Гокан пять категорий шпионов

Ниже читателям предлагаются фрагменты из глав, готовящихся к публикации  книг «Синоби-но рэкиси: История ниндзюцу» и «Синоби хэйхо: Стратегия ниндзя».

Истоки ниндзюцу обычно связывают с древним Китаем, что вполне естественно. Во-первых, древний Китай всегда оказывал значительное политическое и культурное влияние на окружающие дальневосточные государства. Во-вторых, именно в древнем Китае была создана цельная военно-стратегическая теория, оказавшая влияние на развитие военного дела на всём Дальнем Востоке, и не утратившая своей актуальности по сей день. Эта теория отражена в трактатах, входящих в знаменитый военный канон из семи книг «У-цзин ци шу»: «Лютао» («Шесть секретов»), «Сунь-цзы бин фа» («Военное искусство Сунь-цзы»), «У-цзы» («[Военное искусство] У-цзы”), «Сыма фа» («Правила Сыма»), «Сань люэ» («Три стратегии»), «Вэй Ляо-цзы», «Ли Вэй-гун Вэнь дуй» («Диалоги Ли Вэй-гуна»).

Эти книги были завезёны в Японию в VIII веке японским послом Киби-но Макиби (693-775 гг.), ездившим в Китай с дипломатической миссией и с целью обучения конфуцианской философии. Из Китая он привёз большую коллекцию свитков по многим отраслям знания: по философии, грамматике, географии, астрономии, медицине, а также большую коллекцию классических литературных произведений, поэтических сборников. Среди этих книг было и три важнейших трактата по военному делу «Сунь-цзы бин фа» (яп. «Сонси хэйхо»), «Лютао» (яп. «Рикуто») и «Сань люэ» (яп. «Санряку»). Эти книги относительно быстро обрели известность, достаточно сказать, что скрытые цитаты из них встречаются во многих произведениях созданных в периоды Нара и Хэйан. Книги канона «У-цзин ци шу» послужили также основой для работ по военному делу, созданных непосредственно в Японии, а значительно позднее и для трактатов ниндзя. Эти книги стали теоретической базой для ниндзюцу, и можно сказать, что это искусство является переосмыслением на японской почве древнекитайской военной науки.

Об этом же говориться во многих наставлениях по ниндзюцу, в разделах посвященных его истории. В первой главе «Нимпидэн» («Тайная передача знаний ниндзя»), одном из ранних письменных наставлений по ниндзюцу написанном Хаттори Хандзо Ясунага в 1560 г., о происхождении этого искусства и о его связи с древнекитайской военной наукой говориться следующее:

«Сунь-цзы, полководец на службе князя Хэ Лю из Ву, разработал пять типов синоби под названием гокан, которые появляются в главе его книги «Сонъёкан». Говорят, что некоторые полководцы первого императора Гаоцзу из династии Хань, такие как Чжан Лян (?-189 г. до н.э.) и Хан Синь (?-196 гг. до н.э.), также как и Сунь-цзы, использовали искусство синоби – об этом упомянуто в «Книге диалогов императора Тай-цзуна». (перевод В.В. Момота) [5,С. 34]

В «Диалогах о ниндзюцу» («Ниндзюцу мондо») из первого тома «Бансэнсюкай» («Десять тысяч рек впадающих в море») – фундаментального десятитомного труда Фудзибаяси Ясутакэ, об этом сказано так:

«Вопрос: Когда появилось ниндзюцу?

Ответ: Изначально гунпо (военное искусство) появилось в глубокой древности, во время правления императора Фу Си (яп. Фукуги). В дальнейшем оно стало весьма успешно применяться в правление Жёлтого Императора. Издревле оно передавалось из поколения в поколение, и лишь добродетельные люди могли его использовать. Одним словом, ниндзюцу – это краеугольный камень военного искусства. Хотя ниндзюцу появилось в эпоху Фу Си и Жёлтого Императора, о нём нельзя увидеть упоминаний в старинных книгах. В них можно увидеть лишь его сущность. В этом смысле [ниндзюцу] иногда можно найти в некоторых древних писаниях.

Вопрос: Почему вы сказали, что ниндзюцу – краеугольный камень военного искусства?

Ответ: Сунь-цзы написал о ниндзюцу в 13-й главе «Об использовании шпионов» [в своей книге «Искусство войны»]. Кроме того, последующие военные трактаты, а также военные трактаты в нашей стране упоминают об этом искусстве. Если бы ниндзюцу не было столь важным для военного дела, то почему же мудрецы прошлого оставили о нём записи для потомков, или вы не слышали об этом? В военных трактатах говорится: «Военное искусство – есть управление во внутреннем и знание о внешнем». Это сказано о знании вражеских секретных планов в мельчайших подробностях. Для того чтобы знать хорошо о состоянии противника, вы должны использовать следующий способ: михари-но муся (наблюдатели), должны издалека моментально определить вид рельефа местности, наступает ли враг или наоборот отступает, большое или малое количество его людей, на сколько го* далеко или близко [они находятся], и сообщить главнокомандующему [об этом]. Кроме того, ниндзюцу позволяет скрытно подобраться вплотную к стене вражеского замка или к военному лагерю, вести наблюдение или тайно проникнуть в замок или в лагерь, внимательно слушать, внимательно наблюдать, собирая подробную информацию о положении вещей, о коварных замыслах и тайных планах противника, сообщить обо всём военачальнику, [чтобы он] всё взвесив, принял решение о подготовке к обороне, и поручил своим отборным войскам сокрушить противника. Если бы не это искусство, было бы трудно узнать о замыслах врага и одержать над ним победу. [Поэтому], следует знать, что ниндзюцу – это важнейший аспект военного дела.

Вопрос: В Китае это искусство также называли «Синоби»?

Ответ: Это искусство было названо «синоби» в нашей стране. В царстве У ниндзюцу называли «кан» (кит. «цзянь»), в эпоху Чуньцю называли «тё» (кит. «цзе»), в эпоху Чжаньго и после неё называли – «сайсаку» («сяцзуо»), «ютэй» («ючжэнь). Кроме того, в «Шести секретных учениях», называлось «юси» (кит. «юши»), у Ли Цюаня (яп. Ри Сэн), в [книге] «Инь цзин» (яп. «Ин кэй») названо «кодзин» (кит. «синьрэн»). Эти различные названия, зависели от исторической эпохи и намерения военачальников, [поэтому и] в нашей стране синоби называли «ято», «суппа», «нокидзару», «мицумоно», «кёдан» и т.д.» [11]

Этот врагмент из "Бансэнсюкай" нагядно показывает, что сами ниндзя считали своё искусство китайским по происхождению.

Сунь-цзы, в заключительной, 13 главе своей книги «Искусство войны», изложил основные принципы использования шпионов. Он выделяет пять категорий шпионов, вполне соответствующих современной практике разведывательных служб. Прошли века, но никто из авторов военных трактатов, как в Китае, так и в Японии, не сказал по этому поводу, что-либо нового. Все опирались на его книгу, все его повторяли, превзойти его в этом вопросе никто не мог. И это неудивительно, Сунь-цзы, познавший основные законы конфликта в человеческом обществе, не мог не познать суть тайной войны. А эта суть для любого времени одна и та же. Меняется лишь исторический контекст, меняются мелочи, методы работы с людьми, для любой эпохи остаются неизменны.

Согласно «Бансэнсюкай», в ниндзюцу применялось 10 методов проникновения к противнику «с дальнего расстояния» (т.е. до начала войны) «то-ири»: «кацурао-но дзюцу» («способ кацурао-отоко – сказочного жителя луны»), «нёэй-но дзюцу» («способ подобия тени»), «куноити-но дзюцу» («способ внедрения женщины-ниндзя»), «сатобито-но дзюцу» («способ селянина»), «миномуси-но дзюцу» («способ внутреннего червя»), «фукуро-гаэси-но дзюцу» (способ «Вывернутый мешок»), «хотаруби-но дзюцу» (метод «Светлячок»), «тэнда-но дзюцу» (метод «Плевок в небо»), «тикю-но дзюцу» («способ спускания тетивы»), «ямабико-но дзюцу» (метод «Горное эхо»). При ближайшем рассмотрении пять из этих десяти методов «то-ири», являются классическими методами использования шпионов, разработанными Сунь-цзы в его трактате. Обобщив весь опыт предыдущих поколений, Сунь-цзы выделяет пять категорий шпионов:

Шпионы местные;
Шпионы внутренние;
Обратные шпионы;
Шпионы смерти;
Шпионы жизни.

Так, например «местный шпион» (яп. инко-но кан) у Сунь-цзы, это сатобито (селянин) у Фудзибаяси Ясутакэ. В ранней редакции «Сунь-цзы бин фа», обнаруженной археологами в позднеханьском захоронении в 1972 г., вместо названия «местный шпион» использовалось название «шпион по обстоятельствам» (инь цзянь). Это наиболее ясно говорит о том, что местные шпионы не являлись профессионалами. Их нанимали из местных жителей на территории противника. Местные жители не привлекают к себе столько внимания, как люди пришлые. Сатобито должны быть из числа людей недовольных вражеским даймё, например крестьяне, обедневшие из-за непомерных налогов, или люди подвергнутые наказанию или родственники таких людей. Фудзибаяси Ясутакэ так пишет о вербовке «местных шпионов»:

«Находятся эти местные люди во вражеской провинции [во вражеском замке]. Когда вы намерены проникнуть во вражеский замок, вы должны перед наступлением союзных войск, идти во вражескую провинцию и найти кого-нибудь, кто был бы без работы и был бы честолюбив, имел амбиции и желание славы и роскоши. Или кого-нибудь, кто недоволен своим князем – вашим врагом, или имеет зависть к его военачальнику или ещё что-либо в том же роде, но скрывает свою обиду до времени. Или же найти кого-нибудь на территории [противника], кто имеет члена своей семьи среди ваших собственных союзников. Воспользовавшись подходящим случаем, вы должны сблизиться с таким человеком, используя соответствующие меры, и вы должны пригласить его служить для вашей стороны. Иногда, вам придётся дать ему взятку, подкупив его золотом и драгоценной парчой, и пообещать ему, что в случае успеха, он будет щедро вознаграждён большой суммой денег. Подкрепите свои гарантии красной княжеской печатью. На этом основании вы должны взять от него заложников и заключить с ним письменный договор. Затем, поместите его во вражеский замок, должным образом обсудив план. Вражеский князь не будет подозревать его, так как он из его собственных владений, таким образом, для него будет легко проникнуть в его собственный дом». [9,C. 108]

Сведения, которые от них можно получить, являются в основном первичными сведениями о состоянии дел во вражеском княжестве, а также информация о местности, о тайных горных или лесных тропах, о переправах через реки или болота и т.п. Нередко из числа сатобито создавалась агентурная сеть. Сатобито давал письменную клятву верности и, как видно из текста, нередко его родственники брались в качестве заложников, что гораздо больше обеспечивало верность агента, чем письменные заверения. К сатобито приставляли куратора (дзюся), который контролировал и направлял его действия, подсказывал, что и как надо делать или говорить, при необходимости обеспечивал его безопасность. Но он мог и ликвидировать его, если тот оказывался близко к провалу.

«Если сатобито недостаточно хорошо понимает ваш план или он неопытен, вы должны под видом его слуги войти вместе с ним во вражеский замок [как часть его свиты]». [Там же]

Если всё шло хорошо, сатобито щедро вознаграждали. Впрочем, гораздо чаще сеть создавали из заранее внедрённых агентов, поселившихся на вражеской территории, под видом местных жителей, несколькими годами ранее.
Кроме обычных крестьян, недовольных вражеским князем, в качестве сатобито можно было использовать мятежников и заговорщиков, или просто разбойников, привлекая их на свою сторону. В отличие от простых крестьян, мятежники и разбойники, умели пользоваться оружием и имели опыт боевых столкновений с правительственными войсками. Из них можно было создавать диверсионные отряды, действующие в тылу у противника.

«Внутренний шпион» (найрё-но кан) в классификации Сунь-цзы, это «миномуси» (внутренний червь) у Фудзибаяси Ясутакэ. Этот вид шпионов так называется потому, что он подобен червю, поселившемуся внутри дерева. Также как червь разрушает дерево изнутри, также и миномуси разрушает изнутри княжество противника. Миномуси – это человек, вхожий в окружение вражеского князя, нередко знающий его лично. В «Нинпидэн» перечисляются люди, которых нужно вербовать в качестве «внутреннего червя»:

Администратор провинции (бугёнин);
Наместник управляющего (дайкан);
Городские магистраты (мати бугё);
Инспектора (мэцукэ) и надзиратели (ёкомэ);
Командиры отрядов (кумигасира);
Военные советники (гунгё),
а также лекари, учёные монахи, и проч. кто имеет непосредственные контакты с князем. [5,C. 106-107]

В «Нинпидэн», использованию «внутренних червей» отдаётся даже большее предпочтение, чем использованию сатобито:

« …Если же вы будете общаться только с простолюдинами, пытаясь получить от них информацию вместо указанных выше личностей, то ваш план потерпит неудачу – точно так же, как нельзя ловить рыбу, залезая на дерево или разводить огонь погрузившись в воду» (перевод В.В. Момота). [5, C. 107]

Правила вербовки миномуси, те же, что и правила вербовки сатобито – и в том и в другом случаях необходимо выискивать недовольных. Комментатор «Сунь-цзы бин фа» Ду Му писал:

«Среди чиновников противника есть люди умные, но потерявшие должность; есть люди провинившиеся в чём-то и подвергшиеся за это наказаниям; есть любимцы, жадные до богатства; есть люди поставленные на низшие должности; есть люди не выполнившие возложенных на них поручений; есть люди, стремящиеся приобрести более широкое поле для своих способностей пользуясь несчастием других; есть люди склонные к хитрости и обману, двоедушные. С такими людьми надлежит тайно вступить в шпионские сношения, щедро одарить их, привязать их к себе и через них узнавать о положении в их стране, разведывать о планах против себя, а также заставлять их сеять рознь, между их государем и его вассалами». (Перевод Н.И. Конрада) [8]

Японский комментатор Сунь-цзы, неоконфуцианский философ Огю Сорай, писал также:

«Когда местные жители не получают от противника чинов и жалования, чувство долга у них очень слабое. Если обласкать их своими милостями, они, привлечённые этими милостями, расскажут о слабых и сильных местах противника. Низменных из них можно прельстить деньгами и драгоценностями; другим можно внушить, что они и есть те самые правители, которые в случае, если они будут у власти, будут полезны для народа; третьих можно заставить говорить, припугнув их своей силой. Это значит пользоваться жадностью и отсутствием чувства долга… Среди местных жителей могут найтись и благородные, которые потерпели неудачи и скрываются. Такие люди стремятся проявить свои таланты, получать чины и жалования, у таких людей можно пользоваться их честолюбием». (Перевод Н. И. Конрада) [Там же]

Из этих комментариев видно, что основные принципы работы с «местными» и «внутренними» шпионами, в целом совпадают.

«Внутренний шпион» мог не только передать ценную информацию, но и посеять смуту среди врагов. В «Бансэнсюкай» говорится:

«Ниндзюцу также включает в себя методы разделения (хэдатэру-но дзюцу). С помощью ложного обвинения у противника нарушаются отношения сюзерена и вассалов, также разрушается союз противника с правителями соседних провинций, чтобы он не получил [от них] военной поддержки и был введён в замешательство. Либо с помощью способа «стравливания» (симукэру-дзюцу), вражеский военачальник и его подчинённые, настраиваются друг против друга, так чтобы они взаимно друг другу вредили… И в Китае и в Японии издревле имелось множество примеров, [когда] победы достигали, создавая смуту в рядах противника». [11]

В VI в. корейское царство Силла захватило Имна – японскую колонию на корейском полуострове. Император Кэйтай решил вернуть утраченные земли, и в 527 г., собрав 60-ти тысячное войско, отрядил в Корею военачальника Апуми-но Кэна-но Оми. Чтобы не допустить этого похода, Силла провело удачно спланированную спецоперацию с использованием «внутреннего червя». Войска Ямато должны были переправится на Кюсю, и уже оттуда отправится в Корею. Поэтому силланскими послами был подкуплен губернатор провинции Цукуси на о. Кюсю Иваи (др. яп. Ипави), который поднял свои войска и преградил дорогу войскам Ямато. В «Нихон сёки» об этом написано следующее:

«В это время Тукуси-но Куни-но Миятуко Ипави составил тайный заговор, и поход пришлось отложить на несколько лет. Опасаясь, что это будет осуществить нелегко [Кэна-но Оми] постоянно выжидал благоприятного времени. Зная о том, что Силла тайно посылала Ипави дары для подкупа его, чтобы он задержал войско Кэна-но Оми. Поэтому Ипави занял две провинции Пии и Тоё, и не исполнял своего долга. За пределами же страны, он перерезал морские пути и направлял неверной дорогой суда с ежегодной данью из Когурё, Пэкче и Силла и Имна, а внутри страны он перекрыл дорогу для войск Кэна-но Оми, направлявшихся в Имна». [7]

Губернаторы на о. Кюсю, в то время были настроены крайне оппозиционно по отношению к правительству Ямато. Иваи, владел большей часть острова и стремился к альянсу с Силла, надеясь с его помощью обрести независимость. Кроме того, Иваи испытывал личную неприязнь к Апуми-но Кэна-но Оми.

«…Во весь голос он сквернословил так: «Ты, ставший послом, был когда-то моим другом. Мы были плечо к плечу, локоть к локтю и ели из одной посуды. И вот, ты стал послом. И отчего мне, теперь простираться перед тобою ниц?» [Там же]

Зимой, в 528 г., Кэйтай послал против Иваи Мононобэ-но Арикави-но Омурадзи во главе многочисленного войска, который разбил мятежника. По версии «Нихон сёки», Иваи погиб в битве. Летопись «Цукуси куни-фудоки», сообщает, что ему удалось бежать.

Данный эпизод показывает, насколько хорошо была налажена служба шпионажа в Силла. Силланским правителям было хорошо известно и реальное положение дел, внутри государства Ямато, и маршрут отправления японских войск, и имя полководца. Было прекрасно сыграно и на сепаратистских настроениях губернатора Иваи, и на его зависти к Апуми-но Кэна-но Оми. Видимо, здесь была применена комбинация стратагем «Убить чужим ножом» и «С другого берега наблюдать за пожаром». В результате японцы, вместо того чтобы отправиться воевать с Силла, начали воевать друг с другом, и план вторжения в Корею фактически оказался сорван.

Следующей категорией в классификации Сунь-цзы является «обратный шпион» (яп. ханкан). «Обратный» шпион – это перевербованный шпион противника. Методы использования таких шпионов в «Бансэнсюкай» называются «тэнда-но дзюцу» («плевок в небо»). Имеется в виду, что как плевок в небо всегда возвращается обратно, так и вражеский шпион, посланный противником, оборачивается против него самого.

«Противник заслал в мой лагерь шпиона, чтобы он выведал мои сильные и слабые стороны. Я подкупаю его обильными дарами и приказываю ему шпионить на меня» – писал комментатор Ли Цюань. [8]

Ду Му писал:

«Когда у меня появляется шпион противника и следит за мной, я должен заранее знать об этом, при этом можно привлечь его щедрым подкупом и заставить его выполнять мои собственные поручения; можно притвориться ничего не знающим, дать ему ложные сведения и отпустить его. В таком случае шпион противника будет, наоборот, сам выполнять мои поручения». (Перевод Н.И. Конрада) [Там же]

В «Сёнинки» даётся такая рекомендация по выявлению вражеских шпионов:

«Если человек низшего сословия говорит с излишней уверенностью или слишком умно, чем это приличествует его статусу, вы должны быть настороже с этим человеком, поскольку ему, возможно, сказали поступить именно так. Вы должны наблюдать за такими людьми и их соответствием тому, кем они представляются и вовремя обнаруживать, правдивы ли их слова или ложны» (перевод В.В. Момота). [4, С. 25]

Кроме того, рекомендовалось для лица, заподозренного в шпионаже организовать «утечку» малозначительной информации через случайного «болтуна» или случайно «утерянный» документ, представив эту информацию как стратегически важную, и понаблюдать за его действиями. В случае, если выявить вражеского шпиона не удалось, ему самому поставляли дезинформацию подобным способом.
Сунь-цзы придавал большое значение использованию «обратного» шпиона:

«Через него ты будешь знать всё. И поэтому сможешь приобрести и местных шпионов и внутренних шпионов и пользоваться ими. Через него ты будешь знать всё. И поэтому сможешь, придумав какой-нибудь обман, поручить своему шпиону смерти ввести противника в заблуждение. Через него ты будешь знать всё. И поэтому сможешь заставить своего шпиона жизни действовать согласно твоим предположениям» (перевод Н.И. Конрада) [8]

Через обратного шпиона узнают о делах во вражеском княжестве, общую информацию необходимую для внедрения шпионов жизни. А также о том, кто из окружения вражеского князя сребролюбив, у кого из чиновников противника какие имеются недостатки, чтобы пользуясь этим приобрести внутреннего шпиона. Через обратного шпиона узнают о способностях вражеских военачальников, чтобы определить, какую из стратагем можно использовать, для обмана противника.
Огю Сорай писал:

«Гораздо лучше обращать на свою пользу шпионов, являющихся от противника, чем посылать своих шпионов к противнику. Людей с большим умом мало, а ординарных много. Поэтому наш шпион, попадая к противнику, может прельститься золотом и драгоценностями, красивыми женщинами; его волю можно сломить наказанием; страсти и боязнь смерти свойственны всем людям. Поэтому и часто случается, что такой шпион раскрывает истину и только приносит вред своим. Даже твёрдый и стойкий человек и тот, если у него не хватает ума, подвергаясь изо дня в день всевозможным допытываниям противника, в конце концов, проговаривается. Поэтому Сунь-цзы и ставит обратных шпионов на первое место». (Перевод Н.И. Конрада) [8]

Академик Н.И. Конрад, комментируя свой перевод Сунь-цзы, приводил в качестве примера удачного использования обратного шпиона, эпизод из китайской истории, произошедший в XI в. Во время противостояния Сунской империи и киданей, последними был задержан сунский шпион Цинь Гуй. Он был подкуплен щедрыми дарами, и согласился работать на киданей. Для видимости, ему был устроен побег. Китайцы поверили, что ему удалось бежать. Он предоставил «ценную» информацию о состоянии дел в киданьском царстве, и продвинулся по службе. Будучи человеком неординарным и талантливым, он вскоре добился поста канцлера, и вскоре управление Сунской империей оказалось в руках киданьского шпиона. Цинь Гуй остановил приготовление к войне, устранил всех способных чиновников, и признал за киданями все захваченные ими северные территории. В результате Китай разделился на два царства – Северное и Южное.

Следующая категория – шпионы смерти (ситё-но кан). Использованию шпионов смерти в «Бансэнсюкай» соответствует метод «хотаруби-но дзюцу» («способ светлячка»). Историк-японовед А.М. Горбылёв, в своей статье «Невидимый на свету», об использовании этого метода пишет следующее:

«Средневековые японские шпионы сравнивали со светлячками, мечущимися в ночной тьме, тайных агентов с подложными компрометирующими документам – письмами, донесениями, распоряжениями. Эти агенты сновали между своими и чужими лагерями. Таким образом, «способ светлячка» - это техника использования для компрометации опасных лиц в стане врага фальшивых документов, изготовленных специалистами в области гисё гиин-но дзюцу – «техники подделки писем и печатей». [1,C. 28]

Шпионы смерти названы так, потому, что в большинстве случаев, выполнение ими задания по дезинформированию противника было сопряжено с риском для жизни. Ду Му писал:

«Я совершаю какое-нибудь обманное действие, сообщаю об этом своему шпиону в стане противника и делаю так, чтобы моё донесение попало к противнику, чтобы заставить противника поверить в истинность моих намерений». (Перевод Н.И. Конрада) [8]

Шпион смерти, при этом, нередко оказывался казнённым противником, или подвергался пыткам.

Интересный случай использования подобной тактики приводят А.М. Горбылёв и А.Е. Тарас. Только А.Е. Тарас, ошибочно называет эту тактику «Ямабико» («Горное эхо»).

В середине XVI в. даймё Мори Мотонари, вёл войну с княжеством Амако. Намереваясь расправится с крупными военачальниками Амако, чтобы обезглавить его армию, князь Мори пустил в ход такую уловку: он освободил из тюрьмы преступника, приговорённого к смерти и направил в княжество Амако, под видом паломника. На шею преступнику повесили амулет, внутри которого находилось «секретное послание», из которого следовало, что ряд военачальников князя Амако, вступили в тайный сговор с князем Мори. На границе княжеств несколько самураев Мори, изображая разбойников, напали на группу паломников и зарубили шпиона смерти. Стража с заставы Амако, бросилась защищать паломников, завязалась стычка, и под их натиском «разбойники» бежали. Труп погибшего «паломника» обыскали и нашли «секретное послание», спрятанное в амулете. Обо всём было доложено князю Амако, и тот, поверив фальшивке, казнил своих лучших полководцев. Через несколько дней князь Мори начал войну с князем Амако, и без труда разгромил его армию. А.Е. Тарас, утверждая, что здесь была разыграна стратагемная комбинация «Убить чужим ножом», к этой истории делает такое добавление:

«…истинная суть происшедшего заключается не в том, что с помощью хитрости один феодал победил другого. Князь Амако, так уж вышло, хотел уничтожить клан ниндзя, чьи селения находились в горах на территории Амако. Более того, он даже попытался уничтожить одно такое селение. И хотя предупреждённые своими лазутчиками жители деревни заблаговременно скрылись, с жестоким даймё надо было кончать. В результате разыгранной комбинации враг навсегда вышел из игры, а князь Мори, и его потомки ещё долго выказывали расположение «своим» ниндзя». [3, C. 235]

Схожая история произошла во время войны Сунской империи с тангутами в XI в. Для того, чтобы победить тангутское царство Сися, китайцы помиловали преступника и отправили к тангутам в качестве шпиона смерти. Никаких поручений ему не дали, а только заставили проглотить шарик из воска, и, обрив ему голову и переодев в монашеские одежды, отправили в царство Сися. На границе «монаха» задержали, и в ходе допроса он сознался, кто он, и почему идёт к тангутам, и рассказал про шарик, который его заставили проглотить. Ему дали слабительное и извлекли восковой шарик. В шарике оказалось «послание» сунского императора к якобы завербованным тангутским военачальникам. Недальновидный тангутский император немедленно казнил своих лучших полководцев, обезглавив собственную армию.

И наконец, последняя категория шпионов – «шпионы жизни» (яп. «тэнсэй-но кан» или «сёкан»). Шпионами жизни называли шпионов, которые проникали вглубь вражеского тыла и возвращались с донесениями. К этой категории шпионов предъявлялись самые высокие требования. Комментатор Ду Му писал:

«В шпионы жизни надлежит выбирать людей, внутренне просвещённых и умных, но по внешности глупых; по наружности – низменных, сердцем же – отважных; надлежит выбирать людей, умеющих хорошо ходить, здоровых, выносливых, храбрых, сведущих в простых искусствах, умеющих переносить и голод, и холод, оскорбления и позор». (перевод Н. И. Конрада) [8]

«От шпиона принимают доклад и дают ему поручение в своей спальне. Из уст выходит, и в ухо входит: всё делается тайно. Но первым делом нужно оценить характер шпиона, неоднократно испытывать его преданность и лишь после этого использовать его. Обликом непроницаем, чувства таит глубоко, неприступен как гора и река – никто, кроме мудрейшего из людей, не проникает в сердце этого человека. Среди шпионов есть такие, которые думают только о том, чтобы разбогатеть, не собирают достоверных сведений о противнике и любят говорить попусту. В таких случаях нужно уметь постигать утончённый и сокровенный смысл событий. Тогда можно понять, насколько правдиво сообщение шпиона». (перевод В. Малявина) [2, C. 276]

Ду Ю, придавал большое значение интеллектуальным качествам «шпионов жизни»:

«Выбирают таких, кто обладают мудростью, талантами, умом и способностями, кто в состоянии сам проникнуть в самое важное и существенное у противника, кто может понять его поведение, уразуметь, к чему ведут его поступки и расчёты, уяснить себе его сильные стороны и, вернувшись донести об этом мне» (перевод Н.И. Конрада) [8]

С этими комментариями, согласуются и советы по выбору людей для службы синоби, находящиеся в третьем свитке «Гумпо дзиёсю» («Собрание методов использования военного искусства»).

«Когда вы выбираете кого-либо, чтобы послать в качестве синоби, вам необходимо испытывать каждого с тщанием. Во-первых, выбирайте людей разумных, во-вторых, [выбирайте] тех, кто имеет хорошую память, и, в-третьих, [умеющих] говорить красноречиво. Люди, не имеющие этих врожденных качеств, не смогут стать хорошими синоби. Однако те, кто ставят себе подобную цель и [неустанно] тренируются в этом искусстве, смогут стать хорошими синоби. Они будут понимать поставленные перед ними задачи, даже если они не так хороши в другом отношении. Поэтому, как говорят знающие толк [в этом деле], лучше и наиболее правильней использовать [обученных] людей из Ига и Кога». [10, C. 78]

Как видно, будущие исполнители тайной миссии проходили строгий отбор, причём главное внимание уделялось их природным качествам: интеллекту, смекалке, наблюдательности и хорошей памяти, а также коммуникабельности. Способность втереться в доверие к противнику, благодаря подвешенному языку и умению «пускать пыль в глаза», умение разговорить собеседника, и незаметно для него подвести разговор к нужной теме, чтобы узнать необходимую информацию; аналитические способности, благодаря которым на основе сопоставления скупых фактов, можно составить целостную картину ситуации во вражеском тылу, ценилось выше, чем умение владеть мечом или приёмами рукопашного боя. Исэ-но Сабуро Ёсимори писал об этом:

Даже если ниндзя
Не слишком силён телом,
Следует помнить
Для него более важно
Иметь острое зрение.

Использованию «шпионов жизни» в «Бансэнсюкай» соответствует первый из десяти методов «то-ири» («проникновение издалека» т.е. до начала военных действий) Кацурао-отко-но дзюцу. Резидента, внедрённого в окружение противника, ниндзя сравнивали со сказочным персонажем Кацура-отоко (кит. Гуйнань), который живёт на луне. В «Бансэнсюкай» об этом говорится следующее:

«Название этой техники ведёт происхождение от легенды о Кацурао-отоко, который живёт на луне. В обычное время, вам необходимо заранее найти такого человека, который мог бы стать предателем и завлечь противника в вашу ловушку. [Посылая его на миссию синоби], вам надо внедрить его во вражеский замок, лагерь или к вассалам противника, где он будет находиться в точности как дух из легенды о Кацура-отоко, пребывающий на луне». [9, C. 104]

В функции кацура-отоко входил поиск людей в окружении вражеского князя склонных к предательству и установление с ними контактов, с целью дальнейшей вербовки. Кацура-отоко должен был обладать отменным знанием человеческой психологии и аналитическими способностями. Кроме того, важнейшим качеством кацура-отоко была его абсолютная верность, которая, впрочем, подкреплялась взятием его родственников в качестве заложников.

«Выбирая кого заслать к врагу как синоби, вам не следует поручать это дело человеку, которого вы не знаете хорошо в обычной жизни или кто не очень умён и не заслуживает доверия. Когда выбираете кого-либо из вашей семьи или близких родственников, используйте того кто имеет мудрость, честность и мужество. Более того, возьмите заложников от него и заключите с ним письменный договор, связав его, таким образом, клятвой верности, перед тем как вы пошлёте его [к противнику].
Помните: Чжан И из Цинь успешно внедрился в Вэй, и прослужив в Вэй, около года в качестве министра, привёл Вэй к гибели». [Там же]

В агентурную сеть, созданную кацурао, входило два вида агентов «тицумиси» («скрытый червь») и «анауси» («бык, пролезший через отверстие»). Тицумиси – это тайный агент, внедрённый к противнику на малое время, для проведения разовой акции, а анауси – это те, кто внедрён к противнику заранее, за несколько месяцев или даже лет, до проводимой акции. Обосновавшись на вражеской территории, он завоёвывал доверие местных жителей, и поэтому не вызывал никаких подозрений.

«…вы можете использовать как анауси человека, который живёт в городе или в частном доме не далеко от вражеского замка, и всегда старается быть в близких отношениях с вассалами противника. Когда ваша армия подойдёт и станет атаковать эту провинцию, он должен выказать желание служить противнику, и что эта служба для него является большой удачей, так как в такое [трудное] время он пребывает в нужде или сказать ещё чего-либо в этом роде. Они будут рады слышать это, но они не будут себе представлять, и даже не будут догадываться, что он в действительности очень опасен». [Там же, С. 105]

Но одного лишь внедрения анауси и тицумиси на территорию вражеского княжества, было ещё недостаточно для успеха в тайной миссии. Необходимо было заранее позаботиться о способах доставки разведывательной информации через вражеские ряды: использовать агентов-посредников между кацурао и военачальником, обговорить условные сигналы, тайные коды для письменных сообщений и т.п. Для передачи сообщений от кацура-отоко использовались агенты – «соданнин» («собеседники»). Их должно быть несколько, они должны были постоянно находиться в контакте с внедрёнными агентами и своевременно доставлять информацию.

«После внедрения таких тайных агентов во вражескую среду, им будет трудно послать сигнал или сообщение вашему князю без связного. Следовательно, нужен кто-то, кто, переодевшись купцом или монахом, останется во вражеском замке. Тайному агенту нужно обсудить с новым связным все необходимые вещи, или связной может получить информацию от ребёнка, который был внедрён к противнику. Также нужен другой человек, который бы работал посланником между связным и князем, кто бы приходил и уходил, сообщая о положении дел». [Там же, С. 106]

Таково применение в ниндзюцу основных принципов Сунь-цзы. Как видно, «гокан» это основа всей тайной работы. Остальные из десяти методов «то-ири» являются производными от «гокан», различными вариантами использования этих принципов.

*го – мера расстояния при восхождении, равняется 0,1 высоты.

Цитируемая литература

На русском языке

1. Горбылёв, А.М. Невидимый на свету/А.М. Горбылёв// Япония. Путь кисти и меча: науч. - популярн. журнал. – М.: ООО «Будо-спорт», 2002. – № 4. – С. 28-32

2. Малявин, В. Военный канон Китая /В. Малявин. – М.: РИПОЛ классик, 2015. – 416 с. – (PRO власть)

3. Тарас, А.Е. Воины тени: ниндзя и ниндзюцу/А.Е. Тарас. – Мн.: Харвест, 1996. – 240 с. – (Серия «Боевые искусства»)

4. Фудзиноисуйсси, Масатакэ Сёнинки (Записи об истинном ниндзюцу)/Масатакэ Фудзиноисуйсси/ пер. с яп. и коммент. В.В. Момот. – Х.: Изд-во «НТМТ», 2011. – 152 с.

5. Хаттори, Хандзо Нинпидэн (Тайная передача знаний ниндзя) / Хандзо Хаттори/ пер. с яп. и коммент. В.В. Момот. – Х.: Изд-во «НТМТ», 2013. – 136 с.

Электронные ресурсы

6. Анналы Японии. Нихон сёки Т.1 [Электронный

7. Анналы Японии. Нихон сёки Т. 2 [Электронный ресурс] http://padaread.com/?book=36085&pg=5

8. Конрад, Н.И. Сунь-цзы. Искусство войны [Электронный ресурс]
На английском языке

9.  Cummins, Antony; Minami, Yoshie The Book of Ninja. The First Complete Translation of the Bansenshukai Japan’s Premier Ninja Manual. / Antony Cummins; Yoshie Minami. – London: Watkins Publishing, 2013. – 512 p.

10.  Cummins, Antony; Minami, Yoshie The Secret Traditions of the Shinobi. Hattori Hazo’s Shinobi Hiden and Other Ninja Scrolls/ Antony Cummins; Yoshie Minami. – Berkley, California: Blue Snake Books, 2012. – 194 p.

На японском языке
Электронные ресурсы

11. ;;;;(Бансэнсюкай) [Электронный ресурс] https://www.iganinja.jp/old/japanese/mansen/f-mansen.html