Наташа

 Посвящается моей жене
Ох и статная же Наталка Головина! Статная и красивая. Томный взгляд, овал лица нежный, белый, будто из слоновой кости вырезан. И, хоть часто бегает босиком, зато нога-то какая! И жених у неё, Олег, тоже, на пару, красавец. Высокий, курчавый. Щупленький, правда, да, видно время матереть ещё не пришло. Мы, волжане, все красивые. Толи вода в Волге какая чудная, то ли места у нас…В красивых местах только красивые люди и рождаются. Ну, значит, гуляли они года три рука об руку. И в школу и со школы и на пляж и в магазин. А, тут, приходит Олегу повестка из военкомата. В армию зовут. Пришёл он туда, говорит, готов служить, где стране надо. А надо, отвечают, в Афганистане. Интернациональный долг отдать. А то, уж, больно большой он вырос.
Всю ночь простояли они под распустившейся сиренью возле дома олегова. Обнимались, плакали. Даже Олег не вытерпел. А чего друг другу обещали, так, то ночка тёмная знает. Уехал Олег. А Наталка письма писать села, да к матери его бегала, а, ну, как ей что ещё хорошего написал. Года не проходит, письмо матери пришло. Пропал, пишут, ваш сын без вести под Кандагаром. Мать в слёзы, а Наталка ничего. «Живой он! Чувствую живой. Может где под кустом задремал, когда пересчитывали, вона, их сколько туда понагнали. А может раненый лежит, и назваться не может.»
Кивала мать головой, кивала, а фотокарточку Олега, всёж, рядом  с карточкой умершего отца поставила. В траурной рамке.
Каждое утро вставала Наталка и бежала в поле, рассвет встречать. «Не видало, ли ты, солнышко, там, на востоке моего Олежку?» Потом к реке шла, садилась на мосток и ноги в Волге мочила, голову от тревожных мыслей остужать. Много парней сваталось к ней Весь полисад обломали, а она ни в какую. Мать ей талдычила: «Смотри, девка, красота-то проходит. Век девичий не долог. Прождёшь принца, а потом и конюху рада будешь». А она ей : «Вот вернётся Олег, тогда и свадьбу сыграем». И бежала к олеговой матери очередное письмо в военкомат сочинять. Чтоб получше поискали. По хозяйству ей помогала, а, когда она заболела, так, ночевала там. Не выдержало материнское сердце разлуки с сыном, умерла она. Так Наташа и за могилкой как надо ухаживала, да за домом. А ещё, когда зацветала сирень возле его дома, ломала Натаха ветки и прохожим раздавала. «Берите,-говорила, Они целебные». Её за глаза называли блаженной или соломенной вдовой. Но только за глаза, потому, как уважали и жалели. А ещё она письма Олегу писала. Часто. Примерно так…Сейчас вспомню: «Пусть спасёт тебя,родной,  любовь моя и нежность. Пусть слёзы мои омоют раны. Пусть поможет тебе верность моя» Ну, потом про новости местные, а в конце: «У нас с тобой сейчас одна война. Со временем. И вместе мы её сломаем». Писала и в шкатулку складывала. Вроде, как оберег готовила.
Десять лет пролетело. Десять концертов дали соловьи в прибрежной роще, десять раз одевалась Волга в зимние одежды, десять раз расцветала их сирень. Да, и горы за Волгой, вроде, как  пониже стали, а всё равно красивые. А Наталка  по прежнему в поле по утрам бегала. Ох, не рассвет ей встречать надо было, а закат на запад провожать. Приехал Олег. Аж из самой Америки приехал. С женой американской. Оказывается, он в плен попал к моджахедам, а, там его американцы выкупили и в Америку привезли. Он там, прижился, бизнес открыл, разбогател. Из области на шикарной машине приехал. На кладбище побывал, в школе родной. В доме своём недолго был. Посидел на стуле посреди комнаты, повздыхал и поехал к нотариусу купчую на дом оформлять. А, когда выходил со двора в толпе зевак Наталью увидел. «Никак, Наташа? Здравствуй, невестушка». Жену свою подозвал, по английский ей что-то объяснял. Потом опять к Натахе: «Как живёшь? Замужем? Поди, детей парочка есть? У меня, вот, двое».  А Наташа стояла, как вкопанная и молчала. Комок в горле застрял, не проглотить, не выплюнуть. Когда в машину садился, будто что-то вспомнил. Подошёл. «Мне, тут, рассказали, спасибо за мать. Если чего надо напиши, ато приезжайте к нам в гости. Всей семьёй. Адрес  я вышлю». Сел и уехал. Только тогда очнулась Наталья, стряхнула с себя пыль дорожную, да домой пошла. С тех пор перестала она в поле ходить, да на реку. Чего, уж, тут охлаждать? Так и жила по-тихому.
А, потом, кто-то выкрал её письма, да, мало того, что выкрал, в интернете выложил. И читали люди письма её к Олегу и добрели. А, может, кто и в Чечню своим солдатикам посылал. Дошли эти письма и до Америки. Приходит оттуда перевод, аж, на триста тысяч долларов. Деньжищи огромные! Может жена Олега насоветовала, у американцев принято так, от совести своей откупаться. А может Олег какую вину за собой почуял. Не знаю, врать не буду, да, только не приняла Наталья этот перевод, даже в руки не взяла. Съездила в область и перевела деньги в афганский фонд на памятник тем, кто не вернулся и больше уже никогда не вернётся. Ниоткуда.
А, всё-таки не права была её мать. Сохранила Наташа красоту. На веки вечные сохранила. Красоту русской женщины.