в узенькой горловине

Запястье моё обвивает лоза,
Тикают здесь не часы, а сокодвижение;
Усики земляники повторяют круговорот Земли вкруг звезды,
И цепляются за опору.

Раннее кватроченто с ручьями стремится к реке, сугробы уходят в небытиё.
Мир перекроен наново, пальцы испачканы цветочной пыльцой.

Дождь по струнам, капли на ветках, деревья чувственно обнажены и проснуться готовы.

И кажется что по силам даже гиблое дело, самое обречённое. Но по силам!  Если пёрышки гладить, ощущая сердечный стук. Если высеять в грядки крупицы от ржавых гвоздей, из костров от сожжённых крестов.  Если в узенькой горловине – зыбучий песок, насладимся текучестью неотвратимого.  Пусть.

Пустота и наполненность сообщающихся сосудов – равноценное состояние.
Тебя не несёт, ты течение само.  И внутри, и на гребне волны.  По умениям место твоё.

На печали стоит нефритовая печать, на которой клеймо. За строкой улыбается Соломон и гладит по шерсти не приручённых львов.




// 1.03.2017, первый весенний