Алжирский пленник - часть 37

Мы снова выехали на федеральную трассу из шести полос, по три в одну сторону, с разделителем посередине и ограждениями из бетона по краям. Эта трасса протяженностью 1400 км. с запада на восток Алжира, идет по горным районам, равнинам и до пустыни. Представляете масштаб?! Я нигде не видел выбоин, ухабов, бесконечных ремонтов. Машины не трутся друг об друга при встрече и не рискуют на обгоне. Я думал, что может быть причина в том, что у них всегда тепло и поэтому дороги лучше сохраняются.
Но представьте себе, какая жара здесь летом: воздух прогревается от + 30; до + 40;, иногда и до + 50; градусов по С;, а поверхность земли до + 70; - + 80;!  Любой асфальт при таких температурах будет плавится и проседать. Но здесь почему-то не проседает. Значит дело не в сложностях климата, в технологиях и отношении к своей работе, а так же в умении и  желании всей нации работать.
Здесь я не заметил высокомерия людей на дорогих машинах к тем, кто шуршит тапочками по тротуару, пренебрежительного отношения к работягам или крестьянам. И те и другие трудятся с уверенностью, что они занимаются нужным и полезным делом, а не «гайки закручивают» или «в навозе ковыряются», как это у нас частенько можно услышать. Здесь много университетов, в каждом большом городе. Проезжая мимо их огороженных территорий, я был удивлен, как позаботились и о досуге студентов. Для них построены целые городки с хорошими корпусами для жилья, с асфальтовыми дорожками, освещением, красивыми фонарными столбами, лавочками, цветниками и газонами, спортивными сооружениями. И все это бесплатно! А ведь Алжир, это капиталистическая страна.
Здесь чувствуется уважение не только друг к другу, но любовь к своей стране, равно как и к самим себе! Всеобщее взаимоуважение – вот что объединяет их. Может быть, я сгущу краски, если предположу, что у нас уважать, а вернее выяснять, кто кого уважает, начинают только после пол-литра водки.
 Вот такие мысли рождались у меня, по дороге к следующему пункту нашего путешествия.
Часам к семи вечера мы приехали в Оран. Это второй по величине портовый город Алжира. И,  пока темно, он мне кажется более современным, чем Алжир. Во всяком случае, по центральным улицам стоят и строятся современные в европейском стиле дома, улицы более широкие, чем в столице. Утром посмотрим.
Мне не терпится, наконец, искупаться в море. Зино говорит, что оно холодное, но я не верю ему. Как это – Средиземное море у берегов Африки может быть холодным? Пока сам не попробую, не поверю!
Сейчас же, сижу запертый в машине, Зино ушел. Здесь живет его друг, с ним  намечена встреча на завтра, а сегодня будем ночевать в гостинице. Наверное, это не дешево, район-то центральный. На какие расходы идет Зино ради меня!
Народ здесь, в большей своей части, одет по европейски, только женщины традиционно, что ничуть не портит общего впечатления, а наоборот.
Мы приехали в одну, потом в другую гостиницу, Зино явно растерян, что-то не срастается. А мне то что?! Я в его власти, как будет, так будет! Здесь не минус 30;, можно переночевать и на улице. Зино возвращается явно повеселевший, видимо все уладилось.
Утро, сижу за круглым столиком в кирпичного цвета двухместном номере маленькой гостиницы «VIZIR». На стене плазменный телевизор, в котором по всем каналам один футбол. За окном с семи утра, местные трудящиеся на маленьком стадионе, видимо перед работой, тоже играют в футбол. Я удивился даже не тому, что они вышли играть в такую рань, а тому, что среди них была не только молодежь, но и мужчины средних и старше лет. Они так же азартно с криками и эмоциями, как наши пацаны, гоняли мяч, показывая незаурядное мастерство.
Вчера вечером Зино принес мне брюки. Я свои измазал краской, и чтобы сегодня мне не пришлось ходить в своих домашних трико, он сделал мне такой роскошный подарок. Правда штаны оказались большими и мы поехали их менять. В это время весь город заполнили машины, мотоциклисты и просто прохожие – футбольные фанаты. Они сигналили в клаксоны, ездили по улицам с флагами Алжира, вылезая из окон с обеих сторон. Повсюду слышна их местная музыка, они сами в машинах что-то активно обсуждают, пританцовывают, кричат. Есть  среди них и девушки.
Едет такая «фанатская» машина, по улице зигзагом, потом останавливается. Те кто в машине, высовываются во все окна, двери и люки, и тоже начинают вихлять всем телом под музыку махая флажками и флагами, движение транспорта останавливается и вся улица ждет минут пять. Полицейские не обращают внимания. Никто не делает им замечаний, терпеливо ждут, а может даже завидуют, что не могут так же, по каким то причинам. В колонне стоящих машин более половины этих сумасшедших в зеленых с белым, в виде мяча, шапочках или цилиндрах. Машины, как лафеты траурных пушек, накрыты алжирскими флагами. Все вокруг сигналят, проносятся на мотоциклах между машин по пробке с визгом и гиками, а стоящие до этого спокойно у домов подростки тут же подхватывают и начинают кричать, дудеть во что-то – в общем дурдом! А всего-навсего через пять дней местная футбольная команда играет с другой Африканской командой на Алжирском стадионе, за выход в четверть-финал чемпионата мира по футболу.
Теперь у меня есть брюки цвета Сахары, я сам выбрал этот цвет. Осталось прикупить длинную рубаху и шапочку. Надеюсь, что мне удастся здесь что-то заработать, чтобы не разорять больше Зино. Ведь нужно еще за подрамники рассчитываться.
Опять сижу запертый в машине, звучит заунывная молитва из ближайшей мечети. Мы приехали сюда, после дневных прогулок по местным достопримечательностям с его друзьями на их машине. Они ушли на молитву, а меня оставили в машине, запретив выходить. Я здесь постоянно ощущаю себя если не пленником, то уж ребенком точно. Мне нельзя никуда самому выйти, сходить в магазин. За меня решают, что я буду есть и пить, куда мы сегодня пойдем или поедем. Конечно, в такой ситуации много не поработаешь. Но я уже стал хитрить. Например, нельзя фотографировать людей. «Как бы не так» - решил я!