212. Хуторская чертовщина. Жизнь крестьянская
Если с вечера чувствовался лёгкий морозец, то проснувшиеся поутру крестьяне дивились резкой перемене.
Белые иглы инея украсили своим видом всё вокруг, выбелив местность в чисто белый цвет.
Деревья приняли причудливый сказочный вид, прошлогодняя трава, торчащие будылки, солома украсились белым налётом инея.
Мороз с грязью сотворил чудесное действие, превратив её в крепчайший бетон, дороги застыли в беспорядочном месиве, являясь теперь препятствием для проезда.
Сезон колёсолома к большому несчастью был открыт, прибавляя в ближайшие дни работ для местного кузнеца.
Мороз также придал забот нерадивым хозяевам, которые не позаботились с вечера переставить телеги на более сухие места, их телеги оказались намертво прикованы колёсами к земле.
В базах скота, где вчера ещё было сплошное месиво, образовались опасные ловушки для скотины, где те могли запросто получить увечья.
В местах скопления влажной жижи, на них образовался скользкий грязный лёд, случайно подскользнуться и упасть там, большого ума не требовалось.
С приходом морозов вокруг стало чище, а на душе светлее, появилась лёгкость в передвижении, к обуви не налипала надоевшая грязь.
Морозы день ото дня крепчали, промораживая всё глубже землю, отчего могли пострадать озимые посевы.
Крестьяне поглядывали в небо в надежде увидеть там снеговые тучи, но оно днём было до синевы чистым, а по ночам звезды отсвечивали ярким светом из далёкой темноты космоса.
Морозный ветер выдувал тепло из жилищ, люди мёрзли, стараясь согреться, плотнее закутывались в одежды, передвигались в темпе.
Животным также не по нраву пришлась резкая перемена погоды, в сараях и загонах тянуло по полу холодом, куры забирались по насестам под самый потолок, гуси и утки, пряча носы под крылья, попеременно меняли ноги.
Воробьи стаями жались к жилищам, забиваясь по ночам под крыши, в стога с сеном и соломой или через дыры проникали к домашним животным, где по сравнению с улицей, заметный рай.
Из печных труб по утрам и вечерам над хутором поднимался дым, ветер, словно озлобившись на него, срывал поднимающийся дым прямо с труб, то прижимал его к крыше, то наоборот возносил в небо, чтобы тут же рвануть влево, вправо, растворяя его в чистом воздухе, отчего оставался только сам запах сгоревшего топлива.
Проблемно стало с водой, даже вёдра стоящие с ней в сенцах покрывались тонким льдом и это в тех хатах, где тщательно протапливали печи.
Иные хозяева вносили воду в комнаты, иначе вместо воды в вёдрах, возможно получить, формованный кусок льда.
Ровно семь суток ветер гнал холод, затем стих до полного штиля, но от этого мороз не стал слабее, а наоборот по ночам крепчал, отчего потрескивали стены хат.
Крестьяне понимали упавший крепкий мороз на голую землю предвестник не урожайного года, особых надежд на скромный сбор озимых уже не рассчитывали, было о чём подумать в эти дни, лёжа на тёплой печке.
В усадьбе наступило сонное спокойствие, если на хозяйственном дворе ещё виднелись кое какие передвижение работающего люда, то в самом доме насупила полнейшая тишина, да моментами загрудный кашель Анны Владимировны сотрясал спокойствие.
Помещица, выйдя в холодный кабинет за интересующимися для нею бумагами, перекладывая документы, надолго задержалась, отчего и простудилась.
На данный момент лежала в кровати, служанки окружили её круглосуточными заботами, отпаивая горячими чаями.
Печь в её комнате, отапливалась, не переставая «денно и ношно», поддерживая в комнате достаточное тепло.
А как нам известно, эта же печь отапливала и соседнюю комнату, так что Злотазан пребывал в комфортных условиях, пользуясь услугами дальнего родственника, домового, особых проблем не испытывал, попивал коллекционный коньяк из подвала и питался в данное время по лучше любого в усадьбе.
Коротая время, пользовался имеющимися книгами и журналами покойного Кузьмы Ильича, из которых пополнял свои знания, по ночам предавался воспоминаниям.
Лежа в тёплой комнате на кровати с ужасом представлял, как его друзья - товарищи на мельницах ловят дубаря, да и он сам давно ли стучал - перестукивал зубами сидя на кургане.
Помани его теперь на курган пройтись прогуляться, осмотреть с высоты округу, да ни за какие коврижки он туда не попрётся, хоть сотню червонцев посули, комфорт он похуже болотной трясины будет, размаривает, расслабляет так, что лень двигать членами.
Пребывать в полнейшем тепле и лёгкой дрёме с полным сытым животом и парами алкоголя в голове, лучшего занятия и не придумать.
Не жизнь, а полнейший курорт.
Об одном только можно сожалеть, что в этом доме нет ни единого курильщика, а так бы устроил себе барскую жизнь, покуривал сигары, и ни одна сволочь не догадалась бы о его присутствии в доме.
Но нет идеального положения в этом мире, и приходится чем - то жертвовать ради своего благополучия.
А рисковать для удовлетворения минутных амбиций, чтобы в лучшем случае остаться на чердаке, глупость несусветная.
Да и на самом чердаке гулял холод холодище, единственное тёплое место у печной трубы, но и оно особо не спасёт от пробирающего до костей мороза.
Восточные комнаты дома не отапливались, в них было довольно холодно, от скуки хоть собак гоняй.
Сторожевые псы особо не покидали своих будок, стараясь зарыться в принесённую им солому, при скудном питании их донимал мороз, голодное состояние не позволяло им согреться.
Сторож Анисим разжился старым тулупом и валенками, продолжал усердно нести службу, завязав ушанку под подбородком, потирая нос тёплыми рукавицами, позволяя себе после обхода заглянуть на кухню, попить горячего чая с сухариками.
Люди и природа с большой надеждой ожидали изменений в погоде, дрянь та погода, когда мороз приходит без снега.
Да и вообще, трудно угодить сельскому труженику, очень сложно подгадать с погодами, когда нужен дождь, его - то нет, а вот когда сухая погода так необходима, проливаются с неба божьи слёзы.
Как же ты трудна - жизнь крестьянская.
28 фев 2017 г.
Свидетельство о публикации №217030100001