Эскизы 2017 - 2

*
Юбилейный год. 100 лет – «Февралю».
*
Революционные пророки вполне подражали библейским. Но если Ж-Ж.Руссо в лице своего «благородного дикаря» проповедовал возвращение в Эдем, то Маркс и Ко предрекали обществу «старого мира» подобие Страшного Суда. (Страха действительно было много, но до рая так и не добрались).
Поэтому, считать, что литература советского периода по теме революции или коммунизма отличается просто с точки зрения научных подходов – это чрезмерно упрощать ситуацию. Мировоззренческая пропасть между «коммунистами и «антикоммунистами» была гораздо  глубже, хотя в период застоя, при всемерном остывании революционного энтузиазма и потерей эсхатологически-экзистенциального напряжения (последняя вспышка коммунистического безумия наблюдалась в хрущевском «волюнтаризме и обещании полный «-изм» к 1980 г.) вся эта советская революционность превратилась  в бюрократическую косность и «схоластическое теоретизирование».

По нашему мнению, революция в России вполне поддается теоретическому осмыслению, но долгое время взгляд был направлен совершенно не на того автора. Революция в России, как и другие подобные события, произошла не по Марксу, а по Мальтусу. Когда политическое неудовольствие присоединяется к воплям, вызванным голодом, когда революция производится народом из-за нужды и недостатка пропитания, то следует ожидать постоянных кровопролитий и насилий, которые могут быть остановлены лишь безусловным деспотизмом", писал автор гениального «Опыта закона о народонаселении».
И сегодня, признаться, из предложенного ассортимента трактовок российской революции нам ближе всего подход историка С.Н.Нефедова, развивающего на различном историческом материале демографически-структурную теорию, дополняемую другими подходами. Уральский автор пишет: «Неумолимые законы мальтузианского цикла действовали помимо воли правителей министров и политических деятелей сметая со своего пути тех, кто пытался сопротивляться… Судьба Николая Второго была предопределена глобальными факторами исторического процесса…
*
У революций есть такая особенность: задним числом они представляются совершенно неизбежными. Но в текущей реальностью всегда случаются неожиданно для современников. То есть чаще всего революционные события не были предугаданы.
*
Есть стремление принять теоретическую эстафету у дореволюционных и эмигрантских русских мыслителей. Да, такая необходимость существует, особенно в связи с актуальными и опасными тенденциями в мире современной политике. Проблема однако в том, что принять эстафету от того же П.Сорокина, например,  сейчас очень непросто. Русскую теорию революции просто некому было развивать в советских условиях при безраздельном господстве репрессивного марксистско-ленинского «талмудизма». В итоге, для того, чтобы приблизиться к адекватной теоретической рефлексии по поводу своей собственной трагической истории, надо не только осваивать мировые (западные) научные достижения, но и обращаться к своим собственным истокам. И здесь социология революции продолжает оставаться актуальной.
*
Надо четко понимать, что помощь («революционерам») со стороны иностранных держав питается не филантропией и не соображениями внедрения прав человека и демократического режима, а корыстными соображениями и стремление ослабить военного и/или экономического конкурента в ситуации кризиса и дефицита ресурсов – присвоить эти ресурсы себе с еще большей выгодой для себя. Вне зависимости от отношения к существующему порядку, давно следует расстаться с надеждами ряда диссидентских групп на то, что «заграница нам поможет». Конечно, поможет! Запалить свой дом и пустить в него новых грабителей и мародеров (которые могут оказаться гораздо хуже уже имеющихся грабителей и мародеров).
К примеру, в случае, если народное возмущение вдруг приведет к гипотетическому «майдану» на Манежной или Исаакиевской площади, или где-нибудь в другом месте, то какие силы  смогут поставить себе на службу энергию протеста: народные активисты, искренне возмущенные усиливающимся «беспределом»? демократические политики, озабоченные справедливым народным представительством и развитием местного самоуправления? или же национально ориентированные предприниматели, интерес которых состоит в подъеме отечественной экономики, развитии и защите внутреннего рынка? Вряд ли.  Скорее, в ситуации, когда у протестующих масс «вскипит разум возмущенный», выгоду получат те, у кого в руках есть серьезные финансовые и организационные ресурсы, то есть в нашем фантастическом примере (подкрепленном исторической практикой постперестройки) – это будут олигархи, за спиной которых находятся иностранные корпорации и правительства, желающие прибрать к рукам остатки ресурсов страны, «демократизирующейся» посредством «цветной» революции. Почему в этом некоторые видят исключительно «пропаганду»?
*
Помимо раскола элит (условия, которое является общим местом в большинстве теорий революции или концепций «демократического транзита), РФ также отличается практически полным отсутствием реальной политической оппозиции, как «системной», так и «несистемной». По поводу партий, допускаемых до выборов, а иногда, символически,  в органы власти, можно было много раз убедиться, что реальных властных полномочий они никогда не получат, более того, эти «политические клоуны»  на это всерьез никогда не претендовали и не претендуют. К слову сказать, этот факт позволяет уточнить реальную цену отечественных «электоральных исследований» и изучения «партийной составляющей» политического процесса.
Но и несистемные противники режима не обладают никакой реальной силой. В этих условиях возлагать  надежды на «революцию революционеров» есть наивность или провокация. 
*
Несистемные оппозиционеры или же «революционеры» занимались и будут заниматься тем же, чем и всегда, то есть прибывать в состоянии перманентного раскола, становиться жертвами и/или авторами провокаций, предавать и подсиживать друг друга, писать напыщенные и нереалистичные манифесты, служить расходным материалом для борьбы элитных групп, использующих несистемный фактор и т.д.,  а также выступать приманкой  для вербовки доверчивых «юношей бледных со взором горящим»,  с целью  их своевременного выявления и нейтрализации. Все это достаточно традиционно и понятно, хотя, конечно, крайне мерзко по любым содержащим мораль критериям. 
Конечно, историки могут привести и иные примеры успешной подготовки и  реализации революционных выступлений. Но тут важен социальный и культурный контекст. Можно ли, например, ныне верить ультра-революционным призывам после трагического опыта тех, кто еще совсем недавно решил поддержать «Русскую весну»! Кто был убит или  искалечен духовно и физически, приняв на веру проект «Новороссии»!
*
Сейчас очень трудно бывает определить, зачем и для кого написаны многие отечественные работы «по политологии», в которых неизвестно для чего пересказываются те или иные факты и теории с минимальной привязкой к «злобе дня» или вообще без оной. В распространившейся ныне в РФ моде на «политологию без политики» пресловутый «академизм» вполне себе наследует печальной памяти «схоластическому теоретизированию» прежних времен, да и развивают эту тупиковую линию подчас те же самые «теоретики» и из ученики - («диссертанты-аспиранты» и пр., переключившиеся вместо проблем «развитого социализма», «социалистического образа жизни»  и «мировой системы социализма» на какой-нибудь «сетевой джи-ар», «геополитику трампизма» и т.п.).
*
Посмодернисты, как мозговые глисты … (Мысль при чтении Бодрийяра).
*
В Великом Кольце искали коммунизм, а там оказалась «Агни-Йога».
*
Чудны дела твои…
Даже либерасты и сопутствующие журналюшки начинают «прозревать» и осторожно заявлять, что укронацизм – это реальность, а не просто пропаганда российского ТВ…
*
Полное непонимание политического контекста.
Дурачкам сказали,  что быть «политологами» - это значит описывать выборы. И дурочки кинулись ловить кошку в пустой комнате.
*
Соприкосновение со здешними медиа, то есть с новостными программами и сайтами чересчур некомфортно и, как говорится, отвращает. Поэтому новости лучше узнавать через известных блоггеров с понятной позицией. Они своими комментариями порой помогают адаптировать психику к очередной мерзости из инферно-хроник.
*
И все же всей полезности довольно интересных концепций советского коллапса в его основе лежит какая-то огромная Тайна. Мы вовсе не рассматриваем эту тайну в духе доморощенных конспирологов, как поиски масонских козней, истоки которых уходят во времена строительства пирамид, загадок нацистских летающих дисков или происки могущественных клубов, секретно осуществляющих власть над миром (De Aenigmate). Но пребывание страны в состоянии непрерывного и безвыходного инферно требует своих  объяснений. Здесь уместно вспомнить именно о макросоциологических подходе Р.Коллинза, как о рассмотрении исторических процессов большой длительности. То есть крах социализма нельзя связывать только (и не столько!) с деятельностью последнего генсека. Нам понятно, что коммунистический эксперимент был обречен с самого начала, но почему он запустился. Видимо сто лет назад сработал некий «переключатель», давший толчок перманентному уничтожению нашего народа. В этом отношении «мягкий геноцид» российского населения со стороны постперестроечных «реформаторов» (посредством, например, распространения нищеты, разрушения медицины и внушения настроений полнейшей безысходности) вполне преемственен по отношению к террору и голоду эпохи гражданской войны, коллективизации, десяткам миллионам трупов времен «ВОВы» и огромному количеству нерожденных русских детей, которые при иных исторических обстоятельствах,  могли бы жить. Истоки социальных Смут лежат в демографии, и главный теоретик революций – это не еврей Маркс, а англичанин Мальтус. Механизмы масштабного сокращения популяции, через ту же «революцию»  запускаются, возможно,  на каком-то досоциальном уровне, не поддающемся сознательному социальному контролю. Высочайшая рождаемость в России между условно 1861 и 1914 годами потом перечеркивается «русским крестом»: сокращением количества детей и «африканской» продолжительностью жизни. Пока, повторим, остановить этот механизм депопуляции в России не удается; после временных стабилизаций следуют новые срывы, ведущие к демографическому краху. И все политические пертурбации последних десятилетий, в том числе, трагический фарс «перестройки» и постперестройки – это, скорее всего, лишь видимые волнения на поверхности моря, в глубинах которого бушует социобилогическая буря.
Но значит ли это, что, как утверждает, например, С.Нефедов смуты начала и конца ХХ века были предопределены, в основном, демографией. Мы не думаем, что это только так. На социальном уровне мощным фактором был характер социального конфликта. В дореволюционной России веками копилась ненависть между «низами» и «верхами», когда они фактически были разными народами. Факт длительного содержания миллионов великороссов в жестоком и унизительном рабстве со стороны, по сути, «иноплеменников», не способствовал утверждению не только национального единства, но и минимальной социальной солидарности.  В неблагоприятных военно-политических и социально-экономических обстоятельствах это обернулась массовой резней (то есть уничтожением «лишних» людей), а затем новым столетием настоящей и непрерывной гражданской войны, которая то проявлялась в открытых формах, например, в коллаборационизме Второй мировой, то опять уходила вглубь и выражалась во взаимном не-считании-за-людей «верхов» и «низов», что сказалось в очень быстром демонтаже советского государства, и примеров  чего можно вдоволь найти и в текущих событиях в РФ.
Изучение истоков и характера этого огромного по времени и масштабам социального конфликта (неким аналогом может быть Франция, после другой «великой» революции, вплоть до дела Дрейфуса и самоубийства Д.Веннера) является не просто актуальным для развития науки, но вопросом национального выживания. Необходимо понять, как можно (если еще можно?) социальными, политическими и культурными средствами остановить механизм  запущенной смерти социума и вернуть общество к полноценной жизни, дав ему возможность развития и творчества.
*
А чем «библия» лучше Влесовой книги?
*
С неудовольствием узнал, что в школе продолжают проходить тексты люмпен-горевестника. По-прежнему забивают детям головы «Песней о Соколе». Ребенок недоумевает: «почему пристали к Ужу, жил он себе спокойно, а Сокол только дрался…»
*
Произошедший в 1991 году распад Советского Союза и крах коммунистического эксперимента до сих пор продолжают вызывать яростные споры.  Закончился ли советский эксперимент закономерным образом или это был результат случайности, связанный со злокозненными действиями врагов извне и изнутри? Или некая цепь событий привела к распаду «первого в мире социалистического государства»? Нам представляется, что стороны никогда не смогут прийти к какому-то общему ответу и «вместе им не сойтись» не только в силу разницы идеологических позиций, но и представлений, лежащих в их основе, связанных с пониманием природы социализма. Те, кто считает социализм закономерной ступенью исторического развития, более прогрессивным по сравнению с капитализмом и т.д., естественно будут делать упор на «измене генсека», «происках врагов», то есть в сочетании субъективного фактора, наловившегося на неблагоприятные экономические и внешнеполитические обстоятельства. Писаний подобного рода великое множество и стоятся они по схожим схемам  [9]. Это имело место, но, даже согласившись с подобным подходом, надо озаботиться вопросом, какие факторы лежали в основе измен, погружений в бездну и т.д.
Напротив, те, кто полагает социализм историческим тупиком, а коммунистический эксперимент несчастьем для России, считают, что рано или поздно это должно было закончиться, а события 1985-1991 годов («перестройка») могли бы иметь иной формат, происходить с другими участниками и в иной темпоральности, но все равно привели бы советский социализм к  бесславному финалу.
Когда мы говорим о конце социализма и СССР следует иметь в виду и аналитически различать два процесса: конец социального строя (попыток построить «коммунизм») и распад государства – Советского Союза. Эти два процесса наложились друг на друга,  и  они вполне могут быть объединены понятием «революции» (в современных теория революция понимается именно как распад государства). Но в советском случае этот распад произошел и политически, и географически (или, если угодно, как «геополитическая катастрофа»). Процессы эти были взаимосвязанными, но не тождественными.
Ирония политической и интеллектуальной истории (если так можно выразиться) состоит в том, что неожиданностью капитуляция бывшего врага стала для многих политиков, которые вели с ним борьбу. Это ставит под сомнение стереотипные конспиралогические построения (в духе «это всё придумал Даллес»), а также для «профессиональных антикоммунистов» или «транзитологов», которые приближение конца коммунизма в Советском Союзе откровенно проморгали. Действительно, многие ли «транзитологи» или «советологи» смогли предсказать горбачевскую перестройку и ее революционные последствия. Нет, для большинства из них, начавшаяся perestroika и её результат тоже были сенсацией.
Неудачные действия Горбачева на мировой арене именно в 1980-е годы представляются все же субъективно и случайно обусловленными («так совпало!»), тогда как, фактор роста межэтнической напряженности в силу изменения демографического баланса сказывался все сильнее и, если отбросить интернационалистскую демагогию о «дружбе народов», имел понятный финал. Да и в реальной истории распад СССР был связан именно с дезинтеграцией союзных и республик, с которыми Москва не смогла справиться. Дабы пояснить эту мысль, можно  прибегнуть  к циничному  сравнению судьбы «Союза нерушимого» с гибелью безнадежного онкологического больного в автокатастрофе.
Так или иначе, но СССР закончил свои дни в силу сочетания геополитического напряжения и внутренних межэтнических противоречий, которые при ослаблении центральной  власти становились для нее неразрешимыми (к примеру, уже в 1988 году перед Москвой встал вопрос, кого поддерживать в конфликте за Нагорный Карабах – и любое решение вело к возмущению в одной из «союзных» республик). Но в 1991 году произошел, по сути, революционный  распад СССР не только как государства «союзного», но и как «советского» и «социалистического».
Было бы слишком наивно рассматривать уничтожение Союза и социализма только как победу каких-то его врагов. Организованные антикоммунистические силы были уничтожены в ходе второй мировой войны (с гражданской войной, как вооруженным противостоянием было в основном покончено); были вытеснены за границу или оказались в ГУЛАГе. К началу перестройки даже слабые группы диссидентов были разгромлены и деморализованы. Но не они были могильщиками советского коммунизма (что, кстати, определила сомнительный и неустойчивый характер постперестроечных экономических и политических реформ, особенно по контрасту с Восточной Европой).  Как ни наивно это звучит, тем более на фоне изощренных аналитических схем, но широко разлитое недовольство «советской властью» постоянно подпитывалось трудностями с доступом к питанию. Еды не хватало и руководство, опасаясь продовольственных волнений, форсировало хлебные закупки за рубежом, что порождало зависимость от Запада, а неблагоприятные колебания экономической конъюнктуры вели как к внешнеполитическим (сдача переговорных позиций), так и внутренним (неуклюжие попытки разрушающих советский строй реформ)  последствиям. Как человеку, жившему в СССР, автору этих строк такой подход представляется наиболее близким, интуитивно понятным и верным. Субъективно, у меня, в отличие от многих сограждан, охваченных ностальгией по «совку», среди воспоминаний о молодости сохраняется и память о том, как с детства приходилось ездить «в колхоз», собирать под дождем картошку и морковь,  или сажать ёлочки  (хвойная мука шла на корм скоту – бедные колхозные коровы!).  Но все эти усилия никак не отменяли пустых полок и очередей в магазинах. 
Распад СССР был вызван, прежде всего, геополитическим напряжением на международной арене и межнациональными противоречиями внутри страны. Дефицит был неотъемлемой чертой советской экономики. Страна так и не смогла вырваться из мальтузианской ловушки, связанной с дефицитом продовольствия.
*
В «России во мгле» у многих прояснился разум. Конечно, если удавалось сохранить голову.
*
СССР без «перестройки» вполне мог бы еще протянуть лет десять-двадцать. Ну, была бы всеобщая талонизация. Но «строителям коммунизма» было не привыкать. На как бы реконфигурировалась бы тогда дальнейшая политика?
*
Философские факультеты в «совке»
Конечно, интеллектуалы и богема всегда играли в бисер. Но русский Серебряный век с его весьма сомнительными источниками и персонажами все же породил в условиях русской культуры великолепные образцы, изящно сочетавшие в себе разум и магию. От «совка» не произошло ничего кроме тупого «диамата» и его изводов. Философии – этого достояния свободных умов в СС не могло быть по определению. Ну, кто шел на эти философские факультеты. Ну, какие-нибудь выпускники заборостроительных техникумов, с мозгами, отбитыми армейской дедовщиной,  решившие вдруг, что вместо культуры им достаточно приобщиться к курсу некой «мудрологии». Обретались там и явные психи, и комсомольские карьеристы, и стукачи, и «синие чулки», либо наоборот очень раскрепощенные девицы. Попадались и нормальные, но не они задавали тон. Озабоченность «совфилософов» проблемой «идеального» и «деятельностным подходом» выдает отсутствие идей и доступа к нормальной деятельности. Иные гордились, что они не играют в «марлен», а приобщены логике или эстетике.  Но это не спасало от пустоты сознания даже по природе неглупых людей. Мышление имитировалось. Не интереснейшие люди – во всех отношениях. Странная субкультура породила непонятно что, но «это самое» потом стало оказывать некоторое влияние на последующие события. Отечественная интеллектуальная сфера (особенно гуманитарная) превратилась в зловонную помойку. И если бы не дренаж «умной» иностранной литературы давно бы все задохнулись.
*
Что же будет после долгожданного падения авторитарного режима. Предполагается, что пройдут честные свободные выборы и наступит демократия. Что же еще? Например, начнется гражданская война, как в 1918 г. И/или начнется резня и этнические чистки (которые пошли на Кавказе сразу после «катастройки»). Много вариантов – и все хуже имеющегося положения. Это тоже поддерживает авторитаризм.
*
Враг моего врага – мой друг?
Вовсе не обязательно. Взаимная ненависть и разделение могут быть сильнее. Так, различные группы оппозиции никак не могут прийти к негативному консенсусу. Пропасть между ними напоминает межвидовую борьбу. Да что оппозиция – там все зыбко. Но даже при наличии вроде бы власти сопля Керенский предпочел открыть дорогу большевикам, чем опереться на помощь Корнилова. Союз с «либералами»? А про донецкую кровь забыть? Да и они «крымнаш» не забудут. «Чувства» сильнее рациональных раскладов.
*
Гиви сожгли. Хочется выть.
*
О власти коммунистов
Раи их сооружений никуда не годятся, но зато ады, которыми они усеяли Россию, верх совершенства: непревосходимо приспособлены к цели отравлять жизнь человеческую и обращать ее в медленную смерть. (А.Амфитеатров. Их предисловия к «Красной каторге» М.Никонова-Смородина).
*
В 14-17-м годах стало модно проводить параллели с событиями вековой давности. Но возможно, что эта магия цифр обманчива. В России всё ведь происходит на другой основе. Вместо бурного роста, связанного с обострением множества противоречий, полнейшая деградация во всех сферах и тенденция к вымиранию. Если перегрев привел к революции, то инволюция это просто угасание. Ничего хорошего ждать не приходится, дожить бы спокойно. Но надежды на хоспис тоже не оправдываются: у «России на пенсии» спокойной и обеспеченной старости не будет. Как и у большинства российских пенсионеров, уделом которых  является нищета, муки и издевательства со всех сторон: от непутевого потомства до садистов из коммунальных служб. Поправка только на масштаб.
*
На смерть Шафарефича
Мыслитель в свое время выдвинул идею, что социализм – это проявление мортидо, стремление общества к смерти. Эксперимент советского коммунизма был тому ярким подтверждением. Бюрократическое распределение всего и вся еще больше усиливает бедность и дефициты. Но как быть с социал-демократическими опытами, когда социальное государство базируется на рыночной экономике. Кажется, что это извлечение лучшего из капитализма и социализма. В советский период так все и представлялось: западное изобилие и раскрепощённость виделись альтернативой ГУЛАГу и последующему маразму скудости и идеологии. Однако уже постсоветский период был соединением худшего от обществ «рынка» и плана», да и «витрина» стала стремительно мутнеть. Так ли уж неправ был в своем максимализме Хайек, провозгласивший социализм «дорогой к рабству» Возможно, ошибкой был экономический детерминизм или упор еще на один какой-то фактор (так во время написания «Двух дорог к одному обрыву» был весьма популярен экологический алармизм).  Однако для идеологии социализма родовым пороком является стремление к противоестественному и отсутствующему в живой жизни равенству. Даже борьба с бедностью, если она развивает паразитизм и иждивенчество является глубоко порочной и подрывает социальный порядок. А уж приступы толерастии, отрицание очевидного как «сконструированного», однополые браки и т.д.  – это путь к деградации и вымиранию. Пока Запад доминирует за счет высоких технологий и финансов, но насколько прочна такая опора. Зачем деньгам поддерживать социумы паразитов-гедонистов. Не идет ли уже их утилизация? Обрыв у двух социалистических дорог – как предупреждал ИРШ, хотя и выдвигал на первый план другие обстоятельства.
Про РФ речи уже нет и тенденция, как говорится, определилась. Показательна реакция «соотечественников» на смерть крупнейшего национального мыслителя, который размышлял о судьбах отечества еще в то время, когда большинство глотало комсомольско-коммунистические речевки (застой вернулся – комсомолки повылезали). Большинство про Шафаревича никогда и не слыхало. Многие из слышавших откровенно чужды его идеям. А альтернативные структуры совсем не развиты. Смерть социума начинается с поражения мозга, тех, кто должен по идее мыслить. Не думают. Не могут оценить своих национальных мыслителей масштаба Шафаревича и Солженицына или хотя бы прислушаться к ним. «Философы» продолжают цитировать враждебных мамардашвили или свихнувшихся ильенковых, «политкласс» практиковать щедровицкую «методологию». Чтобы уж угробить(ся) наверняка…
*
Вырождение.
Хорошая иллюстрация к состоянию «политической» и «культурной» илитки – побег в самостийщину бывшего вороватого депутата госдуры и его марухи (певички, несколько лет обслуживавшей сексуально настоящего бандита, прижившей от него отпрысков, (которая одновременно «несла культурку в массы» на канале Культура Два – минус и заседала в той же госдуре). Вот уж в Сомали-на-Днепре они развернутся…
*
По голодецким данным 28 миллионов (больше трети) трудоспособного населения в РФ нормально не трудоустроены. Да и – куда! Бизнес подавлен, производство разрушено, деградация во всех сферах. Да и те, кто «работают» разве «зарплату» получают. И главное – просвета никакого.
*
Интернацизм – хорошее определение дал блоггер Богемик политике совкомвласти по отношению к русской России.