Реальность твоей памяти

Я не помню, когда спал в последний раз нормально. Все началось седьмого февраля этого года. Я помню, что на улице было холодно, что снег бил мне прямо в лицо. Помню чистые голубые глаза девушки из метро, помню рубашку, в которую был одет. Правда, я не помню, как провел сам день.

Мне свойственно помнить лишь мелкие детали, помнить разметку по дороге на работу, на которой, я был в тот день или помнить цену булочки, купленной мной, но ничего иного.

Сейчас  третье марта. Внутри меня обрывочные куски.

Я просто жду, когда окончательно устану от этого всего.

В тот день все было нормально, ну как обычно. Стабильно. На работу к девяти утра, с работы в шесть вечера. Дорога  домой на метро, закурить сигарету на выходе из него, и идти по скользким улочкам, посыпанным реагентом, оставляющим белые солевые разводы на ботинках. Открыть дверь, закрыть её с обратной стороны  на защелку, погладить, встречающую меня, кошку, снять ботинки, кинуть сумку, пройти на кухню, поставить чайник, скинуть вещи в шкаф, сделать ужин, ничего нового или необычного.

Ты понимаешь, что что-то не так, когда не можешь уснуть более трех часов, лежа в абсолютной темноте и тишине, единственное, что ты слышишь – как тикают часы и как капает кран на кухне, отбивая странный ритм.

И ты психуешь, встаешь с кровати, садишься за компьютер и сидишь всю ночь, гуляя по волнам интернета. Ты просто очень сильно перенервничал сегодня на работе, да причина именно в этом. Ты успокаиваешь себя, ищешь логические выводы, да и, в конце концов, это всего лишь сутки, в молодости ты не спал и по двое, гуляя с красивыми барышнями и заливаясь алкоголем.

На вторую ночь это повторяется. И на третью. И на четвертую. И на пятую.  На шестую тоже. В конце седьмого  дня без сна, ты понимаешь, что почти ничего не помнишь о прошедшей неделе, лишь мелкие, незначительные детали. Ты уверен, что ходил на работу все эти дни, но ты не знаешь, что было там. Ты помнишь, что был у матери, но не помнишь, о чем с ней говорил.

Ты помнишь лишь дорогу туда и обратно, и то помнишь очень размыто, но ты уверен, что был на работе и в гостях, потому что знаешь, какой сочный цвет у твоего нового маркера, для выделения важных мест в документах, знаешь, что у матери новая скатерть, в ярких аляповатых цветах.

И тогда ты открываешь глаза, и идешь в первую попавшуюся аптеку, покупая самое сильное снотворное без рецепта, и, сидя дома, на полу, закидываешь пять таблеток в себя, запивая их водкой с соком, намешанной в твоей кружке с отбитой каемкой.
Ложишься в кровать, закрывая глаза, безумно болящие глаза, и чувствуешь облегчение, потому что боль прекращается. Только сна нет.  Ты лежишь около двух часов, борясь с дикой скукой, и постоянно меняя позу, потому что предыдущая кажется тебе не удобной. В один момент, ты чувствуешь, как проваливаешься в сон, по секунде, по минутке, облегчение приходит, дыхание выравнивается, свет, пробивающийся из-за плотных штор, уже не мешает.

Ты выдыхаешь и проваливаешься в сон.

Просыпаешься в своей же квартире, удивленный тем, что уже ночь. Все так же, как было. Только на кухне шаги, легкие, на грани слышимости, но они явно не кошачьи. Выходишь в коридор, открывая плотно запертую дверь, которую ты, вроде бы, не закрывал. Медленно идешь по коридору, все отчетливее слыша чужое присутствие - дыхание, как чужие босые ноги шлепают по линолеуму. Пересекаешь коридор, боясь заглянуть на кухню. Ты выходишь в проем, делая глубокий вдох, как перед прыжком с вышки. В кухне никого нет. Там пусто.

Тебе не могло показаться. Ты же не сумасшедший, наверное. Свет включается с легким хлопком, телефон, лежит на столе, но ты не помнишь, чтобы оставлял его тут. 

Ты стоишь, упираясь руками в столешницу, холодный пот капает с твоего лица. Ты не можешь разобрать ни одно слово, написанное на экране твоего  смартфона. Буквы знакомые, читать ты умеешь, но они не складываются в слова.

И тут, буквально на пару секунд, ты понимаешь, что все ещё спишь. Это знание приходит откуда-то из глубины сознания.

Ты снова просыпаешься, ты лежишь в кровати и орешь не своим голосом, пары минут хватает, чтобы прийти в себя, и, путаясь в ногах, вскакиваешь в кровати, подходя к выключателю, и видишь, с другой стороны двери, силуэт. Он нечёткий, расплывчатый из-за матового стекла.

Но в твоей двери, в твоем доме, нет стекла.

Глаза открываются, потолок все такой же темный, теперь ты точно проснулся.
 
Я не помню, когда в последний раз спал нормально. Я не помню, когда не боялся своих снов. Все началось седьмого февраля. Я помню, как проснулся четырнадцатого февраля, помню, как засыпал тогда.

Все остальное само удаляется из моей памяти, за исключением мелких деталей, на которые я не обращаю внимание.

Сегодня, третье марта. Вчера я узнал, что меня уволили ровно двадцать три дня назад, и я уже месяц не приезжал к своей матери.  Я не знаю, куда ездил последние три недели. Я не знаю, откуда берется большая часть моих воспоминаний. Я не знаю, когда усну в следующий раз, потому что спать я не могу без снотворного, а с ним мне спать страшно.

Сейчас третье марта. Внутри меня обрывочные куски моей памяти. Правда, я абсолютно не знаю, реальны ли они.