Волшебные сказки Волшебной Страны

Четыре принца – четыре короля

У пикси Перри – Короля Волшебной Страны – было четыре сына. Их звали Пит, Крис, Бун и Чеслав. Все они были, разумеется, принцами. А кем еще могут быть сыновья короля? Только принцами - молодыми, сильными и красивыми юношами. Именно такими, какими полагается быть принцам в Волшебной Стране. Они были благородными рыцарями и верными друзьями. Пит, Крис, Бун и Чеслав с самого детства были неразлучны и всегда помогали друг другу. Им все нравилось делать вместе: вместе играть, вместе ходить в школу, вместе учиться в Университете, вместе охотиться, вместе веселиться на балах. Многим казалось, что принцы похожи, как близнецы, и часто их путали. Впрочем, братья никогда не обижались.
- Мне очень приятно, что Вы назвали меня Крисом, - говорил в таких случаях Пит. – Ведь Крис у нас самый умный и начитанный.
- Не стоит мне льстить, называя меня Буном, - вторил ему Крис. – Я совсем не такой веселый и остроумный, как мой брат.
- Ну, что Вы, я – совсем не Чеслав, - отмахивался Бун. – В моей груди просто не могло бы поместиться такое большое и доброе сердце.
- Если бы я был таким же отважным, как Пит, меня бы и назвали Питом, - застенчиво улыбался Чеслав.
Перри очень гордился своими сыновьями.
- Когда мой сын станет Королем, то у Волшебной Страны будет достойный повелитель, - любил по вечерам рассуждать Перри, сидя перед камином на своей любимой маленькой табуретке.
- А кто из наших сыновей станет Королем? – невзначай интересовалась Королева.
Перри недовольно крякал.
- В этом-то вся загвоздка, - признавался пикси. – Кого мне выбрать? Ведь все они – достойные ребята. Была бы моя воля, я бы распилил корону на четыре части так, чтобы каждому досталось.
- А трон ты как пилить собрался? - ехидничала Королева. – Так, чтобы каждому досталось по одной ножке?
- Да ну тебя! Скажешь тоже!
Этим всё обычно и заканчивалось. Расстроенный Король шел спать, вздыхая и надеясь, что-нибудь завтра придумать. Но наступало завтра, и послезавтра, и после-послезавтра, и после-после-послезавтра, но решение не находилось. Оно, может быть, и вовсе бы не нашлось, ни приди на помощь Королю волшебник Корнелиус.
- Ваше Величиство, ведь Вы же хотите выбрать не просто самого достойного из Ваших сыновей, а того, кто смог бы стать хорошим Королем?
- Конечно, - закивал Перри.
- А ведь хороший Король должен быть не просто хорошим человеком, но, самое главное, уметь управлять государством? – продолжал рассуждать Корнелиус.
- Разумеется, - подтвердил Перри. – Я у себя в спальне даже руль установил, чтобы было удобнее управлять. Захотел – повернул налево, захотел – повернул направо, захотел – побибикал.
- Значит, - сделал вывод Корнелиус, - нужно, чтобы каждый из сыновей на деле показал, что он собой представляет, как он сможет управлять.
- Это как? – не понял Король. – Дать каждому руль? Не получится: Волшебная Страна у нас одна, значит и руль должен быть один. А если один захочет повернуть налево, а другой – направо? Эдак нас всех на части разорвет.
- Нет, Ваше Величество, - начал объяснять волшебник. – Конечно же, так рисковать не стоит. Вместо этого, каждому из Ваших сыновей можно отдать на время в управление какой-нибудь город. Пусть они станут градоначальниками. Тогда и увидите, кто из них лучше умеет управлять.
- А, ведь, верно, - обрадовался Перри. – Пусть на деле докажут, чего стоят.
Как решили, так и сделали. Король в тот же день собрал четырех сыновей и объявил им правила игры. Старшего сына – Пита – он назначил бургомистром города Питсбурга, Криса – городским главой в Кристобале, Буна – мэром Бунгкока, а младшего – Чеслава – городничим в Честополе.
Каждый принц, не медля, начал обустраивать свой город так, как считал нужным. По собственному вкусу и разумению.
Пит сразу же пинками выгнал из города всех пиратов и пижонов, а на их место пригласил пивоваров, пионеров и писателей. Жителям Питсбурга он велел днем носить пиджаки, а по ночам – пижамы. На главной площади начали строить пирамиду с пилястрами, а вокруг посадили пихты из лучших питомников Волшебной Страны. Старые монеты Пит отменил, а вместо них велел рассчитываться пиастрами. Своим гвардейцам он выдал пилотки, вручил каждому пику и пистолет. По субботам Пит устраивал для всех горожан роскошные пиры, на которых подавали пикшу, пирожные, пироги, пилав в узорных пиалах и пикантные пикули. Чтобы гости не скучали на этих пиршествах, бургомистр приглашал пингвинов, пиликавших на скрипках и барабанивших на пианино. В воскресенье же горожане с семьями отправлялись за город на пикник, где играли в пинг-понг и выгуливали пинчеров. Пит был рачительным хозяином: он пристально следил, чтобы в аптеках всегда были пилюли, пирамидон и пиявки, а у каждого врача – пинцет и пипетка.
Крис тоже недурственно поработал. В Кристобале с его появлениям появилась крепость, которую охраняли крестоносцы, а у всех домов – новые красные крыши (кровельщики на славу постарались). На окраине города построили зоопарк. Там было столько зверей! Крокодилы, кроты, кролики, кряквы, крабы и даже кречет. Круглолицые краснощекие крестьяне из окрестных деревень как рты от изумления пооткрывают, так и закрыть полдня не могут. Они были готовы продать всю свою крупу, весь крахмал и весь крыжовник, только бы несколько дней кряду ходить в зоопарк и глазеть, глазеть, глазеть. А вот кружевницам и городским красоткам новое развлечение не приглянулось. Для них Крис другую забаву придумал. На заброшенном поле он велел скосить всю крапиву, чтобы получился большой круг. Теперь там можно было танцевать краковяк или играть в крокет. Горожанам понравилось. Они с удовольствием собирались попить из кристальных кружек крюшон и поесть крендельков с кремом. Многие приносили с собой кресла, а некоторые – даже кровати, чтобы можно было и отдохнуть, и поспать, если кому захочется. Мужчины приходили в крылатках, а женщины – в кринолинах. Сам же городской глава - довольный тем, что его подданные веселятся - сидел на крыльце своего дома и решал кроссворды.
Хотя, с другой стороны, разве это было веселье? Вот в Бунгкоке, где всем заправлял весельчак Бун – там прямо-таки обхохотаться можно было. С утра до вечера на бульварах бурлили толпы народа. Буржуа, булочники, бульдозеристы, букинисты, буддисты и бухгалтера. У каждого в руках был бубен и бутылка с шипучкой из бузины. Даже у букашек в лапках были зажаты бубенчики. Горожане так лихо отплясывали под звуки бравурной музыки, что булыжники на мостовых приходилось менять очень часто - как будто они были не каменными, а бумажными. На это время танцы прерывались, а люди собирались вокруг палаток, где бурундуки продавали букеты, бутоньерки, будильники, бумеранги, бумажники и бусы. К услугам же тех, кто хотел подкрепиться, всегда были открыты буфеты. Там торговали бутербродами с бужениной, мягкими булочками, горячими бубликами и ароматным бульоном. Полицейские следили за тем, чтобы никто не буянил. Каждый из стражей порядка был вооружен булавой или булатным мечом.
Чеславу же такие строгости были ни к чему. С его появлением в Честополе все стало мирно и тихо: честь по чести – как следует, как полагается, по-человечески. Никто на улицах не чертыхался, почем зря не чесался, чепухи не нёс, чересчур не мёрз, червяки не ползали, черепахи не ёрзали. Девочки ходили в чепчиках, дамы – в чернобурых лисицах. Город привели в порядок: чердаки от всякого хлама разобрали, черепичные крыши обновили, чертополох повыдергивали, а на его месте посадили черемуху. На рынке теперь всегда продавали чернику, черешню, чеснок, черемшу, чернушки и чернослив, а покупатели рассчитывались только червонцами и ходили за покупками с чемоданами. По четвергам проводились чемпионат среди поваров – кто приготовит самый вкусный чебурек; и тот, кому это удавалось, на радостях танцевал чечётку.
Через год Король Волшебной Страны решил объехать все города и посмотреть, что получилось у сыновей. Перри всё очень понравилось: и пиры в Питсбурге, и крепость в Кристобале, и бульвары в Бунгкоке, и черемуха в Честополе. Только вот беда-то какая! Никак не выбрать лучшего: у всех всё хорошо, всё славно, всё просто замечательно. Решил тогда Король продлить состязание еще на один год.
Принцы начали думать, чем еще отца можно удивить. Пит велел спилить пихты и посадить на их место пионы. Бун распорядился открыть театр кабуки. Чеслав начал чеканить юбилейные монеты с изображением Чебурашки.
А вот Крис захотел всех обмануть. И не просто обмануть, а поступить нечестно. Он как решил: если у всех всё хорошо, то надо сделать так, чтобы у других братьев было всё плохо - тогда у него, по сравнению с ними, всё будет всё прекрасно, и он – Крис – станет новым Королем Волшебной Страны.
Первым делом, Крис направил на Бунгкок полчища крыс. Чеслав вступился за брата и наслал на Кристобаль чесотку. Но и Бун был парень не промах. Он выпустил из клеток своих бульдогов, собаки передушили всех крыс и отправились войной на Кристобаль. Только по дороге они сбились с пути и, по ошибке, вторглись на Питсбург. Пикейщики из гвардии Пита отразили атаку и погнали бульдогов назад. Но и они в запале ошиблись и напали на Честополь, где их облили чернилами и забросали чертежами.
Братья перессорились и началась война. Города пришли в запустение, жители разбежались по деревням и хуторам, а честолюбивые принцы никак не могли остановиться.
Король Перри схватился за голову – как успокоить разбушевавшихся сыновей? Может быть, Корнелиус что-нибудь придумает?
Знаменитый волшебник собрал Пита, Криса, Буна и Чеслава в тронном зале королевского дворца.
- Значит, каждый из вас хочет стать Королем? – строго спросил он принцев.
- Ну, да. Конечно. Разумеется, - закивали принцы.
- И вы хотите воевать?
- А как иначе? Конечно, воевать. Всегда воевать, - подтвердили принцы, злобно подглядывая друг на друга.
- Ну, будь по-вашему, - вздохнул Корнелиус. – Пусть каждый из вас станет королем, и сражайтесь, сколько душе угодно.
С этими словами великий маг поднял свой жезл и громко выкрикнул древнее заклинание.
В тот же миг Пит превратился в короля пик, а все его пинчеры, пингвины и пикейщики – в карты пиковой масти; Крис стал королем крестей, а крестоносцы, крокодилы и кружевницы – картами крестовой масти; Бун обратился в бубнового короля, окруженного бубновыми картами – бывшими булочниками, букинистами и бухгалтерами; Чеславу же досталась роль короля червей.
Вот так и появились игральные карты.
С тех пор карточные короли непрерывно сражаются на столах, покрытых зеленым сукном, но от этого уже никому и никакого вреда нет и быть не может.

 
Маленькая зимняя сказка

В Волшебной Стране – так же, как и у нас – в марте, после февральских метелей землю согревает ласковое солнце, и на смену суровой зиме приходит вечно молодая весна. Через три месяца весна уступает место жаркому лету. А следом уже спешит изобильная осень, чтобы, расплакавшись в ноябре дождями, снова пригласить Снежную Королеву – повелительницу зимних холодов. Так уж заведено: зима – весна – лето – осень – опять зима – снова весна – и по кругу, по кругу… И это здорово придумано! Ведь даже когда посреди июльского марева ты мечтаешь о зимней прохладе, неужели ты согласишься отказаться от земляничных полян в июне? Или дрожа под мелким дождем и хлюпая грязью в промокших башмаках, неужели ты готов никогда больше не встретиться с осенью? А как же благоухание свежесобранных яблок в сентябре? А жутковатый, но очень веселый Хэллоуин в самом конце октября? Нет, каждое время года по-своему прекрасно. И у каждого из нас в любом времени года есть свой любимый уголок, своя маленькая тайна, согретая детскими воспоминаниями. У всех… кроме эльфов.
Эльфы, они совсем не похожи на людей. Если бы мир был устроен так, как им хотелось, то зимы не было бы вовсе. Эльфы ненавидят январскую стужу и сверкающий на солнце снег. Они - дети весны и лета. Их сила – удивительная сила – заключена в яркой зелени листьев, пленительном журчании ручьев и нежном трепетании бабочек. Когда Снежная Королева приходит в Волшебную Страну, эльфы куксятся, запираются в своих замках и жмутся возле каминов и костров, пытаясь согреться. Ничто не радует их взор, ничто не ласкает их слух. Ничто и никогда не могло их развеселить, развеять горестный эльфийский сон. Ровно до той поры, пока однажды эльфы ни захотели превратить зиму в лето.
- Это как? – опешила Майя - принцесса эльфов. – Вы требуете, чтобы я немедленно растопила снега, приказала деревьям покрыться листвой, траве зазеленеть, а цветам распуститься?
- Именно так, - подтвердили эльфы. – Нам надоело каждый год покидать наши поляны и прятаться за стенами крепостей. Мы устали от вьюг и метелей. Мы обессилили. Нам не нравится зима. Мы больше так не хотим.
- Но таков порядок вещей, - возразила Майя. – Так установлено богами Волшебной Страны. Никто не может противиться воле богов.
- Даже ты? Даже ты – великая волшебница? Не верим! Не верим! Не верим! – зашумели эльфы. – Тебе всё под силу – стоит лишь захотеть. Ты – наша повелительница. Неужели ты не хочешь помочь своему народу?
- Хорошо, я подумаю, - царственным жестом Майя отпустила своих подданных и погрузилась в раздумья.
На следующий день она отправилась к Вина Ши – могущественным фейри, хранителям магии. Без их согласия принцесса эльфов не осмелилась бы превратить зиму в лето.
- Это невозможно, потому что это – невозможно, - заявили сиды.
- Возможно всё, - скромно пожала плечами Майя. – Я ведь не прошу слишком многого: просто маленький кусочек лета посреди большой зимы. И не для всех, а только для эльфов.
- А почему он должен достаться только эльфам? – возмутилась дрейда Лисбет. – Чем эльфы лучше других фейри?
- О, нет, - поспешила заверить Майя. – Я совсем не против того, чтобы кусочек лета достался всем, кто этого захочет.
- Ну, конечно. У эльфов и пикси будет лето, у бэньши – осень, у гоблинов – зима, у брауни – весна, а порядка в Волшебной Стране не будет вовсе, - заворчали асы.
- А у нас его и так отродясь не было, - огрызнулась Майя. – Помните, как на прошлой неделе гномы решили на драконах покататься? Орков распугали, медведей разбудили, зайцы от страха вообще побелели.
- С медведями нехорошо получилось, - признала дрейда Лисбет. – А зайцам в белых шубках даже удобнее от волков прятаться среди сугробов. Так что порядок у нас есть, просто не все его соблюдают. И как можно от безмозглых гоблинов что-нибудь требовать, если сама принцесса эльфов предлагает всё с ног на голову перевернуть?
Майя уже была готова что-то возразить, но тут в разговор вмешалась дрейда Марген.
- Порядок быть должен. И спорить здесь нечего. Но порядок не должен быть таким, чтобы от этого кто-то страдал. И вот мое решение.
Все затихли и внимали словами мудрой волшебницы.
- Я, Марген, говорю от имени детей богини Дану. Я даю Майе три попытки сотворить маленький кусочек лета посреди одной большой зимы. Три попытки и ни одной больше. При этом мороз должен остаться морозом, лед – льдом, а снег – снегом. Да будет так.
Принцесса эльфов поблагодарила дрейду и вернулась в свой замок, чтобы поразмыслить над тем, как же ей распорядиться тремя чудесами. Задача была непростая. Попробуй, придумай лето, состоящее из мороза, снега и льда.
«С чего же начать?» - ломала себе голову Майя. – «Чем лето отличается от зимы? Летом зеленеют леса. Но если я повелю зеленым листочкам появиться на деревьях, они замерзнут, пожелтеют и свернутся… Свернутся? Ну, конечно же! Если они свернутся, то им уже будет не страшен никакой мороз».
Принцесса эльфов выбежала на балкон и, прижав руки к груди, переплела пальцы в замок. Магические перстни в серебряных оправах заиграли всеми цветами радуги. Майя зашептала слова заклинания. Сверкнула молния, и … на всех елках и соснах Волшебной Страны появились зеленые иголки. Холодный ветер сразу же попытался сдуть их с веток, но тщетно. Это листочками ветер может играть так, как ему захочется, а иголки – они колючие и непокорные: как ощетинятся, так и норовят уколоть.
Унылые оголенные леса повеселели – зеленые кроны елок и сосен яркими всполохами окрасили печальный зимний пейзаж. Хвойным деревьям очень понравилось быть такими нарядными - они решили теперь никогда не будут на зиму сбрасывать свои иголки. А вот эльфы в особый восторг не пришли.
- Это совсем не похоже на лето! – возмущались они. – Зеленые деревья прекрасны, когда вокруг цветут цветы. А среди белоснежных пустынь они лишь будят в нас воспоминания о лете. И от этих сладких воспоминаний наши сердца болят еще сильнее.
- Завтра вы будете окружены цветами, - заверила своих подданных принцесса.
Всю ночь Майя просидела, склонившись над хрустальным шаром, и сплетала хитроумное заклинание. Лишь под утро она завершила свою кропотливую работу. Магические перстни на ее изящных руках вспыхнули во второй раз, и в тот же миг мороз превратился в искусного художника. В каждом доме на каждом окне появились чудесные картины. На стеклах застыли причудливые узоры: среди изогнутых разводов в них расцвели невиданные доселе цветы, переплетенные тончайшими ветками.
Проснувшись, все жители Волшебной Страны буквально ахнули от восторга. И только эльфы снова остались недовольны.
- Эти цветы слишком холодные. Они мертвы. Настоящие цветы должны быть яркими и разноцветными. Между ними должны кружиться стрекозы и бабочки. Вот это будет настоящее лето.
Майя была готова заплакать от отчаяния. У нее осталась всего лишь одна попытка из трех, разрешенных ей Вина Ши.
«Лепестки живых цветов не вынесут холодного дыхания севера», - сокрушалась принцесса. – «Может быть, я и придумаю, как их согреть, но что делать с метелями? Метели тотчас заметут их и похоронят под толстым слоем снега. Вот если бы цветы могли летать и кружиться. Летать и кружиться?»
И тут Майя поняла, что ей нужно сделать. Она впорхнула в оранжерею замка, где в горшках, заботливо укрытые от зимних холодов, росли ее любимые цветы. Там принцесса эльфов бережно собрала нежные лепестки, а потом немедля отправилась на высокую скалу. Порывы ледяного ветра лезвиями резали ей лицо, мелкий снег застил глаза. Добравшись до плоского уступа, с которого была видна вся округа, Майя вскинула руки. Собранные ей лепестки разлетелись, магические перстни вспыхнули в третий раз, и над Волшебной Страной закружились облака конфетти.
Это сейчас конфетти делают из обычной бумаги, а те – первые конфетти благоухали ароматами фиалок, орхидей и роз. Яркие, радостные, беззаботные крупинки праздника. Настоящий кусочек лета посреди зимы, настоящая маленькая зимняя сказка.



 


 
Сказка о волшебной скрипке

Многие почему-то думают, что стать волшебником невозможно. Ну, не так, чтобы совсем невозможно, но очень трудно. И не каждому под силу. Многие думают, что для этого надо годами корпеть над старинными книгами. Зубрить заклинания, которые похожи на скороговорки. Варить в колбах магические смеси. Призывать демонов. Беседовать с привидениями. Причем делать всё это надлежит, закутавшись в длинный плащ и нахлобучив на голову остроконечный колпак. А если не такой колпак – тогда какой, простите, маг?
Какие, право, глупости! Всё это абсолютно ни к чему.
Ты не веришь, дружок? Вот и Ник не верил.
Кто такой Ник? Так в детстве звали маэстро Николаса. Ты не знаешь маэстро Николаса? Ах, да, извини, как я мог забыть! Ведь мы не живем в Волшебной Стране. Если бы мы там жили, всё стало бы сразу понятно. Любой житель Волшебной Страны знает, что маэстро Николас – это самый лучший скрипач. Гениальный и непревзойденный. А еще многие считают, что дело не только в его умениях и таланте, но и в том, что Николас – искусный чародей. Слыша это, маэстро всегда посмеивается. В детстве он действительно хотел стать волшебником. Очень хотел. Но у него ничего не получалось.
Нет, Ник отнюдь не был лентяем или бестолочью. Маленький мальчик прилежно учился в школе волшебника Ларса. Каждый день утром он приходил на занятия, садился за парту, глубоко вздыхал и ...  Дальше начинался сплошной кошмар. Язык у Ника заплетался - заклинания не выговаривались, пальцы становились ватными и непослушными – волшебная палочка падала из рук. Хорошо, если на пол. А обычно так, что при этом ухитрялась разбить реторту с кровью грифона или пробирку с эльфийской пылью. Ник ужасно переживал, и просто не знал, куда деваться от стыда.
Но вот на уроках музыки всё было по-другому. Стоило Николасу взять в руки скрипку, маленький неуклюжий карапуз буквально преображался. В его глазах загорался яркий, почти дьявольский огонь, пальцы становились гибкими и подвижными. Кисть правой руки летала над изящным инструментом, а послушный ее движениям смычок то ласкал струны, то яростно вонзался в них. Скрипка начинала петь голосами птиц и зверей, ласковых ветерков и свирепых ураганов. В этой музыке рожки пастухов переплетались с грохотом водопадов, а хриплые голоса бардов вторили нежным напевам морских дев. Слушатели замирали от восторга и восхищения. Никто не мог пошевелиться до тех пор, пока Ник продолжал играть. А когда он заканчивал, то в ушах начинала звенеть оглушающая тишина с легким привкусом грусти от того, что мелодия так внезапно оборвалась.
Одноклассники Ника много раз просили своего учителя - волшебника Ларса – научить их играть так же, или, хотя бы, почти так же.
- Увы, - разводил руками чародей. – Это магия сильнее всего, что я знаю. Это – настоящий талант.
А после уроков Ник уходил за город и играл там для фей, эльфов, лепреконов и пикси. Маленькому народцу очень нравилась музыка Николаса, и они всегда бурно аплодировали юному скрипачу. Смущенный Ник краснел, раскланивался, прижимая руки к груди, убирал скрипку и смычок в футляр и отправлялся домой учить уроки.
  Однажды, когда он закончил играть и уже собирался уходить с лесной поляны, из орешника выпорхнула файета.
- Ник, у меня есть для тебя подарок.
- Спасибо. Но разве сегодня какой-то праздник?
- А разве обязательно должен быть какой-нибудь праздник? Ты ведь каждый день – просто так - даришь нам свою чудесную музыку. Почему я не могу один раз сделать ответный подарок?
С этими словами файета достала из-за спины и протянула мальчику что-то завернутое в легкий розовый шелк. Ник осторожно принял подарок, развернул и увидел… скрипку. Он немного изумился, но не подал виду.

 

- Спасибо еще раз, маленькая фея. Только зачем мне эта скрипка? Ведь у меня уже есть своя.
- Ты ничего не понимаешь! – фыркнула файета. – Впрочем, все люди – такие олухи. Ладно, я не буду на тебя сердиться. Возвращайся домой и там всё поймешь.
Фея взмахнула радужными крыльями, щелкнула Ника по носу и скрылась в лесной чащобе.
Минуту-другую мальчик задумчиво стоял на опушке, потом пожал плечами, бережно завернул новую скрипку и отправился восвояси. Возвращаться домой ему в тот день, честно говоря, не хотелось. Дела в школе шли из рук вон плохо. За магию воздуха он получил двойку, за магию огня - тоже двойку, а за магические превращения две двойки сразу. «Ну, неужели я никогда не смогу стать настоящим волшебником?», - грустно размышлял Ник. – «Все уже учатся превращать глину в шоколад, а я даже толком не научился превращать соль в сахар».
Дома нашего героя ждала очередная неприятность. Ника-Вероника – младшая сестра Николаса – разрисовала цветными карандашами его ноты. Не так, чтобы каля-маля. Напротив, очень аккуратно и с любовью: каждую ноту Ника-Вероника превратила в какую-нибудь ягоду. Ноту «до» - в клубнику, ноту «ре» - в бруснику, ноту «ми» - в чернику, ноту «фа» - в голубику. И так – все ноты. Кого - в малинку, кого – в вишенку, кого – в земляничку. Увидев эти художества, Ник чуть не подпрыгнул на месте.
- Как же я теперь буду играть по таким нотам?! Здесь же ничего невозможно разобрать!!!
Ника-Вероника совсем не думала, что Ник так разозлится.
- Ник, я хотела как лучше, - начала оправдываться девчушка. – Я думала так будет наряднее. Ноты - скучные: все черные, на черных линиях. А теперь они все такие яркие и цветные.
- И не поймешь, где какие, - огрызнулся Ник.
Ника-Вероника жалобно всхлипнула.
- Ладно-ладно, - начал успокаивать ее старший брат. – Не плачь. Я тебя всё равно люблю. А эти ноты мы выбросим и всё забудем.
- Не надо их выбрасывать, - попросила Ника-Вероника. – Может быть, у тебя получится по ним сыграть. Ты же у нас такой хороший скрипач. Ну, Ник, попытайся, пожалуйста.
Ник не хотел расстраивать сестренку и решил попробовать. Сам не понимая почему, он решил играть не на своей скрипке, а на той, что ему подарила файета. Инструмент удобно прижался к плечу, а рука со смычком так и потянулась к струнам. «Надо бы ее, конечно, сначала было настроить», - только и успел подумать Николас…
Стоило мальчику сыграть первый такт, как в воздухе запахло ягодным вареньем. «С чего бы это?», - изумился он. А дальше – больше: каждая нота, которую он играл, каждый аккорд, каждое касание пальцами грифа выплескивало всё новые и новые ягодные ароматы. В воздухе запахло земляничными полянами, вишневым джемом, брусничной водой и смородиновым конфитюром.
- Ник! Как здорово! - ахнула Ника-Вероника.
- Да, уж… Так, уж… Вот уж… Не ожидал, - растеряно бормотал скрипач, рассматривая свою новую скрипку. Теперь-то Ник догадался, что фея подарила ему волшебную скрипку.
- Спасибо тебе, дорогая файета, - громко произнес он. За окном кто-то хихикнул – феи всегда подглядывают, понравились ли людям их подарки. Этот подарок, конечно же, Николасу безумно понравился. Он обнял Нику-Веронику и попросил:
- Нарисуй, пожалуйста, еще что-нибудь в моих нотах.
Девочка с радостью согласилась.
Уже через год Ника называли не иначе, как маэстро Николас, а он вместе со своими родителями и любимой сестренкой путешествовал по Волшебной Стране и каждый день давал концерты. Люди на них так и ломились. Всем очень хотелось услышать пленительные мелодии и вдохнуть ароматы горных лугов, окунуться в благоухание роз, почувствовать терпкий смолистый запах вековых сосен. Всего, на что хватало фантазии Ники-Вероники. Да-да, младшая сестра Николаса каждое утро усердно разрисовывала ноты старшего брата, а вечером на концертах они начинали – послушные волшебной скрипке – превращаться в запахи.
Объехав за десять лет все города, хутора и деревушки Волшебной Страны, Николас вернулся в свой родной Траумтратен. Специально к его приезду бургомистр велел построить огромный зал – такой, чтобы в нем поместились все желающие, весь город. Ведь каждый хотел побывать на концерте знаменитого земляка. Улицы, по которым должен был проехать Николас, были усыпаны лепестками роз, а каждая веточка каждого дерева украшена шелковой ленточкой.
Маэстро не ожидал такого теплого приема и был ужасно растроган. Когда же к нему за кулисы пришел засвидетельствовать свое почтение сам Магистр Белой Магии Алек Алеф, наш герой чуть не начал заикаться от волнения. Знаменитый чародей поспешил успокоить юношу, пробормотав заклинание Абсолютного Спокойствия, и уже через минуту пожилой маг и молодой скрипач мирно беседовали, посмеиваясь и перешучиваясь.
- Кстати, - неожиданно хлопнул себя по лбу Алек Алеф. – Чуть не забыл! Маэстро, сегодня в этом прекрасном зале присутствует мой старинный друг – знаменитый дрессировщик Гримо. Он очень хотел познакомиться с Вами. Можно я приглашу его за кулисы?
- О чем речь! Конечно, зовите!
Густав Гримо не заставил себя долго ждать и уже вскоре, широко улыбаясь, энергично тряс руку Николаса и шумно восторгался его талантом, о котором был немало наслышан.
- Присаживайтесь, пожалуйста, - пригласил маэстро, стараясь быть гостеприимным хозяином, и сделал широкий жест рукой. – Не угодно ли чаю?
Гримо начал нервно озираться. Он был огромным черноволосым существом – полу-троллем, полу-человеком – и никак не мог сообразить, где (и как?) разместиться в небольшой гримерке. Ничего не придумав, Густав просто плюхнулся на ближайший стул, жалобно заскрипевший под его массивным телом. И еще что-то хрустнуло. Именно не захрустело, а хрустнуло. Хрук… и тишина. Тишина и жалобный возглас Николаса: добродушный великан уселся прямо на волшебную скрипку, которая лежала на стуле. Гримо тут же вскочил, как ужаленный, но было поздно. Драгоценный инструмент превратился в груду деревяшек.
Знаменитый дрессировщик начал бормотать извинения, пытался размахивать руками, чуть не сшиб люстру, но Николас его не слышал. Он вообще ничего в этот момент не слышал. Маэстро сидел на табуретке и, опустив голову в ладони, рыдал. Он так хотел сегодня сыграть именно для жителей своего родного города. Ведь они так им гордились. Они так хотели услышать и вдохнуть его музыку.
- Ник, Ник, - трясла его за плечи Ника-Вероника. – Перестань плакать. Пора начинать концерт.
- Как же я его начну без своей скрипки? – всхлипывал Николас. – Как?
- Очень просто. Возьми свою старую скрипку и сыграй на ней.
- Но ведь это будет совсем не то!
- Вспомни, Ник. Ты же прекрасно когда-то обходился без нее, и все восторгались твоим талантом. Ну, Ник, давай! У тебя всё получится.
Бледный Николас, пошатываясь, поднялся, достал из футляра старую скрипку, рассеяно подергал ее за струны, взял смычок и неуверенно вышел на сцену.
Переполненный зал встретил его бурной овацией. Николас застенчиво раскланивался, а сам, тем временем, думал: «Какой ужас! Как стыдно! Сейчас я опозорюсь! Они ведь ждут от меня чуда, а я – совсем не волшебник». Наконец аплодисменты стихли. Маэстро подошел к пюпитру и открыл ноты.
В тот вечер он, как было объявлено, должен был играть новую пьесу - «Сентябрь». Зная, что они будут выступать в Траумтратене, Николас и Ника целых два месяца рисовали эту мелодию. То есть, рисовала Ника, а Николас подсказывал ей сюжеты, потом брал в руки волшебную скрипку и наигрывал то, что получилось. Бывало так, что они по два, по три, а то и по пять раз что-нибудь перепридумывали и перерисовали. И вот, теперь… Теперь у маэстро не было больше волшебной скрипки, а ему так хотелось сыграть эту пьесу во всем ее великолепии.
Николас задумался и начал разглядывать ноты, как будто он увидел их в первый раз. Потом прижал скрипку к плечу, поднял смычок и зажмурился. Маэстро представил себе теплое сентябрьское утро, робко золотящиеся деревья, неяркое солнце, яблони, гнущиеся под тяжестью плодов. Всё то, о чем они вместе с сестрой хотели поведать. Николас нежно коснулся струн и, забыв обо всем на свете, отдался власти музыки.
В тот же миг в огромном концертном зале над головами людей прошелестел легкий ветерок. Он нес едва уловимый аромат костра и прелой травы. В воздухе запахло осенним садом. За спиной скрипача волшебным фейерверком вспыхнули пестрые астры, а, погаснув, уступили место благородным георгинам. Закружились, вальсируя, желтые листья берез и красные кляксы кленовых листьев. Они опускались на яблоки. Только что собранные яблоки, которые пахнут так нежно и так сладко, как будто это прощальный поцелуй лета. И этот поцелуй навсегда растворялся в шуме дождя. И снова запах прелой травы и аромат тлеющего костра.
- Он – волшебник, - восторженно шептали люди.
И Николас действительно в этот момент стал волшебником. Он понял, что магия – это не всякие там «крибле-крабле», волшебные палочки или даже волшебная скрипка. Магия – это радость и свет, которые живут в твоей душе и которыми ты готов бескорыстно делиться с другими.

Неужели, дружок, ты до сих пор думаешь, что стать волшебником невозможно?

 
Чужая вуаль

Сейчас, даже в Волшебной Стране, мало кто помнит о Лейнон Ши. А ведь было время, когда лишь одно имя этих грозных фейри наводило панический страх на людей. Да, что там на людей. Говорят, даже Туата Де Дананн их побаивались. Лейнон Ши могли почти всё: они прожигали своим взглядом алмазы, умели воздвигать горные хребты и осушать океаны, в одно мгновение переноситься, куда угодно или быть сразу во многих местах. Им было под силу останавливать время, обращать его вспять, превращаться в дым, дождь и ветер. Они были жестокими и злобными порождениями Тьмы. Лейнон Ши могли запросто выпить всю кровь из человека, наслать чуму и мор, одним движением брови стереть с лица Земли деревню или даже целый город.
Почему же о них теперь никто не помнит? Что с ними произошло? Куда исчезли Лейнон Ши? Кто победил этих ужасных созданий?
Да никто их не побеждал. Просто однажды им всё на свете надоело и наскучило. Лейнон Ши удалились в добровольное изгнание. На окраине Города Теней могущественные чародеи воздвигли янтарный дворец, где навечно укрылись от людей и своих сородичей - фейри. Завернувшись в плащи из змеиной кожи, Лейнон Ши расселись вокруг огромного стеклянного стола и погрузились в сладостную дрему. Их сны не были сотканы Феями Лазоревых Холмов, как все другие сны в Волшебной Стране. Лицо каждого из Лейнон Ши скрывала полупрозрачная вуаль. И каждая вуаль (а это были волшебные вуали) навевала своему хозяину чудесное сновидение. В этих снах Лейнон Ши управляли всем миром. Все люди, все фейри, все звери, птицы и рыбы были им покорны. Солнце спрашивало у них – можно ли взойти? Ветер спрашивал у них – можно ли ему дуть? Молнии спрашивали у них – можно ли им сверкать? В этих снах даже боги Волшебной Страны были слугами Лейнон Ши. И Лейнон Ши это очень нравилось. Так нравилось, что веками они мурлыкали и нежились в своих мечтах, пока не высохли и не рассыпались, превратившись в сухую серую пыль. От них ничего не осталось, кроме тех самых волшебных вуалей.
Вот тут и начинается наша история.
Однажды июньским вечером в янтарный замок случайно проник легкий летний ветерок. Ласковый, беззаботный и шаловливый, как пушистый котенок. Он прошелестел над лестницами, пронесся по анфиладе пустующих залов и уже, совсем было, собрался покинуть это мрачное заброшенное место, как вдруг увидел одну из волшебных вуалей. «Чудесная игрушка», - решил ветерок. Недолго думая, он подхватил кусок материи и, вырвавшись на волю, стал с ним играть. Ветерок не мог наиграться всю ночь: он подбрасывал вуаль, потом заставлял ее сворачиваться в клубок, потом расправлял и позволял ей свободно парить под облаками. С точки зрения ветерка, это было очень интересно. Но под утро даже ему это надоело, и он забросил волшебную вуаль в форточку одного из домов на окраине столицы Волшебной Страны.
В этом доме с давних пор жила торговка рыбой по имени Завидулия. Жила она одиноко и небогато. В молодости Завидулия была довольно привлекательной девушкой, и многие юноши сватались к ней, но все получили отказ – Завидулии было некогда выходить замуж, потому что она непрерывно всем завидовала. Завидовала своим подругам, которых у нее с каждым днем становилось все меньше и меньше, завидовала беспечно игравшим на улице детям, завидовала драконам и птицам, умевшим летать, завидовала ящерицам, гревшимся на солнце, завидовала даже камням, валявшимся в придорожной пыли (как не завидовать – ведь им никогда не нужно ничего делать). Торговля у нее шла из рук вон плохо – стоило ей прийти на рынок и разложить свой товар, как она тут же начинала завидовать продавцам, стоявшим поблизости: какие у них сочные-пресочные апельсины, какие у них зеленые-презеленые огурцы, какие у них сладкие-пресладкие печенюшки. Покупатели подходили к ее прилавку и пытались хоть что-либо купить, но торговка не обращала на них внимания – Завидулия вертелась во все стороны, высматривая, кому бы еще позавидовать. Некоторые люди ее жалели: сами брали товар и оставляли за него довольно щедрую плату, но таких было немного. Вечером Завидулия пересчитывала жалкие гроши, вздыхала и еще больше завидовала тем, у кого в кошельке всегда водилась звонкая монета. Ей и невдомек было, что, не глазей она по сторонам, а работай побольше, и к ней достаток в дом почаще заглядывал бы. Ведь Завидулии так хотелось иметь и фарфоровые сервизы, и изящные шляпки, и пышные бархатные платья, и воздушные тюлевые шторы, которые она видела у других…
Можешь себе представить, мой дружок, как она обрадовалась, когда, проснувшись утром, увидела у себя на столе тончайшую вуаль – ту самую, вуаль Лейнон Ши, которую забросил к ней в окно шаловливый летний ветерок.
- Какая удивительная вещь! – восхитилась Завидулия. – Ее надо срочно примерить! 
Торговка рыбой поспешила к зеркалу и накинула вуаль себе на голову. В тот же миг волшебная вуаль начала нашептывать Завидулии чудесный долгожданный сон. В этом сне одинокая бедная женщина стала богатой знатной особой. Вместо ее убогого покосившегося домика появился роскошный дворец, а на месте заросшего сорняками палисадника  – прекрасный розарий. Мыши, бегавшие по комнатам,  превратились в робких служанок и важных камердинеров. На тончайшей белой шелковой скатерти был сервирован завтрак: икра, крем-брюле, клубника со сливками. Завидулия удивленно подняла правую бровь, и тут же музыканты, сидевшие на балконе (кстати, а откуда взялся балкон?) подняли свои смычки, чтобы усладить уши госпожи приятной мелодией. Позавтракав, бывшая торговка рыбой покормила павлинов в своем саду, пересчитала бриллианты в своих многочисленных шкатулках и решила прокатиться по городу. У парадной лестницы ее уже ожидала четверка вороных лошадей, запряженных в золотую карету с рубиновыми витражами. Завидулия милостиво позволила лакею усадить себя на мягком диване и, обмахиваясь веером, отправилась на прогулку по столице Волшебной Страны.
На самом деле, всё это ей, разумеется, лишь пригрезилось – так сильны были чары вуали Лейнон Ши. Никто из прохожих не видел ни золотой кареты, ни холеных лошадей, ни форейтора – все видели только пожилую некрасивую женщину в поношенной ночной сорочке, которая, накинув на голову серебристую вуаль, бежала по улице, смешно размахивая руками, подпрыгивая и высоко задирая коленки. Повозки изо всех сил старались увернуться от нее, а возницы лишь хихикали и крутили пальцем около виска. 
Так под смешки горожан и улюлюканье мальчишек Завидулия допрыгала чуть ли не до Центральной площади. Совсем чуть-чуть не допрыгала. Если бы допрыгала, то ее и арестовать могли – виданное ли дело перед Королевским дворцом скакать козой в шлепанцах и ночной рубашке. Но тут Завидулия поскользнулась и упала в лужу, пребольно ударившись о мощенную булыжниками мостовую. Волшебная вуаль слетела у нее с головы. Торговка рыбой помотала головой, осмотрелась и всё поняла. Завидулия горько заплакала: ей было очень жалко, что чудесный сон закончился, и очень обидно, что все вокруг смеются.

 

  В это время по той же самой улице проезжала герцогиня Элизабет Властелини. Настоящая герцогиня в настоящей карете. Правда, карета была не золотой, а золоченной, да герцогиня была не так чтобы герцогиней, а смех один. У нее всего-то был десяток слуг, а владения Властелини, кроме старого замка, состояли из трех сараев, двух крестьян и одной рябой безрогой коровы. Но Элизабет очень гордилась своим герцогским титулом и презирала весь простой люд. Увидев Завидулию, сидевшую в луже и сжимавшую в руках прекрасную вуаль, Властелини буквально взбесилась.
- Как смеет эта нахалка носить такие изящные вещи!
Герцогиня одернула кучера, выскочила из кареты, выхватила у торговки вуаль Лейнон Ши и укатила к себе домой. Придя в замок, Властелини первым делом направилась к большому медному зеркалу, чтобы примерить вуаль и решить, можно ли ее надеть вместе с трехсотлетним зеленым платьем, хранившимся в старом сундуке и изрядно подъеденным молью. Вечером Элизабет собиралась в гости к графине Заплатини. Но графиня свою подругу так и не дождалась – стоило волшебной вуали опуститься на голову владелицы рябой коровы, как Властелини погрузилась в чудесный чарующий сон.
Ах, каким прекрасным был этот сон! Властелини увидела себя сидящей на хрустальном троне в зеркальном зале (чтобы действительно сидеть, а не стоять, герцогиня поспешила на кухню и уселась на колченогий табурет). Многочисленные слуги склонились перед Элизабет, смиренно ожидая ее приказаний и бормоча под нос слова восхищения могуществом и знатностью рода Властелини (на самом деле, это кухарка пыталась выяснить у своей хозяйки, что подавать на обед: огрызки вчерашнего пирога или пустую лапшу). Вокруг шуршали пышные кринолины (это дождь накрапывал через прохудившуюся крышу), и носились лакеи с подносами, раздавая шампанское (вокруг Властелини, действительно бегало огромное количество оголодавших тараканов). Внезапно все разговоры затихли, и дворецкий с окладистой бородой торжественно объявил о прибытии Короля Волшебной Страны. Элизабет немного подумала и разрешила Королю войти в зал. Его Величество, раскланиваясь и благодаря за оказанную милость, приблизился к трону, на котором восседала Властелини, и вкрадчивым шепотом начал интересоваться у герцогини, что она думает о перспективах торговли с Карамельным Городом – столицей Зефирных Островов (это пришел бакалейщик и ужасно ругался, требуя расплатиться за сахар, крупу и вермишель). Властелини наслаждалась!
Три недели, три дня и три часа никто не мог прервать этот сон. Слуги, сообразив, что от герцогини ничего не добиться, начали ее потихоньку покидать. Сначала ушла кухарка, напялив Элизабет на голову грязный дуршлаг (Властелини показалось, что ее короновали, как самую мудрую правительницу Волшебной Страны). Потом ушел конюший, нацепив своей хозяйке на шею старый хомут (Элизабет охнула от счастья, так как ей показалось, что ее наградили Орденом Совершенства). А потом, один за другим, разбежались и остальные. Последним уходил садовник, яростно хлопнувший дверью. Властелини ничего не успела представить, потому что в этот момент порыв ветра сорвал у нее с головы волшебную вуаль и вынес магическую ткань на улицу сквозь разбитое окно.
Герцогиня очнулась и была чрезвычайно недовольна тем, что ее видение прервалось как раз в тот момент, когда сидя на золотом буйволе, она принимала парад единорогов, драконов, грифонов и дрессированных обезьян.
Но оставим глупую Властелини и устремимся вслед за вуалью Лейнон Ши. Вылетев из города и покружив над полями, вуаль опустилась на проселочную дорогу прямо под ноги Лине – простой деревенской девушке. В этот день Лина гуляла под руку со своим женихом Линусом, наслаждаясь солнечной погодой, радуясь долгожданному воскресенью и сладко замирая, когда думала о предстоящей свадьбе с Линусом, на которую были приглашены жители всех окрестных сёл и хуторов. Вдруг, Лина заметила лежащую на земле вуаль.
- Ой, смотри, какая прелесть!
- А, ну-ка, примерь. Ты в ней будешь, как знатная госпожа, - подбодрил свою подругу Линус.
Лина улыбнулась, подняла вуаль и накинула ее на свои каштановые волосы. Улыбка сразу же исчезла с ее лица, а уже через минуту она яростно скинула с себя серебристую ткань и, скомкав, выбросила ее в придорожную канаву.
- Что случилось, милая? - недоумевал Линус.
- Ах, Линус, - всхлипнула Лина. – Я видела такой ужасный сон. Я попала в огромный замок. Я превратилась в королеву. Там было столько слуг. Столько придворных. Они все старались мне угодить.
- Что же плохого в этом сне? – не понял Линус.
- Ну, как же ты не понимаешь! Я была там так одинока! Там не было ни моих подруг, ни тебя, ни нашей любви. Не было ничего, ради чего стоит жить!
Лина приподнялась на мысочки и нежно поцеловала своего жениха. Потом они обнялись и продолжили свой путь, навсегда забыв о волшебной вуали.
Я не знаю, что стало с вуалью Лейнон Ши. Может быть, она и до сих пор лежит там, где ее бросила Лина, а, может быть, ветра носят ее над Волшебной Страной. Одно я знаю абсолютно точно: никогда не надо поднимать всякую гадость, которая валяется на земле, и уж точно никогда не нужно напяливать ее на свою голову. Ни за что!

 

 
Первая сказка о
Хиханьке Хаханьке

Жила-была девочка по имени Хиханька. А прозвище у нее было Хаханька. Так ее все и звали – Хиханька Хаханька. Родители очень удачно выбрали имя для своей дочки. Да и жители Волшебной Страны с прозвищем угадали. Ведь как бывает: назовут, например, мальчика Буженином. Родители думают, что он поваром станет или мясником, а он вырастает и вдруг становится охотником на драконов. «Ну и что?», - спросите вы. Как что? А представьте, долго-долго бродит наш охотник по лесам непролазным, добычу выслеживает и, наконец, находит.
- Я пришел, чтобы тебя убить! – гордо заявляет юноша.
- А как тебя зовут? – интересуется дракон.
- Буженином!
- О, буженину я люблю, - радуется дракон и тут же съедает героя-неудачника.
Звали бы охотника Победитом, всё по-другому было бы. Вот как важно для человека его имя!
А для Хиханьки более удачного имени и придумать было нельзя. Еще когда она в колыбельке лежала, то всё время улыбалась и всему радовалась. И постоянно хихикала. Кто бы ни посмотрел на малышку, тоже начинал улыбаться и посмеиваться. А потом и другим свое хорошее настроение передавал – ведь плакать и грустить очень удобно, когда все небо в облаках, и лица прохожих хмурые, и собаки сидят насупившиеся. А когда вокруг все улыбаются, то кукситься и грустить – абсолютно невозможно. И солнце чаще выглядывает из-за туч, и греет сильнее, и весна наступает раньше, и всем-всем-всем жить на свете гораздо приятнее. Именно так всё и стало в городе, где родилась Хиханька Хаханька. Но люди почему-то решили, что это произошло не из-за того, что они сами начали больше улыбаться, а потому что Хиханька – новая добрая волшебница. Все в это поверили, и, поэтому, так оно и получилось. А раз девочка стала доброй волшебницей, то, когда она немного подросла, родители отправили ее не просто в школу, а в Школу Волшебниц.
Тут заминка вышла. В этой школе было два класса: для добрых волшебниц и для злых - для колдуний и ведьм. Так вот, Хихиньку Хаханьку по ошибке привели в тот класс, где учили злых волшебниц.
Пришла Хиханька в класс, уселась за парту, огляделась, поежилась. Необычно. Неуютно. Окна узкие, высокие, занавешены черными бархатными шторами. Пол холодный, каменный. На потолке скелет саламандры подвешен, а в углах комнаты дубовые шкафы стоят. Присмотрелась девочка, что там внутри, и ахнула. За витражными ставнями на полках между щипцами и ножницами стояли колбы и реторты, в которых что-то булькало. Рядом лежали черепа с горящими глазами: у кого зеленым пламенем горят, у кого – оранжевым.
Хиханьке Хаханьке всё это ужасно не понравилось, и она уже решила потихоньку отсюда сбежать и домой отправиться, но тут толпой ввалились другие ученицы, следом за ними вошла учительница, и урок начался.
Первым уроком в тот день была алхимия, а вела его ведьма Истязания. Когда Хиханька Хаханька узнала, как зовут учительницу, то приуныла: от колдуньи с таким именем ничего хорошего ждать не приходилось. А уж когда девочка узнала, чем предстоит заниматься, то вконец расстроилась. Как не расстроиться? Ведь Истязания раздала ученикам ящериц и велела варить из них зелье! Из живых ящериц! «Нет», - замотала головой Хиханька. – «Не буду я так над несчастными животными издеваться». Но вслух ничего сказала. Вместо этого, она быстренько сварила в колбе суп из цветной капусты, достала маленькую серебряную ложечку и начала ящериц по очереди этим супом кормить. Ящеркам очень понравилось. Они быстренько что-то засвистели, и со всех сторон классной комнаты к Хиханьке Хаханьке сбежались другие ящерицы, чтобы тоже попробовать вкусный суп. Ведь гораздо приятнее есть суп, чем в этом супе вариться.
Остальные ученицы бросились ящериц ловить, но не тут-то было: ящерки, они, хоть и маленькие, но шустрые и верткие, - так просто не поймаешь. Пока маленькие ведьмочки по всему классу за ящерицами бегали, прозвенел звонок и урок закончился. Истязания сурово посмотрела на Хиханьку, ледяным шепотом потребовала дневник и поставила двойку. Да, с алхимией не заладилось.
Следующим уроком были «Заклинания». Сначала Хиханька Хаханька обрадовалась: она уже знала несколько заклинаний. Например, она умела заставлять неваляшку раскачиваться, мурлыкать детские песенки или рассказывать малышу сказку на ночь. Еще она знала, как попросить цветы раскрыть свои бутоны, как рассмешить ручеек, чтобы он зазвенел хрустальным колокольчиком, и еще кучу других забавных заклинаний. К сожалению, ни одно из них на уроке ей не понадобилось. Хотя очень лучше было бы наоборот, ведь задание, которое дал ученикам ведьмак Черноуст, выполнять Хиханьке, ну, совсем не хотелось. Нужно было научиться насылать болезни, язвы и недуги. Фу, какая гадость!
Каждая ученица получила карточку, на которой было написано название болезни и заклинание. Нужно было встать, выйти к доске, произнести заклинание и наслать болезнь на учителя. Тот оценивал результат, ставил в дневник оценку, потом произносил заклинание Абсолютного Отрицания и быстренько вылечивался. Если бы Черноуст не знал этого древнего заклинания, то ему бы пришлось очень плохо – ученицы по очереди насылали на него оспу, краснуху, чесотку, воспаление легких. Хиханьке Хаханьке досталась… чума! Девочке совсем не хотелось насылать на учителя эту страшную болезнь. Когда ее вызвали, она встала и начала, запинаясь, читать заклинание. Дочитав, Хиханька Хаханька услышала сдавленные смешки, осторожно подняла глаза, не удержалась и тоже захихикала. Если бы она правильно произнесла заклинание, то учитель заболел бы чумой и превратился бы в зачумленного – а так, он просто стал чумазеньким. Чумазеньким-чумазеньким. Весь в пятнышках: желтеньких, красненьких, синеньких, зелененьких. А на лбу и на щеках еще и цветочки нарисовались: васильки, розочки, ромашки. Как тут не захихикать. Вот все и хихикали. Все, кроме Черноуста. Ведьмак побагровел, заскрежетал зубами, поставил Хиханьке Хаханьке в дневник вторую двойку, захлопнул журнал и, не дожидаясь звонка, как ошпаренный, выскочил из класса. Тут-то девчонки и смогли вволю нахохотаться. Многие даже захотели с новенькой подружиться, но не успели – подошло время третьего урока – «Биозлологии».
Как только урок начался, Хиханька не на шутку  испугалась. Колдун Звероволк раздал всем ядовитых змей.
- Ой, зачем мне эта змея! Я их боюсь, - пискнула Хиханька.
- А их не нужно бояться -  ими нужно плеваться, - противно осклабился Звероволк.
- Плеваться? – у Хиханьки даже дыхание перехватило. – Это как? Я что должна ее в рот запихнуть сначала? Она же меня укусит!
- Глупая девчонка, - скривил губы колдун. – Ты должна взять щипцы, раскалить их на огне, схватить горячими щипцами змею за хвост, и тогда змея начнет плеваться ядом.
- Ей же будет больно!
- Ничего, перетерпит, - снова осклабился Звероволк. – Им вообще-то очень нравится плеваться ядом, так что – не обращай внимания.
Но Хиханьке Хаханьке всё равно было жалко змею – добрая девочка не умела и не хотела мучить животных. Переборов свою боязнь, Хиханька погладила змею по голове и ласково спросила:
- Тебе и вправду нравится плеваться ядом?
- Конеч-ч-чно-ж-ж-же, - прошипела змея.
- А почему?
- Яда-ж-ж-же много. Куда-то девать его надо-ж-ж-же.
- Но ведь ты можешь в кого-нибудь попасть?
- Ну и ч-ч-что? Яда-ж-ж-же много. Он мне рот ж-ж-жжёт.
Хиханька Хаханька задумалась.
- А, давай, по-другому, - предложила она. – От яда избавимся, но плеваться не будем. Плеваться, вообще, не хорошо, а уж ядом – и подавно.
- Это как-ж-ж-же?
- А, вот, смотри!
Хиханька Хаханька достала из портфеля кружку и поставила перед змеей.
- Кусай ее за край. Яд вытечет и не будет тебе жечь рот.
- Не получ-ч-чится, - закачала головой змея.
- Получится, получится, - заверила ее девочка. – Кусай.
Змея недоверчиво посмотрела на Хиханьку, потом на кружку, а потом взяла и укусила край кружки. По внутренней стенке янтарными каплями начал сочиться змеиный яд.
- Полегч-ч-чало, - вздохнула змея. – И плеваться не приш-ш-шлось.
- А я что говорила! – обрадовалась Хиханька. – Теперь мы твой яд врачам отнесем, а они из него полезные лекарства сделают.
- Неуж-ж-жели? – заинтересовалась змея. Она хотела узнать, какие лекарства можно сделать из ее яда, но не успела – над партой склонился учитель.
- Чем это вы тут занимаетесь? – строго поинтересовался он.
Хиханька Хаханька всё честно рассказала. Звероволк ужасно разъярился, подпрыгнул и заорал.
- Вон из класса, дрянная девчонка! Ты мне всех змей так испортишь! Вон! И без родителей не возвращайся!
 


Хиханька не стала спорить, быстренько убрала в портфель кружку и тетрадку, поцеловала на прощание змею и отправилась домой. Ни с родителями, ни без них она не хотела возвращаться в эту ужасную школу.
Дома, за ужином, девочка рассказала о своем первом дне в Школе Волшебниц. И папа, и мама согласились, что в эту школу больше ходить не стоит, и на следующий день Хиханька Хаханька отправилась в самую обычную школу.
В этой школе ей всё очень понравилось. Классные комнаты были большие и светлые. На каждом подоконнике цвели фиалки, герани и кактусы. За стеклами в шкафах не было никаких черепов или других гадостей, а стояли глобусы, книги сказок, наборы цветных карандашей и акварельные краски. И уроки были очень интересные. Никаких алхимий и биозлологий: математика, физкультура, пение, рисование. Замечательные уроки!
А учителя, учителя… Все они были очень добрыми, так много всего знали, и так интересно обо всем рассказывали, что даже не хотелось уходить из школы домой. Но уходить, конечно же, приходилось. И для того, чтобы сделать домашние задания, и для того, чтобы потом поиграть на улице с друзьями. Ведь после того, как Хиханька Хаханька начала ходить в школу, у нее появилось очень много новых друзей и подруг: Хиханька, разумеется, передружилась со всеми ребятами из своего класса. Ну, почти со всеми. Со всеми, кроме Нэвила. С Нэвилом никто не хотел дружить, да и сам Нэвил всех сторонился и ходил бука-букой, злюка-злюкой.
Поначалу Хиханька даже пожалела Нэвила.
- А почему вы Нэвила играть не приглашаете? – спросила она у Кристины - своей соседки по парте.
- Вот еще! – фыркнула Кристина. – Он же – пакостник.
- Пакостник?
- Ну, да, - подтвердила Кристина, тряхнув косичками. – Ты последи за ним: он же только и думает о том, как кому-нибудь какую-нибудь гадость сделать.
Хиханька Хаханька не поверила. Ну, не могут быть люди такими плохими, чтобы всем и всегда гадости делать. Но, присмотревшись, ахнула. Оказывается, могут, как это ни жаль.
Нэвил, действительно, только и думал о том, какую пакость кому устроить. И, ладно бы, думал – этот маленький паршивец еще и делал. Иногда, просто так – кнопки на стул подложит, или тетрадку к столу приклеит. Иногда, с помощью магии – то мел в руках учителя заставит раскрошиться, то баночку с водой на акварель соседки по парте взглядом опрокинет. А один раз негодник сделал так, что Кристина, когда вышла к доске, напрочь забыла выученное дома стихотворение.
- Ну, что я тебе говорила? – расстроено прошептала девочка, возвратившись на место, и показывая дневник, где ярко горела огромная жирная двойка, слегка размытая скатившейся по щеке слезинкой.
Хиханька Хаханька ужасно расстроилась. Так расстроилась, что даже захотела в отместку самому Нэвилу какую-нибудь гадость устроить. Маленькую, но противную. Чтобы он понял, каково это. Но захотеть-то она, конечно, захотела, а вот как такую штуку устроить, придумать не смогла. Да, и если бы смогла, то всё равно бы ничего не получилось. Ведь для того, чтобы делать гадости, нужно черную магию использовать, а Хиханька Хаханька была доброй волшебницей и могла только приятные сюрпризы людям устраивать.
- Почему же его не отправили в школу злых волшебников? – недоумевала Хиханька Хаханька. – Он бы там отлично спелся и с Истязанией, и с Черноустом. И здесь никому бы кровь не портил.
- Его туда отправили, - вздохнула Кристина. – Но через два дня выгнали.
- Вот, те на! Выгнали? – изумилась Хиханька Хаханька. – Меня, правда, выгнали в первый же день, но его-то за что?
- Точно не знаю, - пожала плечами Кристина. – То ли он кофе Директора в чернила превратил, то ли чернила в кофе, только Директор велел Нэвила из школы забрать, потому что сладить с ним невозможно, и сделать с ним ничего нельзя.   
Но с Нэвилом надо было что-то делать. И немедленно. Только вот - что и как?
Хиханька Хаханька подумала-подумала и решила пойти другим путем: не ругаться с Нэвилом и не пакостить ему, а подружиться. Зачем? Хиханька Хаханька и сама толком не знала, но, если с одного конца не получается, то надо с другого попробовать.
И вот, на следующий день, когда все на переменке играли в салочки, Хиханька Хаханька осталась в классной комнате и подсела за парту к Нэвилу.
- Ой, Нэвил, как мне нравится, что ты такой серьезный, - защебетала Хиханька, прикинувшись дурочкой. – Что ты не носишься со всеми по коридору, а что-то пишешь, что-то считаешь!
Хиханька Хаханька захлопала ресничками, и Нэвил растаял. С ним еще никто и никогда не говорил так ласково, и никто не восхищался его дурацкими проделками. Если бы у него был хвост (как у петуха), то он бы его в этот момент обязательно распушил.
- Я готовлюсь к Большому Городскому Празднику, - важно заявил Нэвил. – И сейчас я высчитываю, сколько мне будет нужно селитры и серы. Если хочешь, можешь взять листок бумаги и помочь мне.
- Конечно, с радостью. Только зачем тебе на Празднике нужна селитра и сера? Ведь на Празднике все едят сладкие пирожки и марципаны, запивают их «Дюшесом» и запускают в небо воздушные шарики.
- Во-во, - злобно ухмыльнулся Нэвил. – Пусть едят, и запивают, и запускают. А я им весь Праздник испорчу. Наделаю хлопушек, и разом их подвзорву: грохот-дым-пальба – все испугаются и разбегутся. Вот весело будет!
Хиханька Хаханька не поняла, почему будет весело. Ей показалось, что людям, наоборот, будет обидно за испорченный Праздник. Но вслух ничего не сказала.
- Ну, давай, не отвлекайся, - продолжал Нэвил. – Нужно прикинуть, сколько хлопушек заложить на бульваре. Там сколько скамеек? Не помнишь?
Хиханька Хаханька не помнила и замотала головой.
- Ладно, - махнул рукой Нэвил. – Думаю, сотни хлопушек будет достаточно. Значит так, на каждую хлопушку по щепотке серы, итого – сто щепоток.
Паренек углубился в расчеты, а Хиханька Хаханька задумалась: как же помешать Нэвилу? Как сохранить людям Праздник? И придумала.
Утром в день Большого Городского Праздника она заглянула к волшебнице Младе и одолжила у нее до вечера волшебную палочку. Потом, вместо того, чтобы пойти на Центральную Площадь, Хиханька Хаханька отправилась на поиски Нэвила. Ей очень хотелось услышать, как бургомистр будет поздравлять горожан, посмотреть, как он будет запускать в небо стаю белых голубей, открывая Праздник, и, конечно же, попробовать огромный торт из ванильного мороженого… Но, дело – прежде всего.
Битый час Хиханька Хаханька бродила по широким улицам и узким переулкам в поисках Нэвила. Наконец, она нашла его – спрятавшегося в одном из дворов неподалеку от Центральной Площади. Пакостник стоял за старой грушей и прислушивался, когда начнется Праздник, когда заиграет веселая музыка, чтобы сразу бабахнуть свои хлопушки. И вот бургомистр ударил в гонг, все горожане, собравшиеся на Площади, захлопали в ладоши, и грянул духовой оркестр. Нэвил плотоядно потер ладони и достал из-за пазухи волшебную палочку. Пробормотав заклинание, он взмахнул ей, и в тот же миг… В тот же миг Хиханька Хаханька взмахнула своей волшебной палочкой.
Хлопушки, которые Нэвил распихал по всему городу с диким грохотом взорвались, но никого не испугали. Ведь из каждой хлопушки, как и задумала Хиханька, брызнул разноцветными огнями чудесный фейерверк. Нэвил заскрежетал зубами от злости и еще раз взмахнул волшебной палочкой – взорвались другие хлопушки, но Хиханька Хаханька опять успела взмахнуть своей волшебной палочкой, и опять в небе над городом загорелись яркие огни салюта.
Нэвил ужасно расстроился: такая пакость, и сорвалась! А горожане, напротив, смеялись, танцевали, ели сладкие пирожки, запивали их «Дюшесом», запускали в небо воздушные шарики и радовались фейерверкам.
Праздник удался на славу!
А разве в Волшебной Стране может быть по-другому? Конечно же, нет!

 

Вторая сказка о
Хиханьке Хаханьке

Иногда самые обычные вещи (если присмотреться и разобраться) на поверку оказываются не то, чтобы необычными, а самыми что ни на есть загадочными. Ты не веришь, дружок? Зря. Например, школьный ранец. Вроде бы, самая обычная вещь. Но сколько всего в него помещается! Уму непостижимо. Чего там только нет! Ну, учебники, тетрадки, ручки, карандаши, линейки – это понятно. Надкусанное яблоко и не дожеванный бутерброд – тоже нормальное явление. Но вот откуда там берутся фарфоровые шарики, трубки, коробки из-под монпансье, набитые всякой всячиной, разноцветные стеклышки, веревочки и голубиные перья? Абсолютно непонятно.
        Розовый пузатый портфель Хиханьки Хаханьки не был исключением. Если в нем кто-нибудь когда-нибудь, как следует, покопался бы, то обязательно нашел бы и шарики, и стекляшки, и веревочки, и баночку с мыльным раствором… Впрочем, стоп! Эта баночка в портфеле маленькой волшебницы была вещью отнюдь не случайной. О ней знала вся Волшебная Страна, и все были чрезвычайно довольны тем, что эта баночка существует. Почему? А как, позволь тебя спросить, дружок, без нее можно по дороге в школу пускать мыльные пузыри? Ты всё еще не понимаешь? Или уже догадался, что это были волшебные мыльные пузыри?
        Каждый вечер Хиханька Хаханька, сделав уроки, поиграв с подружками, поужинав и почистив зубы, садилась в своей комнате и начинала готовить мыльный раствор. Она брала душистый кусок земляничного мыла и маленькой пилочкой соскребала тоненькие стружки в баночку с водой. Потом она перемешивала их волшебной палочкой, пока они не начинали пениться, и плотно закрывала баночку крышкой. Ты думаешь, что пузыри получались волшебными потому, что мыльный раствор перемешивали волшебной палочкой? Ты не угадал, дружок. Должен тебя разочаровать: если тебе когда-нибудь в руки попадется волшебная палочка, то, сколько бы ты ни перемешивал ей мыльный раствор, никаких волшебных пузырей у тебя, к сожалению, не получится. Хиханьке Хаханьке было просто лень искать другую палочку, чтобы перемешивать мыльный раствор.
        Волшебными пузыри у нее получались потому, что пока она соскребала мыльные стружки и размешивала их в воде, то непрерывно рассказывала какие-нибудь веселые истории или мурлыкала под нос смешные песенки. Мыльные пузыри начинали улыбаться, потом хихикать, а под утро, проведя всю ночь в плотно закрытой банке, были готовы уже буквально разорваться от хохота. Именно этого Хиханька Хаханька, собственно говоря, и добивалась. По дороге в школу маленькая волшебница доставала соломинку, открывала баночку и начинала пускать мыльные пузыри. Ветер нежно подхватывал легкие радужные шарики и разносил по всей Волшебной Стране. Покружившись в воздухе, мыльные пузыри лопались и рассыпали вокруг искорки смеха и радости. Какое простое волшебство, а сколько удовольствия оно всем доставляло! Если у кого-то с утра было плохое настроение, то после встречи с волшебными пузырями, оно сразу же улучшалось настолько, что человек даже не мог вспомнить, почему он до этого хандрил. Если кто-то неважно себя чувствовал, то волшебные мыльные пузыри сразу излечивали любую хворь (ведь всем известно, что смех – это лучшее лекарство). Если у кого-то утром всё валилось из рук, то и здесь мыльные пузыри были как нельзя кстати: человек усмехался, говорил – «Ну, что ж, попробуем еще раз!» - пробовал еще раз, и всё, как будто само собой, тут же получалось. Но больше всех эти пузыри любила сама Хиханька Хаханька – ей очень нравилось делать людям приятное, зажигать на лицах тысячи улыбок и выплескивать на улицы потоки безудержного веселья.
        Волшебные мыльные пузыри помогали всем и всегда. Хотя, нет, был один случай, когда они не сработали, и Хиханьке Хаханьке пришлось самой приложить немало усилий прежде, чем всё наладилось.
        Дело было так. Однажды утром по пути в школу волшебница увидела на скамейке под старой липой трех малышей. Они сидели в обнимку, как птенчики на насесте, и безутешно плакали, размазывая слезы кулачками по щекам. У Хиханьки в банке оставалось еще немного мыльной пены, и она, не долго думая, достала соломинку и буквально окутала детишек облаком из волшебных пузырей. Но вместо радостного смеха улицу огласил новый приступ горестного рыдания. «Как же так?», - опешила Хиханька Хаханька. – «Надо попробовать еще раз». Но и на второй раз ничего не получилось. «Вот, те на! Похоже, там что-то серьезное». До начала занятий оставалось совсем немного времени – Хиханька очень не любила опаздывать в школу – но девочка не могла просто так пройти мимо несчастных ребятишек и не помочь им. Поэтому, она решительно двинулась в сторону голубой скамейки.
        - Эй, малышня! Что у вас случилось?
        Ответом ей послужил громкий плач вперемешку с торопливым хлюпаньем.
        - А-а-а. У-у-у-у. Щ-щ-щ-щ. М-м-м-м. Ю-ю-ю-ю-ю!
        - А по-человечески объяснить?
        - И и-и-и-и-и-и и! Юююююююю!
         - А если перестать плакать?
        - А ка-а-а-а-а-а-а… Юююююююююююююю!
        «Без магии не обойтись!» - поняла Хиханька Хаханька. Она порылась в портфеле, нашла там свою волшебную палочку и начала быстро чертить в воздухе забавные картинки. Огромный плюшевый мишка нежно обнял ребят за плечи и прижал к своему мягкому пузу. Веселый дельфин смахнул слёзки с пухленьких щек. Озорная мартышка всунула каждому в руки хрустящий рожок с шоколадным мороженым. Дети слегка успокоились и, хотя всё еще куксились, но уже не плакали.
        - Угу, - кивнула Хиханька Хаханька. – Теперь можно и поговорить. Так что у вас стряслось?
        Трое ребят заговорили все разом, наперебой.
        - Стоп! Так тоже ничего не разобрать! Давай, ты, - маленькая волшебница ткнула пальцем в розовощекого малыша, который показался ей самым спокойным и разумным из всей троицы.
        - Мы проснулись, поели, пошли играть, поиграли, захотели посмотреть книжки, а там все картинки пропали. Вот!
        - То есть как – «пропали»?
        - А так: буквы есть, а картинок нет! – малыш протянул Хиханьке Хаханьке книжку, которую держал в руках. – А зачем нужны книжки без картинок?
        Хиханька с удивлением листала детскую книжку, в которой не было ни одной картинки. Даже самой маленькой, даже самой простенькой, даже черно-белой. Ни одной! Она видела взрослые книжки без картинок, но зачем они нужны, честно говоря, и сама не знала.
        - А другие книжки? Вы смотрели?
        Малыши дружно закивали головами.
        - Везде пропали.
        Тут из соседнего двора раздался пронзительный детский плач. А потом еще где-то поблизости, и еще, и еще.
        - Подождите-ка тут. Я сбегаю, посмотрю, что там-то случилось, - Хиханька Хаханька опрометью бросилась в соседний двор.
        Через десять минут никаких сомнений не осталось. Во всей Волшебной Стране во всех детских книжках пропали все картинки! Как корова языком слизнула. Но какая же корова будет бегать ночью и слизывать картинки? Даже в Волшебной Стране такую буренку не найти.
        Хиханька Хаханька уселась около фонтана на Центральной площади и начала думать, что же произошло и как помочь несчастным детишкам. «Если не корова, то тогда, кто? Кто мог стереть все картинки во всех книгах? Злые колдуньи? Вряд ли. Добрые волшебники сразу бы заметили и вмешались. Кто же мог стереть? Кто, вообще, всегда всё стирает? Ну, конечно! Ластики! Самые обычные ластики! Точно такие, какие лежат у меня в пенале». Хиханька Хаханька почему-то вдруг решила посмотреть на свои ластики. Она открыла портфель, достала пенал, заглянула внутрь и… ахнула: куда же девались все ее разноцветные, мягкие, душистые ластики?
        «Нет, здесь определенно что-то не так! Так не бывает!», - топнула ногой Хиханька Хаханька. Она вскочила, убрала пенал в портфель, застегнула блестящую пряжку и решительно отправилась… Только куда? Маленькая волшебница в растерянности остановилась. Очевидно, ей нужно было попасть туда, где живут ластики, чтобы там всё как следует разузнать. Только где же они живут? Никто и никогда слыхом не слыхивал о таком месте. Хиханька Хаханька снова уселась на скамейку и задумалась еще крепче, чем до этого.
        Тут она вспомнила об атласе. Это удивительно полезная штука, если знать, как ей пользоваться. Даже немного волшебная. В атласе можно запросто найти любой город. И не просто найти, а еще узнать, как в него проще всего попасть. Вот поэтому Хиханька Хаханька достала из портфеля атлас Волшебной Страны и начала его листать в поисках города, где живут ластики.
        Так, а это что такое? На одной из страниц атласа девочка увидела белое пятно. Странно, вроде бы, его там никогда не было. Впрочем, в атласе очень много страниц, а Хиханька только начала изучать в школе географию, поэтому, совсем неудивительно, что она могла и не заметить это пятно раньше. Неужели в Волшебной Стране остались места, про которые никто ничего не знает? Нет, такого быть не может. Значит… Значит именно там и живут ластики, которые в том месте, где они живут и стерли всё, что могли стереть, поэтому даже на карте ничего не осталось. Только белое пятнышко.
        Не долго думая, Хиханька Хаханька взмахнула волшебной палочкой и ткнула ей в белое пятно на странице атласа. В тот же миг она оказалась прямо во дворце Госпожи Стиралки-Затиралки Королевы Ластиков.
        Увидев перед собой столь знатную особу, маленькая волшебница не растерялась, а, сделав книксен, почтительно поздоровалась.
        - Приветствую Вас, Ваше Величество. Прошу прощения, что явилась без приглашения.
        - Кто это? – изумилась Королева.
        - Школьница, Ваше Величество, - почтительно подсказал своей Королеве зеленый ластик, стоявший около трона.
        - Тогда понятно, почему она явилась без приглашения, - фыркнула Стиралка-Затиралка. – Все школьники – ужасно невоспитанны.
        Хиханька Хаханька не нашлась, что ответить.
        - Ты, наверное, явилась узнать, почему из твоего пенала сегодня утром исчезли все ластики? – продолжала Королева.
        - И за этим тоже, Ваше Величество, но не это главное…
        - Не перебивай, противная девчонка! Так вот, я приказала всем своим подданным вернуться в мое Королевство и никогда – НИКОГДА – больше не сметь появляться в школах!
        - Почему же, Ваше Величество?
        - А ты не догадываешься? Мне надоело, как школьники издеваются над моими подданными! Они разрисовывают их шариковыми ручками, кидаются ими на переменах, играют ими в футбол, делают из них марионеток. Жуть, просто! Такого я терпеть не могла!
        - Я понимаю Вас, Ваше Величество. Очень жаль, что Вы так решили. Нам, школьникам, будет очень трудно обходиться без ластиков. Может быть, Вы передумаете?
        - Никогда!
        - Даже…
        - Никаких даже!
        - Впрочем, - тут Хиханька Хаханька вспомнила о главном. - Я пришла к Вам совсем не за этим…
        - А зачем же?
        - Я хотела у Вас спросить, не знаете ли Вы что-нибудь о том, почему исчезли все картинки из всех детских книжек?
        - Конечно, знаем, - подленько захихикал зеленый ластик. – Это мы ночью постарались, чтобы отомстить!
        - Кому? – изумилась Королева. – Зачем? Почему я ничего об этом не знаю? Отвечай!
        Зеленый ластик сжался, задрожал и начал мямлить.
        - Ну, видите ли, Ваше Величество, нам показалось, то есть мы подумали, что будет правильно, и даже полезно, если бы мы все вместе…
        - Рассказывай нормально, что это вы там натворили! - рассердилась Стиралка-Затиралка.
        Зеленый ластик еще больше сжался и выпалил на одном дыхании:
        - Чтобы отомстить этим ненавистным детям мы ночью стерли все картинки из всех детских книжек! Вот!
        - Ах, как некрасиво получилось! – ужаснулась Королева. – Как же вам не стыдно? Как несчастные дети будут теперь читать книжки без картинок? А как я буду объясняться с Королем Волшебной Страны? Что же делать?
        Она с надеждой посмотрела на Хиханьку Хаханьку, как будто та могла подсказать ей ответ.
        - А расколдовать никак нельзя?
        - Не получится, - вздохнула Королева. – Расколдовать можно только то, что заколдовано, а эти безмозглые ластики просто так всё стерли. Без колдовства, без магии.
        Теперь пришла очередь Хиханьки Хаханьки тяжело вздохнуть.
        - Вот что я придумала, - оживилась Стиралка-Затиралка. – Давай поступим так. Я подскажу тебе, как можно вернуть картинки в детские книжки, а если у тебя получится, то мои ластики вернутся в школьные пеналы.
        - А почему Вы сами не можете вернуть картинки в книжки, если знаете, как?
        - Ну, - поежилась Королева Ластиков. - Для этого надо договориться с моей двоюродной сестрой – Королевой Кисточкой. А у нас отношения как-то не складываются.
        - А, понятно, - догадалась Хиханька Хаханька. – Она рисует, Вы стираете.
        - Да, примерно так. В общем, это не имеет значения. Тебе дорогу к ней показать?
        - Ну, конечно! Только о своем обещании вернуть школьникам ластики не забудьте.
        - Не забуду, не забуду, - успокоила ее Королева.
        По карте, которую дала Хиханьке Хаханьке Стиралка-Затиралка, маленькая волшебница быстро нашла дорогу к Королеве Кисточке.
        Эта часть Волшебной Страны была совсем не похожа на унылую, блеклую, затертую область, где жили ластики. Наоборот, здесь голова буквально шла кругом от буйства красок. Ну, где еще вы, скажем, видели дерево, на котором все листочки разноцветные: один – зеленый, другой – синий, третий – фиолетовый, четвертый – желтый? А заборы? Где еще можно встретить такие заборы?! В Волшебной Стране вообще редко, где можно их увидеть: ни люди, ни фейри не любят за них прятаться. Куда правильнее, считают они, разбить перед своим домом палисадник или просто небольшую клумбу. Но в городе Королевы Кисточки вдоль каждой улицы тянутся длиннющие заборы, и всем это безумно нравится. Да и кому может не понравиться, если любой забор – это огромная картина? По одному забору рыбы диковинные плавают, и крабы ползают, по другому забору птицы летают, и сильфы облака гоняют. А мостовые? На каждом булыжнике какой-нибудь цветочек нарисован. И здесь уж не знаешь, что и делать: то ли, как флауэр-пикси с цветка на цветок перепрыгивать, то ли на заборы любоваться.
        Когда Хиханька Хаханька всё это увидела, то сразу решила, что попала именно туда, куда и стремилась. Ведь не может быть, чтобы такие замечательные и веселые кисточки отказались ей помочь вернуть картинки в детские книжки. Но какое же ее ждало разочарование! Кисточки оказались весьма надменными особами, а их Королева даже не захотела встречаться с маленькой волшебницей.
        - Не расстраивайся, - попыталась утешить Хиханьку маленькая беличья кисточка. – Мои сестрички и наша Королева – они не злые. Просто все они очень заняты. В Волшебной Стране так много художников, и каждому нужна кисточка. А большинству – даже не одна, а две, три, четыре или пять. Вот все и работают с утра до ночи.
        - А ты?
        - А я – пока еще маленькая, - вздохнула кисточка. – Вот подрасту и тоже буду помогать художникам.
        - А, может быть, ты сейчас мне поможешь? И твои подружки? У тебя же есть подружки?
        - Подружки у меня, конечно, есть, но…, - если бы у маленькой кисточки были руки, она ими бы обязательно развела. – Нас совсем мало, а детских книжек в Волшебной Стране, ой, как много. Боюсь, мы не справимся.
         - Да, ты – права, - признала Хиханька Хаханька. – Только, что же мне теперь делать?
        - А ты попроси помощи у цветных карандашей. Они живут здесь неподалёку – в Карандашном Лесу.
        - А как я туда доберусь?
        - То есть как это «как»? – не поняла маленькая кисточка. - Разумеется, по Грифельной Дороге.
        Девочка, едва успев сказать «спасибо» беличьей кисточке, опрометью бросилась к Карандашному Лесу: время шло уже к обеду, а она так и не придумала, как помочь малышам. Сколько слёз и слезинок сейчас катится из маленьких глаз по всей Волшебной Стране! Быстрее, быстрее, быстрее!
        Вот и Карандашный Лес! Какой же он странный! Совсем не похож на обычный, в котором растут березы, дубы и ёлки. Все деревья – разноцветные, и ни на одном нет листьев. Как же такое может быть? Хиханька Хаханька пригляделась и всё сразу поняла: это же не деревья, а цветные карандаши – большие и маленькие, шестигранные и круглые, всех цветов и оттенков.
        - Мои дорогие и любимые цветные карандаши, - затараторила маленькая волшебница, стоя на опушке Карандашного Леса. - Помогите мне, пожалуйста! Ластики стёрли все картинки из всех детских книжек и не знают, как их вернуть. А кисточки очень сильно заняты и тоже не могут ничем помочь. Одна надежда на вас. Ну, пожалуйста, помогите!
        Цветные карандаши зашумели на тысячу голосов.
        - Мы – с удовольствием. Но как же тебе помочь?
        - Очень просто! Давайте, выдёргивайтесь из земли, и бегом заново рисовать картинки.
        Цветные карандаши зашумели еще громче.
        - Но мы же не умеем рисовать!
        - Как не умеете?
        - Не умеем. Сами по себе не умеем. Нами кто-то должен водить. А мы просто так двигаться не умеем.
        - Ах, вот в чём загвоздка! Ну, это поправимо. Вы только выдернетесь из земли, а об остальном я позабочусь, - уверенно заявила Хиханька Хаханька.
        Убедившись, что карандаши готовы отправиться в путешествие, маленькая волшебница открыла атлас и наугад ткнула волшебной палочкой в один из городов на карте Волшебной Страны. Оказавшись на главной площади города в окружении цветных карандашей, Хиханька быстро собрала вокруг себя всю рыдающую, хлюпающую и просто плачущую малышню. Каждый из ребятишек держал в руках ставшие скучными и неинтересными книжки без картинок.
        - А, ну-ка, быстренько: разобрали карандаши и засунули их между страниц ваших книжек, - скомандовала девочка.
        Ребята безропотно подчинились.
        - И держите свои книжки крепко-крепко, чтобы они не улетели.
        - А разве книжки умеют летать? – недоуменно спросил какой-то мальчуган.
        - Сейчас увидите, - подмигнула Хаханька и достала свою волшебную палочку. - А теперь, уважаемые карандаши, раз вы не умеете сами двигаться, то я вам помогу.
        Хиханька не знала всех секретов магической науки, но заставить хихикать могла кого угодно. По мановению ее волшебной палочки всем карандашам стало ужасно щекотно, они захихикали и начали изо всех сил вертеться в разные стороны. Они вертелись и шебаршились между страниц так быстро и весело, что уже через пару минут во всех детских книжках заново появились смешные картинки.
        - Ура! – завопили дети.
        - Ура! Получилось! – подхватила их восторженный крик Хиханька Хаханька. Но тут же осеклась. Ей надо было спешить – ведь в других городах детские книжки по-прежнему оставались без картинок.
        Кое-как успокоив карандаши, маленькая волшебница открыла другую страницу атласа, нашла другой город и отправилась туда со своей разноцветной гвардией. И так она путешествовала до самого вечера, успев посетить все города Волшебной Страны.
        Когда на небе зажглись первые звезды, Хиханька Хаханька вернулась к себе домой. Она страшно устала, но была очень довольна – теперь во всех детских книжках снова были прекрасные рисунки, и все дети снова были счастливы.
        Маленькая волшебница хотела было сразу забраться прямо в постель, но тут вспомнила, что в замечательной баночке закончился мыльный раствор, и, зевнув, отправилась готовить новую порцию. Как же иначе? Ведь завтра утром над Волшебной Страной опять должны кружиться мыльные пузыри и дарить людям веселье, смех и радость.

 


Третья сказка о
Хиханьке Хаханьке

Когда о человеке говорят, что у него «ветер гуляет в голове», то это довольно обидно. Еще бы! Так говорят лишь о том, у кого голова настолько пустая, что в ней днём с огнём ни одной мысли не отыскать. Вот ветер и гуляет: ему там даже зацепиться не за что.
        А в Волшебной Стране никто ни о ком не говорит, что «ветер гуляет в голове». И не потому, что жители Волшебной Страны очень вежливы. Когда надо, они за словом в карман не лезут. И совсем не потому, что в Волшебной Стране нет пустых и беспечных людей, или они там какие-то особенные. Этого «добра» везде, хоть завались. Просто никто не хочет, чтобы о ветре, гуляющем в голове, случайно услышали сильфы – они могут смертельно обидеться. Почему? Как же иначе, дружок? У маленьких сильфов – повелителей воздушной стихии – тело соткано из кружевных облаков и легких ветерков. У них ветер не только в голове, но и в руках, и в ногах, и в животе гуляет. Но разве могут сильфы признаться, что у них мозгов нет и отродясь не было? А напоминать им об этом никто особо не желает: сильфы могут и ураган наслать, и торнадо закрутить. Хотя время от времени у Вина Ши появляется желание всех сильфов в одном месте собрать, и как следует отшлепать (было бы, правда, по чему). Ведь эти маленькие проказники иногда такое устроят – просто плакать хочется! А один раз, действительно, вся Волшебная Страна рыдала. И кто знает, если бы Хиханька Хаханька одну штуку не придумала, то, может быть, и по сей день всё было бы также грустно и уныло, как в тот день, когда…
        В тот день сильфы всё перепутали. Всё, что только можно. Вместо того, чтобы лёгкий бриз с Океана Медуз, как положено, направить к Сиреневым Холмам, а ветерки из Халемской дубравы разогнать над долиной Трамен-Трамен, сильфы, наверное, решили, что в Волшебной Стране что-то скучновато стало, и не мешало бы развлечься. И развлеклись. Первым делом они пригнали к Пустыне Семи Камней дождевые тучи, мирно спавшие над Морем Осьминогов. Когда тучи увидели печальные барханы, то так горько расплакались, что на землю хлынули потоки дождя. Никогда еще над мрачной Пустыней не проливался дождь. Колючки, которые росли среди песков и камней, от неожиданности расцвели, и Пустыня в тот же миг превратились в огромную клумбу. Верблюды, привыкшие жевать только сухую траву, растерялись, ошалели и начали метаться из стороны в сторону. Никак не могли решить, какой цветок первым попробовать. От их беготни над Пустыней суховей закружился. А сильфы, как будто, этого и ждали. Они сухой жаркий ветер подхватили и над Заповедными Болотами в смерч закрутили. Лягушки из болота повылезали на это чудо природы посмотреть, а смерч их вместе с ряской и тиной подхватил и над Волшебной Страной потащил. Дотащил до города Валь-де-Валь. Тут смерч из сил выбился, и лягушки прямо с неба на центральную площадь и посыпались. Всё бы ничего, да они никогда из своего болота не высовывались, городов не видали. Вот и разнервничались. И расквакались. А лягушек было так много, что своим кваканьем они разбудили морского змея, мирно спавшего на шпиле ратуши. Змей спросонья ничего не понял и загудел: «У-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у!» Такой ураган поднялся, что если бы сильфы не подсуетились, то в городе со всех домов крыши посрывало. Только малыши опять маху дали. Нет, чтобы ураган куда-нибудь далеко-далеко за моря-океаны загнать, так они его зачем-то на север Волшебной Страны отправили. Там ураган в снежную бурю превратился. Сначала сильфы хотели ее обратно погнать – авось по пути буря успокоится, но вовремя сообразили: в Волшебной Стране уже лето началось! Если зеленые холмы под снежными шапками спрячутся, то сиды могут ой как сильно разозлиться. Вот и решили маленькие проказники буран куда-нибудь с глаз долой запихнуть – на какой-нибудь далёкий-предалёкий остров. Только куда? На запад? На восток? Никак решить не могут. Вдруг смотрят: островок невзрачный на горизонте виднеется. Ну, давай, туда. А островок этот неприметный Унылией назывался: туда всех капризуль, плакс и ябед из Волшебной Страны высылали, чтобы они остальным жить не мешали. Поэтому и висел над островом днём и ночью густой серый туман из жалоб, слёз, тоски и уныния. Только сильфы-то об этом ничего не знали. А знали бы – поостереглись. Когда снежная буря, которую они толкали прочь от Волшебной Страны, обрушилась на остров, туман поспешил оттуда убраться. Куда же он делся? Ты думаешь, дружок, он рассеялся над морем? Как бы ни так! Туман был таким густым и противным, что медленно отполз в сторону и той же ночью окутал всю Волшебную Страну от Южных Морей до Арктического Океана.
        Сначала все просто удивились. Туман? Летом? Весной или особенно осенним утром туман – дело обычное, но не в июле же! А потом все горько зарыдали. И совсем не потому, что сквозь серую пелену, висящую над Волшебной Страной, не было видно ни голубого неба, ни яркого солнца. Это еще полбеды. Будь это обычный туман, Солнышко его за пару часов разогнало бы. Но туман-то был волшебный! Он всех заставлял грустить и плакать.
        Даже Хиханьку Хаханьку. Маленькая волшебница каждое утро просыпалась весёлая и радостная. Еще бы! Ведь наступил новый день! А значит, она снова пойдет в школу, снова увидит своих любимых учителей, снова узнает, что-то новое, снова встретится со своими друзьями, и они снова будут играть на школьном дворе после уроков. Но в то утро всё было совсем не так.
        Сначала Хиханька Хаханька ничего не поняла. Проснуться проснулась, а вставать не хочется. Как будто заболела. Еле-еле из кровати вылезла, до ванной добрела, в зеркало взглянула... Из зеркала на неё смотрела не весёлая мордашка, а какое-то мрачное лицо с глазами на мокром месте. Кто же это? Неужели зеркало заколдовано? Девочка изумленно подняла брови, и отражение тоже подняло брови. Девочка надула щёки, и отражение надуло щёки. И только тут Хиханька поняла, что это – её отражение.
        Недолго думая, волшебница бросилась к себе в комнату, где на столе стояла баночка с мыльным раствором. Ты же помнишь, дружок, что именно из этой баночки появлялись на свет замечательные мыльные пузыри, каждый из которых мог рассмешить любого человека. Вот оно – спасение! Но зловредный туман смог проникнуть даже под крышку баночки. И, вместо того, чтобы переливаться всеми цветами радуги и подхихикивать, мыльные пузыри в это утро жалобно хлюпали и никак не хотели выдуваться, сколько Хиханька Хаханька не пробовала.
        - Что за напасть?!! – девчушка была готова разрыдаться. Но тут она посмотрела на часы (концы стрелок у них почему-то жалобно загнулись вниз, как будто с минуты на минуты они расплачутся). Время идти в школу. Хиханька вздохнула, кое-как собрала портфель, запихнула в него бутерброд (завтракать что-то не хотелось), вышла из дома и поплелась на занятия.
        Навстречу ей то и дело попадались раздраженные, хмурые люди. Даже дети! Все что-то бурчали под нос, толкали друг друга, почём зря огрызались. Это было так не похоже на весёлую, яркую и счастливую Волшебную Страну. «Но в школе-то всё будет хорошо! В школе всегда всё хорошо!», - уговаривала сама себя Хиханька.
        Но и в школе всё было также печально, как и на улице. На подоконниках завяли все цветы, двери жалобно скрипели, парты покрылись толстым слоем пыли, а в шкафах и на окнах появилась серая липкая паутина. Вот сколько бед натворил туман с острова Унылия!
        Хиханька Хаханька плюхнулась на своё место и нехотя достала из портфеля тетради и учебники. Она никак не могла понять, почему ей так грустно? Ведь сегодня в расписании были только её любимые уроки: пение, чтение и рисование. Но когда начался первый из них, она окончательно убедилась, что грустно не только ей одной.
        Учителем пения в школе, где училась Хиханька Хаханька, был молодой эльф по имени Линстианиус. На его уроках всем разрешалось танцевать, да и сам учитель был непрочь задорно пуститься в пляс вместе с учениками, наигрывая на дудочке. Однажды он принес с собой барабан, медные тарелки, бубен и губную гармошку. Все ухватились друг за друга, как в игре «Ручеёк», а Линстианиус встал первым. Учитель изображал человека-оркестр, играя сразу на всех инструментах, его ученики пели и танцевали Летку-Еньку. Было невероятно весело! Но сегодня Линстианиус принёс с собой только скрипку, и, не говоря не слова, начал исполнять старинные эльфийские баллады. В них рассказывалось о далёких временах, когда Народ Холмов жил в чудесной земле, откуда его потом изгнали Силы Тьмы. Под эти мелодии совсем не хотелось танцевать. Слёзы наворачивались на глазах, и никто не старался их сдерживать.
        Впрочем, урок чтения прошёл ничуть не лучше. Учитель не стал спрашивать домашнее задание, а велел читать какую-то древнюю легенду, в которой рассказывалось о том, почему в октябре на берегах рек плачут бэньши, стирая свои кровавые одежды. Бр-р-р-р-р-р-р! Как всё неприятно! Скорее бы переменка!
        Но едва она началась, как всем захотелось вернуться в класс. Никто не бегал, не смеялся. Все шатались из угла в угол, жаловались друг другу на учителей, старших сестёр и братьев, внезапно заболевшие животы, невкусный завтрак, плохую погоду и тесную обувь.
        «Нет! Так не пойдёт! Надо что-то делать!» - твёрдо решила про себя маленькая волшебница. Но сколько она не пыталась хоть чуть-чуть наколдовать хорошего настроения, у нее ничего не получалось. Сидя за партой на уроке рисования, Хиханька Хаханька рассеяно водила кисточкой по листу бумаги.
        «Надо попробовать улыбнуться. Надо попробовать улыбнуться», - уговаривала она сама себя. Легко сказать! Чему улыбаться, если, вместо того, чтобы рисовать цветы, все пытались изобразить натюрморт из гнилых яблок и бананов?
        Хиханька Хаханька минут десять помучилась, а потом махнула рукой, взяла чистый лист и размашисто нарисовала на нём огромную улыбку. И, надо же, получилось! Волшебница обрадовалась и вдруг поняла, что надо делать дальше. Быстро пририсовала к улыбке маленький нос, большие глаза, проделала в них дырки, вырезала рисунок и, прикрепив к нему резинку, нацепила себе на лицо. Получилась маска! Смешная и озорная.
        Хиханька Хаханька посмотрела на Кристину - свою соседку по парте, та на нее, и… слегка улыбнулась.
        - Быстрее рисуй маску и надевай ее на себя, - зашептала волшебница. – Иначе с этим туманом не справиться.
        Кристина закивала и принялась за работу, а Хиханька Хаханька поползла между партами и объяснила каждому, что и как, и зачем рисовать. К концу урока все дети не только нарисовали себе маски, но и наделали кучу других. Высыпав гурьбой из школы, они начали раздавать маски прохожим. Люди непонимающе пожимали плечами, но маски брали и надевали. Оглядывались по сторонам, замечали других прохожих в дурацких масках и… начинали подсмеиваться, а минуту спустя хохотать. Потом бежали к себе домой, рисовали забавные маски и тоже раздавали их на улице. К концу дня все жители Волшебной Страны носили маски и хихикали, показывая пальцами друг на друга. Они так громко и задорно смеялись, что к ночи напрочь сдули весь противный туман – ну, просто по ветру развеяли.
        С тех пор, раз в год в Волшебной Стране устраивают большой маскирад. Ты говоришь, маскарад, дружок? Правильно. Но только это у нас праздник называется маскарад, а в Волшебной Стране он называется маскИрад, потому что в этот день все надевают «маски» и «рад»уются, вспоминая, как ловко удалось Хиханьке Хаханьке расправиться с унылым туманом.
 
Четвёртая сказка о
Хиханьке Хаханьке

Как попасть в Волшебную Страну? Право, не знаю. То есть знаю, что можно, но не знаю, как. Говорят, для этого нужно найти зеленую калитку - она может случайно появиться там, где ее никогда не было. Или спуститься в кроличью нору (интересно, кто же в нее сможет пролезть?). А еще говорят, что дверь в Волшебную Страну можно увидеть в отблеске свечи, которую ставят в тыкву, когда празднуют Хэллоуин. Только я во всё это не верю. Не может быть, чтобы всё было так просто.
        Хотя из Волшебной Страны попасть в наш мир действительно очень просто. Настолько просто, что с этим может справиться даже ребенок. Нужно только встать на мысочки, подпрыгнуть, два раза хлопнуть в ладоши и сказать… А вот что нужно сказать – это большой секрет. И известен он только добрым волшебникам. И это правильно – не хватало еще, чтобы здесь постоянно какие-нибудь гоблины шастали. Впрочем, на всякий случай, заклинание, ведущее из Волшебной Страны в наш мир, устроено так, что попасть оттуда сюда можно лишь на пять минут. А потом магический вихрь подхватывает тебя и снова возвращает обратно. И в следующий раз выпрыгнуть из Волшебной Страны можно будет только через год. И только еще один раз. Почему именно так? Тоже на всякий случай. Вдруг какой-нибудь дракон случайно узнает заветные слова, научится подпрыгивать и хлопать в ладоши? Ну, попадет он на пять минут на Землю. Ну, проглотит какую-нибудь корову. И его быстренько обратно в Волшебную Страну сдует – много бед дракону за пять минут здесь не натворить. А через год чудовище точно забудет, какие слова надо произносить, и будет спокойно жить-поживать в Сумрачных Лощинах, где все к нему давно привыкли. А если даже дракон всё-таки запомнит эти слова, то в третий раз ему уж точно из Волшебной Страны не выбраться.
        С другой стороны, обидно, что добрые волшебники так редко появляются на Земле. Ведь за пять минут можно успеть сделать очень много добрых дел. Или одно доброе, но очень большое. Как, например, это удалось Хиханьке Хаханьке.
        Да-да-да, маленькая волшебница уже два раза побывала в нашем мире. Ты с ней не встретился, дружок? Ах, как жаль! Я, к сожалению, тоже. Давай, я хотя бы расскажу тебе, как это было.
        Всё началось с того, что однажды Хиханька Хаханька нашла в своей колдовской книге абсолютно пустую белую страницу. Это было очень странно. «Неужели ластики опять расшалились?» - нахмурилась девочка, но потом поняла, что на этой странице было просто скрыто от посторонних глаз какое-то особое заклинание. Хиханька Хаханька, как и все маленькие девочки, была ужасно любопытной. И сразу же решила всё разузнать у своей учительницы – волшебницы Млады.
        Та сперва ничего не хотела говорить, но Хиханьке от этого еще больше захотелось узнать, какую тайну хранит пустая страница. Ей было страшно интересно. Вот именно так: и страшно, и интересно. И чем страшнее, тем интереснее. Волшебница Млада не устояла перед уговорами своей любимой ученицы, взмахнула волшебной палочкой, и… на белой странице голубым и розовым огнём загорелись буквы заветного заклинания.
        Хиханька Хаханька буквально залпом проглотила весь текст и разочарованно подняла глаза.
        - И это всё?
        - Да. Это всё, - подтвердила волшебница Млада.
        - Так просто?
        - Так просто.
        - Почему же тогда это – такая большая тайна?
        В ответ Млада рассказала своей ученице всё то, что ты уже знаешь, дружок: и о том, что чудесное заклинание не должно стать известно проказливым фейри и кровожадным драконам, и о том, что в другой мир можно попасть только на пять минут, и о том, что произнести его можно только два раза в жизни.
        - Теперь я, кажется, начинаю понимать, - задумалась Хиханька Хаханька. – Это заклинание, действительно, нужно хранить в строжайшей тайне. Но неужели оно может сработать всего лишь два раза?
        Млада кивнула.
        - Только два раза, - разочаровано вздохнула Хиханька Хаханька. – Тот мир, наверное, такой большой, что за пять минут ничего толком и не увидишь?
        Млада кивнула снова.
        - А Вы там были, дорогая учительница?
        Млада кивнула в третий раз.
        - Ну, и как там? Расскажите, пожалуйста, - начала упрашивать волшебницу Хиханька. – Что там происходит? Как там живут люди? А там тоже есть чародеи? А эльфы? Они такие же прекрасные, как и в нашей Волшебной Стране? А гномы такие же добродушные? Ну, как там? Ну, расскажите.
        Млада погладила девочку по головке.
        - Нет, Хиханька. В том мире нет фейри, нет эльфов, нет гномов, даже брауни встречаются там очень редко. Саламандры не зажигают на улицах фонари, а в озерах не водятся русалки. Да, и чародеев там почти не осталось.
        - Неужели в том мире совсем нет магии?
        - Почти никакой, моя девочка.
        - Тогда там должно быть невероятно скучно. Это очень унылое место, не так ли?
        - Нет, моя девочка, - рассмеялась Млада. – Это – прекрасный мир. Огромный мир. На Земле столько всего интересного, что не хватит и целой жизни, чтобы увидеть все чудеса, которые там есть.
        «Неужели мир, в котором нет магии, может быть интересным?» - недоумевала Хиханька Хаханька, сидя тем же вечером у себя дома перед камином. «Если там нет пикси, то кто же тогда учит детей баловаться? А если там не живут фильги, то кто охраняет людей от мелких неприятностей? И как может быть, чтобы у молочных рек на Земле не было кисельных берегов? Что-то мне в это не верится!»
        Хиханька Хаханька вытащила каминными щипцами уголёк, рассеяно взмахнула своей волшебной палочкой и превратила его в шоколадную конфету. «Неужели на Земле так нельзя? Нет, я не верю! Надо увидеть всё самой!» - решила она наконец.
        Маленькая волшебница встала на мысочки, подпрыгнула, два раза хлопнула в ладоши и произнесла те самые заветные слова. В тот же миг Хиханька очутилась на вершине холма. Отсюда открывался чудесный вид. Вдалеке темнел бескрайний лес, а чуть ближе – на берегу замерзшего озера уютно примостилась небольшая деревушка. Хиханька Хаханька поёжилась – на Земле, так же, как и в ее родном городе, близился конец декабря, падал снег, и было довольно холодно. То есть очень холодно. Особенно, если учесть, что маленькая волшебница была одета в легкое платьице, а на ногах у нее были домашние тапочки. Но это неважно. Как же здесь было красиво! Да, Млада была абсолютно права: это был чудесный, восхитительный мир. Совсем не похожий на Волшебную Страну, но не менее чарующий и прекрасный.
        Деревня была ярко освещена разноцветными огоньками. Двери домов украшены венками из еловых веток, а во дворах стояли ёлки, оплетенные стеклянными бусами и мишурой. Звонили колокола, и в темном небе вспыхивали золотые фейерверки.
        «Как в сказке! Как в настоящей сказке!» - шептала Хиханька Хаханька.
         Пять минут пролетели буквально за одну секунду. Волшебный вихрь подхватил девочку и вернул ее в кресло перед камином. В ту ночь маленькая волшебница долго не могла уснуть, а когда заснула, то увидела сон про непонятный ей праздник на далёкой-далёкой Земле.
        Утром в школе Хиханька первым делом решила узнать у своей учительницы, что же такое она увидела на Земле вчера поздно вечером.
        - Сначала я подумала, что они празднуют Новый Год, - рассказывала Хиханька Хаханька. – Всё было очень похоже на то, как это происходит у нас, а потом поняла, что это какой-то другой праздник. Ведь до Нового Года – еще почти целая неделя.
        - Да, моя дорогая, - улыбнулась Млада. – Это были не новогодние торжества. Ты увидела, как на Земле празднуют Рождество. Это, и правда, очень красивый и радостный праздник. Все люди веселятся, дарят друг другу подарки, а дети, когда просыпаются утром, находят свои подарки под ёлкой, куда их ночью положили родители.
        - Вот в чём дело! Мне вчера показалось, что я очутилась в сказке. Значит, я не ошиблась. Этот праздник и есть сказка. Настоящая сказка - когда всем детям дарят подарки, и когда все дети счастливы.
        - Видишь ли, девочка, - погрустнела Млада. – Тебе это действительно всего лишь показалось. Сказки, они рождаются и живут у нас – в Волшебной Стране. На Земле их очень-очень мало. Вот и Рождество, к сожалению, это не совсем сказка. Ведь далеко не каждый ребенок на Земле в эту ночь получает подарок.
        - Почему? Это же несправедливо! – возмутилась Хиханька Хаханька.
        - Ах, моя милая. На Земле свои законы. И многие из них справедливыми назвать невозможно. Людям на Земле иногда не хватает денег, чтобы купить своему ребенку на праздник новую игрушку. А кого-то родители просто бросили. Эти дети живут в детских домах или даже на улице. И Рождество для них – это не сказка, а еще одна пустая и холодная ночь.
        Хиханька Хаханька была потрясена. Она стояла, зажмурив глаза, и мотала головой из стороны в сторону. «Этого не может быть! Этого просто не должно быть!» - повторяла она. И маленькая волшебница поняла, что обязательно должна через год снова отправиться на Землю.
        За этот год Хиханька успела написать тысячу писем своим друзьям и подружкам. Те, в свою очередь, рассказали своим друзьям о том, что придумала маленькая волшебница, а их друзья – своим друзьям, и вскоре все дети во всей Волшебной Стране уже всё знали, и всё заранее решили.
        Ближе к Новому году в долине Трамен-Трамен начала расти гора игрушек. Дети присылали своих любимых плюшевых мишек, собак и зайцев. Многие разбивали копилки, куда весь год складывали медные монетки, и в ближайшей лавке покупали говорящих кукол и игрушечных драконов. Кто-то мастерил из проволоки и фольги забавных фей, посыпая их крылья эльфийской пылью, чтобы они могли летать. Эльфы, у которых дети попросили немного чудесной пыли, разузнав, что к чему, прислали огромное количество волшебных дудочек и деревянных мечей. Хиханька Хаханька вместе со своими одноклассниками аккуратно связывала все игрушки между собой.
        В тот вечер, когда на Земле должно было опять наступить Рождество, Хиханька Хаханька обвязала конец веревки вокруг пояса, встала на мысочки, подпрыгнула, два раза хлопнула в ладоши и вновь произнесла заветные слова. Как и год назад, через мгновение она очутилась на Земле. Однако на этот раз вместе с ней на Землю из Волшебной Страны перенеслась и вся огромная гора игрушек, которую дети собирали целый год. Вот зачем игрушки надо было связывать между собой, а потом привязывать к Хиханьке Хаханьке. Маленькая волшебница, не мешкая (у нее было только пять минут), отвязала от себя веревку, достала свою волшебную палочку и начала заклинать воздушную стихию.
        Хиханька весь год учила одно старинное, сложное и очень сильное заклинание. Теперь пришла пора убедиться, что оно работает. Послушные древней магии над ее головой со всех уголков Земли начали собираться сквозняки, ветерки, ураганы, вихри, штормы и бури. От их грохота, воя, свиста и рычания у маленькой волшебницы сразу же заложило уши. Но она, невзирая ни на что, продолжала колдовать. Последний взмах волшебной палочки, … и ветра подхватили гору игрушек, разорвали веревку, которой они были связаны, и, разлетевшись, раскидали игрушки по всей Земле. В последнюю секунду, перед тем, как Хиханьку Хаханьку унесло обратно в Волшебную Страну, она успела услышать радостный визг детей, разносившийся чудесным эхом по всему миру. В тот год под Рождество на Земле наступила настоящая сказка, и каждый ребенок, как бы он ни был беден или одинок, получил в подарок замечательную игрушку.
        Ты говоришь, дружок, что никогда не слышал такой истории? Ну, что ж. Может быть, она произошла давным-давно, и все успели о ней забыть. А, может быть, она еще не случилась. А, может быть, она случится снова, когда Хиханька Хаханька придумает, как в третий раз выбраться из Волшебной Страны, чтобы еще раз превратить Рождество на Земле в самую прекрасную, самую добрую, самую светлую сказку, коль скоро люди до сих пор так и не научились этого делать.

 

Дядюшка Тиктакль и большая большая подушка

На стене висят часы и тихонько тикают. Тик-так, тик-так, тик-так. Интересно, почему? Ты думаешь там – внутри – живет маленький человечек с серебряным молоточком, который непрерывно стучит по крошечной наковаленке? Ну, это вряд ли, дружок. Во-первых, никакой человечек не смог бы все время – без сна и отдыха – стучать молоточком по наковаленке. А, во-вторых, часов вокруг так много, что вряд ли удалось бы набрать столько маленьких человечков. Видимо, часы тикают сами по себе: просто потому, что они так устроены.
        Но это у нас.
        А в Волшебной Стране часы тикают потому, что за ними следит Дядюшка Тиктакль. Он же, кстати говоря, их и учит тикать. А еще качать маятниками и двигать стрелками. Но об этом – чуть позже. Сейчас пришла пора познакомиться с Дядюшкой поближе.
        Тиктакль носит коричневую курточку, зеленые штаны и огромные деревянные башмаки с железными каблуками. Когда он спешит по делам – а Дядюшка Тиктакль никогда не сидит без дела – железные каблуки звонко цокают по булыжной мостовой: тик-так, тик-так, тик-так. Все прохожие тут же узнают длинноволосого старичка, оборачиваются и приветствуют его:
        - Здравствуйте, Дядюшка Тиктакль!
        - Добрый день, Дядюшка Тиктакль!
        - Как поживаете, Дядюшка Тиктакль?
        Дядюшка торопливо раскланивается, что-то неразборчиво бурчит в ответ и убегает. Нет, вы не подумайте: он – очень вежливый и воспитанный фейри. Просто его день расписан буквально по минутам. Так много всего надо успеть!
        С самого утра у дверей домика, в котором живет Дядюшка Тиктакль, выстраивается длиннющая очередь. Это – часовщики. Они приходят, приезжают, прилетают изо всех городов Волшебной Страны. И у каждого за плечами огромный рюкзак битком набитый новыми часами. Хотя часовщиков приходит очень много, очередь движется быстро. Ведь Дядюшке ничего не надо объяснять – он и так все знает. Стоит ему только взять в руки новые часы, как он сразу понимает, чему нужно их научить: тикать громко или тихо, отбивать каждый час мелодичным перезвоном или громким боем, как должна куковать кукушка, сидящая в часах, как должен звонить будильник. Поэтому, Дядюшка Тиктакль быстро ставит часы на полку, что-то записывает в своей огромной книге, называет дату, когда прийти за часами, и зовет следующего мастера.
        Закончив прием часовщиков, Дядюшка спешит в комнату, где его ждут еще необученные часы. Здесь он не суетится – дело ведь очень ответственное. Всё чинно, по расписанию. Сначала послушать, как часы справились с домашним заданием. Все ли запомнили, как надо тикать? Все часы должны тикать одинаково, а не вразнобой. Это что же получится, если кто-то будет тикать быстрее, а кто-то медленнее? Нет, так не пойдет! Тикать нужно правильно. Если же вдруг находятся те, кто выбивается из общего ритма, Дядюшка Тиктакль просит остальных помолчать, а с этими часами занимается отдельно. Маленький фейри начинает смешно перепрыгивать с ноги на ногу, а железные каблуки его башмаков отбивают ритм: тик-так, тик-так, тик-так.
        - За-пом-ни-ли? – в такт своему тиканью интересуется Дядюшка. – Пов-то-ряй-те.
        Часы начинают тикать так, как нужно. Дядюшка прислушивается, удовлетворенно кивает и подает рукой знак другим часам и часикам: «Присоединяйтесь!». И вот уже все часы тикают вместе. Ровно, четко, аккуратно: тик-так, тик-так, тик-так. Дядюшка Тиктакль перестает подпрыгивать, блаженно складывает руки на груди, закрывает глаза и млеет. Он готов день и ночь слушать тиканье часов. Но есть и другие дела.
        Теперь пришла пора заниматься с маятниками. В руках у Дядюшки появляется дирижерская палочка. Он выходит на середину комнаты, начинает раскачиваться из стороны в сторону, и, помахивая палочкой, напевает:
         

         - Пум, пум, пум-пум, пум-пум. Пум, пум, пум-пум, пум-пум.
        Маятники, как завороженные, начинают раскачиваться вслед за Дядюшкой. Проходит минута, две, три. Тиктакль доволен – теперь маятники качаются так, как и хотелось с самого начала: спокойно и плавно.
        Осталось самое сложное: стрелки часов. Их вроде бы всего три – часовая, минутная и секундная – но возни с этой троицей… Казалось бы, что проще? Тонкая секундная стрелка должна бежать по циферблату быстро-быстро, длинная минутная – двигаться медленно, а самая толстая и короткая – часовая – еле ползти. Все очень просто. Просто-то просто, но пока часы необучены, каждая стрелка норовит крутиться по-своему. То секундная почти остановится, то часовая завертится, как карусель на ярмарке.
        У Дядюшки Тиктакля к обучению стрелок особый подход. Он достает из кармана три гирьки: одну большую и тяжелую, другую – поменьше, а третью – совсем малюсенькую. Большую гирю Дядюшка аккуратно привязывает к часовой стрелке, среднюю – к минутной, а самую маленькую – к секундной. Теперь дело за малым.
        - Ну-ка, стрелочки, - командует Тиктакль. – Давайте, наперегонки. Кто быстрее? Раз, два, три, закрутились!
        Стрелки часов начинают крутиться. И каждая пытается обогнать соседок. Только вот гирьки мешаются. Поэтому, секундная крутится быстро (у нее гирька легкая), минутная – медленно (ей потяжелее), а часовая, на которой привязана самая тяжелая гиря, – еле-еле.
        - Запомнили, как должны крутиться? Вот и славно! Завтра повторим.
        Дня через два стрелки запоминают и крутятся, как положено. К тому времени, Дядюшка успевает и кукушку научить, и бой часов настроить. Вот и всё. Что же дальше? Неужели, вернув часы часовщику, Тиктакль забывает о своих учениках? Разумеется, нет.
        Как только уроки подходят к концу, Дядюшка Тиктакль спешит проведать своих бывших подопечных. Начинает он с самых солидных – башенных часов. В каждом городе Волшебной Страны есть такие. И в каждом городе они не только самые большие, но и самые главные: все по ним свои часы сверяют. Поэтому, за ними глаз да глаз нужен – если башенные часы будут спешить или отставать, то вслед за ними и другие собьются.
        Пока Дядюшка проверяет самые большие часы, он еще успевает проверить и кукушек, сидящих в обычных часах. Причем сразу всех, живущих в городе. Сразу всех? Ну, да. Дядюшка Тиктакль еще давным-давно придумал небольшую хитрость. Когда часы на городской башне должны в очередной раз пробить, Дядюшка взбегает по винтовой лестнице на самый верх (откуда, как на ладони, виден весь город), затыкает одно ухо (чтобы не мешал бой башенных часов), а другим внимательно прислушивается. Как только наступает новый час, все кукушки должны в тот же миг одновременно прокуковать. А если кто-то отстает, или опережает своих подружек, то Дядюшка Тиктакль сразу это замечает и спешит в дом, где обитает нерадивая птичка. Там он времени зря не теряет, лекций не читает, а сразу строго спрашивает:
        - Забыла чему я тебя учил?
        - Ку-ку, - извиняется кукушка. – Ку-ку, ку-ку.
        В переводе с кукушачьего это значит: «Извините, больше не буду».
        - Ну, смотри, - грозит пальцем Дядюшка. – А не то кошке скормлю.
        - Ку-ку, ку-ку-ку, - начинает хлопать крыльями кукушка.
        А это в переводе с кукушачьего значит: «Нет-нет, не надо, что Вы!»
        - Ладно-ладно, - усмехается Тиктакль. – Я пошутил. Но впредь, кукуй только вместе со всеми.
        - Ку-ку-ку, ку-ку-ку.
        Это и без перевода понятно – «Именно так и буду. Не сомневайтесь».
        После башенных часов Дядюшка Тиктакль проверяет все остальные часы. Во внутреннем кармане куртки у него всегда лежит самая точная, самая подробная карта Волшебной Страны. Там отмечен каждый дом, каждая квартира, каждая каморка, где есть часы. И каждого из своих учеников Дядюшка хотя бы раз в год навещает. Он заглядывает в окна, спускается по каминным трубам или юркает в щель под входной дверью. Смотрит на часы, сверяется со своим хронометром, если надо, что-то подправит и спешит дальше.
        Так он и носится по Волшебной Стране с утра до вечера и всю ночь напролет. Без сна и отдыха. Ни одной свободной минутки. Но зато все часы в Волшебной Стране всегда показывают правильное время, что очень нравится и людям, и фейри.
        Все очень любят и уважают Дядюшку Тиктакля. Поэтому, совсем неудивительно, что в день его рождения – когда ему исполнилось пять тысяч лет – каждый из жителей Волшебной Страны захотел прийти и лично поздравить Дядюшку. И не просто прийти, а подарить подарок. И не просто подарок, а что-то особенное. А особенное – оно на то и особенное, что необыкновенное. И если бы каждый принес в подарок Дядюшке Тиктаклю что-то необыкновенное, то тогда ничего необыкновенного в Волшебной Стране уже не осталось, и она из Волшебной Страны превратилась бы в самую что ни на есть Обычную.
        К счастью, такого не случилось. Вместо этого, каждый решил сделать для Дядюшки Тиктакля подарок собственными руками. Кто что умел и мог. И пусть у многих не получилось ничего особенного, это совсем не важно. Ведь каждый постарался вложить в свою работу хотя бы маленькую частичку души и делал подарок от чистого сердца, а это – самое главное. Боглы и брауни, повара и сапожники, лепреконы и эльфы, садовники и аптекари, феи и хобгоблины, плотники, файне, портнихи, пикси, волшебницы, гремлины, ювелиры, луриданы, кузнецы, тролли, кондитеры (и, конечно же, часовщики) – все-все-все пришли поздравить Дядюшку. Даже Соня-Засоня ради такого случая проснулась и, зевая, притопала вместе со всеми. А подарок, который она принесла… Вот о нем-то и пойдет речь.
        Каждого, кто приходил поздравить Дядюшку Тиктакля, радушный хозяин искренне благодарил и угощал чашечкой ароматного чая. Потом Дядюшка бережно брал подарок и относил в волшебную кладовку (кладовка была действительно волшебной; будь она обычной кладовкой, в нее никогда бы не поместилось столько вещей). Не успев толком рассмотреть, что ему подарили, Тиктакль спешил встречать следующего гостя. Быстро-быстро-быстро. Нельзя никого заставлять ждать слишком долго - это невежливо.
        Вот и дошла очередь Сони-Засони. Когда она протянула свой подарок, Дядюшка Тиктакль вместо того, чтобы сразу отнести его в волшебную кладовку, начал вертеть непонятный предмет в руках, послушал, понюхал, но так ничего и не понял.
        - Что же это такое? – недоумевал Дядюшка.
        - Это – подушка, - пояснила Соня-Засоня.
        - Подушка?
        - Ну, да. Большая-большая подушка. Нет, Вы не подумайте, Дядюшка Тиктакль, - затараторила Соня-Засоня. – Это - не просто так подушка. Это – моя самая большая, самая мягкая подушка.
        Дядюшка всё равно выглядел удивленным и непонимающим.
        - А еще она битком набита сладкими снами, и… Вам не понравилось? – расстроилась Соня-Засоня.
        - Что ты! Очень понравилось, - поспешил успокоить гостью Дядюшка Тиктакль. – Только я ума не приложу, что мне с ней делать?
        - Как что? – теперь пришла очередь Сони-Засони удивляться. – На ней же спят!
        - Спят?
        - Конечно, спят. И смотрят сны. А зачем же было бы запихивать в нее столько снов.
        - Смотрят сны?
        - Разумеется. Вы что никогда не видели снов?
        Дядюшка Тиктакль замотал головой. Он действительно никогда не видел снов. По правде говоря, он никогда и не спал. У Дядюшки всегда было столько важных дел, что у него просто не оставалось времени на сон. Бывало, что по ночам или после обеда он видел, как люди лежат в кроватях, закрыв глаза, но не думал, что они спят. Тиктакль думал, что они просто играют в прятки, и всегда осуждающе хмурил брови: чем играть – занялись бы каким-нибудь нужным делом.
        А теперь – когда ему исполнилось пять тысяч лет – Дядюшке Тиктаклю, глядя на подушку, ужасно захотелось самому поспать и посмотреть сны. Ну, хотя бы один – пусть даже самый маленький.
        - И что же надо сделать, чтобы увидеть эти самые сны? – начал расспрашивать Дядюшка Соню-Засоню. – Это очень сложно? Этому, наверное, надо долго учиться?
        - Нет, что Вы, - засмеялась Соня-Засоня. – Это совсем просто. Проще простого. То есть настолько просто, что этому вообще не надо учиться. Это само собой получается.
        Дядюшка Тиктакль безумно обрадовался.
        - И что же я должен делать?
        - Вы должны положить подушку на кровать. Потом Вы сами должны лечь на кровать. Положить голову на подушку. Накрыться одеялом или завернуться в плед. Закрыть глаза. И… спать, - блаженно закатила глаза Соня-Засоня.
        - И всё? – не поверил Дядюшка Тиктакль.
        - Всё, - подтвердила Соня-Засоня.
        Дядюшка еще больше обрадовался, но потом вдруг ужасно огорчился.
        - Ничего не получится!
        - Почему?
        - У меня нет кровати.
        - Нет кровати?
        - Нет, - Тиктакль расстроено покачал головой. – И никогда не было.
        - Ну, и не беда. Спать можно где угодно. На кровати, на полу, на столе, в кресле.
        - О, - снова обрадовался Дядюшка. – Кресло у меня есть.
        - Вот и славно. Давайте, забирайтесь в кресло, положите подушку под голову, свернитесь калачиком, а я Вас одеялом накрою.
        Дядюшка Тиктакль так и сделал. Соня-Засоня накрыла его теплым шерстяным одеялом и задернула занавески на окнах, чтобы солнце не светило в комнату. Потом на цыпочках вышла из комнаты, осторожно притворила дверь и приложила палец к губам:
        - Т-с-с-с-с-с-с! Дядюшка Тиктакль устал и хочет поспать.
        Гости сразу всё поняли, потихоньку сами отнесли свои подарки в волшебную каморку и разошлись по домам. Пусть Дядюшка спокойно поспит.
        А Дядюшка Тиктакль, как только его голова коснулась большой подушки, сразу же заснул. Он очень устал за пять тысяч лет. И теперь он отсыпался: сладко посапывал, причмокивал губами, переворачивался с боку на бок. Он видел сны. Чудесные волшебные сны. В них всегда всё хорошо, понятно и славно. Так, как никогда не бывает в жизни, но именно так, как всегда очень хочется.
        Снов было много (Соня-Засоня не обманула), Дядюшке они ужасно понравились, и он решил пересмотреть их все до единого (а некоторые даже по несколько раз).
        Так прошла неделя, за ней другая, потом еще… А потом в Волшебной Стране начали происходить всякие странные вещи. Где-то кукушка в часах начнет мяукать, где-то будильник начнет звенеть по воскресеньям (в день, когда всем будильникам звенеть строжайше запрещено). А потом – больше. Где часы тикать перестанут, где вовсе остановятся. И тогда всем в Волшебной Стране стало понятно, что это уже не просто странности, а сплошные неприятности.
        А Дядюшка Тиктакль спал, как ни в чем не бывало.
        Жители Волшебной Страны очень не хотели будить уставшего за много веков человека, но выхода не оставалось. Часовщики собрались у дома Дядюшки и начали звать:
         - Дядюшка, Дядюшка, господин Тиктакль, просыпайтесь!
        Ответом им был сочный продолжительный храп.
        Тогда один, самый смелый, подошел к двери и тихонько постучал. Храп усилился. Часовщик открыл скрипучую дверь, подошел к креслу, где спал Дядюшка Тиктакль и легонько потряс его за плечо.
        - Вставайте, вставайте, Дядюшка. В Волшебной Стране приключилась беда. Без Вас – никак не справиться!
        Тиктакль зажмурился, перевернулся на другой бок и еще сильнее закутался в одеяло.
        В этот самый момент остановились часы на главной башне в Столице Волшебной Страны, и все поняли, что без чародеев уже не обойтись. Король объявил награду: миллион золотых тому, кто разбудит Дядюшку.

 

        Что только ни пытались сделать волшебники!
        Кто-то заставил кресло, на котором спал Дядюшка Тиктакль, кукарекать. Ну и что? Дядюшка смотрел сон про петухов, и ему очень понравилось кукареканье мягкого кресла.
        Другой волшебник попытался устроить какофонию. Такую, чтобы все будильники во всей Волшебной Стране одновременно зазвенели. Но куда там! Ведь магией часов владел только Дядюшка Тиктакль. В общем, ничего не получилось.
        Третий волшебник поймал в лесу огромного огра и привел его к домику Дядюшки, чтобы великан потанцевал. Ну, огр потанцевал, всех в округе распугал, землю расшатал… Тиктакль и ухом не повел – дальше спал.
        Тогда за дело взялся сам Магистр Белой Магии Алек Алеф. Он пригласил волшебницу Интерину, и они вдвоем принялись хозяйничать на кухне у Дядюшки. Алек Алеф сварил кофе, а Интерина напекла булочек с корицей. Едва аромат свежесваренного кофе и мягких булочек достиг ноздрей Дядюшки Тиктакля, он тут же проснулся. Еще бы! Ведь эта самая сильная утренняя магия!
        - Как же долго я спал, - сладко потянулся Тиктакль. – Ой, а что это часы не тикают?
        Алек Алеф рассказал Дядюшке о том, что стряслось в Волшебной Стране, пока он смотрел сны, и фейри ужасно расстроился.
        - Как же так, как же так! – засуетился Дядюшка.
        Он уже хотел быстрее бежать и всё налаживать, но Алек Алеф прежде взял с него слово, что теперь Дядюшка Тиктакль будет каждую ночь ложиться спать. Чтоб нормально отдыхать и больше так не уставать. Ведь часы не должны оставаться без присмотра. Дядюшка согласился, и с тех пор, каждый вечер ложился спать на свою любимую большую-большую подушку. И не на целый месяц, а всего лишь до утра. И хорошо высыпался.
        Кстати, дружок, а тебе не пора тоже ложиться спать? По-моему, пора. Спокойной ночи!


 

 
О том, как Дядюшка Тиктакль забыл своё имя

        С тех пор, как Дядюшка Тиктакль начал спать по ночам, многое в его жизни изменилось.
        Во-первых, он стал завтракать, обедать и ужинать. Раньше перекусит на бегу – съест какой-нибудь мухомор маринованный – и дальше вприпрыжку по делам. А теперь, как все нормальные люди: проснулся, умылся, зубы почистил и садится завтракать. После завтрака кофе выпил – можно начинать работать. Дядюшке Тиктаклю очень понравилось завтракать. А ещё ему очень понравилось полдничать. Он даже новые слова придумал: завтрак стал называть завтрТАК, а полдник – полднТИК. Это показалось ему настолько забавным, что как-то раз Дядюшка Тиктакль научил одну из кукушек особой песенке. В 7 утра кукушка высовывалась из дверцы часов и, вместо привычного «ку-ку», пела: «ЗавтрТАК. Так-Так», в 4 дня: «ПолднТИК. Тик-Тик», в полдень: «Обед. БОМ-БОМ», а в 7 вечера: «Ужин. БИМ-БИМ».
        А когда научил - задумался. Не считая «Тик-так, тик-так», звуки «БОМ-БОМ», «БИМ-БИМ» и, особенно, «БИМ-БОМ» были для Дядюшки Тиктакля самыми чарующими из всех, какие только можно себе вообразить. И Дядюшка Тиктакль всегда учил все часы как можно громче бимбомкать. Как ты думаешь, дружок, почему люди говорят «Часы пробили полночь» или просто «Часы бьют»? Именно потому, что раньше часы иногда так громко говорили это самое «БИМ-БОМ», что в домах начинала трястись мебель, а с полок падала и вдребезги разбивалась посуда.
        Но теперь-то Дядюшка Тиктакль понял, что по ночам должно быть тихо, а бой часов не должен мешать людям спать. Все часы надо переучивать! Не самая сложная задача. Уже спустя неделю все часы в Волшебной Стране днем отбивали время также четко и громко – «БОМ! БОМ! БОМ! БОМ!», а по ночам осторожно тренькали – «бим… бим… бим… бим…» или нашёптывали – «пш… пш… пш… пш…».
        Но по ночам-то ладно. А что делать с будильниками? Только когда Дядюшка Тиктакль по ночам начал спать, он понял, как это бывает неприятно слышать утром пронзительное «Дзинь-дзинь-дзинь-дзинь-дзинь» или настойчивое «Тр-тр-тр-тр-тр-тр-тр-тррррррррррр»». С другой стороны, как без будильников обойтись? Ведь утром, особенно, когда досматриваешь самые интересные и самые сладкие сны, так не хочется вставать! И тогда Дядюшка Тиктакль вместо будильника придумал мелодильник. Вроде бы всё то же самое: перед тем, как лечь спать, ставишь нужное время (время, когда хочешь проснуться), заводишь будильник… Но утром… Утром вместо этого самого «дзинь-дзинь-дзинь» или «тр-тр-трррррр» слышишь, как кто-то начинает вкрадчиво мурлыкать «ля, ля-ля, ля-ля, ля-ля, ля, ля-ля, ля-ля, ля-ля». И кажется, что мелодильник мягкими лапами вытягивает тебя из-под одеяла, стряхивает остатки сна и нежно подталкивает по направлению к ванной. Красота, да и только! Всем жителям Волшебной Страны изобретение Дядюшки Тиктакля настолько пришлось по душе, что они выкинули старые будильники, и теперь утром никто больше не вскакивает в холодном поту – «А! А! Что такое? Что гремит? Что звонит?» Никто не гремит, никто не звонит, и все подпевают любимым мелодильникам: «ля, ля-ля, ля-ля, ля-ля, ля, ля-ля, ля-ля, ля-ля».
        Сначала Дядюшке Тиктаклю показалось, что теперь-то все проблемы решены, и утро перестало быть мучением, а стало настоящим ласковым утром, как в детстве. Так, да не так. Почему-то, даже когда Дядюшка Тиктакль просыпался под звуки мелодильника, он чувствовал себя разбитым и невыспавшимся.
        - Может быть, меня кто-то заколдовал? – спросил он однажды у своего друга – волшебника Алека Алефа.
        - Заколдовал? Не похоже, – Алек Алеф, на всякий случай, поводил вокруг Дядюшки Тиктакля своей волшебной палочкой, присыпал старичка зеркальным порошком и с уверенностью произнёс. – Никакого колдовства нет, и не было!
        - Тогда в чём же дело? – недоумевал Дядюшка Тиктакль.
        Алек Алеф задумался.
        - А ты по утрам зарядку делаешь? – вдруг осенило его.
        - Зарядку?
        - Ну, да. Утреннюю зарядку: упражнения, гимнастику.
        - Нет, - помотал головой Дядюшка Тиктакль. – А что? Надо?
        - Конечно! – воскликнул Алек Алеф. – Если по утрам делать зарядку, то сразу же начинаешь чувствовать себя бодрым, сильным и на всё способным.
        - Я попробую. Только, как эту зарядку делать?
        - Посмотри, как другие делают, и делай также, - посоветовал Алек Алеф.
        И вот, на следующее утро, едва проснувшись, Дядюшка Тиктакль отправился искать тех, кто делает зарядку. К его изумлению оказалось, что утренней гимнастикой в Волшебной Стране занимаются все. Ну, или почти все. Но все по-разному.
        Так, как зарядку делают гоблины, показалось Дядюшке Тиктаклю скучным и абсолютно бесполезным: снял колпак – натянул колпак, снял колпак – натянул колпак. Дурь какая-то. Впрочем, ожидать от гоблинов чего-нибудь стоящего – легче тыкву научить петь.          Зарядка, которую делали русалки и сильфы, напротив, показалась Дядюшке Тиктаклю чрезвычайно полезной и интересной. Но вот беда – ни плавать, ни летать он не умел. Надо было искать что-то другое.
        О том, чтобы повторить гимнастику эльфов, и речи не шло. Настолько гибким и изящным Дядюшка Тиктакль не был даже четыре тысячи лет назад. А сейчас, когда ему исполнилось целых пять тысяч лет, он просто бы переломился пополам, попробуй сделать то же самое. Может быть, посмотреть, как делают зарядку те, кто постарше? Например, драконы. Ведь каждому жителю Волшебной Страны известно, что дракон становится взрослым только тогда, когда проживёт на свете не меньше пятисот лет.
        Однако с драконами получилась неувязочка. Сначала Дядюшке Тиктаклю всё показалось простым, понятным и удобным: с ноги на ногу переступил, головой вправо-влево повертел, немножко попрыгал, немножко побегал. «Вот это – как раз по мне!», - радовался Дядюшка Тиктакль. – «С этим-то я легко справлюсь! Интересно, что дальше будет?» Но что было дальше, он так и не узнал. Драконы начали изо всех сил размахивать крыльями, и поднялся такой ветер, что маленького человечка… попросту сдуло.
        Но сдуло его, между прочим, весьма удачно. Если бы его вообще сдуло из Волшебной Страны, то сказка на этом бы и закончилась. А так, его сдуло на полянку, где в лучах утреннего солнца покрытые росой перемигивались бело-красными огоньками ягоды земляники. Поднявшись на ноги и потерев ушибленный бок, Дядюшка Тиктакль огляделся. Чуть поодаль пикси делали зарядку. «Вот это да!» - изумился Дядюшка. «Даже малыши гимнастикой занимаются! А я чем хуже?» И так он сам на себя разозлился, что решил непременно - ну, просто, обязательно - именно вместе с пикси по утрам зарядку делать.
        Оказалось, нетрудно. И не утомительно. Бодренько-живенько. Наклоны, приседания, мах рукой, мах ногой, повороты, подскоки. Всё как бы само собой получалось. И, что самое удивительное, Дядюшка Тиктакль чувствовал, что по утрам после зарядки он буквально переполнен энергией. «Удивительное волшебство!» - восхищался пожилой фейри.
        Он поспешил поделиться своим открытием с соседями. И тут неожиданно выяснилось, что многие из них тоже, как и до недавнего времени Дядюшка Тиктакль, никогда не занимались утренней гимнастикой. Слышать о ней слышали, но то ли ленились, то ли всерьез не воспринимали. А теперь все, как один, вдруг решили зарядку делать. Вскоре на лесной полянке по утрам начала собираться целая толпа народа. Даже тесновато как-то стало. Но никто не жаловался. В тесноте, да не в обиде. Вместе всегда веселее. Даже еще веселее, чем просто весело. И в разы веселее, чем весело, но не очень. Словом, совсем весело и веселее быть не может. Но часто почему-то кажется, что нужно еще веселее, чем весело-развесело, и тогда слишком весело недостаточно, а как еще веселее непонятно, хоть наизнанку вывернись. И тогда веселье заканчивается, потому что вывернуться наизнанку никто не может, а хихикать сил уже ни у кого нет.
        В общем, дохихикались. Именно дохихикались – по-другому не скажешь.
        Однажды, когда все вместе зарядку делали, пикси расшалились не на шутку. Им чего, они – народец смешливый. Их хлебом не корми, дай побаловаться. А если разойдутся, так никакого удержу на них нет. Удерживать их никто и не пытался. Все и так знали, что бесполезно. А малыши так развеселились, что уже на ногах стоять не могут – по земле катаются. Кто – с боку на бок, а самый пузатенький возьми, да и перекувыркнись. Сначала – вперед, потом – назад, потом еще раз вперед, потом – снова назад. И так у него ловко это получалось, что все, кто вместе с пикси утреннюю гимнастику тогда делал, решили: фейри новое упражнение придумали. И тоже начали кувыркаться. Кто как умел. С непривычки, по правде сказать, не у всех получалось. А у некоторых так получалось, что просто курам на смех. Ты говоришь, куры не смеются, дружок? Когда ТАКОЕ происходит, даже курам смешно становится. А пикси от смеха вообще с ума посходили. Один из них даже на голову встал и ногами задрыгал.
        Вот этого-то ему делать и не стоило!
        Почему? Да потому, что Дядюшка Тиктакль, у которого кувырки не ахти как получались, и он в сторонке стоял, подумал, что это – следующее упражнение. И ВСТАЛ НА ГОЛОВУ!
        А когда он встал на голову, все явственно услышали, как в голове у Дядюшки Тиктакля что-то перевернулось и звякнуло. Маленький человечек ойкнул, сел и удивленно начал тереть ладошкой свой лоб.
        И люди, и пикси ужасно перепугались. Сбежавшись со всей поляны, они окружили Дядюшку Тиктакля.
        - Как Вы, Дядюшка? Что с Вами, Дядюшка? Как Вы себя чувствуете, господин Тиктакль? – наперебой спрашивали все.
        Дядюшка некоторое время сидел, раскачивался из стороны в сторону, как китайский болванчик, и что-то мычал, а потом вздрогнул, поёжился, встряхнулся и встал на ноги.
        - Да, нет. Спасибо. Со мной вроде бы всё в порядке.
        Все вокруг облегченно вздохнули.
        - Только почему вы меня так странно называете? Тиктакль?
        - А как же еще? – изумились собравшиеся.
        - Тактикль.
        - Тактикль?
        - Тактикль!
        - Но Вы же – Дядюшка Тиктакль!
        - Нет, меня зовут Дядюшка Тактикль! – продолжал настаивать старичок и даже топнул своей кривой ножкой в нелепом деревянном башмаке.
        «Видимо, у него в голове всё-таки что-то перевернулось», - озабоченно зашептались в толпе.
        Тем временем Дядюшка Тиктакль покряхтел, поворчал и, продолжая потирать лоб, отправился к себе домой. Ему казалось, что внезапно с ним и вокруг него произошли какие-то непонятные, пугающие и совсем неправильные перемены. Но что именно случилось, было абсолютно непонятно. И лишь тогда, когда он оказался в своём уютном домике в окружении своих любимых часов, часиков и ходиков, лишь тогда он понял нечто абсолютно ужасное!!! Все часы во всей Волшебной Стране начали неправильно тикать!!! Сначала он испугался, потом рассердился, а потом понял, что часы наверное заколдовали.
        «Почему они тикают «тик-так, тик-так»? Ведь меня зовут Дядюшка Тактикль, а не Дядюшка Тиктакль, и поэтому часы должны тикать «так-тик, так-тик»!» Дядюшка был очень упрямым человеком. Раз он решил, что часы тикают неправильно, значит – неправильно. А раз неправильно, значит их надо немедленно переучивать. И даже если бы все-все-все жители Волшебной Страны собрались и хором объяснили Дядюшке, что его, на самом деле, зовут Тиктакль, а не Тактикль, а то, что его зовут Тактикль, ему только кажется, потому что у него в голове что-то перевернулось… Даже тогда Дядюшка не поверил бы. Вот какой он был упрямый.
        А часы упрямыми не были. И во всём Дядюшку всегда слушались. Поэтому, не прошло и двух дней, как все они начали тикать «так-тик». Правда, некоторые из них изредка сбивались на привычное «тик-так», но соседские часы укоризненно поправляли нарушителей:
         «Так-тик, так-тик, как так можно, баловник?
        Так-тик, так-тик, почему ты не привык?
        Что за глупое «тик-так»?
        Так – неправильно. Вот так!»
        Провинившиеся часы смущались и начинали тикать «правильно»: «так-тик, так-тик». То есть совсем неправильно, но Дядюшке-то казалось, что именно так правильно! Ах, как же он ошибался! И ведь не только себя, но и всех запутал.
        Как только часы начали тикать по-новому, стрелки побежали в другую сторону. И сразу же в Волшебной Стране началась настоящая путаница.
        Проснулись люди утром, сделали зарядку, умылись, позавтракали, пошли на работу. Пришли, посмотрели на часы… Что такое? На часах не день, а ночь! На улице ярко светит солнце, а часы всё равно ночь показывают. Значит, надо спать, а не работать. Часам-то в Волшебной Стране верили больше, чем Солнцу: все знали, что часы никогда не останавливаются и не спят. А Солнце… Кто его знает? Может быть Солнце устало? Остановилось, задумалось, заснуло, да так и зависло в небе. В Волшебной Стране и не такое случается.
        И вот все дружно отправились домой снова спать. Зубы почистили, в кровати улеглись, одеялами накрылись, а заснуть – не могут: за ночь уже выспались. С боку на бок вертятся, глаза зажмуривают, в уме всякую живность считают (обычно это очень помогает при бессоннице). Так вот, сначала все дружно драконов считали. Считали-считали, пересчитали. Потом начали единорогов считать. Когда единорогов пересчитали, за фениксов принялись. С ними тоже справились, а сна ни в одному глазу!
        Решили люди больше не мучиться – встали. На часы посмотрели и снова ахнули: за то время, пока все заснуть пытались, стрелки часов назад убежали и теперь вечер показывают. Жители Волшебной Страны в окна посмотрели: солнце за горизонт садится. Ну, вроде на вечер похоже. А раз вечер, то время ужинать. Непривычно это, по правде говоря, из постели вставать и сразу ужинать, но кое-как справились. Поужинали, посуду помыли, а что делать дальше не поймут. Солнце уже скрылось, наступила ночь, а часы показывают, что - день – пора работать.
        Ну, пошли на работу. Только какая работа в темноте? Огородники в тот день вместо помидоров анютины глазки посеяли, а рыбаки вместо щук и карасей дырявых кастрюль и старых сапогов наловили. А многие тогда вообще до работы не добрались: заблудились-потерялись. Ночь, темно, ничего не видно, а фонари на улицах не горят. Почему не горят? Да потому, что саламандры, которые в Волшебной Стране фонарщиками работали, тоже на часы смотрели. Раз на часах день, значит – день. А днём фонари гореть не должны, вот саламандры их зажигать и не стали.
        Ох, как же тогда все намучились! Только привидениям повезло. Они на часы не смотрели. Ночью, проснувшись, с чердаков и из подвалов вылетели, чтобы случайных прохожих пугать. Глядь: на улицах – толпы народа. Ну, тут, понятное дело: крики, вопли, все врассыпную. Русалки визжат, дети орут, огры хохочут, червяки и черепахи летают. Не летают, дружок? Еще как летают! Если не хочешь, чтобы в суете и суматохе тебя затоптали, сразу летать научишься.
        А на Главной Площади в столице Волшебной Страны огромное ружьё стоит. При чём здесь ружьё? Так это же настоящая «жуть с ружьём» была!
        Наконец утро наступило. Привидения попрятались. Люди по домам завтракать разбрелись. А на часах – ночь: все спать попадали, и никто даже внимания не обратил на то, что, на самом деле, день наступил, и солнце светит, и птицы поют… До того все устали!
        Дядюшка Тиктакль тоже ужасно устал и спал таким крепким сном, что так и не услышал, как целый час к нему в дверь кто-то стучался. Хотя это был совсем не «кто-то». У дверей маленького домика собрались все великие маги Волшебной Страны: и Алек Алеф, и Интерина, и Корнелиус, и Млада, и Ларс, и даже Повелитель Темных Эльфов Великий Герцог Витас. Они поняли, что если так и дальше пойдет, то от их любимой Волшебной Страны камня на камне не останется. Надо срочно стрелки часов в обратную сторону разворачивать. А никому, кроме Дядюшки Тиктакля, это было не под силу. Вот за этим-то и пришли к нему чародеи. Только добудиться старичка они никак не могли.
        - Может быть, ему снова сварить кофе и напечь свежих булочек с корицей? – робко предложила Интерина.
        - Вот еще! – возмутился Витас. – Чего это с ним нянчиться?
        Он был ужасно зол на Дядюшку Тиктакля. Больше всего дроу ценят закон и порядок. А беспорядок, который лишь у бесов порядок, они терпеть не могут. Поэтому Герцог взмахнул своим знаменитым Жезлом Молний, и в тот же миг дверь домика, вспыхнув золотым огнём, рассыпалась в прах и пепел. Витас ворвался внутрь и бесцеремонно выдернул подушку из-под головы старенького фейри.
        - Просыпайся! Немедленно! – взревел он.
        Дядюшка Тиктакль вздрогнул, тут же проснулся и непонимающе-испуганно заморгал.
        - А? Где? Кто? Что случилось?
        - Хватит спать! Ну-ка, быстро, стрелки часов разворачивай!
        - Как? Куда? Зачем?
        - Надо сделать так, чтобы часы снова тикали «тик-так, тик-так», а не «так-тик, так-тик», как сейчас, - пояснил Корнелиус.
        - Но меня же зовут Тактикль, значит, часы должны тикать «так-тик, так-тик», а не «тик-так, тик-так»! – заупрямился Дядюшка.
        - Вас зовут Дядюшка Тиктакль, и часы должны тикать «тик-так, тик-так», а не «так-тик, так-тик». Просто, когда Вы встали на голову, у Вас в голове что-то перевернулось, и всё перепуталось, - объяснила Млада.
        Но Дядюшка Тиктакль ей не поверил.
        - Раз не веришь, встань снова на голову. Всё на место вернётся, и все успокоятся, - предложил Ларс.
        Но Дядюшка Тиктакль категорически отказывался.
        - Не, у меня до сих пор в голове что-то звякает. Не хочу!
        Волшебники собрались в кружок и зашептались. Проще всего было бы обратить время вспять, но это было подвластно только Лейнон Ши. Однако, эти великие Ши уже давно беспробудно спали в Янтарном Замке, и никому, даже самому великому волшебнику было не под силу разбудить их. Может быть, загипнотизировать Дядюшку так, чтобы он встал на голову? Но он же – фейри, а на фейри ни гипноз, ни магия почти не действуют.
        - О! Я придумал! – вдруг воскликнул Алек Алеф и быстро объяснил остальным, что надо делать.
        - Это будет довольно сложно, - в сомнении покачал головой Корнелиус.
        - Вместе мы справимся!
        - Ну, давайте попробуем.
        Волшебники взялись за руки и начали нараспев произносить формулу древнего заклинания. Корнелиус был прав - это было очень сложное заклинание, и с первого раза у магов ничего не получилось: только люстра закачалась, жалобно позвякивая хрусталиками.
        - Прекратите безобразничать! – возмутился Дядюшка Тиктакль, но никто не обратил на его протесты ни малейшего внимания.
        - Попробуем еще раз.
        Все согласно закивали и снова взялись за руки.
        - Энгер мансер интегборд. Вай он ким ин ком он молд…
        БАХ! На этот раз получилось гораздо лучше: перевернулся стоявший на подоконнике горшок с геранью.
        - Немедленно прекратите!
        - В третий раз у нас точно получится! – приободрился Корнелиус, и опять оказался прав.
        - Энгер мансер интегборд. Вай он ким ин ком он молд. Арен ист омэй иколин. Ирр дамир ковален рорин!
        Магические перстни волшебников загорелись всеми цветами радуги, и из них повалили клубы дыма, окутавшие небольшую комнатку. Когда дым рассеялся, то в домике Дядюшки Тиктакля всё перевернулось вверх дном! Интерина, первый раз произносившая это заклинание, даже ойкнула от изумления. А как Дядюшка Тиктакль испугался! Ничего зазорного в этом, право, нет. Любой испугался бы, стоя на потолке и рассматривая половые доски у себя над головой. Даже сидеть, не то что стоять, на потолке ужасно неудобно, и любой, конечно же, немедленно попытался бы оказаться на полу. Что Дядюшка Тиктакль, собственно говоря, и сделал. Для этого ему, правда, пришлось опять встать на голову. Именно этого Алек Алеф и добивался! Как только в голове у Дядюшки Тиктакля что-то снова звякнуло и перевернулось, Магистр Белой Магии щелкнул пальцами, и наваждение развеялось.
        Дядюшка Тиктакль, как тогда утром на полянке, ойкнул, сел и удивленно начал тереть ладошкой свой лоб.
        - Какой странный сон мне приснился, - поёжился он. – Бр-р-р-р-р-р-р-р. Мне приснилось, что меня зовут Тактикль, все часы тикают «так-тик, так-тик», а их стрелки бегут назад. Погодите-погодите. А почему часы тикают…?
        Дядюшка Тиктакль изумленно огляделся и замер, не веря ни своим ушам, ни своим глазам.
        Ни прошло и минуты, как он вспомнил и понял, что произошло, и, наскоро поблагодарив волшебников, побежал переучивать часы. Уже через пару дней в Волшебной Стране всё вернулось на круги свои. Часы снова тикали правильно (теперь уже по-настоящему правильно). День был днём, ночь – ночью, а по утрам все снова начали делать зарядку. И Дядюшка Тиктакль тоже. Только теперь на голову он вставать не пытался.
        Так, на всякий случай.
 
Сказка об арбузе

        Арбуз – удивительно вкусная штука. Что может быть лучше красного сахарного арбуза?! Особенно, если бабушка разрешает его есть не маленькими кусочками, а по-настоящему – большими ломтями. Вгрызаться в них так, чтобы сразу перемазаться сладким соком от уха до уха. Хлюпая от восторга, втягивать этот чудесный розовый сок, текущий по подбородку. И вгрызаться еще глубже. И еще глубже. До самой белой полоски между мякотью и черно-зеленой корочкой. Но почему корка такая толстая? И зачем в арбузе так много косточек? А ведь когда-то в арбузах вообще не было косточек. По крайней мере, в тех, что росли в Волшебной Стране.
        По правде говоря, давным-давно в Волшебной Стране арбузы росли буквально на каждом углу. Да что там на каждом углу: на бахче, на грядках, иногда в лесу на деревьях и кустарниках, а некоторые горожане даже выращивали арбузы на подоконниках – в цветочных горшках! Ладно бы горожане – во многих деревнях на огородах вместо редиски, картошки и огурцов росли арбузы. Вот как сильно они нравились жителям Волшебной Страны.
        Принцесса Элли тоже обожала арбузы и была готова их есть с утра до вечера. От своей бабушки Элли узнала сто семьдесят три рецепта, как готовить арбузы, и частенько принцессу можно было встретить не в саду, не на берегу пруда или на конной прогулке, а … на кухне. Когда король Айвен – отец Элли – впервые увидел свою дочь около плиты среди кухарок, он чуть не грохнулся в обморок. Впрочем, упади он в обморок, Элли не обратила бы на это ни малейшего внимания: в этот момент она увлеченно готовила арбузный пудинг и жарила арбузные оладушки.
        - Арбузные оладушки? Никаких проблем! - поясняла принцесса королевскому повару. – Также просто, как варить арбузную кашу или делать арбузный оливье. Вот арбузные щи – это надо постараться. Самое сложное – порезать арбуз ломтиками так, чтобы пока щи варятся, арбуз не стал мягким, а слегка хрустел на зубах. И ни в коем случае не пересолить и не переперчить!
        - А что Вы скажите по поводу арбузного крем-брюле? – интересовался повар, который был без ума от кулинарных талантов королевской дочери.
        - Это совсем просто, - отмахивалась Элли. – Этот десерт я могу приготовить с закрытыми глазами. А попробуйте испечь арбузную шарлотку! И не просто испечь, а еще украсить ее арбузными марципанами!
        Если бы Элли не была принцессой, то из нее получилась великолепная повариха. Без сомнения, лучшая в Волшебной Стране.
        Но Элли была принцессой, и в один прекрасный день, разумеется, стала Королевой Волшебной Страны. Теперь она уже не могла крутиться на кухне. Вместо этого ей приходилось сидеть на троне, принимать послов, награждать генералов, подписывать указы и издавать законы.
        Но кто сказал, что от этого бывшей принцессе стало меньше хотеться арбузов? Наоборот. Она терпеть не могла трюфели, фуа-гра, рябчиков и жареных дикобразов – одним словом, всего того, что считается королевской едой. Элли мечтала об арбузах. За завтраком, за обедом, за ужином и даже по ночам. Однажды она попробовала тайком выбраться из дворца, чтобы полакомиться арбузом. Да вот беда! Стражники заметили осторожно крадущуюся по стене королеву, подняли переполох, затрубили тревогу, и беглянка была возвращена в свои покои. Там для Элли тут же приготовили пастилу с подливкой из манго и ананасовое безе. Тьфу! Смотреть противно!
        - Хочу арбуз! – буквально плакала несчастная королева. – Хочу арбуз!
        - Не положено, Ваше Величество, - хладнокровно возражал канцлер Волшебной Страны. – Арбуз – еда простая, деревенская. Для Ваших нежных зубок не подходит.
        «Ну, ладно», - решила Элли. – «Скоро вы сами принесете мне арбуз, да еще будете уговаривать, чтобы я его съела! Так-то, вот!»
        Ты думаешь, дружок, что королева сошла с ума? Э, нет! Просто она вспомнила, что у нее через месяц день рождения, а по законам Волшебной Страны королева может попросить на свой день рождения любой подарок.
        В тот же день Элли надела мантию, нахлобучила на голову корону, одолжила у своего супруга скипетр («Какая же неудобная палка!», - вздыхала она про себя) и велела созвать в тронном зале всех министров. Победно оглядев собравшихся, Элли дрожавшим от волнения голосом («А вдруг не получится?») объявила:
        - Я хочу, чтобы на мой день рождения мне подарили…, - тут королева сделал паузу и чуть не выкрикнула. – Арбуз!!!!!!!!!!!
        К ее удивлению никто из министров даже бровью не повел. Только первый министр прокашлялся и спросил:
        - Какой арбуз Вашему Величеству будет угодно получить на Ваш день рождения? Золотой, серебряный или платиновый?
        - Я знаю! – перебил его канцлер Волшебной Страны. – Королева хочет получить на день рождения огромный рубин в форме арбуза, оплетенный в тончайшую кожу полосатого дракона. Не так ли, Ваше Величество?
        - Так-ли – пак-ли, - передразнила его Элли, скорчив самую недовольную и капризную гримасу, которую только могла скорчить. – Я хочу получить на день рождения не золотой, не серебряный, не рубиновый и не бриллиантовый арбуз. А обычный! Самый простой, настоящий арбуз. Который растёт на бахче. Настоящий вкусный сладкий арбуз! Неужели не понятно?
        Министры испуганно затихли.
        - Что не понятно? Почему вы молчите, как будто языки проглотили? – начала бушевать Элли. – Королевское слово – закон! Исполняйте!!!
        Министры продолжали молчать и испуганно переглядывались между собой. Наконец самый старый из министров еле слышно прошептал:
        - Королевское слово – закон, Ваше Величество. Но есть и другие законы. По закону, который издал Ваш пра-пра-прадедушка, Вы не можете получить в подарок на свой день рождения ПРОСТОЙ арбуз.
        - То есть как, не могу? – опешила Элли.
        - Видите ли в чём дело, – продолжал объяснять старый министр. – Подарок королеве может быть любым. Каким угодно. Но не простым. Он обязательно должен быть необыкновенным.
        - Ну, это не беда, - отмахнулась Элли. – Слушайте мою волю! Я хочу получить на свой день рождения настоящий вкусный сладкий арбуз, но не простой, а самый-самый лучший во всей Волшебной Стране. Так можно?
        Королева пристально посмотрела на старого министра.
        - Так – можно, - радостно закивали головами придворные.
        Дело оставалось за малым – найти этот арбуз. Только какой же арбуз - самый-самый лучший? Ведь на нём не написано: «Я, дескать, самый-самый лучший!» Самый большой? Самый сочный? Самый сладкий?
        Целую неделю министры совещались, но никак не могли решить, какой же арбуз подарить королеве на день рождения. И тут канцлер Волшебной Страны (самый хитрый из всех министров) предложил:
        - А что мы мучаемся? Почему мы решаем, какой арбуз - самый-самый лучший? Откуда нам знать? Давайте пойдём и спросим у самих арбузов: они уж точно знают, кто из них самый лучший!
        Но, разумеется, спрашивать у каждого арбуза по отдельности министры не стали: арбузов было слишком много, а времени до дня рождения оставалось слишком мало. Вместо этого, министры поручили герольдам протрубить в трубы и объявить всем арбузам Волшебной Страны, что самый-самый лучший из них будет выбран в качестве подарка на день рождения королевы. И через три недели самый-самый лучший арбуз ждут во дворце.
        Арбузы ужасно разволновались. Каждому хотелось, чтобы именно он был признан самым-самым лучшим, и стал подарком для любимой всеми королевы.
        Только, вот беда! Арбузы столкнулись с той же проблемой, что и министры: кого назвать самым-самым лучшим? Самого большого? Самого сочного? Самого сладкого? А, может быть, того, у кого больше всех полосок? Время шло, а кого считать самым-самым лучшим арбузы решить не могли.
        Арбуз, который рос посреди цветника под окнами Магистра Белой Магии Алека Алефа, тоже очень хотел, чтобы именно его признали самым-самым. Так хотел, что даже набрался смелости и в один прекрасный день обратился с просьбой к волшебнику.
        - Уважаемый Магистр, Вы не могли бы что-нибудь такое придумать, чтобы я стал самым-самым лучшим арбузом в Волшебной Стране и достался королеве в подарок на день рождения? Ну, поколдовать? Или еще что-то такое?
        Алек Алеф несколько удивился тому, что арбуз говорит. Но не сильно. Чего только не бывает в Волшебной Стране. Гораздо сильнее он задумался: как можно превратить арбуз в самый-самый? Задачка была не из легких. Алек Алеф почувствовал, что просто обязан ее решить! Он или не он – самый знаменитый чародей в Волшебной Стране? Он! А значит, он может всё! Ну, или почти всё. Магистр минуты две размышлял, а потом радостно хлопнул себя по лбу.
        - Конечно! Как же я сразу не додумался? Самый-самый лучший арбуз – это тот, у кого есть то, чего нет ни у какого другого арбуза!
        Арбузу эта идея понравилась.
        - Что же это такое, чего нет ни у одного другого арбуза?
        - Косточки! – торжественно объявил Алек Алеф. – У тебя будут косточки: как у яблок или винограда. Но не одна, не две, не три. Много-много косточек – ты же вон какой большой.
        - Косточки? – изумился арбуз. - Разве от этого я стану самым-самым?
        - Разумеется! Вот соберутся все арбузы, а ты им скажешь…
        Алек Алеф нагнулся к арбузу, что-то прошептал ему, а потом взмахнул волшебной палочкой. В тот же миг в арбузе появились косточки. Много-много, как и обещал Магистр.
        Утром в день рождения королевы у ворот дворца собрались арбузы со всей Волшебной Страны. Каждый из них считал, что он - самый-самый лучший, и именно он достоин того, чтобы стать подарком для Элли. Собрались и начали спорить, кто же всё-таки самый лучший? Ужасный галдёж подняли. А когда подустали и затихли на секундочку, вперёд выкатился арбуз, заколдованный Алеком Алефом и уверенно заявил:
        - Я - самый-самый лучший! У меня одного есть то, чего ни у кого из вас нет и никогда не было. У меня есть косточки!
        Все настолько растерялись, что никто не мог придумать достойного ответа. Зачем в арбузе нужны косточки? Непонятно. Необычно? Очень необычно. А, коль скоро, этот арбуз – такой необычный, то, может быть, он и есть самый лучший? Так и решили. На это и рассчитывал Алек Алеф.
        В общем, арбуз с косточками достался королеве в подарок на день рождения. Увидев на столе большой красивый арбуз, Элли запрыгала от радости. Расцеловала министров, схватила нож, отрезала огромнейший ломоть, впилась в него зубами и, блаженно причмокивая, начала смаковать своё любимое лакомство. Вдруг она замерла, а потом с отвращением выплюнула недожеванный кусок.
        - Фу! Какая гадость! Арбуз С КОСТОЧКАМИ!
        Элли так расстроилась, что с тех пор никогда больше не ела арбузов. А арбузы почему-то решили, что королеве понравился арбуз с косточками. И именно поэтому никакие другие арбузы она уже не ест. А раз так, то уже на следующий год все арбузы в Волшебной Стране превратились в арбузы с косточками. И с тех пор никаких других – не отыскать.
        Хотя, на самом деле, всё конечно было наоборот. Но арбузы этого тогда не поняли. Ну кто бы им хоть теперь объяснил?!!!

 
 
Говорит и показывает Волшебная Страна

        Все вещи, которые нас окружают, появились не вдруг, не сами по себе. Их кто-то когда-то придумал. Все-все-все. Даже самые обыкновенные, те, к которым мы привыкли с детства. Чашка, тарелка, ложка, стол. Некоторые вещи появились абсолютно случайно. Говорят, например, что раньше в домах не было дверей – все через окна лазили. Очень неудобно. Особенно, если ты росточком с брауни, а окно аж на втором этаже. И пока какой-то неуклюжий огр, пробив стену, в дом не вломился, никто и не додумался, что можно через дверь входить. А вот волшебную палочку специально придумали. Сначала у магов Волшебной Страны волшебных палочек не было. Вместо этого были волшебные вилки, волшебные карандаши, волшебные ключи и даже волшебные носовые платки. Но однажды кто-то из чародеев по ошибке высморкался в волшебный носовой платок. Насморк у него, конечно, прошел. Да и как не пройти? Какой насморк может быть у дуба? У какого дуба? У того самого, в которого этот волшебник превратился. Расколдовать-то его расколдовали, но после этого, на всякий случай, волшебными носовыми платками больше никто не пользовался, а вместо них придумали волшебные палочки. Долго думали, но придумали.
         А уж как над телевизором мудрили! Но и с этой задачей справились. Дело было так.
         До поры до времени никому в Волшебной Стране телевизоры были не нужны. Если подумать, вещь почти бесполезная. Только время отнимает. Куда интереснее книжку почитать, или в театр сходить. А потом, что такое могут показать по телевизору необычное, если в Волшебной Стране чудес хоть отбавляй? Вон – дракон летит. А за ним – слон. А за ним – жираф. А следом - двадцать восемь пирожков с повидлом. Ты говоришь, дружок, что пирожки не летают? Конечно, не летают! Это повидло летает. Потому, что оно из воздушных шариков сделано. А пирожки – так, за компанию. Обычное дело в Волшебной Стране. Ну, разве увидишь такое по телевизору?
         Только в одном случае телевизор оказывается вещью полезной. Тогда, когда происходит что-то такое, что всем сразу же хочется увидеть. Не могут же все в одном месте собраться. Это же такая давка начнётся! И самое главное, всё равно, никому ничего видно не будет. Именно так и случилось, когда волшебница Млада научила свои цветы танцевать.
         Как-то раз волшебница гуляла по своим оранжереям и мурлыкала под нос веселую песенку. Млада на секунду задумалась и, не переставая напевать, взмахнула в такт своей волшебной палочкой. Взмахнула и краем глаза заметила, как белые тюльпаны грациозно изогнули свои длинные стебли и тут же выпрямились. Млада махнула волшебной палочкой в другую сторону, и желтые нарциссы, как по команде, повторили движение тюльпанов. Волшебнице это очень понравилось, и она попробовала дирижировать другими цветами. Цветам новая игра, видимо, тоже понравилась: каждый цветок старался, как мог. Колокольчики раскачивались, фиалки кружились, гладиолусы закрывали и раскрывали бутоны, а анютины глазки по очереди прятались друг за друга так, что их пестрый узор менялся, как картинка в калейдоскопе. Через несколько дней розы научились танцевать вальс, астры - мазурку, георгины – менуэт, а ноготки лихо отплясывали ча-ча-ча. К концу каждого дня у Млады начинало першить в горле, ведь ей приходилось с утра до вечера напевать своим цветам то один, то другой мотив. А через неделю она и вовсе потеряла голос. Цветы ужасно расстроились: им очень хотелось танцевать. А разве можно танцевать без музыки?
         Тогда Млада решила обратиться к феям. Крылатые проказницы с восторгом согласились помочь: ведь среди маленького народца нет более музыкальных созданий. Они даже конкурс устроили - кто будет достоин аккомпанировать знаменитой волшебнице. Среди файет отобрали лучших скрипачек, среди файюли - лучших арфисток, среди соважон - лучших флейтисток. Оркестр получился удивительный! Все, кто хоть раз слышал его, до сих пор уверяют, что это был лучший оркестр, когда-либо выступавший в Волшебной Стране. А слышали этот оркестр многие. Ведь вскоре после того, как он был создан, волшебница Млада вместе с ним и своими танцующими цветами отправилась в гастроли.
         Успех был ошеломляющим! И люди, и фейри пришли в такой восторг от увиденного, что были готовы платить за билеты любые деньги. Тем, кому удавалось дважды попасть на представление, считались просто счастливчиками. Но таких было не много. Сначала Млада думала, что она один за другим объедет все тринадцать Великих городов Волшебной Страны и спокойно вернётся к себе домой в Коль-дель-Е. Не тут-то было! В каждом городе всеми правдами и неправдами волшебницу уговаривали дать не один, а пять, а еще лучше десять концертов. Иногда местные чародеи пытались заколдовать городские ворота, чтобы Млада не могла выехать из города. Волшебник Ларс поступил по-другому. Он просто замкнул в кольцо все дороги вокруг своего родного города, чтобы, выехав из Айбергена, все в него и возвращались.
         - Не выпустишь – превращу в фиолетовую лягушку, - пригрозила Млада.
         - Зачем же так сразу «в лягушку»? – начал сопротивляться Ларс. – Обидно всё-таки.
         - Хорошо, - согласилась Млада. – В ящерицу. Фиолетовую ящерицу с большими, как у слона, ушами. Не будь эгоистом! Другие тоже хотят увидеть моё представление.
         Ларс понял, что был не прав, тяжело вздохнул, развёл руками, и в тот же миг дороги вокруг Айбергена распрямились.
         Млада не кривила душой: изо всех городов и деревень Волшебной Страны приходили сотни и тысячи писем. Все хотели увидеть, как под чарующую музыку фей кружатся в танце хрупкие, нежные цветы.
         - Что же мне делать? – жаловалась Млада своему другу – знаменитому магу Корнелиусу. – Я отправилась на гастроли в апреле, сейчас – уже август, близится осень, а я не успела объехать и треть Волшебной Страны! А мне так хочется к Новому Году вернуться домой.
         - Попробуй выступать два раза в день: утром и вечером, - посоветовал Корнелиус.
         - Я давно уже даю четыре, а то и пять представлений в день, - отмахнулась Млада. – Иногда феи так устают, что начинают капризничать, а желающих увидеть танго в исполнении хризантем не становится меньше.
         Корнелиус всерьёз задумался. С одной стороны, он хорошо понимал Младу – каждый из добрых волшебников всегда хотел доставить жителям Волшебной Страны как можно больше счастливых минут. С другой стороны, если феи начали капризничать, это к добру не приведёт. Феи – натуры взбалмошные: могут что угодно натворить. Однажды, когда им почему-то показалось, что люди считают эльфов более грациозными и музыкальными, в Волшебной Стране всё молоко сразу в простоквашу свернулось.
         - Вот если бы все и сразу смогли увидеть твоё замечательное представление, - начал мечтать вслух Корнелиус. – Представь себе: сидит каждый у себя дома, на балконе, в удобном кресле и видит, как твои цветы … пам-пам-парам-пам-пам. Вот было бы здорово! Неделя выступлений, и ты могла бы возвращаться домой.
         - Это было бы замечательно. Только как же такое возможно? У всех из окон разный вид: одни видят море, другие – лес, третьи – поля и холмы, четвёртые – горы.
         - Горы? Ты сказала: горы? – переспросил Корнелиус, задумался, а потом вдруг оживился. – Горы – это именно то, что нам нужно. Точнее говоря, не все горы, а одна гора!
         - О какой горе ты говоришь? – не поняла Млада. – О Громовой Горе, или Вершине Асов, а, может быть, о Мерцающей Скале? И зачем мне какая-то гора?
         - Не какая-то, а самая высокая! – поднял палец вверх Корнелиус.
         - Какая же гора самая высокая в Волшебной Стране? – растерялась Млада.
         - Та, которую я завтра сотворю, - заявил Корнелиус и углубился в изучение своей колдовской книги.
         Млада тщетно пыталась выяснить у мага, что он задумал: Корнелиус лишь отмахивался и бормотал себе под нос какие-то древние заклинания.
         А утром точненько в самом центре Волшебной Страны сама по себе, откуда не возьмись, появилась огромная гора. Даже, правильнее сказать, не появилась, а из земли выперла. Как будто прыщ вскочил. Только такой прыщ: о-го-го! Самая Высокая Гора появилась. И так удачно появилась, что из любой точки Волшебной Страны можно было увидеть ее плоскую вершину.
         - Ну, что я говорил? – радовался Корнелиус. – Именно гора тебе и поможет. Вот эта самая! Взбирайся поскорее на самую вершину вместе со своим танцорами и музыкантами. Гора такая высокая, что вас будет видно отовсюду.

 

         Млада так и поступила. В этот вечер ее замечательное представление могли видеть жители Волшебной Страны. Мочь-то могли, да только не видели. Те, кто жил далеко от новой горы, видели только верхушку горы, а что там делается на вершине – разглядеть были не в силах, да и музыку не слышали. Впрочем, тем, кто жил поблизости от новой горы, разглядеть удалось еще меньше. Музыку-то они, конечно, слышали: она звучала у них прямо над головами. Ну, и всё. Гора была такая высокая, что для того, чтобы разглядеть, что там делается на самой верхушке, приходилось высоко задирать голову. Но и так – с запрокинутой головой – всё равно ничего разглядеть не удавалось. Выступление обернулось полным фиаско – никому не понравилось.
         - Как же так? – недоумевал Корнелиус. – Была такая прекрасная идея, а вышел – полный пшик. Ничего не получилось!
         - Идея, и правда, была замечательная, - утешала его волшебница Млада. – Только её надо чуть-чуть додумать. До ума довести.
         - Ты права! Только не до ума, а до глаз и до ушей!
         Млада опять ничего не поняла, а Корнелиус тем временем поспешил в столицу Волшебной Страны, где нашёл Мастера Зеркал – Нильсена-Вильсена. Нильсен-Вильсен и чародей заперлись в мастерской и прокопались там всю ночь. А утром – уставшие, но довольные – они вынесли своё творение: Волшебное Подзорное Зеркало. Подзорную трубу? Нет, Подзорное Зеркало! Хотя на подзорную трубу оно, конечно же, было похоже. Если заглянуть в Волшебное Подзорное Зеркало, то в нём можно увидеть, как на ладони, все самые удалённые предметы.
         Нильсен-Вильсен быстро объяснил Мастерам Зеркальных Дел, что и как надо делать, и вскоре Подзорные Зеркала появились у всех жителей Волшебной Страны. А потом каждый пошёл и купил в ближайшей лавочке Волшебную Слуховую Трубу (в неё, как нетрудно догадаться, можно услышать то, что происходит далеко-далеко). Оставалось самое простое: разместить в небольшом ящике Волшебное Подзорное Зеркало и Волшебную Слуховую Трубу, поставить ящик так, чтобы можно было смотреть и слушать, что происходит на вершине той самой Самой Высокой Горы, и …
         В один из вечеров вся Волшебная Страна, усевшись перед своими ящиками, смогла увидеть и услышать замечательное представление танцующих цветов. Млада давала концерты на вершине горы две недели подряд, и каждый вечер перед ящиками собирались все без исключения жители Волшебной Страны.
         Когда все вдоволь насмотрелись, а волшебница смогла наконец-то вернуться к себе домой, возник вопрос: что теперь делать с этими ящиками, ставшими никому ненужными? Выбросить? Жалко. В чулан отнести? Всё равно, что выбросить. А в комнате стоит – только пылью покрывается.
         Но тут другой великий волшебник – Алек Алеф – придумал мультики. И телевизоры снова всем понадобились. Ведь, на самом деле, мультики любят не только дети, но и взрослые (только взрослые иногда боятся в этом признаться). А еще с Горы стали показывать новости. Королевский Герольд каждый вечер взбирается на вершину, трубит в горн, разворачивает свиток и торжественно объявляет:
         - Говорит и показывает Волшебная Страна!
         А потом рассказывает обо всём хорошем, что произошло за день. Всем всегда очень нравится.
         Чуть позже злые колдуньи придумали телесериалы и рекламу, но их в Волшебной Стране никто не смотрит.

 
 
Брауни по прозвищу Клауни

        Все города Волшебной Страны не похожи друг на друга. В каждом есть что-то особенное, такое, что нигде больше не найдёшь, не отыщешь. И вместе с тем, во многом все города абсолютно одинаковы. Каждый город обнесён крепостной стеной и окружён глубоким рвом. В каждом городе есть Центральная площадь, на ней – ратуша, а на ратуше - главные городские часы. В каждом городе есть Центральный парк, а посреди парка – большой пруд, где летом плавают лебеди.
        А еще в каждом городе обязательно есть театр. И, как правило, не один, потому что жители Волшебной Страны очень любят ходить в театр. Одни предпочитают оперу, другие – балет, третьи – оперетту, а детям, разумеется, больше всего нравятся детские спектакли. Театры именно так и устроены: в одном – ставят оперы, в другом – комедии. Есть детские театры, театры для фейри и даже театры для кошек. А городе Радуград с давних пор есть театр, в котором показывают только спектакли про драконов и рыцарей.
        Казалось бы, что за глупость! Зачем нужен такой театр? Уж чего-чего, а рыцарей и драконов в Волшебной Стране и без этого хватает. Ан, нет. Хватать-то хватает, но ведь драконы просто так по улицам не бегают. У крылатых чудовищ дел хватает: сокровища охранять, принцесс сторожить. Да и рыцари без дела не шатаются. Тех же самых драконов искать и убивать – самое что ни на есть рыцарское занятие. Вот и получается, что жителям Волшебной Страны зачастую нигде, кроме как в театре, ни на драконов, ни на рыцарей не посмотреть. Поэтому каждый вечер в этом театре аншлаг: ни одного свободного места. Даже в проходах люди сидят: лишь бы волшебную сказку увидеть.
        У брауни, который жил в этом театре, таких проблем не было. Все спектакли он мог смотреть из-за кулис. Откуда в театре взялся брауни? А почему бы нет? Ведь в каждом доме обязательно живёт хотя бы один брауни, а театр – тот же дом, только очень большой и необычный. Нашего героя звали Клауни, брауни по прозвищу Клауни. Смешное имя? Брауни так не казалось. И вообще у него не было времени думать о таких глупостях. У Клауни было очень много дел. Он был единственным брауни в театре, а значит ему одному по ночам приходилось делать всю работу: натирать полы в фойе, мыть посуду в буфете, подметать сцену, смахивать пыль с люстры и чистить мягкой щеточкой кресла в зрительном зале.
        К утру он так уставал, что еле-еле доползал до своей кроватки. Но никогда не забывал ставить будильник на половину седьмого вечера. Ведь каждый вечер ровно в семь часов в театре был спектакль. А больше всего на свете брауни Клауни любил смотреть спектакли про драконов и рыцарей. Может быть, именно поэтому он и мирился с тем, что никто в театре не оставлял ему на ночь медовую коврижку и крынку сливок, а работы было столько, что и десятку брауни пришлось бы попотеть. Впрочем, ничего не имело значения, когда в семь часов вечера в зале гас свет, поднимался занавес, и… И начиналось представление. Клауни забирался на свою любимую жердочку и, затаив дыхание, смотрел-смотрел-смотрел.
        Больше всего ему нравилась пьеса «Три принцессы». Едва оркестр начинал играть увертюру – так называется музыкальное вступление к спектаклю – брауни, зажмурив от счастья глаза, раскачивался на своей жёрдочке и подпевал:
                «Сегодня – пьеса «Три принцессы»,
                Сегодня – пьеса «Три принцессы».
                Мы расскажем вам о том,
                Как повержен был дракон.
                И о том, как рыцарь спас
                Трёх принцесс всего за час».
        Это был удивительный спектакль! Всё начиналось с того, как один благородный рыцарь по пути в свой замок заснул под столетним дубом, а когда проснулся, то перед ним стояла прекрасная заплаканная принцесса. Всё было именно так, как должно быть в театре. Брауни пересмотрел все спектакли и точно знал, что все рыцари – благородны, все принцессы – прекрасны, а в начале пьесы каждая прекрасная принцесса плачет, пока рыцарь не поможет ей выпутаться из беды, в которую любая принцесса хоть раз в жизни, но обязательно попадает. Прекрасная принцесса действительно попала в беду: ужасный дракон похитил двух ее сестер, и она нигде не могла их отыскать. Вместе с рыцарем принцесса отправлялась на поиски. Довольно быстро они находили замок, в котором жил дракон. Рыцарь произносил заклинание, ворота замка открывались, и путешественники попадали в огромный мрачный зал. В этом месте Клауни становилось не по себе, но он продолжал смотреть, ведь знал, что всё обязательно закончится хорошо. Посреди зала из каменной плиты торчал двуручный меч. Рыцарь легко выдергивал его («Какой всё-таки сильный этот рыцарь», - восхищался брауни), и убивал дракона. Но сестры-принцессы были заколдованы, и их еще предстояло найти. Одну из них рыцарь находил в саду – дракон превратил ее в цветок. Другую нужно было найти в сокровищнице. Клауни ни разу не видел, как рыцарю это удавалось. Именно на этом месте брауни спешил помочь театральным осветителям, и видел только самый конец спектакля, когда все принцессы были освобождены и расколдованы. Рыцарь стоял посреди сцены и держал в вытянутой руке волшебный кристалл. «Откуда он у него взялся?», - недоумевал Клауни. – «Ладно, в следующий раз увижу». Но и в следующий раз, и в следующий, и в следующий брауни нужно было спешить помочь осветителям. Тайна кристалла так и оставалась для него тайной. Всё равно, спектакль очень нравился маленькому человечку.
        - Вот когда-нибудь я вырасту, куплю себе боевого коня, настоящие доспехи, щит, копьё, меч и стану рыцарем, - мечтал по ночам брауни, подметая пол или перетирая хрустальные подвески на канделябрах. – Тогда я отправлюсь в путешествие, убью дракона, спасу принцессу, и обо мне тоже напишут пьесу и поставят в этом театре. Она так и будет называться: «Гроза драконов - бесстрашный рыцарь Клауни».
        Но его мечты так и оставались мечтами. Хотя однажды…
        В то утро после ночной уборки брауни так устал, что не смог добраться до своей кроватки, а заснул где-то в коридорах театра. Неожиданно его разбудил яркий свет.
        - Где я? – не понял Клауни. Он вскочил и увидел прямо перед собой девушку необычайной красоты. – Кто Вы?
        Девушка сделала реверанс и представилась.
        - Я – принцесса из королевства Золотых Снежинок. Я так рада, что нашла Вас, сэр рыцарь.
        - Я никогда не слышал о таком королевстве, - изумился брауни. На самом деле, он не раз слышал об этом королевстве, но никак не мог вспомнить, что и где.
        «А почему Вы называете меня рыцарем?», - хотел спросить Клауни, но осёкся и с изумлением увидел, что на нем вместо старенькой рваненькой коричневой рубашки и коротких зеленых штанишек – сверкающие латы, а в руках вместо тряпки и веника – щит и копье. «Наконец-то я стал рыцарем!» - обрадовался брауни.
        - Это королевство очень далеко от Волшебной Страны, - начала объяснять принцесса. – Я путешествую уже почти год, чтобы отыскать своих сестер.
        - Их, наверное, похитил дракон!
        - Вы правы, сэр рыцарь. Ужасный черный дракон. В одиночку мне не справиться с этим чудовищем, и я так рада, что нашла Вас. Надеюсь, Вы мне поможете?
        - Конечно, ведь это – мой долг. Не будем терять ни минуты. Скорее! Вперед!
        - Где же мы отыщем черного дракона?
        - Там! За холмами! В долине реки! – рыцарь-брауни уверенно показал рукой на дорогу. По правде говоря, никакой другой дороги и не было, а почему дракон должен был прятаться за холмами в долине реки, Клауни не знал, но чувствовал, что по-другому быть не может.
        Буквально через пару минут путешественники добрались до ворот огромного замка. «Так быстро», - удивился брауни. – «Стоило мне стать рыцарем, и всё получается само собой». Ворота замка были заперты.
        - Ах! – воскликнула принцесса. – Дракон – известный волшебник. Ворота заколдованы! Мы никогда не проникнем в замок, не зная волшебного слова.
        И она горько заплакала.
        - Не плачьте, принцесса, - начал умолять ее Клауни. – Я знаю множество волшебных слов. Какое-нибудь да и сработает.
        Брауни слегка попятился, набрал полные лёгкие воздуха и выкрикнул:
        - Брада-крада-тирли-пуп!
        Ворота замка в тот же миг распахнулись. Принцесса от изумления всплеснула руками.
        - Вы такой мудрый, сэр рыцарь. Теперь я верю, что Вы сможете победить дракона.
        - Еще бы! – усмехнулся брауни, и уверенно вошел внутрь.
        Они попали в огромный мрачный зал. Под сводами, затянутыми паутиной, висели вниз головами летучие мыши. На стенах чадили факелы, а из-за портьер звучала таинственная музыка. У Клауни даже мурашки поползли по спине, но он сделал вид, что ничуть не испугался.
        Посреди зала в каменную плиту был вонзён огромный меч. На нём пылала надпись: «Убийца драконов».
        - Это – именно то, что мне нужно, - улыбнулся брауни. А про себя подумал: «Как же я, такой маленький, смогу выдернуть этот меч? А если выдерну, то как удержу в руках? Эх, была – не была!»
        Клауни подошёл к мечу, схватился за рукоять, и меч буквально прыгнул ему в руки: «Надо же, какой я стал сильный!» И тут прямо перед ним появился чёрный дракон. Рыцарь-брауни, ни секунды не раздумывая, взмахнул мечом… Дракон, как подкошенный, упал, тяжело вздохнул и в тот же миг умер.
        - Я победил! Я победил! Я победил!
        - Это прекрасно, сэр рыцарь, - прервала его принцесса. – Но где же мои сестры?
        - Какие сестры? – не понял брауни. – Разве мы пришли сюда не за тем, чтобы убить дракона?
        - Нет, мы пришли сюда, чтобы освободить моих сестер-принцесс, которых похитил этот дракон.
        - Ах, да. Как же я мог забыть! – смущенно забормотал брауни, но быстро взял себя в руки и уверенно заявил. – Раз их похитил дракон, то они где-то здесь поблизости. В этом самом замке.
        - Только как мы их найдём? Мои несчастные сёстры наверняка заколдованы, - и принцесса снова расплакалась.
        - Не плачьте, принцесса, - вновь начал утешать ее Клауни. – Лучше расскажите мне о Ваших сёстрах, чтобы я смог придумать, где их искать.
        - Моя младшая сестра очень любила цветы…
        - Значит, нам надо искать ее в саду!
        Принцесса и рыцарь вышли в сад. Среди засохших скрюченных деревьев пестрела небольшая клумба. Клауни подошёл к ней. Попробовал сорвать один цветок, другой. Ничего не получалось. «Неужели, меня заколдовали, и я ослаб?», - испугался новоявленный рыцарь. Вдруг, один цветок легко выдернулся из земли. Внезапно вспыхнул яркий свет. Брауни зажмурился, а когда открыл глаза, то перед ним стояли две принцессы.
        - Я спасена! – закричала одна из них.
        - Моя сестра! – закричала другая.
        И они бросились друг другу в объятья.
        Клауни подождал пару минут, пока принцессы наплачутся от счастья («Как же эти принцессы любят плакать!», - поражался он), а потом вежливо закашлялся.
        - Нам еще надо отыскать Вашу старшую сестру. Расскажите мне о ней.
        - Ах, больше всего на свете моя старшая сестра любила украшения и драгоценные камни.
        - Тогда, мы должны спуститься в подвал. В сокровищницу. Я уверен, что там мы ее найдем.
        В подвале замка дракона было темно, сыро и неуютно. Но самое главное, все сундуки, все золотые слитки, все драгоценные камни были покрыты густым слоем пыли и грязи. В прежней жизни брауни взял бы щетку и быстро навёл тут порядок. Но не теперь. Теперь он был рыцарем.
        - Фу, даже прикасаться противно, - поморщился Клауни.
        - А Вам и не надо, сэр рыцарь, - промолвила появившаяся непонятно откуда фея. – У меня для Вас удивительный подарок – волшебный кристалл. Стоит его потереть, и вся грязь исчезнет сама собой.
        Брауни недоверчиво взял в руки сверкающий камень, потёр его… И тут же вся пыль и грязь исчезли!
        - Невероятно, - только и смог вымолвить наш герой.
        Посреди сокровищницы, в серебряной чаше лежал бриллиант чистейший воды. Стоило Клауни коснуться его, как снова вспыхнул яркий свет, а мгновение спустя перед ним уже стояли три принцессы.
        - Вот он – наш спаситель! - хором объявили они.
        В этот миг заиграла музыка, зажегся свет, раздались аплодисменты, а под ноги Клауни упал букет ярко-красных роз.
        Из-за кулис выбежали актеры и директор театра. Они подняли маленького брауни на руки, и аплодисменты грянули с новой силой.
        - Подождите, подождите, - умолял Клауни. – Отпустите меня!
        Брауни бережно опустили.
        - Значит, это всё было невзаправду? Значит, я не стал рыцарем?
        - Малыш, - ласково сказал директор театра. – Ты стал актёром. Замечательным актёром, уж поверь мне. Я давно присматривался к тебе, и когда увидел, что ты спишь прямо на сцене, то решил дать тебе шанс. Тебя переодели в костюм рыцаря, и сегодня вечером ты блестяще исполнил главную роль в своей любимой пьесе. Браво, брауни!
        И все закричали:
        - Браво! Браво!
        «Вот почему мне казалось всё таким знакомым», - понял Клауни. – «Вот почему я знал волшебное слово. Вот почему меч был таким лёгким».
        - А магический кристалл – он волшебный? – цеплялся за последнюю надежду брауни.
        - Нет, малыш, - улыбнулся директор театра. – Это всего лишь театральный реквизит. Стекляшка. Пыль исчезает потому, что ее сдувает мощный вентилятор.
        Клауни закрыл глаза, опустил голову и заплакал.
        - Вы! Вы! Вы обманули меня! Вы ничего не понимаете! Я хотел быть рыцарем! Рыцарем, а не актёром! А Вы! А Вы! А Вы!
        Рыдания душили его, и, оставив всех в недоумении, он убежал за кулисы. Там брауни забился в самый темный, самый дальний угол и тихо-тихо скулил от обиды, как маленький бездомный щенок. Сколько его ни звали, он не отозвался.
        Наступила ночь. Актеры разошлись по домам. Театр опустел. Не переставая тереть кулачками красные заплаканные глаза, Брауни выбрался из своего укрытия. «Время начинать уборку… Сейчас подмету всё в последний раз и сбегу отсюда», - решил он. «Никогда больше не приду в театр! Ноги моей здесь не будет!»
        Он хотел было взять веник, но только тут заметил, что в руке все еще продолжает сжимать «магический кристалл». «Стекляшка. Театральный реквизит», - вздохнул Клауни. «А мне показалось, что он может творить чудеса». Брауни машинально потёр кристалл…         И вдруг с ковров исчезла пыль, а луна заглянула через свежевымытые стекла и отразилась в блестящих, только что натертых полах. Брауни так и ахнул.
        Кристалл-то – магический!


        Как простая стекляшка превратилась в волшебный кристалл, дружок? Я не знаю. Говорят, что в любом театре есть своя магия. Очень странная, но очень сильная магия. Только доступна она немногим. Если уж честно, то только тем, кто искренне верит в неё. Так, как верил маленький брауни - брауни по прозвищу Клауни.

 
Фея Миа

        Среди маленького народца довольно много легкомысленных и взбалмошных особ. Но если к проделкам и шалостям гоблинов, русалок и гремлинов жители Волшебной Страны за долгие годы более-менее привыкли, то с феями – совсем другая история. Никогда нельзя угадать, шутят они или издеваются, нужно их воспринимать всерьёз или не обращать на них ни малейшего внимания. Маленькие проказницы могут помочь людям, а могут злобно подшутить. Их подарки иногда неоценимо полезны, а иногда – доставляют людям столько хлопот и неприятностей, что лучше бы их и не было вовсе.
        Мне кажется, что феи далеко не всегда понимают, что и зачем делают. Впрочем, сами они в этом никогда не признаются. Даже наоборот: феи всегда стараются убедить людей в том, что они лучше всех всё знают и всё умеют. А вот так ли это на самом деле? К сожалению, нет. Известная всей Волшебной Стране история феи Миа и семи маленьких принцесс – печальное тому подтверждение.

        Давным-давно в Халемской дубраве жила фея Миа. Как и все феи, она была очаровательно красива, а, вдобавок к этому, умна, приветлива и рассудительна. От своей бабушки – знаменитой феи Даль-Мийонг – фея Миа унаследовала способности к врачеванию и слыла лучшей в округе знахаркой. Ей были известны все лечебные травы, она знала, когда их надо собирать, как сушить, как готовить отвары, настойки и мази. Днём и ночью, в любую погоду она была готова прилететь на помощь больным. Ей было абсолютно всё равно: богат человек или беден, подвернул ножку маленький бес или порезал палец хлопотун-брауни. Денег она никогда ни от кого не брала (зачем они фее?), а детей, наоборот, одаривала мятными конфетами.
        - Наша добрая фея Миа!
        - Наша дорогая фея Миа!
        - Наша фея! Наша Миа!
        Ее знали все, и она знала всех, но друзей и подруг у неё в общем-то не было. Так уж получилось. Фея Миа была вечно занята, и времени просто посидеть и поболтать… Разве что с Франциской. Фея Миа случайно познакомилась с ней, когда однажды в промозглый осенний вечер ставила банки ее отцу – губернатору Лавенпорта. Чем приглянулась тихая скромная девушка крылатой волшебнице? Я не знаю, дружок. Феи – загадочный народ. Почему-то Франциска и Миа быстро нашли общий язык, хотя их отношения дружбой назвать было нельзя: изредка виделись, изредка писали друг другу письма. Разве это дружба? Фея Миа даже не прилетела на свадьбу Франциски. Да что там! Она и узнала об этом событии лишь через месяц!
        - Милая девочка вышла замуж за принца Вилли? Моя маленькая Франциска теперь принцесса Волшебной Страны? Занятно. Право, занятно. Ах, да, я видела какой-то конверт, но так и не удосужилась его открыть. Жаль. Право, жаль. Наверное, Франциска очень хотела, чтобы я присутствовала на торжествах.
        Фея Миа тут же отправила молодоженам в подарок неувядающую гирлянду фиалок и продолжила колдовать над каким-то эликсиром, булькавшим в изогнутой реторте.
        Прошло десять лет.
        - Как там поживает моя Франциска? – вдруг вспомнила фея Миа. – Сколько же мы не виделись? Лет десять?
        Не стоит винить фею в забывчивости. Это для людей десять лет – очень долго. Фейри почти бессмертны – им кажется, что десять лет – всего лишь миг. Глазом не успеешь моргнуть.
        - А не пригласить ли мне её в гости? – размышляла фея Миа. – Ведь она никогда не была у меня в гостях. Мы же подруги всё-таки.
        Франциска, а к тому времени она уже стала Королевой Волшебной Страны, с радостью откликнулась на приглашение.
        - Дорогая, я так рада тебя видеть! – абсолютно искренне воскликнула фея, когда на пороге её дома появилась Франциска.
        - Я тоже, милая фея!
        - Ты теперь Королева? Прими мои поздравления. Я никогда не понимала, зачем вам – людям – нужны Короли, Королевы, министры и генералы, но корона тебе к лицу. А это? Твои пажи?
        - Нет, - зарделась Франциска то ли от смущения, то ли от гордости. – Это – мои дочери.
        - Семь маленьких принцесс?! Не может быть! Какая прелесть!
        Феи лишь внешне холодны и неприступны. На самом деле, они ужасно впечатлительны, невероятно сентиментальны, и просто обожают сюсюкать. Особенно, когда видят маленьких детей. Если бы Франциска не напомнила о себе робким покашливанием, фея Миа могла облизывать и одаривать принцесс до бесконечности. Хотя до бесконечности, разумеется, не получилось бы. Колдовство колдовством, но подарки надо куда-то девать. А за десять минут их накопилось столько……! Каждая принцесса получила жемчужное ожерелье, изумрудную диадему, башмачки с золотыми пряжками, маленькую серебряную ложечку, изящную фарфоровую чашечку, большую куклу, огромный пакет малиновых леденцов и еще что-то в розовой коробочке, перевязанной красной ленточкой. Но это еще не всё! Посреди гостиной высилась Гора Подарков. Волшебная Гора Подарков: в ней можно было найти любую игрушку, и какую бы игрушку ты не взял, на её месте сейчас же появлялась новая. Принцессы буквально визжали от восторга.
        Тем временем фея Миа показывала Франциске свой дом. На первый взгляд, это был самый обычный дом. Только вместо книг и посуды все шкафы, комоды, тумбочки, серванты, витрины и полки были заставлены пузырьками, бутылочками, банками и колбами.
        - Дело в том, - поясняла Королеве хозяйка. – Что всё приходится готовить заранее. Если в ночь на Ивана Купалу ты не успела собрать цветы папортника, то в другой день тебе их уже не найти. А без них не один эликсир не приготовить. Яд летучих змей нужно собирать сразу после Нового Года, когда эти твари на пару дней впадают в глубокую спячку. Иначе не получится. А вот это…
        - А что это? Вот в этом кувшинчике с изогнутым горлышком? Такое розовое и искрящееся? – перебила Франциска фею. – Можно?
        И, прежде, чем Миа успела вскрикнуть, молодая Королева вытащила золотую пробку, поднесла кувшинчик к носу, понюхала и, закатив глаза, с лёгким стоном упала замертво. Честное слово, люди зачастую так опрометчивы! Для фейри настойка из клюквы, ежевики, розмарина и болотных огоньков (вот почему она так сверкала!) абсолютно безвредна, а смертных она погружает в глубокий сон, подобный забвению. Франциска не умерла, но, вдохнув этот пряный кисло-сладкий аромат, заснула, и теперь должна была спать четыреста лет.
        Фея Миа ужасно перепугалась: она не знала, как разбудить молодую женщину. А ведь были ещё семь маленьких принцесс, которые фактически остались сиротами. Нужно звать на подмогу Вина Ши! Вердикт великих сидов был прост, краток и безжалостен.
        - Твоя неосмотрительность будет дорого стоить всем нам, - сурово нахмурив брови, проворчала дрейда Лисбет.
        - Мы не в силах разбудить Королеву. Никакая бурьян-трава на этот раз ей не поможет. И лишь ты в этом виновата, - буквально испепелила своим взглядом растерявшуюся фею дрейда Марген.

 

 
        - По закону Валь-де-Валь ты должна удочерить маленьких принцесс, или будешь навеки изгнана из Волшебной Страны!
        - Но я вообще не представляю, что с ними делать!
        - Это – твои проблемы, - отрезала дрейда Фоск. – Через десять лет мы вернёмся, чтобы по достоинству наградить или по справедливости наказать тебя.
        - Знаем мы эту вашу справедливость, - буркнула себе под нос фея Миа.
        К счастью, в этот момент дрейды уже исчезли и не услышали её. Никто из маленького народца не имеет права усомниться в справедливости Вина Ши: в лучшем случае еретиков развеют по воздуху, а то и вовсе навечно в трухлявую корягу превратят.
        Фея зависла в воздухе, перевернулась вверх ногами и задумалась. Что делать с маленькими девочками? Ответ нашёлся сам собой: одна из принцесс вбежала на кухню:
        - Фея, мы проголодались.
        - Оп-ля-ля! Ну-ка, быстро мыть руки и садитесь за стол завтракать.
        Но тут возникла другая проблема: что человеческие детёныши едят на завтрак? Явно не лепешки из цветочной пыльцы. Надо бы поискать в бабушкином сундуке поваренную книгу. Поваренной книги в сундуке не нашлось, зато нашлась скатерть-самобранка. Её давным-давно подарила фее Миа одна из русалок, живших на Лукоморье. До сих пор эта скатерть была фее без надобности, но теперь пришлась как нельзя кстати.
        Расстелив на столе узорчатую материю, фея Миа хитро подмигнула принцессам.
        - Закрываете по очереди глаза, произносите про себя волшебные слова «трали-вали, ням-ням-ням» и представляете что бы вы хотели получить на завтрак. Открываете глаза: то, что вы представили – у вас на тарелках. Всё очень просто! Ну, поехали.
        Принцессы радостно захихикали и по очереди начали придумывать самые невероятные кушанья, состоящие из самых вкусных на свете вещей. Всё бы ничего, вот только есть это было невозможно (разве что закрыв глаза и зажав нос).
        В тарелке у старшей принцессы появились солёные огурцы под взбитыми сливками. Вторая пыталась выловить из вишневого компота поджаренную баранью котлетку. Третья уныло глядела на стоявший перед ней малиновый йогурт с жареными грибами. Фантазия четвёртой разыгралась не на шутку. В глубокой миске обильно политые ароматным подсолнечным маслом плавали вперемежку с огурцами, помидорами, перцем, укропом и петрушкой шарики ванильного и шоколадного мороженного.
        «От этого даже огры откажутся!» - ужаснулась фея Миа и, не став дожидаться, какую чепуху на постном масле скулинарят три младшие принцессы, быстренько скатала, свернула и убрала обратно в сундук волшебную скатерть.
        - Свари им манную кашу и не мучайся, - чирикнул пролетавший поблизости зимородок.
        - Спасибо за идею, пернатый, - обрадовалась фея, и уже через пять минут перед каждой принцессой стояла аппетитно дымящаяся плошка с густой манной кашей.
        - Не вкусно! – робко пискнула младшая из принцесс, едва попробовав первую ложку.
        - Ага, - подтвердила другая. – Сахара не хватает. Манная каша должна быть сладкой.
        - Сладкой? Ну, что-что, а это не проблема. Вон на полочке в белой банке стоит сахар.
        Самая шустрая из принцесс подбежала к полке, на которую показала фея, вскарабкалась на табурет и схватила банку, на которой было написано… «СОЛЬ»!
        - Ой, - рассмеялась фея. – Что ты делаешь?!
        - Я просто хотела взять сахар.
        - Но на этой банке написано «СОЛЬ».
        - Соль?
        - Конечно, соль. С-О-Л и мягкий знак.
        - Но я не умею читать, - смущенно призналась принцесса.
        - Вот те на! Кто бы мог подумать? А вы?
        - Мы тоже, - развели руками все девочки, сидевшие за столом.
        - Значит, быстро завтракаем и идём заниматься, - решила фея Миа.
        Она тут же наколдовала каждой принцессе в тарелку по большой ложке клубничного варенья. Сёстры в одну минуту съели всю кашу и отправились вместе с феей на прогулку.
        Это была самая необычная прогулка в их жизни!
        Как только они вышли из домика, навстречу им попались два медведя. Они встали рядом по стойке «смирно», протянули друг другу руки (один – правую, другой – левую), и получилась буква «М».
        - Смотрите, это – буква «М», пояснила фея Миа. – На эту букву начинается слово «медведь». А ещё «малина», которую они так любят. А ещё…
        Тут она осеклась. Самым простым и важным словом, которое начинается на букву «М», конечно же, было слово «мама». Фея ужасно испугалась, что девочки вспомнят о Франциске, которая спала беспробудным сном в укромной пещере, куда её перенесли Вина Ши. Однако причин для беспокойства не было: сиды не только надёжно укрыли спящую Королеву, но и наложили на её дочерей заклятье беспамятья. Теперь принцессы навсегда забыли о своей матери. Может быть, это и казалось на первый взгляд жестоким, но дрейды знали: только вода забвенья гасит пожар от боли утрат. И у людей, и у фейри.
        Фея Миа встряхнула головой, чтобы отогнать неприятные мысли, и, едва заметно щёлкнув пальцами, показала направо.
        - Взгляните-ка теперь вон туда.
        - Апельсины! – не поверили собственным глазам принцессы.
        Да, не каждый день (даже в Волшебной Стране) увидишь на осине апельсины. Честно говоря, фея Миа не придумала ничего лучше. Ну, не на дуб же, в самом деле, их подвешивать?
        - А теперь…
        Ветки осины изогнулись, и из оранжевых апельсинов сложилась буква «А».
        - «А» - апельсины, - назидательно указала фея. – А ещё абрикосы, ананасы, азалии, анчоусы и альвы. Все они начинаются на букву «А».
        Маленькие принцессы потешно морщили лбы и старались запомнить.
        - А осина тоже начинается на букву «А»? – спросила одна из них.
        - Нет, - рассмеялась фея Миа. – Это только так слышится. Осина начинается на букву «О», и следующая буква – как раз буква «О». Смотрите, вон на полянке…
        - Одуванчики!
        - Правильно, одуванчики. Из них можно сделать замечательные венки. Вы умеете плести венки? Нет? Давайте-ка я вас научу. Это совсем просто. Смотрите.
        Скоро у каждой принцессы оказался в руках ярко-жёлтый венок.
        - Ну, вот, молодцы, - похвалила фея Миа своих подопечных. – Каждая из вас сплела букву «О».
        Принцессы радостно захлопали в ладоши. Изучать азбуку оказалось очень интересно.
        - А ещё на букву «О» начинаются…, - фея Миа показала своей волшебной палочкой налево.
        - Осы! – испугались маленькие девочки.
        - Не бойтесь, глупышки. Они вас не тронут: я же фея. Смотрите. Ап!
        Фея Миа шевельнула мизинцем, и осиный рой завертелся кольцом, превратившись в букву «О».
        Целый день Фея Миа и маленькие принцессы гуляли по лесу. Они видели, как тонкие ветви берёз складывались в букву «Б». Они встретили гуся, который сначала хотел зашипеть на них, но потом вспомнил, с какой буквы он начинается, и гордо распрямил свою шею.
        - Буква «Г», - пояснила фея.
        Гораздо сильнее пришлось постараться маленькой змейке, чтобы изогнуться в букву «З», и улитке, которая изо всех сил тянула и топорщила свои рожки, прежде чем получилась буква «У». Маленький хобгоблин смешно раскинул руки, расставил ноги в стороны и поклонился.
        - Буква «Х», - догадались принцессы.
        На следующее утро девочки уже знали весь алфавит, и их новой маме не пришлось наколдовывать в тарелки с манной кашей клубничное варенье: принцессы сами доставали из серванта то, что хотели.
        Разумеется, фея Миа не могла каждый день с утра до вечера играть с принцессами: ей приходилось постоянно отлучаться по срочным вызовам. То здесь, то там кому-то была нужна её помощь.
        На подмогу фее пришли обитатели Халемской дубравы. Пикси и лепреконы играли с девочками в салочки и прятки (а уж спрятаться среди вековых дубов и зарослей орешника было где!). Тётушки Миа – файеты – научили принцесс плести воздушные кружева; эльфы – играть на скрипке; гномы, слегка поартачившись, показали им свои пещеры, полные загадок, тайн и сокровищ.
        Нет, вы не подумайте: фея Миа отнюдь не забросила девчушек. Каждый вечер перед сном она читала им сказки, посвятила их в секреты своего мастерства: научила готовить травяные отвары и ягодные настойки. К концу лета принцессы с радостью помогали фее: они, как заправские айболиты, лечили зайцев, ежей и кузнечиков. Однако, больше всего, им нравилось превращаться в бабочек.
        Как-то раз – утром за завтраком – фея Миа спросила малышек:
        - А не хотите ли вы сегодня полетать?
        - Так эльфы уже посыпали нас своей волшебной пылью.
        - Нет, - покачала головой фея. – Взаправду – по-настоящему.
        - По-настоящему? А как? – заинтересовались принцессы.
        - А вот как!
        Фея Миа взмахнула своей чудесной волшебной палочкой, и в тот же миг семь маленьких девочек превратились в семь разноцветных мотыльков. Старшая стала розовой, её сестра-близнец – голубой, а остальные – зелёной, оранжевой, синей, белой и сиреневой бабочками. Весь день они порхали над Волшебной Страной, кувыркались с зефирами, парили на крыльях ветерков, играли в догонялки с сильфами. Умаявшись, они отдыхали среди плетистых роз, покрывавших склоны гор в долине Трамен-Трамен.
        Вечером, вернувшись домой, усталые и запыхавшиеся, маленькие принцессы наперебой начали упрашивать фею Миа.
        - Фея, милая фея, а можно завтра мы ещё чуть-чуть, но хоть чуть-чуть, ну, немножечко, полетаем?
        И, конечно же, фея не могла им отказать. Много-много раз за это удивительное лето девочки превращались в бабочек, и весёлой стайкой носились над лугами и долинами Волшебной Страны.
        Наступила осень. Пожелтели листья. И каждое утро всё сильнее и сильнее чувстовалось дыхание Снежной Королевы. Маленькие принцессы первый раз в жизни услышали песни баньши, помогли томте собрать урожай яблок, а потом весело отплясали с боглами и гоблинами на Хэллоуине.
        И вот настала зима.
        - Фея, мы хотим ещё полетать! Как бабочки.
        - Но зимой бабочки не летают. Они давно сложили крылышки и в своих норках ждут весны.
        - Ну, пожалуйста!
        Фея Миа задумалась.
        - А давайте я превращу вас в снежинки?
        - И мы сможем летать?
        - Конечно!
        Лёгкими снежинками семь маленьких принцесс закружились над Волшебной Страной. Они видели, как на полях розовый снег вечерами превращался сначала в сиреневый, а потом в голубой. Как сосны стряхивают белые шапки в отроги гор. Они кружились в позёмке, буранах и метелях. Это была замечательная сказка. Но у каждой сказки есть свой конец.
        Однажды фея Миа, превратив принцесс в снежинки, исчезла. Она отправилась на остров Отражений и там, забыв обо всём, растворилась среди призрачных видений.
        Напрасно вечером принцессы звали ее, собравшись у резного крыльца. Тщетно! Тщетно! Вина Ши лишь разводили руками.
        Прошло десять лет, и сто лет, и четыреста лет. Проснулась Франциска. Но маленькие принцессы так и оставались маленькими искрящимися снежинками. Никто не мог их расколдовать. Каждую весну они отправлялись во владения Снежной Королевы и каждую зиму возвращались назад.
         И до сих пор, дружок, если тебе случится оказаться зимой в Волшебной Стране, прижмись ухом к стеклу, и ты услышишь, как за окном жалобно поёт вьюга:
        - Ф-ф-ф-ф-е-е-е-я! Ф-ф-ф-ф-е-е-е-я! М-и-и-и-и-и-а! М-и-и-и-и-и-а! Ф-ф-ф-ф-е-е-е-я! Ф-ф-ф-ф-е-е-е-я! М-и-и-и-и-и-а! М-и-и-и-и-и-а!
        Это маленькие принцессы зовут свою фею.







КОНЕЦ