Уж эта фамилия! Часть 4

Однако захотелось же сначала Яхновскому посмотреть на родных деток своих. Любопытство Вольдемара Руслановича было не только похвальным, но и понятным. Ведь, мужчины всегда хотели увидеть в этих несмышлёнышах какие-то свои черты, присущие только им.
Итак, три детских дома имели точные адреса. Яхновский посетил сразу все три за два дня. В последнем детском доме он был окончательно разочарован. Ни в одном ребёнке он не увидел благородные черты своей внешности! Это были чужие дети!

Боже мой! Так разочароваться! Нет, за своих он стал бы усиленно платить все восемнадцать лет. Но здесь были дети, не похожие даже на Машку Гуляеву? Где она нашла хахаля? В какой подворотне сотворила чудо в трёх экземплярах?

Вопрос о быстрой встрече с Изабеллой Юрьевной и Валентиной Ивановной автоматически откладывался на неопределённое время. Надо было решить создавшуюся проблему с детьми, к которым родственные чувства не возникли. Алименты давили на затылок настоящим тоннажем. Тем более, что ненавистная теперь собственная фамилия должна была размножиться по всей России в непозволительном объёме.

Яхновский немедленно подал в суд для выяснения генетической экспертизы. Дело стало затягиваться. Ни один адвокат навстречу идти не хотел. Секретарь в одном суде заявила, что надо собирать расширенное заседание сразу трёх Районных Судов.
Предупредили, что это очень дорогое удовольствие.

Яхновский настаивал. Вопрос был не просто делом чести, но и огромных сроков подневольного труда! Одного ребёнка он ещё бы выдержал. Но пятьдесят процентов зарплаты могли стать гибелью семейного счастья с любимой женщиной!
Изабелла Юрьевна Ловельс не пожелала бы иметь родство с огромным количеством
Яхновских!
К тому же, самому Вольдемару Руслановичу грозил импичмент, то-есть, смену фамилии можно было на восемнадцать лет зарубить прямо на корню!
К этому времени Яхновский уже крепко полюбил не только Изабеллу, но и Валентину Ивановну, которая была приятной женщиной во всех отношениях, не превышавшей возраст самого Вольдемара Руслановича.
Ах, как он страдал! Его лицо выражало это страдание настолько выразительно после пяти лет ужасно голодных! При этом, Яхновский старательно напитывал свой мозг украинской мовой, что и позволило ему к концу плена полностью сойти за украинца на всех стадиях дальнейшей жизни.

Именно тогда в Судах Москвы почувствовали, что ущемляют порыв благородного негодования не родного русского мужика, а украинского парня, с которым нужно было бы вести некоторую договорённость на основе братской дружбы. Звонок сверху сделал своё дело. Решили дело Яхновского приурочить к политическому решению.

Экспертиза показала полное несоответствие отцовства Яхновского к цыганским трём малышам. Оставалось отменить алименты. Но тут вмешались Управители Детских Домов. Все три крикливые женщины, совмещавшие со своим полом директорские кресла, стали требовать от Государства компенсации в размере восемнадцати лет Яхновской каторги!
На уровне Президента России требование было удовлетворено. Сами Детские Дома были зубной болью государственных чиновников. Власть и без того старалась раздать сирот по домам любящим тётям и дядям, обделённым богом иметь своих детей.
Конечно, в своём кругу этого Яхновского чиновники поминали не лицеприятными словами, но Вольдемар Русланович был юридически прав. Нельзя заставить мужчину любить детей Машки Гуляевой, если даже два брата-уголовника грозят потыкать ножами в самые болезненные точки организма!

Удивительно, что даже те немногие копейки, что уплатил Яхновский детям, ему вернули. Суммы оказалось достаточно, чтобы Вольдемар Русланович отправил в ЛДНР перевод для Изабеллы Юрьевны Ловельс в надежде, что обе женщины купят, наконец, билеты до Москвы.
Почти основательно оголодавшие Изабелла и Валентина Ивановна получили перевод во-время. Им оставалось совсем немного времени умереть с голода, потому что до их дома Гуманитарная помощь России не доходила! А по улице вёл огонь снайпер.
Этому отморозку удавалось подстрелить каждый день одного - двух ополченцев.

Ночью к ним в квартиру постучали. Едва живая Валентина Ивановна разбудила Изабеллу. Та по молодости ещё не разучилась спать. За дверью знакомый ополченец приказал одеться и выходить, пока темно.

Обе женщины, дрожа от страха, выполнили приказ незамедлительно. Пролазили сквозь глазницы окон, ползли по дну траншеи, и удачно вышли из района простреливаемой территории Донецка.
-Мы вернёмся в нашу квартиру? - спросила с тайной надеждой Валентина Ивановна.
-Непременно, когда Киев станет нашим городом! - засмеялся в ответ ополченец. - Вам тут перевод из России. Думаю, на дорогу в Москву хватит.

Обе женщины в первом же блиндаже при свече впились глазами в текст перевода.
-Боже мой! - воскликнула Изабелла. - О, господи! - воскликнула Валентина Ивановна. И было отчего. Яхновский Вольдемар Русланович жив! Да, это был он!
Денег, конечно, небогато. Но была надежда, что там, в Москве у Валентины Ивановны была коммуналка с кухней для всех жильцов, купивших у неё не за слабые суммы комнаты когда-то отдельной квартиры.

Они ехали в этот тесный мир из своей Донецкой трёхкомнатной квартиры, совсем не радуясь. Если бы не война!

продолжение - http://www.proza.ru/2017/03/01/2335