Поверить, что король голый

     Не может не впечатлять то, с какой силой утверждаются модернистские направления в изобразительном искусстве, которые, по сути, никакого отношения к настоящему искусству не имеют. Чтобы понять феномен этого явления, нужно обратиться к истории. Все началось еще в 19 веке, с того времени, когда художники чаще стали выбираться из сумрака своих мастерских на природу. Они стали изображать в полотнах живую игру солнечного света на предметах и в воздухе. Так появился импрессионизм, самый безобидный «изм», который только обогатил искусство. Он не нарушал законов ни живописи, ни рисунка. Хотя первые представители этого направления не выделялись дарованием среди других художников, они неожиданно для себя обрели огромную популярность, потому что публике, утомленной торжественно-мрачным однообразием картин, выполненных в академическом и близких к нему стилях, пришлись по душе полотна с преобладающей яркой цветовой гаммой, со множеством оттенков в полутонах, изображения, живо передающие воздушную перспективу, чарующий трепет пронизанного солнечным светом воздуха. Было бы прекрасно, если бы импрессионизм остался последней стадией развития школы живописи.  Но свое слово сказали пресловутые капиталистические отношения, которые в то время развивались особенно бурно. Большого вреда живописи они бы не нанесли, если бы потребителями ее, т.е. покупателями картин, по-прежнему оставались высокообразованные люди из дворянских кругов, которые прекрасно разбирались в законах рисунка и живописи, поскольку учились во всякого рода лицеях и гимназиях, где обучение рисунку и живописи было поставлено на уровне современных художественных школ, если не лучше. «Впарить» что-нибудь, не соответствующее достаточному качеству, таким покупателям было просто невозможно. Но покупателями картин теперь были в основном малообразованные буржуа. Ни о каких законах рисунка, ни о каких законах живописи они в большинстве своем и представления не имели. Но буржуа с большой охотой приобретали картины. Не только потому, что это был хороший способ вложения капитала, но и потому что они им действительно нравились. А нравились им картины поярче, поразноцветнее. Ведь они веселят глаз. К тому же интерьер, по мнению многих, лучше украшают именно яркие пятна (как тут не вспомнить русский лубок, столь популярный среди простого необразованного люда). Многие художники быстро смекнули, что нет теперь надобности биться часами над точной передачей тональных отношений. Достаточно просто кидать на холст мазки поярче, поразноцветнее. Не беда, что получается слишком аляповато и не по законам живописи – все равно и это купят и заплатят хорошо. К тому же усилий и времени на создание таких полотен требуется куда меньше, чем на настоящую творческую работу.
     Спрос, как известно, рождает предложение. А спрос был колоссальный, потому что мода на яркие пятна была в самом разгаре. Прибыльное дело всегда привлекает к себе много людей, падких до наживы, особенно, если она легкая. И вот уже картины малюют такие люди, которые никогда и не стали бы художниками при прежних взыскательных вкусах публики. Но то, что они творили, уже слишком отличалось от традиционной живописи. Поэтому возникла необходимость обосновывать эти отличия. Так появились теории новых направлений искусства: надежды сохранить интерес публики к ним, опираясь на одну только моду, было уже недостаточно. В теориях этих делалась ставка на оригинальность, на субъективность видения художником натуры. И публика принимала новые направления.
     Не могу не вспомнить в связи с этим повесть одного французского писателя конца девятнадцатого века. Она рассказывает о художнике, который никак не мог пробиться. Друг журналист решил помочь ему. Он сказал:
     – Организуй выставку. А я опубликую статью о ней.
     – Выставку-то я сделаю, но ведь ко мне будут подходить люди и спрашивать: «Что это?». Особенно эти критики…, – высказал сомнение художник.
     – Не беда, – ответил журналист, – главное, придумай какую-нибудь оригинальную фразу, ну, скажем, такую: «А вы видели ли, как течет река?».
     Художник последовал совету друга. Все картины его были раскуплены за огромные деньги. В один день он так разбогател и прославился, что даже счел недостойным для себя продолжать дружбу с помогшим ему небогатым и не знаменитым журналистом.   
     Но какой большой ни была мода на яркие пятна, она, как и все моды, должна была когда-нибудь закончиться. Это хорошо понимали те, кто вложил в «измы» деньги. А деньги вложены уже были колоссальные. У коллекционеров и всяких дельцов от искусства был большой страх, что публика разочаруется в своих кумирах, поймет, что «измы» совсем не искусство, что кто-нибудь вдруг воскликнет: «А король-то голый!» Чтобы публика не поверила ему, чтобы в один миг не обесценились огромные капиталы, заинтересованные люди стали выплачивать большие гонорары самым известным знатокам и ценителям искусства, чтобы они убеждали всех в том, какое прекрасное искусство эти «измы», придумывали теории для их обоснования. Не меньшие деньги платились изданиям, публиковавшим их статьи. Можно ли не поверить экспертам, обремененным высокими учеными степенями? И многие поверили. Просто успешно сработал прием массового оболванивания людей, который до сих пор с большой эффективностью применяется на западе и не только в искусстве. Например, в политической пропаганде, где в качестве проводников лживых идей тоже используются СМИ и разного рода знатоки (политологи и т.п.): мы видим, как под лозунгами демократии процветает, по сути, гебельсовская пропаганда, внушающая, что черное есть белое, а белое есть черное.
     Пожалуй, не стоит отвлекаться в сторону политики. Вернемся к искусству. В России благодаря советской власти, не приемлевшей «измы», их идеологи не смогли провести должную обработку публики. Поэтому основная масса россиян не понимает и не принимает «измы».
     Надо заметить, что способы продвижения «измов» в живописи стали успешно использоваться и для продвижения «измов» в других видах искусства – скульптуре, архитектуре и т.д. Но можно ли назвать модернистские течения, далекие от классических традиций, искусством?  На мой взгляд, нет. Это просто прочно утвердившийся способ вложения капитала. И пусть я буду тот паренек, который неожиданно, но уверенно воскликнул: «А король-то голый!»