My dear Faye. Глава 9

Его прощальный обет.

— Останови машину! — на бегу прокричала Фэй, еле успевая за машиной Лорейн. Автомобиль остановился и открылась задняя дверь. Лорейн слегка опустила солнечные очки в белой оправе на переносицу и, понимающе кивнув, отодвинулась к краю, освобождая место для сестры.
— Я знала, что ты придёшь и намеренно сказала шоферу сбавить скорость.
— У нас будет время обсудить твои дедуктивные методы, но сначала объясни мне — что это? — держа в руках желтый конверт, нервно проговорила Фэй.
— Письмо от твоего старого друга Фрэнсиса Стайлза. Он просил передать, сидя в тюрьме. Ну а я любезно согласилась.
— Как ты нашла меня?
— Это не было целью. Меня привлекли к делу об убийстве того чиновника, потому что я отвечаю за государственную безопасность. А твое имя всплыло в списке подозреваемых вместе с именем наркоторговца Фрэнсиса Стайлза... А мама думала, что ты рассталась с жизнью в ближайшей канаве ещё семнадцать лет назад, — хмыкнула она.
— Привет маме, — съязвила Фэй. — Другой реакции я от неё не ждала. Небось, похоронила меня уже, плохую такую, да? А ты, бедняжка, наверное, страдаешь от того, как сильно тебя любят.
— Не преувеличивай. Мама хоть и недовольна твоим поступком, но я вижу то, как она страдает, когда речь идет о тебе. Ей больно вспоминать об этом. Поэтому прошу: не строй из себя обиженного ребёнка.
— Мне интересно, Лорейн, а у тебя есть дети? — с явным смешком сказала Фэй, зная реакцию своей сестры на эту тему.
— Нет. И мне кажется, что ты прекрасно это понимаешь.
— Ты всё ещё ненавидишь детей?
— По тебе тоже не скажешь, что ты их очень любишь, — в её манере парировала Лорейн. — Тем более, тот факт, что я сама была ребёнком не значит, что мне нужно их заводить. Я и трупом когда-нибудь стану, но держать их в своём доме особого желания нет.
— Да, ты очень чётко выразила свою позицию...
— А где отец твоего ребёнка?
— Мы не живем с ним уже очень давно, так что понятия не имею, — отстраненно ответила Фэй. — А куда мы едем, кстати?
— В морг, — без тени смущения.
— В смысле? Это ещё зачем? — резко изменилась в лице Фэй. — Что, очередная глупая шутка?
— Увидишь, — неопределенно бросила женщина, глядя на проплывающие за окнами авто липы.
Они подъехали к мрачному зданию городской больницы, освещаемой лишь старым фонарным столбом. Атмосферу тревоги также создавали приглушенные тона находящегося неподалеку леса. Женщины вышли из машины и направились в пункт назначения сквозь сумерки. Фэй трясло от холода даже в теплой зимней куртке. Несмотря на то, что это был канун Рождества, праздничного настроения не ощущалось вовсе. Они прошли по темному коридору и вошли в морг. Около секционного стола стояла молодая девушка-патологоанатом, видимо, не так давно окончившая университет. Ее слегка потрясывало, но, завидев приближающихся женщин, она попыталась улыбнуться. Фэй и Лорейн неспешно подошли к столу.
— Будьте добры, мисс Этвуд, отдерните простынь, — произнесла Лорейн, обращаясь к девушке.
— Ах... да, конечно, сейчас... — слегка замешкавшись, промямлила она, отодвигая белую ткань. — Лицо несколько изуродовано, а на теле множество побоев, так что опознать будет довольно трудно...
— Это он? — холодным взглядом смотря на лежащий перед ней труп, произнесла Лорейн.
— Да. Экспертиза показала, что это именно он, — ответила мисс Этвуд.
Фэй стояла рядом и находилась в полном недоумении, но при этом пристально вглядывалась в лицо и телосложение мертвеца, казавшиеся ей знакомыми.
— Кто это? — растерянно спросила она.
— Это тело убитого, во время потасовки несколько дней назад в Центральной тюрьме, Фрэнсиса Стайлза, — смотря на неё, ответила Лорейн.
— Что? — сказав это, шокированная Фэй чуть не упала в обморок. Патологоанатом тут же поспешила за нашатырным спиртом и провела им под носом Фэй.
— Не трогайте меня! — быстро поднявшись, резким голосом прокричала она и вышла оттуда.
— А кем для нее приходился этот мужчина? — теребя в руках вату, тихо произнесла девушка. Лорейн лишь учтиво улыбнулась, после чего вышла из морга вслед за сестрой.
Она стояла у окна и смотрела куда-то вдаль. Лорейн подошла сзади, доставая сигарету.
— Будешь? — предложила она.
— А разве здесь можно курить? — вскинула брови Фэй, всё же принимая тонкую трубочку с табаком.
— Думаю, им уже всё равно, — чиркнула зажигалкой Лорейн.
— Почему ты не рассказала об этом раньше?
— Не хотелось тебя расстраивать. Но раз уж ты хотела его увидеть, я решила исполнить твою просьбу. Рождество всё-таки.
Фэй лишь горько ухмыльнулась, стряхивая пепел сигареты и смотря в окно. На улице кружился снег, освещаемый теми же фонарными столбами. На другом конце коридора родные оплакивали своего погибшего родственника, утешаемые сотрудниками больницы.
— Нас всех рано или поздно постигнет кончина, разве не так? Все мы когда-нибудь окажемся на том столе. Есть ли смысл об этом сожалеть?
Фэй ничего на не ответила, затягиваясь в последний раз.
— Счастливого Рождества, Лорейн, — произнесла Фэй, разрушив минутную тишину в глухом коридоре, направляясь к выходу. Её слова эхом прокатились по всему этажу.
— И Нового года, — вслед ей ответила женщина. Тонкие пальцы спешно давили на клавиши телефона.
— Да, слушаю, — раздался дрожащий женский голос на другом конце трубки.
— Здравствуйте, Энджи, это Лорейн. Не могли бы вы побыть сегодня рядом с Фэй?
— Вообще-то, у меня есть планы на вечер, — Энджи думала о первом назначенном за несколько лет свидании.
— Пожалуйста, я прошу вас.
— Лорейн... — только и успела произнести и услышала гудки. — Вот чёрт! — выругалась она, хмыкнув, и убрала телефон. Энджи нервно переводила взгляд из стороны в сторону, думая о том, как придется попрощаться с еще одним «кандидатом в мужья».
— Что-то случилось, Энджи? — спросил Джон, оставляя на кухне Стинки и Ванессу.
— Все нормально, Джонни. Звонила Лорейн, просила остаться с Фэй. Не знаю, что там случилось, но, видимо, нечто серьезное. А я вижу, Стинки и Ванесса снова поладили? — подмигнула женщина, смотря, как они смеются, играя в Монополию.
— Да, и довольно неплохо. Особенно после того, как Несси узнала, что Стинки — гей.
— Ну... тоже неплохо... А, ты уже видел мой подарок?
— Да, безумно классный сноуборд, спасибо. Знаешь, я думаю, что мы с ребятами тогда пойдем наверх, ладно?
— Как хочешь, Джонни, — улыбнулась она, поглядывая на часы. Минутная стрелка перевалила за двенадцать.
Около часа ночи в дом позвонила Фэй, разбудив уснувшую с книгой в руках Энджи.
— Привет, — быстро проснувшись, сказала она, открыв дверь. Фэй ни слова не ответила. — Все в порядке?
Она лишь молча прошла к лестнице на второй этаж.
— Я надеюсь, ты не трогала мой виски? — произнесла Фэй и поднялась на второй этаж, не дожидаясь ответа. Энджи лишь вздохнула и недовольно покачала головой.
Утром следующего дня Энджи решила проведать Фэй. Она тихо открыла дверь и увидела, как подруга с полным безразличием смотрела телевизор. Вокруг нее стояли пустые бутылки из-под виски, текилы, абсента и других алкогольных напитков.
— Ты как? — шепотом проговорила Энджи. Фэй проигнорировав вопрос, продолжала смотреть телевизор.
— Если ты не хочешь разговаривать, то могла бы хоть поесть спуститься, — сказала женщина, подавая ей тарелку с омлетом.
— Я не голодна, — мрачно ответила Фэй.
— Если тебя что-то беспокоит, ты всегда можешь рассказать мне об этом.
Фэй даже не обратила внимания на нее. Энджи, вновь тяжело вздохнув, вышла из комнаты.
— Что с ней происходит? — спросил Джон, стоявший за дверью.
— Не знаю. Пообщалась вчера со своей сестричкой и теперь из запоя не выходит. Что-то произошло.
— Может, рассталась с кем-нибудь? — озадаченно произнес Джон.
— Нет. Из-за мужчин она никогда не вела себя так. Нужно позвонить Лорейн и узнать обо всем, — шепотом проговорила Энджи. Набрав ее номер, она стала ждать ответа.
— Да, — произнесла Лорейн.
— Это Энджи. Скажите, Лорейн, что вчера произошло?
— А разве Фэй вам ничего не рассказала? — удивилась она.
— Она не ест, почти не говорит, только смотрит телевизор. Даже из комнаты не выходит.
— Все серьезнее, чем я могла предположить... Давайте встретимся сегодня и поговорим об этом.
— Лад... Она снова бросила трубку! — ворчала Энджи.
— Что она сказала? — тихо спросил Джон.
— Что хочет лично поговорить об этом. Я не очень рвусь, конечно, но, видимо, это слишком серьёзно.
Вечером Энджи, сказав, что хочет прогуляться, вышла из дома и тут же увидела стоящую под зонтиком Лорейн, курящую сигарету.
— А вы курите? — смотря, как она морщится, спросила Энджи.
— Не представляю, как люди это делают, — бросив сигарету на землю, Лорейн захлопнула зонтик и зашла в ближайшую забегаловку.
— Так что же все-таки произошло? — проговорила Энджи, сидя за столом.
— Фэй узнала об убийстве Фрэнсиса Стайлза в тюрьме. Я сама отвезла ее в морг и показала его тело.
— Зачем вы это сделали? — непонимающе свела брови Энджи.
— Не могла скрыть от нее. Это было бы неправильно. Тем более, если бы ей захотелось его проведать. Горькая правда лучше, чем глупое надувательство.
— Вы так считайте? А то, что сейчас с ней происходит вас не волнует? Лучше бы вы ей солгали о том, что его перевели в какую-нибудь далекую тюрьму за тридевять земель, чем показывали такое!— гневно произнесла возмущенная Энджи.
— Я не знала, что это... настолько сильно расстроит ее, — виновато проговорила Лорейн.
— Ну, теперь уже поздно что-то менять или говорить, — вставая из-за стола, сказала Энджи.
— Постойте. Может, я все-таки могу что-нибудь для нее сделать?
— Не забывайте, Лорейн, что деньги способны не на все в этом мире. В теперешнем её состоянии ей не помогут даже они. До свидания! — гаркнула на выходе из кафе Энджи.

***

Фэй шла по темному коридору больницы, намереваясь выйти из нее, но не смогла поверить своим глазам — перед ней стоял живой Стайлз, с искажённым маской злобы лицом.
— Не может быть... Ты же мертв... — пытаясь дотронуться до него рукой, в бреду пролепетала она.
— Где ты была все это время? Почему ты мне не помогла? Из-за тебя меня убили! — резко закричал он. Холодные пальцы мёртвой хваткой вцепились в запястье.
— Я не виновата, нет! Отпусти меня! — попытки вырваться были тщетны.
— Всё из-за тебя! Ты поплатишься за это! Ты пойдешь со мной, в Ад! — злостно произнес он и на его лице и теле начали появляться синяки и кровавые раны, какие у него видела Фэй до этого.
— Не-е-ет! — закричала Фэй, проснувшись. Она поняла, что это был всего лишь сон и начала успокаиваться. Нервно огляделась по сторонам будто в поисках подтверждения этой реальности. На часах только три ночи. Уснуть снова так и не вышло. Пришлось с головой укутаться в плед, отводя ненужные мысли из переполненной черепной коробки. Рука нащупала на простыни колющую бок острым краем бумажку. Та была уже изрядно помята и желта, каждый вечер кочуя с тумбочки в подрагивающие женские пальцы.

«Если ты читаешь это, значит меня уже нет в живых, потому что я просил передать тебе это именно в тот момент, когда я буду попивать чаёк с Иисусом.
Если бы у меня была возможность начать всё сначала, то я бы точно прожил эту жизнь по-другому. Я искал утешение в деньгах, наркотиках, алкоголе, забывая о том, что на самом деле важно. У меня нет ни малейшего желания вспоминать о том, сколько горя и неудач мне пришлось испытать на себе. Хочется думать лишь о хорошем, даже сидя в камере пожизненного заключения. Нужно быть сильнее общества и обстоятельств, даже если понимаешь, что обречён. Никто не может быть на сто процентов уверен, что для него наступит завтра, независимо от возраста.
Я бы начал ценить вещи не за то, сколько они стоят, а за то, сколько они значат для меня. Я понял, что весь мир, все люди хотят жить в роскоши, не понимая, что настоящее счастье в тех, кто их окружает. Все эти деньги, шмотки, машины... они вряд ли пригодятся, потому что когда меня положат в ящик, мне будет уже всё равно.
У тебя, в отличие от меня, есть те, кто любит тебя и кому ты всегда будешь нужна. Поддерживай близких, почаще говори им о том, как сильно они тебе нужны. Не жди никого знака свыше, не нужно. Этот момент настал.
Спасибо за всё. Ф. Стайлз.
12.12.12г.»

Читая это уже в сотый раз, Фэй не могла понять одного — как такое вообще могло произойти?
— Ты никогда не думаешь о последствиях, — раздался голос Лорейн в её голове.
— Не сейчас, Лорейн! — вслух фыркнула она, рассмеявшись в лицо своим галюнам. — Кажется, я окончательно сошла с ума.

***

На утро следующего дня Энджи, который раз ночевавшая в доме Фэй, беспокоясь за нее, проснулась от противного визжания дверного звонка. Быстро глянув на разбитое выражение лица в зеркале и проведя рукой по растрепанным волосам, она открыла дверь.
— Не ожидала вас здесь увидеть, — с широко раскрытыми от удивления глазами, сказала Энджи.
— Поверьте, это не по моей инициативе, — безрадостно ответила гостья.
— А можно поконкретнее? — недовольно проговорила она.
— Я не хотела расстраивать мамочку и пообещала проведать нашу больную, — язвительно говорила Лорейн, ставя на стол пакетик фруктов.
— И вы хотите сказать, что состояние Фэй вас ни чуть не беспокоит?
— Думаю, что она будет не слишком рада моему приходу... Передайте ей скорейшего выздоровления от меня. До свидания, — произнесла Лорейн и вышла из дома.
После ухода Лорейн, Энджи краем глаза посмотрела на пакет и, взяв его, поднялась наверх.
— Можно, — войдя в комнату Фэй, тихо проговорила Энджи.
— Да, входи, — ответила Фэй, выключив телевизор. — Чего ты хотела? — глядя на пакет, сказала она.
— Приходила Лорейн, спрашивала как у тебя дела, пожелала скорейшего выздоровления... и вот, — вручив ей фрукты, Энджи попыталась приободрить её улыбкой.
— М-м-м, что ж, все больше и больше поражаюсь своей «заботливой» сестричке: сначала тащить в морг, чтобы потом принести фруктиков, как будто это что-то изменит! — с отвращением вскрикнула Фэй.
— Что не так у вас с Лорейн? Это не похоже на нормальные отношения между сёстрами...
— А кто сказал, что мы нормальные? — рыжая бровь иронично выгнулась.
— Лорейн, что, тоже... — неуверенно начала Энджи.
— Нет. Только я, — перебила её Фэй.
— Так что происходит между вами?
— Неприязнь. Сопрничество. Хотя, трудно назвать нас конкурентами, учитывая то, что она уже заканчивала Гарвард, когда я ещё училась в средней школе. Я не ненавижу её, просто тёплых отношений и взаимопонимания между нами никогда не было, — всё ещё лежа под одеялом, Фэй смотрела куда-то в сторону.
— Вы уже не маленькие девочки. Оставьте детские обиды в прошлом... — не успела закончить свой монолог Энджи, потому что была прервана телефонным звонком. Она посмотрела на экран мобильника и выключила звук.
— Ответь, Энджи, вдруг это важно, — сказала Фэй.
— Да нет, все в порядке, это так... по работе... — замялась Энджи.
— Я вижу, когда ты врёшь. Это что-то личное, не так ли? — ехидничала она.
— Ладно, это Кэмерон, мы познакомились с ним в супермаркете. Он хотел мне помочь нести огромный тяжелый пакет, но я стала отшивать его, думая, что он-маньяк, и даже треснула ему по голове... но мы все равно смогли нормально пообщаться, и с тех пор встречаемся, — вдохновленно рассказывала Энджи.
— Это все прекрасно, но, может, ты возмешь наконец трубку? — снисходительно улыбнувшись, произнесла Фэй.
— Да, точно... — замешкавшись, взяла трубку Энджи. — Да, привет, любимый... — ответила она и вышла из комнаты.
Фэй недолго смотрела ей вслед, а затем поднялась с кровати и подошла к окну. За ним шел проливной дождь, а капли все так же протяжно отстукивали свою грустную мелодию. Но сквозь тучи пробилось солнце, которое начало слепить ей глаза. Фэй невольно зажмурилась, а затем перевала взгляд на письмо в своих руках. Она медленно провела по пожелтевшей бумаге рукой и положила его в небольшой ящичек в столе.
— Пора завязывать, Фрэнни, — улыбнувшись, Фэй захлопнула ящичек. Так, она пыталась спрятать вместе с письмом воспоминания, причиняющие ей боль. Фэй понимала, что еще не готова полностью избавиться от них, но при этом хотела продолжить жить дальше, как она это делала всегда — несмотря ни на что.