Светлана-рукодельница

                Светлана-рукодельница

 Давным-давно жила в деревне молодая женщина, звали её Анной. С утра до вечера она работала в саду, ухаживая за цветами. Не было вокруг таких цветников, богаче и краше: трепетали на ветру нежные нарциссы, пламенели тюльпаны, благоухали розы, горьковатым ароматом дышали в лицо пионы, гордились собой гладиолусы, скромно бледнели фиалочки, радовались осеннему солнцу георгины.
Дружно жили в саду цветы: и лесной ландыш, и василёк, и хрупкий колокольчик. Всем хватало места. Цветы всех стран мира были собраны здесь, поражали чистотой и тонкостью красок. Удивлялись люди трудолюбию женщины, улыбались и, глядя на цветы, становились добрее.
В одну из вёсен исполнилась заветная мечта Анны – родилась у неё девочка. Дочка-доченька, во лбу месяц светлый, за ушками зори ясные. Появилась на свет девочка рано утром вместе с серебряной росой, золотой зарёй, с первыми лучами солнца.
Взяла мать дитя на руки и вынесла в сад. Зашелестели цветы, склонились в поклоне. Щедро одарили девочку: белизну лицу – дали лилии, нежный румянец – розы алые, золото кудрям – цветы лютики, синеву глазам – незабудочки. А ещё посеяли цветы в душе девочки семена доброты и благородства, чтобы проросли семена те волшебным умением любить, беречь величайшее чудо из чудес – землю! Имя девочке дали – Светлана.
День за днём растёт девочка. А как на ножки встала, вывела Анна дочь в сад. Вдруг видит – стоит возле калитки старик, седой как лунь, котомка за плечами, посошок в руке.
– Хозяюшка, подай водицы напиться.
Отворила Анна калитку.
– Проходи, добрый человек. Присядь на скамейку, отдохни.
– Спасибо, тебе молодица, за слова приветливые. Красота-то у тебя здесь райская. Думаю я, что не руками, а сердцем сад выращен.
Подала воды колодезной Анна, попил старый человек.
– Ах, вкусная водица студёная. Послушай теперь, что скажу. Не цветами ты землю украсила, а самой любовью. Не цветы стоят, а костры горят, так и греют душеньку. Слушай, что далее скажу. Послал тебе Бог доченьку, вырастет – станет красавицей. Только дочь – чужое сокровище. Холь да корми, учи да стереги, да в люди отдай. Сегодня она сделала первый шаг, а глянь – уже и замуж пора выдавать. Так вот, я и говорю – начинай завтра с зарёй приданое шить. Не скорое это дело. Это только сказать – шить! Завтра ты лён посеешь, лето пройдёт – лён вырастет. Осенью пожнёшь, в снопы свяжешь, вымолотишь, потом вымочишь, станешь мять-трепать, частым гребнем чесать. В зиму – прясть, ткать. А, как соткёшь полотно, в снегу выдержишь, солнцем выбелишь. Рученьки у тебя золотые – не будет в мире полотна тоньше и белее. На всё про всё уйдёт два года. Только хорошее начало – половина дела. А дело вот в чём: на третьем году, как зима настанет, вьюга заметёт, садись перед свечой вышивать холсты, расшивать золотом, серебром, шелками заморскими. Вышивай не спеша, старайся, чтобы каждая травиночка, гибкая былиночка, все цветочки, кустики и деревца на полотно легли, как будто на нём сама Земля-матушка в красоте своей. Поняла мой урок, красавица?
– За совет спасибо, добрый человек, так и сделаю.
– Так и сделай, умница. Всё исполни, как я сказал. За гостеприимство вот тебе мой подарок.
Отдал старик свою котомку. Развязала её Анна, глянула, а там шелка лежат, будто радуга переливается.
– За подарок дорогой спасибо! Каждую ниточку в дело вложу.
– Заговорённые нитки шёлковые. Сколько надо будет тянуться ниточка – не порвётся, не скрутится, стежком к стежку ляжет. Ну а теперь прощай, хозяюшка. Расти дочку белолицую. Может Бог даст, свидимся.
Смотрит женщина, а старого человека, как и не было.
– Неспроста, видно, приходил старик, седая головушка...
На второй день с восходом солнца взялась Анна за дело. Всё выполняла, как было велено.
Шли годы. Не покладая рук, трудилась женщина, рядом с ней повсюду дочка проворная и весёлая. Вечерами зимними вместе за рукоделием. С малых лет присматривалась Светлана к работе матери: то нитку в иголку вденет, то полотно расправит, позже сама за пяльцы села.
Тихо в доме, горит свеча, шёлковые нити переливаются. Вышивают мать с дочерью узоры затейливые, ведут разговоры неспешные о том, что было, что есть и что может быть – будто от сердца к сердцу золотые ниточки тянутся. Ах, незабываемы вечера, проведённые рядом с матушкой. Каждый человек помнит нехитрые слова матери, сказанные ею в такие вот вечера долгие. Зажигают слова те негромкие в душе неугасимый свет веры, любви, надежды, согревают жизнь каждого до его последних дней, как солнышко.
Работа продвигалась. Стежок к стежку, узор за узором. Наступила семнадцатая зима. Осталось сделать Анне и Светлане по три стежка, и работа была бы закончена. Как вдруг женщина услышала стук в дверь:
– Кто бы мог быть в этот поздний час? На улице непогода, стужа лютая. Кто там?
– Открой, хозяйка! Пусти погреться, ночь до утра скоротать.
Открыла Анна дверь. Вошла старушка, снегом припорошена и сказала:
– Снег сыплет, словно из рукава!
Обмела Анна её одежду от снега и говорит:
– Проходите ближе к печке, погрейтесь. Какая неволя заставила Вас покинуть дом ночной порой?
– Охота пуще неволи. Кто я, откуда, не скажу, не спрашивай. Узнала о твоих полотнах шёлкотканых, золотом, серебром расшитых. Посмотреть пришла, показывай.
Растерялась от таких слов женщина:
– Не совсем работа окончена. Осталось сделать нам с дочерью всего по три стежка. Мы сейчас, скорёхонько...
– Не тороплю! Спешить некуда. Ещё дочь твоя не заневестилась, жениха на примете нет, – сказала старушка.
– Это так. Пусть работа подождёт до утра. Я сейчас постель расстелю, отдыхать положу, — согласилась Анна, однако гостья сказала:
– Прежде всего, полотна показывай! Три стежки – не беда, не испортят узоры все. Будет время – доделаете.
– Хорошо, пусть будет по-вашему.
Развернула полотна Анна – будто весна с летом встретились! Загорелись маки алые, васильки, ромашки, колокольчики. Глаз не оторвёшь. Красота сказочная.
Засмеялась гостья. Раздался среди зимы гром, ударила молния, вихрь пронёсся по комнате, погасла свеча. Когда вновь зажгла свечу Светлана, то увидела – нет гости, нет холстов, нет и матушки. Закричала, заплакала девочка, выбежала из дома. А на улице метель кружит, снег метёт — глаз нельзя открыть. Сколько не звала Светлана свою мать, только свист ветра был ей в ответ.
Долго плакала девочка и не заметила, как уснула. К утру приснился ей дивный сон. Видит Светлана: будто вышла в сад. А в том саду весна душистая, а возможно, лето красное, только все цветы расцвели, пчелы гудят, бабочки порхают. Вдруг послышалась музыка. И видит девочка, что идёт по саду прекрасный юноша в одежде голубого бархата с золотыми позументами, в сопровождении своей свиты – мальчиков в белоснежных костюмах, на голове у каждого венки из ромашек сплетённые.
Подошёл юноша, склонил в поклоне голову:
– Добрый День, Светлана! Я с далёкой планеты, землянам невиданной. Хочу увидеть твой роскошный сад и прекрасные цветы. Прилетел сюда, чтобы полюбоваться твоими глазами синими, светло-русой косой. Помни, Светлана, я приду опять, как настанет наш час. Зовут меня Владимиром.
Сорвала Светлана голубую незабудку, подала юноше.
– Не забудь и меня, добрый молодец. Коль по сердцу тебе мой сад, дорогим гостем будешь в нём.
Проснулась девочка – никого вокруг нет.
– Видно, сон был мне в утешение.
Как в воду Анна канула. Горюет дочь. Да что и говорить: нет такого дружка, как родная матушка. При матери добро, как при солнышке тепло. Нет матушки – закатилось солнышко.
С той поры мало ли прошло, много ли времени – наступила весна. Взялась Светлана за дело, начала в саду работать. От дождя земля зеленеет, от труда народ богатеет. Вспоминает матушкину науку: как цветы сажать, как за ними ухаживать. Не заметила в работе, как осень пролетела. Наступила зима суровая.
 Слышит Светлана то здесь, то там свадьбы играют. Подруженьки одна за другой замуж выходят. Да только ребята вроде и не видят Светлану, за версту сваты обходят дом её. Сирота! Только и богатства, что сад, так к нему руки нужны, работа да забота.
Одиноко Светлане...
Пошла как-то она утром по воду. Идёт, глаз не поднимает. Вдруг слышит:
– Светлана, постой!
Видит девочка – старичок стоит.
– Почему невесёлая, Светлана?
– Доброе утро, дедушка! Извините, что мимо прошла, не заметила. Кто Вы? Я не знаю Вас.
– Нездешний я, странствую. Скажи-ка мне, в чём печаль твоя?
– Дедушка, сиротой я на свете живу. Подруги замужем, а меня никто не сватает. И коса у меня всем на зависть, и глаза цвета неба синего, и лицо белое. За что не берусь – всё спорится, но сваты обходят мой дом. Мне уже как-никак семнадцать минуло, – грустно поведала Светлана.
– Не большие твои годы. Не печалься – твою красоту далеко видно, не пришла пора, не настал твой час. Да я-то, что пришёл, хочу поведать тебе и посоветовать.
– Слушаю, дедушка. Возможно, помощь, какая нужна, помогу, если по силам будет.
Усмехнулся старик.
– Под силу, говоришь? Тут такое дело: по силам, или нет, а никто другой, кроме тебя, не справится. Матушку твою спасать надо.
– Матушку? Господи! Где она? Скажите, пойду хоть на край света.
– На край света идти не надо! Но нелегко придётся. Заманила Анну к себе Чёрная Бабка.
– Чёрная!? – удивилась Светлана.
– У себя держит, чтобы за садом её ухаживала. У матери твоей рука лёгкая, которое бы зёрнышко в землю не бросила, прорастёт и зацветёт. Но дело тут в другом. Видишь ли, Чёрная Бабка задумала что-то недоброе. Захотела она вырастить такой цветок, краше которого на земле нет. Чтобы он затмил красное солнышко вместе с ясным месяцем, и чтобы цветок, только один и был на земле, а другие, не росли и не цвели. Чтобы люди забыли их вид и аромат. Под землёй есть пещера тёмная, каменная. День и ночь вот уже сотню лет висит там котёл на медных цепях, покачивается. Варит в нем Бабка Чёрная зелье страшное, гибельное. День и ночь она бросает в котёл цветы, травы, кусты и деревца вместе с корнями, готовит взвар. Котёл клокочет, выпускает пар, а Бабка медленно ковшом помешивает и приговаривает:
– Пар-парок,
Густой взварок,
Скорее варись.
Круто кипи,
Сады, леса, поля губи.
– Осталось Бабке Чёрной недолго варить зелье ядовитое. Все виды растений уже брошены в котёл. Радуется, что приходит её делу конец. Думает, надеется, что выйдет в полночь в поле широкое, выроет яму глубокую, выльет густой, как кровь взвар, засыплет сырой землёй и вырастет до восхода солнца цветок, краше всех цветков. Да только нельзя будет сравнить его с другими цветами, так как ни в полях, ни в лесах не будет больше других цветов. На всей земле разрастётся только Бабки Чёрной цветок. Надеялась она, что люди забудут любимые земные цветы, их красоту и запахи.
- Узнала как-то старуха, что вышиваете вы с матушкой полотно тебе на приданое, а на нём все цветы земные. Да ты и сама знаешь, с малых лет была помощницей матери. Пока холсты есть, глядя на них, не забудут люди цветы. Пока память жива, будут цвести сады, шуметь леса. Чары Чёрной Бабки будут бессильны. Понимаешь теперь, Светлана? Стали вы с матушкой поперёк дороги злой волшебнице. Вот это и хотел сказать.
– Ах, дедушка, скажи, что мне делать, как спасти матушку, как сохранить цветы родной земли?
Вспомнила Светлана в цвету свой сад. Как подумала, что от их роскошного сада не останется и следа, а на земле обнажённой появится один-единственный цветок, пусть красивый, но не будет ночной фиалочки, погибнут флоксы, нарядные мальвы, навсегда исчезнут милые ромашки – заплакала.
– Послушай, дедушка! Как мы все виноваты перед цветами. Привыкли, что они всегда рядом, перестали любоваться, радоваться и удивляться им. Это я говорю о придорожных полевых цветах. Подумаешь, одуванчик! Ах, подумаешь, клевер! Лютик! Но если не станет, хотя бы одного, пусть самого неприметного цветочка, слабой былиночки, как земля опечалиться. Скажи, дедушка, что сделать мне, чтобы помешать Бабке Чёрной?
– Возьми мой посох, поскольку ждёт неблизкий путь. Поведёт он тебя полями, лугами, лесами, через малые реки, через большие, через низкие горы, через высокие. Обойдёшь всю землю трижды. Выйдешь на поляну широкую, где стоит один-единственный пенёк. Постучишь по нему посохом и скажешь:
– Пень-пенёчек,
Милый дружочек,
На месте трижды повернись,
Дверь под землю отворись.
– Запомни, что говорю. Откроется потайной вход, увидишь лестницу, по ней вниз пойдёшь – считай ступеньки. Насчитаешь три сотни, стукни по последней ступеньке посохом. Перед тобой откроются двери в царство Бабки Чёрной.
– А дальше что, дедушка? Как отыскать матушку?
– Сердечко тебе подскажет, красавица. Как соберёшься в дорогу, набери горсть земли из своего сада, зашей в мешочек и возьми с собой...
Отдал посох старик Светлане и пошёл своей дорогой.
 На утренней заре девица взяла в руки посох, горсть родной земли, поклонилась низко дому своему и пошла по тропинке, по узенькой дорожке, по дороге широкой, большой.
Долго шла через степи, пустыни песчаные, через леса тёмные, через поля и реки, через озера и моря. У всех народов погостила, разных песен наслушалась. Узнала, где какие обычаи водятся – у каждого народа свои.
Увидев это, подумала:
«Каждый народ, как цветок, имеет своё место на земле! Нет некрасивых людей, как нет некрасивых цветов. Все под одним солнышком, каждый по-своему землю красит. Как у каждого народа своя музыка, так и у каждого цветка свой аромат. У каждого народа свой язык, свои краски и цветы любимые. И переливается вся земля, будто дорогими каменьями украшена – разноязычными народами и цветами разновидными».

Привёл посох Светлану, наконец, на поляну к небольшому пеньку. Постучала она по нему посохом и произнесла слова, что дедушка велел:
– Пень-пенёчек,
Милый дружочек,
На месте трижды повернись,
Дверь под землю отворись.
Увидела вход у самых ног. Ступает вниз Светлана по лестнице, считает ступеньки, на трёхсотой трижды стукнула посохом – и открылась дверь в царство Чёрной Бабки.
Перед ней сад, точь-в-точь как на родине, дома. Те же самые цветы и травинки. Смотрит девочка, а среди сада сидит матушка. Бросилась Светлана к ней, обнимает, целует.
– Мама, это я, Светлана! Почему ты молчишь? Посмотри на меня. Пойдём домой!
Молчит Анна, глаз не поднимает. Поняла Светлана, что Чёрная Бабка отняла память у матери. Взяла мешочек с землёй из сада родного, надела на шею матери, как ладанку. Здесь и чудо произошло – пришла Анна в себя.
– Доченька, как долго я тебя ждала! Да только свидание у нас недолгое. Сейчас сюда придёт Бабка Чёрная. Иди скорее! Шутить с ней нельзя.
– Неблизкой дорогой я сюда шла, матушка, обошла землю три раза. И никуда не пойду, хочу увидеть Чёрную Бабку! – твёрдо сказала Светлана.
– Виновата я перед тобой, доченька, перед всеми людьми, перед землёй великою – не закончила я полотно вышивать. Знаю, осталось нам вышить только по три стежка, да забыла я тот узор, не помню, где их не хватает. Смотрю на полотно и вроде всё на месте: каждый цветочек, каждая тычинка, деревцо, колосок, травинка. Не могу вспомнить, на каком узоре я остановилась. Получается, победила Чёрная Бабка. Зацветёт на земле её цветок, – горько сказала Анна.
– Нет, не может зло победить! Разве ты забыла, когда мы последний узор вышивали. Помнишь, что все цветы, ранее вышитые, улыбались ему, будто дождиком омыты. Вспомни, без чего на земле трава не растёт, леса не шумят, умирает сама жизнь? Разве не ты мне пела песню:
«…Я всего лишь небольшой солнца лучик золотой…»
– Вспомнила я, вспомнила! Не хватает стежков у солнышка, не вышили мы тоненький лучик, что от солнца к земле тянется. Давай, Светочка, полотно, вон там, неподалёку лежит.
Принесла Светлана холст. Сделала Анна всего три стежка. Опустился лучик на землю теплом, ожили на полотнах все цветы, полыхнули разноцветьем.
– Кто посмел прийти в мой сад? – появилась перед Светланой Чёрная Бабка, и такая страшная: нос огромный, в глазах огонь горит.
– Не боимся мы тебя, Бабка Чёрная! Не погибнут любимые цветы нашей земли! Не будет расти твой печальный цветок, один-одинёшенек!
Накинула Светлана на Чёрную Бабку полотно живое тканое. Превратилась Бабка в чистое поле. Случилось чудо великое! Расцвела земля краше прежнего.
Идут, Анна с дочерью этим полем к своему дому. Солнце светит, птицы поют, травы шёлком стелются, цветы низко кланяются и шепчут ласково:
«Спасибо, Светлана, проросли в душе твоей семена, в детстве посеянные любовью к земле родной. Будь счастлива!»
За разговорами не заметили Анна и Светлана, как к дому подошли. Смотрят – возле крыльца стоит тройка белогривых лошадей, лентами украшенная. Сваты в дом идут. Жених – глаз не отведёшь, удалой храбрый молодец. Взглянула на него Светлана, сердце замерло, поскорее опустила глаза. Перед ней стоял тот самый юноша, с планеты далёкой, землянам неизвестной, что во сне ей привиделся, и зовут его Владимиром.
– Добрый День, Светлана! Вот сдержал слово. Если люб тебе, принимай гостей.
Поклонилась в пояс Светлана.
– Проходите, дорогие гости!
Вдруг ударил гром среди ясного дня. Появился среди двора старый человек.
– Здравствуйте, люди добрые! Вот и свиделись мы, Светлана! Далеко ты за счастьем шла. Землю трижды обойти – не шутки шутить! Всё ты поняла: и про народы, на земле живущие, и про цветы растущие. Всех сердечком своим обогрела, коснулась. Заслонила ты дорогу злу Бабки Чёрной, сохранила красоту земли родной. Сегодня твой день! Надо нарядиться – дорогих гостей встречать.
Хлопнул в ладоши старик. Смотрят люди – входят во двор девушки, на руках несут наряды свадебные.
– Вот, Светлана, иди в дом, одевайся.
А как снова на крыльцо вышла Светлана в наряде невесты, приклонил колено юноша перед красотой невиданной. Узнала Анна на платье узоры дивные, что вышивали они с дочерью зимними вечерами долгими.
 – Будь счастлива, доченька!
Не бывало в тех краях невесты краше Светланы. Три дня и три ночи шёл пир. Молодым днём ярче светило солнце, ночами ниже опускались звёзды ясные. Цветы водили хороводы радужные, розы осыпали молодых лепестками душистыми.
– Будьте счастливы!
Глядя на эту сказочную красоту, люди улыбались, становились нежнее, ласковее, чище душой, светлее сердцем и ещё больше любили нашу таинственную землю, которая поит и кормит, растит и холит, и прекрасный цветок, и человека. И будет так на Земле отныне до бесконечности...

 
                ______________________________


Открыла глаза Светлана. На улице светает, птицы поют, и идут они с Владимиром, держась за руки, по красной ковровой дорожке к трону королевы Дарны.
– Неплохо Светлана! Справилась с задачей. Теперь твоя очередь, Владимир. Доставай заветный ключик! Да! Да! Вот этот янтарный, прозрачно-жёлтый. Открывай им дверь янтарную, – сказала королева.
Подошёл к двери Владимир, она легко открылась, даже не скрипнула. За дверью солнце в небе яркое. Переступил он через порог и увидел, что стоит на высокой горе. Внизу город прекрасный раскинулся. А как попасть туда, как спуститься с горы скалистой, обрывистой? Стал Владимир осматриваться. В это время облако накатилось на гору, закрыло всё вокруг; подхватило Владимира и стало вниз опускаться, пролилось мелким дождиком.
Очутился Владимир в лёгкой лодке на светлом озере. Взялся за вёсла, а они сами гребут, подплыл к берегу, а там избушка рыбацкая. На берегу озера костёр, в закопчённом котелке вода кипит. Вышел из избушки рыбак, увидел Владимира, приветливо пригласил к костру.
– Как добрался сюда? Место глухое, вдали от городов и сёл, среди гор спрятано.
– Как-то добрался.
– Ну и ладно. Как зовут тебя?
– Владимиром.
– Меня Русланом зовут, я вот тут прижился. Нравятся мне среди этих мест: горы, леса, озёра. Попей со мной, Владимир, чая настоянного на травах. На ужин уху сварим. Устал с дороги, отдохни. Садись к костру, а я тебе побывальщину расскажу.
Пьёт чай Владимир, слушает неторопливый рассказ Руслана и кажется ему, что всё сказанное с ним происходит и звучит в рассказе имя его – Владимир. О нём речь идёт, не иначе.
Слушает Владимир быль и сам её проживает. Вот что говорится в ней.