9. Купальщик таллиннского фагота

Купальщик таллиннского фагота.

1.


2.

Поздняя осень вяжет веревки багряным закатом.
Шквальные ветры срывают одежды с деревьев – обнажается скорбь силуэтов.
Из чаши вечернего неба расплескались кипящие тексты.

Хлёсткие порывы позднего вечера проносятся стаями голодных собак по улицам Таллинна, - старческие тени ломкого ветра проносятся мимо, мимо.
Колючие иероглифы холодных дождей заливают глаза, - лезут непрошено в душу.
Западные солёные ветры бесстыже заглядывают редким прохожим за пазуху – выворачивают карманы.

Мотаются по небу тяжеленые тучи, - чья-то бессонница мотается исступленно по тяжелой подушке.
Так и хочется выкрикнуть слово погорше, - но проносятся мимо, мимо дни-коротышки – нет никому дела.
Сам по себе насыщается воздух каким-то особым промозглым духом, - не сорвётся с губ застрявшее в горле слово.

Хрусткие ветры безжалостно коверкают слова, - не упавшие с губ – раненая птица хлопочет крыльями по ветру.
Скользит по улицам Таллинна лунатик-трамвай.
Не отстаёт от нарочито показушной мысли время неупрощённое – прозрачное слово.
Железный скрип трамвайного знака – задумчив сумерками.

Подстерегают людей в оранжереях бессонницы, - послы осени.
Подбирают кондукторы-ангелы возле соляных столбов лунатиков, - понуждают праздных гуляк отправляться на поиски Истины.

По одному и группами, - устремляются в верховья Города – полуночники.
Трутся о пороги домов одичавшие сны – сомнамбулы.
Двусмысленной прустовской мыслью ласково трётся о ноги тополей и вязов, - скользящая тень трамвая-лунатика.

Но не тревожит «дорога лунных сапог» обострённую совесть путников, - восходящих к вышегородскому православному храму Александра Невского.
Кто поиск Истины, - назвал верой своей, - ведомы Словом Праведным.

Минуя запруды иллюзий, - устремляются куда-то вверх и вправо завершённые главы русской Повести.
В страну широкополых стихий, - вслед за Иисусом Христом, - уходят судьбы прощёные – слова сердечные.

Отмывают архангелы лица братьев морских от усталости, - освобождают души переселенцев от упрёков совести.
Бдительно следят таможенники, - чтобы не проскочили мысли нерадивые в обитель духовную.
Чтобы помыслы вчерашних людей не испачкали тяжёлым дыханием, - мечту Господа.

Спешат божьи ангелы переодеть слова русские, - в одежды духовные.
Просят всех, кто причастен к словотворчеству, - неукоснительно соблюдать государственные обряды русской Повести.
 
Каждое мгновение жизни, как-то повлиявшее на сердцебиение братьев морских, - тщательно изучается.
Каждая мысль, все чувства – анализируются.
Всё лишнее убирается,- остаётся лишь дух рассвета.

Просто учинил Верховник тщательный досмотр смысловому содержанию морских глав русской Повести.
Чтобы восхождение утренних притч, - на вершину Синей Горы ускорилось втрое.

А когда пробили колокола Александра Невского храма к Заутрене, - согласились братья морские с новыми правилами Игры - не раздумывая.
И ноги целеустремлённых странников освободились от боли потерь и надежд вчерашнего времени.

И Великий Дух – проводник в мирах космических, - взял на себя ответственность за жизнь братьев-сестёр, - заселяющих пространство ноосферы Вернадского.
Но и люди новой расы, - не отреклись от обязательств перед миром русской Словесности.

3.

Ибо пришёл с неба глас.
И бесхитростные знания братьев космических, - наполнили слова русские – яснопониманием.
И узнали люди Заутрени что-то важное, - о дороге величия Шамбалы.

Слушают городские апостолы, - послания космосознания – очень признательны русскоговорящему Логосу.
Устанавливают прочную связь с ноосферой Вернадского – слова второго рождения.
 
А когда утренний молебен небесных подвижников ударил в полдничные колокола, - присмотрелся Судья Высшего Блага к лику Земли с православной точки зрения.
И не найдя значительных расхождений между русской идеей и мечтой космической, - наказал России переместиться на иной уровень Понимания.
 
И ещё попросил Степь Великую.
Обустраивая новый Дом,  - не зови на помощь саму себя прежнюю – карму-страдалицу.

Он и людям, - верующим в продолжение, - не смущаясь повторения, - наказал не звать на помощь самих себя – прежних.
Ибо сущность человеческая, - как уже было сказано, - очищенная от дыхания смерти, -  проявляется в духовном сознании.
Ибо нет смысла горевать о несуществующем.

Однако из всех пожеланий Господа, - признания в любви особо памятны России-прекраснице.

И записал Лука в Толстый журнал.
«На всё есть воля Господа – ключ согласия.
Кому истёк срок отработки старых долгов – помилован Богом.
Сегодня будет сделан первый шаг – в Неизвестность.
Сегодня узнает Иисус необходимое правило».

Ибо воскрес Иисус в Мечте человеческой.
И пошёл к намеченной цели, - неизменной, - во всех своих земных воплощениях.

Но дыхание веры космической, - нарядившись в одежды Стрельца, - потребовало от странника очистить лёгкие, - от накипи мёртвого времени.
Прежде чем продолжишь путь к заветной цели, - вдохни космический смысл в лёгкие Сада человеческого.
Чтобы расцвели морские главы русской Повести – вторым дыханием.

Вернись на круги своя, - попросил Стрелец.
Вернись на берег земной, - но в ином качестве.
Исцели Словом живым – верующих.

И всплеснула Мать руками, - увидев Сына на песчаном берегу, - где-то близ Таллинна.
Здравствуй, говорит, Иисус.
Здравствуй, Память моих причин утренних, - молвил в ответ Сын человеческий.

И братья знающие, - возлежащие в солнечном Покое, - приветствовали человека новой расы проникновенным молчанием.
И Час испытательный не стал воспроизводить в памяти Христа события, - произошедшие по другую сторону жизни.

Ибо не раз заныривал Иисус в прибойные волны обратного времени, - но так и не нащупал ныряльщик дна моря человеческого – не нашёл подходящего ответа на главный вопрос рыб аквариумных.
Поскольку тайна происхождения иудейского рода – схоронилась в самых глубоких снах змея-ирода.

Подпитывая народец площадной мифами о расовой исключительности богоизбранных человечков, - лунный змей даже каина не посвятил в тайну происхождения кармы иудейской женщины.
Однако книжники, пожелавшие карму свою утяжелить, - вопреки истине, - из сомнительных исторических фактов, - пытаются скроить одежду вышеупомянутой женщине.
Что ж, не будем им мешать.
Тем более, - что они уверены.

А Иисусу дела нет.
По велению свыше, сошёл он в мир русской Повести, - чтобы символы космической веры, - освобождённые от притязаний еврейской кармы, - прижились в сознании нового времени.

Неотступен пришелец в достижении заданной цели.
За что нарекли его площадные евреи, - отказником от истинной веры.
Тогда как некогда почитали своим – иудеем.

Чего только не услышал Иисус от ревнителей церкви обратного времени.
Но, вопреки всем обвинениям, - уверенно держит Спаситель – равновесие.

Его дорога последствий – линия километровой прозы брата-художника.
Выверенный сердечный ритм – поющая совесть.

С высоты непредвзятости смотрит Иисус на Начало своё, - порождённое Создателем Света.
На злобные выпады площадных людишек, - не обращает внимания.

И пролетают мимо, - отравленные стрелы чернокнижников.
Не найдя страха в душе пророка, - замерзают на лету заклинания фарисеев-стервятников.
 
Ибо вершит пророка Суть Божественная, - а не страхи-грехи человеческие.
Ибо Пророк Победившей Улицы, - осознал своё происхождение в русской Повести.

Просто сошлись мысли Христа на переносице Двойной звезды – России-Шамбалы.
И биение пульса Горы, - на вершине которой свил гнездо Иисус, - совпало с дыханием брата-космоса.
И принесли городские слоны на площадь Служения голубые камни церковников ноосферы Вернадского.

И узнали веление Господа строители церкви Единого.
И вера православная напомнила людям о своём духовном имени.
И колокола вышегородского Александра Невского храма, - ударили Заутреню.

И единая душа человеческая, - открылась горизонтам духовного космоса – доверием навстречу.
И Древо познания, - взращённое ангелами в Саду причин утренних, - расцвело белым золотом.

И очередной раз возблагодарили русскоязычные люди, - живущие в странах Прибалтики, - и на всём постсоветском пространстве – наречие русское.
Ибо русский язык, - как символ сердечного единения, - спас многих людей от духовного вымирания.
Ибо с верой в Иисуса русского, - жизнь словение приобрела особое назначение.

И городские апостолы, обретя духовную память, вдруг вспомнили, - что полвека назад, - где-то в середине двадцатого века, - родился художник в Таллинне.
И поздравил Иисус брата-близняшку с круглой датой.

И протрубил в горн Илия-пророк, - приветствуя возвращение художника на круги своя – в Таллинн.
Ибо награждает святой дух упорных ныряльщиков в море человеческое знаками признания, - если наловчились они выпекать из муки ночной – хлеба просветления.

И воспарило Белое Облако над вершиной Горы.
Приостановилось на миг перед домом, - где присмотрел Верховник новое место жительства для художника.
Здесь будешь жить, и работать, - объявил решение Бог.

Но для начала, - научись жить в Городе, - без присутствия в нём.
Не привлекая внимания досужих людей, - тихо, скромно работай над Книгой Лета.
Таково распоряжение небесной воли.

А в лучшие моменты, - сделайся неуловимым, невозмутимым – ясным светом.
Ибо вышло счастье из небытия, - и вошло в День твоего Воскресения.
Поздравляю.

Отстранись от проблем надуманных.
Взгляни на жизнь свою с высоты ноосферы Вернадского.
В событиях каждодневных, - распознай послания вечности.

Не откладывай «на потом» главное дело, - где простота пешком ходит.
Знай: одно лишь движение – не иллюзия.
Умеющий слушать, - да услышит волю умного космоса.

И не стал художник переспрашивать, - что почём.
Поблагодарил Бога за доверие.
Прыть смирил.
Работы незавершённые отложил «на потом».
Наскоро собрался в дорогу – поспешил навстречу своему Незнанию.
Потому что привлекло его внимание, - цветение огненных мыслей в утреннем Саду Шамбалы.

Просто вошёл человек в храм Паузы временной, - прилёг на диван.
И коснулся его сознания сон.

Видит он, - будто бредёт караван в песках столетий: слышно ржание лошадей, покашливание верблюдов, окрики погонщиков.
Нежданно, - как петушиный вскрик зарницы, - завис над пустыней голос трубы. 

И тотчас огненный лик Спаса Преображения восстал над землёй.
И струны солнечных лучей – суммы вертикальных стремлений, -  заговорили голосами необыкновенными.
И умелые руки Кузнеца – первооткрывателя ноосферы Заутрени, - переложили значения небесных звуков на человеческий язык.

И в следующий момент, - молвила Степь Великая.
Здравствуй, Сын русский.
Здравствуй, ноосфера благословенного человечества.
Ответил художник.

И звонарь Верхнего Неба пробудил Час Преображения.
И с вершины Синей Горы сошли на землю морские главы русской Повести: братья белолицые – арии.

И светлый Луч сошёл на берег земной, - в обличье Сына Божия.
И заглянул художник брату в глаза: в Иисусе признал себя.
Удивился такому знамению.

И росные травы пригнулись в удивлении, - увидев храм русской Словесности на линии горизонта. 
И голос небесных сфер, - стараясь не потревожить покой Шамбалы, - выдохнул слово.

И записал Лука в Толстый журнал.
«Обозримый путь Отца – признаки жизни.
Ибо признаки отцовской любви – есть жизнь».

Дрейфует ковчег светлой Повести в море человеческом.
И как бы ни сложились обстоятельства жизни у пророка Третьего тысячелетия, - нельзя ему потерять связь с проводниками сердечности.
Пока жив храм русской Словесности, - нельзя лишить его этих попутчиков.

А что вы хотите: много нынче поющих – красноречивых мало.

4.

Просто накануне великих событий, - пульс переходного времени совпал с дыханием православной звонницы.
И Верховник поведал миру земному о золотом сечении державных гор.
И восторженные дожди оросили склоны солнечной Пирамиды.
И участливая Венера, - вознесла главы русской Повести на допустимый уровень жизнелюбия.

И встретил Господь приверженцев воли на верхних этажах башни Разума.
И целостность Дома, - хранящаяся в душевной простоте русской колыбельной Песни, - обрела узнаваемый облик.
И храм русской Словесности, - перемещённый на восьмую ступень сознания, - ожил в чувствознании Бога.

Да, в год Горы, - случилось знамение.
И горизонт сердоликой Венеры, - коснулся плеча художника вещим крылом – предложил испить святой водицы.
И выпил человек из чаши Венеры нектар живительный, - сколько позволил небесный дух.
Но и того хватило, чтобы смог он услышать голос другой половины неба.

А услышав голос Неведанного, - прозрел художник.
И открылся ему с вершины Горы вид на Млечный Путь – на колыбель нового человечества.

Большая Вода мирно плещется у ног.
Продолжение Млечной Реки – восхождение по ступеням сознания брата-космоса.

Заворожено смотрит художник на караваны перелётных птиц, - несущих на крыльях корзины, - полные белых лотосов.
Накручивают орбитальные спутники земли, - кольца внеземного времени.

И не преминул человек использовать случай: заглянул в глаза Слову Рода – отразился в зеркальной глади ноосферы Вернадского.
Ибо только тот, - кто знает в лицо Пастыря русского Слова, - может стать пророком в родном Отечестве.
Ибо то – особая привилегия.

Просто разделил художник беседу с теми, - кто захотел высказаться.
Посовещался о чём-то с солнечными монадами – высветил сокровенные интонации в речах небесных ангелов.
И сверила вечность дыхание русского человека с линией канатной дороги, - соединяющей вершины звёздных гор, кованных в золоте молодого солнца.

И проверил Всевышний на прочность Дом новых русских причин – храм русской Словесности.
И космос-брат залюбовался работой Великого Кузнеца, - всё того же – Владыки Пространства.
И молитва умного Неба призвала человечество, - к осмыслению происходящего.

И вырвалось из груди Матери Мира признание тысячелетий.
Моё служение – судьба человеческая.

И осветилось улыбкой Невесты, - земное время художника.
И нищий духом забыл о назначении старости.

И горизонт рассветов-закатов, - настоятельно посоветовал художнику обзавестись счастливым билетом у трамвайных кондукторов.
Ибо билеты чистомудрия освобождают людей, - верующих в Слово Праведное, - от камнепада усталости.
Ибо молитвы грудных младенцев, - гнездящихся в люльках Вдохновения, - наполняют лёгкие Синей Горы – дыханием человечности.

И вспомнил художник о своих обязательствах перед Богом – о совместной работе с братом-Христом над Книгой концептов.
Вспомнил, - что не осталось у него времени на бесцельные блуждания в лабиринте старого Города, - что пора ему стать повелителем своей новой судьбы.

И сошёл на главную площадь Таллинна дождь-монах – новорождёнными мыслями.
И Творец заоблачных поместий, - уступил путь сестрицам-вестницам, - знающим толк в молитвах утренних.

Призвал Творец семь сестёр Словение на берег земной.
Первая сестра – былинная.
Вторая – астральная.
Третья ментальная, затем казуальная, духовная и т.д.

Былинную сестру обучил Творец ремеслу ясновидения.
Вторую научил летать, - в сопровождении духа святого.
Подступившись к самой разумной, - поведал ей о богатейшей палитре чувств – специально для неё написал трактат.
Для каждой из сестёр нашлось занятие по призванию.

Оживив дорогу семи коней дыханием вечности, - расправил Творец крылья восьмой дороги.
Здравствуй, Словение, - говорит.
Поклон земной, - служителю Великой Мечты, - слышит в ответ.

Видимо, уразумел Творец на челе своём благодать – время земное.
Потому что во взгляде Верховника, - вместо законченных фраз – поселились завещания Утра.

И горизонт рассветов-закатов, - вторя органному дыханию Верхнего Неба, - исполнил соло на фаготе.
И космос-брат, - вдохновлённый басовитыми с хрипотцой размышлениями фагота, - выстроил из прозрачных лучей конструкцию осязаемых звуков.
Написал «Концертное соло» – для фагота и фортепиано.

И главы русской Повести пришли в движение, - услышав вдохновенную игру рассветов-закатов на волнах морских.
И в награду за подвиг земной, - получил горизонт-музыкант имя собственное – Купальщик таллиннского фагота.

И наказал Господь звукам морским, - восполнить радугу назначения восьмым днём недели.
Но предостерёг Купальщика таллиннского фагота, - от братания со звуками – ничего незначащими.
Хранима Повесть русская, - этим распоряжением Бога.

Знак прародителей живого творения сопровождает голоса морских путников, - устремлённых к источнику Истины.
Не укротить решимость русских слов, - восходящих на допустимый уровень Звука.
Путь отважных первооткрывателей – предначертан велением свыше.

Ибо Час пришёл осознания.
Ибо силы Божественной Красоты отправили на землю иерархов космической веры.
И назначили встречу писателям-тысячелетникам в храме русской Словесности – ангелы повеления.
И звуки морские сложились в свиток единого Звука-времени.
И полыхнули священным огнём купола церкви Православия, - отражая свет очей Верхнего Неба.

И окрестил Господь ноосферу русскую земным именем – Вдохновение.
И корабли пространственных смыслов, - отвечающие за иерархию каждого русского слова, - сопроводили караваны врачующих звуков на просторы Среднерусской возвышенности.

И отыскал Водолей на карте земной место для привала, - где удобно перевести дыхание, - развести костерок, - заварить чай в котелке, - подумать о предстоящей дороге.
И дыхание Шамбалы раздвинуло границы сознания людей русской Повести.
И творческий метод – звуко-концептуальный синтез, - изобретённый художником ещё в начале восьмидесятых, - позволил единомышленникам перейти на интерактивный язык.

И склонились ивы перед песней морской.
И умные птицы – послы Дальнего космоса, - призвали к благоразумию – братьев земных.
А русский Язык, - отражающий волю новых звуко-мыслительных действий, - попросили о спасении эпохи Вдохновения.

Ну, а тем, - кто лишён возможности склониться в почтении перед творением Справедливости, - вручили птицы меты мёртвого времени.
Тем, кто немощен, - кто не имеет царя в голове, - воздали по совести.

Потому что доля сорных трав, - лишённых слуха музыкального – прозябание в песнях убывания.
Шалеет паства ночная – птица бескрылая.

Валит гурьбой народ потерянный, - на главную площадь Города, - где ветер Свободы играет в прятки с Совестью.
Где Таллинн-старик, повязав глаза чёрной тряпкой, - постигает закон всепрощения.
Где заходятся в хоровом пении, - граждане эстонского времени.
Где распят на кресте национального самосознания Иисус русского слова.

Где лист осенний – волнитель тишины.

5.

откуда-то
сверху и справа взирает скрипуче
на кутерьму городскую – трубочист
Вана Томас – одинокий
таллиннский блюз

чуть насмешливо – смотрит
на вечернее 
обитатель верховий – земных
прислушивается старожил красных
крыш
к трепету крыльев молвы – мотыльковой

озабочены улицы Таллинна
чистотой речи – прохожих
тычут осмотрительные граждане – пальцами
в спину
неграждан
выводят на промокашку – изгоев
отечества
стукачи – манекены

только нет Ванна Томасу – дела
до проблем уличных манекенов
излучает рассеянность
задумчиво-сыроватый голос – фагота 
волны закатов и рассветов 
обтекают колосящимся светом – ноги
прохожих
принадлежащие
всем и никому

пронзают слух площадей и улиц – звуки
трубы
исповедальными стрелами – благоволят
ливневые сны красных клёнов
Купальщику
рассветов и закатов
благоволит тонкотелая горожанка
бумажной волоките
одного поэта

колосится берег женских надежд
чуткими снами – оказывается
чистый звук трубы – зависит
от тропы
проложенной в пространстве
слуха 
октября-поэта
увенчавшего застолье
крыш городских – тремя
шапками бесконечности

посапывает фагот – свернувшись
калачиком
за пазухой у поэта
но пришёл озарения
Час
и отправился в путь Купальщик – по морю
яко посуху
в сторону рассветов и закатов

а когда прибилась
ладья
рифмованных звуков к храму – огненных
ног возлюбленной
не стал умалчивать
послания
русской Повести
сочинитель утренних вирш
конструирует – поэт
фигуры мыслевремени
из сновидений
Белого Лотоса
на радость – любимой
женщине

больше
не опалит вулкан
городской – шумливый
пророческие сны тишины
ибо
шапка чести морской
пришлась в самую пору – поэту
ибо солоноват
на вкус
поцелуй тонкотелой горожанки

просто в год Горы
догнали поэта – слова
голуболиких туманов
на восьмой ступени
Дня
и белые рифмы пророка-дождя – сложились
в морские гряды
и Купальщик рассветов и закатов
направил ладью
кумачового свинга к берегу – женщины
и октябрь-поэт – исполняющий
обязанности библиотекаря крыш
старого города
с достоинством молитвенной тишины
расправил
крылья времени
демонстрирует поэт
танец
осознанного труда
избраннице слова – русского

а где-то внизу
в параметрах обречённого дыхания
где перемещаются по Городу
манекены-слоганы
утопает – в неоновых
истинах
голос фагота

но готовы
городские повесы в любой момент
покинуть территорию – речи
принадлежащей
озабоченному дыханию Города – ибо
освобождаются иногда провокаторы 
манекены
в тени человеческие

ибо освобождаются с ноля часов – люди
площади
от податей – снам
обречённым
потому что перестал бояться
октябрь-поэт – доли
человеческой
потому что украсил золотой рассвет
кровли домов
ещё одной шапкой – белой

и вспыхнула на голове Купальщика – корона
божьего слова
и время поэта – сошло
на дороги
которыми в детские годы хаживал
Бог
и ожили жернова одной – очень
старой мельницы

перемалывает Ванна Томас – речь
людскую
разноязыкую
в муку – ржаную
эх
и вкусен
таллиннский чёрный – хлеб
да на мысль белую

6.

Уже который год подряд одаривают космоитяне берег утренней мысли запахами вечности.
Составляют пришельцы график жизни для лучей двукрылых, - чтобы ангелы повеления, - в намеченный срок, - вывели  из лабиринта вчерашнего времени людей продолжения.

И представился случай.
И всадник Белой зари пришпорил коня – разбил копытами серебряными сомнения ночи.
И взошёл посев дороги Исхода в сознании человеческом.

И Господь застолбил посреди Дня восклицательный знак – имя существительное.
И русское Слово, - правой рукой причесав левые мысли, - глубоко вдохнуло утренний холодок.
И колокола небесной звонницы, - не сбиваясь на речитатив будних дней, - выдохнули звуки вчерашнего иудейского времени из недр православного измерения.

Потому что ангелы Света поведали людям о рождении Устава Нового.
И принял Сын наказ Батюшки: соотнёс своё понимание с Белой Ведой – врачующей.
Сложил душу в молитву – дорогу свершений окучил в новую веру православную.

И оценил Господь самоотверженный поступок Сына – по достоинству.
Поскольку переход из одного временного пространства в другое, - это и есть действие, - достойное поощрения вечности.

И последняя цель, - стала первой, - в постижении великого смысла.
Ибо что породил, - то и принимает человек.
А принял Сын из рук Отца крест – безропотно согласился с долей Слова русского.
Все главы Книги морской сложил в короб врачующий – залпом выпил чашу согласий.

И караван созвездий Ближнего космоса, - ориентируясь на молодое солнце России, - взял курс на Гору Поклонную.
Есть направление пути флотилии Водолея.
 
И морские главы русской Повести, - вознесённые Рукой Всевластной на гребень Волны, - сплелись в ковчег лучей огненных.
И одарил Господь собор молитвенный новым именем – Симфония.

И угадали в Ближнем космосе черты Далёкого космоса, - планеты старослужащие.
И выстроились на линии горизонта в ряд – Земля, Венера, Юпитер, Марс, Сатурн и Уран.
Парад планет – иконостас утренний.

И звёздные странники, блуждающие бесцельно в океане космическом, - тоже захотели встроиться в Парад планет.
Но пропускают архангелы на вершину Синей Горы только тех странников, - чья карма претерпела перерождение – кто своим дыханием не поломает строй.

Однако астрономы, - изучающие карту звёздного неба, - обнаружили на линии мысли две планеты новые – Сеятеля и Кормчего.

Но выше покорённых вершин, - вьют гнёзда птицы Света.
Уже заселили птицы огнекрылые сны Сеятеля – поэтическую сферу дома названного.
Уже обживают перерождённые главы русской Повести следующий этаж эволюции, - где сны Кормчего вынашивают долгосрочные планы.

Золотит молитва Заутрени стрелы восхождений.
Взбираются слова державные по ступеням молитвы Матери, - на верхние этажи Башни Разума.
Целеустремлённый переход братьев морских в пространстве русской Повести – знамение вечности.

Призвав святой дух в свидетели, - врачует Белая Веда планеты новорождённые.
Очищает корабли флотилии Водолея от звуков обратного действия.

И архангелы производят таможенный досмотр – тщательно.
Без сожаления, - уничтожают идеи площадных оракулов, - цепляющиеся за дыхание поганых слов – заразное.
Не проскочат птицы осеннего помешательства на уровень духовного понимания.

Однако должен кто-то и незрелым словам помочь – уверовать.
Поэтому велел Сыну Отец погрузиться в море человеческое.
И сполз Иисус с крутого берега, - под оглушительный рёв площадной толпы, -  в бушующие волны прибоя.
И Час испытательный, - принял погружение Христа в эстонское время, - как пример великого смирения.

Просто сделал Иисус верное дело.
Но спросил сам у себя.
Неужели сползание в эстонское время, - единственный способ доказать враждебному миру, - что несокрушима любовь Господа к русскому Слову?
Что в сердечной простоте русских слов, - скрыта сила долголетия?

И захотел Иисус передать Невесте из уст в уста, - любовный завет Отца.
Только слова подходящего молвить не смог, - поскольку Правды не знал, - скрытой в словах Батюшки.

Зато не растерялась Венера: рассказала Правде о желании Сына человеческого, - исповедаться перед людьми Заутрени.
И Правда сама к Иисусу пришла.
И поведала о величии русского языка.

И возложил Жених молитву к подножию церкви Православия.
А потом поцеловал Майскую Розу в уста – оставил весть Земле.

И Александра Невского православный собор – объявил русский язык знамением нового времени.
И поняли люди русскоговорящие, - что не бросил их Господь на произвол судьбы потерянной, - не в пример российским властям, - продавшим душу американщине.

Вновь отправив Сына на землю, - принял Бог участие в русских делах.
И пульс Млечной Реки разделился на вдох-выдох Матери Всея Вселенная, - чтобы каждый русскоязычный человек услышал колыбельную песнь вечности.

И напомнил конь всаднику Белой Зари.
Запри Иисус дверь тому, - кто ищет ответа у мёртвого еврейского времени.
Кто вопроса ждёт от России-Шамбалы – отвори окна.

И отстранился Иисус от кармы великой Частности – прислонился к мечте Господа.
И голос непостижимой Причины предрёк ему дорогу долгую.

Но перед тем как воплотиться в движении Целого, - склонился Сын в почтении перед Словом Рода – ищет участия врачующей Веды.
И пришёл Час Согласия.
И принял страннический обет Иисус.

И пожелал Отец Сыну – верности.
Не дай моей Мечте, - сгинуть в волнах Хаоса.
Знай, - не терпит Симфония русская – злоязычия вчерашнего времени.

Соизмерь дыхание и старание любовников Справедливости.
Награди православной судьбой алфавит русский – для духа, для верности.
Чтобы росток новой реальности – космический Звук, - пророс в сердце земли-матери.

И принял Сын завет от Батюшки – с благодарностью.

И люди-слова, - вслед за Христом, - вошедшие в поток послушания, - кроме богатства духа, - получили на хранение вековую печать Исхода.
И преображение человеческой природы, - путём вычленения Фигуры мысли-времени из мира Хаоса – началось.

И согрела дорогу новой человеческой расы Венера – ровным дыханием.
Каждую букву славянского алфавита одарила именем собственным.
И божьи странники, - облюбовав берега вечности, - построили кельи в Саду нового измерения.
И светлые чувства – слова человеческие, - заполнили адресную книгу небожителей именами русскими.

И все, - кого не испугало дыхание Большого Звука, - прислушались к голосу Бездны космической.
И передумали люди-слова, - стоящие в ауре Света, - отвергать хлеб нового православия.

И пересчитал Водолей поимённо дороги земные, - умытые дождями млечными.
И вострубили о сошествии на берег земной эры Вдохновения – ангелы повеления.

Стучатся в окна домов посланники Великой Симфонии: напоминают державным словам о доме русской Словесности – о Словение. 
И пересвет-декабрь протрубил в тон лесам заснеженным, - о скором пришествии Нового года.
И Новый Завет, - заглянув в глаза рублёвскому Спасу, - принял форму рассвета.

И перевернул Часослов пирамиды солнечных звуков.
И Час великих прозрений восполнил Симфонию русскую, - огненным словом.
И написал Иисус на воротах церкви Единого человечества имя духовной страны – Россия-Шамбала.

И на берег морской сошла молитвенная Ладья.
И крылья вещего Облака, - приросли к церкви русской Словесности.
И пригнулись росные травы, - внимая голосу Белой Веды.
И осветились алые уста Невесты, - звёздной короной.

И восславил Царь небесный – имена нового рода человеческого.
И Млечный Путь украсил Степь Великую, - белой шапкой верности.
И придал Господь стране Словение – черты лица русской Симфонии.

И люди сердечного государства, - возвели на престол наследников Великой Гармонии.
И спросил Отец Сына человеческого.
Теперь ты вспомнил Иисус: для чего живешь? - и куда идешь?

И ответил Сын.
Насколько открыт Господь своему человечеству, - настолько царство русской Словесности открыто единому музыкальному Действию.
Может и надуманному, - но спросить у кого?

7.

Пусть где-то там – в другой реальности, - тревожит палач откровенным желанием пятачок эстрады.
Пусть на каждую обнажённую реплику осенних ветров, задействованных в площадном Представлении, - требует совесть нации от Тётки-толпы – ответного раздевания.

И пусть страх-дирижёр призывает народ к гражданскому повиновению. 
И пусть рыбы аквариумные, - превращённые в народонаселение эстонского времени, - обживают территорию всегдашних вопросов-ответов.
И пусть горят фиолетовым пламенем глаза рыб аквариумных.

Подумаешь, соединились голоса озабоченных горожан в торжественном звуке: Мы-мы-мы.
Преисполнены славой обратного времени – люди-слова обратного времени.
А Иисусу дела нет – он мечтами в Шамбале.

Лишь Мать взывает к силам праведным.
Боже, спаси и сохрани Сына моего, - от бесчинств толпы.
Окажи на лунатиков влияние: сделай так, - чтобы выпустили горлопаны из заточения эстонского времени птиц утренних – новорождённые главы русской Повести.

И явил Господь волю.
Невзирая на капризы лунного Часа, - ещё не пресытившегося безумием эстонского времени, - предсказал знамение Века.

Так узнали люди о приближении к земле Волны космической.
И все, кто сумел пробудить тонкий слух, - спящий в младенческом духе, - поспешили встречать Белую Веду.

Таращатся люди на Белое Облако, - зависшее над Городом.
Парит над Таллинном красноречивое молчание Господа, - о крыши домов не спотыкается.
Впрочем, пришествие врачующей Веды на землю давно ожидалось.

Просто стаи перелётных птиц, - не встретив особых преград, - преодолели перевал человеческого Затмения.
И расправил белые паруса Ковчег утренний – посланник Гипербореи, - над Таллинном.

И городские апостолы, - претерпевшие многие испытания, - замерли в ожидания чуда перед Белым Облаком.
И дух святой, - прилетевший на крыле разума из прародины русской Повести, - подал знак.

И  тысячелетние сны человеческой Памяти, -  в сопровождении ангелов, - сошли на берег человеческого сознания.
А души, - крещёные русским наречием, - прошли на Ковчег свадебный.

И бросились искать свои крылья граждане эстонского времени, - чтобы взлететь на уровень понимания православной звонницы.
Ищут данники пятничной площади серые крылья, - а находят ночные.
Потому что язык площадной сам подбирает необходимую внешнюю форму, - носителям вчерашнего времени.

Знает Ночь-краса: коротка жизнь человеческая умом – долга кармической памятью.
Тогда как лучшие понятия возникают из Незнания.
Но основу ткут все – кто уверовал.

Главное, самому себе не врать, - в выборе веры.
Ибо каждый, - кто на землю пришёл, - должен наработать свою борозду.
Ибо вовлеченность в Действие, - предполагает точки соприкосновения с реальностью, - даже если реальность эта – сны змея-ирода.
Даже если хоровое пение Тётки-толпы, - потешающейся над растерянностью Тишины, - заглушает голос совести.

Именно слабость человеческая побудила Ночь взойти на вершину Дня, - чтобы народ площадной, - провозгласив оракулом дух эстонского времени, - напрочь забыл о базисных постулатах Господа.

Но в год Горы, - послал Господь сильной рукой стрелы учения Шамбалы в море человеческое.
И синие птицы, - покинув сферу непредвзятости, - приземлились в Саду утреннем.
Чем и подтвердили известное правило.
Не воссоздавать формы прошлого надо.
А преумножать жизнь русской Повести, - вдохновенным служением Её Величеству – царице-семье.

Ибо нынешний этап учения – ковчег венчальный.
Ибо церковь семейная – крест служения.
Гласит правило.

И склонился художник в почтении перед Заветом учителей Шамбалы.
Чтит странник земной, - дары Бога Ра.
Возлюбил солнечных птиц – рад каждому знаку вещему.

И все, кто настроился на речитатив звуковой Волны, - ощутили запах жизни – дыхание Истины.
И завязали люди узелки на память, - чтобы не забывать о главных ценностях – далёких и близких миров космических.

И записал Лука в Толстый журнал.
«Вера в светлое царствие – нормальное дело.
Однако должны знать православные: если своевременно не наполнить лёгкие Горы потоками свежего ветра, - накроет церковь Понимания трескотня птиц вороньих, - призывающих порочные души к сексуальной распущенности – к разрушению церкви Единства мужского и женского».

И воздвигли синие птицы изваяния чистых престолов на линии горизонта, - чтобы не дрогнуло человечество под напором мёртвой волны.
И туманы голуболикие вживили ветви космические в лучи солнечные. 
И храм Золотой Середины, - осветился радостью встречи с посланцами вечности.

И работники духа, - отвечающие на запросы Дня терпением русским, - усовестили море человеческое молитвой утренней, - посвящённой Её Величеству царице-семье.
И отмерили ангелы в сознании людей семь глав русской судьбы – на радость Господу.
И возникло одно против другого.

Ибо переселил Господь детские души на дороги сердечные.
Ибо разговор по душам – это вначале сердечная чуткость, - а потом уже светлый ливень в умах собеседников.

Вот почему не воспротивился Иисус воле Господа: вслед за русской семьёй прошёл в дом Православия.
И назвал Отец желание Сына, - жить среди православных людей – духовным подвигом.

Ибо каждый вдох-выдох посланца умного космоса – торжество родоначального выбора.
Ибо кельники Света, - на пике грозных событий, - являются людям в облике проводников-спасителей.
 
Просто в ночь с четверга на пятницу, - укутавшись в огни вечности, - причалила к берегу Вышгорода – Ладья Белая.
И работники Света, - по словам молитвы Матери, как по ступеням, - сошли на дороги русской Повести.
Потому что об этом их попросили светлые души.

И обратился Иисус к людям, - верующим в церковь Единства мужского и женского – на утреннем наречии.
И потоки чувств ожили в сердцах родственных – дыханием солнечным.

И мечта Господа, - проявила характер людей новой расы.
И Белая Веда, - познавшая протяженность русских слов в измерении Света, - склонилась в почтении перед иконой России-Шамбалы.
И на устах многих людей засветилось имя грядущего Тысячелетия.

И Водолей подал знак приветственный кораблям четырёхдивного воскресения, - и звуки утренней Симфонии наполнили лёгкие Синей Горы – морским воздухом.
И крылья Завета одарили православных верующих новым зеркалом.

И разрисовал художник перекрёстки земных дорог, - семейными символами, - чтобы не заблудились звёздные братья в пространстве его молитвы утренней.
И увидели космоитяне работы художника на выставке – удивились.

И захотелось им лучше понять смысл молитв человеческих, - и сошли звёздные странники на остановке самопознания художника – возле церкви Православия – возле церкви семейных ценностей.

И светозвуковые волны Дальнего и Ближнего космоса, - проникли в лёгкие Александра Невского храма.
И посланцы Шамбалы обрели имена человеческие в видимом мире.
И на выдохе двадцатого столетия, -  в старом Городе, - на площади Распятия разрешилась чья-то судьба – чья-то участь.

И вскрикнул удивлённо во сне художник.
Заглянув в морское зеркало, - разглядел человек в отражённом облике Бога – вселенскую даль.
И травы морские отозвались на прозрение городского отшельника разноголосым прибоем.

И прислушались космоитяне к дыханию вселенского Купола: среди многих шумов отличили дыхание Истины.
И русская Повесть, - согретая любовью умного космоса, - обрела Второе дыхание.

И невидимое солнце приветственно вытянуло из-за хмурых туч руки багровых лучей, - опережая сон художника на ближайшие тысячелетия.
И люди, одарённые музыкальным слухом, - склонились в почтении перед великой русской семьёй.

И небесный Паромщик, - перегнал флотилию космических звуков в Сад причин утренних.
И дождь-пророк, - минуя острова горькой участи, - сошёл на сердечную землю.

А когда голос трубы пророческой вновь возвысился до громовых раскатов, - тихонечко перелистнула Венера страницы отрывного календаря, - пытаясь скрыть от ревнителей эстонского времени ещё незаконченные главы Книги концептов. 

Усилием молитвы святой, - спасает Венера морские заповеди русской Семьи, - от поругания людей вчерашнего времени.
Ибо не ведают безумцы, - терзающиеся в мирах бессмысленных, - что ждут их пути воздаяния.

И ночная келья пригласила на постой смотрителя Сада четырёхдивного времени, - чтобы присмотрел Садовник за Древом нового понимания в краю потерянном.
И не стал дожидаться Часослов, когда его позовут вторично – украсил ствол Ночи кострами звёздными.
Есть ориентир мыслям переходного времени, - в лабиринте Затмения.

И отдал Господь должное упорству русского времени: не обрубил бутоны надежд человеческих.
Лишь выправил твёрдой рукой сны наливного яблока – откорректировал духом творящим стиль мышления голубого неба художника.
И там, - где плодоносит свет Заутрени полями росными, - где в медитативных снах служит Иисус молебен Красоте – воссияло Слово русское белым золотом.

И сорвал художник с Древа Познания яблоко наливное.
А затем спросил Господа: мне ли надлежит это яблоко съесть?

И не дождавшись ответа, - обтёр человек пыль с пламенных губ девичьих – бережно надкусил зрелость Невестушки.
И запело у Венеры на душе спелым сентябрьским словом.
И увидела она лицо художника совсем рядышком – дыхание тёплое почувствовала на своей щеке.
Обрадовалась.

Посади яблоню в сердце – получишь рай в душе.
Прошептала на ухо художнику.

И вскрикнул Иисус, - прочувствовав щедрость девичьей зрелости, надкушенной братом-художником – не стал прятаться в тени Сада причин утренних.

Прими Завет космический – послание Отца своего.
Говорит художнику.
 
Собери в дорогу суму походную.
Зову тебя в наше время: лета Второго пришествия, - исчисления восьмого, - десятилетия пятого.
 
Не стал Иисус ждать ответного слова – освободил брата от рукопожатий вчерашних снов.
Ушёл, - отдав, что имел.

Но на прощание, - напомнил человеку, - чтобы не забывал он вкус земной души – чтобы сохранил в памяти ласку женскую.

Конечно, заверил художник.

Он ещё что-то хотел добавить, - да слов правильных не подвернулось, - а молоть попусту не хотелось.
Потому что волны приливов и отливов распределяют торопливые мысли между ангелами полнолуния.

Зато Иисус не стал прятать глаголов своих: что увидел, записал в тетрадь походную.
Потом завязал узелок на память, - да замочил в соли морской.
А узел солёный назвал – новой верой земной.

Просто разделил Иисус ко многим сердцам – хлеб рассвета.
И дети солнечного вмещения, постигнув азбуку Света, - передали художнику на доброе дело – ощущения Ближнего и Дальнего космоса.

И сравнила Венера вчерашние сны своего человека, - и сегодняшние.
Увидела сквозь временные наложения даль.
Увидела Бога, - плывущего в ладье будущего.
Обрадовалась воплощению Сына русского, - в имени Истины.
Аллилуйя.

8.

И записал Лука в Толстый журнал.
«Не по всякой лестнице восходит молитва Заутрени к людям».

Но боками красно, - катится яблоко по утренней улице.
На крыльце дома художника, - топчется улыбка звёздной женщины.
Собирается с духом Венера, - перед тем как постучать в дверь.
Ибо прозрела душа Венеры любовью, - признав веру художника – домом своим. 

Ибо владеет природой художника начало доброе – оно проводник в миры человеческие.
Ключ мироустройства – в достойных руках.

Подвергнуть испытанию «на зрелость» дух художника, - не каприз Венеры.
То веление вечности.
Поэтому изменила Венера свою звёздную внешность, - на облик человеческий, - перед тем как постучать в дверь мастерской.

И поспешил хозяин дома навстречу судьбе, - причалившей на брачной ладье к его берегу.

Наверное, Час пришёл.
Потому что соприкоснулись планеты Ближнего и Дальнего космоса определёнными гранями.
И воскресли в памяти Отца-Матери неповторимые ощущения-знаки, - символизирующие единство космической и человеческой плоти.
И посевы небесных мечтаний, - укрыли травы земные росой.
И главы русской Повести, - умножились словами сердечными. 
 
И во всеуслышание, - признала Венера творческое горение художника – верой своей.
И уста Вселенной осветились человеческим именем – Жизнь.
И в сердце звёздной женщины поселилась русская речь.

И призналась Венера художнику, - что давно искала с ним встречи. 
Но только сегодня, - я вышла на твоё дыхание, - как на свет маяка.
И мы, наконец, встретились.
И Танец утренних причин расцвёл от прикосновений наших душ – белым золотом.

Отныне врачующая сила русской Повести – моя любовь – источник твоего вдохновения.
Потому что слова русские уже накликали себе духовную среду обитания.

Не уклоняйся от этого Танца – не теряйся в зарослях скудоумия.
Не настраивайся на безграничность.
Говори по существу – помни о конечности.

Я ловлю дыхание твоего сердца каждой частицей моего существа.
Я вижу, как посланцы звёздных миров из нитей Света ткут земной ковёр, - как возводят ангелы жизни связующие мосты понимания, - как вживляют они старательно такты космической музыки в полотно наглядного действия.

Наработанный Звук живёт и в твоей работе – он ведущий в заданном Танце.
Этот Звук, - хочется слушать вечно.
Люди добрых сердец произрастают из этого Танца.

Но забудь о гордыни, любимый мой человек: отсеки намерения тщеславные – храни ясность сознания.
Наследнику любовной силы, - подвластна преобразующая работа сознания.

Я верна твоим духовным поискам.
Обновление кровеносной системы русской Повести – цель и моих стараний.
Ритм моего времени, - по сравнению с твоим, - увеличился втрое.
Желаю и тебе концентрации духа, - чтобы сила ускорения помогла преодолеть миры иллюзорные.

Ибо важнее переживаний – объективный анализ последствий.
Ибо энергия вечных духовных стихий – востребована космическим Разумом.

Знай: опередив события дальнозоркие, - выпила Мать чашу твоих жизненных испытаний до дна.
Поэтому живи тихо, мирно, художник.
Жди прилива зимнего паруса.
Готовься к переходу на следующий уровень понимания.

Рекомендую спокойствие – никаких потрясений.
Сосредоточься в духе.
Впереди осуществление всех мысленачал Интуиции-Шамбалы – ноосферы русского Понимания.
Духовная ткань биополя Земли хранима любовью Господа, - и простодушной человеческой верой.

И услышал Господь признание Дочери Неба.
Подхватил наречие светлое в руки – украсил синие крылья Венеры солнечными протуберанцами.
И звёздные братья сложили из огненных завихрений, - условные понятия словопродолжений, - непереводимые на язык человеческий.

Просто свершилось предзнаменование Бога.
И претерпев многие радости, - наполнилась Повесть русская духом святым.
И сердцебиение русских слов, - омыло руки тонкоруких яблонь запахами утра.
И художник освободился от пут устаревшего прекраснодушия. 
Потому что наградил его Господь великой судьбой.

И восстал в нём Дух Божественный – в полный рост.
И поблагодарил художник Бога за плодоносящее сердце русской Повести.
Не смея и дальше испытывать Венеру «на терпение», - признался в любви звёздной женщине.

Но затянула Мать пояс русской речи потуже.
Спрятала от недобрых ушей любовное признание Сына.

Потому что не отменил Иерусалим известное еврейское правило: распинать Иисуса любви, - при каждом удобном случае – в угоду царю-ироду.

Просто желая спасти Сына человеческого от произвола бесноватой площадной толпы, - выпроводила Мать художника за пределы Города.
Уходи, - попросила Сына-изгоя.

Прошу тебя.
В сердце храни знание о любви, - чтобы слова русские не разбились о льды равнодушия вчерашнего человечества.

И забрал Сын с ладоней Матери слёзы.
И упали слёзы в небо, - наполнив Чашу высших познаний, - святой водой.

Но пообещал Отец, - что в год Горы вернуться воды святые на берег земной – врачующей Ведой.

И для памяти, - записал Лука в Толстый журнал, - обещание Бога.
И подтвердил Господь.
Всему – своё время.

И пришёл срок.
И сошла волна Участия на берег человеческого сознания.
И умыла церковь Православия лицо священной водой.

И открылся людям, - вовлеченным в расщелину земного времени, - голос колоколов православных храмов Таллинна – всех и одним разом.
И нашла утешение в изначальных понятиях, - молитва городского отшельника.

И ушёл Иисус, - по зову сердца.
И вода небесного моря, - ушла вслед за ним.

И художник ушёл в мир Единого – стал Единым с русской Повестью.
В Паузе временной – нашёл духовную отдушину.
И молитва Отца, - едва касаясь слуха травы утренней, - одарила его сердечным дыханием.

И понял человек.
Непросто быть доступным и неприступным одновременно.
Жить означенным сроком земным, - и не забывать о вечности.

И вслушалась Ночь в призывы таллиннского фагота, - переменчивые, как настроение женщины.
И голубые облака, - парящие над Таллинном, - расцвели солью морской.

И сместились рифмы времязвуков, - от признаний Купальщика рассветов и закатов.
И легли на холст художника прозрачные крылья Белого Облака.

И повелел Сущий серым человечкам оставить громкие речи.
И бой колоколов православных храмов, - принудил Тётку-толпу к укрощению плоти своей – звероподобной.
Ибо язык мятежных сердец не понятен вечности.
Ибо нельзя позволить еврейской карме-блуднице, - раскачивать ковчег житейский.

Слушают люди голос Верховника: не спускают глаз с небесных чаш глубоких, - предназначенных для синевы морской.
Поражает их любая мелочь, - всякий пустяк из предвидений русской Повести.

А что вы хотите.
Неотвратимо влияние Света на сознание человеческое.
Потому что свёл Верховник все временные протяжённости к новой Точке познания.

И люди семейного Очага склонились перед Истиной.
И союз восьми дорог, - в лице Господа, - попросил у людей Заутрени исполнения веры.

Я, Самодержец Ближнего и Дальнего космоса, - посылаю людям знающим, - заповеди брачные.
Собирайте слова, - посвящённые в таинство евхаристии, - в морские главы русской Повести.

Собирайте русских людей, - рассеянных по земле песчинками света, - в пространственный лик ноосферы-Шамбалы.
Суры строителей духовной Чаши – кольца славы Божьей – несите в церковь нового Дня.

Узрите, люди мыслящие, - Имя моё.
Есть оно во все времена.
Движет Имя моё помыслами вашими.
Всё наполнено Именем моим, - и всё имеет смысл мой.
Остановите движение ваше, - ибо бессмысленно оно без Имени моего.

Непривычен путь верующих, - в заветы Золотого Кольца.
Но кому русская семейная церковь – кость в горле, - тем нет продолжения.
Ибо непостижимы молитвы Поклонной Горы, - людям вчерашней площади.
Ибо расцвели дожди моих восьми сестёр рощами берёзовыми.

Вам говорю, люди-слова брачные.
Первая моя сестрица – молодости граница.
А ты, - вещая страница, - завершение работы в Саду познания.

Потаённые двери откроет третья сестра.
Всё знает она о сокровенных островах.
Всё знает об иллюзиях Исполинов Вечности, - хранящих свои вековечные сны в коробах-писаниях.

Пропасть между Трудом и Иллюзией видна четвёртой сестре.
Хранительница Порядка подготавливает Своды Закона для избранных судеб.
Указывает дорогу на острова духовные, - дрейфующие близ Континента Единства.
Ведает она о природе стихий, - Ближнего и Дальнего космоса.

Испив чашу любви и жалости четвёртой сестры, - скажу о пятой.
Живёт, сестра мудрая – в согласии с вечностью.
В её покоях нет кривых зеркал.
Ибо там не прекращается Великая битва Человека с тёмными силами – там побеждается Сон неоспоримым Законом.

Одаряет пятая сестра избранников солнечного Пути, - первоначальными глаголами Непознаваемого.
Отправляет она земным странникам письма врачующие.

Кто знаком с участливой волей пятой сестры, - тому открыты Великие Пути Предначертаний.
Исчезнет страх безверия – поселится в сердце Указание.

Шестая сестра – Великая Гармония.
Отблески её участия видны по истечении тысячелетий.
Одаривает она странников Покоя тончайшим слухом, - простирает руки к берегам Совершенства.
Счастливы те, - кто наделён красноречием её звёзд-росинок.

Семиокая сестрица – исполнена Чистого Света.
Она способна творить материю Сущую.
Она проникает в завершающий этап творческих поисков.

Седьмая сестра – Богиня Великих игр.
Устроительница Единой Божественной Сути, - лишь в Игре отличает своих избранников.

Но судьбам моих сестёр, - претят поклонения язычников.
Желающим пройти дорогами совершенными, - Божественный дух восьмой сестры – Белой Веды – в попутчики.

Просто омолодите свой разум, - люди добрые – новым учением.
Зовите, зовите, - и пойдёт дождь – язык чудесных дум.
Ибо нет времени для размышлений – в прошлом осталось «последнее слово».

Не исчезнут, - лишь живущие в Имени Истины.

1998 год.