Всех невзгод сильней-2. Глава одиннадцатая

В комнате стало тихо.

- Уважаемая теща! Когда десять минут назад Вы заявили, что являетесь единоличной хозяйкой в этом доме, Вас кто-нибудь за язык дергал? Ведь нет? Правда?

Анна Михайловна промолчала.

- А теперь будьте любезны вспомнить о том, что дача принадлежит мне. Это моя собственность.

Михаил подчеркнул слово "моя".

- Вспомнила?

- Допустим.

- Молодец. Я там хозяин, а Лиза - хозяйка. Уразумели? На даче хозяйка - Лиза.

- И что?

- Хозяйка дома сказала, что не желает видеть Вашу мамашу. Имеет право! А я ей исполнение этого права гарантирую!

- Гарант Конституции! - презрительно фыркнула теща.

- Можете беситься, сколько Вашей душеньке угодно, но ноги Вашей матери на даче не будет. Уразумели?

- Бабушка весь воздух не вынюхает и все шашлыки не съест.

- Смотри, Мишенька, как наша мама ради бабушки старается. – возмущенно начала Лиза. - Десяти минут не прошло, как успела наобещать, что ни жалобить, ни совестить нас не будет, но ради бабки уже забыла обо всем. А вот бабушка ни ее, ни меня не пожалела, и о такой категории, как совесть не задумывалась, когда выставила нас из дома, в чем были. Даже одну смену белья не дала с собой взять. В чем стояли, в том и ушли. Хорошо, что догола раздеться не заставила, но сейчас мамочка почему-то об этом не вспоминает. А я вспоминаю!

- Ты не можешь этого помнить! – ответила Анна Михайловна. – Тебе было всего четыре года!

- Тем не менее, я помню, как тебя трясло в нервном ознобе, как папа нес меня на руках, а у тебя не было даже дамской сумочки, потому что бабка потребовала ее оставить дома. Помню, как папа положил твой паспорт и мою метрику во внутренний карман пиджака, потому что было лето, и на твоем платье не было карманов. Помню, как у меня не было ни кроватки, ни одеяльца, ни подушки, ни ночной рубашечки - ничего. Помню, как вы в с папой в свою первую ночь уложили меня спать с собой, посередине, в папиной майке.
 
- А что нам было делать? У нас действительно ничего не было. Кроватку для тебя нам удалось купить только через неделю...

- Помню, как на следующий день похолодало, а у нас с тобой не было даже кофточек, чтобы одеться потеплее. Помню, как мы с тобой до папиного прихода лежали под одеялом, чтобы хоть как-нибудь согреться.

- Барак был деревянный и очень старый. Не знаю, как обстояли дела у соседей, но в нашей комнате было очень холодно. Ветер дул из всех щелей. Я боялась, что ты застудишься до воспаления легких, и, на всякий случай, уложила тебя под одеяло. Что ты еще помнишь?

- Папа пришел поздно, но принес нам по тепленькой кофточке на пуговках. Тебе белоснежную крупной вязки, а мне – мохнатую розовую, теплую, как печка. На несколько размеров больше меня. Я в ней утонула, но потом с удовольствием носила много лет.

- Он купил их на базаре в Долгопрудном. Там уже тогда можно было купить вещи, которые привозили из-за границы стюардессы.

- Помню, как вы каждый день после работы бегали по магазинам в поисках кроватки, одежки на холодный сезон и продуктов. Бабушка в это время жила припеваючи - ела сытно, спала сладко, и о нас не задумывалась. Даже зимой не прислала тебе с Клавой пальтишко! Ненужного пожалела! Простужайся, дочка дорогая! Туда тебе и дорога! А теперь тебе ее жалко?

Лиза заплакала злыми слезами.

- Я не знала, что ты так много помнишь. - сказала мать.

- Да. Помню и не могу простить. Я еще помню, как бабушка сказала, что никогда не пустит папу в свой дом. После этого я не понимаю, как у тебя хватает совести пригласить ее в папин дом? Или ты уже забыла, что эта квартира, строго говоря, не наша с тобой – ее дал нам папа, с которым бабка обращалась намного хуже, чем с домработницей Клавой? А папочка был одним из лучших людей на свете. А еще, мамочка, я никогда не смогу простить ей…

- Прости меня, Лизанька. – перебила дочь Анна Михайловна. – Я действительно ни о чем не подумала. Просто пожалела свою старую мать.

Она тоже заплакала.

- От твоей простоты у нас получились одни сложности. – ответил зять. – Гораздо правильнее было бы поступить по-другому.

- Как?

  - Нужно было сразу, еще в декабре, все нам рассказать. Мы бы обратились к Юлии Николаевне, и к февралю узнали бы всю подноготную твоей мамаши. Только после этого можно было думать о целесообразности возобновления отношений. Хорошо, что хоть сразу ты ее в дом не притащила, а целый месяц общалась с ней на нейтральной территории. В гостях у нее дома была?

- Нет. Она меня не приглашала.

- Тебя это не навело на определенные мысли?

- Нет.

- Зря. Нужно было сначала побывать у нее дома, и только после этого на семейном совете решать, следует ли приглашать бабку в дом...

- Лиза гарантированно не согласилась бы. - всхлипнула Анна Михайловна.

- Возможно, но ты могла бы продолжать выстраивать отношения с матерью на ее территории, не создавая конфликтную ситуацию в своей семье, а, со временем, мы бы организовали первую встречу бабушки с внучкой опять же на нейтральной территории, и разок-другой посидели бы в ресторане все вместе. Если бы Лизанька увидела, что бабка действительно изменилась, непременно смягчилась бы. Тогда  можно было бы твою мамашу и в гости пригласить. А ты что сделала?

- Не нужно убеждать меня, что я совершила преступление - я не сделала ничего особенного.

- Как - ничего особенного?! - взвилась Лиза. - Ты не Шапокляк пригласила, и не свою сестру двоюродную, а человека, совершившего поступок, которому приличного названия еще не придумано! Ни в чем не разобравшись, не посоветовавшись заранее, словно мы - не одна семья, взяла и пригласила свою мать на наш праздник. Не на свой день рождения, а на нашу годовщину свадьбы. Так невтерпеж было, что всего три дня подождать не захотела?

- Мама очень хотела отпраздновать Восьмое марта вместе...

- Мама хотела?! А тридцать с лишним лет подряд она этого хотела? Ведь нет, правда? Успешно обходилась без тебя! А тут вдруг возжелала провести праздник с доченькой! А ты, не задаваясь элементарным вопросом о том, зачем ей это потребовалось, решила исполнить ее прихоть, не задумываясь, совпадает ли ее желание с нашим?  Даже не подумала о том, что твоей мамаше после того, как она столько всего наворотила, такую честь, как приглашение в гости, еще заслужить нужно, а ты ей сразу преподнесла его на блюдечке! Сама нагнулась, и нас решила нагнуть, поставив перед фактом и практически не оставив выбора?

- Лизанька, я виновата. - Анна Михайловна изменила тон со скандального на жалобный. - Я должна была поступить иначе, но дело уже сделано. Неужели ты будешь казнить меня за то, что я разок "прокололась"? Неужели ты не поможешь мне выйти из неловкого положения, в которое я попала. Пожалуйста, давай примем ее в доме один раз. Всего один раз. Если тебе не понравится бабушкино поведение, больше я ее приглашать не буду. Обещаю!

Она снова расплакалась.

- Мать, - вступил в разговор Миша, - я не понимаю, как ты, умная баба, додумалась такое наворотить?

- А хрен меня знает! – всхлипнула теща. - Помоги мне, Мишенька. Уговори Лизу. Не унижай меня перед матерью. Пожалуйста!

- Девочки, - примирительно начал Миша, - хватит из-за старой грымзы сырость разводить. Она еще в доме не появилась, а вы уже ругаетесь и плачете. Весь вечер грызетесь! Давайте лучше все вместе подумаем, как нам найти разумный компромисс. Мы пока не знаем, зачем Всевышний привел ее к нам, и почему именно сейчас, но давайте вспомним о том, что случайностей не бывает, и отдадим себе отчет в том, что бабка появилась не просто так. Она явилась выполнить какое-то свое предназначение в нашей жизни.

- Ты думаешь, что у нее несколько предназначений? - спросила Лиза.

- Как у каждого из нас. Называй, как хочешь – предназначение, задача или миссия – суть от этого не изменится. Ее появление в нашей жизни зачем-то потребовалось Всевышнему.

- Зачем?

- Откуда я знаю?

- Тебе не кажется, что Вера Егоровна – не самый лучший человек на свете? Ждать ее появления от Создателя…

- А от кого? – улыбнулся Миша.

- Скорее, от лукавого.

- А кто создал лукавого?

Лиза надолго задумалась. Тот ответ, который пришел ей в голову, не вязался с ее картиной мира.

- Ты догадалась? – спросил муж. – Лукавого тоже сотворил Всевышний.

- Не может быть! – выдохнула Лиза.

- Почему? Потому, что ты полагаешь это невозможным? Тогда следующий вопрос. Что ты знаешь о мироздании?

- В объеме школьного курса естественных наук.

- То есть только ничтожно малую часть того, что Создатель милостиво открыл человеку. По сути, ты ничего не знаешь.

- Ты знаешь больше? - огрызнулась Лиза.

- Нет. - успокоил ее муж. - Никто, ни один человек на свете, не может знать больше, чем Всесильный считает целесообразным нам открыть. Даже Нобелевские лауреаты. Их открытия не состоялись бы, если бы Создатель не решил, что пришло время дать людям очередную порцию информации, и уполномочил именно этих ученых выполнить Его волю и донести ее до человечества.

- Ты действительно так считаешь? - удивилась Елизавета Николаевна.

- Да, Лизанька. Автором всех выдающихся произведений прозы, поэзии, музыки, живописи, скульптуры и прочих видов искусства, а также автором всех без исключения научных открытий и изобретений, является Всевышний. Человек, ставящий свою подпись под произведением или изобретением, находится в плену иллюзий своего авторства, но является всего лишь посредником, которого Создатель уполномочил записать или нарисовать то, что должны увидеть или прочесть, или чем должны воспользоваться люди. Сокрыв от людей Лик свой, Он не говорит нам все, что считает нужным сказать, напрямую, как говорил Моисею, а выбирает подходящих людей для того, чтобы они облекли Его замысел в понятные нам символы материального мира. Понимаешь? Всевышний делает так, чтобы люди, по ограниченности своей, в заблуждении своем, считали авторами себя и, тем самым, помогли Ему скрыть от нас Его авторство, если хочешь, Его Лик.

- Как сложно... Миша, к чему ты все это сказал?

- К тому, что любому человеку, даже очень ученому, не следует рассуждать о том, что может быть, а чего быть не может. Ограниченному рамками, очерченными Творцом, человеческому уму очень многое понять не дано. Некоторые очень важные вещи человеку необходимо принять, как данность, как истину, не требующую доказательств. Прими, как аксиому, что Всевышний может все! В том числе, и создать лукавого. Для Него нет ничего невозможного! А все, что Он делает, всегда правильно и справедливо.

- А как быть, если мои глаза видят обратное?

- Никогда не надо торопиться  с выводами. Мы, в отличие от Творца, не знаем, что ждет нас в будущем. Нужно подождать и посмотреть, как будут развиваться события. Пройдет время, и, как только начнет  проясняться смысл произошедшего, ты обязательно поймешь, что никакой несправедливости не было. Ты увидишь, что Всевышний устроил все наилучшим образом. Либо, как вариант, поймешь, в какой момент ты допустила ошибку, за которую пришлось понести заслуженное наказание.

- Тогда зачем Ему лукавый? - спросила Лиза.

- Откуда я знаю?

- А что предполагаешь?

- Мое предположение может оказаться ложным и богохульным.

- Не томи.

- Мне кажется, что в нашем мире лукавый присматривает за злодеями и, по мере необходимости, употребляет их в дело, когда получает от Всевышнего задание найти подходящего мерзавца.

- Зачем?

  - Чтобы устроить людям те или иные испытания.

- Значит, ты не будешь отрицать, что от Веры Егоровны ничего хорошего ждать не приходится?

- Возможно.

- Тебе не кажется, что имеет место быть та самая развилка с двумя дорогами?

- Я в этом уверен.

- Не проще ли отказаться от появления бабки в нашей жизни? Тогда ее миссией станет искушение, на которое мы не поддались.

- Если бы перед выбором были бы поставлены мы с тобой, я бы настаивал именно на таком решении, но в данном случае выбор должна была сделать мама, и она его сделала. Теперь ей предстоит нести ответственность за принятое решение.

- А нам не предстоит нести ответственность за принятое ею решение?

- Нет. Мы в любой момент можем переселиться на дачу и вернуться к привычному образу жизни, без нежелательных "родственничков".

- Так давай сразу переедем, пока не поздно, а они тут пусть хоть обосрутся.

- Не торопись, Лизанька. Давай немного подождем и попробуем перевернуть сложившуюся ситуацию в мамкину пользу.

- Что ты предлагаешь? – заинтересовалась Лиза, понимающая, что муж сейчас разрулит ситуацию, как обычно, к всеобщему удовольствию.

- Лизанька, давай не будем унижать мамку, заставляя ее переносить встречу с бабушкой на другой день. Пусть старая ворона увидит своими глазами, что ее дочка за тридцать с гаком лет самостоятельной жизни не пропала без материнского диктата, научилась жить без матери и, при необходимости, сможет обойтись без нее еще три раза по тридцать лет. Пусть увидит, какой чудесной внучки она сама себя лишила… Пусть познакомится с нашими друзьями и сообразит, что единственным человеком, действительно заинтересованным в возобновлении отношений, является она сама.

- Ты хочешь попробовать размазать бабку по стенке, обратив ее появление в мамино торжество?


Продолжение следует...