Кубок Магов. Пролог

Предисловие



Листья прочно угнездились за воротом, прелая шелуха потихоньку осыпалась за пояс. Окрес стойко переносил муки, причиняемые бесчувственной и наглой листвой. Стащить рубаху очень хотелось, но тогда полетел бы в бездну продуманный план подслушивания. Планы в жизни существуют только как единое целое. Промежуточные цели не должны становиться конечными.
Корни дуба оказались неплохим убежищем, к тому же юноша заранее позаботился о лиственном настиле над ямой. Теперь очень жалел, что не догадался притащить мягкое одеяло. Древесные корни не располагали к долгому сидению, а именно это предстояло любознательному парню.
- Начнем, - прогремел над головой хорошо поставленный голос.
Полжизни тренировался, язвительно подумал Окрес, все-таки осторожно потерев узкой ладонью затылок. Длинные ноги вполне удобно подобрал под себя и даже сумел опереться на локоть в тесном убежище.
- Да будут звезды ближе, а песчинки крупнее, дабы мы могли постигнуть их суть! Да станет воздух чище, а свет ярче во имя человека, избранного хранителя всего.
Ученик читал об обряде и мысленно прокрутил, как одиннадцать членов ордена Неба положили одну ладонь на сердце, другую на глаза и замерли на несколько мгновений.
- По традиции кратко изложу суть дела, однако советую сразу подбирать слова для содержательного, подчеркиваю, содержательного и внятного ответа.
Окрес скорчил презрительное лицо, светлые брови выразительно подергались. Вступительные речи всегда произносились, чтобы немолодые люди, да что там, старики, из ордена могли перевести дух, лоскутки мыслей вновь превратились в одеяло идей.
- Наш брат пожертвовал плотской жизнью во имя дела, целью какового является существование ордена. Разум его ныне свободен от тела, прекрасный металл заключил в себя душу Саграаля. Подвиг, достойный уважения. Подвиг, достойный высшего внимания со стороны ордена. Мы не станем обсуждать вопрос заточения души в кубке, не время для исследований. Необходимо решить, как обратить поступок Саграаля в чистое благо, а им, без сомнения является знание. Известно, кубок накапливает знания людей, где бы ни находился. Итак, его существование – уже благо. Однако дело ордена – найти применение жертве Саграаля. Несмотря на слова о счастье знать все, мы все понимаем, как трудно отказаться от телесных ощущений, стать просто сосудом. Я готов выслушать ваши предложения и мысли. Но, повторяю, по делу!
Говоривший, Старец-Покровитель, как называли старейшину ордена, сидел над убежищем Окреса. Юноша мысленно погладил себя по голове за хорошую подготовку. Место сбора членов ордена обыскивалось немалым числом воинов, и наверняка сейчас они стояли в отдалении. А вот под корни дуба никто заглянуть не догадался, как и предполагал Окрес. Но уверенность не мешала сердцу юноши отчаянно колотиться в ожидании. Конечно, его, младшего ученика, возможно и не казнили бы на месте, а придумали наказание похуже. Выгнали из учеников ордена.
 - Говори, Вестенериус.
Чуткое ухо юноши уловило, как хрустнули колени старца, когда тот вставал.
- В наших руках, безусловно, сокровище. Впрочем, знания не измеряются в деньгах, я подобрал неверное определение. Чем больше мы знаем, тем сильнее становимся. Следовательно… Простите, мне трудно упоминать имя брата, глядя на чашу…Кубок обладает великой силой. И мы не знаем, куда ее применить. Однако, если чаша – хранилище знаний, возможно, это знание можно вытянуть из нее самой. Понимаю, звучит абсурдно. Однако это есть мое предложение.
- Тайна создания чаши неизвестна никому из нас, да и никому вообще, я думаю. Смешение магии, силы духа, ремесленных навыков. Проведение необдуманных обрядов может привести к непредсказуемым последствиям. Да, Красторник, мы готовы заслушать тебя.
- Если мы не понимаем принципа чаши, как она создавалась, что из себя представляет на различных уровнях, как вообще существует, как можем использовать ее? Сначала требуется изучить, а уж затем…
Окрес вцепился в толстый корень дуба. Старики надолго развезли разговоры! Да будь у него их умения, сила, сразу бы начал пробовать! Неважно что, главное, не упускать время, вечно его не хватает. Он погрозил кулаком сквозь листовой навес, в ответ зазудела отлежанная рука.
- Скажи, ты ездишь верхом?
- Даже сейчас… А уж в молодости как по холмам гонял, - с мечтательной ноткой отозвался названный Красторником.
- Ездишь ты, ездят глупая ребятня, все используют лошадей как средство передвижения. Но разве кто-то знает, как устроен организм лошади, механизм движения, работа мышц, что у нее в голове? Нет. Но это не мешает, как ты сказал, гонять галопом по холмам.
- Зато мы можем предсказать действия коня! Пусть не всегда точно, но он не устроит потоп, от стука копыта не рухнет огненный камень на землю.
- А разве первый подошедший к коню знал это? Нет. Да и откуда ты точно знаешь, что если конь недоволен, то где-нибудь не идет огненный дождь?
Окрес улыбнулся. Верно говорили, что после строго начала разговор становится все свободнее, раскованнее, превращается в обмен фразами.
- Прекратите! Не разводите философию! – голос старца прозвучал с угрозой.
 - Я решил – чашу необходимо использовать. Хватит осторожничать, лучше сделать шаг не в том направлении, хоть узнаем, что оно не верно.
- Но сможем ли вернуться обратно?
- Я сказал, хватит!!
Окрес невольно сжался в яме. Эхо голоса прокатилось по далеким холмам, задрожал лиственный навес. Да, Старец умел повелевать, и иногда приходилось это доказывать. Некоторое время стояла тишина, причем члены совета явно сдерживали даже дыхание.
- Выслушиваю от каждого по одному высказыванию или предложению. Пока не услышу всех, ничего не обсуждается. Анкарнит! Ты всегда славился неожиданными идеями, пусть твои слова встряхнут всех.
- Думаю, они встряхнут и тебя, и меня… Наш брат совершил героический, но необдуманный поступок. Тяжесть принятия решений по устранению последствий, да именно последствий, я не оговорился, легла на нас. Ни в коем случае не жалуясь на долю, все мы к ней готовы, раз пришли в Орден, не скрою тяжести, что на наших плечах. У нас могущественный артефакт. Его силы мы не знаем. Тайны создания тоже. И задумка творца неизвестна. Но и оставить кубок пылиться в подвалах замка Ордена неприемлемо. Итак, что остается?
- Применять кубок наугад, - мрачно сказал Красторник.
- Пусть мы готовы рискнуть, несмотря на почтенный возраст. Но чтобы идти на риск, надо знать, в какую сторону идти. А мы знаем? Нет.
Окрес услышал хлопок в ладоши, прозвучал вьющийся, словно змея, голос.
- Почему же мы не можем оставить кубок в покое на время изучения? Разве это не наилучший выход?
Окрес мысленно вызвал облик этого мага при одном богатом властителе земель, бывшем колдуне. Хитрый, невероятно осторожный, предусмотрительный, всегда оставляющий вариант про запас, при котором обязательно выйдет сухим из воды. Или хотя бы быстро обсохнет.
- Если бы мы были всемогущественны и бессмертны, твой вариант приняли бы безоговорочно. Однако посмотри на членов Ордена. Мы сохранили ясный ум, но морщины бороздят кожу, ослабли руки, что прежде у многих крепко держали мечи. Сила Ордена держится на людях, а у них сил все меньше. Лучше постоять на месте, чем сделать шаг с закрытыми глазами и полететь в бездну.
- Заканчивай, Анкарнит! Не тяни.
Старец говорил уверенно, как прежде, но короткими фразами.
- Я считаю, кубок необходимо уничтожить!
Окрес замер с широко распахнутыми глазами, листья прекратили шелестеть, старцы не двигали даже глазными яблоками. В такой тишине ждет удара рыцарь, над которым завис меч брата. Хрустнули колени – поднялся Покровитель. Меч стал медленно вгрызаться в шею рыцаря.
- Ты. Предлагаешь. Убить. Прежде всего нашего брата.
- Разве тебе это впервой? – дерзко спросил Анкарнит. – И не ты ли говорил, что результат выше деяний?
- Ты. Предлагаешь. Уничтожить. Одну из самых могущественный вещей на свете.
- Да, - не стал на этот раз рисковать Анкарнит.
Окрес сжал кулаки, ногти едва не прорывали кожу. Хотелось выскочить, закричать, что вы, старые пердуны, тратите время на сотрясание воздуха, а надо действовать, вам же это под силу, вы колдуны, чего скрывать! Правой рукой юноша крепко взялся за корень. Слабо громыхнуло вдали.
- Дождь собирается, - очень глубокомысленно произнес кто-то.
Старец сделал такой яростный вдох, что едва не втянул все листья с укрытия юноши. Но все-таки сумел взять себя в руки и смолчал. Стукнули первые капли. Упали на золотистую медь.
- Отходить, все назад! – закричал Старец.
В голосе прозвучал животный страх, Окрес закусил губу, тело напряглось, готовясь выскочить из ямы и мчаться, мчаться подальше! К шуму дождя прибавился вой воздуха, что закручивается неведомой силой, возросло давление на уши. Смолкло все, кроме этого вихревого шума. Окрес резко выбросил вверх и в сторону решетку с листьями, подтянувшись на руках, выскочил из ямы. Воронка вертелась вокруг золотистого кубка, втягивая в себя, что только было вокруг. Старцы исчезли. Голодный вихрь захватывал листья, траву, мельчайшие соринки. Окрес в ужасе понял, что невероятная сила приподнимает пласты земли и тоже втягивает в чашу.
- Подожди, подожди, - прошептал он.  – Ты же был человеком. Я понял – тебе нужны знания. Но не все в мире знания! Не могу объяснить, сам не знаю как… Ты почему-то не трогаешь меня! Сейчас…
Окрес приблизился к кубку, отворачивая лицо от страшного ветра. Рука коснулась золотистого бока, и все стихло. Кубок прижался к груди, и юноша калачиком свернулся на пустой земле.