Евангелие, как подлинный underground

Слово “андеграунд” означает “подземный”. Андеграундом называют культуру подпольную, культуру противопоставляющую себя культуре массовой или поп-культуре. Необходимость андеграунда вытекает из того, что массовая культура зачастую является неправильной, продажной и лживой. Поэтому возникает противопоставление между прогнившей системой и “честной” контркультурой. Как пел Цой “Их ждет дома обед, нас ждет на улице дождь”. Это древняя историческая дилемма. В свое время андеграундом были декабристы, Бакунин и Герцен, потом большевики, потом рок-антисоветчики вроде Шевчука и Летова, в 90-х – т.н. нацболы или “лимоновцы”. А на Западе были битники, студенческие революции 60-х, хиппи, металлисты и панки. В андеграунд часто уходили искренние и ищущие. Но вот что интересно: всегда находились расчетливые и циничные, которые умудрялись использовать underground в своих утилитарных целях. Это как неизбежный диалектический закон: каждое контркультурное течение рано или поздно вливалось в мещанское болото. Революционные устремления заканчивались тоталитаризмом, из Че Гевары сделали буржуазный бренд, из рока –шоу бизнес, из нарочито бомжовского панковского прикида –модную атрибутику для подростков. Система всегда оказывалась сильнее подобных бунтов. И мне кажется, причиной было то, что андеграунд в своем традиционном понимании никогда не имел реальной точки опоры, которая могла бы его поднять над системой. У него не было настоящего ценностного ядра. Летовская формула “Я всегда буду против” работает до тех пор, пока не ставится вопрос: а за что ты будешь? Контркультура, как правило, строилась на отрицании ложных ценностей, но предложить альтернативные не могла. Революционеры, хиппи, панки, скины зачастую стремились к разумному доброму и вечному, чего не находили вокруг. Но является ли таковым массовые расстрелы, наркотики, портвейн и убийство иноземцев? Даже самое искреннее стремление к правде и сама правда - очень разные вещи. Все это написано, как предпосылка, для весьма неформатного богословского тезиса: подлинным undergrondом может быть только Евангелие. Библия говорит о том, что весь мир лежит во зле, причем “мир” в новозаветном понимании – не планеты, моря и деревья, а человеческая система, построенная на ложных и грехновных ценностях, то же самое, что Вавилон. Хиппи и революционеры терпели поражение потому что, хоть и противопоставляли себя “миру”, велись на его же ценности – блуд, деньги, удовольствия, власть. Церковь же, как она задумывалась Иисусом, это царство не от мира сего. Это проводница иных ценностей и иной культуры. Все просто, вавилон –царство дьявола, Небесный Иерусалим –царство Бога. И чтобы ты не делал, между землей и небом -война, как пел Цой. “Возлюбите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас... Закон Духа жизни во Христе Иисусе освободил нас от закона греха и смерти... Странники и пришельцы, ищем града нездешнего... Вы не от мира сего...и мир проходит и похоть его, а исполняющий волю Божию прибывает вовек”. И когда церковь строилась на принципах Божьего царства, система не могла ничего с ней сделать. Римская репрессивная машина бросала христиан к зверям и распинала на крестах, но Евангелие пережило Римскую империю. В Китае и на Ближнем Востоке христиан закрывают в тюрьмах и расстреливают, но с каждым днем их становится все больше. Конечно церковь, как земная организация, всегда рискует оказаться в рабстве Вавилона. Но речь идет о том, что не то что мы называем церковью, а само Евангелие, как реальность Иного Царства -это есть подлинный Underground.