Заметки старого психиатра

Я старый прожженный психиатр, еще советской закалки. В силу специфики моей профессии я достаточно циничен и рационален, как и подобает быть адекватному психиатру. Умею сдерживать свои чувства и скрывать свои мысли. Остается только добавить, что я морально устойчив и политически выдержан. 
Но вот случилось нечто такое, после чего я больше не могу сдерживаться, да и не хочу. Я уже давно на пенсии, осталось мне не так уж и много. Поэтому я решился изложить все свои потаенные мысли на бумагу, авось кому-нибудь да пригодятся.
А случилось вот что. Моего родственника, заметьте, родственника психиатра, в одном из провинциальных городов Казахстана упрятали в психиатрическую больницу. Когда ко мне, вся в слезах, обратилась его супруга, я сначала не поверил своим ушам. О том, что казахстанские психиатры, мягко говоря, частенько лукавят в своих психиатрических заключениях, я знал не понаслышке. Да что греха таить, самому пару раз приходилось подписывать заключения по указке компетентных органов. Только когда это было.
Так вот я был ошарашен, когда когти психиатрической системы близко коснулись меня самого, уже убеленного сединами старого психиатра. Конечно же, я подключил свои связи и в течение непродолжительного срока вызволил своего нерадивого родственника из психиатрического заточения.
А дело там было достаточно примитивное и грязное. Партнер по бизнесу решил прибрать долю моего родственника и с помощью знакомого психиатра организовал принудительную госпитализацию. Это просто делается. Приезжает бригада с полицией, забирают в больницу, кладут в отделение, а потом уже суд «подмахивает» ходатайство психиатров о принудительной госпитализации. И ничего против этой системы не сделаешь: психиатр всегда прав, даже когда он дает заведомо ложные показания и подписывает заведомо ложное заключение.
Как психиатр с 40-летним стажем я хочу прояснить кое-какие вопросы для широких народных масс, а также для представителей СМИ, надзорных и судебных органов. В силу незнания специфики психиатрии все они обладают крайне субъективным ненаучным представлением о психическом здоровье того либо иного человека.
Дело в том, что пока законодательно не существует стандарта «психически здорового человека». А это означает, что нет научного законодательного определения «человека психически больного». Тот международный классификатор психических болезней, на который обычно ссылаются мои коллеги психиатры, не имеет под собой никаких научных оснований. По сути, это просто сборник психических симптомов, которые за годы исследований в разных странах «нарыли» психиатры-исследователи. Не более того!
То, что называют заключением комиссии психиатров, в большинстве случаев является результатом крайне субъективного исследования, которое основывается на личном отношении психиатров-экспертов к исследуемому объекту, что дает повод для предвзятого заключения.
Как опытный психиатр я авторитетно заявляю, что некоторое число моих коллег испытывают существенные затруднения в объективно логическом мыслительном процессе. А проще говоря, они не способны к сложному анализу, синтезу, сбору доказательной базы и установке причинно-следственных связей.   
К этому выводу я пришел, занимаясь на общественных началах исследованием отдельных лиц на основе первичных документов. К примеру, уроженка Украины Зинаида Мухортова, которую обвинили в заведомо ложном доносе на некоторого влиятельного депутата Парламента Казахстана, а потом заключением за №156 стационарной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы от 07 июля 2010 года  признали, что она страдала ранее и страдает в настоящее время  хроническим психическим заболеванием в форме хронического  бредового расстройства. В отношении инкриминируемого ей деяния Мухортову было рекомендовано считать  невменяемой.
Данное психиатрическое заключение не вяжется с элементарнейшей логикой. Если Мухортова совершила заведомо ложный донос, да еще по предварительному сговору, значит, она действовала осознанно, имела преступный умысел и могла организовать не только свои, но и чужие действия. Если она знала, что ее донос заведомо ложен, значит, никакого бредового расстройства у нее не было: то есть она не бредила, а целенаправленно клеветала со злым умыслом. Если бы у нее было бредовое расстройство, тогда бы ее донос не был заведомо ложен, он был бы бредом, а значит, не было бы никакого преступления. 
Бредовые расстройства встречаются в повседневной жизни на каждом шагу почти у каждого встречного. Почти у каждого представителя народных масс есть бредовое расстройство, вызванное искаженным восприятием действительности. Это связано с изменение образа человека под влиянием разных чувств. Люди делают выводы на основе того образа человека, который совершенно отличается от реального человека. 
По-другому смотрит на человека тот, кто его любит, чем тот, кто его боится или ненавидит. В обоих случаях видимый образ весьма значительно отличается от действительности. А это уже бредовое расстройство. Подобным образом изменяется образ окружающей действительности под влиянием чувств несправедливости, вины, ревности и других фиксированных эмоциональных установок. Но различное видение мира при этом не выходит за рамки разнородности социально принятых норм, и поэтому эти люди не трактуются как психически больные. Однако они могут напоминать бредовых больных как с точки зрения силы и фиксированности своих чувств, так и в плане искажения образа действительности и сопротивления любым попыткам коррекции.
И в жизни социальных групп бредовые установки также играют существенную роль. С этим связаны убеждения об исторической миссии, о несправедливости, о плохих чертах и даже отсутствии человеческих черт у лиц, принадлежащих к другим социальным группам. Живя в данной социальной группе, люди усваивают ее бредовые установки.  Связанная с ними концентрация эмоций и чувств нередко бывает настолько сильной, что принятой ориентации посвящается собственная жизнь и с чувством выполненного долга одни люди лишают жизни других людей. По сути, общество живет под влиянием бредовых установок, навязанных властью, средствами массовой информации, слухов и официальной пропагандой.
Бредовые установки являются базисом манипулирования людьми, а поэтому их создание и поддержание является таким важным для манипуляторов. В то же время, когда кто-то высказывает идеи, соответствующие реальности, они могут идти вразрез с общепринятыми в обществе бредовыми идеями.   
Когда конкретного человека, обнаруживающего бредовые либо реальные идеи, признают психически больным, то это обусловлено тем, что его убеждения чересчур резко отличаются от общепринятых в данной эпохе или культурном кругу, и тем, что он оказывается слишком сильно захваченным ими. Такой человек беспокоит общество, ибо часть структуры его мира разительно отличается от мира окружающих его людей.
То есть Зинаиду Мухортову признали психически больной не потому, что у нее были бредовые расстройства, а потому что она беспокоила общество своими идеями, которые были для некоторых лиц этого общества неприемлемыми. А это уже на 100% признак карательной психиатрии.   
Другим поразительным случаем из моей частной исследовательской практики является некий молодой человек из Тараза, который продолжительное время беспокоил общество своими идеями вступления Казахстана в состав Российской Федерации.
У него мои таразские коллеги-психиатры нашли признаки паранойяльного синдрома с идеями реформаторства и величия, нарушения в сфере мышления в виде обстоятельности, склонности к рассуждательству, а также нарушения в эмоциональной сфере в виде тусклости, монотонности, ограничения круга интересов.
И опять-таки проблема не в том, что данный молодой человек является параноиком, а в том, что его идея вхождения Казахстана в состав России кажется обществу неприемлемой и поэтому бредовой. Снова психиатры берут на себя смелость судить человека по его идеям, а не по здоровью его нервной системы. Между тем у данного молодого человека вполне здоровая нервная система и нормальные психические реакции, головной мозг его функционирует в нормальном режиме.   
Снова поражает искаженность мышления как психиатров, так и отдельных представителей общественности. Если молодой человек из Тараза психически болен, значит, все его идеи теряют политический смысл. Таким образом, у психически больного человека не может быть политических оппонентов. Между тем, у нашего молодого человека появилось множество оппонентов из так называемого националистического лагеря.
У всех у них проявилось явное раздвоение личности. С одной стороны, они требовали политического преследования нашего героя, а с другой стороны были убеждены, что он психически болен. Но если он психически болен, то как же можно всерьез оппонировать психически больному человеку. А если уже ему оппонируют, значит, он не является психически больным и представляет собой политическую угрозу. И снова в данном случае проявляется признак карательной психиатрии, когда психиатрический диагноз ставят за конкретные идеи, а не на основе конкретного реального состояния нервной системы.
Подобное же было в отношении другого молодого человека, но  уже из Шымкента. В отличие от таразского героя, он высказывал идеи решительного обособления Казахстана от Российской Федерации. И тогда мои доблестные коллеги-психиатры осудили молодого человека из Шымкента за его идеи, а не за состояние его психики. Не высказывай он опасных политических идей, никто бы даже не подумал его обследовать и «лечить», даже если бы у него были реальные расстройства нервной системы.   
Зачастую психиатрия занимается не свойственным ей занятием. Особенности психического мышления и поведения никак не должны быть предметом психиатрии, поскольку это вопрос человеческого воспитания, характера, собранной в подсознании информации и, в конце концов, самой сущности человека. 
Совсем другое дело, органические заболевания центральной нервной системы и нарушения в нормальном функционировании головного мозга. Но в таком случае, здесь должны применяться специальные лабораторные исследования, результаты которых будут объективными и научными. В таком случае, самого унизительного понятия «психический больной» быть не должно, а должно быть медицинское понятие «больной» с соответственным этому статусу бережным и заботливым отношением.
По своему опыту могу сказать, что зачастую так называемые психические отклонения связаны с недостаточным либо чрезмерным поступлением кислорода в головной мозг, эмоциональными и умственными перегрузками, с нарушенным обменом веществ, злоупотреблением алкоголем, неполноценным питанием и несоблюдением режима отдыха и сна. 
Надеюсь, что кому-нибудь мои заметки окажутся полезными. Берегите свое психическое здоровье и не верьте ни единому слову врачей-психиатров. Это я вам как психиатр говорю: у нашего брата рыльце в пушку и свои тараканы в голове.

остаюсь анонимным, поскольку моя фамилия ничего не значит,
врач-психиатр с 40-летним стажем на пенсии.