Внутренняя эмиграция и пассивное сопротивление

В советское время (когда из-за проблем с пропиской трудно осуществима была миграция внутренняя и практически невозможна миграция внешняя) некоторые интеллигенты уходили во внутреннюю эмиграцию, оказывая тем самым пассивное сопротивление режиму. Например, люди с высшим философским образованием устраивались дворниками, истопниками (как раз сегодня читал у Нерлера про такую семейную пару, да и раньше встречал в литературе упоминания о подобных историях). Инженер получал 140 рублей, дворник – 90. За эти 40 рублей разницы дворник-философ обретал некоторую условную дополнительную свободу: за ним не было особого присмотра, он мог больше думать, читать, общаться. Его особо неоткуда было увольнять.

Сегодня такое бывает в церкви. Когда кто-то, недовольный положением дел в общине, не желает ругаться по этим вопросам, наживать себе личных врагов (в том числе в лице служителей), навлекать немилость власть предержащих к своей семье и т.п. Либо он пробовал что-то изменить и реформировать, но убедился в безрезультатности таких попыток. Внутренняя эмиграция – это когда человек есть на богослужении, но взгляд у него отсутствующий. Внутренняя жизнь у него идет, но она мало соприкасается с жизнью общины, по крайней мере, с самой видимой частью общинной жизни.

В положении внутреннего эмигранта, пассивного сопротивленца, самоограничившегося молчуна (он же кухонный говорун, но есть подвиды, которые молчат и на кухне), апатичного мыслителя и созерцателя есть свои опасности – и прежде всего опасность выключенности из реальной жизни, ухода в мир идей из мира действий, а эти миры не должны рассоединяться.

Возвратить его "на родину" из этой эмиграции самоуглубления непросто – тут нужны такт, умение слушать и понимать, подбирать точно взвешенные слова, встать на нынешнее место другого, найти его оптимальное завтрашнее место, проложить маршрут из топкого нынешнего в светлое завтра, помочь пройти этот путь... Словом, нужно то, что в Библии называется мудростью. Духовные всезнайки с готовыми ответами на все вопросы, топчущиеся по душам кирзовыми сапогами, лишь убеждают эмигрантов в правильности сделанного ими выбора.

Перед тем, как Давид ушел во внешнюю миграцию в период царствования Саула (1Цар.19-27), он провел некоторое время в эмиграции внутренней. Мы не видим, чтобы у него было духовное или вообще просто человечное общение с Саулом, хотя они и породнились. В действиях Саула по отношению к удачливому зятю видны только политический расчет и зависть, причем зависть эта не белая (1Цар.18). И это отец народа. Точнее, "отец". "У вас ... не много отцов" (1Кор.4:15) – констатирует Павел. А наставников и старших братьев – тысячи.

01.03.2017