Объяснительная

    Мною было замечено, что стресс лишает человека возможности понять шутку. Даже расхожее выражение, используемое в переносном смысле, воспринимается в буквальном смысле.   Вот, к примеру, сессия на носу, а преподаватель не успевает проверить последнюю контрольную работу.  При положительной оценке будет допуск к экзамену. А если оценка отрицательная…Но с точки зрения математики, и двойка, и даже единица – числа положительные.

    Сидят студенты-физики и ждут результатов контрольной работы. Смеркаться начинает, а результатов нет. И пятница сегодня, и скоро и деканат закроется, а куда же ведомость преподаватель понесёт? Экзамен в субботу…Надо сказать, дорогой читатель, что события, описываемые в рассказе, происходили в самом начале 21 века, и тогда ещё у простого человека не было чудесной техники, которая может переносить информацию через пространство и время.

    В ожидании студенты привычно сбились в стайку как пингвины. Мальчики сидели прямо на полу. Если были бы и студентки, то они сели бы на колени к своим парням, недвусмысленно обнявшись. Отчасти, падению нравов поспособствовала пожарная инспекция. Лавочки и стулья из коридора были убраны по распоряжению пожарных. По этой же причине для исключения внезапного возгорания, в туалете Универа никогда не было туалетной бумаги и одноразовых полотенец.

     Один из студентов-физиков, он же музыкант, басист, измученный недавней репетицией, приобнял свою гитарку в мягком зимнем утеплённом чехле. Он закрыл свои выразительные глаза и стал клевать носом. Тёмные вьющиеся волосы почти закрывали его лицо, но национальность парня угадывалась сразу, наверное, это и придавало ему определённое спокойствие. Он спал, развалившись под Универовской достопримечательностью, местом встречи всех и вся. Это был огромный, политический глобус Земли, такой большой, что его ось подпирала бы потолок стандартной хрущёвки.

Сон, навеянный полётом мухи вокруг Глобуса за пять минут до пробуждения

     Пробудившись от зимней спячки, медведь, порхая среди созревших подсолнухов, натыкается на кусты развесистой ягоды клюквы, гроздями висящей на ветках ивы, припарковавшейся у замерзшего пруда.
     Я тоже возвращаюсь к нашей одинокой общаге, стоящей на самой вершине оврага. Поднимаюсь на третий этаж, как есть, на лыжах и с двумя арбузами в руках. Еще пару арбузов я засунул в карман моего купального костюма. В руках я держу удочку, на которой бредет грустный карась. Ему сегодня утром случайно не дали молока, поэтому он такой грустный. Его пушистый хвост волочился по лесенкам.
     Вдруг раздалось тревожное щебетание карася. Мой верный друг волновался не напрасно. Муха це- це села мне мизинец правой ноги и пыталась укусить за пятку левой ноги. Не растерявшись, я схватил кольт, всадил все шесть зарядов мухе промеж глаз. Но наглое насекомое даже ухом не повело и продолжало осуществлять свой коварный замысел. Тогда я нащупал крепкое березовое полено и оглушил им му- му- ху  це- це. Но если нить невесома и почти не растяжима, то вторая производная никогда не обгонит первую, за какой бы ни дергали конец.

 P.S. 
 Му- му- хе конец. Я тоже, похоже, отмучился.

     Когда Марк (так звали студента) внезапно проснулся, подавившись сладкой слюнкой и не увидел своих однокурсников. Подхватив гитару, он устремился в коридор, где находилась та злополучная кафедра где препод, очевидно, оглашал тихим голосом список тех, кто допущен к экзамену по ММФ (методы математической физики).
     Марк бежал по коридору, бас мягко ударял его чуть пониже спины.  Его однокурсники выходили из дверей корпуса на свежий воздух. Кто-то звал Марка: «Марк, Ют!» «Я тут! Я допущен?» - отозвался наш герой и без труда увидел в толпе широкую спину старосты (студент 56 размера). Староста развернулся всем корпусом, одновременно ловко просовывая руку в рукав в куртки, и сказал голосом без малейших интонаций: «Всё, Ют (фамилия нашего Героя состояла только из двух букв), ты отмучился».
    Истолковывать это можно было по-разному, но Марк хоть и обладал тонкой душевной организацией музыканта, в тонкости русского языка не стал вдаваться и тут же поспешил домой раскладывать шпаргалки по карманам, как туристы вкладывают перед сплавом специальный пенопласт в кармашки спасательного жилета после ремонта, стирки и сушки.

      Экзаменационное утро добрым не бывает, особенно по субботам. Предчувствуя нескорое возвращение, и помятуя о предстоящей репетиции, Марк положил в кармашек чехла от гитары два яблока и кусочек домашнего пирога, испечённого бабушкой Софьей Самуиловной.

     Когда Марк зашёл в аудиторию, профессор, принимавший экзамен по ММФ (не тот, который фигурировал в пятницу вечером) машинально, как кассир в супермаркете спросил: «Допуск есть?». Студент, переминаясь с ноги на ногу, сделал небольшой боковой вальсовый шаг и поставил свою гитару в угол, и тем самым дал понять, что он тут надолго. Молодой человек солидно кашлянул в кулак и сказал: «Староста мне сказал, что я отмучился.»

     Профессор, что бы не прослыть невоспитанным занудой, не стал отвлекать старосту и задавать лишних вопросов, не относящихся к методам математической физики. Он слегка мотнул поседевшей головой в сторону своего стола, на котором были разложены ровным рядом полоски бумаги. Билеты напоминали белые клавиши рояля.

     Бумага была тонкая, но шрифт не просвечивался, зато на одном билете просматривался жирный знак интеграла. Профессор, чтобы не утруждать себя упражнениями на новеньком компьютере, просто написал авторучкой знак интеграла и подынтегральное выражение. Марк, пораскинул мозгами, потом собрал мысли в кучу, и мысли на собрание пришли.  Вспомнил он что знает билет с жирным интегралом Дюамеля, а второй вопрос там освещал колебания струн.

     Экзамен шёл своим чередом как маленькая трагикомедия. Марк отвечал одним из последних. Когда он стал рассказывать про колебания струн, профессор оживился и даже удивился, что нашёлся студент, который почувствовал вкус к науке.
     Объяснение этого феномена стояло в углу аудитории - это пятиструнный бас в потрёпанном чехле. Профессор попросил Марка на практике показать колебания струн. Марк сначала сыграл немного из «Лампочки Ильича», потом был интересный рифф из «Выпей яду», разбавленный вещицей «Кровь и мозги».  Никогда басист не вкладывал столько техники игру и уделял внимания звучанию струн. Всё должно быть по науке.  В зачётке к пятёрке по англ. присоседилось «хорошо» по ММФ. Так - то студент учился ровно: почти на одни тройки.

    А уже в понедельник, когда два препода «пересеклись» (тот, что вёл практику и давал допуск и тот, кто принимал экзамен), выявилась одна неприятная вещь: оказывается, Марк Ют и не получил в пятницу допуск до экзамена, в списках допущенных его не было. Студент был немедленно приглашён в деканат, в этот Бермудский треугольник и одновременно рассадник высшего образования. В деканат Марк явился в большую перемену в чёрной вязаной шапке, надвинутой до середины зрачков, поскольку уже собирался покинуть стены Alma Mater и «двинуть», к чёртовой матери, домой.

     Перед деканатом Марк только хотел слегка откашляться (аллергия на деканат). Он всегда так делал, когда хотел выразиться нецензурно. Бранные слова вылетали вместе с турбулентным потоком воздуха, закручивались трёхэтажным матом и стихали в небольшой, но густой бороде Юта.   
     И вот совсем некстати, Марк столкнулся с замдекана, доцентом Ягодкиным Б.Л., выходящим из деканата. Чёрная шапка на голове студента подействовала на доцента как красная тряпка на быка.
     - Почему это Вы в шапке? - поинтересовался ехидненько доцент.
     - Боюсь утечки мозгов*, - пытался отшутиться студент.
     - Университет - это храм науки – напомнил доцент, подняв к небесам длинный указательный палец хронически белого цвета от общения с мелом.
    - Да мне даже в собственном храме нельзя появляться без головного убора, - парировал Марк.
    Первая статья Конституции США имеет что-то общее со второй главой ст. 28 Конституции Р.Ф., поэтому каждый пошёл своей дорогой. 

     В деканате несколько парней, не получивших допуск по ММФ, сидели плотным стройным рядом: локоть к локтю, они писали объяснительные. Одна объяснительная, скомканная безжалостной рукой с меловым пальцем, валялась на полу. Марк подопнул бумажный шарик и поймал его, разгладил на коленке, как гладят по голове плачущего ребёнка и стал читать, ожидая своей очереди сесть за стол-исповедальню.

               Объяснительная записка декану физического факультета

    Я, Ротозеев Семён Иванович, 198Х г.р., являюсь студентом 3 курса, 2 группы физического факультета. Имею задолженность по «Методам математической физики» (ММФ), т.к. не получил допуск к экзамену.
Практические занятия в нашей группе проводил старший преподаватель Штольц А.В., а получаем допуск (после отъезда в командировку Штольца А. В.) у ассистента Железобетонова А. А.
    Задолжников оказалось очень много - 30 студентов, а время консультаций Железобетонова А.А. ограничено, все еще усложнялось тем, что требовалось досконально объяснить решение, рассказать о практическом значении, о возможных частных случаях. На консультациях не соблюдалась очередность, кто протолкнется – у того преподаватель и «примет» задачу. У кого было мало задач, просились вперед, я пропускал, смотрел и слушал как ребята «защищают» решения задач.

   Большинство в нашей группе не питает пристрастия к теоретическим дисциплинам, и еще, как назло, занятия по ММФ проводились в субботу (две пары лекции, одна – практика). Бывало, я сидел на занятиях и ничего не понимал, тем более, если предмет не нравится, то быстрее утомляешься. И еще так получилось, что по субботам мне приходилось работать, т.к. наша семья (мама и бабушка – пенсионерки, папа, брат-студент и я) малообеспеченная. Я опаздывал или пропускал занятия, надеялся самостоятельно и с помощью однокурсников разобраться в этом предмете, но мне это оказалось не по зубам, и многие признавались, что и сами мало что понимают в ММФ и не решают задачи самостоятельно, а списывают решения из «умных книг».
    Одну задачу мне решил в областной библиотеке знакомый профессор, доктор физмат наук. Просто так помог из интереса. Но Железобетонов А. А. сказал, что решение неправильное. К несчастью, я еще и потерял свою первую тетрадь по ММФ.
На каникулах, почитав лекции, я разобрался в решении многих задач, но все равно испытываю неуверенность при общении с Железобетоновым А. А., т.к. в целом обстановка при сдаче задолженностей нервозная.

   Объяснительную пишу с надеждой, что нам продлят срок устранения долгов по практике ММФ, и я получу допуск к сдаче экзамена. Тем более, что несколько раз в день и в час консультаций по ММФ обявляли по радио , что в корпусе №1 университета заложена бомба, и всех выгоняли на улицу, и корпус закрывался.
   Сожалею, что пропадут несколько лет учебы. Я ведь не был «махровым» хвостистом! Да и на старших курсах больше предметов, которые мне интересны.

Посему-то, милостивый государь, я и настаиваю, чтобы Ваше превосходительство высказались по этому поводу полностью, с уплатой судебных издержек и возмещением убытков.
                Пока ещё ваш, студент Ротозеев С.И.

     Ют несколько раз откашлялся, читая объяснительную. И затылком, даже сквозь шапку чувствовал, как методистка, крупная блондинка, идеал немецкой женщины сороковых годов сверлит его взглядом, делает  телодвижение чтобы открыть окно и проветрить деканат.
     Два преподавателя по ММФ ожидали прихода замдекана по учебной работе доцента Ягодкина Б.Л. Нельзя сказать, что Марк то же ждал, но развязка надвигалась неотвратимо как понос.
 - Как же так, Ют, - ехидненько спросил доцент Ягодкин, - Вы знали, что у Вас нет допуска и явились на экзамен?
- Да мне староста сказал, что я отмучился! - почти радостно воскликнул Марк.
- Отмучился, вот так сказали?
- Контрольную Вы написали?
- На консультацию Вы опоздали.
- Опять в студклубе Вы играли? - пропело трио, состоящее из профессора, доцента и старшего преподавателя.

     Препод, который вёл практические занятия имел драматический тенор, экзаменатор - лирический баритон, а доцент Ягодкин Б.Л. имел в голосе сходство с вокалистом Rammstein.
    - Я писал контрольную,- гордо сказал Марк, даже помню… И отчеканил содержания первого задания. Старший преподаватель кинулся к своему портфелю, открыл папочку, где лежали листочки в клеточку, криво вырванные студенческой рукой перед началом контрольной работы и достал один из них.
- Вот, неподписанный чей то листочек, - помахал он в воздухе бумажкой, густо исписанный чёрной пастой.

- Ой, так это моя работа! - воскликнул Марк как при встрече со старым знакомым.
 - Что я, криминалист что бы по подчерку понять, чья это работа? - прозвучал риторический вопрос старшего преподавателя.
    Марк ткнул пальцем в уголок листочка на две скромные загогулинки:
- Вот моя фамилия написана. По-русски даже, - уточнил Ют.
- «Отмучился», - это на нашем факультете нужно понимать как отчисление и свободу в выборе учебного заведения, - в свою очередь уточнил доцент Ягодкин Б.Л. - Но Ваши мучения, Ют ещё продолжатся.

     Перед Марком лёг чистый листочек бумаги формата А4, на котором он должен был описать недоразумение, связанное с тем, что преподаватель принял написание фамилии из двух букв за простое «расписывание» авторучки. На это ушло не так уж много времени.  Довольный, Марк спросил методистку:
- Куда положить объяснительную?
- На стол,- полуласково ответила она.
    Студент послушно положил бумагу на ближайший стол.
- Не на этот! - рявкнула методистка.
 «Действительно, не отмучился,» - подумал студент.

* "Утечка мозгов" -это так называли в СССР отъезд научных сотруднков из страны