Крысокот

                Крысокот.


История эта печальна и поучительна, как и вся правда жизни.
 Правда борьбы за жизнь и существование, история предательства и самопожертвование во имя жизни на земле.
 И не важно, что главный герой воспитан крысами. В благородной душе, в независимости от происхождения, всегда есть место подвигу и самопожертвованию.

 С этих строк начинается сказка.
 Рожденная в каменных джунглях современного мегаполиса, где нет жалости к ближнему и где благовоспитанный господин с превеликим удовольствием, ради смеха, подставит Вам подножку на лестнице.
 Или вежливый чиновник- наступит вам на горло. С хрустом, ломающейся плоти.
Но с неизменной улыбкой...

                I


С утра лил дождь.
 Дворники  таджики, промокшие до нитки, яростно толкали тяжелые ящики, груженные отходами от шахт мусоропроводов в зеву мусорных машин. Заглушая истошный скрип колес по асфальту, на всю глубину двора, неслись вопли управдома.
 Дворники с испугом, судорожно  втягивая головы в плечи, с утроенной энергией мельтешили перед выпученными глазами начальника.
 Русский мат, бормоча под нос, в полголоса  таджиками не помогал. Люди устали, вымотались, но конец работе еще не предвиделся.
Зоя Егоровна, местный начальник ДЭЗа, по совместительству – гроза местных дворников, была в ударе.

Санька-сантехник, спеша на срочный вызов, в надежде еще и похмелиться, ужом, вдоль стенки беззвучно растворился в подъезде.
 Будучи прожженным авантюристом и бездельником он предусмотрительно обошел место разноса, в надежде незамеченным скрыться с глаз грозного начальника.

В этот момент и  произошла трагедия, которая и разделила жизнь главных героев черной,не смываемой полосой боли и крика.
Хамид грязный, чумазый, безропотный дворник, дважды за утро, падавший от переутомления на колени, с шумом вогнал мусорный бак в шахту мусоросборника.

 Еще тяжелые колеса бака двигались по инерции, давя все живое,он уже с метлой выскочил за двери.
 Большие карие глаза его жены, размером с полстены, голодные дети, заставляли его беззвучно мчаться навстречу работе, не смотря на чудовищную усталость.
А колеса бака продолжались катиться под уклон, набирая скорость.

Чудовищный по силе удар, ударивший в бок и отбросивший  Эльзу к стене, спас ей жизнь. 
Протаранив кучу тряпья, бак остановился.
 Никто не слышал писка детей, да и кому было до этого дело.
Абрам судорожно, не гнущими лапами, надеясь на чудо, рвал  тряпье. В  темном воздухе повис  чудовищно сладкий запах крови.
Еще минуту назад шесть теплых, маленьких  комочков жадно сосавших материнскую грудь, лежали раздавленными на холодном полу.


                II

Санька, он же по паспорту Александр Иванович Кулебякин был в целом добродушным, не злым человеком.
 Любил маму, жившую  в далекой Рязанской деревеньке.
К своим сорока годам, как и большинство пьющих людей, не жену, ни  малых деток не завел.
 Единственная живая душа, которая его любила, терпеливо перенося все его пьяные выходки, был кот Васька.

 Большой сибирский кот Василий был настоящим исчадьем ада на земле и другом черта во дворе.
 Грязный, не чесанный, c желтыми горящими глазами, он наводил настоящий ужас на все мелкое зверье во дворе.
 По молодости промышлял воробушками, голубями. Заматерев стал дразнить собак, а кое- кто и по морде от него лапой получал.
 Апофеозом злодейства Васьки стал факт убийства карликового кролика, надо заметить циничного убийства. Преступления.
 Две подружки, пяти лет, вывели во двор крольчонка, на поводке, на прогулку. Травку пощипать.
 Когда на дикий крик детей, мама одной из подружек, выбежала во двор, все уже было кончено.
 Сытая, наглая, вся в крови, морда Васьки, самым бессовестным образом дожирала крольчонка.
Девочки,  забившись,  в угол в истерике выли от страха.
 
 Маму, потерявшую от ужаса сознание, полчаса откачивала скорая помощь.
И вот это создание бесшумно кралось за хозяином по лестнице.

                III


Вызов, на который так спешил Санька, был спровоцирован им самим же некоторое время назад и, как обычно, в этом криминальном дуэте.
 Васька также принимал самое активное участие в данном безобразии.

На седьмом этаже злополучного дома, проживала Санькина землячка, уроженка с глухой деревеньки Мещерского края.
 Ныне дама полусвета Изабелла Аркадьевна, больше всего на свете боялась, что узнают о ее далеко не светском происхождении.
 Чем часто и пользовался подлец сантехник.

 В тот торжественный день, как обычно мучимый жаждой похмелья, Санька заглянул к вдове министра. В надежде пропустить стакан другой - похмелиться.
 А если улыбнется фортуна, то еще и спереть из бара бутылку, другую.
 Но то,что он  увидел в приемной, сконфузило даже его.
 В зале Изабелла Аркадьевна, она же за глаза Иза, или просто Бл, все зависело от принятой в внутрь дозы алкоголя, с умным выражением  лица, с незнакомыми людьми,подписывала документы.
 Рядом в клетке, с голубым бантом на шее, маялся кот – красавец перс. В соседней комнате, изнывая от страсти громко, со звериными рыками, выла хозяйская кошка Матильда.
 «Вы это че, того чоли»- только и  молвил изумленный Александр.
 «И вовсе не то,что Вы подумали»- парировала Изабелла-«плановая вязка».
 И обращаясь к хозяевам Бернадотта, добавила -  «Что хотите - деревня, алкаш».

 Внезапно Матильда,  резко взвизгнув, заткнулась. В квартире установилась гнетущая тишина.
Когда Изабелла вошла в комнату, где находилась ее любимая некогда кошечка, только кошачий пух в воздухе, выдавал место совокупления.
Кошечка, мило улыбаясь, довольно  мурлыкала.
 Васька с чувством  исполненного долга быстро ретировался. Пробегая мимо клетки с неудачным женихом, рыкнул львом. Бедный котик попытался найти пятый угол.

 После озвученной суммы неустойки от хозяев Бернадотта, Изабелле Аркадьевны второй раз стало плохо.
 Санька под шумок спер бутылку марочного вина и был таков.  На лестнице он зло пнул Ваську и  выругался.

И вот хозяйка снова вызывала его в апартаменты.
 Сердце Саньки в плохом предчувствии взволнованно  билось, но организм настойчиво требовал алкоголя.
 « А была, не была, пойду, баба русская - добрая. Дура может забыла  за два месяца»- решил он и с новой силой рванул наверх.

                IV


Изабелла Аркадьевна высокая,  статная, натуральная блондинка, с большими голубыми, как лесные озера глазами, была разбужена ни свет, ни заря громким мяуканьем Матильды.
 Кухарка Глафира явно с издевкой в голосе, доложила - «кошечка рожають».
 Был  срочно вызван придворный ветеринар с ученой степенью, который и разрешил бремя родов.
 Когда хозяйка, из любопытства, зашла полюбопытствовать приплодом, ей опять стало дурно.
 Из розового покрывальца корзинки, на нее слепо щурясь, хищно выглядывали три,уменьшенные в разы морды Васьки. Один в один, похожие на наглую физиономию кота слесаря.
 Лишь один,самый маленький по размерам, котик, отдаленно напоминал персидского кота.
Последыш.

К восьми утра Изабелла, с горя, уже была накачена портвейном.
 Пила гранеными стаканами, громко плюя на нормы своего круга.
 Да и в кругу она была всегда белой вороной, всю жизнь, стесняясь своего происхождения. Матери -  почтальонки - Таисии.
Которая возила почту на телеге, запряженной  кобылой Зорькой по бесконечным весям и болотам Мещеры.

 Мать красавица, потаскуха  и понесла ее на этой телеге, в далеком 1968.
 Проводя  жениха в Советскую армию, пару лет ждала, берегла девичью честь. 
 Как то вечером, возвращаясь с торфоразработок , подвезла до района красавца инструктора с райкома партии.

 Статный парень москвич быстро смекнул, что почем.
 Ночь была теплой, Зорька, без поводьев скоро встала, стала пастись на лугу, громко  фыркая от мокрой травы.
Небо было звездное, ярко светила луна.
Лежа на сене, москвич увлеченно рассказывал про Млечный путь, неизведанные галактики.
 С ним было хорошо и надежно.
 Мозг Таисии постепенно расслаблялся, тело обмякло и стало  податливым  и доступным.

В молочном тумане, на зорьке, мимо них проехал лесник Иванович. Зорька испуганно шарахнулась в сторону, нарушая идиллию.
 Таисия сияя белым оленем, на ходу прикрывая большую, не по-девичьи развитую  с темными сосками грудь, бросилась искать разбросанную одежонку.

 Иванович из под лба  с удовлетворением зыркнул на спелое молочно - белое  тело, с красивыми ягодицами, издали похоже на грушу колхозницу.
 Насильно отвел взгляд. В чем то он завидовал этому сильному,наглому парню.
 Инструктор в исподнем,закурил папиросу, угостил лесника- «Ехал бы дед».

 Оставшуюся часть дороги ехали молча, возле дома колхозника, он  поцеловал ее в холодные губы.
 «Прощай». 
Распрягая Зорьку, выла по волчьи, как воют русские бабы в минуты смертельной опасности.
 Не долюбив, не догуляв, не увидев в своей жизни ничего, кроме тяжелой, непосильной работы и нужды. Сразу в бабы.
 В ярмо беспробудной, беспросветной,тяжелой, доли русской  деревенской женщины.

Осенью пришел из армии Аркадий, комиссованный по болезни.
 Высокий,крепкий парень, практически седой, с пустыми глазами и потерянным взглядом.
 Оставшийся один  в живых, из полностью сгоревшего от сброшенной с крыши бутылки с зажигательной смеси,экипажа БТР-40, из города Праги.
 Города который его покойный отец освобождал в далеком 1945 году.

Санька долго не решался позвонить в дверь, просто постучал в двери. Сначала нерешительно, почти скребясь, потом громче и громче.
 Изабелла, пьяно пошатываясь, с бесстыдно  распахнутым халатом,сама открыла двери.
 Всучив ошеломленному Саньке,  в коридоре бутылку водки, с силой швырнула корзину с котятами - «Воспитывай».
И обращаясь ни к кому - «Как вы мне все кобели надоели».

                V

 В течение трех дней сыграли скромную свадьбу. Аркадий после запоя, бил жену  сильно и остервенело.
 Таисия ползала в ногах, вымаливая  прощенье. Чем еще больше вызывала злость у мужа.
 Ночью весь мокрый от страха он в сотый раз сбрасывал пацана чеха с крыши. Вытаскивал сгоревших друзей из брони.
 Звал Серегу, механика водителя с соседней деревни. Который приехал раньше его  на два месяца, сразу на погост, в закрытом гробу.
 За малейшее слово кидался в драку.
 При этом никого не боясь, словно ища смерти. Иванович из сострадания взял его помощником лесничего, в надежде, что в лесной глубинке все быстрей забудется.

Ранней весной Тая родила крепкую, здоровую девочку.
 Словно, желая дочери лучшей, светлой доли, сразу назвала ее громко Изабеллой. В отличие соседних Нюрок, Танек, Верок.
 На следующий день пришел в роддом Иванович.
Не поднимая глаз,он помялся и утирая слезу, отдал сверток ей в руки.
 И побрел, шаркая по-стариковски, не поднимая ног, размазывая валенками грязь на полу. В свертке лежала уже ненужная хозяину десантная тельняшка и ее подарок.
 Обмывая рождения дочки в лесу на кордоне.
 Аркадий  ночью пошел к жене в район, в роддом. Что-то человеческое открылось в его душе с рождением  ребенка.
 Утром его нашли замерзшим на лесной дороге, к груди замерзшие руки прижимали подарок.
 Подарок, который он купил еще на скромное солдатское денежное довольствие своей, той еще, Таисии, в далекой Чехословакии.

От  полбутылки водки Саньку развезло  по-черному.
Сил хватило заползти в лифт. При этом котята жалобно плакали, а один при рывке просто вылетел из корзины и через щель в полу полетел вниз в шахту.
 «Ну,  вот и отмучился, да и мне грех меньше,сделали из алкаша – убивцу».
 Санька облегченно вздохнул.

                VI


Эльза, таща за собой ушибленную ногу и хвост,поддерживаемая Абрамом, благополучно переползли в шахту лифта.
 «Ну вот, крыша есть»- молвил он. Не зная зачем, но самое главное, чтобы успокоить жену.
 «А там и деток заведем, крысы народ отчаянный и хуже бывало».
Его и «Абрамом» крысиное сообщество назвало за чудовищное  способность выживать и тащить в норку весь хлам,нужный и ненужный. Кормить многочисленных чад и биться за место под Солнцем.

  В этот момент сверху шахты лифта, что то ударило его по туловищу. Очнувшись от неожиданности, он явно ощутил запах опасности.
 Пахло злейшим врагом крыс -  кошкой.
 Правда к этому запаху еще примешивался запах молока и алкоголя.
Несовместимые запахи, подумал Абрам.
 Но все эти запахи перебивал  запах каморки сантехника Саньки и его отвратительного  кота Васьки.
 Дыбом подняв шерсть. Абрам медленно приближался к врагу.
 Кем бы он не был, короткая схватка и резцы крыса вонзятся в глотку врага.

 «Оставь его, это котенок Матильды, Последыш»- остановил его голос Эльзы.
 Эти слова током ударили крыса в самое больное не  зашищенное место. Яркой вспышкой мозга пронеслись те невзгоды, которые достались его роду от людей. «Задушу гаденыша».
 Эльза подтащила котенка к себе, прижала к телу. Последыш почуяв тепло и запах молока, заурчал  и припав к груди матери, стал жадно сосать.

 Абрам, еще минуту назад в боевой стойке, агрессивный, сразу обмяк.
 Прилег, к своему ребенку, телом согревая его от холода.
 Тот, насытившись крысиным молоком, сладко спал крепко,  суча во сне лапами своих новых родителей.

По утру Абрам, уловил еле слышный звук старых лап и бормотанье старой тетушки Шиншиллы.
 Через час, весь крысиный род дома знал о укрысении котенка.
 Как ни странно род, без особой агрессии  принял это  решение семьи крыс.

Последыш рос крепким котенком, молока хватало.
Изворотливый отец, все время старался   утащить из каморки Саньки, для сына, что то вкусненькое. То кусочек краковской колбасы, то шматочек сала.
Эльза  в положенный срок понесла и  скоро у Последыша появились братья и сестры.
 Он быстро учился крысиной школе выживания.
Умение обходить ловушки и капканы, не есть  привлекательную на вид отраву.
 Все время быть начеку и всегда быть готовым незаметно исчезнуть с вида, как бы тебя и не было.
  Особую опасность представляла такса, со второго подъезда, по кличке - Боня. Которая ,однажды  стремительно придушила его родного, зажиревшего дядюшку  Изю. Толстого крысака, открыто гулявшего, без стыда и совести по улице белым днем.

  Даже  кот Васька одобрительно хмыкнул от радости, вспомнив, как в далекой молодости,  он  судорожно ретировался, что - бы не быть разорванным крысиным богатырем.
 Тетушка Шиншилла, старая плутовка, учила его крысиной грамоте.
Шло время, родители старели.
 Его многочисленные братья и сестры, от разных пометов взрослели, сами заводили себе семьи и потихоньку отдалялись от него.
 Век кошки и крысы не равен.
 Пока котенок растет, мужает, становится котом.
Век крысы стремительно пролетает курьерским поездом.

 Как то вечером дряхлеющие родители крысы, как обычно, зарылись в тряпье, уснув  вечным сном,  в дальнем углу подвала.  С их смертью закончился целый период жизни Последыша.
 С рассветом, он лапами выкопал ямку, положив туда родителей. До вечера сфинксом  просидел, не мяукая, на могилке, в горе и печали.
  Когда короткий зимний день закончился и темень чернилами залила и без того мрачный подвал, он ушел.

                VII


Ничего больше не связывало Последыша,   с крысиным родом, равно как и с кошачьим и миром людей.

 Коты презирали его за низкое происхождение.За  специфический запах подвала, за  умение приспосабливаться к жизни и отсутствие всяких принципов, когда это касалось угрозы жизни.
 Будучи котенком подростком,он преподал суровый урок жизни помпезному коту Барсику. По природе Барсик был глубоко домашним котом.
 Жрал сардины, ходил в лоток, спал на хозяйских постелях.
 Словом был в кошачьем раю.
 Но два раза в год, повинуясь могучему инстинкту размножения,он устраивал  сезонные погромы.
 Ничего  не ел, сутками напролет орал  дурниной, шипел и бросался на хозяев.
 Верхом неприличия был удачный побег из дома.
 Вся семья его искала, он сдавался через сутки. Весь довольный, не  побежденный, с блохами на шкуре,он восседал на руках хозяина.
И в этот раз, гоголем  дефилируя вдоль помойки, он краем глаза заметил невзрачного котенка.
 Орлом налетел, с задранным хвостом, визгом и шипеньем, даже покраснел от волненья.
Последыш, не теряя доли секунды, гюрзой впился ему в глотку.
  От боли и ярости, Барсик пулей оказался под дверью квартиры, истошно издавая дикие звуки.
Больше отклонений на гормональной почве у него не было.
Крысы после этого случая тоже стали его сторонится.

Это был обычный зимний вечер.
 Стемнело. Последыш выбрался из убежища.
Падал крупный снег.
 Протрусив мимо племянник, шустрый крысенок Тим, пискнул приветствие. Нырнул под капот машины.
 «Наркоманить поперся» - подумал крысокот - «незамерзайку нюхать. Надо матери завтра сказать».

 Прошла мусорная машина.
 Дворники возле соседнего подъезда начали грузить мешки со строительным мусором. «Когда  ремонты закончат»? - думал Посли. Так ласково  называла его покойная  старуха мать.
 «Сегодня родители приснились, к чему»?
 «Но ничего, скоро Новый год, а там и весна. Летом на дачи уйду».

Что-то замаячило на противоположной стороне дороги.
 Крысенок Тим, обнюхавшись  паленой незамерзайки, медленно выползал на дорогу.
 Дом напротив, криво шатался из стороны в сторону.
У дяди Посли появился двойник, было ухахотно весело.
 «Красота, вырасту -  Ваське хвост отгрызу».
Последыш с тревогой,вышел из укрытия и потрусил навстречу герою.
 Ухо уловило высокие обороты форсированного двигателя, во дворе каждый звук отражался немедленно.
 « Мажор катит» - мелькнуло в голове.

Мажор, он же по паспорту Виктор, по  жизни не знаю Что. Или - Чмо.
 Был обыкновенный прожигатель жизни, до тридцати лет,сидя на родительской шее,  наслаждался жизнью.
 Войдя с поворота во двор, он мчался на черном джипе.
 Рядом на сиденье, распустив волосы, сидела,призывно раздвинув ноги очередная пассия.
«Быстрей в квартиру, раздену ее, или нет, сначала кальянчик, с травкой, а разденется сама» - мелькало в голове.

 «Ой, крысенок».
 Машина,  резко вывернув на середину дороги,  мчалась стрелой.
 «Задавлю крыску» - весело хмыкнул  Что - То, давя на газ.
 Последыш прыгнул, схватив Тима зубами за шиворот, прыгнул  еще раз,на обочину. В зените  прыжка,он  как бы ударился сходу о бетонную стену.

 Хрустнули кости, яркая вспышка ударила в голову.
 Тело, поменяв   траекторию, закрутилось в воздухе.
 Последнее ,что отобразил его  мозг,  испуганный Тим, крутясь в воздухе, благополучно падает в сугроб. " Живой".
Последыш медленно проваливался в глубокую темную яму, которая водоворотом затягивала его вниз.
Перед глазами пронеслось детство, мама, тетушка Шиншилла. С чудовищно- свинцово  тяжелой силой  закрывались глаза, медленно уходя, он засыпал.

Удар пришелся джипу в левую фару. Затем Последыша,ударив еще раз, с размаху перебросило через джип.
 «Видала» -радостно заорал в восторге, длинноволосый подонок.
  «Задавили кошачка».
 И зашелся, истошным радостным криком. Он хотел поцеловать свою подругу, рука его привычно нырнула под юбку.
 Но вместо этого,он  наткнулся на  сжатые коленки и в последний раз в жизни, услышал дикий, звериный, сдавленный,полный ужаса крик.  В испуге он отпрянул от нее, развернулся и с дикими от страха  глазами, заорал - «Мама».
Хотя, последние года жизни, называл родную маму -  " Старая дура или просто - мамашка".

  Черная легковая машина, входила в открытый пресс-подборщик мусорной машины, как скумбрия в черную пасть акулы.
Это было последнее  в жизни,что отобразили его остатки мозга.

От удара джипа, здоровенный,   МАЗ мусоровоз развернуло. Он смял две иномарки  и остановился.
 Заорала, запищала, звуком пилорамы, сигнализация. Испуганные таджики, побросав лопаты, разбежались.
 
От звука удара машин, жильцы дома  с любопытством  высунулись из окон.
 «Ну,  вот и доездились, б…..» - сказала Зоя Егоровна, местный управдом  и пошла,  вызывать экстренные службы.

Снег большими хлопьями, беззвучно кружа, засыпал двор.
Утром, при чудовищной тишине, полном отсутствии ветра и звука, взору открывалась зимняя сказка. Громко каркала ворона.
 Первые, ранние пешеходы, поскрипывая  морозным снегом, спешили по своим  делам. Город жил.
  Одинокий лист рябины, тронутый морозом и оторванный ветром, скользил  по дороге.