Аллегория о несбывшемся желании

Президент одной маленькой страны провёл две недели на южном курорте другой, очень большой страны, в попытке встретиться с её президентом для обсуждения важных экономических задач. Попытка не увенчалась успехом, зато родила аллегорию в виде мини-пьесы. Предоставляю её вашему вниманию. 

                "Посвящение Гоголю".
                Пьеса в одном действии.
Действующие лица и исполнители:
Человек, похожий на Лу.
Голос из рации.

Открывается занавес.

На сцене - пустынная сочинская трасса. Всё перекрыто, транспорт не ходит, птицы не летают, зверь не рыщет.
Далеко в море одиноко дымит Адмирал Кузнецов.
На переднем плане в кустах сидит Лу. На его шее висит рация, в руках бинокль. Он наводит бинокль на море, затем опускает его, затем вновь подносит к глазам.
Лу:
- Ну, давай, давай, ну, где же ты, давай же, кажи личико, шоб тебе на том свете икалось.
Из рации слышится шум.
Лу. Раздражённо.
- Чэго тебе?
Голос из рации:
- Не знал, что вы любите Гоголя, товарищ президент.
Лу:
- А прычом тут Гоголь?
Голос из рации:
- Ну, вы же его сейчас процитировали.
Лу:
- Я? Когда?
Голос из рации:
- Да вот только что! Вы сказали - "Чтоб тебе на том свете икалось".
Лу, сквозь зубы:
- Всо знал классик, всо знал. Всо предвыдел. Эх-х!
Голос из рации:
- Вы что-то сказали, товарищ президент?
Лу, сплёвывая в сторону:
- Чэго прыстал? Лутше на дорогу гляди! А то пропустиш - голову снесу, и кажу, што то была украиньская дыверсия. Савчэнко, к примеру.
Голос из рации:
- Ой, ой, только не она.
Лу:
- Вот и не отвлэкайся. А то заладил - Гоголь, Гоголь. Мне бы майдана избежать, скоро за хаз платыть нечэм будет, а тут ишо ты, со своим Гоголем лезэш.
Он кладёт бинокль на траву, укладывает рядом замолчавшую рацию, усаживается поудобней и мечтательно произносит:
- А как всё хорошо шло. И нашым и вашым, и форпост между этими и теми, и всэм сестрАм по сэрьгам, и ракэты в качестве заложниц, и бабло за транзит течот, и народ не ропшет. Ну, што он обиделся! Отлично же понимаэт, што я малэнький, поэтому со всеми должэн дружить. Да, я дрэйфую в ЕС. Но ведь тихо дрэйфую, незаметно! Чэго он взъерепенился, ей-богу! Ну, и харахтер, ну, и нрав, хосподи, што ж это такое!
В это время оживает рация. Батька вздрагивает от неожиданности, хватает её и внимательно слушает. Сквозь треск и шипение оттуда несётся взволнованное:
- Едет, едет! По трассе едет, вертолёт в последний момент, видать, отменил. Бегите к трассе, быстрей, товарищ президент!
Лу с оханьем встаёт и быстро бежит к трассе, по ходу разворачивая триколор, заботливо подготовленный службой ещё утром. Он выскакивает на середину дороги и заметив появившуюся на горизонте кавалькаду, разворачивает триколор, и поднимает его над головой. Его глаза горят, на губах светская улыбка.
Но мчащаяся кавалькада будто не замечает оседлавшего трассу батьку и пролетает мимо, чудом не сбивая с его с ног поднявшимся от скорости вихрем.
Батька оборачивается вслед унёсшемуся кортежу и мрачно цитирует.
- Куда ты мчышся, ответь?
И сам себе отвечает:
- Не даёт ответа.
Занавес.