Речная нимфа

Вода в реке игриво переливалась, бросая солнечные зайчики на кроны плакучих ив. На камне возле кромки воды сидела девочка и с интересом разглядывала блики. Она поочерёдно закрывала то один, то второй глаз, забавляясь тем, как пятно света прыгает туда-сюда.
Возле реки всегда было тихо. Даже в летние дни, как сейчас, никто не купался здесь. Разумеется, когда-то давно река была широкой, а течение быстрым, по ней даже ходили корабли. Вот только за последние лет двенадцать всё изменилось. Река совсем обмелела, берег существенно сместился, а в самых узких участках поверхность воды покрывали тина и кувшинки.
– Альта! – раздался холодный звенящий смех со стороны моста, заставивший девочку вздрогнуть всем телом. – Альта! Что ты там забыла? У этой речки сидят только лягушки, ты, наверное, тоже решила стать здоровенной уродливой жабой?
Дерета иногда приводила сюда своих подружек. Она жила в доме неподалёку от реки с мамой и бабушкой. Её отец был рыболовом и оставил семью после того, как река перестала приносить улов, поэтому Дерета росла без отца. Давным-давно, когда Дерета была ещё совсем маленькая, её семья приютила у себя Альту, чья мать покончила с собой, сбросившись с моста. Увы, сёстрами они так и не стали, даже сводными. Альта с самого детства была странным ребёнком, разговаривать она научилась только в семь лет, но даже и потом поговорить с ней было не о чем. Она всегда была где-то глубоко в себе, могла подолгу разглядывать разводы от бензина в луже, или гулять под дождём, а ещё ловить лягушек (из-за чего Дерета просто ненавидела её), но больше всего времени Альта проводила возле реки. Она при любой возможности сбегала сюда с таким упорством, что приёмная семья давно перестала насильно затаскивать её домой даже на ночь.
Девочка откликнулась на своё имя и посмотрела в лицо обидчикам. Ей опять стало стыдно перед Деретой. Альта знала, что та специально водит своих подруг поглумиться над ней, но ничего не могла с этим поделать – ни противостоять им, ни вести себя иначе. Она не могла стать кем-то другим, как бы этого не хотела. Альта знала, что её не любили именно потому, что она отличалась от них. И вообще от всех.
– Жаба! Жаба! – смеялись они. – Жабам жабья судьба! Прыгай в своё болото!
Альта не предала значения колкостям. Ей стало обидно лишь за реку.
– Не слушай их, – прошептала Альта, наклонившись к водной глади, – они сами не знают, что говорят. Ты настоящая река, у тебя есть течение, и ты так же широка, как и остальные реки.
Дерета не остановилась на этом. Она позвала своих подруг ближе к берегу, где они стали бросать в Альту мелкие камешки и горсти мокрого песка.
Девочка сначала пробовала закрываться руками, но, когда поняла, что это не помогает, то бросилась к единственной своей защитнице – реке, прыгнув с берега и уйдя с головой под воду.
На минуту все звуки и страхи оказались далеко-далеко. В мире, в котором Альта чувствовала себя в безопасности, не было ничего лишнего, ничего плохого. В зеленоватой мутной воде многие века царил мир. Но долго девочка не могла там находиться. К сожалению, природа не подарила Альте жабры, поэтому ей пришлось всплыть.
Дерета и её подруги, кажется, остались довольны. Когда их смех стих, они кинули на прощание своё любимое: "сумасшедшая", после чего ушли прочь. Альта снова осталась наедине с рекой.
– Не обращай на них внимания и прости их, – попросила Альта у воды. – Они не виноваты.
 
А потом наступила холодная осень. На улице стояла дождливая погода, но девочка не уходила со своего берега.
– И чего эта сумасшедшая там нашла у реки? – спрашивала Дерета свою бабушку. Та считалась самой мудрой женщиной в их городе, и к её совету всегда прислушивались, хоть порой её объяснения напоминали больше небылицы и сказки про леших и домовых.
– Не с проста, не с проста. – Покачивала та головой. – Знаю я тому причину. Мать-то её на сносях была, когда руки на себя наложила. От неразделённой любви, это я точно знаю. Как ушёл он от неё, так она захотела от ребёнка избавиться. Ко мне пришла, но я не позволила, потому что грех страшный на ней усмотрела. Взглянула на неё и сразу поняла, что она не просто человек, от другого племени. Столько в ней было сил, что помоги я ей – потом бед не сосчитаешь. Пришлось отказать, но она и сама всё решила. С моста бросилась, да прямо в реку. Скорёхонько её выловили, да дочку-то спасти сумели только чудом. Тогда-то я и умалила родителей твоих взять Альту в дом. Пришла к реке да сказала: «Прости меня. Теперь буду о дочке твоей заботиться». Помоги я ей тогда, не случилось бы беды. Но видишь, силы матери её всё равно своё взяли. Она отравила своей смертью реку. После этого река и обмелела.
– То есть ты думаешь, что это из-за них нас бросил папа! – Дерета уже не в первый раз слышала эту историю, но ей всегда казалось, что рассказ бабки не окончателен.
– Ну, из-за кого бросил, не мне судить. Но то, что неспроста её к речке тянет, вот это уж точно.
После бабкиных историй Дерета тоже приходила к мосту и смотрела на Альту, но теперь она не просто насмехалась над сумасшедшей, а презирала и ненавидела её.
Альта прижимала к бледной груди сырой речной песок, словно одеяло, а мёртвая гладь воды безмолвно созерцала эту сцену. Девочка носила одну и ту же одежду уже третий сезон подряд. За это время её наряд сильно потрепался и свисал с худых плеч Альты. Её босые ноги были в мелких порезах от острых камешков на берегу. К губам Альта прижимала посиневшие от холода руки, она дышала на них, пытаясь хоть как-то согреть.
Клацая зубами от холода, девочка проговорила, дрожа на сильном ветру:
– Не волнуйся за меня, Река. Просто беги себе дальше…
– Чтоб ты околела там! – ругалась Дерета и возвращалась домой.
 
Вскоре минула осень, но Альта не собиралась уходить со своего берега. Жуткая зима пала на город. Морозы выдались настолько суровыми, что вороны, казалось, скоро будут падать замертво налёту.
– Эй, Альта-полоумная! – Дерета вновь пришла сюда. – Решила насмерть замёрзнуть? Даже река уже заледенела.
– А потом придёт весна, – прошептала Альта в ответ не столько Дерёте, сколько реке. – И лёд сойдёт. И мы с тобой освободимся.
В следующий миг в Альту полетел снежный ком, и больно ударил девочку в щеку. Холод и боль мгновенно обожгли её кожу.
– Ты сдохнешь так же, как высохнет эта речонка! После каждого половодья она мелеет, так что скоро река превратиться в лужу!
В Альту полетел новый снежок и на сей раз ударил её в грудь с ничуть не меньшей силой. Чтобы спастись от Дереты, Альта выбежала на лёд, надеясь, что та не последует за ней.
Дерета с сомнением покосилась на свою жертву. На первый взгляд лёд выглядел толстым. Река ведь была совсем неглубокой, так что в такой мороз она должна была замерзнуть, как следует. Однако стоило ей только ступить на лёд, как тот треснул под подошвой сапога, и Дерете пришлось сдаться.
– Чтоб ты утонула в своей речке, как твоя мать! – разозлилась Дерета, и с этими словами немедленно ушла.
– Не слушай её, – прошептала Альта, прижимаясь к корке льда, – Мы будем жить с тобой вместе. Вместе!
 
Той же ночью мороз был такой лютый, что хозяева впустили дворовых собак в сени, но Альта наотрез отказалась идти домой. Она всё ещё лежала возле реки, прижимаясь щекой к шершавой поверхности льда.
– С-с-согрей меня… – прошептала она, – мне очень… холодно…
Но закованная в ледяные доспехи река лишь сверкала под бледными лучами призрачной луны.
 
Вскоре закончилась эта жестокая зима, тёплые лучики новой весны пробудили жизнь. Когда Дерета в следующий раз вышла, чтобы проведать Альту, она остолбенела при виде реки.
Вода затопила мост через реку и всё поле, даже приблизилась к лесу вдалеке. Кажется, река стала ещё шире и полноводнее, чем в былые времена.
– Альта! – позвала Дерета, но никто не откликнулся.
Вода затопила берег, на котором раньше сидела девочка. Сама она пропала, и, как говорили в округе, её тела так и не нашли.
Жители города, которые знали сумасшедшую, сочли, что она провалилась под лёд и утонула, как и её мать когда-то. Однако бабка Дереты часто рассказывала, что Альта исцелила реку своей любовью и стала речной нимфой. Дерета не знала, стоило ли верить этому, но ей стало стыдно из-за того, что она так издевалась над Альтой, ведь та оказалась намного сильнее и мудрее, чем о ней думали.
С тех пор прошло много лет, река опять стала приносить улов и на ней замаячили паруса кораблей. Дерета же продолжила нести все те мудрости, которым научила её бабка. А когда она сама состарилась, то стала рассказывать своим внукам о речной нимфе.
– Правда это или нет: не мне судить, – наставляла она. – Но говорят, её можно увидеть возле берега или в воде, если прийти к ней с добром.
– А сама-то ты видела её? – спрашивали внуки.
– Видела только однажды. Я тогда пришла, чтобы извиниться перед ней.
– И что, она показалась?
– Показалась… – кивала Дерета. – Значит, простила меня.