Всех невзгод сильней-2. Глава пятая

Можно было бы сказать, что появление мадам Кузнецовой никак не изменило их жизнь, если бы Лиза не стала замечать в Мишином поведении поначалу едва заметные признаки внутреннего напряжения, которые постепенно становились все более явными. Посторонние, скорее всего, не заметили бы ничего, но Лиза уже неплохо знала своего мужа, и для нее изменения были очевидны.

Началось с малого.

        На следующий день за ужином Миша вдруг устроил семейный совет, но, против обыкновения, нарушил привычный порядок вещей, который сам и завел в первый же год их брака. Когда возникала какая-нибудь более-менее серьезная проблема, они с Лизой всегда сначала вдвоем продумывали наиболее оптимальный для всех троих вариант ее решения, определялись с тем, что будет для них неприемлемо, а в чем они, при необходимости, готовы уступить матери, и только потом устраивали семейный совет, на котором уже втроем решали, как поступят.

Мнение Анны Михайловны не всегда совпадало с их представлениями о том, как нужно поступить, и Лиза каждый раз, когда такие расхождения случались, была готова до хрипоты отстаивать их с мужем решение. Много сил положил мастер компромисса Миша на то, чтобы убедить своего цыпленка бойцовой породы в том, что не следует бороться за мир до последнего патрона.

Много времени прошло, пока Лиза поняла, что у них, по сравнению с мамой, жизненного опыта пока маловато, и почти в любой ситуации полезно сначала попробовать последовать совету более опытного человека и посмотреть, что из этого выйдет. Как только она на деле убедилась в том, что  муж никогда окончательно не отказывается от их общего решения в угоду Анне Михайловне, а откладывает его в сторонку, как запасной вариант на тот случай, если теща вдруг ошибется, Лиза перестала обижаться на Мишу, и в семье воцарился мир и покой.
 
В этот раз он, против обыкновения, не посоветовавшись с Лизой, сразу начал с тещи:

- Мать, мне нужна твоя помощь.

- Мишенька, если сделать то, что тебе нужно, в моих силах, я буду только рада помочь. - ответила Анна Михайловна.

- Дорогие мои, лето давно закончилось. Дни становятся все короче и короче. Лиза приезжает с работы в темноте. Раньше вы встречались на вокзале и добирались вместе, а теперь она ездит одна. Я зависим от заказов, и не всегда могу встретить ее у офиса и забрать домой. Что скажете, девочки?

- Ты прав, мой дорогой, - ответила теща, - нам необходимо либо в ближайшие дни переехать в город, либо я буду по вечерам ходить встречать Лизаньку на станцию. Она мне будет звонить из электрички, допустим, из Подольска. Мне вполне хватит времени дойти до станции и встретить ее. Разумеется, нужно будет договориться, в какой вагон она будет садиться. Идеальный вариант – пятый или шестой.

- Вы что, серьезно? – удивилась Лиза.

- Абсолютно. - ответила мать.

Муж согласно кивнул головой.

- Значит так, - продолжила Лиза, - ни о каком переезде в город пока не может быть и речи. Осень в этом году благодатная – ясная и теплая, во всяком случае, пока. Вы оба прекрасно понимаете, что такая погода может простоять еще довольно долго, но даже, если очень скоро начнутся дожди и холода, можно пожарче истопить печку. Пропускать свое любимое время года из-за ваших страхов я не хочу. Мы все здесь в тишине, на свежем воздухе отдыхаем душой. Пожалуйста, не увозите меня в город. Я много лет хожу по вечерам с работы одной и той же дорогой, и ни разу ничего хуже "здравствуйте" не услышала и хуже улыбки не увидела.

- Раньше вы ходили вдвоем. - ответил муж. - С двумя, даже слабыми женщинами, связываться не станет ни один хулиган. Насчет переезда в город я с тобой согласен – будем жить здесь, как всегда, до снега. Значит, маме придется каждый вечер встречать тебя на станции.

- Как маленькую девочку?

- Нет. Как слабую женщину. Лизанька, пожалуйста, не строй из себя бой-бабу, соглашайся.

- Я весной ездила одна. Ты не волновался.

- Ошибаешься. Я просто вида не подавал. Все-таки была весна, дни удлинялись, народу на улицах по вечерам прибавлялось, а сейчас все наоборот… Большая часть дачников давно разъехалась по домам, и до самой весны будет приезжать только на выходные. Даже днем в будни улицы почти пусты, а про вечера и говорить не приходится. Зачем ты упрямишься? Неужели тебе не становится страшно, когда ты идешь домой одна в потемках?

Лиза задумалась. Умом она понимала, что Миша прав, заботясь о ее безопасности. Ей и весной-летом было неприятно идти в восемь-девять часов вечера со станции в одиночку, а с тех пор, как стало рано темнеть, стало жутко даже думать об этом. Каждый вечер Миша забирал ее из офиса, и каждый вечер она боялась, что из-за выгодного заказа он этого сделать не сможет, и ей придется добираться одной. Она была благодарна и матери, и мужу за такую заботу, но не могла не понимать, что Миша заволновался неспроста, и что эти ежевечерние "встречалки" связаны с появлением в поселке мадам Кузнецовой.

При одной  только мысли о том, что в один из вечеров она может встретить на улице привыкшую к безнаказанности мерзкую бабу, Лизу передернуло. От мысли о том, что эта женщина - сумасшедшая, Елизавете Николаевне стало еще хуже. Она  мысленно согласилась с правотой мужа, сделала вид, что ничего не понимает и вынесла вердикт:

- Мишенька, я не знаю, как ты ухитряешься предупреждать все мои желания. Мне правда страшновато ходить одной по темноте, и, если маме будет не в тягость встречать меня на станции, я буду только рада. Спасибо тебе, родной. Сама я попросить маму выходить вечером не решилась бы.

- Очень зря. - проворчала Анна Михайловна. - Вечерние прогулки очень полезны для здоровья, особенно в моем возрасте.

Ситуация разрешилась к всеобщему удовольствию, но у Лизы осталось впечатление, что это только начало, первое звено в цепочке Мишиных поступков, направленных на то, чтобы оградить ее от общения с Кузнецовой. Как выяснилось, женщина оказалась права. Долго ждать продолжения ей не пришлось.



Еще через неделю, в воскресенье днем, Елизавете Николаевне потребовалось пойти в магазин за хлебом. Миша, в это время чистивший принесенные из леса грибы, немедленно оставил свое занятие и пошел вместе с ней под предлогом, что в доме почти не осталось гвоздики и уксуса. Он лгал. Этих специй было вдоволь, и Лиза поняла, что он нашел благовидный предлог не отпускать ее одну. Она не стала задавать вопросы, и они пошли вместе. И опять интуиция подсказала женщине, что муж не хочет, чтобы она встретилась с Кузнецовой лицом к лицу даже днем, на улице или в магазине.

В местном супермаркете они действительно встретили мадам. Она что-то искала на водочных стеллажах. Увидев Берсеневых, подошедших к полке с дорогой водкой, чтобы купить бутылочку в комплект к только что неожиданно приобретенной к обеду селедочке, Кузнецова, явно нетрезвая, криво улыбнулась и вдруг злобно поинтересовалась:

- Ну что, голубки, все воркуете?

- Воркуем. - ответил Миша. - Наше дело молодое.

И, быстро взяв нужную бутылку, поскорее увел жену к кассам.

По дороге домой Лиза спросила у мужа:

- Мишенька, что Кузнецова имеет против нас?

- Лизанька, я не знаю. Если бы речь шла о нормальном человеке, можно было бы делать какие-то предположения, но она  никогда не была нормальной, а теперь еще и пьет. Кто знает, какие мысли вертятся в сумасшедшем мозгу, даже трезвом? А ее сумасшедший мозг еще и пьян. Будем надеяться, что она не имеет против нас ничего, кроме того, что любой пьющий человек имеет против трезвого. Мы просто попались под руку, да еще совершили тяжкий грех – купили бутылку дорогой водки у нее на глазах, когда она выбирала самую дешевую. Между прочим, в тележке она увидела еще один наш не менее тяжкий грех – много хорошей закуски.
 
- Она бедствует?

- Не знаю, Лисенок. Слухи ходят разные, а какие из них правдивы, знает только она сама. Одни говорят, что она овдовела и страшно бедствует, потому что муж оставил завещание, согласно которому все имущество перешло к сыну. Другие рассказывают, что она чуть ли не ежедневно пристает к Марголиным.

- Зачем?

- Хочет купить их дом. Говорят, что мадам делает очень щедрые предложения.

- А Марголины?
- Пока ничего продавать не собираются, но, сама понимаешь, однажды она при помощи братца может сделать им такое предложение, от которого они не посмеют отказаться.

Дальше Миша перевел разговор на другую тему, а у Лизы вновь осталось ощущение, что все не так просто, как он ей постарался преподнести, которое укрепилось уже на следующий день, когда, приехав вечером с работы, Михаил привез много плотной гардинной материи, чтобы теща сделала новые шторы взамен износившихся. Лиза не стала ничего говорить мужу о том, что старые шторы еще вполне пригодны к употреблению и могут прослужить еще несколько лет, но вывод о том, что он обзавелся плотными шторами, не случайно, сделала.



Очередной нежданчик случился уже в ближайшую пятницу. Вечером, вернувшись с работы позже обычного, Михаил сначала притащил на кухню несколько больших пакетов из супермаркета, а потом принес в гостиную большую, явно тяжелую, картонную коробку. Анна Михайловна и Лиза, понимая, что Миша купил еще какой-то вожделенный аппарат для кухни, который уже некуда ставить, с ужасом посмотрели на него, и теща поинтересовалась:

- Что ты еще хапнул, скопидомок наш золотой?

- Хлебопечку, мать.

- Одну прикупил? Сознавайся!

Анна Михайловна попала в точку. Зять опять купил обновку в двух экземплярах – одну в город, а другую – на дачу.

- Обижаешь! Ее сестра-близняшка ждет нашего приезда в городской квартире.

- Зачем? В магазинах хлеб есть всегда.

- Представляешь, сегодня отвез клиента на Проспект Мира, еду на разворот у Рижского вокзала и уже предвкушаю, что все, свободен, домой еду, а там, у торгового центра, на тротуаре мужик стоит с точно такой же коробкой, и голосует.

- "Не вынесла душа поэта"?

- Мать, ну как я откажусь от выручки, которая сама идет в руки?

- Понятное дело – "люди гибнут за металл".

- Не перебивай меня, мамаша. - добродушно пробурчал Миша. - Короче, подбираю я этого мужика, помогаю ему погрузить покупку в машину и приглядываюсь к картинке на коробке.

- Кто бы сомневался! - хмыкнула теща.

  - Простите, люди добрые, слаб я на домашнюю технику.

- Мы в курсе. - фыркнула Лиза.

  - Ему ехать недалеко было, в Марьину Рощу. По дороге, пока сидели в пробке на Сущевском валу, я разговорил его, и он рассказал, что жена ему всю плешь проела – хочет хлебопечку в подарок на годовщину свадьбы. Ей какая-то подружка приносила попробовать домашний хлеб, так она больше никакой другой есть не желает. Послушал я его рассказ, позавидовал обновке и подумал, что нам хороший хлеб тоже не помешает.

- Глаза твои завидущие. - отозвалась теща.

Миша пропустил ее реплику мимо ушей.

- Отвез я того мужика, вернулся на Рижскую, пошел в торговый центр, посмотрел, что за зверя он супруге подарил, почитал инструкцию и понял – надо брать. Извините, девочки, – не удержался, хапнул эту дуру, а по дороге домой зашел в "Перекресток" и купил все необходимые ингредиенты.

- Это что, мне придется каждый день тесто замешивать? – испуганно поинтересовалась теща.

- Нет! Она умнее, чем ты думаешь. У этой заразы внутри есть специальное ведерко. Ты засыпаешь в него все компоненты, наливаешь туда воду, загоняешь его в аппарат и включаешь нужный режим. Все! Когда будет готово, машина запищит. Останется только достать.

- Угольки?

- Говорят, что очень вкусный горячий хлеб с хрустящей корочкой, но можно и пироги испечь, и варенье сварить - там столько режимов и рецептур...

В который уже раз за последний месяц, Лиза обратила внимание на то, что ее мать явно понимает, что поступки зятя не случайны, и довольная тем, что он делает, поддерживает его во всех начинаниях.

- Я ее боюсь. - дурашливо сообщила опять очень довольная Анна Михайловна, показывая пальцем на уже стоящий на столе прибор.

- Не бойся. Она добрая. Она позволит вам в дождь никуда не ходить, а ее сестричка побережет ваши косточки в мороз и гололед. Нажмете нужные кнопочки, и можете отдыхать. Я после ужина разберусь и сам испеку первую буханку, а вы обе посмотрите, как просто это делается.

- А вдруг укусит? – совсем развеселилась теща.

- Неее! Она не кусается. Она добрая - девочкам ножки бережет.

- Вот и проболтался. - сидя на диване подумала Лиза. - Изобрел еще один способ не выпускать меня одну из дома, чтобы я не пересеклась с Кузнецовой. Кажется, действительно, выстраивается система.

Миша заметил, что жена опять невеселая, и решил, что ей не понравилась покупка. Он подошел к Лизе и опустился перед ней на колени.

- Большой Лис не угодил своему Лисенку?

- Лисенок ждет, когда Большой Лис отвлечется от обновки.

Анна Михайловна благоразумно ушла на кухню разогревать ужин.
 
- Скоро девять лет вместе, но еще не разучились скучать друг без друга.-  подумала мать. - Молодцы!

В это время в гостиной Миша поднялся, сел на диван и усадил жену к себе на колени. Она обняла мужа, всхлипнула и уткнулась лицом в его плечо. Он крепко прижал Лизу к себе, и стал целовать и шептать на ушко:

- Детонька моя, не плачь. Все хорошо. Ты, как всегда, немножко соскучилась.

- Угу, - опять всхлипнула Лиза, - целый день не виделись. Девятый год живем, и каждый день я маюсь одной и той же дурью...

Ей хотелось сказать мужу, что она устала от хорошо завуалированной лжи и стосковалась по нему прежнему, но женщина заставила себя промолчать.

- Маленькая моя, - ответил Миша, - ты же знаешь, что эта дурь у нас с тобой одна на двоих. Я тоже соскучился. Потерпи немножко. Сейчас поужинаем, разберемся с аппаратом и пойдем баиньки. Пошалим, помурлыкаем и заснем обнявшись. Годится?

- Ммм… Заманчиво. - проворковала успокаивающаяся Лиза. - Мишенька, откуда ты узнал, что я хочу хлебопечку? Только ты поторопился, родной. Я думала, как тебе намекнуть, чтобы ты положил ее под елочку, а ты взял и лишил меня мечты.

- Зачем намекать? Надо было просто сказать.

- Чтобы мамка услышала и нас обоих убила? Не забывай, мы с тобой у нее давно идем по расстрельной статье.

- Какой именно?

- Злостное потакание придурям друг друга. Она нас давно уже в рецидивисты записала.

- А мне показалось, что тебе не понравилось.

- Что ты? Наоборот. Хлебопечка избавила меня от серьезной проблемы.

- Какой?

  - Ты же знаешь – я домоседка. Мне и в нашем саду хорошо. Выходить из дома не люблю, тем более одна, а теперь даже за хлебом бегать не нужно.

- Конечно знаю, детонька моя родная. Наше счастье, что мы оба домоседы.

Лиза почувствовала, как Миша расслабился, даже слегка обмяк в ее объятиях.

- Кстати, о елочке. Лисенок, хочешь найти под ней путевки на теплое море? Допустим, в Грецию, на недельку. Теплое море, южное солнце, золотой песочек, фрукты…

- Самолетом туда и обратно?

- Но ты же давно хочешь поехать на отдых.

- Не такой ценой.

- До по-настоящему теплого моря зимой поездом не добраться.

- Значит, поедем отдыхать в заснеженный подмосковный Поселок.

- Обещаю! А под елочку?

Лиза не успела ответить – в гостиную вернулась Анна Михайловна!

- Граждане! Что вы себе позволяете? Прекратите обниматься и целоваться. Стыд и позор! Скоро девять лет женаты, а все никак друг на друга не надышатся! Целуются и целуются! Воркуют и воркуют… Позор! Извращенцы!

- Ты чего орешь, старая? – беззлобно поинтересовался зять, не выпуская Лизу из рук. – Тебе было бы лучше, если бы мы не целовались, а дрались?

- Зачем сразу бросаться в крайности? – сбавила обороты теща. - Можно просто сделать перерыв на ужин.


Продолжение следует...