Кубок Магов. Глава 3

В нос ударил слабый, холодный воздух от мокрого камня, не удивляющий при высокой постоянной влажности воздуха. Плюс легкий, но неприятный запах псины, источником которого являлись шкуры, прилегавшие к каменным стенам. Медленно привыкая к темноте, Катя осматривалась, пока Иргол шуршал чем-то в дальнем углу. Температура в небольшом помещении ничем не отличалась от уличной. Обстановка небогатая: две широкие лавки у стены, посередине стол, да сундук, в котором ожесточенно рылся Иргол. Наконец он с радостным возгласом вытащил два бесформенных комка и повернулся к Кате.
- Не темно? – спросил он, взглянув на щурившуюся девушку.
- Я бы не отказалась от дополнительного освещения, - согласилась она.
Действия нового знакомого оправдали Катины опасения. Он взял два камня, поднес их к палке, воткнутой в щель между камнями, руки неуловимо быстро стукнули бульники друг о друга, глаза неприятно резанули яркие после сумрака искры, и конец палки вспыхнул, преобразив ее в факел. Каменная комнатка осветилась, что, впрочем, радости особой ошарашенной девушке не принесло. Постройка в Стоунхендже, о которой она ничего не слышала, хотя на уроке английского молодая преподавательница показала фотографию одного из чудес света. А кресало? Электричество давно покорило мир, тем более юго-запад такой плотно и давно заселенной страны, как Англия. Там, где не проложены  провода, есть, по крайней мере, ручные фонари, на худой конец керосиновые лампы.
- Оденься, твои штаны и рубашка слишком необычны, могут привлечь внимание, - с этими словами Иргол сунул Кате нечто пушистое и нечто кожаное.
Встряхнув «подарки», девушка с изумлением поняла, что держит в руках штаны из натуральной кожи и меховую жилетку. В Москве именно такая одежда привлекла бы внимание. А здесь она считалась явно привычной.
- Я оденусь, но никуда отсюда не уйду, пока ты не расскажешь про каких-то Хранителей, Грааль и все, что меня заинтересует! – заявила Катя, прямо глядя на Иргола.
Пришло время все выяснить. Иргол, видимо, был согласен с таким развитием действия.
- Ладно, слушай. Но сначала удовлетвори мое любопытство, скажи, откуда ты пришла. Больно необычная внешность у Той, Кто Призвана Хранить Грааль.
Катя недоуменно выгнула левую бровь, и собеседник поторопился объяснить:
- Ты необыкновенно высокая... Для женщины. Ярко-рыжие волосы в сочетании с серыми глазами... Я никогда не видел такого.
- Насколько я поняла, Хранители – не рядовые люди, - наугад сообщила девушка. - А родом я из Руси, страны невиданных зверюшек и загадочных людей.
- Ясно! Приступаю к рассказу! – бодро сказал Иргол, хотя ясного было мало. Но, видя полыхающий любопытством взор девушки, поудобнее сел на покрытую шкурой лавку, указал Кате на противоположную и, набрав побольше воздуха, заговорил.

Люди, стремящиеся к познаниям, жили во все времена. Только в древности их было значительно меньше. Однако качество превышало количество. Саграаль любил учиться, познавать новое, но на совершенствование полученных знаний у мудреца не хватало времени. Он жил в такое время, когда науки, пусть еще очень примитивные, начали стремительно развиваться. Саграаль понял, что как бы не старался, не сможет познать все новые достижения человечества. Надо добавить, что мудреца не зря считали честолюбивым, гордым и обидчивым. Сложившееся положение вещей нанесло сокрушающий моральный удар вполне зрелому человеку. Это не тот возраст, когда, скатившись с крутой горы, отряхнешься и пойдешь покорять следующую. Желание владеть всеми знаниями победило даже жажду жить.
Саграаль не собирался, затаив обиду на неизвестно кого, сидеть в пещере и дуться. Но и человеческая деятельная жизнь опостылела. Он решил умереть, но на благо человечества. Нет, даже на благо цивилизации и науки. На простых людишек, движимых обыденными интересами, ему было откровенно наплевать. Благодаря такой смелой жизненной позиции он и обрел желаемое.
Охотясь в лесу, Саграаль встретился с единомышленником. Не будучи опытным охотником, он не понял, кто шуршит в кустах, и наугад выпустил стрелу. Лишь подойдя поближе к добыче, увидел, что стрелял в человека, который осматривал куст в поисках ягод. Но из живота, едва прикрытого лохмотьями, торчало две стрелы, причем одна, точно не саграалева, щеголяла красным оперением. Несчастный корчился и стонал, прижимая костлявые грязные руки к ране, поэтому горе-стрелок не сразу заметил человека, смущенно топтавшегося рядом.
- Я не в него целился, - растерянно пояснил незнакомец, - а заяц, гад, увертливым оказался! Что делать с ним будем?
- Да пускай пока побегает, - пожал плечами Саграаль, - покрупнее дичь отыщется.
- С человеком что, я спросил. Кстати, у него на кисти след красный, кольцевой... И на второй тоже!
- Преступник, - бодро определил мудрец, - в оковах сидел. Хотя я считаю, таких людей надо не свободы лишать, а жизни.
- У тебя есть шанс претворить идею в жизнь, - сказал собеседник. – Я буду только за, тем более он явно не выживет, так что совершим акт милосердия.
Но прикончил бывшего заключенного незнакомец, только у него оказался нож, которым он спокойно перерезал человеку горло. На почве небольшого совместного приключения мужчины подружились. Лексион оказался римлянином, который изучает магию и алхимию. Он помог другу воплотить его безумный замысел.


- Ну, какой, какой замысел! – возбужденно воскликнула Катя.
Рассказ действительно захватил ее.
- А ты подумай, - улыбнулся Иргол. – Вот что ты держишь в руках?
Катины пальцы нервно поглаживали кубок.
- Грааль, если эта чаша в самом деле так называется. Погоди... Грааль, Саграаль... Он создал его, назвав своим именем?
- Почти. Древний мудрец сам перевоплотился в сосуд.
- Как перевоплотился? – оторопела Катя.


Мечта Саграаля не могла воплотиться в жизнь человеком, и мудрец придумал выход – перестроить собственное тело, чтобы оно стало совершенной машиной для запоминания и хранения информации. Лексион, горя искренним желанием помочь другу, провел ряд исследований, в ходе которых выяснил, как можно с помощью магии создать «запоминающее устройство». Жертва человеческой жизни сговорщиков не пугала, тем более Саграаль сам настоял на обряде перевоплощения. После магического ритуала на месте человека возник сосуд, названный Граалем.


... Мозг Кати работал очень быстро, сопоставляя рассказ и достижения современной науки. Клетки живого тела состоят из атомов углерода, водорода, кислорода и азота. Лексион сумел перестроить их все в атомы меди, что неподвластно современной науке. Впрочем, он пользовался магией, о существовании которой она даже не задумывалась, а теперь верит, ведь факты налицо! Если, конечно, Иргол не сумасшедший, и происходящее с ней наяву.
Медь – достаточно легкоплавкий металл с высокой плотностью, поэтому выбор материала хранения вполне логичен. Вот только даже при очень приблизительных расчетах и скидках на разное количество протонов-нейронов-электронов массы данного и производного не совпадают. Но если магия существует, значит, она на что-то способна... Лексион мог отпустить в «свободное плавание» атомы кислорода и углерода, а из остальных сформировать кристаллическую решетку, предварительно перестроив их. Но чем объяснить неокисляемость меди? Сильнейшая обработка водородом? Или невероятно сильное магнитное поле, которое крепко держало при себе электроны?
Правда, одна из древнейших реликвий человечества тоже носила имя Грааль, Святой Грааль. Но ее местонахождение затерялось во мгле веков, поэтому вещи могут быть похожи лишь названиями, а могут и быть одной вещью. И ведь никто не знает, как выглядит христианский Грааль, есть лишь предположения. Золотой он или медный? На ножке или нет? Все же намного проще считать, что сосуды случайно получили одинаковое имя. Правда, ситуацию осложняет неявная, но все же связь места, чрезвычайно похожего на Стоунхендж и сосуда. И еще отец упомянул, что кубок не окислится, значит, знал хотя бы о некоторых необычных свойствах. Как он связан с чашей или теми, кому про нее известно? И знал ли, какое необычное приключение ожидает дочь? 


Человек превратился в сосуд, доказав преданность делу жизни и завоевав бессмертие. Многие возроптали бы на подобную судьбу, но для Саграаля это наилучший вариант исполнения желаний. Разумеется, его друг создал не обычный красивый кубок, а сундук, куда складывались познания человечества.
Ближе к концу жизни Лексион увлекся изучением небесных светил, частично благодаря Саграалю, охотно делившемуся с магом-алхимиком информацией о науках. Таинственное, загадочное, неизведанное всегда манило эмигрировавшего римлянина. Последний ритуал поставил точку на его карьере как мага, занятия алхимией особых плодов больше не приносили, и Лексион стал наблюдать за Луной, Солнцем, звездами, планетами. В дальнейшей жизни к помощи магической силы прибегнул всего два раза. Первый, когда возвел Астровиз.
Звездочет сообразил, что если упорядочить ход наблюдения, то исследования будут двигаться быстрее. Придумал подходящее заклинание, закрепил обрядом, и камни из ближайшего карьера послушно образовали огромное строение. Каменное строение привлекало внимание людей, бесцельно бродящих по холмам Туманных Островов. Некоторых Лексион привечал, делая учениками. Так исследования одного человека выросли в целую науку. Когда главный учитель мирно скончался от старости, его дело не погибло. Поколения сменялись, а астрономия процветала, обогащая Грааль новыми знаниями.
Но следует описать еще один эпизод из бытия ученого-мага, построившего фундамент для науки астрономии. Однажды, систематизируя открытия, Лексион описывал положения солнца во время зимнего и летнего солнцестояния. И перепутал градусы отклонения от горизонта. Все закончилось хорошо, Окрес, один из лучших учеников, вовремя заметил ошибку и указал на нее учителю. Но этот случай дал Лексиону повод задуматься о ложных знаниях.
Саграаль не задумывался над подобным философским вопросом, он просто впитывал их как губка. Лексион научился мыслить более разумно и логически, а иногда становился просто скептиком. Неверная информация может погубить цивилизацию, что уж говорить об отдельной отрасли науки или о человеке, который стремится к открытиям, и вдруг оказывается, что проблема, над решением которой он бьется уже много лет, не существует. Вывод: сборник информации следует оградить от ложных знаний. Но кто поставит защитный барьер?
Во время тяжелых размышлений застал учителя Окрес. Лексион не сразу обратил на него внимание, потому что тот стоял неподвижно, впившись оцепенелым взглядом в Грааль, который вертел в руках Лексион. Заметив зачарованный взор ученика, он поведал ему историю волшебного кубка и настоящую проблему. Окрес слушал очень внимательно и под конец рассказа попросил разрешения взять в руки Грааль. Лексион, все еще погруженный в нелегкую думу, протянул чашу... и едва не подпрыгнул, испуганный вскриком Окреса. Грааль светился оранжево-золотистым цветом, излучая приветливое тепло, но руки не жег, судя по виду просто удивленного Окреса. Более привычный к необычным вещам маг пораженно смотрел на ученика. Будто душа Саграаля, заточенная в металл, симпатизировала юноше.
На следующий день Лексион стал открыто исследовать ученика. Он расспросил о его истории, характере, привычках, отношении к разным вещам. Почти во всем ответы совпадали с возможными ответами Саграаля. Сделав предположение, что это не случайно, ученый продолжил исследование и узнал от честного Окреса, что его притягивает к чаше неведомой силой и противиться ей невозможно. Ответ удовлетворил Лексиона, он пошел на риск, проведя уже последний в жизни ритуал. Используя энергию ученика, он поставил непреодолимый барьер перед неверной информацией, которая в противном случае беспрепятственно попадала бы в Грааль. Окрес получил звание Хранителя Грааля.
Через месяц, выполнив обещание хранить чашу знаний, данное другу, Лексион окончил жизненный путь. Окрес теперь единственный знал о секрете обычной с виду чаши. Двадцать лет он изучал звезды, оставаясь в окрестностях Астровиза.
В очередное туманное утро он, поеживаясь, наблюдал за солнцем, балансирующим на верхушке Пяточного столба. Прикосновение к плечу заставило вздрогнуть. Недовольно поморщившись – отвлекли от любимого дела! –  и развернувшись, Окрес окинул недоуменным взглядом худого светловолосого паренька, грустно, но довольно твердо смотревшего на него.
- Чего тебе здесь надо? Астроведом стать хочешь? – спросил Окрес.
- Ноги сами сюда привели, а наука у меня любимая есть. Растения изучаю. Вот у вас одна болотная трава да осока растет из-за влажности, – сообщил юноша.
- Ноги-то привели, а сейчас не держат.
Сжалившись, астроном отвел беднягу в хижину, собираясь накормить. Он ненадолго вышел на улицу, чтобы на огне разогреть кашу, а зайдя за острой травкой, едва не ткнулся в спину бродяге, застывшего у входа. Бродяга смотрел на Грааль, который Окрес опрометчиво оставил на столе, заваленном бумагами с рукописями и рисунками звездного неба. Он издал горестный смешок и похлопал парня по плечу.
- Мое время прошло. Ты следующий Хранитель.
Лексион в разговоре с любимым учеником упомянул, что кубку всегда нужен будет Хранитель, причем живой, излучающий особую энергию. Люди, похожие на Окреса, рождаются примерно раз в двадцать лет, их кровь уникальна по составу. Но как они будут находить Грааль, астроном не знал, надеялся на удачу и предусмотрительность Саграаля, главного мага в их паре. После смерти учителя Окрес забыл о разговоре, погрузившись в настоящие проблемы, а их оказалось немало. Теперь он сам становился предводителем братства астрономов, круг обязанностей значительно расширился, хлопот прибавилось.
А сейчас забытая задачка решилась! Единственный претендующий на роль Хранителя сам находит подопечного, а наставников у него полно. Грааль договорились из Астровиза никуда не уносить, чтобы не наживать лишних проблем и волнений. Жители каменного строения рассказывают новому Хранителю его роль, оберегают от недобрых глаз, не забывая и дело, ради которого Лексион возводил Стоун, то есть изучения небесных светил.
Люди, живущие в каменном строении для наблюдение, стали называть себя астроведами, на римский манер. Коротко они стали называть друг друга астрами. Кроме них, сущестовало много Орденов, все они занимались изучением, окружающего мира ли, магии, вещей. Иргол сказал, что лично знаком со многими из них. Астр успел немало попутешествовать, повидать мир, прежде чем ограничить круг общения лишь небесными телами.


- Ненадежная система, - ответила Катя на молчаливый вопрос Иргола, как ей рассказанная история. – Хранитель может не дойти до «места назначения», а рождаются такие люди очень редко. Что будете делать тогда?
- Но этого никогда не случалось, - пробормотал Иргол, смущенный скептицизмом девушки. – Лично я не собираюсь нарушать установленные тысячу лет до моего рождения традиции. Если все хорошо, любое изменение может привести к несчастью.
- Только когда несчастье случится, будет поздно!
- Раньше этого не случалось, а традициям мы… я изменять не собираюсь! И вообще, чего ты возникаешь, - возмутился астр. – Я сразу не сказал, но раньше женщин-Хранителей не видел. Тебе молчать положено, как коню разведчика, да раз в месяц прикасаться к священному Граалю!
- Во-о-от в чем состоит моя великая миссия...
Катя разочарованно вздохнула. Она надеялась, что надо будет совершать подвиги, правда какие, даже не представляла. А ее лишь собираются использовать, как перчатки для уборки мусора. Без них не обойтись, но после использования их выкидывают.
- А если я откажусь от исполнения прямых обязанностей? Замену не найдете, - девушка выгнула бровь и уставилась в глаза Ирголу. Слишком много о себе возомнил!
Он вскинул подбородок и принял зрительный поединок, уверенный, что девчонка опустит глаза первой. Уже через секунду понял, что ошибся. Серые глаза смотрели холодно, бесстрастно. Каждый был похож на заточенный нож, нацеленный в сердце противника. За слоем льда не угадывалось никаких чувств, а холод сковывал тело. Столь же отчужденно могли бы смотреть глаза ящерицы, но за серой каменной стеной угадывался разум и чувства, не смешиваемые, впрочем, между собой. Зрачки чуть двигались из стороны в сторону свободно, расслабленно. Никакого напряжения или попыток скрыть его. Сложный для многих трюк с непроницаемым взглядом явно давался Хранительнице без труда.
Про себя Катя весело улыбалась, наслаждаясь замешательством астра. Оно было налицо! Одногруппники в университете шутили, что, глянув в ее глаза, мгновенно вспоминаешь строение человека на атомном уровне. В частности, что в состав крови обязательно входит железо.
Интересно, сколько он еще выдержит? Моргнуть хотелось безумно – роговица глаза уже давно пересохла. Но нельзя, примет за слабость, тогда жди помыкания и насмешек. Жестокое правило – участие без победы хуже, чем неучастие – девушка усвоила рано...
Иргол мысленно застонал, выгнулся в корчах и уже наяву прикрыл веки и облегченно выдохнул.
- Ладно, ты победила. Можешь идти куда угодно, но знай, от твоих действий зависит судьба человечества. Если уйдешь, чашу знаний никогда не спасти, ее волшебные свойства будут утеряны навеки. Но ты можешь наслаждаться жизнью, не вспоминая об истинном предназначении, роли Хранителя, можешь стать обычным человеком, которому неведомы секреты древности, для которого нет дела важнее, чем собственные утехи. Ты можешь уйти, ведь некоторым наплевать, что из-за их излишней заносчивости не сбудется древнее пророчество, в корне изменяющее мир...
Стоп! – выкрикнула Катя. - Что за пророчество? Губить мир я вовсе не хочу. А вот людей, утаивающих информацию, с удовольствием...
- Как скажешь, моя Хранительница! – просиял Иргол. – Ради вас я под огнем проплыву, в воде сгорю, медной трубой кого хочешь пришибу.
Обалдевшая Катя медленно кивнула, с трудом сдержав комментарий о том, что следовало бы быть посерьезнее. Не стоило разрушать так хорошо сложившееся мнение обидой.
- Окрес, отдав парню чашу, задумался о ее истинном предназначении. Настолько тягостны были его раздумья, что однажды во сне он встретился с Лексионом, давшем ответ на вопрос бывшего ученика.
- На том свете есть всемирная энциклопедия? – удивленно вставила Катя.
- Попадешь туда, узнаешь, - сердито ответил рассказчик, недовольный насмешками со стороны Хранительницы над святыми легендами. – Лексион шепнул, что, когда чаша знаний заполнится до краев, человечество встанет на путь истинный и никогда не собьется с него.
- Заманчивое пророчество... Я не против того, чтобы оно сбылось.
- Сбудется, если ты не откажешься от весьма почетной роли Хранительницы.
- Кто же будет меня почитать? – хмыкнула Катя. - Благодарные потомки?
- Они в первую очередь!
 - А еще?
- Еще...хм, я! Но клянусь, что члены нашего братства носили бы тебя на руках, но они погибли от меча крестовиков, когда гостили на свадьбе у знакомого землевладельца. С ними погиб Хранитель чаши. Хорошо, что Грааль остался в Стоуне, иначе пророчество точно бы не сбылось. Хорошо, что на свете уже появился следующий Хранитель...
Катя не обратила внимания на слово «крестовики», а зря. Ей предстояло не слишком приятное знакомство.
- Ну, чаша, ты умеешь постоять за себя! – зло воскликнула девушка.
- В смысле? – приоткрыл рот Иргол.
- А то, что ради всеобщего блага меня выдернули из родной квартиры в проклятую древнюю Англию, или как она сейчас называется? Я нахожусь в неизвестно каком веке, возможно, до новой эры, слушаю истории про магию, легенды про сумасшедших, пытаюсь во все это поверить. Подумать только, остаток жизни я буду куковать в дыре, где нет ни электричества, ни отопления, ни газа, а лишь весьма своевольная чаша, выбирающая Хранителей, не спрашивая их разрешения! Решила вытащить Хранительницу из уютного двадцать первого века в Средневековье, а я еще и должна служить ей. К компу меня заревновала, а?!
Девушка тяжело дышала, возмущенно сверкая очами. Одним на кубок, другим на оторопевшего мужчину. Накипевшее вылилось наружу, и ей немного полегчало. Зато Ирголу явно потяжелело. Он отодвинулся от Кати, пытаясь осмыслить сказанное, руки вцепились в лавку из мореного дуба, а глаза подозрительно буравили странную собеседницу.
- Ты чего, - забеспокоилась девушка, видя замешательство астра, - ну, погорячилась, перенервничала! Я же обладаю уникальной структурой ДНК, без Хранителя не сбудется древнее пророчество, светлое будущее полетит к чертям!
- Что за ДН...М? К? – переспросил Иргол, прищуриваясь сильнее.
Катя сделала вывод, что слова надо подбирать внимательнее, широта ее лексикона может оцениваться отрицательными баллами.
- Как тебе в руки попал Грааль, причем без моего ведома? – протянул Иргол.
«Потому что к этому времени ты умер» - подумала девушка, но вслух честно ответила:
- Отец подарил, а где он ее взял, не знаю и не хочу знать. Зато хочу вернуться домой и забыть все как страшный экзамен по биологии!
- Не сможешь, - вяло улыбнулся астр. – Я сразу не сказал, больно жуткий у тебя взор. Уйти не позволит совесть, внутренняя мораль, заложенная в крови. Можешь хорохориться сколько угодно, но в душе ты осознаешь, что не покинешь Грааль, будешь служить земному благу, оберегая его.
- Не собираюсь становиться чьей-то рабой! – вскинулась Катя.
- Ладно, помогать Граалю, если не нравится слово «служить», - покорно кивнул Иргол, но вдруг посерьезнел и подобрался. – Только я не могу тебе доверить дело жизни многих людей. Пришла неизвестно откуда, говоришь непонятные слова, стонешь о тяжкой участи.
- Остальные Хранители тоже пришли невесть откуда, ваша дурацкая  система виновата! Windows 95 и то лучше!
- Они с радостью приняли заботу о кубке на плечи, а ты битый час препираешься!
- Сам назвал меня Хранительницей, вручил эту чашу, теперь еще и орешь на меня! – вспылила Катя. – Заберу Грааль, сбегу и брошу его в доменную печь или жерло вулкана, смотря что первое найду. И пусть летит мир в бездну, но произойдет это по твоей вине.
Иргол вздохнул, поерзал на лавке, поскреб ногтем пятнышко на деревянной поверхности стола и, наконец, принял решение.
- Умный в гору не пойдет, умный пойдет домой пироги кушать. Видимо я дурак, раз даю тебе шанс. Сходим к моему знакомому колдуну, Риопсихису, он развеет или оправдает мои опасения, в зависимости от результата исследования. Поднимайся!
Катя не спешила вставать с нагретой шкуры, которая приятно грела... В общем, просто грела. Признаваться, что роль спасительницы мира ей весьма по душе, гордая девушка несколько стеснялась, но приключений и подвигов захотелось до безумия. Спокойная, размеренная жизнь прискучила. Что она видела, кроме стен университета да квартиры, а посмотреть мир хотелось, хотя бы древнюю Англию, раз представился такой шанс.
Душа уже воспарила, а натруженные ноги жалобно поскуливали, умоляя хозяйку сидеть без движения, а лучше лечь. А будь что будет, была не была!
- Мы пойдем к твоему колдуну, но завтра! – тоном, не терпящим возражений, заявила Катя. – Ты, может, и привык в день сотню миль проходить, а у меня ноги отваливаются.
- Хорошо, не пойдем. Мы поедем! – радостно сообщил Иргол, натягивая кожаную куртку.
- На чем? – безмерно удивилась усталая Хранительница.
- Как на чем? На лошадках! Конечно, если желаешь, можешь оседлать курицу, тогда курица отбитая на ужин обеспечена, будет чем Риопсихиса задобрить.
Окинув шутника злым взглядом, Катя сползла с лавки, собираясь покинуть подобие домика, но была остановлена Ирголом.
- Переоденься сначала, а то замерзнешь, да и в штанах, какие на тебе, в седло не залезешь.
Он вышел, оставив хмурую девушку наедине со одеждой.