Часть 2 Потерять и найти глава 10

   Глава 10 

 Не ушло в небытие только желание семьи, а особенно Нины, родить второго ребенка, желательно мальчика.
   
   К зиме Нина снова забеременела. За окном черные без давно опавшей листвы деревья,  где-то колышет свисающие космы белой березы  ветер, а во чреве Нины зародилась новая жизнь. Природа уснула и спит, но всему свое предназначение.
   
    Они продолжали жить в доме Бурбона, вот только теперь на втором этаже, в комнате с окнами,  выходящими на улицу. Хозяин в дальнейшем желании получать больше денег, весь первый этаж с двумя комнатами и кухней сдал новым квартирантам – семье из трех человек.
   
  Сам  Бурбон поселился тоже на втором этаже в комнате с окнами,  выходящими в его сад и с балконом.
 
  «Мог бы и нам дать комнату с балконом» - думала Нина, когда задыхалась от жареного дыма,  исходящего из кухни – веранды.  Кухня теперь была общей с хозяином на веранде, хотя и утепленной,  но прямым выходом  во двор без дополнительного коридора. 
   
   Новые квартиранты  ходили свободно через кухню-веранду и это создавало некоторые неудобства. Чтобы полностью изолироваться от них, Бурбон, поставил сколоченную из досок стенку с открытым  проходом в виде занавески, без дверей. Отделился,  как подешевле – не любил он тратить деньги.
   
   Но общение с новыми жильцами в одном доме не могло быть совершенно изолированным. Дочка Аленка быстро подружилась с девочкой Ирочкой, которая была младше нее на пару лет. Бегали друг к  другу играть в куклы.
 
   Родители Ирочки – молодая пара  30 лет по возрасту. Он, Евгений , красивый мужчина высокого роста, кудрявым черным волосом, пышными губами, всегда ходил в костюме,  белой рубашке и при галстуке. Интеллигент, занимающий какую ту должность в администрации Горсовета.
   
   Она, Татьяна  – серая мышка, маленькая, худенькая,  с  серо-зелеными глазами, редкими черными волосиками, всегда подстриженными под мальчика.
   
   А вот их дочка Ирочка – настоящая куколка, кудрявая черноволосая Мальвина с голубыми глазами – редкое сочетание.
   
   Татьяна не работала, водила по утрам дочку в детский сад, остальное время готовила обеды, убирала, каждый день трусила коврики во дворе. Выходила она со своими ковриками в палисад, где свободного места от грядок не было, и ей приходилось пользоваться дощатым  забором или бельевой веревкой.

   - Бельевая веревка порвется, - предупреждал ее хозяин Бурбон.
 
  - Забор поломаете! - уже кричал он, когда квартирантка била по коврикам палкой.
 
   Но зимой этот вопрос разрешался проще: Татьяна  раскладывала на снегу ковры и чистила их веником. Ковры можно было разложить на местах грядок, на которых в зимнее время ничего не росло. Однако и здесь Бурбон нашел, чем упрекнуть старательную уборщицу.
 
   - На этом месте клубника растет, она зимой в листьях под снегом, вы своими коврами помнете всю клубнику. Перенесите  ковры в конец огорода, где я картошку сажу.   
 
    Конец огорода был далеко от входа в дом, и слабенькая Татьяна каждый день тащила на своих худых плечиках  рулоны ковров, снятых с пола и стен.
   
   В семидесятые годы прошлого столетия, люди еще очень любили  застелать полы коврами,  утепляя, а больше украшая свои жилые помещения, считая это богатством и красотой. 
   
  У Нины тоже был ковер, но она его перестала стелить на пол в комнате на втором этаже, а свернула в рулон и поставила в угол. В нижней комнате они пользовались ним на полу, где можно было его вынести и помыть. Но со второго этажа таскать ковры Нина не могла, тем более она затяжелела и считала любую тяжесть противопоказанием. Тем более ступеньки с этажа были крутыми и узкими, а входы в их комнату  и комнату Бурбона,  осуществлялись через проход под пологим сводом крыши. Крыша не  утеплена, открытая  шиферная кровля  с деревянными  кроквами,  из которых то там, то там торчали  острия гвоздей.
   
   Один раз Нина напоролась на остаток гвоздя,  поранив себе плечо. Тогда  муж молотком прошелся по всем гвоздям, а затем,  купив несколько метров полиэтиленовой пленки, зашил свод  крыши этой пленкой. После такого ремонта в проходе стало теплее, не дул холодный ветер из щелей и холода самого  шифера.
   
  Бурбон не только похвалил мужа за такое изобретение, но еще упрекнул, сказав,          - Это ваше желание, за пленку денег с меня не просите.
   
  -Нет, так нет, невелика потеря, - сказал муж, довольный, что мог хоть как-то помочь своей жене в удобстве.

   Снег выпал только в конце января. Нина ходила по скользким протоптанным дорожкам осторожно, боясь снова не упасть и не потерять ребенка как в прошлый раз. Но зима прошла быстро без никаких происшествий. Одно беспокоило Нину -  ее вредная работа в лаборатории, где приходилось дышать кислотами и щелочами.
 
   -  На суйте нос под вытяжку, -  часто делала ей замечания сослуживица   их отдела, сельская девчонка, пришедшая работать в лабораторию уборщицей, ходила в черном халате и всегда в резиновых перчатках на руках. Перчатки ей были нужны постоянно, так как  в ее обязанности входило постоянная уборка колб   и другого лабораторного инвентаря и мытье этой посуды. Только в конце дня она мыла полы в лаборатории, после ухода всех сотрудников.
   
   Персонал лаборатории и начальство отдела, где работала Нина, узнав о новой ее беременности, не очень было довольно. Это необходимо отпустить ее в декрет, потом в отпуск по уходу за ребенком, затем она будет приносить постоянные больничные от болезней маленького ребенка, который, как понятно, будет болеть всеми болезнями, пока вырастит, а это займет не один год жизни лаборатории.
 
   Начальник лаборатории писал докторскую диссертацию, его разработки проходили испытания в их лаборатории, которые и проводила Нина. После ее ухода, он не знал, кому сможет передать и доверить свою работу. Нина заслужила у него не только доверие, но и уважение, как знающий химик и аналитик, иногда высказывающий или даже подсказывающий ему новые идеи.


 Продолжение:   http://www.proza.ru/2017/02/28/2245