Говорливая звезда

Когда я смотрел, как ветер широкими волнами наклоняет метелки сухого ковыля, мне казалось, что если я упаду на спину в это нежно зеленое с белым отливом море, оно примет меня нежно и заботливо, как руки матери. Так оно и вышло. Я лежу, раскинув руки в стороны и спине моей мягко и удивительно удобно. Как на самом дорогом ортопедическом матрасе, только в тысячу раз лучше.
Земля за день нагрелась и высохла после вчерашнего дождя, словно только и ждала меня. Небо смотрит на мое ничтожное я миллиардами звезд, но я слушаю только одну. Вон  она, правее ковша большой медведицы, мигает мне и говорит, говорит, не умолкая уже добрых полчаса, с тех пор, как я ее заметил.
Я давно не находился в такой абсолютной темноте и уже забыл, как это, когда не болят глаза. Мне никогда не было так спокойно. Я слышу ровный гул реки справа, иногда в него вплетается писк комара, но тут же пропадает – он летит мимо, ведь во мне плохая кровь, чаще слышны всплески волн под днищем моей резиновой лодки, привязанной к валуну на топком берегу. Но все эти звуки – лишь слабый фон к голосу звезды, что слышен сверху.
Где-то там возле лодки, на полгорлышка в воде спят в песке две пол-литровые бутылки водки. Но я не буду пить сегодня. Хотел, когда ехал сюда. Давил педаль газа изо всех сил, только бы поскорее добраться. Но вот я здесь и желание напиться пропало. Унесло ветерком по течению реки.
Я просто лежу и слушаю эту говорливую звезду. Улыбаюсь во весь рот. Может я вообще больше никогда не стану пить, как знать?   
Я вдыхаю пряный ночной воздух до самого края и даже еще дальше, не так, как в городе - мелкими жадными глотками. Моя грудь как мощный поршень толкает звездное небо вверх, и оно становится еще на целых пять сантиметров дальше. А потом ближе, и с новым вздохом опять дальше. Но голос звезды не стихает. Она говорит банальные затасканные вещи о жизни и обо мне, но я ее не прерываю, я слушаю этот вселенский бред и, странное дело, с каждым словом мне становится легче. Я с хрустом разжимаю кулаки, я чувствую, как закостенелая маска на моем лице трескается и опадает вниз, щекоча шею и плечи, я чувствую, как каждый сантиметр моего тела расслабляется. Я понимаю, что последние несколько лет я жил в деревянной кукле, говорившей злые и глупые слова моим собственным голосом, а струны, что были привязаны к моим членам, были доступны любому, желающему подергать за них.
Теперь, когда я не мог различить в полной темноте, поглотившей меня, даже собственных рук, я ясно видел свой завтрашний день. Значит, я не зря приехал сюда. Гнал машину по забитой отпускниками трассе, а потом прямо по полю, оставляя за собой густой шлейф из красноватой пыли и стараясь не раздавить сусликов, отчаянно бросавшихся под колеса.
Зачем я гнал сюда? Только ли чтобы напиться?
Я не знал. Или не помнил уже. Осталось только смутное ощущение черной опаленной дыры в груди, странным образом заслонившей собой полмира.
Умеют ли звезды любить?
Я не знаю.
Можно ли вытерпеть любовь такой болтливой звезды как эта?
Мне кажется, я смогу.