Мы с тобой прожили чужие жизни... глава 7

Незаметно, в привычной суете, прошли среда, четверг, пятница. И вот уже наступили выходные, а значит можно опять сорваться на дачу.

- Я звоню от тети Лизы... Не пугайся! У нас ничего не случилось, кроме яблок... Илья, приезжайте обязательно! Тут же полно яблок! Ну не могу я выкидывать их! – сердилась мама.
- Ма, я тебе сейчас Милу дам, вы с ней все и решите, - Илья сунул трубку телефона жене.
- Да, мы едем! Хорошо! Сколько яблок?! Как мешками? Только не волнуйтесь, скоро будем, - Мила положила трубку телефона. – Твоя мама сказала, что у нее несколько бумажных мешков антоновки и их обязательно нужно забрать в Москву и отвезти моим.
- О, нет! Давай лучше тогда вообще не поедем! – застонал Илья. – Или просто давай их выкинем по дороге!
- Нет! Бабуля будет сердиться! – возмутилась Лиля.
- А мы ей не скажем! – Илья подмигнул дочери.
- Нет! Обманывать не хорошо! Я все ей расскажу!
- Нет, ты слышала? Это не мой ребенок! Это просто Павлик Морозов какой-то! – Илья повернулся к Людмиле.
- Мам, а чего папа обзывается?! Сам он какой-то Павлик и не наш ребенок, - обиделась Лиля.
- Так! Все успокоились и взяли сумки, - прекратила ссору Мила. – Выходим!

Осень. В этом году как-то быстро ушло тепло. Сентябрь порадовал теплом первые две недели, а потом захандрил, захныкал и заплакал мелким дождиком. Дождик, то начинал, то переставал идти. Было тоскливо и сумрачно. Ветра не было, и зависшие тучки сеяли и сеяли мелкий дождь.

Грустное, серое утро перешло в такой же серый день.
После запоздавшего обеда Мила забрала дочку почитать и полежать в тщетной надежде, что Лиля хоть чуть-чуть вздремнет. Потом ушел в свою комнату отдохнуть отец Ильи.

Мама убирала со стола.
- Сын, ты что такой? - мама помолчала, старалась подобрать слово. – Задумчивый, молчаливый и какой-то встрепанный... Что-то случилось?
- Тебе показалось, - Илья встал, подошел к маме и обнял. – Все нормально. Просто неделя была тяжелая на работе. Не волнуйся! Все хорошо.
- Ты никогда не умел врать, - улыбнулась грустно мама, потрепав его по волосам.
- Пойду, угомоню Лильку, а то она вечером всех нас с ума сведет, - сказал он и вышел.

Илья поднялся на второй этаж. Лиля лежала вместе с Милой и старательно водила пальчиком по строчкам, делая вид, что читает. Она знала эту сказку наизусть.
- А мне можно послушать сказку? – спросил он.
- Ложись скорее. Сейчас самое интересное будет, - подвинулась дочка.
Илья лег рядом и обнял своих девочек:
«Я - идиот! Что мне надо? У меня же все есть! Меня любят! У меня все хорошо! Но почему мне сейчас так плохо?»

Он был абсолютно уверен, что у него такой прочный дом, крепкая дружная семья. А оказалось, что все было зыбким и призрачным, как домик из песка или бумаги и могло рухнуть даже не от урагана или какого-то другого страшного бедствия или катастрофы, а от легкого запаха почти забытых духов.
С того самого момента в метро, у Ильи было только одно желание – позвонить Кире, увидеть ее или хотя бы постоять у ее дома. Он, как мог, боролся сам с собой. Но труднее всего побороть самого себя!

«Это просто ерунда... Что страшного случится, если я доеду до ее дома? Сколько раз я там был! Я просто приеду, постою и уеду. Её нет в Москве и быть не может. Надо съездить и забыть. Стоп, не надо сходить с ума. Киры не может быть в Москве. Жил я без нее все это время и сейчас нечего ерундой заниматься. Бред какой-то! У меня все замечательно – Лиля, Мила, дом. Никуда я не поеду. Все прошло. Давно!» - говорил он сам себе. И даже, кажется, убедил.

Наступил понедельник.
- Илюш, если сможешь с работы раньше оторваться, завези яблоки моим, - попросила Мила.
- Хорошо! Постараюсь.

Он отвез эти, уже всем опостылевшие яблоки и возвращался домой. Но вдруг свернул и поехал к дому Киры. Ему казалось, что он убедил себя за выходные никуда не ездить и не звонить, но, казалось, что руки сами вывернули руль и он поехал совсем в другую сторону от своего дома.

Илья остановил машину недалеко от подъезда и закурил.
Сколько часов провел он здесь! Он помнил этот дом, когда шел снег, когда шел дождь, когда светило солнце и подсматривала луна. 
Её окна... Он помнил, как сидел на лавочке или стоял и смотрел на эти окна, а мимо шло время. Но ему было это все неважно. Он был одержим своей любовью к Кире. Он тогда жил ею, дышал ею. Вся его жизнь – это была Кира. Интересно, а кто сейчас живет в этой квартире? Я же ничего не знаю. Может быть они уже давно переехали и там сейчас живут другие люди?

Его вдруг успокоила эта мысль. Он докурил и, включив радио, уже хотел уехать. Но настраивая радио на музыкальную волну, краем глаза увидел, как открылась дверь подъезда, и вышел какой-то высокий худенький белобрысый пацан. Буквально через минуту опять открылась дверь подъезда и вышла высокая стройная блондинка с девочкой. Илья поднял глаза и замер. Он увидел Киру с девочкой лет семи. К ним подошел тот самый мальчишка, что вышел раньше.

«Да это же Алешка! А я его даже не узнал!» - пронеслось у него в голове.
Илья как завороженный смотрел на них.
Они постояли втроем, что-то бурно обсуждая. Потом Алешка ушел вперед, а Кира с девчушкой шли улыбаясь и разговаривая чуть сзади. Но вот девочка побежала к брату и сунула ему в руку свою ладошку. Алеша взял ее за ручку, и они пошли рядом.

Илья дернулся выйти из машины. Но потом остановился и только оторопело смотрел им в след:
«Это не может быть правдой!  Кира здесь! Она опять в Москве! И у нее, оказывается, есть дочь. Уже совсем большая девочка.»
Но вот они повернули за угол дома. А он все сидел и не мог поверить увиденному.

Илья машинально нащупал в кармане сигареты и попытался закурить. Понял, что пытается прикурить сигарету со стороны мундштука. Сломал ее и бросил в пепельницу.
- Желтый дождь стучит по крышам,
- По асфальту и по листьям.
- Я стою в плаще
- И мокну зря!
- Пропадают два билета,
- В прочем, что там два билета,
- Пропадаю в этот вечер я, – пело-плакало радио, голосом Евгения Осина.

«И я тоже, кажется, пропадаю!» - подумал Илья и медленно тронул машину с места.


- Папуль, смотри! – дочь протягивала ему свой рисунок.
- Привет художница! Дай мне хотя бы раздеться, - Илья устало сел на пуфик в коридоре.
- Ты сегодня так поздно... Мы уже с мамочкой поужинали, - Лиля залезла к нему на колени и прижалась.
- Ну, котенок, ты же знаешь, что такое пробки. А я отвозил яблоки бабушке и дедушке. Пока туда доехал, пока, по всем пробкам, обратно. Идем руки мыть, - Илья снял дочку с колен и прошел в ванную.
- Знаем, знаем... Мы звонили уже бабушке, спрашивали - куда же ты потерялся. Все волновались, куда это ты пропал.

Илье стало стыдно. Он представил, как Лиля стояла у окошка, выглядывая, когда он наконец-то появится, как, грустно ковыряла вилкой в тарелке, прислушиваясь к лифту и готовая сорваться с места, если он останавливался на их этаже.

- Пробки, виноваты, дорогая. Так получилось, - оправдывался он.
- Верю и прощаю, - великодушно простила она его.

Лиля уселась у Ильи на коленях и как Людмила ни просила, не мешать папе ужинать, никуда не ушла. Она вместе с ним ела, открывая рот как голодный галчонок, вместе с ним пила чай и только вместе с папой согласилась отправиться спать.
Илья бодро начал читать опостылевшую ему до икоты сказку. Но что делать, если Лиля обожала именно эту сказку и хотела слушать только ее и никакую другую? Приходилось читать одно и то же снова и снова, вернее рассказывать, как хорошо вызубренный урок.

Глаза у Лили закрывались. Она держала папу за руку, чтобы он не ушел.
Но вот глазки девочки стали открываться все реже. Потом темные ресницы, похожие на крылышки бабочки, плотно сомкнулись. Лиля заснула.
А он лежал, боясь ее разбудить, и слушал, как она дышит.

Илья вспоминал Киру. Как заевшая пластинка, в голове прокручивалась одна и та же картинка – открывается дверь подъезда и появляется Кира с девочкой. Кира стоит, что-то говорит ей, потом подходит Алеша. А он его даже не узнал.
Как быстро летит время! Алешка уже стал такой большой. Еще чуть-чуть и это будет совсем взрослый мужчина.

«А ведь это могла быть моя семья, если бы тогда Кира выбрала меня.
И это могла бы быть наша дочь...»

Он так устал, что не заметил, как уснул.
Он не слышал, как в комнату тихо вошла Людмила, подняла с пола, упавшую книжку, забрала дочку и унесла в другую комнату. Потом вернулась, поправила на нем одеяло и выключила свет.

Илье снилась Кира. Было лето. Они опять были вместе. Она улыбалась и что-то говорила ему. Он хотел ей сказать, что у него, так же как и у нее есть дочь. Но вдруг появилась Лиля и почему-то у нее были светлые волосы как у Киры. Илья был удивлен, но Кира улыбалась и говорила, что это правильно и как же может быть иначе? А потом вдруг девочек стало двое, и они были очень похожи, только цвет волос у Лили стал прежним, темным. А потом все исчезло. Он огорчился. Искал Киру, девочек. Но так и не нашел...

Несколько дней прошло как во сне. Илья что-то делал. Кому-то что-то говорил. Он был со всеми, но его не было, ни с кем. Он старался не сорваться и не поехать к Кире. Он хотел видеть и слышать ее. Он хотел быть с ней рядом! Она стала наваждением! Илья не замечал, как на него с тревогой смотрела Людмила, когда ей приходилось несколько раз окликать его или повторять одну и ту же фразу несколько раз. Он стал уходить с Лилей, чтобы уложить дочь спать и часто засыпал в ее комнате.

- Илюша, что происходит? У тебя что-то случилось на работе? – наконец не выдержала Люда. Она подошла и села рядом с ним на диван.
- А? Прости, я не слышал, что ты спросила, – вдруг очнулся Илья.
- Я спросила тебя, что происходит?
- Все нормально. Просто устал, - сказал он. И он это сказал совершенно искренне. Он действительно жутко устал. Последнее время у него было такое чувство, как будто он постоянно предает свою дочь, жену, родителей. Ему казалось, что вот позови его Кира сейчас, и он бросит все к чертовой матери и уйдет к ней, забыв обо всем на свете. Это пугало его и злило.

«Надо прекращать всю эту фигню! Бред какой-то! Я люблю Милу, обожаю дочь! Какая Кира? Глупость какая-то!» - решил вдруг он.
- Прости! Я действительно устал! Идем спать! – он поцеловал Милу и вдруг почувствовал желание. – Ты идешь?
- Да, загляну к Лиле и приду. Я сейчас, - улыбнулась Людмила.

Эта ночь была их ночью. Она принадлежала только им двоим.
Илье казалось, что он из дальнего далека, опять вернулся домой, в семью. И ему было хорошо и привычно от нежности и страсти Милы, от ее трепетных и таких знакомых губ, рук, изгибов родного тела.

«От добра, добра не ищут! У меня все отлично!» - думал он засыпая.
Утром Илья проснулся и почувствовал себя выздоровевшим, как после тяжелой болезни.
«А ведь у меня все замечательно! Лиля, Мила, работа, которая нравится, родители живы-здоровы. Что еще мне нужно? Ничего! Я счастлив!» - думал он.
«А Кира... А что Кира? У Киры муж, сын, дочь от любимого мужа, которую она родила почти тут же, как уехала. Все хорошо! Все правильно!»

Дни опять побежали за днями. Работа, дом, выходные.
Все правильно!
Все замечательно!
Все привычно!


продолжение    http://www.proza.ru/2017/03/11/2273