Твёрдый спирт
По всей стране создавались разношёрстные кооперативы.
Как грибы после дождя открывались то тут, то там коммерческие ларьки.
Челноки тысячами тонн завозили товары из зарубежья, одевая моих соотечественников в цветастые заграничные одежды и отлично на этом зарабатывая.
Моя беззаботная студенческая жизнь тоже стала плавно перетекать в направлении научно-коммерческой деятельности.
Предприимчивые молодые и не очень молодые ученые нашего факультета физики тоже решили заработать своими знаниями и профессиональными навыками на безбедную жизнь.
Для реализации амбициозной задачи была создана небольшая группа из пяти преподавателей и одного студента - меня.
Собственно, меня взяли только потому, что я мог быстро разрабатывать и собирать различные работающие радиоэлектронные устройства.
Обладая огромным научным потенциалом предыдущих славных поколений ученых нашего университета, а так же не малым багажом опыта и знаний самих пайщиков-концессионеров, мы взялись за разработку опытного образца прибора, который должен был улавливать пары алкоголя в выдыхаемом воздухе.
Задачу по созданию датчика спирта мы решили довольно быстро. Необходимые технологии и оборудование были у нас в наличии.
Создание же электронной составляющей сенсора заняло у меня три дня.
Еще один день ушел на настройку и сопряжение датчика с электроникой и - вуа-ля!
Готово!
Оставалась лишь одна мелочь - это калибровка устройства.
По техническому заданию шкала опьянения была разбита на шесть уровней.
Первый уровень - легкая степень опьянения, второй уровень - уровень опьянения выше лёгкого, ну, а если загорался светодиод шестого уровня, то, значит, испытуемый пьян вдребезги.
Для чистоты эксперимента старшими товарищами было принято решение пить чистый спирт.
Будучи в те далекие времена убеждённым спортсменом, пить чистый спирт я отказывался наотрез:
- Пить спирт не буду. Мне отец не разрешает, и мама тоже не одобряет употребление алкоголя - взывал я, в надежде на отеческое понимание коллег.
Но концессионеры-физики никак не унимались и всячески подначивали меня.
Даже намекали на то, что не пьют лишь стукачи и вообще, что я за мужчина, если хотя бы раз в жизни, для дела науки, не в состоянии пожертвовать собой и не выпить.
Но я не поддавался и был, как гранитная скала - непреклонен и тверд.
Попрощавшись, я был уже в дверях, когда меня окликнул наш хромой лаборант и между прочим спросил:
- Ладно, пить спирт не хочешь, а съесть его ты согласишься?
Вопрос был настолько неожиданный, что я, слегка покочевряжившись, согласился, так как был уверен, что невозможно приготовить спирт, как еду.
Не давая мне опомниться, лаборант, прихрамывая, подбежал к наполненному жидким азотом сосуду Дьюара. Затем он ловко опустил в него отмеренную дозу спирта и, через пару мгновений, моя "еда" была готова.
- Главное - это быстро и уверенно глотать, без рассусоливаний. Вокруг спирта образуется жидкая водно-спиртовая оболочка, которая не даёт обжечься. Но субстанция должна находится в постоянном движении, пока она не попадёт в желудок. А в желудке опасности уже нет. Спирт там быстренько испаряется и почти мгновенно даёт нужный нам эффект! - напутствовали меня старшие товарищи.
Я понимающе кивнул и набрал в рот побольше слюны, для создания водно-спиртовой оболочки.
Замороженный спирт, очень похожий на холодец или пудинг, сублимировал на глазах.
В смысле, он не успевал переходить в жидкое агрегатное состояние, и сразу испарялся.
Короче говоря, первый спирт оказался комом - я не успел его проглотить.
Вторая попытка увенчалась успехом, и я быстренько проглотил студенистую массу.
Коллектив учёных, для чистоты эксперимента, решил выждать пять минут.
На пятой минуте мой, не испорченный алкоголем, табакокурением и другими излишествами, организм, получил мощнейший удар от сублимированных паров спирта в желудке.
Я так захмелел, что у меня стало двоиться в глазах. Наконец, под дикий хохот "бывалых спиртоедов", мне дали несколько раз дунуть в прибор и калибровка первого уровня была завершена.
Преподаватели предложили мне закусить какой-то консервированной дрянью и велели идти домой.
Позже, ночью, в пьяном бреду, я с жалостью думал над участью калибратора шестого уровня. Он был обречён...
Утром моя голова жутко болела. Страшнейший сушняк во рту превратил язык в наждачную бумагу, которая царапала нёбо. Меня тошнило. Короче говоря, это был мой первый хумар в жизни.
Выпив газированной минералки, я направился к себе на кафедру. Мысль об испытателе шестого уровня не давала мне покоя.
Зайдя на факультет, я первым делом посетил полигон, где намедни проводились калибровочные испытания.
В лаборатории царил кладбищенский покой.
Тихо тикали советские электронные часы.
Немецкий стабилизатор тока с частотой ровно в пятьдесят герц монотонно гудел и изредка помаргивал красной лампочкой.
В углу мерно жужжал французский диффузионный вакуумный насос электронного растрового микроскопа, а в другом углу раздавался широкодиапазонный интернациональный мужской храп.
Храпели ребята совсем не музыкально, но очень мощно.
Продрав глаза, коллеги в состоянии жутчайшей абстиненции, дрожащими руками передали мне деньги и трехлитровый стеклянный баллон с пластиковой крышкой, озвучив моё первое боевое задание - достать пива на расхумар.
Сходив на "девятку" (место во Владикавказе в 90-х годах, где продавали не бодяженное пиво) и купив три литра "Жигулёвского" я немедленно вернулся к страждущим.
Выпили.
Полегчало всем, в том числе и мне.
Это был мой первый расхумар.
Долго потом смеялись, допивая трёхлитровый баллон и вспоминая вчерашние научные изыскания.
У нас так и не получилось придти к общему мнению насчет того, кто был последним испытуемым, потому что уважаемые ученые слишком увлеклись дегустацией сублимирующей субстанции.
Прибор мы, в итоге, успешно продали заказчику и мне торжественно выделили 200 рублей.
Неплохие были деньги по тем временам.
Мои опыты с алкоголем, кстати, с тех пор так и не прекращались.
А что делать - всё ради науки...
#аланскиехроники
Свидетельство о публикации №217030100779