Жизнь на разных скоростях

Чайки в поисках пищи кружили над бьющимися о скалы волнами, почти не взмахивая крыльями. Их печальные выкрики сливались с шумом прибоя в единую песнь, в древнейшую балладу, вот уже тысячи лет звучащую над берегами самых разных морей. Одинокое облако сиротливо прижалось к высившимся в отдалении скалам, дожидаясь своих грозных старших собратьев, чей темный отряд уже нависал над далекой цепью суровых, покрытых хвойными лесами гор.

Адриан сидел на песке, наблюдая за бесконечным циклом жизни волн, и вертел в пальцах замысловатую по форме раковину. Вот они зарождаются, набираются сил, увеличиваются в размерах и устремляются к берегу - навстречу своему концу, выбрасываясь на него и растекаясь белой пеной. И так снова и снова, постоянное бессмысленное стремление перебраться на сушу, поглотить ее, сделать своей вотчиной. Кажется, что иногда это безумие передается и обитателям морских глубин, этим океанским камикадзе – китам и дельфинам. Хотя, Адриан где-то читал, что это происходит по вине людей. Звуковое загрязнение моря. Шум моторов, добыча ископаемых, сонары – все это оглушает чувствительных к любым звукам животных, пугает их и заставляет выбираться на поверхность. Ничего удивительного, он и сам иногда готов сбежать куда-нибудь, где не так много шума, подальше от звуков проезжающих автомобилей, гула голосов, громкой музыки. Собственно, и сбегает каждое утро. На рассвете пляж обычно безлюден, и можно вдоволь насладиться тишиной. Вот и сейчас кроме него на всем побережье нет ни души. Почти…

Какой живописный старик. Высокий, тощий, в поношенном костюме… Он ему явно великоват, висит со всех сторон. Кентревильское привидение идет на праздник. Ать-два, ать-два. Волосы длинные, спутавшиеся. Весь седой. И белая бородка. Ищет вход в Морию? Молви друг… Что это у него на руках? Что-то большое, завернутое в ткань. Положил на песок. Волосы развеваются на ветру, норовят влезть в рот, закрыть глаза. Отбросил волосы, рука шарит в кармане. Что у них кармане, моя прелесссть… Старый друид готовится к ритуалу. Всего лишь платок. Поднес к лицу, протирает глаза. Слезы? Садится рядом со свертком на колени, обхватил голову, платок уронил на песок. Нащупывает платок и снова подносит к глазам… Куда? На нем же песок… Подпрыгивает и бежит к воде. Промывать глаза морской водой? Плохая идея, старик. Надо помочь, где-то у меня тут была бутылка с водой.

Адриан схватил бутылку и побежал к старику.

- Сэр, постойте!

Старик пугливо обернулся, часто моргая от попавшего в глаза песка.

- Что вам нужно?

Голос дрожит. Да и сам весь трясется, будто поймали с поличным. Так что у него там в свертке?

- Я думал, что все жители портовых городов знают - промывать глаза морской водой не стоит. Вот, возьмите лучше это, - Адриан протянул старику бутылку.
Старик какое-то время стоял неподвижно, будто обрабатывая полученную информацию. Наконец, он виновато улыбнулся и принял помощь.

- Спасибо. Я сегодня совсем не соображаю. Видите ли… - тут он запнулся и внимательно посмотрел на Адриана. – Давайте я вам лучше покажу.

Он развернулся и побрел к лежавшему на песке свертку.

- Откройте его, если вас не затруднит.

Тааак. Сейчас открою, а там нижняя часть чьего-нибудь трупа. Успею только удивиться, потом камнем по голове. Дополнительная работенка для старика. Два тела в одном месте не закапывают. Распилит и по частям... Главное, чтобы у Дженкинсов не зарывал. Терпеть их не могу… Господи. Ну и мысли. Старик с виду безобидный. Слабый. Ладно, что тут у нас…

Адриан наклонился к свертку, который оказался новеньким пледом, обвязанным садовой веревкой, и распутал наспех сделанный узел. Увидев содержимое, он сразу понял причину слез и волнения своего нового знакомого. Старик принес на пляж заботливо завернутого в плед старого бездыханного пса. Это был красавец-лабрадор, глаза которому старик перевязал красной лентой, видимо, чтобы не видеть застывший взгляд любимца. Рядом с телом лежал каучуковый диск и игрушечная мышь с пищалкой. Шею обхватывал ошейник, с которого свисала маленькая металлическая пластинка с выгравированной на ней кличкой пса – Шервуд.

- Он сегодня утром… - дрожащим голосом начал старик. – Заболел пару недель назад, отказывался есть. Ветеринары не знали, что с ним, велели заставлять есть… Я кормил его буквально с ложки. Заставлял открывать пасть и вталкивал еду. У него был такой взгляд в такие моменты, будто он во мне разочаровался. Будто я предал его…

Старик судорожно вздохнул и отвел глаза, словно любуясь морем. С бровей и по тонкому крючковатому носу медленно скатывались капли воды, которой он только что промывал глаза. Печально улыбнувшись, он продолжил:

- Шервуд любил море. Бывало, просто сидел здесь со мной часами. Удивительный пес, она даже на чаек не отвлекался, – он снова повернулся к Адриану. – Ну вот, я даже забыл представиться. Меня зовут Джеймс.

- Адриан, очень приятно.

- Вы поможете мне закопать тело?

- Конечно. Когда еще представится случай удовлетворить подобную просьбу… Извините. Никогда не умел вовремя замолчать.

Джеймс с улыбкой махнул рукой:

- О, нет, что вы. Чувство юмора больше всего нужно человеку именно в такие моменты. 

- А чем мы будем…?

- Ах да, там под пледом маленькая лопата.

Ну конечно, и лопату взял. Стоит ли ему говорить, что хоронить собаку на пляже не лучшая идея? Его любимец будет гнить здесь из-за постоянной сырости. К тому же, когда начнется сезон, и сюда набегут любители зарываться в песок, кого-то из них ждет неприятный сюрприз… Нет, лучше промолчать. Он и так очень расстроен, а невозможность похоронить Шервуда на любимом пляже совсем его добьет. Так… Кто это там? Идет сюда. Шаг решительный… Чччерт, полисмен. А я тут могилу рою. Как он назвался? Констебль Дженкинс? Вот уж везет мне на эту фамилию.

- Что здесь происходит? – констебль был явно новичком и заметно нервничал. Он то и дело приподнимал свой головной убор и зачем-то заталкивал под него непослушные волосы, торчавшие в разные стороны.

- Тело закапываем, - невозмутимо произнес Адриан, продолжая резво работать лопатой.

Дженкинс занес руку за спину и принялся что-то вытаскивать из заднего кармана. После продолжительных усилий залившийся краской стыда констебль извлек, наконец, помятый блокнот и ручку с изжеванным колпачком.

- Будьте добры повторить ваши слова, сэр.

- Какие слова?

- Я спрашивал у вас, что здесь происходит…

- А вы сами как думаете, констебль? Вы ведь полисмен, в конце концов, проявите наблюдательность.

Дженкинс растерянно захлопал глазами.

- Вы копаете…

- Бинго, мой друг! Джеймс, напомните мне позже, чтобы я угостил нашего Эркюля сливочным мороженным.

Констебль нахмурился и сухо произнес:

- Прекратите этот балаган, сэр. Нам поступил звонок от сознательных граждан. Сообщили, что двое подозрительных мужчин собираются закопать собаку на пляже. Чье это животное?

Старик, все это время растерянно наблюдавший за коротким диалогом, произнес хриплым голосом:

- Это мой пес, сэр. Он скончался буквально час назад. Я хотел похоронить его здесь, он так любил это место…

- Исключено. Немедленно заберите свою собаку. Для этого существуют специализированные кладбища и крематорий.

- Но, как же…

- Если вы этого не сделаете, мне придется забрать в участок вас двоих и передать вашего пса в крематорий.

Адриан положил лопату и подошел к полисмену, стряхивая с рук налипший на них мокрый песок.

- Детектив, мы можем поговорить с вами наедине?

- Я констебль…

- Правда?  А на вид вылитый детектив, - Адриан взял за локоть оторопевшего молодого полисмена и повел его вдоль кромки воды подальше от старика. – Слушайте, Дженкинс, как вас зовут?

- Эдвард.

- Рад знакомству, Эдди. Можно вас так называть? Меня зовут Адриан. Так вот, Эдди, скажи мне, у тебя в детстве был домашний питомец?
Дженкинс удивленно разглядывал этого высокого светловолосого паренька, который так бойко перешел с полисменом на «ты». На вид не больше двадцати, а говорит, будто школьника поучает.

- Был кот. Алекс. Мне подарили его на пятилетие, хоть я просил велосипед, - Дженкинс запнулся. – Почему я это рассказываю?

- А когда Алекс умер, что ты чувствовал?

- Я был совершенно разбит. Он ведь прожил со мной пятнадцать лет…

- А теперь, Эдди, посмотри на этого несчастного старика. Возможно, этот пес был его единственным другом. Неужели ты хочешь так с ним поступить?

- Но, на пляже нельзя хоронить животных и, как бы мне не было его жаль, я не могу этого допустить.

Адриан некоторое время задумчиво водил пальцем по виску и, наконец, сказал:

- Сделаем так. Сейчас мы закопаем собаку… Нет, дослушай. Мы закопаем собаку, а когда старик пойдет домой, выкопаем обратно. Я лично отвезу пса на кладбище домашних животных. Надеюсь, он не вернется оттуда… Ты можешь сделать это для старика?

- Ладно, - со вздохом произнес Дженкинс. – Надеюсь, никто больше не позвонит в полицию. Тогда у меня будут проблемы.

- Ты хороший парень, Эдди, хоть мне и не нравится твоя фамилия, - Адриан хлопнул полисмена по плечу и побежал к старику. – Все в порядке, Джеймс! Я договорился.
Старик приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, но в итоге смог только кивнуть, отвернулся и достал свой платок. Вспомнив, что тот весь в песке, он с досадой бросил его в яму и провел по глазам рукавом своего костюма. Адриан, тем временем, передал констеблю свою куртку и вновь взялся за лопату.

- Ночью он приходил ко мне. Когда я проснулся, вторая подушка была вся в его шерсти и измята. Прощался… - Джеймс, щурясь, наблюдал за поднимающимся из-за скал солнцем. Сноп золотистого света на мгновение осветил его худое, испещренное морщинами лицо, густую седую бороду без единого темного волоса, ясные голубые глаза и Адриан подумал, что сейчас старик очень напоминает ему те изображения древнегреческих бюстов Гомера, которые он видел в детстве в учебнике истории. – Говорят, животные чувствуют приближение смерти, видят блеск занесенной над ними косы. Кажется, он пытался уйти. Странно, ведь так, обычно, поступают кошки. Но, он смог добраться только до ванной. Там я его и нашел.

Старик с улыбкой посмотрел на Адриана и констебля:

- Вам это все, наверное, не очень интересно. Глупости старого дурака. Но, мне надо выговориться, даже если никто не будет меня слушать. Потому что Шервуд был для меня не просто собакой. Уверен, вы такое уже много раз слышали от разных людей, рассказывающих о своих питомцах, - Джеймс пожал плечами - Что ж, иногда самые банальные фразы бывают самыми искренними. Шервуд попал к нам с женой после гибели нашего сына. Он прыгал с парашютом и … У жены было слабое сердце и она пережила его всего на полгода. Я остался один и этот пес очень долгое время был единственным живым существом, скрашивавшим мое одиночество. О, я чувствую, вы хотите спросить «А как же родные? Неужели никого не осталось?». У меня две замечательные внучки, они навещают меня, когда им удается. Они ведь учатся в университетах, и у них совсем нет времени на что-то, кроме учебы…

Адриан кашлянул и бросил взгляд на констебля. Старик не обратил на это внимание и продолжил:

- К тому же, современная молодежь такая…суетливая. Мне кажется, мы с ними живем на совершенно разных скоростях. Мне не удается поддерживать с ними долгий разговор. Понимаете, они умные девочки, очень начитанные, многим интересуются, но у меня такое чувство… Вы знаете, сейчас многие увлекаются скорочтением? Мои внучки читают книгу за книгой с такой скоростью, будто за ними по пятам несутся адские псы и совсем не успевают над ними подумать. Элис, старшая из них, как-то назвала «Смерть в Венеции» историей старого педофила. Это все, что она могла сказать о книге... Мое мнение она выслушивать не стала, спешила на экзамен. И так происходит всегда, независимо от темы разговоры – Джеймс закашлялся и глотнул воды из бутылки, которую все еще держал в руке. – Шервуд, он умел слушать. Когда я читал вслух из сборника английской поэзии, он клал голову мне на колени и сидел так, пока я не закончу. Мне кажется, что больше всего ему нравились Китс и Шелли. А теперь он лежит тут, и вы засыпаете его песком, и я не представляю, как теперь быть…

Адриан, не совсем понявший слов старика о «Смерти в Венеции» и поэтах, с шумом выдохнул и протянул ему лопату.

- Вы преподаватель, Джеймс?

- Да, я преподавал английскую литературу в местном колледже.
Адриан понимающе кивнул:

- Что ж, профессор, вот мы и похоронили вашего замечательного пса.

- Да… Спасибо вам большое. Вы оба – замечательные люди…Я…Я, пожалуй пойду, - казалось старик вот-вот расплачется.

- Подождите, Джеймс. Вы знаете закусочную Маллигана? Она здесь, недалеко.

- Да, конечно.

- А приходите туда, скажем, к десяти часам. Поговорим об этом вашем Ките.

- Китсе, - поправил старик, невольно улыбнувшись. – Что ж, почему бы и нет?

- Вот и отлично. Эдди, и ты приходи. На счет сливочного мороженного я не шутил.
Старик со смехом покачал головой, махнул рукой и пошел в сторону города.

- Джеймс! – снова окликнул его Адриан. – Вы сказали, что не представляете, как теперь быть. Неужели все так плохо и у вас нет ничего, ради чего стоит…быть?

- О, я выращиваю орхидеи, - произнес он, сияя - И у меня два замечательных кота. Вряд ли я переживу их всех.

- Только если ваши коты не подавятся насмерть, поедая ваши орхидеи…Ох, простите.

Старик вновь засмеялся, но заметно прибавил шаг, на выходе с пляжа перейдя на легкую трусцу.

- Ну, герой, и чем ты будешь откапывать собаку? – спросил у Адриана констебль, устраиваясь на скамеечке.

- Твою ж…