Приключения в Кёниге

Несколько лет тому назад коллеги пригласили меня в Калининград. Я должен был прочитать лекцию на никому не интересную (на мой взгляд) тему, и затем три дня наслаждаться достопримечательностями самого европейского города нашей страны, конечно же, в окружении друзей и подруг.
Как я и думал, мои «гениальные» мысли, которые сплошным, унылым потоком лились с трибуны, не произвели ровным счётом ни на кого никакого впечатления.
Получив порцию ленивых аплодисментов, я вышел из зала и немедленно направился в ближайшую кафешку, где меня уже заждались друзья.
Выпив положенные встречные бокалы и ознакомившись с планом дальнейших мероприятий, я заметно повеселел.
Все слышали об Иммануиле Канте, но не все знают, что похоронен он в Калининграде (Кёниге) рядом с Кафедральным собором - местом коронования прусских королей. Первой точкой в нашем плане был этот самый собор и всё прилегающее к нему пространство.
Надо сказать, что этнические немцы до одури любят приезжать на огромных автобусах в бывшую кузницу королей и слушать - да, там есть замечательный орган - фуги Баха, томно закатив глаза и ностальгируя о прошлом.
Вдоволь нафотографировавшись на фоне могилы великого философа, мы направились внутрь огромного собора, чтобы, так сказать, приобщиться к культуре и истории Германии.
Нас было трое.
Собственно, я, Славик и Димос.
Хотя мы и были вдребезги пьяные, но при иностранцах старались вести себя прилично, чтобы не позорить державу.
В то время, когда нам надо было уже решить, куда мы идём - слушать орган или в музей, к зданию подъехал автобус до упора набитый немцами, которые с восторженными криками:
- Коллосаль! Кёнигсберг! Дойчланд! - рванули внутрь, едва не уронив Димоса.
Когда собор, наконец, проглотил всё это гогочущее стадо, мой славянский друг уже подбирал слова для проклятий. Он бы, будь он трезвым, сразу подобрал нужные сочетания, но сейчас слегка тормозил.
 - Ах, вы морды, бл@дь! Суки германские! Дедушку моего не смогли убить, решили меня завалить на анн... аннекс.., на нашей земле?! - кричал Димос и грозил кулаком в сторону близлежащего пруда.
- Алан, ну, ты видел? Ты видел, как они меня хотели затоптать? Твари! Мы сейчас устроим им Варф... варфилом...оломеевскую ночь!
Я не поддерживал его историческую угрозу, но прихватил шатавшегося рядом Славика и пошёл за ним.
Дивные звуки вывели нас к органному залу, где одухотворённый органист, закрыв глаза исполнял анданте ре минор.
Появились мы неожиданно, резко контрастируя с остальной публикой, чем заставили органиста нервно вздрогнуть и сфальшивить, отчего фуга Баха слегка подвисла.
Тем временем, Дмитрий ненавидящим взглядом смерял мирно наслаждавшихся музыкой туристов.
Орган замолчал.
Гости стали роптать на чистейшем иностранном языке. Органист встал и стал взывать к нашей совести, вспоминал всех святых и не понимал "как так можно", периодически вскидывая руки к небу.
Димос молча закрыл ему ладонью рот.
- А теперь, суки, вы будете слушать мою музыку! - сказал он и, не смотря на инструмент, надавил ладонью на клавиши.
Передние два ряда слегка оглушило звуковой волной. Задние ряды стали кричать:
- О, майн Готт! Даст ист ванзинн! - и еще какие-то прусские ругательства.
Димос торжествовал и приговаривал:
- Так вам, так вам, гады!
В конце коридора замаячили суетливые охранники.
Прорвавшись к органу и грубо оттеснив музыканта, я одним пальцем отвратительно сыграл "Собачий вальс".
Немцы зааплодировали и закричали:
- Брава!
Органист терял сознание, говорил, что это чудовищно и хватался за сердце.
Получив гораздо более плотные, чем за лекцию, аплодисменты, я погрозил всей компании кулаком и ретировался, обогнав охранников, друзей и новую партию немцев.
Добравшись до ближайшей кафешки, мы выпили за победу, за нашу победу.
Вернувшись в гостиницу, чтобы привести себя в порядок и свериться с планом дальнейшего отдыха, было принято решение не заходить в номера, потому что вероятность того, что мы можем уснуть в номерах была очень высокой. Да и, как говорится, "горючее в наших баках уже заканчивалось" и необходимо было срочно пополнить его запасы в организмах.
Объект посещения, отмеченный на плане, назывался "ТРЦ Европа".
Подходящее место.
На входе в это злачное место нас недружелюбно встретили спортивного вида охранники.
Первым бесцеремонно обыскали меня и, удовлетворившись отсутствием оружия и наркотиков, слегка, как мне показалось, подтолкнули в направлении эскалатора.
Эскалация у эскалатора должна была случиться немедленно, - меня, потомка древних Аланов, толкал какой-то негодяй! - но, не желая с порога портить всем вечер, я проглотил смертельную обиду, намереваясь расквитаться на выходе.
Лестница услужливо унесла меня вглубь "Европы".
Следом был унижен Димос, который так же держался из последних моральных сил, чтобы тут же не ввязаться в драку.
Эскалатор привёз и его.
Вячеслав крикнул нам вдогонку, чтобы мы занимали дорожку и заказывали бухло и закуски.
Нам принесли бутылку виски, бутерброды и колу. Выбрали шары по размерам, соответственно: мне - 14, Димосу - 12, Славке - зелёный.
Сотрудник боулинга, забивая в компьютер наши имена, никак не мог правильно написать Вячеслав английскими буквами, а мы глумились над ним и запрещали менять имя на Slava.
Наконец, дорожка была готова к турниру. Мы с Димосом уже и выпили, и закусили, а Славика всё не было и не было!
- Братан, что-то не то! - озабоченно сказал я.
- Надо бы глянуть, куда он делся.
Димос положил шар и пошёл смотреть.
Через несколько секунд со стороны эскалатора раздался боевой клич:
- Алан, наших бьют!
Пока я преодолевал расстояние до места битвы, Славка уже забросил в гардероб одного из охранников, а второй истерически пытался вызвать подмогу по рации, но подоспевший Дима забросил и его вместе с шипящей рацией к коллеге в гардероб.
Моё появление вызвало окончательную панику в рядах охранников и гардеробщиков.
Кто-то тоненьким, срывающимся голосом закричал:
- Убивают!
Картина повторялась как в фильме "День сурка": в нашу сторону опять бежало не меньше дюжины охранников, вооруженных то ли дубинками, то ли шокерами, подставляться под удары которых в наши планы на тот вечер никак не входило.
Мне пришлось быстро выковырять из рук друзей блюстителей порядка развлекательного заведения и со словами:
- Валим, братва! - начать второе за этот день отступление.
Мы зашли в небольшое кафе. Пили виски и зализывали раны.
Славка рассказал, что охранники докопались до его куртки и требовали её сдать в гардероб. На что он сказал, что ему холодно без неё и сделал шаг в направлении своих братанов, а они грубо остановили его и со словами:
- Куданах! - больно ткнули в солнечное сплетение.
Мы не стали осуждать друга за организацию дебоша и почему-то выпили за кибернетику.
Настроение было так себе. Нам очень хотелось праздника, а пока получались одни напряги.
Восполняя энергетический запас, мы просидели в кафе часа два и даже немного воспрянули духом, потому что стали искать следующий объект для посещения.
Выбор места перерос в довольно громкий спор.
Димос требовал вернуться к немцам, а Славка к "этим полуевропейским пид@рам", но я на корню пресёк экстремизм на национальной и гомофобской почве и внёс своё, как мне казалось, всех устраивающее предложение - посещение стриптиз-бара.
На нетрезвых лицах друзей просияла сладострастная улыбка.
- Не, ну, так-то что не сходить? Говорят, они профессионально танцуют. Приобщимся к искусству! - сказал Димос.
- Лично я буду приобщаться к тёлкам! - упрямо заявил Славка.
Я предложил за это выпить.
Славка немного не допил и широким жестом выплеснул остаток в бокале через правое плечо.
Мимо проходил приличного вида мужчина и неожиданно пересёкся с летящими остатками водки. Хотя мужчина и выглядел интеллигентным, но, видимо, промолчать было выше его сил.
- Ну, что это за х@йня! - грустно сказал он и с укором посмотрел в нашу сторону.
Сидевший спиной к происходящему автор очередного инцидента мирно пытался резать обратной стороной ножа очень вёрткий помидор.
- Какая же это х@йня? Это просто нож тупой - добродушно сообщил он.
Я принёс искренние извинения пострадавшему и предложил с нами выпить.
Мужчина махнул рукой и был не против, но Славка решил, что его деяние не стоило такого унижения с моей стороны, и было бы гораздо удобнее добавить ему "вот этим кулаком по @бальнику"...
Такую конфронтацию не смог бы уладить даже Лавров со всем своим аппаратом министерства иностранных дел. Дипломатия с этой секунды была уже бессильна.
Из соседнего зала, откуда мирно шел в туалет забрызганный мужчина, стали подтягиваться его друзья. Их было человек пять.
Акустика небольшого помещения кафе позволила в тонкостях расслышать заявления Славика и двум охранникам, которые, судя по их виду, явно собирались занять сторону пострадавшего.
Обстановка накалилась до предела.
Наэлектризованные ситуацией волосы на груди слегка потрескивали и неприятно пощипывали кожу.
Нас окружали и, как говорил Паниковский, собирались бить, возможно, ногами. Достаточно было официантке уронить вилку, и цепная реакция была бы запущена...
Вячеслав, ломая бутылку початой водки о край стола, медленно встал и флегматично сообщил всем присутствующим:
- Сука, жаль, мало погулял на воле. Теперь уже лет на пятнадцать, наверное, за убийство на нары. Да и х@й с ним!
Его лицо излучало спокойствие и уверенность. Это было лицо человека, готового убивать и умереть!
Потрясённый такой метаморфозой старого друга, я гордо оглядел честной народ.
А народ стал потихоньку отползать.
К тому времени подошёл уже и хозяин заведения, который трусливо выглядывал из-за спин, сбившихся в небольшую кучку официанток. Видимо, взвесив все последствия битвы и смекнув, что будет дороже, он радостно сообщил:
- Друзья! Друзья! Послушайте, зачем нам неприятности? Никому же неприятности не нужны. Ведь - правда? Давайте выпьем за счёт заведения на мировую, а?! И столы за мой счёт. Ребята, ну, давайте, давайте мириться!
Побледневший от ужаса мирный полуевропейский гражданин с радостью согласился пожать руку Славке. Славка, конечно, еще немного покочевряжился, но выбросил сломанную бутылку и, всё-таки, принял извинения.
Потом... а потом мы сильно подружились.
В стриптиз так и не пошли, потому что до утра пили с мужиками.
Замечательные ребята, я вам скажу.
Хорошо, что "рецидивист" не "пописАл" их!
Утро было омерзительным. Как мы попали в гостиницу, никто не помнил.
Лица, да что там, рожи у нас у всех были "хороши". Звучали проклятия в адрес Менделеева и клятвы - "чтобы я еще хоть раз выпил!".
Правда, после первого бокала коньяка отношение к Менделееву существенно смягчилось, а клятвы были списаны на нашу минутную слабость.
Впереди маячили еще два дня "отдыха"...

#аланскиехроники