациях, в том числе и СБУ, начальство средней руки приходит на работу раньше всех. С одной стороны, чувство собственной неполноценности их толкает на то, что бы показать кто начальник. И обратное, когда приходит высшее руководство, которое как известно не опаздывают а задерживается. Промежуточное начальство всегда готово выслужится, всегда готовы показать как они радеют за работу, только что бы выслужится и подняться по карьерной лестнице, любыми доступными для этого методами. Но самое интересное что если начальство зашатается, то те, неприметно подтолкнут  его аккуратно в шею, что бы сразу занять их тёплое место.
Так и в этот день, капитан СБУ начальник аналитического отдела, пришёл на работу раньше всех. Фамилия этого капитана была подстать её обладателю внешне, звали его Михаил Михайлович Пацюкевич. На украинском языке слово пацюк означает крыса. В нем и в правду было что то похожее на крысу. Его удивительно длинный нос казалось доставал до нижней губы, для своих лет он выглядел не очень, а было ему всего двадцать семь лет. А уже на голове виднелась небольшая плешь, рыжим жидким волосам было тяжело скрыть её, зато сам Пацюкевич считал себя довольно гламурным. Он всегда носил рубашки либо розового либо кораллового цвета, на щеках всегда была лёгкая небритость. Всегда был выглажен, одет всегда как с иголочки, но все же выглядел все равно как то, нелепо, его небритость из рыжей почти красной щетины, росла клочками, что придавало капитану Пацюкевичу ещё большей нелепости. И наверное именно это его раздражало больше всего, всяческое хихиканье за его спиной, он принимал зачастую на свой счёт. И вот он пришёл на своё рабочее место, и первое что он заметил поднявшись к себе на этаж, так это то что в коридоре стоял тяжелый запах перегара, как говориться - хоть топор вешай. И доносился то запах, ниоткуда как из кабинета его подчиненного. Когда капитан туда зашёл он был достоин "ревизорской" немой сцены, впрямь как у Гоголя, немая сцена.
За столом уткнувшись носом  в открытую папку, то ли сидел то ли лежал лейтенант Романов, второе тело лежало на диване и громко храпело. Пацюкевич поймал себя на мысли как можно вообще спать под звуки таких трелей, человек издающий такие звуки мог бы запросто заглушить работающий трактор. Вывод пришёл сам собой, то запах который стоял в кабинете, смесь выпитого большого количества алкоголя перемешанный с запахом тушенки, просто валил с ног. Пацюкевич приходил в себя, если бы он был героем американского мультфильма, то он бы был изображён дрожащим как паровой котёл, глаза постепенно наполнялись красным, из ушей валил пар, а по мере наполнения глаз красным, дрожащие стрелки достигли бы надписи "full ", и стекла на глазах лопнули. Именно это сейчас чувствовал Пацюкевич внутри себя. Потом собравшись в кучу, набрав полные лёгкие воздуха, выпалил из себя истошным криком:
    - Лейтенант Романов! Требую подробных объяснений! Что здесь происходит?
    Но данная фраза казалось никак не отразилась ни на лейтенанте ни на том храпящем теле. Лейтенант, как лежал уткнувшись носом в папку, так и продолжал лежать. Храпящее тело правда отреагировало весьма своеобразно, на секунду прекратило храпеть, немного поплямкав губами, укутавшись в свою курточку, презрительно пукнул в сторону капитана, развернувшись к нему спиной продолжил храпеть. Капитан окончательно вышел из себя, он подбежал к лейтенанту и начал его судорожно трусить. Всего что он только добился от этой процедуры, то это того же звука который издала задница тела лежащего на диване, по всем признакам лейтенант был мертвецки пьян, и его сон был не результатом усталости, он был результатом алкогольной отключки. Если бы кто знал сколько лейтенант в себя влил, по международной шкале отравляющих веществ, таким количеством алкоголя можно было лишить жизни как минимум троих американцев того же возраста, а лейтенант Романов всего навсего просто уснул сладким сном. Но все же капитан Пацюкевич был не пальцем деланный, и все задачи которые ему подбрасывала жизнь, он с завидным упорством решал. И в этот раз его упорство увенчалось успехом, тело лейтенанта Романова начало издавать членораздельные звуки, в этих звуках слышалось сильное негодование. Но то что он услышал, его не обрадовало. Заплетающимся языком лейтенант Романов выпалил:
     - Холоп! Как ты смеешь прикасаться к старшему по званию!
     Капитан Пацюкевич на секунду прекратил трясти тело лейтенанта Романова, в его голове молнией пролетела абсурдная мысль. А что если он просто не в курсе, и этого старпера так сказать ближе к пенсии решили повысить в звании? И он сейчас возможно трясёт такого же капитана. Он бросил пьяное тело лейтенанта туда, откуда он его взял, и огляделся вокруг, на столе стояло две открытые банки из под тушенки, и та и другая была до половины наполнена, полным диссонансом этого натюрморта была абсолютно пустая бутылка двенадцати годовалого виски. По внешнему виду капитан определил своим опытным взглядом что данная бутылка стоит не менее ста баксов, и это его насторожило. Опять же человек который лежал на диване знаком ему не был, да и как можно было его определить лишь по спине и заднице. Обладающий крысиным чутьем, капитан, решил ретироваться из кабинета, так сказать от греха по дальше. Но Пацюкевич не был бы Пацюкевичом, если бы, не замыслил бы, себе чего то эдакого. И такая возможность ему предоставилась, только он покинул кабинет Романова. На встречу ему шёл его непосредственный начальник, подполковник с "редкой" фамилией Петренко, тот держал носовой платок у носа и кривился от запаха то и дело проникающий в его начальственный нос. Сам Михал Михалыч Петренко на фоне своих сослуживцев сильно выделялся. При своём почти двух метровым росте, имел весьма атлетическую фигуру. В свои шестьдесят был довольно крепким, без малейшего намёка на пузо, его мощные руки были угрожающи массивны, кулаки напоминали две кувалды. Ходят слухи что благодаря этим рукам он и получал повышение по службе. Ещё при КГБ, лейтенант Петренко поступил на службу обычным водителем, и сразу попал в поле зрения тогдашнему начальнику местного КГБ уездного города"П", он любил все большое, и молодой верзила, ему очень понравился в качестве личного водителя. Опять же, в то время начальство подобных организаций любило крепко выпить, а так же и закусить, от чего их фигуры не назовёшь субтильными, и нужна была, не абы какая сила что бы переносить данные тела. Тем и отличался Петренко, по окончанию пьянок ему приходилось загружать пьяные тела неоднократно, иногда приходилось даже таскать по два тела одновременно. Тем и был ценен Петренко, имея богатырскую силу. И вот когда КГБ перестал существовать, его начальник уходя на пенсию, сделал своему верному псу подарок. И тогда в новом СБУ появился новый начальник аналитического отдела подполковник Петренко, за счёт бардака 1991 года, и желания начальника  отблагодарить своего верного пса, он из старшин поднялся до целого подполковника. И сейчас этот подполковник шёл по коридору а в его нос, бил давно забытый запах перегара, который ему за бытность водителем изрядно надоел.
   Петренко мягко говоря недолюбливал Пацюкевича, считал его всегда выскочкой, всего двадцать семь лет а тот уже капитан, с петушиными замашками, и не просто капитан а его заместитель. Он шёл по коридору с одной мечтой что бы этот перегар исходил от Пацюкевича, тогда бы Петренко мог бы врезать в морду почти на законных основаниях. Но мечте подполковника не дано было свершиться, капитан был трезв как стёклышко. Все существо Петренка внутри перевернулось, это было похоже на то чувство , когда в жаркую погоду тебе дали стакан воды, и вот ты пьёшь, и тебе не хватает ровно пол глотка чтобы одолеть жажду. Так и у Петренка предвкушение обломалось не услышав запах от Пацюкевича, не сбылась давняя мечта заехать капитану в морду,
    Сцена которая была дальше, была похожа на мультфильм "Маугли", именно там где шакал Табаки жалуется на своих обидчиков, тигру Шерхану. Примерно так же выглядел скулёж Пацюкевича, Петренку. Тот шёл подобно ледоколу, раздвигая в стороны невидимые льды, а капитан впереди него заискивающе тявкал, жалуясь на выходки Романова. Петренко же к Романову относился снисходительно, ещё в бытность водителем, когда он сидел на заднем дворе КГБ в ожидании начальства, Романов чуть ли не единственный кто имел офицерские погоны общался с ним по душам, хотя на тот момент пропасть в званиях между ними была колоссальная. Петренко был водителем а Романов уже был лейтенантом.
     И вот когда эта рыжая крыса сейчас на него жалуется, он жалел лишь об одном, что Романов ему не заехал в морду. Он конечно бы пожурил бы его, но ход делу бы не дал, с этими размышлениями он зашёл в кабинет Романова. Картина которая стала у него перед глазами его немного ошеломила, за всю его бытность сначала в КГБ, а потом и в СБУ, таким Романова он не видел. Он правда начинал приходить в себя, жадно пил воду прямо из горла графина, его по всей видимости изрядно сушило.
    Отмахнувшись как от чего-то надоевшего, Петренко мощной рукой отбросил Пацюкевича в сторону, подполковник прошёл внутрь кабинета, закрыв за собой дверь на торчащий в ней ключ, и сел на против Романова. Завёл следующую речь:
    - Степа, я же тебя знаю, ещё с тех времён, когда ты только пришёл на службу, и с тех времён тебя уважаю и ценю. Я конечно же не знаю,что должно было бы произойти что бы ты так накачался. Наверное должна быть слишком уважительная причина? Но поверь мне, что я прикладу все усилия что бы все замять, одна только загвоздка эта крыса Пацюкевич. Он наверное сейчас спешит уже к начальству с жалобой на нас двоих, на тебя что ты напился, ну и конечно же на меня что я никак не отреагировал на твою выходку. Ну рассказывай.
    И тогда лейтенант Романов поведал своему непосредственному начальнику о том как он решил перепрыгнуть его голову. О том как он составил аналитическую записку, и о том как начальство на это отреагировало. И о своём внезапном повышении.
    - Так что товарищ подполковник, сейчас там Пацюкевич сильно удивляется.
    Лейтенант романов поднял указательный палец на верх, и загадочно не трезвым взглядом посмотрел в глаза подполковника.

                Глава 8. Удивление и ещё раз удивление.


Пацюкевича вообще никто не любил в этой организации, так как всяк считал его за крысу, но и в тоже время, все его терпели как необходимое и непреодолимое зло. Все считали что лучше иметь под боком такую крысу, и знать на что та способна, чем иметь под боком своего в доску парня, который после задушевных бесед, втихаря, будет писать доносы на своих сослуживцев. Это конечно не означало что Пацюкевич не писал доносы, но одно дело написаные доносы на основании личных догадок, другое дело, донос составленный после задушевной беседы, да ещё подкреплённый, аудио записью. Тем более что Пацюкевич никогда не расставался со своим диктофоном на микро кассете. Ибо никакая цифровая запись не сравнится с пленкой, которая сама по себе уже является уликой, и неопровержимым доказательством. И в этот раз, капитан Пацюкевич шагая по коридору к вышестоящему начальству, в кармане нежно поглаживал лежащий там диктофон. Сам не зная того что ничего маломальски вразумительного диктофон не записал. Но сам капитан этого не понимал, он был весь на эмоциях. В своём жалком сознании, он рисовал следующую картину, даже если Романова подняли до капитана и все такое, то, то что сделал Петренко никак без внимания не останется, он то точно должен был как то отреагировать на выходку Романова. А вместо того он не позволительным образом поступил с ним, капитаном Пацюкевичом, а он как ни как его заместитель, да ещё который в тайне мечтает занять кресло Петренка. Ведь Пацюкевич, это вам ни какой то там водила волею судьбы ставший начальником такого уровня, коем был Петренко. Он с отличием закончил высшую школу СБУ, и перецеловал не одну начальственную задницу, не один километр доносов был написан ним, а сколько пришлось закрутить интриг, и выйти из них сухим, не счесть. И он считал так, это и есть его звёздный час, и он наконец то займёт место своего начальника. И вот пока он летал в своих мечтах он не заметил как достиг своей конечной цели.
    Любое начальство, хоть и поощряет стукачество между своих подчинённых, но к самим стучащим особых чувств не испытывают. Так и капитан Пацюкевич, не вызывал в глазах начальства особой симпатии. Но видело в этом не мало плюсов для ихней службы. А плюс был следующий, все знают кто такой Пацюкевич, и сам капитан знал как к нему относятся, и из этого всего вырисовывалось следующее, подобие своеобразной дисциплины.
    И вот капитан подошёл к кабинету начальника, показал адьютанту в предбаннике головой на двери начальника, адъютант утвердительно кивнул головой в ответ. Капитан дрожащей рукой постучал в дверь, и не дождавшись ответа, вполз как уж в полуоткрытую дверь. Глядя на это адъютант брезгливо скривился, так как знал зачем в основном таким образом заползал Пацюкевич, опять пришёл на кого то стуконуть, и ни как иначе.
    Начальник сидел за столом и делал вид что чем то занят, в руке перебирал мобильник. На самом же деле он был под впечатлением от последнего посещения сауны устроенным прокурором области. Сам же начальник СБУ уездного города "П" генерал майор Семён Семёныч Титенко, был человеком довольно искушённым, и в банях и саунах кое что понимал. Но прокурор его по настоящему удивил, будучи на каком то там семинаре для прокуроров в Киеве, и посещая как обычно там баню. Привёз со столицы двух тамошних банщиков, те были дипломированными банщиками чуть ли не с высшим образованием по банному делу, если такое вообще существует. Вася - Петя как называл их прокурор, на самом деле были как одно целое, два крепких мужика атлетического сложения, и то как они управлялись с вениками, было под стать высшему образованию. После того как те в двоем отходили генерала вениками и разогрели тело до красна, при этом сорок пять минут пролетело как одна минута и он за это время не ощутил никакого дискомфорта для себя. Они сделали ему чудный массаж, тело просто пело после такого. И вот теперь генерал перебирая в руке мобильник, захотел позвонить прокурору что бы узнать контакты этих кудесников от веника и шайки.
      Но минорную волну, на которой был генерал перервал, своим жалким видом капитан Пацюкевич. Он стоял по среди кабинета мерзким рыжим пятном, генерал очень хорошо знал Пацюкевича, он ещё знал то, что будь у Пацюкевича малейшая возможность что то сделать с генералом, что бы занять его место, тот бы незамедлительно это бы сделал, без малейших угрызений совести. Но как то повлиять на генерала, у Пацюкевича руки коротки, и генерал это знал. И по этому генерала развлекало поведение Пацюкевича, он с ним играл как кошка с мышкой, переодически подставляя его во всякие нелепейшие  ситуации.
     Пацюкевич стоял по среди кабинета, и был похож на шакала,  заискивающе глядящий в рот более серьезного хищника в ожидании поживиться его объедками. Генералу льстило такое поведение капитана. Хоть на лице генерала и ничего не было видно, но в душе он хитро улыбался. Размышляя над тем какое в этот раз развлечение принёс Пацюкевич. Он был довольно жалок.
      Дрожащей рукой, он из папки достал свой очередной донос.
     Такие доносы зачастую развлекали, генерала. Иногда на дружеских попойках генерал зачитывал, эти доносы в качестве развлечения. Он восхищался, тем, как можно быть таким, желчным человеком. Сквозь строки читалось, как этот человек просто ненавидел всех окружающих и будь его воля всех бы пересажал. Но такой большой власти даже при всех доносах Пацюкевича, Бог не дал. Как говорит одна Украинская поговорка - не дай Бог, свинье рога.
     Генерал оторвался от своих минорных размышлений, поднял голову от телефона, промолвил с напыщенной занятостью:
    - Что там ещё случилось? В последнее время из вашего отдела, стало традицией перескакивать через голову вашего начальника. Надо поговорить с Петренком за демократию в вверенном ему отделе. Вчера Романов, сегодня вы Пацюкевич, дурная традиция прыгать через голову начальника? Не считаете? Пора Петренку указать на это.
      Последние слова генерала для Пацюкевича легли как бальзам на душу. Он думал - вот и пришёл старому полудурку конец. Хотя на словах сказал следующее:
    - Ну что вы, не надо так строго Семён Семёныч. У каждого есть мимолётные слабости и мелкие недочёты. Конечно и попустительством заниматься не надо. Мы же все занимается общим делом, и должны поправлять друг друга. Вот я, не поймите меня превратно, всегда готов поправить, ни коем образом во вред кому то,  а только для улучшения климата в нашей организации. Так сказать, как говорил Дзержинский - у чекиста должно быть горячее сердце, и холодная голова. И никак иначе.
    Титенко, слушал Пацюкевича, а в уме сам себе говорил следующее - поговори мне сейчас про Дзержинского, ты мне хоть классику марксизма-ленинизма расскажи, знаю к чему эти трели. Давно ты метишь на место старого медведя Петренка. Была бы твоя воля так ты и на меня чего бы то написал, так боишься, руки у тебя коротки. Хотя с Петренком надо переговорить на счёт этой крысы, но и сам Петренко знал кто у него зам. Затем и держал рядом, все по Сунь Дзы - держи друзей по дальше, а врагов по ближе, ибо враг и так известно кто он таков, а друг не известно что может выкинуть. После того как генерал Титенко  выслушал все тирады Пацюкевича, завёл следующую речь:
    Понимаешь капитан, я очень рад что в нашем коллективе есть такие люди как ты, люди без которых никак. Такие люди, наш так сказать стержень, на котором держится вся наша служба. Но ты понимаешь и без таких как Петренко и Романов нашей службе никак, тем паче что лейтенант Романов, как бы сказать уже не совсем и лейтенант...
     Генерал сделал глубокомысленную паузу, придав данному моменту ещё пущей торжественности и таинственности. Пацюкевич же в силу своего скудоумия, подумал что Романова вообще лишили звания и выгнали со службы. Но продолжение речи генерала, после столь продолжительной паузы, капитана просто ошарашила, у него просто помутнело в голове. А генерал между тем  продолжал:
    - Я бы о нём так сказал, не каждый из нас решился бы на то, на что решился Романов, точнее я не так выразился. Романову выпала почётная миссия, на наше управление выпала такая честь как направить в ДНР нашего агента, для работы на нелегальном положении. И в связи с этим лейтенант Романов особым приказом был повышен в звании до полковника, в связи с особым риском для жизни в данной операции. И по этому я так считаю что Романову можно простить его мелкие слабости. Вы капитан наверное тоже так считаете?
   То что сейчас ощутил капитан, иначе как удивление и разочарование нельзя было сказать. У него чисто инстинктивно вырвалось:
   - Как...?!
   На что генерал, парировал:
  - Да вот так батенька. Но если вы с этим не согласны. Мы можем все переиграть, и Романова поставить на ваше место, а вас повысим до полковника и послать вас вместо него в ДНР, хотя конечно же мне не хотелось терять такого ценного работника, опять же вы молоды, а Романов уже успел пожить, все таки год до пенсии.
   В голосе генерала звучал глубоко законспирированный сарказм. Он наверняка предвидел реакцию Пацюкевича, знал он и то какая это гнида, каждый раз после общения с капитаном его тянуло помыть руки. Хоть сам Титенко был не святой и что бы добиться своей должности не один от него пострадал. Но когда он добился своего, он остепенился, все время повторял одну и ту же пословицу, когда его спрашивали не желает ли он переехать в столицу? На что генерал отвечал таким же генералам - лучше быть патрицием в галльской деревне, чем свиньей в Риме. Пацюкевич же был туп в своих желаниях, но делать ошибки при его тупости ему не давало исключительное крысиное чутьё, и природой дарованная хитрость. Одна его часть было рванулась на предложение генерала, но что то незримое крепкой рукой взяло его за шиворот, и потянуло обратно, это и был инстинкт крысиного самосохранения Пацюкевича. Капитан вовремя остановился, внутренне сгруппировался и ответил генералу:
    - Я конечно бы с радостью пошёл бы на ваше предложение. Но вы же знаете какая у меня должность, и у кого я заместитель. Не всяк справится с моей работой, и опять же глядя на Романова, ему остался год до пенсии, ему это просто необходимо повышение. Опять же отметка в личном деле о стаже оперативной работы, УБД, все это ему скажется на его пенсии. А вы знаете как сейчас трудно пенсионерам и дальше я думаю легче не будет а тут какая ни какая прибавка к пенсии, а что я, я ещё молод и к тому времени когда я выйду на пенсию, возможно в нашей стране все наладится. Так что уступаю повышение по службе Романову так как ему это повышение важнее.
     Э как он печётся за Романова, за его благосостояние, подумал генерал. Это надо же быть такой мерзостью, и выкрутился же как красиво. Но от такой красоты всегда хотелось помыть руки, и пополоскать во рту. Ещё, размышлял генерал, этот мерзавец наверное изрядно наложил в штаны от такого предложения, как он начал поднимать в моих глазах Романова. У генерала было большое искушение подшутить над Пацюкевичем, и настоять на его отправке на восток. Вот было бы развлечение, интересно как бы он тогда выкручивался? Искушение на минуту взяло верх над генералом, и он остановил у дверей уже пытавшегося уйти от греха по дальше Пацюкевича. Окликнул его:
    - Капитан! А может всё таки переиграем?
    То что он увидел в глазах Пацюкевича, потешило генерала, в душе Генерал просто рыдал от смеха. Было такое впечатление что капитана разобьёт паралич прямо в проёме дверей. Он начал немного заикаться:
    - Ттттоварищ, гггееннеераллл, я не могу пойти на такой шаг, опять же работа, и пенсия Романова, я так не могу. Ему же нужнее это повышение.
      Генерала развлекало это, он еле еле сдерживал себя что бы не рассмеяться, он хлопнул капитана по плечу и промолвил следующее:
     - Ладно капитан, идите трудитесь. Вы правы. Вы нужнее на своём рабочем месте.
     Слова генерала, немного успокоили Пацюкевича , и он тяжело выдохнувши вылетел из кабинета генерала словно пробка из бутылки.
      Когда же капитан покинул кабинет генерала и за ним закрылась двойная дверь, Титенко тихо подошёл к двери и прижал к ней ухо, убедившись что капитан покинул и предбанник, просто взорвался смехом. Его развлекало то что он так напугал своим предложением этого мерзавца Пацюкевича.
      Капитан же Пацюкевич, после посещения генерала, казалось летел по ступенькам, а потом по коридору в свой кабинет. Две мысли боролись в голове капитана. Одна из, была таковой, написать рапорт на увольнение, вторая была, написать жалобу на генерала. Но постепенно пока он успокаивался, эти мысли покинули голову Пацюкевича. Во первых он ничего в своей жизни не мог делать ни руками ни головой, кроме того чем он занимался, во вторых написать жалобу на генерала, было с родни подписать себе смертный приговор, и то и другое его не устраивало. И по этому он решил переключиться на другие задачи, и он зашёл в свой кабинет, сел за стол и запустил компьютер.
     Ну как говорится не тут то было, только Пацюкевич вошёл в почту что бы просмотреть корреспонденцию первым что он у видел это письмо от генерала. В письме говорилось о том что капитану была предоставлены в ходе разговора с генералом сверхсекретные материалы и разглашение их даже внутри организации будет расцениваться как государственная измена. К письму был прикреплён видео файл, на этом фале была запись для внутреннего пользования, ролик с сожжением генерала Пеньковского. По спине Пацюкевича при этих кадрах, тонкой струйкой потек пот. Он проклял тот момент когда он зашёл в кабинет к Романову. Теперь не дай Бог что случись с Романовым, могут спросить с него, и этот ролик был ни абы каким толстым намёком. Пацюкевич был на грани потери сознания, хоть  иди и соглашайся на предложение генерала. Но и этот выход его особо не устраивал, и тогда он решил переступить все свои принципы. Открыл сейф достал от туда стакан бутылку водки, затем наполнил водкой чуть больше половины и залпом выпил.
    

                Глава 9. Агент со стороны, пробуждение.


Всю ночь мне снилась всякая хрень, в этих снах реальность переплеталась с нереальностью. Мне почему то снился какой то знакомый мужик в одеяниях императора и самодержца Всероссийского Николая второго. Все это время я во своём сне спрашивал, где твоя борода? Он же мне ничего не отвечал, махал перед мной какой то папкой, и приговаривал пока не выпьешь, никакого повышения, потом голоса вокруг кричали со всех сторон - полковник, ты полковник, генерал, ты полковник. Затем мне приснилась почему то граница, вся обнесена колючей проволокой, и я отгибая эту проволоку иду через контрольноследовую полосу. И тут за мной начинает гнаться, Карацупа со своим Джульбарсом. Я пытаюсь от них скрыться в каких то камышах, и тут сквозь камыши я опять вижу мантию царя Николая второго. Опять же ловлю себя на мысли почему именно Николай второй, и сам себе даю ответ, потому что он Романов и он полковник, и за это его расстреляют в Ипатьевском доме. Логично же?!
       Короче, мне всю ночь, снился, бред какой то, сквозь сон я начинал слышать какие то голоса. Меня жутко сушило, голоса усиливались. Я приоткрыл правый глаз, то что я увидел перед собой то это был какой то странный дерматиновый диван, судя по позе в которой я провёл ночь, диван был явно не моего размера. Я попытался встать, но все моё тело изрядно затекло, и каждое моё движение приносило мне боль, тело плохо слушалось, а ещё мне сильно хотелось по малой нужде. Так что, делать нечего надо вставать. Я смутно вообще понимал где я нахожусь. Когда же я подобно трансформеру начал вставать с дивана, я обратил внимание на то что на меня кто то усиленно смотрит, моё же сознание ещё спало. И сквозь моё бессознательное состояние, я услышал чей то знакомый голос:
   - И как спалось классику Русской литературы? В обители сатрапщины, и родины угнетения свободомыслия?
     В этом голосе явно звучал, не скрытый сарказм. И тот кто со мною разговаривал определенно знал мою фамилию. Я потихоньку начал приходить в себя, обрывки вчерашнего дня, начинали пазлик к пазлику складываться в более менее видимую картину. Я начал наводить резкость на то место откуда до меня доносились голоса. И вот резкость была наведена, и мне больше ничего не пришло в голову как спросить в каком направлении находится туалет, в тот момент я больше не о чем не мог думать как о туалете, зов природы под руководством моего мочевого пузыря, заглушал во мне все остальное. Здоровенный мужчина мне чётко и вежливо все объяснил, даже предложил провести, на что я вежливо отказал. После посещения туалета, мне начало в голову приходить все то, что вчера со мной случилось. Я вспомнил бар, бармена, мужчину с фамилией Романов, и то как я здесь оказался, сделав очередной вывод, алкоголь зло!
Возвращаясь в кабинет Романова, мне даже в голову не пришло покинуть стены данного заведения. Хотя когда я шёл обратно, все кто шёл мне на встречу как то странно на меня смотрели. То ли вид у меня был слишком пожмаканый, то ли из за того что видят новое лицо. Мне же честно говоря, и то и другое было по фиг.
    Когда же я зашёл в кабинет, и если так можно назвать, взглянул на него и всех кто там присутствуют,  трезвым взглядом. То с учётом сколько было нами уничтожено алкоголя, Романов выглядел так, как вроде бы он кроме чая ничего и не употреблял вчера. Романов сидел за столом и чего то там крапал в папку, на против него сидел исполинского вида мужик, на столе уже стояло три стакана а здоровяк что то доставал из внутреннего кармана.
     За мной хлопнула дверь, и то что здоровяк вытащил из кармана было флягой, которая была под стать здоровяку в ней вмещалось добрых пол литра. Наливая из фляги здоровяк хорошим поставленным голосом обратился ко мне:
     - Присаживайтесь, я так смотрю, вам это не помешает с утра.
     И он указал закручивая крышку фляги на содержимое стакана. Сначала к моему горлу подошёл комок, это был второй или третий раз в моей жизни когда мне предложили опохмелиться, обычно я таким не страдал, и считал похмелье не нужной процедурой. Но сегодняшний момент был таков, что отказывается от данной процедуры я не стал. Взявши стул я поставил его у стола, присел рядом. Здоровяк протянул руку ко мне, сказал:
     - Будем знакомы, Михал Михалыч Петренко, пока ещё начальник Степан Николаевича, а вас как величать?
      Рукопожатие было мощным, хоть я сам не из хилого десятка, но в руке Петренка я ощутил неимоверную мощь, казалось если он меня чуть больше прижмёт, он даже не заметит как поломает мне все кости на руке, его рука была подобна тискам. Я не замедлил отрекомендоваться:
     - Василий Александрович Пушкин.
     Выражение Петренка было удивлённое, он задал мне вопрос, который мне все задают, в момент, первого знакомства со мной:
     - А почему не Александр?
     Потом была пауза, и тут Петренко расхохотался:
     - Дааааа, та и Романова зовут то Степаном. Нарочно не придумаешь, встреча классика с и самодержца, да ещё где...?
     И он так заразительно хохотал, что мы Романовым не удержались и тоже начали хохотать. Происходило,  какое то, дежавю, ведь именно примерно так же мы хохотали когда бармен услышал как мы обменялись любезностями. Только вместо бармена был Петренко. Мы дружно чокнувшись стаканами опустошили стаканы, и я промолвил:
    - За знакомство так сказать выпили, ну а теперь я думаю надо выпить за сотрудничество? Или как?
     Меня опять начинало нести. После моих слов над столом образовалась какая то странная пауза, и наверное что бы её разрядить Петренко хлопнул меня по плечу, да так что я чуть не слетел со стула, и опять рассмеялся
    После чего он как рассмеялся так и скоротечно и умолк. Лицо Петренка стало серьёзным, он взял в руки папку, в которой что то там писал Романов, и начал бегло читать. Судя по его выражению лица, там было написано чего то серьёзное. Меня это немного начало напрягать.
    Прочитав то что было написано в папке, Петренко обратился к Романову:
    - Ну что лейтенант, если тебя можно так называть. Или уже по новому званию, к тебе обращаться?
    Романов снисходительно кивнул головой, мол кем хотите тем и величайте. Петренко продолжил свою речь:
    - В принципе все здесь, изложенно правильно. Да и напарника выбрал себе под стать, при переходе на "ту" сторону, вам и придумывать ничего и не нужно. Достаточно посмотреть в ваши паспорта, главное тем полудуркам дать поле для деятельности в виде ваших паспортных данных. А остальное додумает их фантазия. И с учётом что в своё время все Украинские базы данных были объедены, то пробив ваши фамилии вам с вероятностью девяносто девять процентов, вам поверят. Мало того вас ещё попытаются пропиарить, мол вот она какая Укропия, людей только из за фамилии преследует. Но от пиара лучше отказаться, а то если слишком высоко поднимут, потом падать больно будет.
     У меня последняя фраза вызвала сомнения, по поводу правильности моего поступка. Но опять же повторюсь, я больше умный чем мудрый и поиск задницы куда я могу по глубже залезть это моё жизненное кредо, как и находить от туда чрезвычайно удивительные, и довольно успешные выходы. Наверное у меня такая карма, и с этим ничего не поделаешь. И по этому я ничего лучше предложить не мог, как выпить по третьей. Что мы успешно и проделали. После чего Петренко покинул кабинет Романова, похлопавши нас дружески по плечам.
     После того как Петренко покинул кабинет Романова, мы с ним остались один на один, и смотрели друг на друга как герои одного анекдота:
Когда, прапорщик в пустыне встретил осла, и спрашивает осла ты кто? Тот осмотрелся по сторонам и говорит я типа конь, а ты кто спрашивает осёл прапорщика? Ну а я, типа офицер..
   Наверное при этом диалоге, у героев этого анекдота, было аналогичное выражение лиц, как и у нас. Друг на друга смотрели типа полковник, и типа вновь завербованный для секретного задания агент. И то что будет с ними происходить дальше, не знал, не один ни другой. Их будущее было туманно и расплывчато. Но делать нечего, как говорится не человек играет судьбой, а судьба играет человека.


                Глава 10. Линии судьбы.


Ещё немного мы так посмотрели друг на друга, и Степан Романов прервал эту странную игру в гляделки.
    - И так, хватит расслабляться. Пора бы и делом заняться, мы все-таки как ни как находимся на службе. Не знаю как ты, но я то это точно на службе. И по этому должен выглядеть подобающе. Бриться, мыться, одеваться.
     И тут романов меня по настоящему удивил. Пока я находился в кабинете, я не обратил внимание на неприметную дверь в углу кабинета. Я даже не мог бы до такого догадаться, за дверью находилось такое себе подобие гардеробной. Только с той разницей что кроме скромного шкафа с одеждой там ещё располагалась душевая кабина и умывальник. Меня не сдержало, и я воскликнул:
     - Ну ни фига себе! Кабинет со всеми удобствами, за что такие щедроты?
     Романов практически без эмоционально ответил следующее:
     - Понимаешь, душевая кабина и шкаф это я уже сам все сделал и за свой счёт, тут практически у каждого такое, и каждый сам все это делал за свой счёт. Понимаешь наша организация не всегда была такой гламурной. Ещё когда я только пришёл сюда, в этом кабинете не было линолеума на полу да и мебель была по скромнее. Пол данного кабинета был покрыт странной скучной плиткой, похожей на плитку в общественном туалете. И так же как в туалете, по среди кабинета было сливная решётка, да и плитка уложена была так что что то сливалось в эту решётку. Ну и за этой дверью был умывальник с металической мойкой и двумя бронзовыми кранами. Как мне потом рассказали старшие товарищи, в нашей организации не всегда беседовали для получения желаемого результата. И иногда этот результат оставлял после себя определенные физиологические следы. И что бы избавиться от этих следов и нужна такая компоновкам кабинета. Кстати когда я занимал этот кабинет, то в этой комнатке под умывальником ещё лежал скрученный черный шланг, а над умывальником была надпись - не забудь скрутить шланг! Но я то пришёл сюда, когда уже наша организация претерпела определенные изменения, после перестройки с гласностью. И о прежних временах напоминал только кафельный пол и шланг под умывальником. А когда союз распался, и все захотели большего комфорта, так и нам разрешили за свой конечно же счёт преобразовать свои кабинеты. Так у каждого и появилась такая себе импровизированная гардеробная с душевой кабинкой, иногда не всегда получается попасть домой, а так есть возможность привести себя в порядок. И у меня есть такая возможность сейчас. Что бы тебя переодеть у меня сменной одежды нет, а от полотенце и новая зубная щётка найдётся, так что после меня милости просим.
      Романов скрылся за дверью, щелкнула защёлка. Потом послышались звуки текущей воды. Я же подошёл к окну, и пока Степа, так я его называл у себя в уме, приводил себя в порядок. Я рассматривал сквозь зарешеченное окно, все что там происходило. А за окном сновали люди в предвкушении новогодних праздников. Но судя по лицам, прохожих, праздники их не очень радовали. У каждого из них были свои заботы, и проблемы, которые, те несли в себе. От моих размышлений меня отвлекло то что Романов прекратил приводить себя в порядок. Когда я обернулся, я удивился на сколько свежо выглядел романов такое впечатление, что он вообще ничего не употреблял на кануне. Выглаженный серый костюм, светлая рубаха, и галстук в тон пиджаку. Гладко выбритый и пахнущий одеколоном, с начищенными до блеска щебетами.
        Романов обратился ко мне:
        - Ну что так и будешь медитировать у окна? Приводить будешь себя в порядок? А то вид у тебя мягко говоря не очень. Такое впечатление что кто то тебя немного пожевал а потом выплюнул.
       Я подошёл к зеркалу которое находилось в импровизированной гардеробной, посмотрел на себя в него. С зеркала на меня смотрел тип, который был подустивший от жизни, по которому тосковала бритва, щетина торчала в разные стороны. Я подумал,  что этого типа который на меня смотрел из зеркала, необходимо побрить и умыть. Я потёр себя по щеке, тип в зеркале сделал тоже действие. Прогнувшись Романов заглянул ко мне, и кинул мне следующую фразу:
       - Если есть желание, сбрить эти заросли, там на полочке есть одноразовые бритвы, пена там же. Кстати свежее полотенце, лежит в шкафчике, если конечно тебя устраивает твой запах, то можешь и не мыться.
        Сарказм Романова набирал обороты, он преображался на глазах.
        Как моя сущность не боролась со мной, но все же я её переборол. И решился на то чтобы привести себя в порядок. Защелкнул на щеколду дверь, разделся сложивши аккуратно свои вещи, изображая утюг разглаживал их рукою, конечно же мало им это помогло. Потом принял душ, побрился. Лицо которое сейчас смотрело на меня из зеркала немного преобразилось даже на фоне не совсем свежей одежды, оно выглядело не плохо. Стук в двери опять, меня оторвал от моих размышлений, по поводу своей персоны. Голос за дверью сопровождающий стук спросил:
        - Ты там случайно не решился случайно на суицид? Если да, то я не согласен.
       Я открыл двери, и обратился к Романову:
       - Только из за одного внешнего вида, и его необдуманных решений, нельзя судить по человеку, о его желаниях. Я между прочим довольно сильно люблю жизнь. И как не странно во всех её проявлениях. Так что суицид это не моё. И вообще когда, либо когда попадал я в какие то передряги, то мои врачи меня всегда сравнивали меня с тараканом, его способностями к выживанию в любых ситуациях. А это, небольшое доказательство этого...
       Я указал на внушительный шрам у себя на шее. Романов спросил:
       - Что это?
       - Это? Это доказательство того как я люблю жизнь, и каким чудесным образом я остался жив. Доктор который меня посетил на следующий день, был со специфическим чувством юмора, сообщил что если бы на миллиметр глубже, то сегодня бы он ещё бы нежился бы в кровати. Так как никаких экстренных случаев не было за последние сутки, а к трупам особо спешить не надо, а тут звонят, пришлось идти. Вот такая вот моя способность к выживанию.
       Я улыбнулся. Меня же сразу спросили:
       - А что случилось ?
       - Да так, ничего особенного банальная авария. Кстати я в ней был и виноват, и не виноват одновременно.
       - Это как?
       - Виноват в том что ночью посадил за своё авто неопытного водителя, а не виноват в самой аварии. Просто мой неопытный товарищ, просто уснул за рулём и сонным направил моё авто в дерево, как не странно моей стороной, при этом меня побило, покрутило. А на товарище не царапины, так что для нашей миссии я у тебя буду как талисман. Так что можешь за себя не беспокоиться, если кто и может во что то вляпаться так это я. Даже мой выбор пал на тебя, когда я в баре обратил внимание на тебя. Так сказать, наши линии судьбы, в тот момент переплелись.
       Когда я все это произнёс, сопроводил стуком по дереву.
       - Ты суеверен?
       Романов спросил меня утвердительно.
       - Так, совсем не много. Лучше лишний раз сделать одно нелепое действие, чем винить себя в том что ты этого не сделал. А вообще, последнее время я хочу верить только в хорошие приметы. Хотя как не странно я часто плюю через левое плечо, не наступаю на люк, так что лучше не становись у меня с лева. Не дай Бог, ещё чего доброго плюну на тебя в тот момент если черный кот решит перейти дорогу.
        - Спасибо что предупредил. Ладно хватит лирики, пошли представляться начальству, а то даже моё вчерашнее повышение мне не поможет загладить мой вчерашний проступок. Все таки наша организация это же не проходной двор, и до вчерашнего дня тебя в стенах нашей организации никто не видел. Так сказать ты новичок здесь.
         После чего, Романов одернул свой пиджак и поправил галстук. Взял меня под локоть, и подтолкнул меня к двери.
      Открытая дверь перед мной, в тот момент мне на секунду предоставилась дверью в преисподнюю. В тот момент я даже примерно не понимал, на какую череду маразмов я обрёк себя, принимая своё решение. И согласившись быть помощником шпиона, который будет шпионить в этой недореспублике. Сам не понимая чем в этом всем я могу помочь. Но делать нечего это судьба, и я точно знаю скучно мне ближайшее время мне не будет. Возможно в этот раз если все решится нормально, я научусь ценить свою скуку. А если даже не научусь, то будет мне о чем вспомнить, опять же всегда будет тема для разговоров. При этом, воспоминания о Пеньковском Романовым, будут иногда щекотать моё подсознание.


                Глава 11. Знакомство с главным сатрапом.


Переступая порог кабинета, я делал переход из одной части своей жизни в другую. До селе мне не ведомой. Будущее  которое вырисовывалось в тот момент перед мной, было довольно туманно, впрочем как и жизнь любого из нас. Даже в самые светлые планы которые мы строим перед собой, в любой момент случай может внести свои коррективы. Вот так и я, ещё вчера размышлял как я встречу Новый год. И даже примерно не подозревал как он пройдёт. А уже сегодня, мой вчерашний сосед по бару, случайным образом поменял мои планы на Новый год. Но самое интересное в том, что только я сам к этому себя подбил. Мой исключительный дар, в поиске всяких приключений на свою пятую точку, опять сыграл со мной злую шутку. И правила этой шутки, я принял во всей их красоте. Хотя был момент когда я мог бы все это остановить. Но судьбе было так надо, что бы все произошло именно так, как произошло и никак иначе. Как говориться - кому суждено утонуть тот в огне не сгорит. Так и я, решил произвести над собой очередной эксперимент. Сыграть с судьбой, повышая раз за разом ставки. Ну а самая высокая ставка в жизни любого из нас, и является сама жизнь. И я сам того не понимая, поднял свою ставку до этого уровня. Ведь как говорят, все философы всех времён - логическим завершением любого из нас является смерть. А то как ты проведёшь этот отрезок своей жизни, от рождения и до самого конца, и с каким качеством, это и есть твоя жизнь. И ты сам себе строишь иллюзии, в том что ты, ей хозяин. Хотя где то в незримой книге уже расписана твоя судьба от начала и  до конца. И твоя судьба играет тобой, как своей игрушкой. Но многие из нас свято верят, в созданную нами иллюзию и свято верят что они сами хозяева своей судьбы. И как не странно в их жизни все проходит легко. И лишь такие как я, постоянно задаю себе вопросы на которые никто не могу дать ответы. Я словно забавная игрушка в руках судьбы. Я наверно ей настолько интересен, что успех и спокойствие она оставляет успешным людям, они для неё не интересны. Я же, в руках судьбы, как любимая игрушка в руках ребёнка, которому, старый потрёпанный плюшевый мишка  с оторванной лапой, дороже самой новой продвинутой игрушки. А я этому особо не сопротивляюсь, даже пытаюсь получить от этого удовольствие. Полностью принимая все что судьба мне подсовывает.
      Так я размышлял, шагая по коридорам данной организации. Сам не заметил того как мы пришли к кабинету начальника. Честно говоря я представлял кабинет начальника данной организации намного помпезнее. То что я увидел, с наружи, точнее это был предбанник кабинета начальника СБУ, вполне заурядное помещение где за столом сидел, второй по счёту человек в форме. И если первый это тот кто меня встретил на проходной был в погонах прапорщика, то второй это был адъютант генерала, и как полагается генералу он был с погонами подполковника, хотя погоны как то не клеились с слишком моложавым видом адьютанта.
       Он был долговязым, не смотря на свою худощавость был довольно крепким глядя на его узловатые руки. Он был чем то средним между Берией, и каким то эссесовцом. От Берии у него был не проницаемый взгляд и очки похожие на пенсне Лаврентия Палыча, а вытянутое лицо, с блондиндчатой  шевелюрой и гладко выбритым затылком, напоминало эссесовца. Надень на него чёрную форму от Хьюго Босса, и он бы, был вылитый штандартен фюрер сс, какой то Отто. Но звали адьютанта не Отто, хотя далеко он от этого имени не отошёл. Звали адьютанта Вилли Эрихович Бут, его фамилия в переводе с немецкого означала камень, и он ей был подстать, был так же холоден и непроницаем как мраморное изваяние. Такой себе нордический сфинкс, охраняющий покой какого то божества. И в его жилах текла по настоящему нордическая кровь, он был этническим немцем. Его давний предок был из тех немцев которые 1709 году, приехал с Петром первым, решивший пустить корни в этом тихом украинском городишке.
        И вот когда мы с Романовым зашли в предбанник, Вилли казалось остановил нас своим взглядом поверх очков. Настолько был холоден его взгляд, казалось ещё немного и мы оба покроемся инеем. После того как он смерил нас взглядом, он указательным пальцем поставил очки на своё привычное  место. После чего он развернулся и казалось как будто окаменел, его лицо опять стало не проницаемым. И единственное что проявляло в нем жизнь, так это была его рука которая потянулась за трубкой внутренней связи. Рука сняла трубку, поднесла её к уху. Голосом подобным роботу, чётко и без лишних эмоций генералу сообщили о нашем приходе, в трубке послышался голос генерала, после чего трубка возвратилась на своё место. И нам предложили присесть в приемной и подождать, так как у генерала серьёзный разговор.
     У генерала же был на самом деле серьёзный разговор. Он обзванивал, все местное начальство, на предмет посетить сауну на кануне новогодних праздников. Тем более что банщики Вася - Петя не успев доехать до Киева, уже ехали обратно на генеральской машине, как полагается с эскортом с мигалками. Они давно привыкли к такому, и были любимцами всякого рода начальства.
       Как говорится - в бане все равны. Ну и конечно Вася - Петя среди этого всего начальства были как яркое доказательство истины о равенстве в бане. Правда те были ещё доказательством другой истины - в обществе где у всех равные возможности, всегда найдётся тот человек который будет равнее. Так и эти банщики Вася - Петя были чуть равнее конкретно в бане. 
        Мало кто знал,  что творится в душе, у этих банщиков. И то когда те обхаживали эти великодержавные задницы и спины вениками, те вкладывали в каждый удар веника всю ярость народа, представителями которого они были. Иногда их подопечные, чувствовали на своей заднице или спине, удар чуть сильнее чем обычно. Вася с Петей в этот момент делали так, их губы говорили - братан дай пять! Их ладошки в этот момент по диагонали встречались друг с дружкой. А в душе говорили сами себе, не всяк тебе задница иметь народ, вот и народ тебе в их лице сейчас воздаст.
        Если бы кто из клиентов знал их мысли, то получил бы каждый из них лет по десять. Учитывая кто были их клиенты. Опять же чаек, который пили их клиенты после бани, действовал довольно странно, через пару дней их клиентов так тянуло в туалет по большому. Что те бегали каждые двадцать минут в туалет, а так как всё это происходило через пару дней то на них небыли никаких подозрений. Хотя именно их чай производил это действие на их подопечных. Мало кто знал что Вася, был по образованию фармацевтом с высшим образованием. И его дипломная работа была именно, моторика кишечника и воздействие на неё растительных препаратов. И тот чудный чай, был частью той дипломной работы.
      Так что Титенко ещё не знал в каких, условиях встретит тот Новый год.
       Вася - Петя в душе считали себя, такими себе народными мстителями, которые мстили, всем этим кровососам, с великодержавными задницами. И только когда те отдыхали за пределами родины, могли обсудить и посмеяться над тем что они учудили в очередной раз. И именно из за этого выбирали себе такие туры в те места, где нельзя было встретить любого из бывшего советского союза, а то мало ли что могло случиться. Ведь Советский Союз, так все перемешал, и даже в новых независимых государствах оставил свой неизгладимый след. И возможность того что поделись они с кем то своей информацией даже за пределами своей родины, с человеком общающимся на русском. То возможность была такова что их клиенты могли узнать о их существе. А это бы могло отразиться не только на их карьере и заработке, так и на месте их пребывания, и это в лучшем случае. И вот по этому когда те отдыхали за пределами родины, те предпочитали общаться исключительно на одном из европейских языках. Которых каждый из них знали как минимум четыре. Они их знали настолько хорошо, что иногда практиковали такое, один начинал диалог на немецком а второй поддерживал диалог запросто на испанском. И при этом они очень хорошо понимали друг друга. Такая практика была достойна настоящих шпионов. И в тоже время сбивала тех кто мог бы их подслушать.
      Петя же из этой парочки банщиков, был дипломированный дипломат. Его дипломатической карьере не дано было осуществиться благодаря девяносто первому году, и любви к Украине. Именно в девяносто первом, парень из очень бедной семьи, закончил Московский институт международных отношений с отличием. И в том же году Украина стала независимой, и Пете так и не суждено было стать дипломатом. Мало кого интересовал парень с дипломатическим образованием да ещё с очень бедной семьи. По приезду на Родину пришлось как то выживать. Вот и пришлось свои дипломатические способности применять на ниве веника и шайки. Там же он познакомился с Васей, где из них получился довольно не плохой тандем.
      Так же благодаря Пете их карьера поднялась до таких высот. Когда то в далеком девяносто втором, Петя случайно встретил своего однокурсника по МИМО, тот был каким то мелким дипломатишкой из российского посольства. А с учётом девяносто второго года, в те времена, даже у дипломатов были какие то бизнес интересы по всей территории бывшего советского союза. И как любой бизнес в то время, требовал какой то крыши то ли это были бандиты, то ли органы. Прокурорская же крыша была самой надежной. А в особенности если эта крыша с генпрокуратуры. И в основном все вопросы с этой крышей решались посещением бани. Так Петя с Васей засветились в прокурорских кругах, и причём довольно успешно. Петя как дипломированный дипломат, своей манерой поддержать беседу привлекал клиентов по своему. Ну и Вася дипломированный фармацевт со своими знаниями трав и своими чаями, тоже не отставал. Так они и заслужили свою известность в кругах прокурорских и не только.
      А так как они имели уши, и высшее образование, и слышали все эти разговоры. Со временем в них созрел такой план, стать такими себе Робин Гудами от веника и шайки. Конечно же роль ведущей скрипки в этом плане, отдавалась Васе, как дипломированному фармацевту. Петя же всегда заглаживал конфликты если Васе чего то не удавалось, и его снадобье начинало действовать слишком рано. Петя со всей своей дипломатичностью, обосновывал действие чая, и его благотворном влиянии на подопытного. И в основном обоснование было успешно. А с учётом их подопечных, которые часто злоупотребляли всяческими деликатесами и алкоголем, то чай по мимо дискомфорта в работе этих великодержавных задниц, ещё оказывали благоприятное действие. Так сказать чистили организм. Годы шли, и с годами формула чая усовершенствовалась, и сейчас чай действовал точно по часам, ровно через два дня, и чётко двадцать четыре часа каждые пятнадцать минут. Осознание того что сейчас чувствовал их подопечный, грело Васе с Петей душу. Они знали что таким методом возможно они кого-то спасли, ведь когда идёт зов природы такого рода, ты думаешь лишь об одном, как бы не опозориться.
      Вот такие были Вася - Петя, своеобразные Робин Гуды. И мысль о том где проведут свой праздник Новый год, их подопечные несомненно грела их. Таков был их вклад в месть народа, тем кто сидит на шее у этого народа. Настолько были те ненавистны, эти лживые великодержавные задницы, прокуроры, судьи, представители полиции и СБУ. Которые поражали своей двуличностью. Те считали что им все можно, и перед ними открыты все двери, а простому народу можно лишь то что они позволят. Хотя сами они вышли из того же народа, и жили за их счёт.
      И вот генерал Титенко, закончил своё очень "важное" дело, Вася - Петя ехали в его авто. Несколько прокуроров и пару полицейских чинов, а сними ещё и пару бизнесменов были оповещены, что перед Новым годом они все собираются в бане. И всех приглашённых ждёт небольшой сюрприз от генерала. Баня готовилась, банщики уже были в дороге, напитки и закуски тоже уже были заказаны, так сказать можно и мелочью всякой заняться, типа отправить шпионов на задание. При слове шпионы, в душе генерал рассмеялся от души. Сам то он понимал маразматичность этого задания, но делать нечего конъюнктура была таковой что шпионы ему просто были необходимы. Ведь надо же как то показывать что он не зря в кабинете штаны просиживает, опять же результат его работы на лицо. Люди подготовленны, план работы согласован, и пусть теперь к нему попробуют придраться киевские власти. Он сейчас не просто начальник уездного СБУ, он теперь тот кто чуть ли не больше всех радеет за судьбу страны. После того как он предложил в Киев свой план, там думали ровно пятнадцать минут. Только с одной оговоркой что данное задание поступило из Киева, а Титенко самый ретивый из всех подобных ему начальников, быстрее всех сориентировался, людей нашёл, легенду придумал. Хотя на самом деле до Титенка, об этой операции в Киеве даже думать никто не думал. Там все были заняты более важными задачами, на носу был Новый год. Весь Киев готовился к праздникам, ну и киевское начальство СБУ от всего народа не отставало. Ему некогда было думать о такой мелочи как какая то спецоперация, но на предложение Титенко отозвались быстро.
      Но вот генерал вспомнил, что о чем то там ему сообщал верный пёс Вилли, его адъютант. Титенко потянулся к внутренней связи, нажал кнопку спросил:
      - Напомни что ты мне пару минут говорил? Кто там меня ожидает?
      Из головы генерала, напрочь все вылетело. Но на то ему и нужен адъютант что бы все помнить пока генерал занят, "важными" задачами. И в этот раз Вилли не подкачал, тем же холодным голосом робота сообщил:
       - Вас здесь дожидается лейтенант Романов, и ещё какой то мне неизвестный мужчина.
       В трубке послышался голос генерала:
       - Запускайте!
      Рука с трубкой указала на дверь, сам же подполковник остался таким же не проницаемым, на его лице не дрогнула ни одна мимическая мышца.
      И вот Романов с Пушкиным вошли в кабинет генерала. Генерал глядя на эту нелепую пару, в уме подумал, и эти два полудурка будущие шпионы, ну допустим романов ещё ничего, как говорится старый служака, про которого генерал услышал только вчера. За всю свою службу, Титенко, даже не представлял о существовании Романова не говоря о этом втором. И вообще откуда Романов взял его, и кто он такой.
       Когда же мы вошли в кабинет, мне это напомнило моё первое посещение кабинета директора, когда я поступал в первый класс. Только разница была в том, что тогда мне было семь, а сейчас мне сорок пять. Да и тридцать восемь лет назад я с этим ничего поделать не мог, а сейчас вроде бы мог все и предотвратить, но нечего для этого не сделал. Мало того, даже не пытался сделать. Полностью положился на волю судьбы, сказав себе будь что будет. И вот я в кабинете генерала, стою, руки в брюки. Пытаюсь сообразить что вообще происходит на самом деле. Мне почему то казалось что когда мы зайдём в кабинет нас встретит обстановка эпохи Берии, судя по приемной генерала. С наружи кабинет выглядел довольно тривиально, и оббитые дермантином тяжёлые дубовые двери с бронзовыми ручками которые вели в кабинет генерала были тому доказательством, и добавляли ещё большей тривиальности. Но моё мнение поменялось в корне. Это не был кабинет генерала, как мне представлялось до этого. Где по моему мнению, и двери которая нас встретила, должна была быть следующая обстановка. Тяжёлая мебель, стол по среди кабинета оббитый зелёным сукном, на котором бы располагались такие же тяжёлые письменные аксессуары в каменном исполнении, и обязательный атрибут никому сейчас ненужная бронзовая промокашка для бумаг. На самом же деле это был больше кабинет какого то успешного бизнесмена. Довольно стильная мебель подобранная со вкусом, и вместо мужика в военной форме с генеральскими погонами, с лицом с плаката "стоим на страже родины", и запахом кирзы и одеколона "Русский лес". Нас встретил довольно приличный подтянутый не молодой мужчина, хотя довольно крепкий, пахло от него дорогим парфюмом. Да и одет был в не дешёвый костюм, как говорится костюм на нем сидел как влитой, и это выдавало сразу его цену. Генерал довольно приветливо нас встретил, встал из за стола и подошёл к нам протянув ко мне первому руку и представился так же первым:
      - Семён Семёныч, рад познакомиться, а как вас величать?
      Я пожавши ему руку, обратил внимание, запястье руки которую я пожимал, обрамляли приличные часы фирмы " Ulysse Nardin" в золотом корпусе, и скромным кожаным ремешком из кожи аллигатора . Мало кто мог оценить данные часы, выглядели они скромно но со вкусом. Так сказать подчеркивали  общий ансамбль выдерживаемого стиля одежды. Пожимая генералу руку, отрекомендовался:
      - Василий Александрович Пушкин.
      По лицу Семён Семёныча скользнула улыбка, и опять мне был задан мне давно уже надоевший вопрос:
      - А почему не Александр Сергеевич? Было бы довольно гармонично, да и звучало бы как. Но в наши времена конечно же никто не интересуется классиком Русской литературы.  А в свете сложившейся ситуации в нашей стране, слово русская литература звучит довольно нарицательно. Ну слава богу нынешнее поколение революционеров нарядили знает кто такой Пушкин. Да и литература для большинства, слово то не понятное. Все больше кричать да декларировать только и могут. А коснись чего да и хвост поджали.
       Молча выслушав генерала, отпустил его руку. Мне нечего было сказать ему в ответ, человек с зарплатой которой бы хватило только на ремешок от своих часов, и одетый в костюм ценой в месячный бюджет бюджет данной организации этого города. Рассуждает, о судьбе страны. Выглядит это как минимум кощунственно. Но учитывая и моё двуличие, ему ответил я следующее:
       - Да, конечно, времена меняются, и такие слова как : Пушкин, литература, перестали интересовать людей. Их все больше интересует транзитная сторона вопроса, то есть как больше пищи пропустить через себя транзитом к унитазу.
       Генерал ещё раз улыбнулся, на этот раз более открыто. Про себя же подумал, а парень то не совсем прост.
       Он несомненно поймал мой взгляд на своих часах. Так как потёр запястье с часами, после того как оторвал от меня руку.
       Подошедши к Романову генерал пожал ему руку, при этом дружески хлопнув его по плечу левой рукой. Приговаривая :
      - Ну лейтенант, я могу вас поздравить. С этой минуты в вашем личном деле появилась новая запись. И по приезду с задания можешь готовить новую форму с новыми погонами. Ладно, ладно, не будем забегать на перед. Присаживайтесь и рассказывайте что вы там ещё придумали, я так понимаю вы не зря привели с собой Василия Александровича. Судя по вашему личному делу вы у нас опытный работник, и на своём месте чуть ли не самый старый.
      Оторвав руку от Романова, генерал указал на заранее отодвинутые кожаные стулья за столом. Мы присели за стол, генерал же присел рядом, проигнорировав своё директорское кресло. Так сказать подчеркнув не формальность обстановки.
      Генерал конечно же немного слукавил, о Романове он только и узнал то пару дней назад. И никакого личного дела он не читал. Правдой было только лишь в одном что Романову в действительности подняли звание, и это выглядело как просто прикол Киевского начальства. И если бы он не пришёл со своей аналитической запиской, то шпионом бы поехал бы Пацюкевич, на сколько он был ему не приятен. Но на тот момент появился Романов, а генерал как старый служака не любил нарушение субординации, так чисто случайно, выбор пал на лейтенанта.
      Когда же мы все присели за стол, генерал начал разговор:
      - И так лейтенант, ой прошу прощения, полковник. Какой у вас план действий? И какая роль в этом плане отведена для  Василия Александровича ?
       Теперь, уже полковник Романов, раскрыл папку, и завёл следующую речь:
        -Вчера, после посещения вашего кабинета товарищ генерал. Я пришёл к себе и начал размышлять на предмет предстоящего задания.
         Да, подумал я. Видел бы генерал как мы в баре размышляли над предстоящим заданием. И как вообще Пушкин попал в эти расклады.
         Генерал же в свою очередь, думал о следующем. Слышал я от Пацюкевича в каком ты состоянии был сегодня утром. И представляю, как ты размышлял над заданием на кануне. А этот Пушкин скорее всего был твой банальный собутыльник с которым ты познакомился в ближайшем баре. Да и наверное ты сам любитель наступить на пробку, раз за время своей карьеры не прыгнул выше лейтенанта, если такая гнида как Пацюкевич в свои двадцать семь лет уже капитан, и зам начальника отдела.
        Но генералу по большому делу, было по фиг. Его мысли в тот момент были далеко в бане. Он мысленно уже получал удовольствие от веников, и массажа. И если бы не требовал протокол, то он бы сказал со всем согласен действуйте. Настолько был ему по фиг как романов так и я.
        Генерал же был не далек от истины. И то как Романов размышлял, и то как я появился рядом с ним. И то, сколько было употреблено.
        Но все мы втроём делали вид что это все не так. Генерал - что хочет нас выслушать, и свою заинтересованность. Романов - что радеет за эту идиотскую операцию, и действительно чего то там разрабатывал. Ну конечно же и я делал вид, что мне это все интересно, и я испытываю большое желание помочь родине. Мы все делали вид, хотя каждый из нас думал о своём. Пытаясь сделать так что бы все окружающие повертели в то что мы пытаемся показать. Но реалии были таковы что в душе каждый из нас понимал, что это только вид и ничто другое. И то что всем окружающим на все это наплевать, всем дорого только то что касается только их самих, а все остальное им по фиг.
        Романов же продолжал вещать:
        - И вот размышляя над предстоящей операцией, я подумал что мне одному мне в этой ситуации нужен агент со стороны, так сказать человек не засвеченный в нашей организации. И мой выбор пал на моего давнего знакомого Василия Александровича, тем более для нашей легенды его фамилия как не можно больше подходит. Плюс как для любой операции нужны кодовые имена. Есть следующие примеры, император и поэт, классик и самодержец, или сатрап и борзописец. Тут уже на ваш выбор генерал.
       Генерал потёр подбородок, сказал следующее:
       - Ну судя из ваших фамилий это очень уж будет нарочито, выбирать первый и второй вариант. И если вдруг кому то попадёт не в те руки донесение от таких имён сразу смогут вычислить ваши фамилии, хотя же и вся фишка в том что вы идёте на задание под своими именами и с настоящими фамилиями. Но там же тоже не дураки, хоть и предатели но все же наши бывшие коллеги. И тоже кое что понимают, так что я остановился бы на последнем варианте. Так что ты Романов будешь сатрапом, ну а Пушкин и будет борзописец. Вы согласны? На том и порешили. Я вам Романов, дальше все цело доверяю. Так что за работу, а у меня ещё дела. Связь будете держать через Петренка, подробные инструкции я ему направил.
        Всем видом генерал пытался показать как ему не пофиг эта операция, но на самом деле. Он хотел побыстрее выдворить нас из кабинета. И под видом того что он всецело доверяет Романову выпроводил нас из своего кабинета похлопывая нас по спине, проводил до двери. У самой двери он нас развернул, и по отечески нас обнял за плечи пожелал нам удачи. После как бы подталкивая выпроводил нас за пределы кабинета, и затворил за нами двери.
        Закрыв двери генерал, перевёл дух. Сел в своё кресло и закинул ноги на стол. Мысли его были в бане, при этой мысли генерал загадочно улыбался, размышляя в слух - сатрап, борзописец, какая ерунда! Он то знал точно кто такой настоящий сатрап, и это был он сам.
Главный сатрап этой организации. Это он решил судьбу Романова, и на этой судьбе скопит себе не абы какой капитал.


                Глава 12. Задание и его куратор.



Мы с новоиспечённым полковником покинули кабинет генерал, с каменным лицом сфинкса, одним лишь взглядом нас проводил его адъютант. Романов в тот момент смотрел то на меня то на папку, наверное осознавая что время на написание своего плана он потратил зря. Наверное он и догадывался что туда никто и не взглянет, и положи в папку нарезанной газеты, наверное прошёл бы и такой номер.
         Генералитет нынче не тот. Ему главное поставить задачу, а точнее озадачить, а там хоть трава не расти. По любому если что,  подчиненные будут виноваты.  А если выгорит дело, всегда можно себе заслугу присвоить. Мол, благодаря, моему чуткому руководству, во имя и на благо, и никак иначе без меня. И все эти эпитеты без ложной скромности будут только себе любимому. А что до исполнителей, то это дело десятое, на то и шестерёнки в часах что бы те время точно показывали.
       Так и генерал Титенко, представлял себя такой себе копией, часового механизма. Целостный весь такой на виду, ну а подчиненные, это так, шестерёнки, их всегда можно и поменять. И только он генерал Семён Семёныч Титенко, как драгоценный хронометр, казалось ему вечен, знай себе вовремя обслуживай, меняй шестерёнки. Слава богу с этим дефицита никогда не было, людей всегда тянуло на службу сюда, и всегда был выбор. А если и попадались случайные люди, то в реалиях данной службы их можно даже сменить с выгодой. Одним из таких решений и был лейтенант, а теперь полковник Романов. Из за какой то, одному богу понятной случайности, получил своё повышение. Которое генералу ничего не стоило, да и тому кто сидит в Киеве оно ничего не стоило. Так сказать уездный генерал попросил, а тут и повод - Новый год, почему бы не уважить Титенка, пусть развлекается старик, а если чего то и получится, то и Киеву чего то, да и перепадёт.
         Мы с Романовым шли уже по известному нам маршруту, в его кабинет. Шли молча, Романов казалось был чем то опечален. На его лице было видно что в голове его блуждали какие то мысли, было такое впечатление, что он у себя в голове, разигрывает, какую то, шахматную партию. И эту партию, он уже подготавливал к эндшпилю, но из за временного цейтнота, которым был приближающийся Новый год, партия, уверенно шла, к патовой ситуации. Ведь именно, в праздничную, новогоднюю ночь, мы с ним должны были пересечь границу ДНР. План, заключался в том, что никому, и дела не будет до того, кто там сейчас пересекает эту границу, и причиной тому будет банальное пьянство, и с той, и с другой стороны. Ведь что не говори, а люди не меняются. А люди служивые, так, тем более, да и стоять на страже чужих идеалов, в нынешнее время, на трезвую голову нереально. Все чётко понимают, что в даную ситуацию их загнала какая то своя особая нужда. И чтобы как то сгладить углы, и окончательно не сойти с ума, требовалось какое то средство, вот и приходили к совету Сергея Шнурова из песни "В небо" - ".... Я лично бухаю, а кто то колется...". Так и служивые и с той и с иной стороны скорее всего, будут заниматься возлиянием в канун Нового года. Чтобы хоть как то уйти от реалий окружающей действительности. А это не плохой повод что бы перейти эту границу без особых заминок, скорее всего никто и не обратит внимания на двух мужиков которые будут пересекать границу.
        Мы опять оказались в кабинете Романова. И только мы в него зашли Романов, швырнул свою папку прямо с похода на стол. Потом закрыл за собой дверь, сделал паузу, замер на секунду, как будто прислушивался не идёт ли кто по коридору, и что есть силы громко выругался. Я от него такого не ожидал, и даже немного присел.
        - Ублюдок! Жопа в погонах! Старый маразматик! Да что бы его разжаловали до рядового!
         Все эти чудные эпитеты летели в адрес, генерала. Я же поспешил к этому, иронично добавить:
         - Да не такой то он и старый, у вас то и разницы то, года три.
         - Будешь смеяться, младше на два года. Это его генеральская должность до такого вида довела, только не то что бы он так переживал за общее дело, а просто жизнь ведёт довольно насыщенную. Пьянки, девки, кабаки, излишества всяческие, говорят ходят слухи что и коксом балуется.
          - И откуда такие данные? Я в смысле о коксе?
          - Да и сам когда то видел, как он пришёл на работу судя по амбре, с жуткого похмелья. Я его тогда в приемной дожидался. Так от он зашёл в переломном состоянии к себе в кабинет, никого не замечая, а вышел таким бодрячком, сразу за дела так активно начал спрашивать. А под носом то у него чего то белое виднелось, да и нос он как то по странному потирал. А я же как никак в аналитическом отделе ещё с союза работаю. И понимаю от чего человек может так преобразиться. С учётом того что с его адъютантом, мы пришли на работу вместе, и в приемную тогда зашли тоже вместе, и адьютант с собой никаких кондитерских изделий посыпанных сахарной пудрой не приносил генералу. Да и когда-то в кабинете у Пацюкевича, в мусорнике нашёл скомканный донос на генерала о том что он кокаином балуется. Но Пацюкевич гнида, вовремя остепенился и скомкал донос, и не попытался дать делу ход. Его единственная ошибка что не отправил этот листок в шредер. Увы я тоже не ангел, и не побрезговал запустить руку в урну. И теперь это не сколько компромат на генерала, и подтверждение моих умозаключений, как компромат на самого Пацюкевича. Ведь кто он такой против генерала. И попади эта бумага ему на стол, Пацюкевича в лучшем случае ждёт увольнение, в худшем судьба генерала Пеньковского. С той только разницей что никто бы так и не узнал где делся Пацюкевич. Но все бы догадались бы. Пацюкевич хоть и гнида, но как говорится своя гнида. Хотя соблазн был,  нечаянно положить нечаянно тот листок на стол генерала, тут то было бы развлечение. Посмотрел бы я на него тогда. Но лучше иметь такую гниду под боком, и знать кто он такой, чем своего парня в доску, и получать регулярно какие то нехорошие  сюрпризы.
        Наш диалог прервал нечаянный стук в дверь. Не дождавшись ответа, в образовавшимся проёме дверей показалось гнусное, словно мерзкое рыжее пятно, лицо Пацюкевича. В тот момент оно было настолько слащавым, что сделай ему по среди его жидких плешивых волосиков центральный пробор, и одень косоворотку и жилет, а на руку повесь полотенце, был бы вылитый половой из трактира эпохи начала прошлого века. Ему как никому в тот момент, подошла бы фраза - " кушать подано". Настолько слащаво он выглядел. Но в место того он только и сообщил, что нас хочет видеть у себя его шеф, и не входя в кабинет подобно слизняку, также выполз в проем, закрыв за собой беззвучно двери. Было такое впечатление что после этого, он оставил на косяке, и дверях, след невидимой слизи, с такой брезгливостью Романов дожал за ним двери, потянув на себя ручку.
      В душе мне было смешно, от этих всех движений, которые происходят в данной организации. Мне, как человеку со стороны, было забавно. Как такое вообще может происходить? Взрослые дядьки играют как будто бы в какую то нелепейшую игру, под названием охрана государственной безопасности. А между тем решают какие то свои бизнес интересы, а тот кто здесь такого не делает, попросту пришли на работу где можно по меньше напрягаться, но зато уверенны что в скором времени выйдут на пенсию, и тоже будут так же не напрягаться.
     Какому типу представителей данной организации относился Романов? Скорее всего самой редкой, третьей группе. Сказать что у него есть какие то бизнес интересы, которые он старается решить, так их нет. Романов больше двадцати пяти лет, в звании не прыгнул выше лейтенанта. Только эта нелепость дала ему подняться. Опять же, сказать что он тянулся протянуть до пенсии на тихом месте, то судя по его рассказу о его семье, он пришёл в эту организацию с определённой целью. Правда цель эта, весьма расплывчата, и не совсем определённа. Его дед и отец сами не знали, куда они засылают Степу, и чем это все закончится. Но зато он свято верил что цель у него точно была, как и результат. Осознание, что маленькая толика в развале, такого колосса на глиняных ногах, как Советский Союз, была его. И он в этом  не сомневался. Однако что случилось дальше его сильно расстроило, не такого он ожидал от развала. И по этому решил на это на все забить. Но судя по происшедшим событиям, не полностью. И за это поплатился, хотя, ещё нечего не случилось, и никто толком не знает чем все это закончится. И возможно, Романов, скажет когда-то себе - а ведь это все я сделал. И будет гордится творением рук своих, так сказать оставит след от себя в этой жизни.
      Романов же ещё раз, выругался стоя лицом к закрытой двери. Назвал Пацюкевича генетическим мусором и атавизмом рода человеческого. Собрал разлетевшиеся бумаги со стола в папку, хлопнул меня по плечу сказал:
     - Идем! Наверное у тебя такого с роду не было? Что бы вот так утро началось? Так что загадывай желание, может и сбудется. Сейчас у нас такая ситуация, что осталось только загадывать желания. Это самое менее, из всего маразматического, что нас ждёт в ближайшее время. Так сказать, самое реальное что может быть, это то что желание сбудется. Чем то что операция пройдёт успешно и по плану.
        С такими словами мы покинули кабинет, и направились к Петренку, он хоть сейчас и младше по званию, но всё же, ему доверили руководство операцией.
        Кабинет Петренка мало ли чем отличался по обстановке от кабинета Романова. Такой же скучный антураж, правда чуть больше по площади, по среди кабинета стоял т-образный стол, вокруг него стояло четыре стула. Такое впечатление что здесь замерла целая эпоха. И такое впечатление что это кабинет мог помнить самого Лаврентя Палыча Берию, такое впечатление создавал у меня, кабинет Петренка .
       Когда мы зашли в кабинет, сидевший во главе стола Петренко, сразу же поменялся в лице. От того чуть сурового и немного нарочито поучительного медведя, коим мне показался Петренко, ничего не осталось. Наверное в нем сыграл инстинкт субординации, ведь теперь Романов был в звании немного выше, хоть должность он занимал пониже. И чисто гипотетически Романов был у Петренка в подчинённых, мало того подполковник был его куратором. Так что в начале общения чувствовался небольшой диссонанс. Подполковник все время нервничал подбирая слова для общения, то и дело сбивался то до лейтенанта, то до полковника, то просто наверное забывался и окончательно опускался до фамильярности, и называл новоиспеченного полковника Степой. Правда ловил себя на том, и как то коряво пытался извинятся перед Романовым. Сам же Романов так же себя не ловко чувствовал, и переодически на извинения Петренка, так же как то не ловко прощал, приговаривая:
      - Ничего, ничего, товарищ подполковник, ничего страшного, не волнуйтесь.
      Хотя волноваться надо было больше самому Романову, ведь это он, идёт  туда не знаю куда, Петренко же так остаётся в своём кабинете.
      Через пять минут такого общения, я просто уже открыто начинал ржать как лошадь проживальского. И вот тогда воцарилась в кабинете гробовая тишина. На меня в четыре глаза смотрели два человека не понимая что со мной происходит.
       После чего мне был задан вопрос:
       - Молодой человек, мы что здесь анекдоты рассказываем?
       - Да нет, просто я вспомнил как вы товарищ подполковник разговаривали с нами утром, и сейчас вы стараетесь подбирать слова. А в прочем что изменилось за это время?
Ровным счетом ничего, с моей точки зрения Степа так и остался Степой. Ведь пока вы все это не узнали от генерала, вы с ним так чудно общались, за старые времена вспоминали, даже согласны были идти на должностное преступление идти. Судя по Романову он тоже я так думаю не такая уж и сволочь, и добро должен помнить. Так что не лучше ли,  все начать с начала, тем более время к обеду?
        После моих слов, уже смеялись трое. Потом подполковник немного сдержал себя от смеха и обратился ко мне:
        - Молодой человек, а не намекаете ли вы на то что надо обмыть новое звание?
        На что я ответил в тот час:г
        - Я не намекаю, я уже пол часа пытаюсь об этом  сказать. Мало того сам согласен мотнутся за закуской и топливомн для наших пламенных  моторов. Так сказать да бы не остыли каши пламенные сердца и не нагрелись ваши головы.
         Инициативу в разговоре перехватил Петренко:
        - А зачем бежать и мотаться? Когдар есть для этого специально обученные люди из разряда званием ниже. Мы сейчас и пошлём гонца, тем более хозяин тут одного заведения  мне немного обязан я думаю он мне не откажет в " куске хлеба".
         Тут неожиданно встрял в разговор Романов:
         - Только не посылай Пацюкевича. А то эта гнида и в еду наплюет, и доносов всем настрочит.
          Петренко же, на это ответил следующее:
         - После утреннего посещения, Пацюкевичом кабинета генерала, с ним что то случилось. Мне доложила адъютант генерала, что эта змея вползла в кабинет как обычно, а вот обратно он вышел каким то завороженным, минуту стоял в какой то прострации, а потом его как ветром сдуло. После я его к себе подозвал чтобы он вас пригласил ко мне, от него сильно разило водкой, что на него не похоже. Я то в принципе догадываюсь что случилось. Генерал ему раскрыл все карты, после чего наверное решил немного развлечься. А развлечение у генерала одно, сначала раскрыть какую то страшную тайну, которая яйца выеденного не стоит , а затем, напугать на чем свет стоял. А пугает он всегда одним и тем же, присылает научно-популярный фильм, из серии для внутреннего пользования времён КГБ, казнь генерала Пеньковского. Его там в назидание, сжигают в крематории живьём, зрелище довольно душераздирающе. Наверное и в этот раз старый маразматик развлекался, судя по тому что Пацюкевич напился на работе. Это второй раз он так поступает, первый раз был когда он обойму от табельного пистолета в окно выбросил.
        Меня эта история заинтересовала и я попросил её рассказать:
        - А ну ка - а ну ка, прошу здесь по  подробнее рассказать?
       И Петренко, сделав кому то распоряжение по телефону на счёт закуски, достал из шкафчика три рюмки и бутылку коньяка, поставил их на стол начал разливать по рюмкам, и параллельно начал рассказывать эту душещипательную историю:
Как стал Пацюкевич моим замом я и сам не пойму, одно знаю без козней нынешнего генерала не обошлось. Но одно знаю то что с момента нашего знакомства, он симпатии особой не вызывал у меня. Кстати сам генерал рассказывал мне какая Пацюкевич  мерзость, но сделать ничего не может, эму сказали его назначить моим замом. Был тогда наш генерал ещё не генералом, был он начальником отдела кадров, сказали поставил. Но скорее всего, решил по извращаться, что бы жизнь скучной не была. Так от, была у нас очередная пьянка, а Пацюкевич он у нас принципиальный не пьёт. Ну тут ребята и решили по прикалываться, спрашивают у него:
       - Есть ли у него табельное оружие?
       - Есть.
       - А умеешь ли ты ним пользоваться?
       - Да умею, ещё как.
       - Докажи.
        И тогда наш Пацюкевич сбегал к себе и принёс, свой табельный ПМ. Ну ребята и говорят, мол начни с малого, разборка. Ну и Пацюкевич начал, писать то доносы у него руки то хорошо были заточены, а от к разборке табельного оружия не очень. Вот он берет свой ПМ и как то коряво пытается вытянуть обойму. А я оговорюсь было лето жарко было, руки потные, корявые. Короче, не пойму как у этого "шерифа техасского ", чудным образом из пистолета вылетает обойма, он роняет пистолет тот стреляет, чудом никого не убивает. А обойма парит в воздухе как заворожённая, Пацюкевич её чётно пытается поймать а она меж тем вылетает из окна. Немая сцена. Эти придурки что его подначивали сами не рады, судите сами стрельба в кабинете, да ещё где в СБУ. Дело пахнет трибуналом. Плюс потеря обоймы да ещё почти полной, вообще хоть в петлю. И как раз в тот момент иду я на работу а тут из окна оперативников вылетает обойма полная. Я думаю точно кого то взяли и не досмотрели на счёт обоймы, всяко бывает, решил кто то скинуть на улицу. Ну думаю пол литра с вас за недосмотр. Выстрела то самого я не слышал, город, шум транспорта. Захожу я к этим придуркам, а там немая сцена. Стоит по среди кабинета трясущийся Пацюкевич, на столе банкет разложен, только лица не очень весёлые у остальных. Потом обратил внимание на гипсовый бюст железного Феликса который ещё с тех времён стоял. А у Феликса как по заказу между его мощных бровей красуется аккуратное отверстие, а из него то ли пыль то ли дымок струится. Ну думаю вообще офигели, стрельбу устроили в кабинете, хорошо хоть метко. Да и Феликс из гипса цельнолитой, был бы железный мог бы срикошетить. И тут они меня просто ошарашивают, как было сделано отверстие, и куда ушла обойма с табельного ПМ. На Пацюкевича жалко было смотреть. Я тогда и понял откуда обойма, и чья она. Ну и конечно решил немного над всеми подшутить. Пацюкевича мгновенно отправил на поиск обоймы, он ракетой вылетел из кабинета.С хлопцев, за молчание, потребовал  литр коньяка. Ну а с Пацюкевичом, после того как он всю улицу на коленках выползал. Затеял игру в кошки мышки. Пригласил к себе в кабинет и говорю:
Что тебе делать нечего? Фиг знает чем там занялись! А он мне молча гривой кивает а сам чуть ли не плачет.
     - Ты знаешь что бывает за потерю оружия и боеприпасов?
     - Трибунал! Достаю я тогда один патрон из кармана даю ему, и говорю:
На! бери! Ты же офицер, а честь офицерская прежде всего, лучше застрелись чем трибунал. А то знаешь что с нашим братом случается после трибунала? В тот момент я его впервые и познакомил с фильмом о генерале Пеньковским. А сам в душе ржу как лошадь. Вылетел Пацюкевич из моего кабинета с этим патроном, слышу дверь его кабинета хлопнула. Ну думаю подожду минут пятнадцать а потом к нему зайду, да расскажу как ему повезло что я как раз тот кто обойму нашёл. Да как то так сложилось сначала мне позвонили, потом кто то ещё зашёл, короче, забыл я за Пацюкевича, замотался. А тут уже и конец рабочего дня. Выхожу я из кабинета, и смотрю дверь Пацюкевича приоткрыта а от туда такой густой шлейф перегара струится. И вспомнил я что забыл за него, благо обойма в кармане мне напомнила о том. Захожу я в кабинет и перед мнойче раскрывается следующая картина. Сидит пьяный Пацюкевич спиной к двери у стола, на столе одна бутылка пустая другая до половины наполненная, и дополняет этот натюрморт ПМ без обоймы, и один патрон тот который я ему дал. Не хватило слава богу ему духа застрелиться. Не пришлось мне брать грех на душу. Подошёл я тогда к нему и говорю как дела капитан? А он мне, смелый такой - что думаешь не застрелюсь, духа не хватает, ничего сейчас допью и воспользуюсь твоим подарком. Ну подумал я, и решил ему всё как есть рассказать, хоть и гнида он редкая, но все же тварь божья, пожалел я его тогда. Хотя уверен он бы меня не пожалел. Вынул я тогда из кармана обойму показал, вставил её в ПМ. Но сам пистолет забрал к себе в сейф, сказал проспишься завтра отдам. Сколько слов благодарности в тот момент я от него услышал, знал что все они не искренние, но все же... После того случая он больше и не пил на работе.
        Пока Петренко нам рассказывал о злоключениях Пацюкевича, мы и не заметили как исчезло большая часть содержимого бутылки. Стук в двери нас переключил на новую волну. В дверях стоял скорее всего один из нижних чинов с двумя пакетами из которых вкусно пахло. С учётом что мы с Романовым кроме как вчерашней тушенки ничего во рту не держали, то закономерно было то, что мы как по команде  сделали одинаковые движения кадыками.
Чего только не было в тех пакетах, еды на целую свадьбу. Я только подумал чего это Петренко  такого сделал для этого ресторатора, что по первому щелчку такое появляется. Петренко же как бы прочитав мои мысли, начал следующую короткую историю.
      - Когда - то, в далеком девяносто третьем году, когда все только начиналось, встретил я своего одного друга детства. А он то сам толком не знал кто я, и где работаю. Вот мы встретились, а он как в воду опущенный, мол тебе то всё равно, а мне надо выговорится. Вот и пригласил меня, на рюмку чая. Я то думал, может со здоровьем что то, а может с родителями, я их тоже знал. А тут пошёл следующий рассказ, открыл мой приятель, ещё в конце союза, кооперативный ресторан, и как то так получилось прошёл он мимо глаз бандитов, потихоньку начал развиваться, и от когда он вышел на определённый уровень. Появились у него в гостях крепкие парни, и не просто с предложением крыши, а захотели отжать у него сие заведение, ещё толком слова такого не было. Ну он почти как честный пошёл с заявлением в милицию. А там ему - с вами же ничего не случилось? Вот когда случится тогда придёте. А после, начались проверки, за проверками, как не пожарники так сан станция, ну впоследствии этих всех проверок опять бандиты с вопросом - как помогла милиция? Вот он и расстроился, ведь это было дело всей его жизни. И сегодня у него опять встреча с этими бандитами, с предложением подписать документы о передачи прав. Выпили закусили мы с ним, жалко мне стало его. Вот я ему и говорю - а можно я побеседую с этими бандитами, не говоря ему кто я где работаю. Он мне что ты - что ты, ты хоть и здоровый лось, но они же бандиты, да и связи какие у них - и милиция, и пожарники, и сан станция. Я же ему, от того что я просто побеседую ни хуже ни лучше не будет мне, да и ему уж точно не будет, обещаю бить их не буду. На том и порешили, вечером встреча. Я же сразу к себе в контору, иду к начальнику по оперативной работе, рассказываю ему всю эту историю, и прошу у него для себя пару оперативников так для большей уверенности. А он мне ещё от доброты душевной ещё целый автобус с мимо проезжающей "Альфой" дал, мол парни проездом, пусть в дороге поразвлекутся. Они тогда к нам по обмену опытом для учений приехали, и в тот день уже уезжать собирались. И вот я с двумя оперативниками, и целым автобусом "Альфы" на заднем дворе, ждём этих бандитов в этом ресторанчике. Приятель же мой, как на иголках, я ему тогда сказал что сам я немного фермерствую, а это мой зоотехник и механизатор парни здоровые думаем в трёх как то объяснимся с этими бандитами.  И тут приходят так сказать эти бандиты, в спортивных костюмах, в модельных щебетах, дубленки до полу такие рыжие, в норковых шапках, и на двух белых жигулях семёрках. "Круто", аж "страшно". Ну вот я подхожу к этим славным парням, оперативники продолжали сидеть за столиком. Начинаю беседу, а они мне - слышишь  бык ты колхозный,  не лезь не в свои дела, а то родной колхоз за тобой плакать будет. Меня конечно это немного расстроило, но я сдержался, оперативникам немного подмигнул мол пока сидите, я сам. И все-таки настаиваю на беседу вне заведения. Они же мне - мужик, ты не знаешь на что нарываешься! Но всё же соглашаются выйти со мной, во внутренний  двор. Мы вышли, я и говорю - может немного по дальше? Со мной согласились, они вовсе не обратили внимания на незаметный автобус, зашторенными окнами. Вот я начал беседу, и даже не заметил как мне попало ногой по лицу. Меня это немного удивило. Потом уже удивила "Альфа" бандитов, они и не поняли как оказались в автобусе, при том немного помятыми. Забрал я у них ключи отдал оперативникам, мол ребята можете немного расслабиться сегодня у вас сегодня есть авто на вечер, но завтра вернуть хозяевам, они правильно поняли меня. Машины были на следующее утро немного были подвержены небольшому тюнингу, впрочем как и бандиты.  Так фермер в моем лице помог ресторатору, он так и не понял что произошло. А я переодически имею такой стол, конечно же со временем он узнал где я работаю. А бандиты всякие службы, обходили это заведение обходили десятой дорогой.
     И так под очередную байку от Петренка мы осушили ещё одну бутылку, закуска была на уровне. Но байки, байками, а дело надо решать.
     После того как осушили вторую, бутылку коньяка, Петренко засунул пустую тару под стол. Потом сдвинул аккуратно остатки закуски в сторону, и пододвинул к себе папку с которой пришёл Романов. И так себе под нос начал мурчать:
      -Так-с, что тут у нас? Что ты тут Степа нацарапал? Я то понимаю что это все маразм, но мы же люди служивые, и нам не принято обсуждать маразмы начальства. Как говориться, не хочешь исполнять маразматические приказы, стань тем кто эти приказы отдаёт. А так как мы можем отдавать приказы только своим подчиненным, то все приказы с выше, мы должны так же выполнять как наши подчинённые. Так сложилось, такая правда жизни. Вот и сейчас нам предстоит выполнять очередной, маразматический приказ.
      - Так,  и что там у тебя в папке?
Как ты и сказал очередной маразм, под названием - "план операции" и засылка шпиона в недореспублику ДНР. Правда с некоторыми поправками.
        После слова - поправки, романов аккуратно показал указательным пальцем на меня.
     - И самое главное, что эта поправка в планы, я сам до сих пор не пойму как вошла в этот план.
       Я незамедлительно ответил:
      - Как, как, волею судеб. Ведь история, как и все в нашей жизни, цикличны. Так и у нас, должны же повстречаться Романов и Пушкин, согласно этой самой цикличности.
        Лицо Петренка исказила хитрая улыбка. И он обращаясь к Романову сказал:
        - Видишь как человек завернул!  Он наверное нам ещё здесь и о теории относительности завернет.
         Я поспешил парировать Петренку:
         - Будет нужно, и на счёт этого могу тоже завернуть. А кроме неё ещё много чего. И в то, что, я влез вчера это только моя заслуга. Ведь, в принципе,  я мог бы и отказаться от посещения вашей конторы, мог сослаться на отсутствие паспорта. Даже мог бы просто предложить пойти в другое заведение. Но судьбе нужно было на тот момент так, что бы все случилось именно так, как все произошло и никак иначе. Тем более что в поиске приключений на свою пятую точку, я наверное чемпион мира.
         Моя тирада искренне рассмешила, Романова и Петренка. После того как они немного успокоились, перевели дух, лица их стали серьёзными. Ладно, шутки - шутками, а дела делами, сказал Петренко. И какой не маразматический есть приказ, его надо исполнять, и постараться при этом, избежать потерь. Тем более маразм этот никому на фиг не нужен, все только и делают какой то вид. А между тем только и решают свои вопросы. И исполнение того или иного маразма это ничто другое, как остаться на своём месте которое позволяет тебе исполнять то или иное своё личное дело, чтобы заполучить свой конкретный результат. При этом Петренко, приобнял меня за плечо, и приложил указательный палец к губам:
        - Понимаешь парень я тебе только что открыл важную государственную тайну! И разглашение её несёт за собой, определенные последствия. Ты догадываешься какие? Или тебе тоже показать один научно- популярный фильм, об одном историческом персонаже? Персонаж этот кстати был в довольно в высоком звании, звали его генерал Пеньковский. Он в этом фильме главную роль играет, так сказать, впрямь горит на работе. Так вжился в свою роль. Актёр одного фильма да ещё какого!
         При этом рассказе, Петренко все крепче меня обнимая, разворачивал меня к себе и заглядывал мне в глаза. Как будто хотел проникнуть ко мне в душу. Я же со своей стороны, мысленно превращал себя в какое то желе. В котором Петренко пытался нащупать чего то такое за что можно было меня поймать, тем не менее каждая его попытка не увенчалась успехом. Я каждый раз проскальзывал у него сквозь пальцы. И возможно этим вызывал у него симпатию.
         После рассказа о Пеньковском, Петренко понял, что это меня не проняло. И он опять рассмеялся, и сказал:
          - Не каждый так бы мог держаться, обычно все просятся что бы их отпустили. Хотя  фильм существует по настоящему, и я даже могу его показать в оригинале если есть желание. А то многие говорят об этом, что это сказка созданная для поддержания дисциплины. Просто времена поменялись и методы воздействия тоже, а фильмы это прошлое.
       Петренко подошёл к шкафу, открыл его там стоял старенький кинопроектор, от туда же он достал свернутый в трубку экран. Потом экран был повешен на против шкафчика, задернул шторы, и опять подошёл к шкафу с кинопроектором, послышался мерный треск кинопроектора. На экране пошли титры, затем сцена суда с заключительным словом судьи. После чего на экране появился какой то мужик и начал нести какую то хрень на счёт идеалов службы, и того что как это не печально, но исходя из того что человеком в большинстве случаев руководит страх, то в назидание будущим и нынешним работникам КГБ будет показана следующая сцен, то что я увидел дальше не могло сравнится не с одним фильмом, артист так не сыграет. К печи крематория подвели человека, это и был Пеньковский, он был полностью лишён какой либо воли к сопротивлению, потом открылись двери печи крематория, и этого человека втолкнули туда подобно мягкой игрушки которую всовывали в стиральную машину. Потом двери печи закрылись, камера наехала на смотровое окно. Внутри лежало тело с открытыми глазами, было такое впечатление что он до конца был уверен что это все какая то нелепая шутка. Но потом в печи зажгли огонь, и отрешённость сменилась жуткими криками, он по началу пытался закрыться руками на которых начала пузыриться кожа. Тело горело сопровождаясь жуткими криками, которые продолжались не долго. После этой леденящей сцены в кадре опять показался тот же мужик, и практически без особых эмоций рассказывал о наказании за предательство идеалов службы, и так будет с каждым.
        После просмотра на меня смотрели Петренко с Романовым, пытаясь рассмотреть на моём лице те эмоции которые вызвал во мне фильм. Эмоций практически не было, я развернулся к ним, и прокомментировал фильм:
        - Забавный фильм, парню наверное было немного наверное жарко.
        По этому поводу романов высказался так:
        - Либо ты маньяк, либо у тебя железные нервы.
         Я же долго не размышлял над ответом:
         - Это же всего навсего фильм. А уж если прийдет время, то и так понятно что я с этим не смогу ничего сделать. По этому живу за принципом - если что долго случиться, то случится и так, а чего не должно, то не случится то никогда не случится и так. Поэтому скажу так, он знал на что шёл, за то и поплатился. Если бы он был обычным сантехником, то самое ужасное что бы с ним могло случится, то это замёрз бы пьяным в сугробе. А так он прославился на века, и до сих пор о нем помнят, даже в такой роли. Герострат тоже был абсолютной посредственностью, а уже больше двух тысяч лет о нем помнят. У каждого из на своя дорога к славе.
         Удивление на лицах Романова и Петренка, нельзя было передать.
          Ладно, ближе к делу, скал я. А то у нас тут все похоже на клуб по интересам, пол дня прошло. А самое полезное что мы сделали за пол дня, так это то что мы пообедали, а дела за нас никто не будет делать. Тем более я должен ещё показаться дома и сказать что меня никто не убил и я живой.
           И вот мы подошли к тому что бы обговорить все детали операции. План был следующим, мы с Романовым садимся на поезд и доезжаем к ближайшему пункту перехода. Главное условие было что бы мы постарались туда добраться часа за три до нового года, ну самый интересный момент этого плана, это то как мы будем,  все это осуществлять. Тут нам предоставлялась полная свобода действий. Главное попасть на ту сторону. И вот когда мы попадём, должны дать знать своему куратору, которым и был Петренко, любым удобным для нас способом. Ну не маразм ли?
          Кстати на той стороне у Петренка был родственник, ветеран еще того советского КГБ.


                Глава 13. Дядя.


          Жил тот родственник в самом рассаднике сепаратизма в городе Донецке, как полагается уважаемому пенсионеру от КГБ была определённа квартира в самом центре. Как не странно но улица на которой он жил была не переименована, хотя тот в чью честь была названа эта улица , люто бы ненавидел бы сепаратистов, если был бы жив. Это был Бульвар Шевченка.
           По словам Петренка он ещё Лаврентия Палыча помнит. К нему конечно же надо было обращаться в крайнем случае, но что это был за случай, никто  обьяснить не мог. Единственное что было в этом хорошо, что про старика все местные службы уже давно забыли, ещё при союзе тот пошёл на пенсию в чине подполковника.
            Его погоны подполковника, ему достались так же как и Петренку в знак благодарности. Только с той разницей, что его родной дядя Василий Яковлевич Тихий, сделал такой прыжок в отличии от своего племянника не с должности водителя начальника, хотя и звания, лейтенант,  у них были одинаковы.
           Он был в конце войны, сотрудником такой всесильной организации под названием СМЕРШ, которая расшифровывалась ни как иначе как смерть шпионам, был он настоящим оперативником. И его скачек от лейтенанта до подполковника, коим он и вышел на пенсию, был таков. Закончилась война, НКВД, как и её подразделение СМЕРШ, со смертью Сталина и Берии, канули в лету. С приходом Хрущева, она начала называться КГБ.
           Потом Хрущев был сократил немного армию, а этим сокращением досталось немного и тогдашнему КГБ. Но лейтенант Тихий удержался на месте. Так как люди с его опытом в том месте где он служил были нужны. Назывался тот город тогда ещё Сталино, и после войны был похож на большое место заключения, ведь после войны надо было отстраивать разрушенный город. А в то время все разрушенное восстанавливалось с помощью сил заключённых коих после войны было вдоволь. Как своих предателей и врагов народа, так и военнопленных.
          Отношение к которым, непосредственно и имел лейтенант СМЕРШа лейтенант Тихий.
          И вот после Хрущевской чистки рядов, с уходом самого Хрущева, стал чувствоваться  недостаток кадров в КГБ. И вот тогда на глаза начальства тогдашнего КГБ и попался, на тот момент уже зрелый тридцати восьми летний лейтенант, бывший оперативник СМЕРШа, Василий Яковлевич Тихий. Как не странно но именно фамилия Тихий, была определяющей в его назначении на должность начальника оперативного отдела КГБ в городе с новым названием Донецк. Который был переименован из Сталино в Донецк. А лейтенант Тихий, в свои тридцать восемь лет, сделал карьерный прыжок до звания подполковник, и дослужился до самой пенсии в этом звании и должности начальника оперативного отдела КГБ города Донецка. И именно он повлиял на трудоустройство своего племянника, сына родной сестры Лиды Петренко, в КГБ. И именно благодаря дяди Петренко стал тем кем он стал, хотя сам он об этом только догадывался.
       А сейчас Петренко как нельзя вовремя вспомнил о своём девяносто четырёх летнем дяди. Петренко в своё время,  когда началась эта заваруха, даже хотел забрать дядю к себе, но тот на отрез отказался. Сказал тогда такие слова:
        - Я возможно тебе ещё тут пригожусь. Ещё неизвестно как все сложится, тем более у меня тут своя квартира, да ещё в центре. Никто сюда особо не достанет, да и что мне одинокому девяносто четырёх летнему старику, здесь станется, кому я здесь нужен. Моё дело стариковское знай себе гуляй, и каждым днём наслаждайся, утром встал и то хорошо.
         На счёт старика, пенсионер Тихий, немного кривил душой. На свой четвёртый этаж, он не шёл, он оглядевшись по сторонам, и взяв тросточку под мышку взбегал трусцой. И только когда слышал чьи то шаги в подъезде играл роль старика. Да - да, именно играл, его девяносто четыре года ему было тяжело дать, выглядел он максимум на семьдесят и был довольно крепок.
          Помнится, когда то племянник решил приехать в гости к старику в далеком восемьдесят девятом году. Времена то были сложные, последнее издыхание союза везде очереди. И вот дядя с племянником решили пройтись по городу. А тут смотрят очередь, товар какой-то дефицитный дают то ли колбасу то ли консервы, уже не помнит он. Хоть и дядя имел ветеранские корочки, а все же никогда ними не козырял, как бы ещё раз подтверждал свою фамилию Тихий. Так от, стали они в очередь, и ждут своей очереди. А тут какой то жлоб в спортивном костюме, лезит без очереди. Ну конечно же дядя ему с замечанием, хотя вся очередь тихо и возмущается, а только дядя решился. Ну а этот в спортивном костюме, на замечание дяди берет и размахивается и хотел было старика да кулаком в лицо. Сам Петренко не сумел так быстро отреагировать, на что то отвлёкся. А дядя между тем ловко увернулся от кулака,  и въехал кулаком с лева в челюсть этому жлобу, да так что его снесло с ног. Потом ещё минуту тот жлоб стоял на четвереньках и сплевывал свои зубы, он эму зубов пять к ряду выбил одним ударом. Ну а потом была очередь и Петренка, когда к тому жлобу на подмогу высыпалось из вишневой семерки ещё человека три таких же в спортивных костюмах. Петренко имеющий опыт переноса тяжёлых генеральских тел, как медведь разметал этих жлобов, немного их покалечив, нанесённый ним ущерб заключался в сломанной одной челюсти, пары десятков выбитых зубов, даже умудрился непонятно как одному из нападавших сломать руку.
          Очередь, от такого ликовала. Но все же их с дядей забрали в милицию. Но после того как за ними, лично приехал генерал КГБ. В милиции перед ними долго извинялись. А тем четырём в добавок до их травм для острастки дали по пару лет условно, дядя сам за них хлопотал. Так как местный начальник УВД , да бы выслужится, хотел всем четырём накатить по десятке. Такой был дядя Петренка, крепкий старик, его вид был всегда обманчив.



                Глава 14. Подготовка к дороге.



Следующий день напоминал мне какое то продолжение кошмарного сна. После изрядных возлияний, за последние пару дней, я не понял как вообще оказался дома.
       Всю ночь мне снился какой то бред. Помимо Николая второго, в роли которого выступал уже полковник Романов, мне снился Петренко с генералом. Они стояли на перроне,  и садили меня с Николаем вторым в в столыпинский вагон, генерал передавал мне мешок с сухарями приговаривая что это для меня они лично с Пацюкевичем сушили, нас провожал сводный оркестр КГБ СССР, играл он "Прощание славянки ". В качестве дирижера оркестра был адъютант генерала Отто Бут, с каменным холодным лицом, не выражая никаких эмоций взмахивал дирижерской палочкой в такт аккордам. Когда вагон тронулся, вытирая слёзы большим носовым платком, бежал за вагоном Пацюкевич. Почему то вагон наш был прицеплен к паровозу, дым от которого осаживался чёрной копотью на лице бегущего Пацюкевича. Он бежал и плакал, а вытираемые на лице слезы,  оставляли на черном от сажи лице белые следы, платок же наоборот приобретал серый цвет.
      И долго бы ещё продолжался бы этот сон если бы меня не разбудил звонок Романова. Спросонья я взял телефон, на нем светилась надпись Император Николай второй, так я записал Романова в телефонную книгу, и вот откуда в моем сне он в в императорском облачении. В трубке послышался знакомый голос:
    - Спишь? Вставай! Нас ждут великие дела!
       На что я ответил:
       -  Какие дела? Да в такую то рань!?
       В трубке послышался голос Романова:
       - Рань? Двенадцатый час дня на дворе! Надо в дорогу собираться!
       Я ответил:
       - Кому как... Каждому своё, и своё не каждому.
       После небольшой паузы, в трубке послышался растерянный голос Романова:
       - Ты что? Раздумал?
       Я же, долго собирался мыслям. Мозги, никак не могли собраться в кучу, в голове творился, полный коллапс. Лишь голос в трубке, чего то хотел, от меня добиться, чего я не мог толком сообразить.
       Потом, я все же, собрался мыслями. И как на ускоренном просмотре, перелистал в уме то, что произошло за последние два дня. Меня, немного, это привело в порядок, и я, ответил в трубку:
       - Все в силе, просто как то надо собраться. Да и кое какие дела надо подчистить, ведь как ты сам понимаешь, я же не одним воздухом питался до этого момента. То есть я чем то  до этого зарабатывал на жизнь. И мне как то надо позакрывать кое какие моменты.
        То, что, мне потом, сообщили в трубке, меня немного отрезвило:
         - Ты что думаешь? Мы зря находимся на службе? Пока ты там просыпался, мы про тебя узнали много интересного. Да, да, да, хоть мы заборище засранцев, которые на службе решают много своих вопросов и дел. Но для того что бы это делать, мы ещё должны показывать кое какие результаты. По крайней мере информацию мы можем собирать не плохо. Ведь кто владеет информацией тот владеет миром. И эта информация во многом нам позволяет решать не только государственные дела, но и свои личные. Так что мы решили на все твои дела закрыть глаза, так же закрыть глаза тем кто тобой вообще интересовался. От них было тоже не мало интересной информации.
         После того что я услышал в трубке, мне ничего не оставалось, как ответить:
         - Ладно - ладно, я все понял. Хватит меня стращать, где мы и как встречаемся?
          Романов лаконично ответил:
          - Пятнадцать минут хватит? За тобой заедут.
          Я туго переваривая в голове сказанное, на автомате удвоил время:
          - Дай хотя бы пол часа. Ты хоть понимаешь в каком я сейчас состоянии? У меня сейчас в голове, Шарик, Бобика гоняет. Соображалка совсем не настроена работать. Да и в порядок надо себя привести, а то выгляжу сейчас, как недобитый зомби. Кстати что с собой брать?
           В трубке раздалось следующее:
           - Через пол часа, за тобой заедут. С собой ты должен взять следующие документы: паспорт, военный билет, права на вождение, денег как посчитаешь нужным. А все остальное тут на месте. Родным и знакомым, скажи что выиграл двух месячное турне в Штаты, с полным пансионом. Я думаю, по приезду даже фото отчёт будет о твоей поездке.
Ладно, много текста! Собирайся, время пошло!
           Трубка умолкла, только спустя пару минут после звонка мне стало ясно куда я попал. То что начиналось как лёгкое развлечение, и желанием добавить очередную дозу алкоголя. Закончилось тем что мне пришлось стать шпионом, чего я и сам толком не понял, как это сталось. Но делать нечего, кем, кем, а шпионом мне ещё не приходилось быть. Ну нечего будем осваивать новую профессию. С этими мыслями, я пошёл приводить себя в порядок. 
          Как не странно, для самого себя, мне довольно быстро удалось привести себя в порядок. Обычно на данную процедуру, иногда у меня пару часов. А самое главное я всегда находил всему этому своё оправдание, всегда находились уважительные причины тому из за чего я не вышел из дому вовремя. И когда надо было, куда то прийти на определенное время, когда я говорил минута, её можно было запросто умножать на десять, пол часа - на три, а уж если час, то встреча вообще не могла бы состояться. И все кто меня хорошо знал, уже привыкли к этому, и относились спокойно. Конечно же переодически мне удавалось удивлять окружающих своей пунктуальностью, но это было большой редкостью.
          И так, я привёл себя в порядок, и ждал звонка. Сидя на кухне я пил кофе и думал о том что службисты сами не отличаются пунктуальностью. И только я это подумал как раздался телефонный звонок. В трубке кто то слишком официальным голосом сообщил, что под подъездом меня ждёт авто. Таким голосом наверное сообщают заключённым, что их сейчас поведут на смертную казнь, как говорится - времена меняются, люди остаются те же. И люди которые служили в КГБ не чем не отличались от тех кто сейчас служит в СБУ. По крайней мере, интонации в их голосах со временем не изменились.
         Когда же я вышел из подъезда, то меня ничуть не удивила та картина что я увидел. Под моим подъездом меня меня ждала чёрная "Волга ГАЗ -2410". Я только мог догадываться с каких спецхранов взялся этот раритет. Казалось сейчас не 2016 год а максимум 1984 год, и данный автомобиль под подъездом наводил на определённые мысли. А у некоторых даже вызывал дрожь в коленках, наблюдая эту картину из окна, с мыслью что за ним пришли.
           Сейчас же, во мне это вызвало только внутренний смех со стебом. И сев в авто, я не смог удержаться от того что бы немного не подшутить:
            - И куда сейчас повезёт меня эта колесница из прошлого, неужели на встречу с самым Андроповым?
            Тот кто сидел внутри, а это было два парня лет, так немного больше сорока, как и Романов, выглядящие довольно типично. Взглянули на меня через плечо, и один из них ответил мне в духе моей шутки:
            - Ну, это смотря какое у вас вероисповедание? Если, вы, уважаемый, верещите в загробную жизнь, то мы можем и такую встречу устроить.
             Мне стало немного не по себе, но вида я не подал, даже улыбнулся отвечающему. В ответ, на мою улыбку, мне тоже многозначительно улыбнулись, глядя в зеркало заднего вида. А после сказали - расслабься, и  протянули руки:
             - Саша .
             Сказал, один пожимая мне руку, довольно крепким рукопожатием. Тот кто сидел за рулём тоже пожал мне руку и представился:
              - Александр Петрович.
              Судя по представлению, мне стало понятно что Петрович был немного старше. Я же представился просто:
                - Василий, дальше представляться не буду, так как если назовусь полностью. Сразу же будет следующий вопрос - а почему не Александр? А три Александра это уже перебор.
                Парни переглянулись и как сговорившись хором спросили:
                - Это как? И причём здесь Александр?
                Я немного поревел дух, изображая на лице снисходительность, ответил:
                - Понимаете ли, звать меня Василий Александрович Пушкин, и всю мою жизнь меня преследует один и тот же вопрос - а почему не Александр? Он, этот вопрос меня уже немного достал. Отец, когда меня так называл сказал - хватит одного классика русской литературы в нашей семье. Тем более что деда звали Сергей. Так что мой отец был полным тёзкой А. С. Пушкина, и его наверное это тоже немного достало за всю жизнь.
               После моего рассказа Саша с Александром Петровичем рассмеялись.
               Ладно, сказал я поехали, везите меня к своему Вельзевулу, на встречу с моей судьбой. Двигатель взвыл и мы поехали, как не странно но старенькая "Волга" была в довольно хорошем состоянии для своих лет. Двигатель легко подхватил почти дух тонную машину, и не глядя на её размеры, юрко вписывалась повороты дворов.
            Так мы в полной тишине, доехали до конечного своего пункта следования. В то место где последние сутки я занимался с Романовым жестким возлиянием. Авто въехало во внутренний двор, и только сомкнулись ворота, "Волга" остановилась. Мы так же в полной тишине остались сидеть в салоне авто.
             Мне не терпелось задать вопрос, куда мне дальше. Но глядя на моих новых знакомых, было такое впечатление что они меня вообще видят в первый раз. Они как то странно замерли.
             Развязкой всего этого было, то что из двери появился Романов. Он подошёл к авто, открыл дверь наклонился в проёме двери, сказал:
       - И что сидим? Или ждёшь особого приглашения? У нас много дел, через два дня в дорогу. А ещё как обычно, никто не знает как, и каким образом мы будем туда добираться.
       Предвкусив мой вопрос, он ответил:
        - Да! Бардак! А что тут такого? Ты где живёшь? Должен уже привыкнуть, к реалиям нашей страны. Ты же знаешь что самая сложная операция у наших медиков, это удаление гланд. А знаешь почему...? Потому что делается через задницу, как в прочем, и то все в что этой стране делается. А наша организация не что иное как маленькая копия нашего государства. Так что удивляться нечего, надо исходить из существующих реалий.
        Покинув "Волгу" мы вместе пошли к двери.
        Когда я зашёл во внутрь, мне обстановка уже не казалась чужой. За каких то двадцать четыре часа, что я провёл в стенах этой организации, мне казалось что я уже местный. Наверное это впечатление, во мне проявило, то чем я тут занимался.
       Я шёл опять уже как мне казалось, родным коридорам. И вот мы подошли к кабинету Петренка. Романов без стука отворил перед мной двери, и взяв меня под локоть подтолкнул меня внутрь.
        За столом сидел Петренко, чего то там высматривал в мониторе, судорожно передвигая мышкой, и также судорожно нажимал на неё указательным пальцем. Когда же за нами щелкнула дверь замком, он оторвался от своего занятия. Оторвав голову от монитора повернул её к нам, и улыбнулся. Мы подошлите нему и протянули руки. Петренко пожав нам руки, набрав полные лёгкие воздуха, на выдохе начал:
        - Ну что, в принципе спонсоров нашей программы мы уже нашли. Правда немного упирались, что то там говорили о новых временах. Пришлось немного старые им припомнить.
         При упоминании о "старых" временах, он немного ухмыльнулся. Нас с Романовым тоже посетила та же эмоция.
          Все знали что себе дороже отказывать в просьбе, данной организации. Ведь времена меняются, а люди остаются те же. Как и те люди к которым обращалось СБУ за спонсорской помощью. И на данные просьбы те откликались, особо не упираясь. Зная что могут, не окажи помощи, оказаться в других материально жилищных условиях. И дабы этого не произошло, с распростертой душой шли на встречу просьбам. Хотя где то на подсознательном уровне, знали, что если что случись, то прежние заслуги будут забыты.
И помощь с их стороны, была не чем другим чем то что бы меньше попадаться на глаза представителям данной организации, и не чем другим. Мол получите, и уходите.
            Петренко, продолжал:
            - И так, что мы имеем. А мы имеем, наличными пока на первое время, двадцать тысяч гривен. Так же несколько кредитных карточек в том числе сопредельного государства. Ну и несколько мобильных телефонов и стартовых пакетов к ним. Ну вообщем так, материальная сторона вопроса можно сказать решена. Включая....
           Он нагнулся под стол, судя по соответствующему звуку, он вытянул на свет несколько бутылок с алкоголем поставил их на стол, указал рукой:
          - Вот это. И это не все, так что проводы есть чем отметить.
           Мы с Романовым как по команде сделали заключение - замечательно! Как раз это то что нужно, учитывая суть и маразматичность нашего задания.
           Со своей стороны я добавил:
           - Ну да, на трезвую голову наше задание понять сложно.
          Так мы закончили подготовку к операции. И как по команде наши кадыки глотнули глядя на те емкости  что поставил на стол Петренко.
 

                Глава 15. Дорога.



     Как отправляли нас, тоже напоминало феноменальный маразм. Во первых, кто то запустил по всей конторе что Романова уволили по не соответствию. Во вторых, все видели как Романов то и дело сновал, то в кабинет своего непосредственного  начальника , то к самому начальнику управления. В третьих, моё появление, вообще всем окружающим ломало шаблоны, из за того в каком состоянии за последние три дня появлялся.
      Первое знакомство со мной было таковым, меня видели многие сотрудники, помятым и с жуткого похмелья, потом такое вроде трезв с утра, и к обеду состояние не совсем трезвое, хотя я и держался хорошо, но запах, и глаза выдавали обратное. Одни делали следующие выводы, я являюсь родственником Петренка. К этому выводу склоняло, мой рост и фигура. И все думали что Петренко с ума сошёл, раз родственнику разрешает в таком состоянии ходить по конторе при "хозяине". Все кто знал Петренка, немного жалели его, считали что его родственник, подведёт Михалыча, под монастырь.
      Романова же, тоже одни жалели. А вот другие, презирали, глядя на то, как Романов, метался то в кабинет генерала, то у Петренка засиживался. Опять же, Романова часто видели в компании со мной. А так как многие меня считали, родственником Петренка. Делали следующие выводы, будто бы Романов через меня хочет найти подход к Петренку. А тот в свою очередь, должен будет замолвить словечко перед генералом за него.
        Бредовость ситуации зашкаливала. Никто не мог понять, что творится в конторе. Были даже такие слухи - что в конторе грядёт аттестация на профпригодность. И первая жертва этого, и стал Романов. И причина тому его фамилия, а конкретно что он является однофамильцем того Романова, который был императором.
        По СБУ уездного города "П" ширились разнообразные слухи. Было такое впечатление, что в пчелиный улей, забрался кто то посторонний. Вся организация, жужжала разнообразными слухами, старожилы конторы возмущались - дожили, контора стала похожа на базар, а её сотрудники на базарных торговок. Когда такое было, что в СБУ опираются не на факты а на слухи.
         Романов все это переживал немного болезненно, так как и Петренко. Ведь настоящую суть происходящего, знали только пятеро сотрудников СБУ уездного города "П ".
        Один, из них, это был генерал Титенко, так сказать духовный вдохновитель всей операции, понятно что на эту тему с ним никто не захотел бы общаться. Тем более, что генеральская голова, была в предвкушении, предстоящего бардельеро.
       Второй, это был верный пёс генерала, Отто, с этим сфинксом вообще никто в конторе не любил общаться. Его даже побаивались. Все знали, что он владеет, самой вычерчивающей информацией, но общение с Отто, себе дороже. Тот, кто, когда либо пытался заговорить с Отто, отмечали только одно, ты расскажешь больше, чем ты хочешь услышать от него. Насколько тот туманно мог объяснится. И зачастую, у того кто с ним общался, начинала болеть голова. Насколько  туманно вёл своё общение Отто.
      Третий был Петренко. Он умел держать язык за зубами, его карьера была лучшем тому доказательством. Да и его должность начальника аналитического отдела, не позволяла к нему подступиться с всякими расспросами. А учитывая ещё то каких размеров был Петренко, и как он выглядел. Вопросы были вообще были лишними.
       Четвёртый, из этой пятерки, был капитан Пацюкевич. Но в силу того что он был так напуган генералом, что даже если ему бы предложили денег, к которым Пацюкевич исписывал слабость. Взвесив все за и против, не в жизнь ничего не рассказал бы. Он бы подумал так: даже самые большие деньги не стоят жизни. А жизнь Пацюкевич любил пуще  денег. Тем более что Пацюкевич не выходя из своего кабинета пил уже третьи сутки. Стоило ему было закрыть глаза, перед ним возникала одна и та же сцена, корчившийся в огненной агонии Пеньковский.
         Ну и пятый сам Романов. Переодически сам себя проклиная, за свою записку. И казалось, махнул на себя рукой. Но как человек системы, не мог ни с кем подивиться, тем что ему предстоять сделать. Хотя в душе ему хотелось кричать.
         И как же без меня, хоть я и не являлся сотрудником данной конторы, но все же был посвящён. А то что мне не хотелось об этом никому рассказать, так причина была только в том, что я никого из них не знал. Да и по правде говоря мне на все на это было наплевать. Я отдался в руки судьбе.
       И в этой всей кутерьме, среди домыслов и слухов, мы собирались в дорогу. Среди всех посвящённых, в эту задачу. Наверное только старый медведь Петренко, переживал за нас. Он наверное как никто другой, переживал за нас. И это было не переживание за судьбу державы, в этом было что то из родни чего то отеческого. Он как никто понимал, маразм сложившейся ситуации. И то что сама по себе операция по заброске шпионов в ДНР, ничто другое как конъюнктура рынка, как бы это цинично не звучало .
       Исходя из этого всего, все и конкретно каждый из нас, чего то да получали. Я получу эмоции, и возможно если все успешно сложится, если так можно сказать, какой то задел на будущее. Ведь иметь маломальских знакомых в данной организации, само по себе не плохо. Мало ли что, в  этой жизни, со мной может случиться, надежд особых строить не нужно, но всё же.
        Романов, в этом всем тоже, за успешных обстоятельств, получит своё. По крайней мере выйдет на пенсию полковником, а с учётом сложившейся ситуации, будет иметь полное право выйти на пенсию досрочно.
         Петренко, как куратор всего этого проекта. Конечно же получает головную боль, но обратно же, у него всегда будет повод для оправдания, если он чего то не сделает. Будет списывать все свои недочёты, на то что был занят руководством операции.
       В самом не выгодном положении, оказался капитан Пацюкевич. Он, сейчас сидел в своём кабинете и пил. Проклиная за каждой рюмкой, тот момент когда он решился зайти в кабинет Романова. Казалось он был на грани нервного срыва. Его сознание, рвало душу на две части. Одна часть говорила ему - что надо бежать из этой конторы. Ведь только сейчас под действием алкоголя, к нему, пришло такое озарение, что его в этой конторе никто не любит. Мало того, его, кажется, все, просто, за глаза, ненавидят. Он только сейчас понял, что он и сам к себе, так же, глубоко в душе относится. Но что бы ничего такого не делать, он попросту не мог. Он свято верил, что только так, в его никчёмной жизни, он сможет чего нибудь добиться. Другая часть Пацюкевича, осаживала его. Говорила ему - что в принципе он сам то по себе криворукий. И так его не любят и ненавидят только здесь в конторе, но все же из за чего то терпят. Так что продолжать тебе службу здесь. С той маленькой поправкой, что надо все как то переосмыслить в этой жизни, по крайней мере в данном коллективе. Но Пацюкевич ни как не мог прибиться к одной из сторон своего сознания. И что бы, хоть как то, заглушить эти голоса в своей голове он попросту пил. Как не странно в своём кабинете сам с собой, уже почти третьи сутки. А контора казалось бы этого и не замечала, она казалось просто переводила дух, не видя на своих глазах этой рыжей мерзости Пацюкевича. Нет его, вот и славно.
       А вот самую большую выгоду поимеет с этого, так это, Титенко. Он старый интриган, пропетляет, так, что вроде бы и сделано особо ничего не будет. Но все же преподнесет это все, под таким соусом. Что чуть ли не половину себя он отдал подготовке этой очень важной для нашего государства операции.  Конечно же вторично, вспомнит и киевское начальство, без которого эта операция не могла бы свершится. И в тоже время сделает упор на то что сколько он приложил усилий, что бы убедить начальство в важности этой операции для страны. И не имеет значения как эта операция закончится. Если хорошо то это одна выгода, он будет выставлять себя в глазах высшего руководства, как дальнозоркий руководитель, предвидевший успех данного дела. Не побоялся пойти на риск, и убедить всех вокруг пойти за ним. Ну а если сложится не все так хорошо, как хотелось бы. То опять же он выскажет другую мысль, при этом он начнёт её со слов: Слава Украине - Героям Слава! Что провалом всего этого проекта, было недофинансирование. И надо не останавливаться на достигнутом, и больше выделять средств ихней конторе из государственного   бюджета. Это он тоже предвидел. Зная что в этом случае все киевское начальство станет на его сторону, ведь получить лишних денег из бюджета всем хочется. А даже неуспешное окончание операции, этому всему довольно не плохой повод. Опять же , и в этом случае его заметят. Так что генерал при любых раскладах остаётся на коне.
        И вот мы полностью готовы, проинструктированы, и в скроем будем отправляется в дорогу. Лейтенанту Романову был вручён его военный билет с отметкой что он был уволен по служебному не соответствию, и повестка к следователю военной прокуратуры. Мне же как и Романову дали билет на поезд до Константиновки, как не странно для этой конторы, билеты были куплены в первый класс, на скорый поезд. Наверное тот спонсор который покупал эти билеты бы настолько напуган, что взял самые дорогие билеты какие имелись в наличии. Ну а может, от  нас таким образом хотели по быстрее избавиться.
        Проводы мы отмечали на одной из конспиративных квартир. Это была ничем не примечательная трёшка в хрущевке не далеко от вокзала. Ремонт в ней был довольно приличный. И только отсутствие обычной мебели в ней выдавало конспиративную квартиру, она больше походила на гостиничный номер. Вся мебель в ней была скучной до безобразия, но как не странно добротная. На окнах, вместо занавесок жалюзи, что ещё больше подчеркивало её официальность.
        В эту квартиру, мы явились, по всем законам конспирации. Не знаю как добирались Петренко с Романовым. Но мне были выданы, следующие инструкции: ровно в шесть часов я должен был позвонить в службу такси, и спросить работает ли на маршруте машина с гос номером 78-83 водителя зовут Витя, после одобрительного ответа я должен сделать заказ до вокзала на шесть тридцать. За пол часа собраться, и выехать в нужном направлении. Все так и было, я вызвал такси заказ был принят. После чего я сел в машину и отправился на вокзал. Мне почему то показалось что это была та же "Волга " которая меня везла на кануне, в водителе тоже было что то от тех двух Александров, настолько он был абсолютно типичен и не заметен. С той только разницей, что был абсолютно не разговорчив. На моё здравствуйте он казалось никак не отреагировал. После того как я сел, без лишних слов авто тронулось с места, остановились мы за пол квартала. И вот тут, я услышал голос водителя, абсолютно без особых эмоций он мне сообщил адрес квартиры куда я должен был явиться. При этом все было изложено довольно доходчиво. Свои вещи я оставил в авто. Мне предстояло идти пешком до квартиры.
       Когда же, я явился туда, меня уже там ждали Петренко и Романов, впрочем как и мои вещи. Прямо с порога я заявил следующее:
       - Ну ни фига себе сервис!
       На что Петренко с Романовым хором зашипели:
       - Тише! Заходи и закрывай дверь!
        Мне пришлось подчиниться.
        Когда я прошёл в комнату, то я увидел на столе приготовленную закуску, и традиционную бутылку коньяка.
        - Ладно, проходи, не загораживай проход.
         Сказал мне из за спины Петренко, похлопывая меня по спине рукой.
          Мы подошли к столу. Молча, профессиональным движением Петренко открыл бутылку, так же молча наполнил из неё стоящие на столе рюмки. Потом набрал полные груди воздуха, сказал:
          - Ну что, выпьем за успех нашего безнадёжного дела.
         Мы как по команде опорожнили свои рюмки. Петренко крякнув, продолжил:
         - Честно говоря, в такой ситуации как сейчас я нахожусь в первые. Никогда и подумать бы не смог, что такое будет. Думал ли я, что буду частью какого то секретного проекта? Не думал. А вот сейчас мне приходится отправлять шпионов, и как не маразматично это звучит на свою же территорию. Полный абзац! Если не сказать больше.
Ну нечего, пройдёт и это. И я думаю, мы ещё встретимся, и выпьем ещё не раз за ваш приезд.
          Подполковник опять взял в руки бутылку и опять наполнил рюмки. Следующее слово  взял романов:
           -  Со своей стороны добавлю, к выше сказанному, что по началу, честно говоря трухнул. Но посмотрев на то как я прожил большую часть своей жизни, мне стало грустно. За свои пятьдесят четыре года, что такого сделал? Как был лейтенантом так и остался, и если бы не эта нелепейшая случайность, так бы и вышел на пенсию лейтенантом. Осознание того, чем я там буду заниматься, и туманность поставленной цели. Мне говорит только об одном, что скучно мне не будет. Так что будь что будет, как говорится - Бог не выдаст, свинья не съест.
            Мы опять опорожнили рюмки. После чего эти двое смотрели на меня, как бы ждали чего такого я с кажу. Я же не глядя на них просто закусывал. Правда,  что то мне подсказывало, что чего то и  я должен был сказать. И мне не пришло ничего лучшего в голову, как сказать:
           - За краткость! При том во всем, в мыслях, делах, и в том что нам предстоит. Я наверное ни как другой, стал понимать весь этот маразм. Но понимаю и то, что все мы есть частью этого маразма. И я принимаю его правила. За то и выпьем!
           И мы выпили. Потом ещё и ещё. Пока не опорожнили бутылку.
           А время бежало неумолимо. И вот подошло оно к тому моменту, что нам надо садится в поезд. До отправки оставалось двадцать минут. Квартиру покидали по одному. Первым её покинул Романов со своей тяжелой сумкой. Оставшись с Петренко сам на сам, мы присели и смотрели молча друг на друга. Что в этот момент он думал, я не знаю. Одно я скажу что был он человек не плохой, как бы его в этих качествах не ломала система. Потом он встал, посмотрел на часы, сказал:
        - Ну что пора. Вы это, там смотрите аккуратнее. Не лезьте на рожон, постарайтесь присматривать друг за другом, Степа он то то парень хороший, да и ты то смотрю в душе не плохой.
         Петренко обнял меня, и как то мягко по отечески вытолкал меня за двери. Я спускался в низ по ступенькам лестницы, слышал как у меня за спиной щелкнула замком дверь.
          Как не странно, но в вагоне мы с Романовым сидели рядом. Все три часа дороги, мы ехали с ним молча. Как будто были вовсе не знакомы. Романов достал из сумки какую то книгу, и  всю дорогу её читал. Я же всю дорогу, играл в  игру на мобильном телефоне.
         За окном была зима, хотя снега большого и не было. Немного припорошив поля, снег то и дело обрывался проталинами. И чем ближе мы были к своей цели, тем меньше было снега. Как будто снег был каким то показателем новогоднего настроения у населения. Ведь чем мы были ближе к конечной нашей цели, тем сумрачней становился народ. То ли этому было причиной отсутствие снега, то ли увеличивавшееся количество военных, и всякого рода других людей в военной форме. Люди на них смотрели с опаской.
          И вот она Констаэнтиновка, так сказать последний оплот мирной жизни, начало конца нашего пути.
         Романов попросив прощения у меня, встал и начал доставать свой багаж с верхней полки. По плану операции, он должен идти впереди, и соответственно должен выйти раньше меня. Я же со своей стороны, должен был идти за ним, соблюдая определённую дистанцию. При этом, мне надо было смотреть за тем не увяжется ли за ним кто посторонний.
         Никто не увязался. Романов переодически останавливался то поправлял шнурки, то заглядывал в витрины стоящих ларьков. В моменты этих остановок, я ощущал то как взгляд Романова останавливается на мне, не потерялся ли я. Мне же со своей стороны, тоже приходилось останавливаться. И я смотрел то ли на часы как будто бы я куда то должен попасть по времени, то ли прилипал так же к витрине ларька. Если бы не поток людей, нас бы можно было бы вычислить в два счета, два идиота с периодичностью в три-пять минут делают остановки и прилипают к витринам. Но нам везло, той толпе что нас окружала все было по фиг, у каждого из той толпы были свои заботы. Одни были заняты тем как встретить Новый год, у других бала задача его попросту пережить хоть как нибудь.
          Ми шли, по плану, к такой же конспиративной квартире, с какой нас отправляли. Разница между этими квартирами была лишь в том, что эта квартира была так сказать с двойным дном. Точнее, согласно инструкции, Романов должен был зайти в третий подъезд  в тридцать девятую квартиру на третьем этаже  , я же в четвёртый подъезд в пятьдесят вторую квартиру на том же третьем этаже. Секрет этих квартир был в том, что эти квартиры были одно целое, то есть, зайдя в один подъезд можно было выйти через другой.
           И так каждый из нас поднялся согласно инструкции, к своей квартире. Меня честно говоря удивило, то что зашли мы в разные подъезды, и я видел как Романов зашёл в другой подъезд. И вот, когда я поднялся к своей квартире, после того как я позвонил в звонок, дверь мне отворил Романов. Оказалось что между квартирами был проход, через шифоньер. Все это напоминало какое то шпионское кино.
          Помимо нас в квартире находилось ещё двое, это были два парня немного за тридцать, с такой же слишком типичной внешностью. Парни были не особо разговорчивые,   было такое впечатление что они немые. Потому что, когда со мной разговаривал Романов, те даже примерно не пытались влезть в наш разговор. И только когда, наш разговор дошёл до того как мы будем добираться до пункта пересечения границы, их немота прекратилась. Было похоже на то, что эти два парня вообще роботы, которые были напичканы инструкциями. Настолько те холодно, и без эмоционально, выдавали информацию с инструкциями. Согласно инструкции - мы, должны были в 19:00 покинуть пределы наших квартир. Только  с той разницей что я сажусь в такси под подъездом, а романов должен был выйти на дорогу и якобы поймать попутку с номером АН 7893 ВI, это будет красная "копейка". При этом Романов должен был все выполнять чуть ли не все по минутно, и если он опоздает хоть на минуту то ему придётся ждать ещё минут пятнадцать, пока "копейка" сделает круг. После того как мы сядем каждый в своё авто, нас вывезут на подпольный автовокзал, где перевозчики, перевозят за грабительскими тарифами, на ту сторону.
         Хотя их осуждать нельзя, тем приходилось платить везде, и на нашей территории, и на территории ДНР, и по своему были такие же несчастные люди. Они рисковали каждый раз, как своей жизнью так и своим имуществом. И неизвестно что для них было дороже, их движимое имущество или жизнь, так как одно не исключало другое. Транспорт которым  те владели, был единственным средством их проживания а так же их семей. Как не цинично это бы звучало, но и те несчастные которые стояли по обе стороны на блокпостах, тоже жили за их счёт. Так как то, что выгнало их на это, было простое желание прокормить собственные семьи. И та зарплата, что им общалась за их работу, с обоих сторон, попросту заставляла их занимается тем чем они занимались, те обирали перевозчиков. И как не странно, но часть тех поборов добиралась до самых верхов, как кусок сала, оставляя жирный след на руках каждого, кто к этому прикасался. Хотя те кто к этому прикасался, и получал деньги, на словах перед народом яростно боролся с этим. Ведь по большому счёту вся эта ситуация и была создана именно для этого.
         И вот когда, я с Романовым доберёмся до этого вокзала. Мы должны приобрести места на этот автобус который будет следовать на сопредельную территорию. Точнее билеты уже давно были приобретены, как и пропуска уже давно были давно в наших карманах. Ну а там дело техники, наша задача добраться до города Донецка. Обосноваться и ждать дальнейших инструкций.
         На счёт если все будет идти не по инструкции, у Романова был свой план. Он заключался в том что бы Романова и меня заметили чуть ли не с самого начала. А дальше куда выведет нас кривая нашей удачи. Маразм, но как не крути но в любом маразме как и в любом другом деле, есть своя логика, хоть и извращённая, но все же логика. Мой очередной идиотский совет, забить на все, данный Романову когда мы занимались возлиянием в его кабинете, дал толчок тому плану.
         И вот мы в автобусе. Через пятнадцать минут мы будем на территории блок поста. А ещё через три часа, начнётся новый 2017 год. И что с нами в нем будет, также призрачно и туманно, как и то задание что нам предстоит. Настроение у нас, как и у тех людей которые нас окружали было такое же сумрачное. С той только разницей, что люди которые нас окружали ехали домой, а мы в неизвестность.
         
 
                Глава 16. Генерал, Галя, встреча Нового года.


    Генерал Титенко, потирал руки, старый интриган, мысленно дырявил отверстие в погонах. Ведь это надо же так случится, что из за не понятной случайности, на ровном месте он придумал такой план. Где то в глубине души ему было жалко Романова, но как говорится - своя рубашка ближе к телу. Опять же, Романов в случай чего, станет целым полковником. А если и посмертно, то в этом для него тоже своя выгода, кто такой был Романов? А никто, серая моль, ихней организации, просидел не известно как и где, а так хоть какую то пользу, принесёт и своей семье и организации, ну и конечно же ему, генералу лейтенанту Титенко. И любой результат, генерала, устроит, как положительный, так и отрицательный. В одном случае, генерал прославится и получит новое звание, в другом у него будет законное право просить дополнительного финансирования. Что само по себе тоже не плохо.
         Подумав о перспективах операции, минут пятнадцать, генерал переключил свои мысли на то как он будет встречать Новый год. Сладостное предвкушение обуяло голову генерала. Тем более что к нему на полном ходу сейчас летят два кудесника, веника и шайки. Он, мысленно, себе представлял, то сладостное ощущение, которое те даровали ему Вася-Петя своим искусством обращения с веником. А потом он как представил свои ощущения, от последующего массажа, по коже генерала побежали мурашки. Он это так явно себе представил, что даже зажмурился от удовольствия, и был похож в тот момент на кота, которому чешут за ушком.
         Одно только не знал генерал, где и как он встретит Новый год. Ведь с того момента, когда он последний раз, общался с Васей-Петей, прошло каких то тридцать с небольшим часов. И часовой механизм, той бомбы под названием "банный чаёк" от заслуженного фармацевта Васи, был уже запущен. И генерал сам не зная что натворил, заворачивая этих кудесников, к себе обратно. Знал бы он, как встретит Новый год, наверное сам бы согласился на выполнение той задачи, которую он определил Романову. Но как говорится - Бог, шельму метит. И такую шельму как генерал Титенко он пометил ещё полторы суток назад. Васю с Петей можно было назвать ничем другим как десницей Божией. Ведь посредству их талантов, генерал будет наказан, самим жестким образом.
          И вот генералу сообщили что Васю с Петей, привезли, и сейчас, они настраивают, одну из лучших бань города. Им в подмогу были выделены четверо оперативников СБУ, и для такой интеллектуальной работы, как колка дров четверо оперативников из прокуратуры. А ещё ту местность где находилась сама баня, наводнили нарядами полиции,  службой охраны, даже пресловутый корд в кустах как в засаде сидел.
          Когда же генеральский автомобиль, с сидящими в нем Васей с Петей, въехал на территорию бани. То никто из охранявших это заведение, и догадаться примерно бы не смог бы поверить кто приехал. И если бы они это узнали, то ихнее самоуважение, просто, было бы умножено на ноль. Кого - кого а банщиков им охранять так ещё не приходилось. То как с ними, всеми, поступил генерал, было достойно того как с Сенатом поступил Калигула, когда сделал сенатором своего коня.
          В этом был весь генерал Титенко. Он, как нельзя лучше воплощал в жизнь, свою любимую поговорку - лучше быть патрицием в галльской деревне, чем свиньей в Риме. И уездный город "П", был как раз очень похож на ту галльскую деревню. А он, Титенко, и был тем патрицием, той единицей, с которой все считались. Генерал, этим, как мог, так только и пользовался. И считал, что те усилия которые он потратил, на то что бы дойти до тех высот своей карьеры, даёт ему полное право. И не упускал не малейшей возможности, всем и каждому упомянуть. Так он это и напоминал, вызывая к себе начальников всех служб, под предлогом, обеспечения порядка в городе и области. На самом же деле, генерал, хотел обеспечить своему пред новогоднему мероприятию абсолютный покой.
И это не от того что он кого то боялся, в душе то он точно то понимал что он никому не нужен. Просто на просто, ему не хватало какого то самоутверждения.
            И так у генерала, все было на мази. Баня нагрета, закуски на месте, как и то что они будут употреблять. Вася скорее уже приготовил своё травяное снадобье, после бани Васин чай был неотъемлемым дополнением Петеного массажа. Чай позволял, не только расслабиться и получить полное удовольствие от массажа, но и закуска и выпивка казалось, не нагружала так желудок. После Васеного чайка, пища и выпивка просто казалось таяла в животе.
             Ещё бы, Васин чай на том и держался. Ведь по истечению, сорока восьми часов, ихним клиентам, надо же было с чем то ходить по своей большой нужде, в объект с двумя нулями. И та пища, что поглотили Васины клиенты, в переработанном состоянии, через с сорок восемь часов, и с графиком каждые пятнадцать минут, просилась наружу естественным путём. И то что предстояло испытать в новогодню ночь, генералу Титенку, нельзя даже представить себе нельзя было. Ведь с того момента, когда генерал последний раз был на аудиенции у Васи с Петей, прошло чуть больше тридцати часов.
И то как повлияет, двойная порция чая, не мог даже представить даже сам Вася.
           Звонок жене был обязательным, генерал вещал в трубку:
           - Дорогая, любовь моя, я понимаю что скоро Новый год, но ты же понимаешь какая у меня служба. Подготовка к новому году, и к сожалению не к празднику, как бы я так хотел бы быть с тобой рядом. Но я знаю ты меня поймёшь, так что целую, буду поздно, даже возможно утром.
            Он думал о том, как может искусно врать, он свято верил, что в нем это воспитала, его служба. Ещё он думал, как достала его, эта дура, жена. Но наверное, то что она была такой дурой, держало его рядом с ней.
            Но жена Титенка, далеко от него не отставала. Быть дурой, рядом с генералом, было большое искусство, постоянно изображать вид какая она дура. Которая совсем не понимает, какие совещания, и деловые встречи происходят у Титенка. Она чётко все понимала, но и понимала ещё то что ей всего сорок а ему пятьдесят семь. И то что последняя близость в постели, у них была месяца три назад. Тогда, она даже над ним подшутила - что это были самые яркие пятнадцать секунд, в её жизни, за последние пол года. Титенко тогда, не понял этого стеба, повернулся к стене и уснул. А она пошла в ванную, получать то что просила у неё  природа, от мужа. Благо, по мимо ванны, она ещё имела, двух постоянных любовников, и не пропускала, не одну упругую мужскую задницу. И если бы, рога, которые виртуально приписывались мужчинам, которым изменяли их жены, то генерал Титенко, был бы похож на северного оленя. Такие ветвистые бы, были у него рога, и надень на них форменную фуражку, то дотянуться рукой он бы не смог.
          И вот его жена Галя сейчас ему отвечала:
          - Да конечно же дорогой. Но я думаю, что все таки праздничную новогоднюю ночь мы проведём вместе? Тем более, что я, так много всего наготовила, на столе будет твой любимый холодец, да и моя мама зайдёт нас поздравить.
           Генерал, сжав, так сильно трубку, что казалось её скрип, был слышен на той стороне эфира. При этом он подумал - дура! Холодец! Но собрав силы в кулак, и придав голосу как можно больше любезности, ответил:
           - Да, конечно любимая. Ради тебя, я заброшу все свои дела. И пусть, весь мир подождёт. В новогоднюю ночь, мы будем вместе, только ты и я!
            Галя же, выдавила из себя в ответ, те же лживые эмоции, ответив:
           - Буду тебя ждать - котена, цемики, обнимаю, крепко -крепко целую.
            После того как на обоих, сторонах эфира были положены трубки, на одном конце эфира было сказано - дура! А на другом - старая козлина! Так в сердцах они обменялись комплиментами к друг к другу.
           Генерал Титенко начал собираться в баню, предвкушая сладостные часы. Ну а генеральская жена Галя, начала набирать номер очередного своего бойфренда, тоже предвкушая сладостные часы. Так как тренер из спортзала Руслан, был младше генерала на двадцать восемь лет, а от неё самой на десять.
            Руслан, был тренером в спортзале, был не дурён собой, в меру подкачан, и довольно неплохо образован. Он, довольно трезво, оценивал себя и свои способности. И не гнушался, за некоторое вознаграждение, богатым барышням провести с собой приятно время. Тем более что толк в этом он знал. Барышням же это тоже нравилось, и они с радостью баловали Русланчика, материально и не только. Сам же Руслан, с благодарностью принимал подношения барышень, и выполнял все их пожелания на высшем уровне. Вот, и на этот раз, с ним решила познакомится, одна из таких барышень. Она, была не дурна собой, ухожена, к тому же, её "Rengе Rover Еvoque" 2016 года, добавлял их знакомству, интриги. И если бы, он знал, кто у милой Галечки, был муж, то бежал бы Русланчик, дальше чем видели его глаза. Так как, был у него печальный опыт, с женой одного из милицейских начальников, и проведённые им пятнадцать суток в "аквариуме", с бомжами и отморозками, научили его не влезать в подобные ситуации. Но как говорится - и на старуху, бывает проруха. И знакомство с милой барышней Галей, и было той самой прорухой, которая Руслану не сулило ничего хорошего.
          Галя держа в руке телефон, искала в записной книге номер Руслана, он был записан там, как тренер. Ведь жене генерала не было чем себя занять, и она отдавала большую часть своего времени посещениям спортзала. Так как она понимала, что это то одно что не даст ей потерять её молодость, которая с каждым годом все упорнее пыталась покинуть её тело. И то, что она перестала интересовать своего мужа, её огорчало. Но природа просила своего. И как говорится - если женщину не устраивает её муж, то всегда найдётся тот кто займёт место мужа в постели. И зачастую, это мужчина, которому намного меньше лет, и физические характеристики намного выше чем у её мужа.
           И вот долгожданный номер, палец дотронулся к экрану её "I Phone 7", в трубке послышались гудки. Гале не долго пришлось ждать, гудки прекратились и в трубке раздался голос Руслана:
            - Алло, слушаю.
           Галя, набравшись милой стервозности, которая нравилась, многим мужчинам, промолвила:
           - Алло, это Галина Титенко, помните такую?
           Помнил ли Руслан, Галю? Конечно же помнил. Высокую статную блондинку со стрижкой каре, тяжело было не запомнить. Когда его с ней познакомили, он пожалел что она не ходит в его спортзал. Ведь их на улице познакомила его очередная, барышня которую он как всегда утешал. Они, тогда выходили с ней с ресторана, когда Марина, так звали ту барышню, заметила свою подругу. Та окликнула её:
            - Галя! Сколько лет, сколько зим? Где пропадала?
            Та оглянувшись мило улыбнулась, Руслан обратил сразу же на неё своё внимание. А в основном на её жемчужные зубы, те белым жемчугом сверкали, обрамляемые коралловыми губами. Галя восторженно ответила:
             - Маринка!? Приятный какой сюрприз. А кто это с тобой? Муж? Ты что развелась с Серёжкой?
               Марина немного засмущалась, но все же своё смущение умело скрыла, ответив:
                - Да нет, у нас с Сережой, всё в порядке. Это мой фитнесс тренер, мы с ним только что обсуждали, мою новую программу и систему питания. Так что, рекомендую - Руслан. Даже очень рекомендую.
               При последнем слове, ставя на нём, особое ударение. Галя, протянула руку, и сразу же, её рука оказалась в руке Руслана, тепло его руки, было обволакивающим. От него так и несло мужскими флюидами, настоящего самца. Такие, не могут быть чьими то мужьями, они должны принадлежать всем. Руслан, после рукопожатия, галантно отступил назад, как бы не мешать подругам общаться. Перекинувшись, парой слов с подругой, Галя попросила у Руслана, его телефонный номер, так, на всякий случай. Он, взял у неё трубку, и сам ввёл номер, вместо имени, он многозначительно посмотрев на Галю, вместо имени написал - тренер. При этом сказал:
                - Буду рад вас проконсультировать, в программах тренировок, питания, и не только.
            Из его уст, слово -" не только", прозвучало многозначительно, он был похож в тот момент, на Чеширского кота.
            Так произошло первое знакомство Руслана и Гали.
            И вот теперь, Галя, намерена затащить его в постель. И узнать, правда ли он так хорош в постели, как шепнула ей Марина. Тем более, что её муж, старый маразматик, возможно не придёт домой вообще. Знает она, какие у него всегда были совещания, у него, на кануне новогодних праздников. Пойдут смывать грехи в бане, на кануне нового года, а также, ужрутся как свиньи, а под утро его водитель полумертвое пьяное тело втащит в дом. Так что Галя, имеет, полное моральное право, наставить своему благоверному рога.
         А между тем, генерал Титенко, уже подъезжал к воротам бани. Тут и там, стояли люди в штатском, изображая праздно гуляющих людей, это были оперативники СБУ. Так же, в поле видимости, стояло четыре полицейских машины, под забором бани, стоял автобус, в нем сидели бойцы "Корда". Так, генерал, обеспечил охрану своей задницы, и это было не от страха, генерал знал, что его жизнь, никому и на хрен не нужна. Так, он себе, и окружающим, доказывал свою многозначительность. Хотя и выглядело все это, как комплекс неполноценности, ущербности, добавляло то, как генерал, в узком кругу, хвастался всем этим.
           Ему, и дела не было, до того, что сейчас делает его жена. С кем, и как, она проведёт сегодняшний вечер. Что касаемо операции, которая, где то там разворачивается на востоке, и то, на какой она сейчас стадии, он и вовсе забыл. Его мысли и желания, крутились, только вокруг бани, и вокруг того, что там будет происходить.
            Титенко, всегда был эгоистом, его волновало, только одно, его собственное удовольствие. То есть, все что приносило ему удовольствие, то и входило в круг его интересов. А все то, что его мало интересовало, казалось скучным. Вот потому то, он часто  зевал, когда предложение было не интересным. И только если, какой либо человек, приходил к нему, с неинтересным для него предложением. Всегда старался его выпроводить за пределы своего кабинета, ссылаясь на важные дела. И это касалось не только рабочих моментов. В семье он так же не чем не отличался, был тем же эгоистом, каким он и был по жизни. Ему нравилось когда его любят, но сам никого не любил. И в постели старался, побыстрей получить своё, ему было не интересно получит ли то же его партнёр. Жену,он оргазмами не баловал, ему было главное что бы он своё получил, а получит ли тоже жена ему было всё равно.   Даже, когда иногда, баловал свою жену подарками, и это было проявлением крайне изысканного эгоизма. Таким методом, он откупался от собственной жены. Считая её полной дурой, но положение обязывало, жену, он попросту терпел, переодически делая ей всяческие подношения. Последним таким подношением , был автомобиль.
        Галя же, ничем от своего мужа ничем не отличалась. Была, такой же эгоистичной стервой, хотя на людях, изображала любящую жену. И это, у неё очень хорошо получалось, со стороны это выглядело как семейная идиллия. Просто два любящих сердца, которые, не представляют ни секунды, друг без друга. Хотя было понятно, что её держало возле генерала. И то, было не только материальная сторона, хотя, и она имела место. А главное было в том, что она, большую часть времени, принадлежала сама себе. Что ей, больше всего нравилось. И как раз сегодня, она решила этим воспользоваться. Тем более, что муж сегодня на своём "совещании", Галя прекрасно знала что это за совещание. С тех пор, как Титенку дали звание генерала, из году в год, за день - два, до нового года ,у генерала начинались совещания. После коих, генерал, появлялся под утро пьяный, а в волосах у него, был настоящий гербарий, и состоял он, в основном из листьев дуба и березы. Изредка, он бывал разбавлен эвкалиптом и можжевельником. Но Галя всегда, делала вид, что свято верит, что у мужа, было совещание. За что муж и думал, о ней, что она дура, а та, поддерживала в нем, эту веру. Хотя, прекрасно знала, что и как, и какое это было совещание. А точнее, в каком месте, те происходили, и от чего такая сильная "усталость". Ведь банный дух, который просто парил над телом генерала, и алкогольный перегар из уст Титенка, говорил лишь об одном - что тот был, бане. Конечно же, на утро происходило следующее: Титенко высказывал ей, как хорошо что она у него есть, и понимает мужа, как никто в мире. В душе же, глядя ей в глаза влюблённым взглядом, говорил себе какая же ты дура! Галя, с тем же влюблённым взглядом, смотрела на него, и говорила - да конечно котёна, кто как ни я, должна понимать своего мужа. А в душе, не отставала от генерала - ишь ты старый козлина, олень ты мой, северный! При последней фразе, на её лице появлялась, загадочная улыбка. На что генерал, ещё раз, мысленно вскрикивал - дура! И так же, улыбался ей в ответ. Вот такая, семейная идиллия, была в Галиной жизни, она её устраивала полностью, так же как и генерала. Их семейные отношения, напоминали, все происходящее в стране, говорят одно, а думают и делают, каждый своё.
           Правда, генерал, не догадывался, как и где, его Галечка, проводит своё свободное время, и ему, некогда было думать. За всевозможными заседаниями, и совещаниями, времени не хватало. Казалось, ему было по фиг. Но если бы, он узнал хотя бы, об одном из её любовников. То горе было бы тому парню, одно дело как ты относишься к своей собственности, но другому её трогать не дозволено. Такое отношение, было у генерала, к собственной жене. Он переодически, узнавал о её любовниках, и те как то странно пропадали, из её жизни. Правда, он думал, что это он пресекает, все это на уровне флирта, и до серьёзного, у Гали не доходило, так как она дура.
           Но Галя, была совсем не дурой, и тех, кто ей сильно надоедал, она специально приглашала на свидания. Делая вид что наконец то сломалась под напором того парня, который хотел с ней завести отношение. Но с учётом провинциальности, города где они все жили, скрыть адюльтер, очень сложно. В особенности, если он происходил, в одном из людных мест, города "П". И того количества доброжелателей, которые из за скуки и провинциальности города "П". Развлекая себя, распространением,  всякого рода слухов. Которые, доходили и до ушей генерала. После чего, судьба назойливого кавалера, была решена. После того, как они посещали одно из выбранных Галей заведений, парень либо выходил покурить, либо в туалет, и обратно не возвращался. Галя же, делала вид, что таким образом, парень её кинул, расплачивалась за двоих, и уходила. Провожаемая, печальными взглядами официантов. Они, даже догадаться не могли, что это была, её изысканная расправа, над назойливым кавалером.
          Кавалер же, попадал в руки подчинённых генерала, и проклинал тот час, когда согласился, на то свидание. Парня, вывозили, обычно за город, и стращали всякими сказками. До 2014 года , это было то, что задержанный двумя сотрудниками СБУ, парень, обвинялся в причастности, к торговле радиоактивными материалами. Ну а после 2014 года, обвинения были в сепаратизме. И то и другое, до смерти пугало парней.После чего, их подопечный, делал себе в штаны. Потом, они делали вид, что как то замешкались, давая своему подопечному "стать на ноги".  И тот, в грязных штанах, бежал куда глаза глядят. После чего, такие парни, старались, либо исчезнуть из города, либо были - ниже воды тише травы. Все это, забавляло не только оперативников, но и Галю с генералом. Оперативники, догадывались, за что те стращают парня, и втихаря подсмеивались над генералом, обсуждая все прелести Гали. Генерал же, тешил своё эго, мол какой я, всесильный, и моего - не трожь!  Ну а больше всего, это все, развлекало саму Галю. Она, всех их, обводила вокруг пальца. Вселяла миф, в голову генерала, о том какая она дура, и о его всесильности. И в тоже время, лишала себя назойливого кавалера. Галя, была змеёй, ещё той, которую, у себя на груди, пригрел генерал Титенко.
       И вот, долгожданная баня. Титенко, следуя за истиной, что в бане все равны, облачился в белоснежную простынь, от которой пахло свежестью. Перед ним, в таком же одеянии, сидели прокурор города, прокурор области, военком города, несколько судей, и пару бизнесменов, которые и были спонсорами этого "совещания". За большим дубовым столом, была развёрнута настоящая свадьба, от выпивки и закуски стол ломился. Но гвоздём всей программы, были Вася с Петей. Их чай и массажи, было нечто. А то как они обращались в парной с вениками, было выше всяческих похвал.
       Когда же Вася же с Петей ,увидели, кого они будут опять поить своим знаменитым чаем, на время, у них была немая сцена. Генерал же, эту сцену понял по своему. У видев этих двух банщиков, искренне расплылся в улыбке, похлопав их по спинах,сказал:
          - Да, да, да, это опять я! И именно, это я, тот злой гений, который не дал вам, спокойно доехать домой. Ну я так думаю, и вы в накладе, не останетесь, ваши  моральные затраты, я компенсирую материально. Поверьте, мне, я слов на ветер, не бросаю.
           После таких слов, банщикам ничего не стоило, как просто улыбнуться в ответ генералу. В уме они же думали такое - вот это так сюрприз. Ещё  никто из их клиентов, не получал вторую порцию чая, накануне того как должна подействовать первая. Чувства, которые те ощутили в тот момент, были из родни, пощекотать себя по причинному месту лезвием острейшей бритвы. Одно не осторожное движение, и поправить ничего нельзя. Зато какой адреналин! В этот момент, Васе с Петей так хотелось пообщаться на эту тему, но в силу сложившейся ситуации это было нереально.
           И вот, все закрутилось завертелось, началась вакханалия банной жизни. Сначала генерал, со всеми присутствующими зашли в парилку, первый заход, был без банщиков. Пока, эти великодержавные задницы, грели свои спины, Вася, готовил свои снадобья. Подходил он к этому, со всей душой, а душа, в этот момент ликовала, зная чем это закончится для их клиентов. Петя тоже не отставал от Васи, в шайках он замачивал веники, добавляя в воду, какие то масла и настойки. Спустя некоторое время, разгоряченные тела вышли из парной, все они были до красна разгоряченные. И тут пришло время, Васиных чаёв. Они, с большой охотой пили Васины чаи, приговаривая что ничего лучше они не испытывали после бани. Потом пришла очередь, и полного тандема Васи и Пети. Те вооружившись вениками, заводили по одному всех присутствующих. После чего, те выскакивали кто куда, кто в купель с ледяной водой, кто выскакивал на улицу, во двор, и прыгал в прорубь. Охладившись, все возвращались обратно в парную. Казалось, работал какой то банный конвейер. Тела, то и дело, менялись на лежаках. Вася с Петей, без устали, обрабатывали сии великодержавные задницы и спины. Потом, пришло время массажа, создавалось такое впечатление, что тела под их мощными руками, превращались в подобие теста. Вася и Петя, были похожи на двух средневековых пекарей, которые замешивают тесто. Все суставы на телах их клиентов, под их руками, щёлкали солями, сладостная боль, растекалась по телу. От чего, их клиенты довольно кряхтели, и жмурились от удовольствия. Не знали их клиенты лишь одного, что за удовольствия, надо платить. И какого рода будет расплата ихних клиентов.
         Баннооздоровительная часть программы, подошла к концу, началась вторая часть банной вакханалии. И заключалась она, в следующем, облачённые в простыня словно римские патриции, все местечковые начальники, стали придаваться, плотским утехам. Их рты, начали поглощать, всяческие деликатесы, ублажая свою плоть. Потом, туда же, потекли реки элитного алкоголя. И было то похоже, на какой то, содомский пир. Лица от алкоголя, расплывались, речь превращалась, в непонятное месиво из звуков. Переодически, вздрагивая, от демонического хохота. Время шло, и люди за столом, постепенно, превращались в свиней. Вилки и ножи, отошли на задний план, в ход пошли руки, сквозь пальцы продавливалась пища. Под действием алкоголя, реакция стала замедляться, и все чаще и чаще, закуска шла мимо рта, пачкая лицо. Все это напоминало, какой то сюрреализм. Картина достойная Дали, он бы точно бы под впечатлением от этого, нарисовал бы картину "Головы задницы".
        Вася с Петей, выбрав удобный момент, покинули данное мероприятие. Забрав предварительно у генерала, своё причитающееся, пока тот был ещё вменяем. Генерал дал команду, и Вася с Петей тем же образом, что и приехали сюда, были отправлены восвояси.
        А вакханалия, все продолжалась. Алкоголь, лился так же, закуска, уничтожалась самым неприменимым образом. Васины чаи, превращали желудки всех присутствующих в бане, в подобие безразмерных ёмкостей. У нормального человека, от такого количества еды уже бы, давно остановился бы желудок. Но Васин чай,  еду, превращал, в такое себе подобие боезапасов, которые в нужный момент, будут использованы. С той только разницей, что эти боезапасы, будут причинять их обладателю, не малый дискомфорт.
        Пришло время, тела, стали превращаться в недвижимость, настало время адъютантов.  Каждый из них удобным им способом, забирали своих "хозяев", загружая их, в служебные авто. Так, и генерала Титенка, постигла та же участь. Его пьяное тело, было облачено в одежды, и аккуратно на бочек, было погружено на заднее сиденье. В таком положении, генерал, и был доставлен домой. Затем, генерала занесли в квартиру, и вручили жене, в целости и сохранности, от генерала несло баней и алкоголем. А ещё, он был мертвецки уставшим от алкоголя.
         Галя, смотрела, на пьяное тело мужа. Оно безжизненно лежало на диване в неестественной форме. Она понимала, что ей ничего не остаётся делать, как раздеть его. Ведь оставить его в костюме, и обуви, на диване, было бы, не правильно. По крайней мере, хотя бы, не перемажет мебель своими ботинками. Когда Галя начала раздевать своего мужа генерала, его тело, казалось, было жидким, оно просто вытекало из одежды. И вот, дошла очередь штанов, когда Галя дернула за концы штанов, то трусы остались в штанах. Глядя, на голую задницу мужа, ей захотелось, с ним поступить так, как в услышанном, на кануне, анекдоте. Там, было так:
       " Жена, приходит утром домой, после того как муж с друзьями решил погулять в чисто мужской компании с друзьями. Смотрит, а её муж, лежит на столе, в позе зю, в одних трусах. Ну, она долго не думая, сдёрнула с него трусы, и всунула ему в зад, презерватив. А сама, начала на кухне греметь посудой. Муж просыпается, и говорит:
         - Это ты милая?
         Она отвечает :
         - Да дорогой, я тут на кухне. Как встреча? Как друзья?
         Он же, вставая со стола, чувствует, что то инородное, в заднице. Доставая, от туда презерватив, приговаривает:
          -Нет больше у меня друзей, нет...."
         Так, и Гале захотелось в тот момент поступить, но она удержалась от такого соблазна. А соблазн, был велик, но Галя, была мудрой женщиной, хоть муж, и считал её полной дурой. Тем более, что завтра Новый год, а зачем ей отрицательные эмоции в Новый год? Ей, это, было точно ни к чему.
         Если бы она знала, как она проведёт праздничную ночь... Ведь часовая бомба, запущенная Васей, своим волшебным чаем, ещё два дня назад, уже начинала тикать. И то, что могло сделать, с кем то, двойная порция, его чудного чая. Было известно, одному богу. Вася, знал только одно, что этот Новый год, генерал запомнит на долго. Впрочем, как и его жена, она будет, тем единственным свидетелем встречи генералом нового года.
         А пока, генерал Титенко мирно спал, немного посапывая. В эту ночь, ему даже ничего не снилось. И только Васин чай, в его теле, делал свои необратимые процессы. Что бы гарантированно, сделать праздник  Новый год, для генерала незабываемым. Правда, немного специфически.
        Утро тридцать первого числа, у генерала началось как обычно, его разбудил звонок его мобильного. В трубке звучал, холодный, словно у робота, голос его адьютанта Отто. Тот, так же холодно, как и погода за окном, поздравил генерала с наступающим Новым годом. Дальше, пошло, куча не понятной, и не нужной с утра, информации. Генерал перебил Отто, дав команду, что бы машину подали через пол часа, и бросил трубку. Голова с утра, отказывалась соображать, ведь последнее что он помнил, о вчерашней бане, то это было только то, как он на спор, с прокурором области. Спорил на то, что он, выпьет пол литра виски, прямо из горла, залпом. Когда он, это начинал делать, он помнил, а от довёл ли он своё дело до конца, Титенко не помнил. И теперь он размышлял, должен ли он прокурору области, литр "Remi Martin XO", или нет? Это единственная мысль, летала в его голове, так как генерал был офицером, и если он проиграл спор, то делом чести было отдать коньяк. Но этого так не хотелось делать, тем более что он недолюбливал прокурора области, он его считал порядочной скотиной. Ну а если выиграл, он, генерал... В тот момент, на лице генерала всплыла улыбка, то это, даже очень не плохо. Хотел бы генерал посмотреть ему в тот момент в глаза. Но как это узнать? Ведь к тому моменту, все уже были пьяны. И тут генерал, вспомнил, о Васе с Петей, те пили мало, и как раз перед самим спором прощались с генералом. И генерал подумал, мало ли кто, отказался увидеть такое, когда генерал СБУ, будет на спор, пить из горла, как обычный алкаш. По крайней мере, он бы, Титенко, на их месте, от такого зрелища, не отказался. Он достал телефон, и начал судорожно искать телефонный номер банщиков. И вот он, долгожданный номер, генерал нажал вызов.
            Вася, за вчерашний вечер, довольно устал, тем более, что они с Петей, были, почти пять дней в дороге. Хоть и передвигались они, постоянно на комфортных авто представительского класса, но все же дорога, здорово выматывала. И разбудивший его телефон, был для него, в тот момент, его личным врагом. По началу, он не хотел его брать, вообще.  Но специфика работы, и недовольные слова, спящей под боком жены, заставили его, взять в руки, трубку. Сонное состояние, как рукой сняло, когда Вася прочитал кто его вызывает. Осознание, о двойной дозе чая, и то кто этот чай пил, а также какую должность занимал звонящий, быстро взбодрило Васю. Его голову, начало посещать тысячу вариантов отмазок, ведь какое действие, оказала двойная доза чая. Васе, было не известно, генерал, был первым. И что могло произойти, было одному богу известно. Но все же, Вася собрался духом, и поднял трубку. Как можно более спокойным голосом, молвил в трубку:
        - Алло, слушаю?
        В трубке, послышался голос генерала, и судя по его интонации, пока, ничего экстра ординарного не произошло. Вася, перевёл дух, подумав - слава богу не по мою душу. Генерал спрашивал:
         - Вася, друг мой, а ты помнишь тот момент, когда вы выезжали?
         Помнил ли Вася тот момент? Конечно же помнил. Тогда Петя предложил им ретироваться из бани, когда началась эта вакханалия. Когда эти великодержавные задницы, начали превращаться в свиней. И от греха по дальше, они решили уехать домой, тем более завтра Новый год, и им обоим хотелось встретить этот праздник у себя дома. Но отказать себе, в таком развлечении, как то что генерал, как обычный алкаш, будет на спор глушить вискарь из горла, позволить они себе не могли. Жаль что нельзя это было заснять на видео. Генерал конечно показал класс, правда последние глотки, были такими неуклюжими. Алкоголь, как будто нокаутирующий удар боксера профессионала, ударил в голову генерала. Его нижняя губа, безжизненно обвисла, и сквозь неё, тонкой струйкой, тек виски. Но всё же бутылка генералом была опорожнена, после чего, генерал опал как осенняя листва, но предмет спора, был исполнен до конца. После чего, сидящий рядом  прокурор, утвердительно кивнул, и так же выпал в осадок. Так что Вася ответил генералу:
          - Товарищ генерал, вы показали настоящий класс! Товарищ, с которым вы спорили, был вами повержен. Так что спор однозначно выиграли вы.
          Генерал, на той стороне эфира, хитро улыбнулся, настроение его, повысилось. И тогда он ответил Васе следующее:
          - Премного вам благодарен, я ваш должник! Будете у нас всегда желанными гостями.
И у меня для вас всегда будет тёплый приём.
          Титенко положил трубку, приговаривая - ну что жирный боров, съел! Мысль о том что он обставил прокурора области, грела ему душу. На другой же стороне эфира, Вася положив трубку, высказал следующую мысль в слух:
           - старый алкаш!
          А в душе подумал - будет тебе Новый год, и запомнишь ты его, у меня, на всегда! При этом, он, также хитро улыбнулся. Мысль, о том как генерал проведёт начало года, грела душу Васи. Как говорится - как и где ты встретишь Новый год, так он, и в таком же месте, пройдёт.
           После того как генерал, получил подтверждение, он набрал прокурора области. Ему  не терпелось, поддеть прокурора. У него, словно шило в заднице, торчала мысль в голове, какое выражение лица будет у прокурора. Нетерпение, било ключом. И вот, после долгих гудков, генерал, в трубке услышал, страдальческий голос прокурора:
           - Генерал, что это тебе неймется с утра? Какая муха тебя укусила? После вчерашнего, голову от подушки не могу оторвать, а во рту, как будто стая кошек ночевала. Дело какое? Или опять, по пустякам тревожишь? Если не срочно, через пару часиков набери. Голова как дом советов...
           Генерал же, не унимался, голос у него был бодр, как будто, не его вчера привезли домой мертвецки пьяным. На тираду прокурора, ответ был следующий:
           - Во первых, пили мы все, на равных, так что нечего возмущаться. Да и чему там болеть, кость она как и есть кость. Во вторых, кое кто, мне вчера проиграл литр " Remi Martin XO", не припоминаешь, кто это был? Правильно, ты! Так что, изволь, пришли выигранное. Хотя я не гордый, могу и сам заехать, ради такого.
             На лице генерала, после таких слов, то и дело, появлялась ухмылка, он прокурора области, за глаза называл колхозником и куркулем. Так как прокурор области, был исключительно жаден, и почти как у Гоголевский персонаж, брал, чуть ли не борзыми щенками.
             В тот момент, на той стороне эфира, прокурор чесал себе проплешину, пытаясь вспомнить о каком пари идёт речь. Сквозь тяжелое похмелье, его память, вспышками возвращала к вчерашнему вечеру. Потом, все таки он вспомнил, как они с генералом забились, что тот с горла, выпьет пол литра виски.  Но вот чем это все закончилось, он, уже не помнит. Его память, ему только воспроизвела то, как генерал задрал голову вместе с бутылкой, на третьем же глотке, прокурор погас. И не мог вспомнить, выпил ли генерал, или нет. И с небольшой надеждой в голосе, попытался возразить генералу:
            - Я то, вообще не помню, чем это все закончилось, и не известно выпил ли ты. Так что, с моего великодушия, я прощаю тебе твой проигрыш.
             Генерал возмутился:
             - Великодушия?! Да у меня есть два трезвых свидетеля, сейчас машину в Киев за  ими пошлю, но оплатить её придётся тебе. И вместо одной бутылки, ты мне ящик будешь должен.
              Прокурор, после такого напора, аж вспотел, и вскочил с постели, встав как по команде смирно. Потом, быстро все взвесив, решил не накалять обстановки, и согласился с генералом:
               - Ладно Титенко, хватит твоей солдафонщины, приезжай часика эдак через полтора, заберёшь обещанное.
               Прокурор, думал так - если не получилось пропетлять, и не спрыгнуть с долга. Так хоть разведу генерала, на то, что разопьем эту литру, на двоих. Настолько был хитрозадым прокурор.
                Но и генерал, был не лыком шит, через полтора часа он зашёл к прокурору. Когда Титенко зашёл в прокурорский кабинет, на столе стояла бутылка коньяка, без коробки, рядом стояли, два коньячных бокала. Генерал, подошёл к прокурору протягивая руку, когда прокурор взял его руку, подтянул за неё генерала к себе, они обнялись как два сицилийских мафиозо. При этом, когда те не видели в глаза друг друга, кривились так, как будто обнимаются с жабой либо какой другой мерзостью. После чего прокурор указав на бутылку сказал:
                - Вот, должок.
                Генерал взяв бутылку в руки, задумчиво в слух прочитал по слогам:
                - Ре-ми Мар-тин, ХО, оче-нь, ста-рый, зна-чит.
                Артистично её взвешивая, подбросил, и сразу же поймал, затем глядя на прокурора, открыл. Сладковатый дух коньяка, начал распространяться по всему прокурорскому кабинету, Титенко, наполнил коньячные бокалы на четверть. Когда все это действо происходило, у прокурора, в такт бульканью вытекающего из горлышка бутылки коньяка, двигался кадык прокурора. Он, его уже тогда, мысленно вкушал. Генерал взяв один бокал в руку, другой он свободной рукой пододвинул в сторону прокурора, чокнувшись, без лишних слов, они опорожнили бокалы. После второго бокала, зажатость прокурора, куда то улетучилась, и он уже себя не так дискомфортно чувствовал в присутствии генерала. Ну а третий четвёртый бокалы, пошли сами собой, генерал уселся на столе. А прокурор, развалился в кресле, расслабил галстук и расстегнул на рубахе верхнюю пуговицу. Как то так, незаметно, без особых разговоров, бутылка опорожнилась. Генерал посмотрел сквозь горлышко, пустой бутылки, как в позорную трубу. Сказал:
        - Ну что? Пора и честь знать, тем более, что сегодня конец года. Так сказать, надо подводить итоги.
         Встав со стола, Титенко подошёл к шкафу, который стоял у стены, по правую руку от прокурора, отворил дверцу шкафа. Там стояло, как минимум три таких же бутылки, только с той разницей, что они были в коробках. Генерал, взял одну из коробок, та оказалась пустой, генерал сделал вывод, что именно её они только что и распили. Взял другую, она, была полная. Так же, артистично подбросив её в руке, сказал:
         - Должок!
         Взяв её под мышку, удалился из кабинета.
         То, что творилось в тот момент, в душе прокурора, описать было, сложно. Сначала он оторопев, широко раскрыл глаза, глядя на него, он потерял дар речи, на мгновенье, он застыл в кресле. После того как дверь за генералом закрылась, тот на цыпочках подбежал к двери кабинета, прижался к ней ухом, и только услышав как закрылась за генералом дверь приемной, на весь кабинет истошным криком заорал на весь кабинет:
         - Сука!
         В этот крик, прокурор, вложил всю ненависть к генералу. Его просто коробило, от того бессилия, которое сейчас, его разбивало, словно паралич. И все, что он мог сейчас позволить себе, так это, только то, что он сжавши кулаки, да так что они побелели,  делать конвульсивные движения, при этом многократно повторять:
          - Сука! Сука! Генеральское сучище!
          И от такого бессилия, на прокурорских глазах, навернулись слезы.
          А генерал между тем, пришёл к себе в кабинет, и первым делом что он сделал, так это он включил компьютер. Взяв в руки мышку, навёл стрелку на иконку с камерой, под иконкой было написано - областная прокуратура. Его оперативники, уже давно оборудовали, все властные кабинеты уездного города "П ", видео и аудио наблюдением. И это не ради того что бы кого то поймать на "горячем". Так Титенко развлекал себя, он и так знал кто чем дышит в этом городе. И сейчас, глядя в монитор, и наблюдая как корчит от бессилия прокурора, его, это веселило. Было такое впечатление, как будто, он даже с этого, подпитывается какой то незримой энергией. Он, так, часто поступал со многим начальством уездного города "П", и прокурор области был не первым, ну уж конечно и не последним. Но только над прокурором области, он любил чаще чем обычно так измываться, зная настолько он жаден. Любую жалобу на прокурора области, он рассматривал с педантичным вниманием. Понятно что ход делу он не давал, но всегда лично генерал приезжал к прокурору. И не двусмысленно, намекал прокурору, о том что на него пришла жалоба. При этом, самым тщательным образом, скрывал имя жалобщика, но и давал понимать прокурору, что дело он спустит на тормозах. Но говорил это так, что верить ему было нельзя. После чего, Титенко ехал к себе в кабинет, и наблюдал, за тем что оповещенный творит у себя в кабинете. Всегда такой грозный, и принципиальный прокурор области, панически боялся, генерала СБУ. И это Титенка забавляло.
           Рабочий день генерала подошёл к концу, с чувством выполненного долга, и поздравив всех кого надо, генерал, собрался идти домой. Как вдруг, механизм "бомбы", заложенный банщиком Васей, дал о себе знать. В его животе, что то подозрительно булькнуло, и успокоилось.
            Так начала действовать, двойная порция Васиного чая. Генерал понял, что с его желудком что то не так, но все же решился дотерпеть до дома.
            Спускаясь по лестнице, встретил на ней Петренка. Тот подымался в верх. Увидев генерала, поздравил его с наступающим. И было хотел задать вопрос по существу.
            Но генерал, как то странно себя повёл. Улыбнувшись на приветствие Петренка, он было хотел чего то сказать, но замер на секунду, сделал вид что чего-то забыл, развернулся, и взбежал к себе в кабинет обратно. Петренко, недоуменно пожал плечами, и пошёл восвояси.
            Мало кто знал, но кабинет генерала был оборудован не только душевой кабинкой, но в нем был и полноценный туалет с биде. В тот момент, когда генерал бежал к себе, ему можно было давать приз, за преодоление спринтерской дистанции.
            Такой прыти от генерала, Отто сидевший в приемной, не замечал раньше. Тот, четким движением вогнал ключ в замочную скважину, и просто пулей влетел в кабинет. Отто встал из за стола, дипломатично прикрыв двери кабинета, прильнул ухом к двери. То что он услышал за дверью, он, про себя прокомментировал - с кем не бывает. И так же, без всяких эмоций сел опять за свой стол.
           Генерал же на бегу расстёгивая штаны, вбежал в туалет, судорожно снимая штаны, сел на унитаз. То что он ощутил в тот момент, было двояким чувством, с одной стороны блаженство, с другой он не понимал что случилось. Ведь уже много лет подряд, он данную процедуру, проходит по утрам, а тут какой то сбой приключился. Потом, сделав своё дело, и получив облегчение, привёл себя в порядок, и как ни в чем не бывало, покинул кабинет, ещё раз попрощавшись с Отто.
          Титенко ещё не знал, что его ещё ждут девяносто пять таких забегов как минимум. Так как Васин чай работал как часы каждые пятнадцать минут и целые сутки. Самое интересное было в действии чая, что после посещения туалета, человек выпивший чай, чувствовал себя, абсолютно нормально. Но, через пятнадцать минут, все повторялось так же внезапно, терпеть это было, не возможно. Исходящий продукт, казалось сам по себе, никого не спрашивая покидал организм. Взять под контроль этот процесс, организм попросту не мог.
           В этот день, Титенко проявил к своему водителю благосклонность, он отпустил своего водителя по раньше с работы. Все таки канун Нового года, как ни как. И он, решил сам доехать за рулём домой, да бы не терять хватки к вождению. Тем более что это была не "Волга" а довольно таки свеженький "Mercedes" в кузове 221, таким и генералу порулить можно. До дому, генералу было ехать минут пять, жил он не далеко от работы, но пешком он уже давно не ходил, ни на работу, ни с работы. По статусу не положено. И вот он за рулём, казалось он уже забыл как держать в руках баранку. Но нет же, руки то помнят, Титенко улыбнулся, и завёл авто. Особых то навыков не нужно было иметь ездить за рулём такого авто, коробка автомат, газ и тормоз, знай себе рули. Но в этот последний день в году, все куда то спешили, куда то ехали, а отсюда и заторы на дорогах. И обычные пять минут дороги, грозили превратится в пол часа. Но генерала, это не очень смущало, кто его мог дома ждать, жена - дура, и её мама - старая маразматичка. И то, и другое, его мало радовало. Но положение опять же, обязывает. И вот, осталось ещё чуть - чуть, и генерал дома, и тут внезапно в животе булькнуло, генерал уже раз ощущал такое. А впереди пробка, и генералу ничего не осталось сделать, как включить проблесковые маячки, и переодически включать сирену. Но как не странно, на это мало кто реагировал. А зов природы все чаще и чаще напоминал о себе, в кишечнике опять намечалась революция. И тогда генерал приняв волевое решение, выехал на тротуар.
         Так на полном ходу по тротуару, генерал мчал домой. Прохожие что отскакивали в сторону то и дело, проклинали, того кто мчал по тротуару. У Титенка же в голове была только одна мысль, не наделать в штаны.
           И вот он дом. Генерал, выскочил как ошпаренный из авто. Скорость, с которой он взбежал на трений этаж, была достойна олимпийского спринтера. А та ловкость с которой он открыл дверь, восхищала. Одной рукой, он открывал дверь, проворачивая ключ в замочной скважине, другой же, он расстёгивал штаны. Во внутрь квартиры, Титенко вбежал уже с полуспущенными штанами, пробежал мимо оторопевшей тещи, и просто влетел в туалет. И на этот раз, генералу повезло, ему удалось избежать позора. И опять пришло просто благостное ощущение лёгкости. Генерал просто удивлялся, сколько дерьма в нем помещается.
            Галя Титенко с мамой, на кухне обсуждали генерала, который влетел как угорелый, даже не поздоровался с тёщей, не говоря о том что бы ещё  поздравить с Новым годом. Теща прокомментирована поступок генерала:
            - Природа дала прямое определение твоему мужу, он как есть самый настоящий засранец.
             Галя же, маме не возражала. Лишь сказала:
              - Да засранец, ну свой же родной.
               Галя даже при маме играла роль верной жены.
               Генерал сделавши своё дело, вышел из туалета, посмотрел на эту пару змей, тещу и жену, но в слух проговорил следующее:
               - Мама и вы здесь? С наступающим Новым годом.
               Теща в ответ смерила взглядом генерала с ног до головы, посмотрела на него как на что-то несуразное. Генерал посмотрел в зеркало и понял почему на него так смотрела теща. У генерала из ширинки штанов, торчала рубаха, да и весь он был какой то немного подгулявший и помят.
          А потом Титенко, каждые пятнадцать минут,  доказывал своей тёще и жене кем он был. Так часто он ещё не посещал туалет. Что он только не делал, пил все возможные средства, таблетки, сиропы, водку с перцем. Но все эти попытки были напрасны, ту пищу что употребил генерал на кануне, Васин чай чётко распределил на девяносто шесть частей. Что бы каждые пятнадцать минут, выводить эту пищу, за пределы организма. Но с учётом двойной порции чая, это количество раз, можно было умножить на два. Генерал, даже представить не мог, какие праздники его ожидают.
         Каждые пятнадцать минут, генерал, бегал в туалет со скоростью заправского спринтера. Жена сначала делала вид, что сопереживает своему супругу, но потом просто начала ржать как лошадь, а у Титенка даже не было времени что бы как то ей возразить.
        Эта новогодняя ночь, выдалась генералу на славу. Его природные позывы, не давали ему уснуть, он под утро даже уснул на унитазе. Но долго даже на унитазе поспать ему не удалось, его природный позыв будил его, как по часам, каждые пятнадцать минут. А с учётом что это были праздники, то к помощи врачей обращаться напрасный труд.
         Врачи, тоже были, обычными людьми, и невзирая, на их профессию,  и клятву Гиппократа, им тоже в Новый год хотелось хоть как то расслабиться. И по этому, даже учитывая социальный статус генерала, праздник для них был важнее. Ведь, хоть что не говорили о врачах, какие те циничны, но их цинизм имел под собой твёрдый грунт. Та зарплата что им выдавали, ни как не ровнялось с тем, какие задачи им ставились. И по этому, праздновать, или лечить в новогоднюю ночь, зачастую чаши весов склонялись в сторону - праздновать. Тем более, лечить генеральский понос. Они, так и говорили - небось, обожрался деликатесами, а Бог шельму метит! Очистит желудок с кишечником, ещё больше, деликатесов влезет потом, так что, так ему и надо.И генералу, ничего так и не оставалось, как, всю новогоднюю ночь провести на унитазе.
         Казалось наказание господне, выпало на голову генерала, точнее на его пятую точку.



                Глава 17.  Встречай  ДНР



И вот она граница, так сказать стык двух маразмов. С одной стороны, маразм под названием ДНР. Где людям долгие годы вбивали в головы что те есть кормильцами, всех ленивых и злобных Укропов. И тогда, та часть, кормильцев Укропов, что никогда в жизни ничего не сделали своими руками. Решила восстать, против тех, кто о ихнем существовании, и вовсе не знал.
           Тем более не знали, что эти бездельники их кормят. Так как большинство населения, тогдашней, ещё целостной Украины, пыталось само по себе выжить. И никак не надеялся, на то, что кто то за них подумает, а тем более накормит.
           А тем более, что их кормят, торговцы куриными  окороками, авто мойщики, и охранники супермаркетов.
           И тем не менее, этому сброду как то удалось, убедить часть народа, востока Украины в их многозначительности. Кстати, эта часть населения ничем не отличалась, от тех, кто их, убеждал в том.
            Просто остальному, нормальному населению тех мест, не было когда думать об этом. Они просто занимались своими делами, пытались прокормить свои семьи, и ходили на работу. В отличии от этих "кормильцев", которые, за всю свою сознательную  жизнь, палец о палец не ударили.
           И вот выждавши удобный момент, и по молчаливому согласию, всего руководства что их окружало, этот сброд, вылез наружу. Они уверовав, что они чего то значат, подняли свои головы, хотя сами того не понимали, что это все, им просто разрешили. И кинув им кость, под названием ДНР, просто на просто, будут зарабатывать на этом деньги.
           С другой стороны, была грозная и непобедимая Украина. В которой к руководству, пришли воры, прежнее руководство были просто ангелами, по сравнению с нынешним руководством. Они, переступили все воровские законы, и залезли в карман каждому из граждан Украины. И если по воровским мнимым законам, залазить в карман "серого", в западло, то новое руководство не гнушалось тем, что бы залезть в карман каждому.
             Руководство Украины во всю, заявляло о том что российский агрессор ещё получит от них по зубам. И тем не менее, продолжало покупать у него газ. Российские банки вольготно себя чувствовали, президент и многие кто руководил страной имели бизнес в России.
             Казалось, происходил, какой то театр абсурда. Со слов руководства Украины, выходило так - Россия, враг нашего государства номер один. Но и без неё, Украине никак.
Это было похоже на то, если бы в 1941-1945 годах, в центре Москвы были представительства " Дойче банка ", "Henkel", "Siemens". Из Москвы в Берлин, ездили бы пассажирские поезда. А военные атташе, из абвера и Гестапо, контролировали бы правильность ведения боевых действий на передовой, с одной стороны. А с другой стороны, работники СМЕРШа и НКВД, занимались тем же.
            Абсурдности ситуации, добавляло ещё то, что что по словам руководства Украины, с каждым разом армия становилась сильнее и профессиональнее, а территория страны уменьшалась. И когда смотрели телевизор, то каждый солдат Украины как минимум - командос. А на самом деле, из репортажей на ютубе, было видно, что вся эта пестрая армия, ничем не отличалась от армии Батьки Махно. Голодная и в потрёпанной форме. Но на лицах президента и его окружении, это никак не сказывалось, их лица росли как на дрожжах. И чем в стране было хуже, тем больше солнечные зайчики отбивались от их лиц. Настолько те лоснились, от полноты.
         И вот я с Романовым, приближались к границе этих двух маразмов. Так и хотелось мне постебтись, и прокричать - здравствуй, ДНР! Новообразование победившего идиотизма. Но с учётом того кто ехал со мной рядом, я этого не исполнил. Иначе, мой стеб, для меня мог бы закончится плачевно, ведь почти половина тех кто ехал со мной на ту сторону, свято верили в идеалы новой псевдореспублики. Хотя пенсии, и продукты предпочитали Украинские. Но эта мелочь, ни как бы не отразилась надомной, крикни я такое. Самое интересное, крикни я это на любой из сторон, участь бы меня постигла та же. На Украинской стороне, меня бы била та часть автобуса которая не поддерживала ДНР, но в силу сложившихся обстоятельств им приходилось жить в ДНР. Так же бит бы я был и другой половиной, которая ратовала за ДНР, так как мой возглас мог бы сказаться на них, если бы из за меня, автобус задержали из за меня. И вот поэтому я решил промолчать, хотя в душе меня рвало. Романов же, сидел молча и читал книгу, я посмотрел название, и улыбнулся. Книга которую читал Романов, называлась - "SNUFF", автором был Виктор Пелевин. Я не выдержал, и спросил:
             - Читаем практическую методичку?
             Романов же посмотрел на меня взглядом человека, который первый раз меня видит. И тем не менее, сделав секундную паузу, ответил:
             - Вы это читали? Удивительно, но автор сочинения предвидел то что сейчас творится у нас, правда в весьма фантасмагорическом образе. Не правда ли?
              Я читал Пелевина, мало того мне он нравился, писатель, который рвал все шаблоны на мировосприятие. И тут мне пришлось подыгрывать Романову, играть роль человека, который его впервые видит. И общего у нас с ним, только эта книга, которую я уже прочёл а он ещё только пытается её прочитать. Я как бы невзначай, продолжил разговор, ответив:
               - Да читал, но примерно года два назад. Прикольно пишет, кстати он там примерно описал, то что сейчас деется на Украине. Он даже название созвучно правильное дал - Уркаина, и населена она урками. Хотя глядя кто у нас руководит, то далеко мы от произведения Пелевина не отошли.
                Я улыбнулся, при этом демонстративно побарабанил пальцами по обложке книги.
                Романов, заложив большой палец вместо закладки в книгу, отложил её в сторону, обратился ко мне:
                - Вы имеете ввиду название "S.N.U.F.F."? А вы знаете что это такое?
                Я поджав губу сказал:
                - Да конечно же знаю, и это мало чем отличается от того что сейчас происходит у нас. По одной версии "S.N.U.F.F." - это ни что другое как ролики с убийствами, по другой - раздел извращённого порно с реальными убийствами. Чего сейчас глядя в телевизор, а тем паче в интернете, достаточно. Или я в чем то не прав?
                Романов, при моих словах, приложив свой указательный палец к губам, дал мне показать, что бы я не болтал лишнего. Я же, сразу сориентировался, и поправил:
                - Я о книге.
                Романов ответил:
                - Я надеюсь.
                И дальше, наш разговор был переключен, от конкретного произведения, на все творчество Виктора Пелевина. Мой "случайный" попутчик, сказал мне:
                - Что раньше слышал о таком писателе, но как то не решался прочитать. Ну а потом, как наслушался, что это писатель, которого не каждый может понять, решил себя проверить. И вот книга "S.N.U.F.F.", это первое произведение, которое попало мне в руки. Скажу честно, сложно чтимое, но что то в этом есть.
                Я же поспешил, более подробно его ввести в курс дела, и конечно же, меня понесло:
                - Понимаешь, Пелевин такой автор он не каждому понятен, это точно. Просто его, надо начинать читать, более системно. Допустим, эта книга "S.N.U.F.F.", это уже так сказать для подготовленных умов, так сказать кто его раньше читал и примерно смог понять всю его глубокую философию.
                Меня поспешили перебить:
                - Глубокая философия? В чем? В том что бы снимать ролики о убийствах? Конечно в этой книге кое что есть, но искать в ней глубокую философию? Не знаю.
                Я же, продолжал дальше:
                - Конечно же глубокую философию, главное научиться её видеть. Как говорится - ищущий да обрящить. В любой нелепеце, можно найти философию, и чем она нелепее тем глубже философия.
                На мои размышления, мне просто улыбнулись в лицо, и сказали:
                - Да так, в чем угодно, можно найти, глубокий философский смысл. Главное, что бы времени было по больше. Можно так себе нафилософствоваться, что и себя потеряешь.
                Я опять парировал:
                - В том то и дело, свободное время, у любого бомжа свободного времени много, а ещё никто из них не стал даже малым подобием Диогена. Который как известно как бомж жил в бочке. Тут то и все сказано, дело в том, что, все зависит от самого человека. Иному дай массу свободного времени - и он превратится в бомжа. А иному дай и он сначала обоснует свою лень, и станет философом. Хотя с другой стороны, у бомжа есть тоже своя философия, просто под каким углом на это смотреть. Что вы скажете на это?
                Мне ответили фразой, по мнению 99% людей, уверенны что именно эта фраза имеет ответы на все тупиковые вопросы. И звучало это из уст Романова так:
               - А, фиг, его знает...
               Мне стало смешно, и я спросил:
               - А ваша фамилия не Чапаев?
               Меня сразу же спросили:
               - А при чем, здесь Чапаев?
               Я ответил:
               - Да, так, вспомнился мне один анекдот. Там тоже вроде бы началось, с простого вопроса, а закончилось философией.
                Романов, сделал заинтересованный взгляд, и спросил:
               - Это как? И вообще, какое имеет  отношение анекдот, к философии?
                И я решил рассказать, анекдот:
                - К Фурманову пришёл Чапаев, и спросил:
                - Объясни мне три понятия - логика, диалектика, философия.
                Тогда Фурманов подвёл Чапаева к окну и говорит:
                - Вот видишь идёт два человека один чистый другой грязный, и мы знаем, что один из них идёт в баню. Вопрос - кто из них идёт в баню?
                Чапаев, долго не думая:
                - Грязный.
                Фурманов:
                - Правильно, грязный потому и идёт в баню потому что он грязный. Это и есть - логика. А вот тебе следующий вопрос - идут два человека один грязный другой чистый, мы знаем что один из них идёт в баню. Вопрос - кто из них идёт в баню?
                Чапаев, не задумавшись выпалил:
                - Грязный!
                Фурманов:
                - А вот тут, не правильно, грязный он, потому то, он и грязный, что он в баню не ходит. А чистый, он потому и чистый что часто в баню ходит. Вот это и есть - диалектика. И заключительный вопрос - идёт два человека один грязный другой чистый, нам дано что один из них идёт в баню. Вопрос - кто из них идёт в баню?
                Чапаев, растерянно:
                - А фиг его знает...
                Фурманов:
                - А вот и есть философия....
                Мы рассмеялись, и как бы чисто машинально Романов протянул мне руку и представился:
                - Романов Степан Николаевич.
                Мне нечего не оставалось делать, как пожать руку моему новому знакомому и так же представиться:
                - Пушкин Василий Александрович.
                После нашего, якобы, первого знакомства, мы опять рассмеялись. Улыбку мы заметили и у рядом сидящих.
                Вот так, из за взятой в дорогу книги Романовым, мы экспромтом поправили легенду нашей операции. Хотя где то в глубине души, у меня закралось сомнение, учитывая где работал Романов. Ведь многие из моих знакомых, знали как я увлекался Пелевиным. Неужели трёх дней хватило что бы узнать такую информацию, и вообще возможно наша встреча с Романовым была не случайной. Эту секундную слабость, я сразу же отогнал от себя. Судя из того что я увидел за последние три дня, и то что я увидел в управлении СБУ, и что там творится, то свои сомнения я развеял сразу же. Хоть и где то, на задворках моего сознания, моя фантазия пыталась вырваться из под контроля. Именно фантазия, хотела меня заставить думать, о работниках СБУ, лучше чем они были на самом деле. Точнее профессиональнее.
                На самом же деле Романов не кривил душой, книга ему в руки попала совсем случайно. Но человеческая фантазия, это то единственное, что может погубить любого, стоит ей только поддаться. Слава богу что я идейный пофигист. И то что для другого будет как зерно сомнения. Из которого, вырастет дерево всяческих домыслов и самокопаний. То в мою душу это зерно попало как в мертвый грунт, и пока была питательная среда самого зерна оно пыталось вырасти, но не получив подпитки из вне, так проклюнувшись и умерло. И мои догадки и домыслы, таковыми и остались. Я про них просто забыл. Так как мы уже заезжали на сторону подконтрольную ДНР. И за своей увлекательной беседой, не заметили того, мы же со своим "новым" приятелем только познакомились, и нам было интересно узнать друг о друге больше. Ведь неизвестно как пойдёт дело дальше. И как нас дальше переплетет наша судьба, в этом суетном мире.
            И вот она "гордая и непокорная" республика ДНР. До нового года остаётся каких то четыре часа, все пассажиры нашей маршрутки судорожно смотрят на часы. Никто не хочет праздновать в дороге, все заблаговременно приготовили паспорта и пропуска, в надежде побыстрее попасть к новогоднему столу. У всех присутствующих какие-то баулы, сумки бомжовки, наполненные всяческой снедью, как для себя так и на продажу.
            И только мы с Романовым с этой пестрой толпы выделяемся. С одной стороны Романов, одетый в курточку "Аляску" на костюм и в галстуке, с небольшой дорожной сумкой. Ну и я, вообще похож на какого-то туриста разгильдяя, в пуховике и с небольшим рюкзаком.
            Ни Романов, ни я, никакого отношения к Донецку не имеем. Если так сказать мой "новый" знакомый, рассказывал что по делам службы ему приходилось пару раз бывать в Донецке. То для меня, эта поездка была первой, так как мне и в мирное время не особо было желание туда ехать, я по определению лентяй и домосед. И что бы меня вытолкало за пределы родного города, то это должно быть что то из ряда вон выходящим или большие деньги.
           И вот когда очередь проверки документов дошла до нас, мне показалось, что весь автобус как будто бы замер. Так уж мы сильно отличались от всех кто перебывал в маршрутке. Ещё когда мы в неё садились народ на нас косился, в непонимании куда это кит два чужака садятся. Такое было впечатление, что уже тогда окружающий нас народ чувствовал, исходящую от нас опасность. И их чувства оказались не беспочвенны, когда мужик в камуфляже взял сначала документы Романова, и не возвратил их обратно как обычно, потом он взял мои он так же мне их не возвратил. Казалось, все пассажиры маршрутки затаили дыхание, глядели на нас то ли с укором, то ли с жалостью. По очереди за нами было ещё четыре человека, но их документы как не странно возвратили обратно их обладателям. Потом всех пассажиров кроме нас, попросили сесть обратно в маршрутку.
              Все дальше происходящее, было для меня как в замедленном кино. После того как все пассажиры, сели в маршрутку, мужик в камуфляже дал отмашку водителю маршрутки, и она тронулась так же медленно. Из окон маршрутки, на нас смотрели люди, с жалостью и сожалением. А мужик в камуфляже равнодушным голосом сказал:
               - А вам придётся немного задержаться.
               Было в его голосе, что то такое холодное, и не применимое. Развернув нас за плечи, он лёгким толчком в спину, направил нас к вагончику, где скорее всего находилось его начальство. Что творилось в тот момент в голове Романова я не знаю, у меня же чувства были не из приятных. Ведь что творилось в голове этих новоросов, было мне не понятно, хоть и разило, от этого мужика в камуфляже, алкоголем. Я точно понимал, что праздновать нас Новый год, в подогретой компании, не ведут. Судя по выражению лица Романова, у него были те же мысли.
              Нас молча завели в вагончик, в нем стоял густой запах алкоголя перемешанный с запахом тушенки. Мне это кое что напомнило, и я не удержался и улыбнулся придурковатой улыбкой, что повлекло за собой настороженные взгляды в мою сторону не только там присутствующих но и Романова. Нас попросили присаживаться, так как разговор нам намекнули, будет не быстрым. Мы и без этого напоминания, это понимали, судя по тем взглядам что нас встретили в вагончике. Они были достаточно угрюмы, и даже алкоголь, который те употребили на кануне нашей встречи, не мог скрыть их угрюмости. Оно и понятно, алкоголь в их жизни был необходимым злом, что бы хоть как то загладить углы окружающей действительности. Но с каждым разом его действие нивелировалось, а угрюмости от того, прибавлялось.
           Так нас встретила "гордая и непримиримая республика" ДНР, в молчании и с угрюмыми лицами её "патриотов".
   


                Глава 18. Разговор по душам, и пропуск в светлое будущее.




      Мы сидели так в полной тишине, уже пол часа. Я зачастую излишне разговорчивый, тоже молчал, хотя поговорить уж очень хотелось. И как не странно мне было не страшно, хотя нас окружали люди, вооруженные до зубов. Они выходили из вагончика, потом опять возвращались, казалось вообще не обращая на нас сидящих внимания. По тому как они вели себя в отношении друг с другом,  было видно что те изрядно друг другу надоели. И их работа на блокпосту, была уже ежедневной рутиной, такой что уже не требовала какого то общения. Правда они иногда перекидывались кое какими фразами за пределами вагончика, но входя во внутрь соблюдали молчание.
         Так и происходило пока к вагончику не подкоптило очередное авто. Из него вышло четверо, судя по хлопкам закрывшихся всех четырёх дверей, но во внутрь зашло только двое, ещё двое остались на улице.
         После того как те двое зашли , в тёмном углу вагончика за столом зажглась настольная лампа. Нас попросили подсесть по ближе к столу, все это напоминало кадры из фильма, где будет вестись ночной допрос. За столом сидел обычный мужчина довольно прилично одетый, что то в нем выдавало бывшего коллегу Романова. Как потом оказалось я был не далеко от правды, это был следователь местного МГБ. Он нам так и представился, следователь МГБ республики ДНР  капитан Мышлаевский Иван Фёдорович. Второй же вошедший, не представился, сел в тёмном углу и не показывая своего лица слушал нашу беседу. Судя по манере вести беседу, капитан был бывшим коллегой Романова, был он таким же человеком из толпы, со слишком типичной внешностью. Но разговор вёл в той манере, что бы по больше выведать для себя, и по меньше выдать оппоненту.
          Первым был выбран для душевного разговора Романов. Меня с одной стороны даже удивило что даже без досмотра или какой либо другой информации, капитан обратился к Романову:
          - И так коллега, можно к вам так обращаться?
          Романов, так же размеренно, и без особых эмоций, ответил:
          - Да какой я вам сейчас коллега. Я сейчас вообще не пойми кто, надеялся спокойно дослужить до пенсии, а тут такая оказия. Началась эта вся хрень.
           И тут Романов поведал капитану, все свои жизненные обстоятельства и сюрпризы которые тянула за собой его фамилия:
           - Ещё в советские времена, моя фамилия Романов не дала мне подняться по карьерной лестнице. А с учётом что мы семьёй  приехали из Свердловска а когда то он был как и сейчас Екатеренбургом, и жили мы там не далеко от Епатьевского дома. То за мной всегда вился шлейф того что я дальний родственник тех Романовых что были там расстреляны. Так при советском союзе карьерный рост мне был закрыт, и только благодаря тому что я служил в пограничных войсках и после того закончил высшую школу КГБ с отличием, меня и приняли на службу. Правда по распределению я и попал в этот зажопинск город"П", где и дослужился до развала союза в том же звании. После развала, карьера с моей фамилией и автобиографией тоже не светила, так и оставался на той же должности и с тем же званием. Думал уже дослужиться до полной пенсии. Так нет же случился очередной переворот! И опять сплыла моя фамилия, мол теперь я сепаратист. А мне то пофиг что те что вы, мне бы до пенсии дослужится. Так нет же, уволили чуть ли не с позором.
         И Романов, не долго роясь в кармане, достал и бросил на стол, своё офицерское удостоверение, в нем закладкой лежал какой то белый листок как закладка. Как оказалось потом, закладкой было, повестка в военную прокуратуру.
          Романов, как оказалось, был не плохой актёр. Казалось на его глазах даже проступила скупая слеза. А нижняя губа начала подёргиваться, как будто, он себя сдерживает, что бы не заплакать от отчаяния. Видя такую реакцию Романова, капитан налил из стоящего на столе графина воды, в стакан, и пододвинул его к Романову, тот начал судорожно пить воду и потихоньку успокаиваться. Игра Романова заслужила бы у Станиславского, утвердительное "верю!". Казалось капитан МГБ ДНР Мышлаевский, ещё чуть - чуть и сам расплачется от рассказанного Романовым.
           Тем более что печать, в офицерском удостоверении, возле написаного, о том что Романов был уволен из за служебного несоответствия, была самой настоящей, как и повестка. По всей форме, непосредственный начальник Романова, Петренко, сам принёс в отдел кадров приказ, с подписью генерала, об увольнении Романова за данной аргументацией. Тогда ещё начальник отдела кадров, с большим сожалением и переживанием смотрел на Романова, когда тот забирал своё офицерское удостоверение. Ведь фамилия начальника отдела кадров была Иванов. А последние часы, по СБУ ходили слухи что именно фамилия Романов, была определяющей, в той аргументации, с которой и был уволен Романов. И подполковник Иванов уже сам подумывал как бы самому может от греха по дальше, пойти на пенсию. Хоть среди сепаратистов и императоров, не было людей с фамилией Иванов, но все же она была Русской. А для выхода на пенсию у начальника отдела кадров, выслуги хватало. Вот потому то он и раздумывал над тем вариантом, как бы подать рапорт об увольнении на пенсию. Тем более его зам с фамилией Гаврилюк, давно метил на его место. А с учётом их разницы в фамилиях, то Иванову все могло вылезть боком. Тем более что брат его жены был жителем Донецка, и оставался там. Правда отношения к спецслужбам он не имел, он был обычным таксистом. Но пример с Романовым его заставлял задуматься.
           Переодически за спиной у капитана Мышлаевского, то и дело, загорался смартфон. Человек который зашёл с капитаном по всей видимости тоже был какой-то военный, он то и дело что то писал на своём смартфоне. И вот когда Романов, закончил свою трагическую тираду, пришла очередь того второго из тёмного угла. Он как из преисподней,  вылез из тёмного угла вагончика. И если Мышлаевского можно было сравнить, с таким себе Буратино - служакой, то тип выползший у него из за спины, мог бы смело играть, змея искусителя. Его плавные движения, были опасно пластичны, взгляд был цепким. Казалось если кто с ним встретится взглядом, то он через глаза залечит тому в душу как какой-то змей, и осмелится в той душе навсегда. И его голос был мягким и вкрадчивым. Наверное таким голосом, вещал змей из эдэмского сада, да бы искусить Еву, отведать плод с древа познания. Он довольно гармонично вписывался в его внешность. И этим вкрадчивым голосом, "змееголовый", я так окрестил его, начал задавать свои вопросы:
            - Любезный, а как так случилось, что вы решили бежать ни куда то за границу, а именно в то место, агентом которого вас посчитали на вашей службе? Вы же знаете что это не так? И вы к сепаратизму относитесь точно так же, как Ленин к капитализму. Не странно ли?
              Романов не моргнув глазом, начал отвечать этому "змееголовому":
              - Во первых, вы прекрасно понимаете какая у меня зарплата. Будучи пожизненным лейтенантом, в свои пятьдесят четыре, какая может быть заграница с таким счастьем. Во вторых, я думаю на все последующие вопросы, может дать ответ, моё "во первых".
              Я восхищался в душе, тем что говорил Романов, мысленно я ему аплодировал - браво Романов. Но этот змееголовый не унимался:
              - И что вы думаете делать дальше, у нас здесь тоже не сахар. Наша молодая республика, все время подвергается всяческим поползновениям из вне. И поэтому, нам стоит осторожно смотреть на беженцев из СБУ.
              Романов решил немного по хохмить:
              - Ну да а в особенности, такого как я. Пятьдесят четыре года, с ростом в метр семьдесят два, вылитый командос, нет Джеймс Бонд. Наверное когда вы узнали обо мне, все ваше МГБ, наделало в штаны, такой я грозный!
                Он даже встал, и как заправский культурист скорчил, позу культуриста методично показав бицепс.
             Мышлаевский, было дернулся, но его руку перехватил "змееголовый", и улыбнулся улыбкой ехидны. Он сказал:
             - Ну что вы так сразу, я так, просто рассказал что тут творится, и наша задача, отделить так сказать - котлеты от мух. Так что, вы, не сильно, серчайте на нас.
             Казалось "змееголовый" даже погладил руку Мышлаевскому, да бы успокоить его, перед тем как отпустить перехваченную руку.
             Мой же "новый" знакомый не унимался, его несло, но сказать что он переигрывает было нельзя. Я ещё подумал - эх, Романов, погиб в тебе великий артист, артист с большой буквы.
             И вот дошло дело до самого интересного, Романов казалось бы успокоился, и перешёл на волну "змееголового", сам задал ему вопрос в его же манере:
             - Любезнейший, а как вас самого величать? А то капитан представился кто он, и кого представляет, а мы с вами, даже не познакомились?
            В момент когда был задан вопрос, мне показалось, бесцветные глаза "змееголового" загорелись на момент красным огоньком и сразу погасли. Ему, был, не совсем, приятен вопрос, казалось на мгновение он его вывел из себя. Но как и был погашен огонёк в глазах, так же было было скрыто внутри себя это неприятие. Он как бы переполз через капитана и стол, заглянув прямо в глаза Романову, сказал своим вкрадчивым голосом:
             - Ну скажем так, моя особа здесь находится в качестве, так сказать, консультанта. И особых я здесь полномочий не имею. Просто нахожусь здесь, что бы работники молодой службы МГБ республики, с моей помощью делали меньше ошибок. В том числе и не поправимых, а то мало ли что может случится, и хорошего человека отправят в подвал. Они же здесь все на эмоциях, и вы понимаете на каких.
               При последней фразе, "змееголовый" опять погладил капитана за руку, как бы успокаивая его. При этом, когда он своей головой проходил мимо головы капитана, моя буйная фантазия, мне нарисовала следующие видение. Как будто из рта "змееголового" вылез раздвоенный язык, и залез Мышлаевскому в ухо, немного его там поласкать. От нарисованного моей фантазией, волосы на моих руках, встали дыбом, а тело покрылось мурашками. Я невольно скривился, как будто увидел какую-то мерзость вселенскую. Слава богу на меня никто не обратил внимания.
               А романов меду тем, не унимался, и требовал представиться "змееголовому", и тот, наконец то представился:
               - Ну если вас это так успокоит, а то я смотрю это вас не на шутку растрачивает. Зовут меня - Сергей Аполенарьевич Мышинский, старший оперативный сотрудник по делам внешней политики, ФСБ России, и звание моё довольно скромное я майор.
             И он протянул руку Романову, романов тоже протянул руку уже в известной мне манере. Когда произошло рукопожатие, Мышинский попытался заглянуть в глаза Романову, чтобы посмотреть на его реакцию, но реакции не последовало никакой. Это было похоже на то, из родни того как ударить желе, видишь перед собой нечто осязаемое, а при ударе просто проваливаешься. Так и Романов, в тот момент, был таким себе желе, по котором стреляют из пистолета, пули проходят а дыр нет. Реакция же Мышинского была двоякой, то ли этот болван и всерьез  жертва нелепых обстоятельств, а точнее своей имперской фамилии, толи уж очень серьёзный противник.
            Хотя то что прочитал Мышинский о Романове, пока вёл допрос Мышлаевский, это был не понятно кто на службе. Так как романов начал свою службу ещё при союзе, то часть его личного дела так и оставалась на Лубянке. И когда сообщили что границу будет пересекать, бывший работник СБУ, лейтенант Романов. То Мышинский проанализировав возраст Романова, запросил на него личное дело с Лубянки. А в личном деле Романова, было красным подчёркнуто, что возможно он и есть дальним родственником покойного императора самодержца Всероссийского Николая второго. И по этому в звании не повышать, ответственных заданий не поручать, ждать когда раскроет свою монархическую сущность. Курировать все это дело был над ним поставлен, некий майор Мазуркевич, из расчёта что тот имел польские корни. И дальние родственники майора, были сосланы  Александром вторым в своё время в Сибирь, где те обрусели, и стали русскими. Но в душе, так и оставались гордыми поляками, представителями великой польской нации, Речи Посполиты. На этой классовой ненависти, и был построен план наблюдения тогдашнего КГБ СССР. В душе Мазуркевич, ненавидел весь род Романовых, ведь его благородный род Мазуркевичей, Романовы лишили родины. Но ничего монархического за Романовым замечено не было, в отчетах Мазуркевича, было все скучно. Лейтенант романов просто гнил на службе, повышение ему бы светило только в том случае если бы он закрыл своей грудью тело генерала от пули, и то это бы повышение было бы посмертным.
           Сам же Мазуркевич, в душе гордился что он на конец то, стал выше рода Романовых, и сохранил честь и дух благородный, в отличии от этого потомка Романовых.
           Знал бы Мазуркевич, почему Романовы от которых пошёл род лейтенанта, взяли эту фамилию, он бы так не гордился. Хотя предки Романова, тоже не особо жаловали и Поляков. Для тех, они были, из родни цыган, коих те выгнали из Романова Хутира, и благодаря которым и получили фамилию Романовы. Он бы так не гордился.
           Но Мышинский в такие исторические дебри не залазил, и для него Романов был потомком императора. Вот почему он и вызвался ехать с Мышлаевским, что бы удостовериться, тот ли это Романов, личное дело которого лежало на Лубянке.
          После того как пришла информация о том, что Романов будет пересекать границу. Мышинскому, оперативно, на электронную почту, прислали личное дело Романова. С его фото, и фото роботом его возрастных изменений, прошло как никак двадцать семь лет. По внутреннему мнению Мышинского, Романов практически не изменился. Так, немного поплешивил разве что, а так почти такой же как и на фото. Сомнений не было, это был тот Романов. Так что убедившись, Мышинский начал строить свои планы на Романова, как на родственника покойного императора.
         Знал бы Мышинский, какую злую шутку с ним сыграл дед лейтенанта Романова, Александр. Назвав своего сына в честь покойного императора, Николаем. Это было то же, как в своё время читали анкету Степана Николаевича Романова. В графе отец, всегда бросалось одно - отец, Николай Александрович Романов. Вопрос следующий был автоматичен, а не родственник ли ты тому Романову, ведь твой отец ему полный тезка. Ответ был как всегда не знаю, и тогда, спрашиваемая сторона ставила приоритет в сторону императора. После чего Романову приходилось в очередной раз бороться за место под солнцем. Так и советские спецслужбы, поставили, не разбираясь, приоритет в сторону наследника императора. И Мышинский спустя годы попался на ту же удочку.
         Сейчас Мышинский размышлял, как можно будет сыграть на том как обычного лейтенанта СБУ, уволили со службы только из за его императорской фамилии. Как это злобные укропы, за год до пенсии лишили последних средств к существованию простого служащего СБУ. И тому ничего не оставалось делать, как искать убежище, на просторах благороднейшей республики ДНР. Вот это будет дело, капитан уже мысленно дырявил погон под очередную звезду.
          И так, с Романовым разобрались, и Мышинский с Мышлаевским, обратили свой взор на меня. Пока они там вели задушевные беседы с Романовым, сидел в сторонке, и делал как можно придурковатей себя вёл. Меня зачастую, это спасало, ибо когда ты хочешь казаться умнее чем ты есть на самом деле, то рано или поздно, тебя раскроют, кто ты есть на самом деле. А с дурачка, чего взять? Если ты чётко заставишь поверить в то что ты дурачек, то какие к тебе вопросы, только время с тобой терять. Вот так и я, сижу себе на лавке, никому не мешаю, жду своей очереди. И таки дождался, когда мой паспорт открыли, когда они прочитали фамилию оба улыбнулись. Мышлаевский же, поспешил задать мне тривиальный вопрос:
            - А почему Василий? А не Александр?
            Мне пришлось сделать как можно скучнее лицо, я перевёл дыхание, и ответил:
             - В нашей семье хватит одного классика, так сказал мой отец. Я только могу одно добавить, деда моего звали Сергей. Ну а если вы внимательно прочитали запись в моем паспорте, то кто в нашей семье единственный классик, сами могли понять. И вообще, как меня достали эти вопросы по поводу имени. С таким счастьем я сменю имя на Ахмета, или вообще на Мавладия, что бы ещё чаще спрашивали. Хотя деда того Пушкина звали вообще Абрамом, и он был эфиопом. Черномазая скотина, со своим внуком мне по жизни в душу лезут.
              Услышав такое, Мышлаевский с Мышинским немного оторопели, на время, те не знали что у меня нужно спрашивать. Потом все таки, пришли в себя, и капитан задал мне все тот же вопрос:
            - С какой целью я направляюсь в ДНР?
            Мой ответ, их обоих обескуражил:
            - Во первых, мне надоели праздники, как в том старом советско-еврейском  анекдоте. Только с той разницей, там был праздник, чего то приобрести. А сейчас праздник, чего то заработать, на то, что бы это приобрести. Каждый день пытаешься чего то заработать, лишь бы не уйти в минус. Правда нет большой Надежды что здесь будет легче, но по крайней мере хоть увижу разницу. Ну и конечно же, хоть тут не будут стараться перевести мою фамилию на общегосударственный язык. Я хоть и не очень то люблю классика русской литературы, но и Гарматным Васыльом, мне не очень упирается быть.
           Последняя фраза, майора с капитаном улыбнула. Я же продолжал:
           - Скажу честно, но и большим поклонником русского мира, я тоже не являюсь. Так что куда нибудь агитировать меня в войска тоже не надо. Я при союзе то, не особо горел желанием служить, срок моей службы закончился через шесть месяцев, по причине состояния здоровья. Вот я смотрю, товарищ майор то у нас тут всемогущий, и про такого придурка как я из архивов информацию быстро накопает. Мало кому удавалось бежать из советской армии пять раз, и потом комиссоваться. Так что вам решать пускать меня к себе или нет, по крайней мере я от вас ничего не скрыл.
            В глазах Мышинского я увидел небольшое недопонимание, он листал мой паспорт как будто чего то там хотел найти нового. Потом он спросил у меня военный билет, он даже не ожидал что я ему его дам так быстро. Затем он набрал кого то по телефону и вышел из вагончика. У капитана же Мышлаевского, был вид немного не в удел, он был немного растерян. Ведь теоретически, это он, должен был с нами проводить душеспасительные беседы, а тут не с того ни с сего, какой то советник взял все в свои руки.
           Но вот майор Мышинский вернулся, на его лице была довольно идиотская улыбка.
Он совершенно изменился, подошедши ко мне промолвил:
          - Дааааа, вам Василий Александрович, можно сказать немного повезло...
          Мне аж самому было интересно в чем это мне могло повезти и я спросил:
          - Интересно, в чем это мне так повезло?
          И Мышлаевский, спросил меня:
          - А вы припоминаете такую фамилию как Сухарев?
          Помнил ли я капитана из особого отдела Сухарева Сергея Сергеевича, кличка которого была "СС". Страшный сон любого военнослужащего, ходили слухи что его даже побаивались иные генералы из штаба округа. После того как Мышинский, вспомнил фамилию Сухарев, я понял кого мне напомнил по повадкам сам Мышинский. По повадкам он был такой же. Те сорок минут что я провёл один на один с капитаном Сухаревым, мне запомнился на всю жизнь. Он мне тогда чётко дал понять, где я закончу свою не долгую и нелепую жизнь, если не перестану бегать. Во всех красках мне разрисовал все прелести дисциплинарного батальона. После чего я переключился от побегов, и начал усиленно косить на здоровье. И когда меня, комиссовали, у меня с ним была ещё одна встреча. Я так понял, что  в том, что меня комиссовали, он тоже принял непосредственное участие. Когда была наша последняя встреча он мне сказал такое:
         - Я так понял, служить у вас ни какой охоты Пушкин. И я так подумал что лучше от греха по дальше, позволить тебе комиссоваться, да бы не падали показатели вверенного мне округа. И думаю в вашем лице армия тоже не много потеряет.
          И я тогда понял, что его участие, в том что меня комиссовали, было не последним.
          И мне ничего не оставалось делать, как утвердительно ответить Мышинскому:
          - Да, конечно помню. Душевный был мужчина, а как он умел красочно рассказать... Наверное старик, сейчас где то, мемуары пишет.
         Мышинский поспешил мне возразить:
         - Да нет, не пишет ещё, жив еще курилка, только не капитан он сейчас, целый полковник. И вас Пушкин, он хорошо помнит. Правда характеристику он дал вам, не слишком лестную, он вас охарактеризовал как полного придурка. Не знаю, как на это вам реагировать, но для меня полковник Сухарев авторитет. Так что добро пожаловать в ДНР, хотя придурков тут своих хватает. Кстати могу вам сообщить товарищ который ехал с вами ваш земляк. Так что можете познакомиться.
          После последних слов сказанных Мышинским, Романов сделал удивлённый взгляд, я выразил же на своём лице полное безразличие и отрешённость. Как будто информация выложенная Мышинским меня совсем не тронула.
         До нового года оставался час, пересечение границы можно было назвать успешным.
         И второй раз мне сыграл на руку Сухарев, дав мне не очень лесную оценку. Первый раз это произошло когда он понял, что в армии перспектив у меня нет, и что лучше за него походатайствовать о том что бы меня комиссовали, чем портить показатели округа.
         Знал бы Сухарев с Мышинским, зачем мы сюда едем из заурядного города "П" с какой миссией мы едим в этот идиотизм под названием ДНР. То наверное точно бы каждый получили по внеочередному званию, одно дело строить пиар на том что злобные укры гнобят всё русское. И совсем другое дело, отчитаться  на весь мир, точнее Русский мир, о задержании супер шпионов от укропов. Которые, только спят и видят, как бы задавить молодую республику, утопить её в крови, а напоследок, перевести все русские фамилии на укропский, а в каждом дворе поставить памятник Бандере.
        Я думаю, именно так бы трактовалось, наше задержание. Но богу было угодно что бы так не произошло.
        Сейчас единственная дилемма стояла перед нами, остался час до нового года, маршрутка уехала без нас. Сколько до Донецка мы не знали, да и что бы это изменило, пешком мы бы точно не пошли бы.
        И вот, так как нам ничего не оставалось, как ночевать здесь на посту. У меня же, ничего лучше не оставалось сделать, как на правах земляка, предложить моему "новому" знакомому, а по совместительству земляку, выпить. Тем более я предусмотрительно, умыкнул две бутылки у Петренка, в тот момент когда он устраивал проводы на квартире у вокзала. Кроме двух бутылок, я ещё умыкнул и чуток закуски. Так что мы вполне могли прилично встретить новый 2017 год. С коим предложением, я и обратился к Романову. По началу глаза Романова вспыхнули огнём, по его выражению я мог бы понять, что сейчас я о себе узнаю много нового. Но вошедшие Мышинский с Мышлаевским казалось остудили его порыв. Я же не растерялся, и предложил вошедшим присоединиться тем более, что куда они сейчас поедут или пойдут, а тут как ни как тепло и более менее светло.
          То что в тот момент переживал Романов, мне не ведомо, судя по тому как он переодически постреливал глазами в мою сторону, ничего хорошего. Но я всё же продолжал играть роль, шалапая и разгильдяя, которому казалось было все равно где и с кем заниматься возлияниями.
          Между тем, вошедшие Мышинский с Мышлаевским, взглянув на то что я достал автоматически как по команде сделали синхронно движение кадыками, как бы мысленно уже выпили. Я же, в неизменной, своей немного придурковатой, манере сказал:
         - Ну что вы там стоите как засватанные, присоединяйтесь, тут на всех хватит.
         После моей фразы, на лицах вошедших, появилось такое себе подобие смущения. И на моё приглашение, Мышинский отреагировал следующей фразой:
          - Прав был Сухарев, дав тебе характеристику, настоящего разгильдяя. Ну что поделать наверное и такие нужны природе матушке. Так сказать, перефразирую Булгакова - как бы мы могли понимать что то, если бы все было одинаковым.
         Потом он махнул рукой, и сказал следующее:
         - И так в этом мире все настолько поменялось, и что сейчас считать нормальны а что нет, сам черт ногу сломает. Короче, без ста грамм не разобраться.
         Я как бы поддерживая сказанное, промолвил:
         - Ну так в чем же дело? Милости просим отведать чем бог послал, а Бог тут у нас послал...
         Судя по выражению лица Романова, он уже на все это в том числе и на меня махнул рукой. Полностью решился отдаться течению, так сказать отдаться воле волн.
          Я спросил:
          - А есть ли в этой обители, какие нибудь ёмкости из которых уважаемые люди, здесь присутствующие, могут выпить?
          Мышлаевский вышел на улицу и кого то подозвал, в вагончик вошёл человек в военной форме от которого сильно тянуло дымом и перегаром. Когда тот вошёл, первым на что он обратил внимание то это на то что я достал из своего рюкзака. Его реакция была та же что и у пришедших ранее. Все, кроме меня, на его реакцию никак не отреагировали. И только мне пришло в голову ему тоже предложить присоединиться, на что он покосившись на Мышинского с Мышлаевским поспешил отказаться от моего предложения. И пошёл искать ёмкости в темный угол, вагончика. Как неожиданно скрылся он в темноте так же он и появился на свет, в руках он держал две картонные упаковки. В одной были довольно приличные стопки в количестве шести штук, в другой то же количество стаканов, по моему они даже были новые. Он их поставил на стол и поспешил ретироваться, я же взяв его за локоть, остановив сказал:
        - Ну куда же вы, сегодня Новый год, какой ни какой но праздник. Я думаю сегодня эти угрюмые дядьки позволят и вам немного расслабиться. Тем более я не думаю что в Новый год сюда полезут укропские шпионы.
         При моей последней фразе я почувствовал что романов чуть не подавился, он даже закашлялся ссылаясь в слух на простуду.
         Знал я причины той простуды, ещё бы, два шпиона, и так уже находятся на их территории. И если бы на нашем месте находился кто то другой, то ещё не известно было бы чем бы это могло закончиться.
          А так тут был, весьма удачный тандем. С одной стороны, в лице Романова был такой себе человек пронёсший через всю свою жизнь, тайную мечту своего деда о развале советского союза. И за всю свою жизнь он беседовал об этом только со своим отцом, ну и чисто случайно со мной. С другой стороны, пожизненный пофигист, который казалось относился к своей жизни как какой то игре. И скрашивал он эту игру ставя себя переодически идиотские ситуации, постоянно успешно из них выходя.
           Я посмотрел на Мышинского с Мышлаевским, те пожали плечами, мол пусть будет так. И тогда военный сказал:
           - Я сам не могу, а как же ребята? Им же там тоже холодно, может и их позвать, тем более у нас ещё есть кое что своё, плюс закуска. Ну что позовём?
            Мышинский окончательно сдался, сказав махнув рукой:
            - Да ладно! Зови!
             Мышлаевский же со своей стороны заявил:
             - Ну и наглый же ты, Вася!
            Когда же Мышлаевский назвал военного Васей, я не удержался:
             - Не может быть! Вася! Василий значит?! Дай пять тёзка! Я тоже Василий, тут только осталось что бы твоя фамилия была Дантес, для полного счастья.
             Вася недоуменно посмотрел на меня, я же поспешил объясниться:
             - Тут сейчас волею судеб, сошлись по меньшей мере три таких себе знаменитых фамилии. Я Пушкин, хоть и Василий, он Романов, вот стоит перед нами Мышлаевский, он может и не знает и не помнит, но его фамилия прославлена у Булгакова в романе "Белая гвардия" там был весьма колоритный поручик с такой фамилией, я думаю Мышинского тоже где то можно найти в литературе. Так что Вася теперь осталось тебе стать обладателем громкой фамилии.
                Военный Василий , с небольшой опаской посмотрев на меня, но все же собравшись, немного осторожно сказал:
                - Да..., ничего особенного и выдающегося в моей фамилии нет. Она простая, Карпюк моя фамилия.
                И тогда я сказал так:
                - Карпюк так Карпюк, разбавишь значит наше общество своей простой фамилией.
                Я хлопнул по спине, Карпюка, и выпроводил его за двери сказав ему в догонку:
                - Зови своих орлов!
                Теперь на меня, растерянно  смотрел не только Романов, но и эти трое. Я понимал, меня начинало нести, но сделать с этим я ничего не мог.
                Казалось человек взялся ниоткуда, непонятно зачем едет в ДНР, а теперь ещё стал организатором пьянки. Да и где? На блокпосту, недоумение нарастало. Уже было не понятно кто здесь главный, эти два спецслужбиста, или этот не понятно откуда взявшийся наглец.
                Мышинский смотрел на это всё, и в его голове рвались все шаблоны. Что будет дальше тоже непонятно. Но честно говоря, сам Мышинский уже достаточно устал, тем более что скоро уже Новый год. И мозги просто на просто отказывались работать. И если Мышлаевский был у себя дома, и он на что то надеялся. То Мышинскому, это все было рутиной, он чётко понимал, что эти все республики были созданы лишь для того, что бы кто то заработал денег, и только. И сам Мышинский ни что другое как инструмент, но инструмент, которому хорошо платят, за его работу. Но как любой инструмент, так и он нуждался в отдыхе.
               Пока Мышинский рассуждал, в вагончик возвратился Карпюк, с ним зашли ещё пятеро. Один из бойцов держал перед собой ящик с водкой, его спина как противовес изгибалась в противоположную сторону от ящика, автомат который висел на его плече бился прикладом то об пол, то об голенище его сапог. Второй боец держал в руке вещмешок, полон, скорее всего тушенкой, под мышкой буханки три хлеба. Лица бойцов походили на лица шахтеров, на улице те грелись у металической бочки, внутри которой горели дрова. Из за этого они и выглядели как шахтеры, копоть от горящих дров осела на их лицах. От такого количества подкопченных людских тел, в вагончике стало немного душно.  Хоть и у бойцов и был ящик водки, но когда они увидели две бутылки виски, у тех загорелись глаза. Огонёк в глазах бойцов, был как команда к действию. И я долго не заставил себя молчать, сказал вошедшим:
        - Ну и что мы стоим как в гостях, проходите, чувствуйте себя как дома. Для всех кто меня видит впервые, я Василий прошу любить и жаловать. Оговорочка, любить не в том смысле как некоторые могли подумать.
         Вагончик от последнего сказанного мной, наполнился гоготом.
         Первая бутылка, просто растворилась. После выпитого, лица Мышинского и Мышлаевского как и Романова немного расслабились, казалось их напряжение от непонятности, потихоньку уходило. По лицам же бойцов можно было сказать лишь одно, этот глоток виски казалось их на секунду вернул в то время когда им не приходилось бегать с автоматом, и сидеть на блокпостах. В том глотке виски было что то от той мирной жизни, которой им уже казалось вовсе не было вовсе. И в тот момент когда наши взгляды встретились, за все время моего приключения мне стало немного не по себе. Точнее мне стало немного страшно. Но потом следующая порция виски, развеяла во мне эти страхи.
         Потом виски закончился, и своей очереди дождался тот ящик водки. Мы с Мышинским уже беседовали как заправские приятели. Я с ним обсуждал как такое могло вообще произойти:
             - В моей судьбе опять повстречался самым неимоверным образом Сухарев, личность довольно противоречивая. Человек которого боялся весь округ, тем не менее берет участь в моей судьбе. И кто бы мог подумать что я спустя двадцать семь лет опять о нём услышу, и он опять в моей судьбе сыграет для меня положительную роль. По крайней мере я бы мог провести сегодняшнюю ночь не за распитием алкоголя, а в подвале МГБ. Не так ли?
          Мышинский мне на это ответил следующее:
          - Да ..., Сухарев это ещё тот противоречивый человек. Когда я с ним впервые познакомился это был 2000 год. Это был человек, к которому с опаской, относилось даже начальство. Когда ему смотришь в глаза, совсем не понимаешь что от него ожидать. Такое впечатление что смотрит сквозь тебя, только с той разницей, что его взгляд его останавливался внутри тебя. И словно какой-то плотоядный червь, поедает тебя изнутри, да так что расскажешь чего и не хотел. Правда если что, то вовремя и остановится мог, меня так например он нашёл и воспитал по своему образу и подобию.
           Мне сразу вспомнился Сухарев, и его взгляд, и подумал в слух:
           - Я то думал, кого это ты мне напоминаешь? В общей сложности я с ним пообщался, часа два. А память на всю жизнь. Его манеру общаться забыть нельзя.  Его можно сравнить, с каким то фантастическим пришельцем.  Который, чтобы выведать с тебя чего-то, на время проникает в тебя, да так, что становится частью тебя.
          И тут к моему удавлению, Мышинский решил мне возразить:
          - Но ты не знаешь самого главного, ведь мы так сказать с тобой заочно знакомы. Ты правильно дал ему определение на счёт методики общения. Он и меня тому учил. Говорил - пугать кого либо труд напрасный, иной может притвориться что боится тебя, посей в человеке зерно сомнения, а все остальное довершит его собственная фантазия. Ну а потом, эту фантазию немного подхвати и заставь её плыть в нужном для тебя русле, человек и сам не поймёт как все тебе сам расскажет. А тут попался ему ты, сопляк, он рассказывал о тебе так - вроде ничего и не представляет из себя, и вот- вот я его дожму, а он мне какую-то ахинею начинает нести, чуть мозг мне не сломал. Понял он тогда что толку с тебя не будет нигде, потому и решил тогда походатайствовать за тебя, на счёт чтобы тебя комиссовали. И тут смотрю, Пушкин, и город тот же, потом смотрю  в военный билет, служил там же где и Сухарев. Сам себе не поверил, позвонил ему все сошлось, конечно характеристику он тебе выдал чёткую... Но судя по тому что сейчас происходит, характеристика верна, любое серьёзное дело можешь превратить в фарс граничащий с маразмом.
         Я не стал ни в чем, перечить Мышинскому. Пусть думает так, и спасибо большое Сухареву за его память обо мне. А то неизвестно как бы все пошло дальше, не попадись у меня на пути этого Сухарева, змея эдэмского.
          Виски закончился, пришло время и водке голову крутить. Вагончик наполнился запахом тушенки, которая выступала в качестве закуски. Военные то и дело переодически выходили из вагончика меняя друг друга на посту. Не сменным был только Вася Карпюк, я так понял он был среди этой толпы военных старшим, то и дело отдавая подчиненным приказы.
          И вот подошло время нового года, Карпюк даже позвал бойца с поста что бы и он с нами вместе год новый встретил. Перед тем как начали бить куранты в вагончике, как и по всей округе образовалась такая чудная тишина. Казалось что все затаив дыхание, пытались не спугнуть приход нового года. Но вот начали бить куранты, и с последним их боем везде по округе разнеслось многократное ура. Самое интересное, что ура, неслось и с той и другой стороны границы, оно заглушало все гимны, и речи президентов. Народу было по большому счёту все равно, что наврут ему, в канун Нового года, их руководители. Ведь пришёл Новый год, праздник который зарождает в душах людей новые надежды, на что-то хорошее и светлое. И пусть они не сбудутся, но хоть один день в году, можно и помечтать, что в новом году, все как то образуется. И запретить это делать, не в силах не одному правительству. Ведь мечта это то единое, чего нельзя отобрать. Так как, пока она не сбылась, она и продолжает быть мечтой, и будет жить в людях, пока сами они живут.


                Глава 19. И вот он Новый год, и новые заботы.
   


       За выпивкой, да за задушевными разговорами, мы так и не заметили как рассвело. К тому времени, большая половина людей населявшая вагончик спала. Включая и меня с Романовым, спали так же безмятежным сном и Мышинский с Мышлаевским. Не знаю о чем те общались перед сном но лежали они оба в обнимку, почему то у Мышлаевского были приспущены штаны. Я же спал в обнимку с чем то угловатым и твёрдым, это мне переодически мешало, но чем больше оно мне мешало тем больше я это прижимал к себе. Голова же моя тоже лежала на чем то сферическом, то и дело пытаясь сползти вниз. Как потом оказалось я обнимал автомат Калашникова, непонятно как попавший мне в руки. А моя голова лежала на каске, из за чего и пыталась сползти вниз. Так бы может я бы ещё долго проспал, но дребезжание окон вагончика, из за подъехавшего грузовика, разбудило меня. Это приехала смена караула, таких же не совсем трезвых, военных.
     Когда я приоткрыл правый глаз, я увидел весьма странную картину. На полу спали трое военных, на лавке в неестественной позе лежал Романов. Он был похож на штангиста который собирается делать жим лёжа, только с той разницей, что руки его были раскинуты в стороны как будто бы его  распяли, а под головой у него была его сумка.
       Но вот открылась дверь вагончика, и из неё пахнуло холодом и сыростью. Сквозь приоткрытый глаз, делая вид что ещё сплю, я увидел как на пороге стоял Вася Карпюк и ещё какой то мужик, в такой же военной форме. Сделав  вывод, что это его сменщик, судя по его взгляду, который бегло прошёлся по спящим телам. Взгляд был оценивающим как бы говорил: и что мне с этим всем делать, и куда девать эти тела? Но когда его взгляд остановился на Мышлаевском он стал немного мягче, как бы в ответ ему взгляд Карпюка тоже остановился на том же теле. Потом сменщик достал из внутреннего кармана свой мобильный телефон, и было попытался сфотографировать Мышлаевского, но Вася его остановил и отрицательно помотал головой. Как бы говоря - мол не надо, зачем тебе эти проблемы. Сменщик согласительно кивнул, и они удалились прикрыв за собой дверь.
         Меня же поджимал зов природы, да и спать как то уже не очень хотелось. Тем более, что уснул я одетым. Тело ныло от того что спал я не понятно как и где, голова болела не от выпитого а от того что спал я на каске. Когда же все таки мне захотелось подняться, я почувствовал на себе чей то ошарашенный взгляд. На меня смотрели из глубины натянутого капюшона испуганные белки глаз. В тот момент ещё не известно кто испугался больше, он меня или я его. Потом, мне все стало ясно, почему на меня, была такая реакция. Ведь уснул я почему то в обнимку с автоматом Калашникова, откуда он взялся в моих руках, я не знаю. Но когда я вставал, честно говоря не обратил на него внимания. Встал да встал, а что тут такого? Никого не трогаю, а что какая то хрень в руках, так то дело десятое, автомат то или что то другое какая разница.
         Со стороны же, это выглядело наверное немного по другому. Боец который наверное уже свыкся со своим оружием, и привык не отпускать его не днём ни ночью, просыпается без него. Мало того, проснувшись он видит абсолютно постороннего мужика, в гражданском и с его оружием. Совсем не понятно как на это реагировать. Но всё же, боец из себя выдавил фразу:
          - Отдай! Это моё!
          Он жадно протянул ко мне свои руки. Я же смерил оценивающим взглядом бойца, потом то что непонятно каким образом попало в руки, абсолютно равнодушно ответил:
           - Да забери, на хрен мне твоя эта хреновина нужна. Вот видишь щеку мне всю надавила, да ещё немного испачкала немного.
             Каким то брезгливым толчком, я кинул в сторону военного его личное оружие. Тот поймал его на лету, как ловят голодные псы кусок мяса. Руки цепко схватились за смертоносный метал. И тот час же боец прижал его так, как родная мать прижимаете к себе своего только родившегося ребёнка. В тот момент, для него в мире, не было ничего роднее. Он смотрел на автомат как будто ребёнок, который вновь обрёл потерянную игрушку. Лелеяло его взглядом и поглаживал, казалось ещё чуть - чуть и заговорит с ним, в надежде получить от него ответ, с жалобами как тот соскучился за ним.
           Потом был от военного, классический вопрос:
            - Ты кто такой?
           И хоть он уже был вооружён, все равно в его голосе была какая то боязнь, а взгляд оставался таким же испуганным. Я же поспешил его успокоить, а то мало ли что может учудить испуганный вооруженный человек, ведь чужая голова потёмки. Ответив ему как можно спокойнее и ласковей:
           - Я Вася.
           То что я услышал в ответ, меня обескуражило. Военный сказал:
           - Какой Вася? Васи здесь нет! И вообще, где Вася?
            Он хотел уже было закричать на весь вагончик - Вася, но я его остановил:
           - Я Вася Пушкин, а твой Вася, он Карпюк, так что не надо будить никого, не видишь? Люди ещё спят, а твой Вася Карпюк уже наверное с вашим сменщиком обход делает.
            При моей последней фразе, военный снял капюшон и обхватил голову. Кстати после того как он снял капюшон, его вид не изменился, лицо осталось таким же черным. Было такое впечатление что тень от капюшона так и осталась на нем, настолько было закопченным его лицо, вылитый шахтёр. Военный что то причитал себе под нос, я слышал только одно:
        - Ой йо... Ой йо ма йо... Что будет, ой что будет... Трибунал как не иначе...
        Я как услышал про трибунал, указал на спящих Мышинского с Мышлаевским, довольно иронично заявил:
         - Какой трибунал? Ты посмотри на этих двух орлов? Что они и себя отдадут под трибунал? Сомневаюсь, ты ещё скажи что они сохраняя офицерскую честь пулю себе высок запустят?
         Ироничность моих рассуждений, немного успокоило бойца. Он оглядевшись по сторонам, увидел спящих прямо на полу своих сослуживцев.Потом улыбнувшись, сказал:
         - Ишь, как всех порубило? И даже этих мордожопых, словно осенняя листва опали.
         Последняя характеристика относилась к Мышинскому с Мышлаевским. Мне же сразу после сказанного захотелось улыбнуться, ещё раз убедился в том, что любое начальство вызывает к себе постоянную неприязнь у своих подчинённых.
         И так это сложилось чуть ли не на генетическом уровне, из века в век. Самое интересное, что чем уважительнее к начальству относятся в его присутствии, тем больше негатива оно вызывает у своих подчинённых за глазами. Как говорится - хорошого начальства не бывает для подвенечных, есть только то насколько его боятся. Я же к таким не относился, то ли потому что мало когда ходил под начальством, то ли потому что отношение к ним было как таким же обычным людям. Которые, так же справляют как и все свои обычные физиологические потребности, и любой начальник не чем не лучше меня. Меня обычно бесит раболепство перед начальством. Особенно когда ты знал кем этот начальник был вчера, в туалет с мятой газетой ходил, а сегодня они элита, а коньяк, как водку из гранённого стакана глушат по прежнему. Вот и вся их элитарность, оболочку поменяли а нутро осталось то же.
            Единственную поправку, могу дать только на военных, которые вместе со своими бойцами в окопах сидят, да ещё на мастеров которые сами что то умеют и своим примером , в головы своих учеников вложить искренне, своё мастерство. Перед такими, я честно, снимаю снимаю шляпу.
            Хотя и в таких случаях бывают исключения. Народ наш от темноты своей и от бедности душевной, иногда бывает довольно завистливым. И эта зависть и лень, ведёт к тому что уже произошло. Любят пользоваться лихие люди, низменными желаниями народа, пообещают что будет лучше, чем вчера, да ещё при этом делать ничего не надо. А народ в это поверит, даже не поверит, просто захочет всего и без лишних усилий. И поднимется все крушить, а завтра оно так и не настаёт, каждый день как не крути сегодня. Смотрит только на то, что кто их поднял, для них завтра уже настало. А те кто за это завтра боролись, чувствуют себя ещё хуже. Только знай себе сопли пускают, мол опять нас кинули, впадая в глубокую  депрессию.
       Ну вот наше сонное царство начало потихоньку шевелиться. Какое было удивление у Мышинского с Мышлаевским когда те проснулись рядом. Было такое впечатление, глядя на них, что ночью между ними случился интим, и им это понравилось, но признаться им в этом даже самим себе было не очень приятно. Хотя и ничего такого не было, но смотрели они друг на друга так, как будто собирались они оправдываться. Романов же встал как не в чем не бывало, было такое впечатление, что он, не то что спал на лавке как распятый в неудобной позе, а вообще ни капли не выпил. Был относительно свеж, то как он провёл ночь выдавало только то что одежда его была слегка примята. Но выглядело это словно она была примята в результате обычной носки, как немного приминается одежда в течении дня. Два бойца которые лежали на полу, встали позже всех. Они бы ещё проспали долго, если бы их товарищ, аккуратно не пнул сапогом приговаривая:
         - Вставайте лежебоки! Новый год! Новая смена! Дома спать будете! Так что, подъем!
         Бойцы, нехотя, опираясь на своё оружие, подымались с пола, выходило это у них довольно коряво. Выпитый на кануне алкоголь, и недосып на свежем воздухе давал своё. Руки - ноги не слушались, резкость не наводилась. И только слышалось под нос бурчанием, в нем они проклинали всех - Януковича, Порошенка, да и Захарченка с Плотницким упомянули. Почему то Плотницкого они больше всех помянули в суе, назвав его жирным мордозадым боровом. По их виду было видно, как они устали, от всего этого. И их не смущало даже присутствие этих спецслужбистов, которые могли расценить их выражения как крамольные. Бойцам было все равно, а тем паче что они были при автоматах а те были безоружны. И попробуй что нибудь им скажи..., потерялись бы эти спецслужбисты, где то в степи Донецкой. Ведь мало ли что может случиться, война же... Казалось этих троих, боялся сам Карпюк, лишь только то что все тяготы службы тот переносил с ними, только и спасало его от неминуемой расправы. Так им все это надоело...
        После того как все кто был в вагончике, привели себя, если можно так это назвать, в порядок, в вагончик заявился Карпюк. По нем тоже не особо было видно чем он вчера занимался. По всей видимости Вася, в той мирной жизни скорее всего был шахтером. При его среднем росте, и относительной худощавости, он имел довольно массивные руки, такие руки, имеют люди, которые обычно физически, очень много ними работают. Вчера из за тусклого освещения нельзя было разглядеть его лица, оно было закопченным. И только сегодня его можно было рассмотреть. Был он может быть чуть старше меня, лицо продолговатое скуластое с массивной нижней челюстью, светло русый с синими как небо глазами. Одень Васю в форму вермахта, закати рукава, вылитый каратель, такой себе ариец с тяжелым взглядом. Самое интересное но сегодня, Вася был гладко выбрит, и умыт, и когда это он все успел? И вот Карпюк зашёл и довольно громогласно сказал:
        - Так, все встали?! Кто куда? Сейчас будет ехать машина на Донецк, есть свободные места в кузове. Так что, если что, можем подкинуть желающих.
        Желающим оказался я, хотя по взгляду Романова было видно что он был против. Я же попросил, себя немного подождать, так как надо было привести немного в порядок. Даже попробовал немного подшутить:
         - Нельзя же в таком виде, явится в столицу молодой и процветающей республик!
         Мой посыл, я так понял, оценили не все. Романов, казалось в меня, запустит взглядом, молнию. Остальные же просто на меня посмотрели с вопросительным взглядом. В этих взглядах читалось лишь одно - придурок!  И наверное это не от того, что это было сказано с каким то пафосом. Скорее всего, все они, в глубине души, понимали, что с этой молодой республики, конкретно всем из присутствующих здесь, хорошего ничего не светит. Я же как ни в чем не бывало, продолжил:
          - Вася, друг мой, а где здесь можно привести себя в порядок?
          Мне ответили что туалет и умывальник находятся с тыльной стороны вагончика, и надо поспешить пока в умывальнике вода не остыла.
           То что Вася назвал умывальником, было сложно описать, тем более назвать умывальником. Это было подвешенная металическая бочка литров на двести, с краном у основания, в верху, и такая же стояла под краном с низу на котором висели сосульки. Туалет если так его можно было назвать представлял непонятную конструкцию обложенную шифером, в место дверей на тросу висел кусок брезента. Все это, с учётом что был на дворе январь, сильно дурно пахло. Но делать нечего, умыться хотя бы надо.
          Как не странно но вода в бочке была тёплой, и только тогда я понял что Вася имел в ввиду когда сказал что вода может остыть. Я начал умываться, и спустя минуту почувствовал точек в бок, это был Романов. Он стоял рядом, и что бы никто не услышал, нервно чревовещал:
           - Ты такой придурок по жизни, или только с похмелья? Какая молодая республика? Какая столица? Ты хоть понимаешь где мы? Ты отдаёшь себе отчёт? Куда мы едим  за чем?
             Я не разгибаясь от умывальника, повернув голову, посмотрел на Романова оценивающе, мерил его взглядом с верху в низ. Ответил ему фамильярно:
            - Степа, ты что, боишься?  Нормальные парни предложили подвезти, что тут такого? Ты что собираешься тут ещё день провести, в обществе так сказать своих коллег? Честно говоря, у меня такого желания нет, а ты как хочешь, можешь остаться, я не против. В Донецке пересечемся, так дальше будет лучше для дела, мы то друг друга не очень то легенде хорошо знаем. Хотя после вчерашнего мы уже как родственники, ладно не дуйся, шутка.
             Романов на секунду умолк, как будто чего то в своей голове, взвешивая. Потом сказал следующее:
               -  Хоть ты и редкий придурок, но в логике тебе не откажешь. Так сказать сам напросился, если тебя эти архаровцы по дороге не прибьют. В чем я сомневаюсь. Созвонимся и встретимся, часа эдак через пять. Называть тебе улицы и адреса наверное бесполезно, встретимся возле памятника Ленину, так будет проще.
               После того как меня отчитав, и выдав мне ц.у., Романов подвинув меня слегонца умылся, прополоскав во рту, удалился. Я же ещё немного поплескался, закончив умывание  побрел в вагончик.
              В вагончике когда я вернулся обратно, уже не было и намёка на то что здесь происходило вчера. От следов вчерашнего не было и намёка, пустая посуда выброшена, а остатки закуски, за окном радовали местных бродячих собак. Мышинский с Мышлаевским о чем то беседовали с Романовым за чашкой чая. Даже моё появление в вагончике не оторвало их от беседы, я этим "рыцарям плаща и кинжала" был больше не интересен. Их почему то больше интересовал Романов, и судя по их выражению лиц, их интерес был не праздным любопытством, это была настоящая страсть. Глаза Мышинского горели огнём, а Мышлаевский то и дело жадно смотрел то на Мышинского то на Романова, он в тот момент был похож на собаку, которая наблюдает за тем как люди едят, в надежде что и ей чего то обломится от людской трапезы. Мне же не чего не оставалось как нарушить это подобие "совета в филях", я подошёл к столу со следующей речью:
             - Ну как говорится - пора и честь знать, поеду я с ребятами в экстрим-тур на "Урале" с самой армии на такой технике не ездил вспомню молодость, тем более коллектив подобрался более чем... Так что, не поминайте лихом...
          Я протянул руку, и пожал руки Мышинского с Мышлаевским, ну а с Романовым, на правах земляков, мы даже обнялись. После чего я попросил обменятся телефонами, так на всяк случай, малока ли что, а иметь телефон капитана МГБ ДНР так это даже как бы престижно, не говоря о номере телефона капитана из ФСБ. И у Мышинского и у Мышлаевского номера были МТС, но заставка на трубках у обоих была UMC, и мне сразу же захотелось съязвить Мышинскому:
          - О! Капитан, вы пользуетесь украпской мобильной связью?
          На что Мышинский мне ответил:
          - Да, так, временные меры...
          Слово "временные" из его уст прозвучало, с ноткой загадочности. На что я ответил очередной язвостью:
          - В почем... Мы все то временны, и я и вы, все мы гости в этом мире. И даже люди которые стоят над нами и они не вечны. И как говорил Чигиз Хан: вечное только одно синее небо, оно мерило всего что происходит под ним. Так что я сделаю свой вывод по этому, ничего нет постоянного все в нашей жизни временно.
           Мой философский стеб, на секунду заставил задуматься Мышинского. И даже возможно, где то в глубине ешдуши заставил капитана испугаться. Но переборов свою секундную слабость, капитан отмахнувшись словно отгоняя назойливую муху рукой, сказал:
           - А вы случайно не родственник того Пушкина, который на Чёрной речке был застрелен? А то от вас попахивает фатализмом.
             Мышинскому я поспешил возразить:
             - Ни малейшим образом. А то бы, при моем характере, и авантюристическом складе ума. Я был бы уже давно каким то пушкиноведом, и писал бы книги о моем славном прадеде. И возможно бы мы с тобой капитан никогда бы не встретились. А так я как перекати поле, куда ветер туда и я. Карма...
           После нашего диалога мы обменялись номерами телефона, номер же Романова я нарочито не попросил, так как по легенде я его почти не знал а пользы от этого терпигорца мне никакой. Хотя номер Романова я знал наизусть об этом заблаговременно позаботились его коллеги он был довольно простым, после кода оператора мне надо было набрать семь единиц. И все же Романов меня окликнул:
            - А со мной обменятся номерами? Может как то встретимся? Выпьем чего то по крепче чая.
              Я не стал отпираться, и поддержал его игру, сказавши:
              - Не вопрос.
               Романов в слух продиктовал номер, на что я как обычно для себя, отреагировал:
               - Да ты Степа у нас намбо ван! Откуда такая добродетель? 
               Романов с легка засмущавшись ответил:
               - Да, так, как то коллеги на юбилей подарили. Я так понял что денег было жалко, а номер, так, пользуясь служебным положением, у оператора выдавили. Зная своих коллег, денег они точно не платили. А я когда меня уволили, решил всё кардинально изменить в своей жизни. Случайно увидел этот стартовый пакет, и решил выкинуть свой  старый номер со всеми контактами. Подумал так, хоть так стану первым.
               Подключи Романова сейчас к детектору лжи, и проверь его этот рассказ на правдивость, он бы показал что Романов говорит чистейшую правду, с маленькой оговоркой. Ему в действительности подарили номер, коллеги, и за номер они ни копейки не заплатили, на это и заканчивалась бы вся правда.
                Мне пришлось подыгрывать Романову, и мы как бы невзначай обменялись номерами телефона и с ним. Я же все это прокомментировал, по своему:
               - О! Теперь у меня в телефоне целая шпионская сеть, один бывший, и двое реальных спецслужбиста. Осталось только меня завербовать, для полного счастья.
               В разговор после моего комментария вклинился Мышинский:
                - Смею вас заверить, но "бывших" не бывает, а то что с уважаемым Романовым произошло, так это большая нелепость. Ну а вашу мысль на счёт завербовать я обдумаю...
                Последняя фраза Мышинского, обескуражила казалось не только меня но и Романова с Мышлаевским.
               Глаза Романова говорили - дурак, куда ты нарываешься!?
               По взгляду Мышлаевского можно было прочесть - ну вот и договорились, мало нам своих идиотов, так давай нам ещё полудурков со стороны, с ума что ли все там сошли в своём ФСБ?
               Мне же самому в первый раз пришла мысль что я начал переигрывать.
               Одно дело свои СБУшники, другое дело ФСБ - фанатики покруче религиозных, для них Путин - это Бог! А решение партии "Единая Россия " по круче всякого религиозного катехизиса. С ними шутки шутить, надо осторожно. Но всё же, семи смертям не бывать - одной,  не миновать. И поэтому на фразу Мышинского, я ответил так:
              - То что должно случиться, случится и так, а что не должно случиться, то над ним и не стоит даже задумываться. Так что капитан как посчитаете нужным, но все же перед тем как пойти на такой шаг вы лучше подумайте а стоит ли оно того? Вам обо мне много чего может рассказать ваш коллега Сухарев.
                Капитан посмотрел оценивающе на меня, смерив с ног до головы, сказал:
                - Да, уж, рассказал... У меня такое впечатление, что я тебя, лет двадцать знаю. Сухарев часто про тебя вспоминал. Все говорил что ты первый человек, у которого не понятно что в голове творится, и какой ты следующий фортель выкинешь неизвестно. Ты конечно извини, но он тогда мне сказал, что тебе в голову шайтан нагадил. Говорит - смотрю боится, а все равно делает, вот и решил за него походатайствовать что бы его комиссовали, от греха по дальше. Честно скажу, Сухарева, уважаю, и уж если он с тобой не захотел связываться, то и мне это не к чему.
                Он хлопнул меня по плечу, как бы провожая меня.
                Я посмотрел на Романова, тот немного успокоился, как бы говоря про себя - ну и слава богу, пронесло. Мышлаевский же просто отвернулся в окно ипродолжал пить чай.
                Слова Мышинского подтвердили мою давнюю догадку о том что Сухарев поучаствовал в том что меня комиссовали.
                Накал страстей казалось, сошёл на нет, все успокоились. Но тут, во мне, словно черт из табакерки, вырвалась моя сущность, и я поспешил ответить Мышинскому в известной мне манере:
                - Ну вы это понятно, связываться со мной не будете, но это не значит что я с вами связываться не буду.
                У Романова опять в глазах чего то вспыхнуло, Мышлаевский также без всяких эмоций смотрел в окно. А Мышинский, мне парировал:
                - Нет уж, увольте...
                Я же:
                - Капитан, почему же? А если просто, по двадцать капель, ведь сегодня Новый год. А как говорят, с кем ты встретил Новый год, с тем его и проведёшь...
                И тут пришла очередь шутить Мышинского:
                - Это что же в сумасшедшем доме? Ведь таким как ты там только и место, но наверное и туда тебя не примут, ведь в целом то ты нормальный, просто ветер в голове.
                Мне опять захотелось показать своё нутро, мне бы остановиться, но язык мой - враг мой. И я ответил:
                - А кто сказал что я нормальный? Есть у меня один знакомый, врач психиатр, так он мне сказал такое: абсолютно психически нормальных людей не существует, есть не до обследованные. Когда же я его спросил какая у него болезнь? Он мне ответил: когда я умру эту болезнь назовут моим именем. Может и мою так же назовут моим именем, синдром Василия Пушкина, звучит, да?
                Моя последняя тирада, вызвала у всех присутствующих в вагончике истерический смех, на этот смех вошёл в вагончик Карпюк. Все смотрели на него и все равно продолжали смеяться. Он было подумал что смеются именно с него, и решил перебить смех своей фразой:
                - Будя смеяться, ехать кто будет? Машина готова, в кузове места много можно всех забрать.
                Мышинский указывая на меня пальцем, на одной руке, другой рукой держась за живот, сквозь смех сказал:
                - Забери от нас этого юмориста, иначе он нам всем здесь мозг взорвёт. А то может и в правду синдром Василия Пушкина существует, и даже может он заразен. Так что забери его от нас.
              Мышинский продолжал смеяться, а Карпюк довольный тем что смеются не над ним со всеми попрощался, и вывел меня под локоть из вагончика. Когда мы вышли, Карпюк спросил у меня:
              - Что это ещё за синдром Василия Пушкина?
              Я вкратце рассказал Карпюку, о моих дебатах с Мышинским, после выслушанного Вася улыбнулся. Мой рассказ не привёл Васю в то истерическое состояние. Он мне сказал лиш одно:
              - Да, парень, ты везучий! Последнего кто вёл такие дебаты с этим змеем из ФСБ, архангелы Мышлаевского, пригласили на экскурсию в подвалы МГБ.
             Информация выложенная мне Карпюком была мне не очень приятна, даже можно сказать слегонца огорчила. Но я постарался не предавать этому большого значения. Подсаживаемый Карпюком я залез в кузов "Урала".
              И так я отправляюсь на Донецк, оставив Романова на посту.
   

                Глава 20. Душевная беседа с потомком Императора.