Наследник из Калькутты. Глава 15-я

Глава 15  -я. Ах, белый теплоход, бегущая волна.
По паспорту я москвич, но первые шаги делал здесь, в маленьком городке  на Волге. Так что отчасти я волжанин. А потому прекрасно помню быстроходные суда на подводных крыльях, резво бегавшие по волжским дорогам от города к городу. Нечто похожее я ожидал найти и сейчас. Однако не все гладко было  «в нашем королевстве». У справочной меня встретило объявление, гласившее, что скоростными судами пассажирские перевозки отныне не производятся, ввиду их убыточности. И что прикажете делать? У меня хватило бы средств арендовать судно целиком, а то и купить, но тогда вся моя конспирация летела к черту. Жаль, а так все славно планировалось на бумаге. Я вышел из здания вокзала на набережную и присел на скамейку. Необходимо было что-то срочно  предпринять.
А между тем солнце поднялось уже достаточно высоко, летний день набирал свою силу. Еще немного и станет припекать. Правда, на Волге жара ощущалась не столь сильно. Легкой прохладой веяло от воды. Никуда не хотелось идти. Я в который раз пробежался взглядом по привокзальной площади, набережной,  бульвару, пытаясь отыскать хоть какую-то зацепку. Может, действительно, арендовать небольшое судно, и вверх по Волге… « Ну, вот такие у нас, миллионеров, капризы. На собственную яхту папаша зажимает, так я вот так решил». Нет, не получится. Придется набирать обслугу, запасать провиант, нанимать  девочек и прочее и прочее. Иначе не поймут. Сразу почувствуют подставу. Идеально выходило бы попасть на туристический лайнер. И затеряться среди пассажиров легко. И компании там подобрались такие, что новому человеку и не удивится никто. Мало ли что. Вдруг у меня живот болел, и потому из каюты не высовывался. Итак, решено. Будем ждать ближайший туристический лайнер, и желательно снизу, с Астрахани до Москвы.
Ждать мне пришлось недолго. Сначала на причал вышли какие-то люди в форме, и началась  суета, всегда предшествующая неким значимым событиям. А затем, со стороны зависшего над водной гладью солнца, словно ладья бога Ра, показался многоэтажный или, как говорят моряки, многопалубный красавец лайнер. Прекрасно, на ловца и зверь…
Вдруг, благостную утреннюю тишину разорвал вой сирены, и на привокзальную площадь выкатила карета скорой помощи. Похоже, на теплоходе кому-то стало плохо. Равнодушно сидеть на скамейке, когда совсем рядом начинаются такие масштабные события, значило  бы спалиться как иностранному шпиону, не прошедшему элементарной подготовки перед отправкой в Россию, а потому я вместе с небольшой толпой  подошел к карете скорой помощи, расположившейся сразу же у входа на парапет.
-Случилось что?- Послышались любопытные возгласы.
-Да, вроде, ничего серьезного. Обыкновенный аппендицит. – Это уже отвечали медики.
Любит у нас народ подобные зрелища: и посмотреть, и посочувствовать. В данном эпизоде народная любовь сейчас выльется на полноватого лысого субъекта, суетившегося вокруг носилок, которые показались в проеме прохода.
-Говорите, не меньше недели пролежит, доктор? Что же мне делать? Где я возьму здесь переводчика? А у меня сегодня такая важная встреча? Эти художники меня просто съедят, если я никого не найду. И с работы  вылечу, - грустно добавил он, уже ни к кому не обращаясь.
Похоже, у него какая-то проблема с переводчиком. Попробуем узнать поподробнее, а вдруг повезет. И я решительно стал пробираться к несчастному толстяку.
-Уважаемый! Простите, но если я правильно понял, Вам нужен переводчик. С какого языка, на какой? Видите ли, я студент-филолог, здесь  нахожусь в гостях у родственников. И как раз сегодня планирую уехать. Мне хотя бы до Ярославля, а проезд я смог бы и оплатить или отработать переводами? – Грузил я  бедного толстяка без остановки. Ничего, смелость города берет, а тут всего лишь транспортное средство.
Он с любопытством и какой-то тайной надеждой посмотрел на меня.
-У вас и паспорт имеется, гражданин? – Сурово спросил он.
-Разумеется, вот, пожалуйста. Я москвич, проверьте прописку? Здесь я у бабушки, но сегодня хотел возвращаться домой, в Москву. Думал на пароходе. Сейчас такая чудесная погода.  Но вот беде:  простых пассажиров по Волге больше не перевозят. Теперь сижу, думаю, как быть.
Толстяк внимательно пролистал мой паспорт.
-Действительно, москвич. Документы в порядке. А какими языками владеете, молодой человек?
Его тон уже сама любезность, даже некие нотки появились.
-Английский и французский свободно. С немецким, правда, увы, не очень.
-Я думаю, английского и французского хватит за глаза. Наш прежний переводчик владел одним английским, и этого было достаточно.
-А что  с ним случилось?
-Аппендицит. По крайней мере, так считает судовой врач.
-Будем, надеется, что все обойдется. Но с кем мне предстоит работать? У Вас какая-то конкретная группа или делегация?
-Художники. Группа молодых художников из европейских стран изучает русскую живопись. И как раз сегодня у них запланирована экскурсия в Плесе, в доме-музее Левитана, а потом встреча и семинар с российскими коллегами. Так что, если договоримся, то Вам предстоит поработать уже сегодня.
-Экскурсия в Плесе, в музее Левитана? Но я так мало знаю о Левитане. По-моему, это русский художник-передвижник, мастер пейзажа, а Плес был его Меккой и Мединой. Здесь он создал свои лучшие работы.
-Вот, видите. Я думаю, что для наших «бандитов» и этого за глаза хватило бы, но я спешу Вас успокоить. Экскурсовод в Плесе будет свой, местный. Ваше дело только переводить.
-Вы сказали «бандитов»? Что, такие отчаянные?
-Нет, что Вы, это я так, к слову. Но пить и гулять могут с утра и до утра. Без отдыха. Так, что осторожней. Но пойдемте, я Вас представлю старшей группы. Видите, ту блондинку. Ее зовут Мадлен, и Вам нужно произвести на нее впечатление.
Что же, постараюсь подать себя во всей красе.
-Добрый день, мадам! – обратился я к ней на языке  Дюма и Апполинера.
-Мадемуазель, - поправила она.
-О, простите.  Вы знаете, я должен произвести на Вас впечатление. Тогда этот добрый господин даст мне работу. Иначе, я  умру с голода.
-А что Вы умеете?
- Я? Многое. Могу рубить дрова, могу копать землю.
-А еще что?
-А могу и не копать, мадемуазель. Очень красиво не копать.
Она удивленно посмотрела на меня, а затем засмеялась. Похоже,  что наш  старый анекдот,  дошел и до ее европейского сознания.
-Вы мне нравитесь. И все же в качестве кого нанимает Вас этот старый  …?
И она употребила слово, которое  можно было  найти только в специальном словаре.
-Переводчиком. Он видит меня Вашим переводчиком, мадемуазель.
-Что же, язык вы знаете, а все остальное проверим сегодня вечером. Передайте ему, я согласна.
Она приветливо помахала рукой и скрылась в коридоре.
-Ну, что? – Нетерпеливо спросил меня бедный толстяк. - Договорились? Похоже, Вы ей понравились,- заискивающе добавил он.
-Похоже, я принят, - согласился я. – Только, о каком еще испытании говорила мадемуазель, сегодня вечером?
-Наверное, о том, каковое не выдержал  наш бедный Игорь Сергеевич, - кивнул он  в сторону уехавшей машины скорой помощи. – Пойдемте, я покажу Вам каюту и расскажу о наших порядках на корабле и Ваших обязанностях.
Обязанности были действительно, необременительными. Компания молодых художников была  самодостаточной. Им вполне хватало разговоров о современном искусстве, чтобы перессориться,  друг с другом  и бутылки виски, чтобы помириться. Даже, в редкие минуты просветления, когда они в состоянии были выйти на палубу, в «почемучки» не играли, довольствуясь лишь скупыми  комментариями происходящего. Мне кажется, они вообще не заметили, что у них поменялся переводчик. Но, вот Мадлен! С ней надо было держать ухо востро, как, впрочем,  и все остальное. А мне еще предстояла вечерняя проверка. Ну, да что-нибудь придумаем. Каюта была удобной, а обязанности переводчика, действительно, были  необременительными, но все, же наступил уже глубокий вечер, прежде чем я смог уединиться в своей каюте. Мне не терпелось вновь испытать всю мощь моего сокола. Кроме того, я вдруг понял, что у меня есть еще один мощный ресурс в исследовании артефакта. Мои учителя. Едва оставшись один и закрывшись в своей каюте, я достал ноутбук и вошел в Интернет. Профессор Джеймс Олдридж в Лондоне, в Британском Музее и Рене Клебен в Париже, были крупнейшими знатоками по истории ушедших цивилизаций Востока и доколумбовой Америки.  А мой последний педагог Сингх Кришна – лучший в мире специалист по изучению письменных источников Древней Индии и Китая. Все- таки в моей специализации была какая-то закономерность. Может быть,  уже  тогда отец,  готовил меня к встрече с артефактами? Не знаю, но сейчас я был искренне благодарен  ему за науку. И потому сочинил некую историю о том, что стал свидетелем разговора, в котором упоминались  артефакты, чье происхождение неизвестно, но что это, безусловно, памятники очень древней культуры. По внешнему виду эти предметы напоминают стилизованные фигурки животных и выполнены они из неизвестного металлического сплава серебристого цвета. Особенно меня интересует любое упоминание о фигурке  сокола с распростертыми крыльями. Очень похожее на то, что носили египетские фараоны, в качестве символа своей власти.  И ещё: нет ли в древних источниках каких-либо упоминаний о странных созданиях, похожих на людей, но с полупрозрачной кожей и контактах этих созданий с обычными людьми. В заключении  я добавил, что данная информация настолько меня заинтересовала, что я готов оплатить любые изыскания по данной тематике. Все-таки хорошо быть сыном миллиардера и обладателем безлимитных  платиновых карт. Отправив письма, я достал бумажник и извлек сокола. Он был холодным, словно бы сделан изо льда. И вместе с тем, этот холод не обжигал. Тысячами незримых нитей пронизывал он мое тело, стимулируя каждую клеточку, каждое нервное окончание. Снова включилось особое зрение, когда я не только видел окружающий мир, но и чувствовал неразрывную связь с ним, с каждым предметом его составляющим, ощущал силу своего воздействия на него, возможность управлять им, этим миром. Я встал и подошел к зеркалу. Да, глаза были разного цвета: один голубой, другой зеленый, и еще в них появилась некая сила, некий свет, которого я прежде не знал. Не поворачивая головы, и, не сходя с места, я увидел,  как в конце коридора показалась человеческая фигура. Мадлен. Вот неугомонная женщина. Я видел ее и сверху, и с боку, и спереди, и сзади. Обычными словами это не описать, а необычных слов,  у меня пока еще не было. Однако, как это не во время! А что, если… Я сделал небольшое усилие, и Мадлен остановилась. Она руками потерла виски, а затем развернулась и пошла назад. Что же легкая мигрень ей не повредит, а у меня теперь будет время, чтобы продолжить эксперименты с артефактом.
Интересно, а есть ли у него память? Иными словами, помнит ли он своих прежних владельцев? Жаль, что к этой птичке не прилагалась инструкции. И все же я решил попробовать. Если взять за основу сам факт активации и провернуть колесо назад? Я попробовал воспроизвести мысленно свою первую попытку активировать артефакт на лесной дороге, когда был ранен мой старший друг. Получилось! Изображение было застывшим, но объемным, похожим на голограмму. Я мог приближать его и  удалять, расширять  и вновь сужать, вот только до каких пределов?  А теперь попробуем провернуть некое виртуальное колесо назад, на одно деление? Конечно, никакого щелчка я не услышал, но изображение изменилось. Я увидел нечто похожее и на больничную палату, и на химическую лабораторию. Большой стол, уставленный приборами, человек за микроскопом. У противоположной стены больничная койка и  какой-то пациент на ней, а у двери некто в черном, в характерной позе исполнительного слуги и бдительного охранника. Попробую рассмотреть поближе. Человек за микроскопом, безусловно, был мой отец. Характерная поза, телосложение, очертание головы, волосы, прическа – все было так похоже на него. По крайней мере, он здесь был таким, каким я его запомнил. Я приблизил изображение «охранника», и сразу же узнал в нем … «Иван Ивановича». Что же это такое? Выходит он и правда, сотрудничал с моим отцом? Выражение лица – обыкновенное, без всякого напряжения, я бы даже сказал – привычное, обыденное. А вот третий, пациент или кем он там был на самом деле,  личность весьма примечательная. Глубокий старик, с резко очерченным волевым лицом. Несмотря на возраст, на голове была пышная шевелюра седых волос. В облике его было нечто  знакомое, по крайней мере, уже виденное мною, но когда и при каких обстоятельствах  я мог  видеть этого человека, сейчас ответить  был не готов. Что же,  «отправим в духовку», пусть там дозреет. Я давно уже отметил эту странную особенность человеческого сознания. Можно было до головной боли напрягать память, пытаясь что-то вспомнить, а можно было просто отправить в «подсознание», и на время забыть о волнующей тебя проблеме. И все  вставало на место самым естественным образом: забытое вспоминалось, как бы само собой, без малейшего усилия, действительно, дозревало «в духовке». Так и поступим с таинственным стариком. Я твердо знал, что видел этого человека ранее. Что же, подождем, время пока еще есть.
Но вот здесь я, похоже, ошибался. Зелёный огонёк на панели компьютера  вернул  меня в  реальность. Это был сигнал о работе навигатора GPS.  Я немедленно отключил аппаратуру и отсоединил блок питания. Ситуация требовала немедленного решения.