Донор Веттер

     По всей воинской части объявление вышло, что, если кто сдаст свою молодую незамутненую кровь, грамм эдак двести, то получит день отдыха и значок донора. Не говоря уж о том, что сразу после сдачи тех грамм, еще и угостят чаем неплохо заваренным… И еще обещали, что выдадут каждому некий изысканный бутерброд… Ну, понятно, что от желающих отбоя не было совершенно. И в очередь выстроился чуть ли не весь "краснознаменный, орденоносный" полк… Конечно, офицеришки этого не поймут - довольствие же у них совершено другое… А мне, например, было не так уж и просто вписаться в команду…

     И вот я ту очередь в медсанчасть отстоял, и даже сдал свою драгоценную кровь (группа элитная), и, наконец, получил обещанный чай, и, самое главное, не из засаленной и с отбитой эмалью, обычной столовской солдатской кружки, а из потустороннего, можно сказать, стакана, да еще в мельхиоровом подстаканнике… И бутерброд, представлявший из себя ломтик батона, слегка умасленный и посыпанный давно не виданным мелким сахаром… И значок… Что, мол, я донор, и только что я сдал свою забубенную и ядреную кровь для наших ребят, возможно, несущих службу где-нибудь во Вьетнаме, или в Эфиопии, или в Мозамбике, или, скажем, в Египте, или даже на "Острове Свободы" - на Кубе (ибо имеется и такой контингент; я сам наблюдал за их отправкой, которая происходила через наш полк; солдаты были в цивильных синих костюмах, офицеры в серых, а генерал в дефицитной куртке болонье, и в шляпе с петушиным пером)...Словом, хожу, отдыхаю себе, как герой…

     И вдруг меня засекает некий товарищ, по званию капитан, а по должности зампотех нашего танкового батальона… Должность, в общем-то, мизерная, поскольку техническая, да и не очень-то уважаемая, в смысле субординации, но, все равно, конечно, приходится подчиняться… «А иди-ка ко мне сюда служивый», - он говорит… Ну, я подошел… «А направляйся-ка ты, вот с этой лопатой, туда-то, и сделай-ка то-то и то-то», - он говорит… А я показываю ему на свой свежий блестящий значок-оберег кроветворного донора, и отвечаю: « Ничем вас, дорогой уважаемый товарищ зампотех, в данный момент я ни удовлетворить, ни порадовать не могу, ибо, согласно тому-то тому-то, и, в частности, даже значку, имею полное право на полноценный день ничегонеделания... И потому примите обратно свою лопату, и мои соболезнования, и вручите ее, эту свою совковую лопату, какому-нибудь другому обормоту, или охламону, какого встретите на пути»…

     «Ну, ты молодец, ответствовал он, - и вот, что я тебе скажу, дорогой мой человек!.. Когда этот твой «заработанный своей кровью» денечек закончится, то я тебе впаяю, я тебе залужу!.. Я тебе залужу по первое число! Вот, как я тебе залужу! Не будь я танковый зампотех!.. И я сделаю все, чтобы ты, молодой, да ранний, чтобы ты, добрый хороший парень, чтобы ты, любимый сынок родителей, чтобы ты околел…


     Но, кстати, тот веселенький день на том не закончился. А именно, я, как обычно, придя в наш солдатский буфет, и думая только себя подкрепить стаканом какао и сомнительным беляшом (деньги имелись, да и, главное, время имелось), вдруг обнаружил, что данный буфет сообщается с офицерской столовой... И я вошел в ту столовую и сел за столик. Возможно, сказалась нехватка крови... И подошла официантка... И она тоже, возможно, была смущена и моим бледным видом, и странным значком на груди, похожим на розетку ордена Почетного Легиона... И моей наглостью... И я заказал блины со сметаной... И мне принесли... Причем, я видел, что невдалеке от меня сидели вполне знакомые офицерские рожи... И они тоже не молвили ни гу-гу... "А черт его знает,- наверное, думали, - что за такой за сержант? Может, у него спецзадание, или при нем спецпакет, который он, может, держит за пазухой?"... Короче, я там закусил, а на выходе (вышел я все-таки через солдатский буфет), я подумал, что я, пожалуй, единственный здесь солдат, который ВО ВСЕ ВРЕМЕНА существования этой воинской части (и в близкие к нам фашистские, и в уже весьма отдаленные прусские; в/ч 61863, г.Калининград-Кенигсберг), просто единственный, кто отважился в офицерской столовой поесть блины со сметаной...

     А рассчитался со мной зампотех, действительно, довольно быстро и эффективно…

     Еще недавно стояла довольно неплохая погода, особенно когда пригревало солнце, и небо было голубым и прозрачным, и вдруг полетели сначала робкие, как пушинки, снежинки, и… грянули холода. Потом произошел казус. Объявили полковую учебную пожарную тревогу, по которой надо было вывести танки из боксов, не больше того. Но не все это поняли. И некоторые командиры рот, в том числе и моей, приняли эту тревогу за боевую. Выскочили на своих сорокатонных Т-62 за территорию части, в голое поле. Размесили все вдоль и поперек…

     Пришлось заниматься обслуживанием. Разбивать траки, выковыривать грязь… Поднимая каждую пару над головой и бросая ее о бетон, пытаться выбить из каждого трака застрявшую глину… А так же чистили днище, на котором имеется какое-то количество углублений (там, где люк для спасения экипажа, к примеру)… И вот зампотех выдал мне шланг, пустили под мощным напором холодную воду, и я лежал под днищем на замерзающем на глазах, или уже ледяном бетоне, и направлял струю на углубления, на отверстия и пазы. Мыл и ходовую часть с внутренней стороны… Я был, конечно, не совсем голый, а в прорезиненном костюме химической защиты, так называемом, ОЗК (общевойсковой защитный комплект), но очень скоро вода просочилась и под него. Ну, не приспособлен этот коплект для того, чтобы буквально плавать в воде, да был он давно уже списанный, старый… Причем, зампотех постарался, чтобы я полежал так не только под родимым, своим, но и чуть ли не под всеми танками нашей роты… «Пусть тебе небо будет с овчинку», - даже как-то пробухтел он, когда, наверное, увидел, что я весь дрожу… В итоге, или, в конечном счете, на другой день, рано утром я не проснулся…

     Я слышал смутно зверские крики: «Подъ-ем!.. Подъ-ем, вторая рота!.. Кому сказали, подъем!.. Подъем, салага! Кому сказали?!!.. Подъем!!!»… Но встать я не мог… Видел я, будто в розоватом тумане, даже лица каких-то своих сослуживцев, даже будто бы дембелей, но странно, что у последних морды были отнюдь не злые, как это обычно, а какие-то непонятные… Нет, не добрые, и не испуганные, но какие-то как бы нейтральные… И все ушли… Ушли они, кстати, сразу на завтрак, который был для нашего батальона накрыт раньше всех, специально, в виду непредвиденных и внеплановых обстоятельств, чтобы потом продолжать пресловутое «обслуживание танков»… А я снова провалился в небытие…

     Но, видимо, уйти в иной мир было не суждено… К полудню кое-как встал, оделся, как мог, и, шатаясь побрел в сторону медсанчасти, куда дорогу я уже знал, поскольку бывал там по разным поводам уже не однажды, то есть даже и кровь там свою я сдавал, двести грамм, чтобы получить какие-то льготы… Интересно, что когда я таким образом брел, то никакой офицер, никакой чмырь, который шел мне навстречу, не приставал, как это бывает обычно, если ты его не заметил:«Отдайте мне честь! Отдайте мне честь!»… И никто не спросил ни о чем… Лишь шарахались то туда, то сюда от меня… А я хотел даже сам к кому-то из них обратиться с вопросом, или даже с просьбой помочь…

     В самом же медпункте меня отнюдь не встретили с распростертыми объятиями, как я ожидал, когда, наконец, до него добрел, еле-еле дыша… «Иди отсюда! Иди отсюда! – замахал руками какой-то хиленький фельдшер. – Сейчас сюда прибудет комиссия!.. Сейчас сюда прибудут чины! Иди отсюда! Не хватало нам еще тяжелобольных! Иди отсюда!»… И, поскольку, я двигаться уже почти что не мог, то он вытолкал меня силой, и отвел чуть подальше, к какому-то врытому в землю плакату, и там оставил… ... ... Ну, что ж, пришлось возвращаться обратно…


Рецензии
Я тоже требую продолжения этой чудовищной потрясающей истории!

Инна Люлько   24.02.2021 07:44     Заявить о нарушении
благодарю за внимание

Юрий Якимайнен   27.02.2021 10:11   Заявить о нарушении
На это произведение написано 6 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.