Техникум 10. Девушки

Девушки у нас были замечательные! А мы тогда были совсем зелёные. Различались только слегка по степени этой самой зелёности. Но обо всём по порядку.

Из описания нашего общежития в одной из предыдущих глав вы, вероятно, запомнили, что студентки тогда жили отдельно, на четвертом этаже. Проход к ним никаким турникетом не был заграждён, но за своим столом, стоящим посреди фойе первого этажа, сидела пожилая вахтёрша и бдительно следила, чтобы никто из ребят к девочкам в неурочное время не проходил.

В будни студентам разрешалось проходить на женский этаж в строго определённые вечерние часы, оставив студенческий билет на столе у вахтёрши. В воскресенье пройти можно было с самого утра.

В учебные часы вместе с вахтёршей обязательно дежурил кто-то из проживающих в общежитие. Если к кому-нибудь из студентов приезжали родственники, или зачем-то потребовался студент или студентка, то в обязанности дежурного входило подняться на нужный этаж и вызвать того, кого искали.

Своё единственное дежурство я запомнил очень даже хорошо. Это было на первом году обучения, мне до того бывать на женском этаже не доводилось, так как вечерами обычно просиживал в читальном зале. Сидел на первом этаже, когда приехал к одной из девушек её родитель. Мне дали задание подняться на женский этаж и вызвать студентку из комнаты проживания.

Наше дело молодое, в несколько привычных прыжков я влетел на четвертый, женский этаж. стал посреди коридора, пробегая глазами по номерам комнат в поисках нужной. И замер от неожиданности. Из полуоткрытых дверей женских комнат ….

Отовсюду раздавался громкий мат!

Несколько оторопев, одновременно представив, как бы себя почувствовал родитель, оказавшись на моём месте, я во весь голос выматерился сам. Дальше произошло как раз то, что мне запомнилось на всю оставшуюся жизнь. В одну из дверей выглянула миловидное личико и разочарованно произнесло:

 А, это дежурный, а я подумала, что тут мужчина! – дверь затворилась, но мат из комнат перестал доноситься.

Ещё раз попасть на женский этаж на первом году обучения мне довелось по решению мужской части коллектива. За работу на сельхозработах нам начислили какие-то копейки, которые получила староста, а ребятам показалось, что девушки эти деньги потратили на себя. Парни ревностно относились к тому, что наши девушки флиртовали с «маслопупами», и потому решили послать меня, как человека нейтрального, с девушками вне учебного времени не общающегося.

– Скажи им, чтобы нашу часть заработанных денег отдали, а то они наверное их с механиками прогуляли! Лучше уж мы сами, отдельно пропьём.

Хотя мне это коллективное решение умным не показалось, но к девушкам я поднялся и полчаса сидел в одной из комнат, пока они нашли требуемую сумму. Приходилось сохранять невозмутимое лицо парламентария, когда кто-нибудь из них высказывался, тут же оговаривая, что «ты лично, конечно, не причём, но вы, мужики, такие козлы!»

Комната, где я сидел, была большая, уютная. В наших мужских комнатах того времени такого уюта ни у кого не наблюдалось. Девчонке быстро привыкли к моему присутствию и щебетали между собой, почти не обращая на меня внимания. Тогда я для себя уяснил, что различают они парней не по фамилиям, а по именам тех, кто с кем гуляет:

– Сашка, это который с Танькой гуляет, из такой-то комнаты?
– Нет, не тот. Этот с Наташкой гуляет, из другой комнаты!

Деньги они мне вручили, ребята их «обнулили» в тот же день. Денег было совсем немного.

На третьем курсе наши студенты стали главными в общежитии, и ничто не мешало ходить в гости на женский этаж, но завсегдатаев таких прогулок обнаружилось мало. Самые активные парни ушли в армию, а между оставшимися парнями и женской половиной группы тёплых отношений не сложилось. Даже ни одной любовной пары не образовалось, хотя некоторые симпатии просматривались.

Из других групп студентов, постоянно посещающих четвёртый этаж, было не в пример больше. Особенно среди тех, кто учился с первого курса. Некоторые ходили просто поесть «на халяву».

Андрюша, который теперь жил с нами, периодически звал прогуляться на четвёртый этаж:

– Пойдём, я там комнату девчонок знаю, такие же как и ты, книжки всё время читают!

Однажды наконец-то пошли на женский этаж. Нужных девчонок ещё в комнате не было, потому Андрюша завёл меня в одну из открытых комнат. Я попробовал отнекиваться, дескать, зачем мы будем к другим заходить, где нас не ждут?

– Да пойдём, Палыч! В эту комнату вообще все без проблем заходят!

Зашли, присели на кровать. Посреди комнаты стояла невысокая, уже сильно обабившаяся девушка лет семнадцати, в халате и с повязанным концами назад, лёгким платком на голове. Она что-то варила в большой кастрюли на электроплитке. Вместо приветствия она спросила:

– Борщ будете?

Я замотал отрицательно головой.

– А котлеты будете?

Я с ещё большим отрицанием замотал головой. Тогда хозяйка бросила помешивать своё варево, стала посреди комнаты, упёрла руки в бока и сердитым голосом спросила:

– А чего пришли?

Тут появились те, к кому меня изначально привёл Андрюша и мы из комнаты «сердитой» хозяйки перешли к ним.

Пробыл в гостях недолго. Девчонки оказались русские, но из Казахстана, жили на границе с Киргизией. Андрюша мне о них рассказывал:

– Там у них одна постарше, так она всех парней гоняет, чтобы никто ни с кем не обжимался. Водку и вино она им тоже не разрешает пить.

О том, что некоторые парни ходят к девчонкам не только чаи пить, я был наслышан. Такие обычно просили других прихватить их студенческие билеты с вахты, чтобы попытаться заночевать в одной из комнат. Если не получалось, то перелезали по простыням с пятого, мужского  этажа на четвёртый, а по утру уже с четвёртого на третий. Изредка не удерживали их, и они падали. Прямо на асфальтовую дорожку, проходящую под окнами, местами обильно усеянную осколками от разбитых бутылок, выбрасываемых в окно разгулявшимися студентами. Удивительное дело, но переломы в случаях падений получали только те, кто при этом был трезв. Ни один пьяный, упавший при неудачном перелезании из окна в окно, на моей памяти ни одного перелома не получил. Ушибы бывали, но быстро проходили.

Андрюша продолжал регулярно ходить в гости и передавал приветы. Когда я заболел, то даже принёс от новых знакомых мёд необычные лимоны. Они были обычные на вид, но очищались от кожицы как мандарины.

К нам на мужские этажи девушки приходили очень редко и практически единицы. Однажды, в очередной раз, как это случалось периодически, часть студенток подняли шум. Что многочисленные парни на их этаже вечерами мешают готовиться к занятиям. На собранном совете общежития постановили, ввести запрет на посещение парнями четвёртого этажа через день. Это нововведение продержалось недолго, но было замечено, что в те дни, когда парням было запрещено посещать девушек, у нас на этажах стал заметно чаще звучать девичий смех. Им никаких ограничений на посещение мужских этажей никогда не вводилось.

После получения денег за сельхозработы, на третьем курсе обострений отношения между мужской и женской частью нашей группы уже не было, и на заработанные деньги было решено провести совместное чаепитие. Вечером отправились к девушкам. На меня повесили связку баранок, а вино взялся пронести Сергей Иванов. Высокий, худощавый, с невозмутимым видом, с идущим рядом плотным Менделеичем, замыкали нашу небольшую процессию.

Меня заподозрили в проносе спиртного и проверили мою фигуру, в том числе, ощупав живот под баранками. А Серёга прошёл ни в чём не заподозренный, пронеся под пиджаком на брючном ремне четыре «бомбы» портвейна. Неплохой тогда получился совместный вечер, и попили, и потанцевали.

Саша Чёрный, истосковавшись за время службы на Северном флоте по женскому вниманию, появившись в нашей группе долго в холостяках ходить не стал, выбрал себе одну из девчонок на курс помладше и женился. Комендант общежития выделила им комнату на первом этаже, куда он уходил ночевать. А чаще всего обитал на наших, мужских этажах.

Мне запомнился эпизод, связанный с Чёрным, когда он ещё не был женат. В тот день у нас была большая выпивка то ли по очередному поводу, то ли по случаю получения стипендии. Выпивали в одной из комнат, откуда потом разошлись — кто по своим комнатам, кто на женский этаж. Саша заснул одетым на кровати, слегка не рассчитав количество выпитого. Уходя, кто-то расставил все находящиеся в комнате бутылки от этой и предыдущих коллективных пьянок в один очень длинный рядок, от окна до самой двери. Дальше рассказ одного из преподавателей, дежуривших по общежитию в тот вечер.

– Заходим в одну из комнат. На кровати лежит парень в тельняшке и брюках, рядом с кроватью стоят тапочки и большая батарея пустых бутылок. Мы даже испугались, а вдруг умер? Но трогать его не стали. Потом идём часа через два по четвёртому этажу, ба, знакомые тапочки навстречу идут! Жив! И даже почти трезв!

Когда по комнатам стала ходить распечатка древнеиндийского трактата «Три ветви персика», Чёрный ухватил несколько листков с сексуальными позами и убежал. Придя через некоторое время, он сказал разочарованно:

– Чушь всё это! Почти ни одной позы не получается.

Мы дружно заулыбались, представив его коренастую фигуру в постели с женой, полненькой, невысокого роста. А многие описанные позы требовали почти акробатического телосложения.

Да, девушкам с нами не очень повезло. В глазах многих из них читалось желание выйти замуж, но с нами уже не было нашего Вовочки, который первый год задавал правильный вектор отношений к девчонкам. Он с первых дней стал сводить все разговоры к практической стороне сближения с одногруппницами. Если бы он до конца оставался с нами, то вполне возможно, в отдельных парах сложились бы более тесные отношения.

Сам Вовочка быстро нас покинул, оставив очную учёбу, он стал работать и вскоре женился. Заезжая к нам в гости, Вовочка много рассказывал о своих отношениях с разными женщинами. Однажды, слушая его я заметил, что он называет одно имя, а имя его жены звучит иначе.

– Валера! – ответил он наставительно, – жена, это дома, а на работе, это производственное отношения!

В другой раз он поделился, как ему пришлось исполнять обещание приласкать знакомую, обделённую мужским вниманием.

– Квартиры свободной не нашёл. Пришлось в парки, на скамейке, в антисанитарных условиях, под моросящим дождём…

Да, был бы Вовочка с нами на всём продолжении учёбы, явно другие сложились бы тогда у нас в группе отношения, более тёплые.


Продолжение:
http://www.proza.ru/2017/03/17/16

Начало воспоминаний о техникуме:
http://www.proza.ru/2016/04/20/1622