Все хорошо в меру

     Душным летним вечером, в густом угрюмом ельнике, качая в такт шагам лобастой головой, брел неведомо куда большой мохнатый медвежонок. В его смышленой голове вопросов было значительно больше, чем он мог отыскать на них ответов, и неуклюжий мыслитель рассеянно блуждал меж вековых елей, глядя перед собой задумчивыми глазами.
    
     Он брел, куда несли ноги - напролом, сквозь безмолвную чащу, с треском ломая засохший валежник, продираясь сквозь юную поросль, вытаптывая ягодники.

- Хм! Если зимой заяц белый, то почему же летом он серый, а не зеленый? - подумал медведь, провожая пытливым взглядом крохотного зайчишку, мелькнувшего в кустах серой молнией.

     И в это самое время, большущая смолистая шишка, бесшумно сорвавшись с  верхушечной ветки, скользнула к земле в стремительном полете и шлепнулась прямо на мишкин затылок. От неожиданности, мишутка даже присел на задние лапы и, сердито рыкнув, ошалело уставился на кривобокую елку.

- Угу-у-у... Угугу-у-у...- заухал с соседнего дерева седой филин. - Послушай, сынок, если ты не перестанешь глазеть на землю и не научишься все время поглядывать вверх, то скоро у тебя на голове шишек будет больше, чем под ногами.

     Пораженный медвежонок оторопело уставился на мудрую птицу и, недолго посомневавшись, отправился неспешно дальше, запрокинув голову и напряженно вглядываясь в раскидистые колючие ветки.

- Интересно, болит ли у дятла по ночам голова? - подумал медведь, заметив неугомонного трудягу, выстукивающего частую дробь на стволе замшелого дерева.

      И в тот же миг, зацепившись за сухую корягу, мишутка, испуганно ахнув, кубарем скатился в глубокую промоину, пребольно ударившись носом об полусгнивший пень.

- Послушай, малыш, - вкрадчиво зашипел из-под истлевшего пня старый толстый уж,-     если ты не прекратишь задирать голову и не будешь все время смотреть себе под ноги, то ты никогда не сможешь обойти ни одной ямы.

     Медвежонок изумленно замер над трухлявым пнем и, нахмурив широкий лоб, поплелся дальше, опустив мохнатую голову чуть ли не до земли, приглядываясь и принюхиваясь к пням, корягам и травам. Но не прошло и нескольких минут, как длинный острый сучок, затаившийся в пушистой хвое разлапистой елки, нежданно-негаданно ткнул прямо в мишкин глаз, едва не выбив его. Мишка даже заскулил от боли, пряча морду в широкие лапы.

- Ах ты маленький увалень! - выглянула из-за елки смешливая серебристо-черная лисица, укоризненно качая головой. - Послушай, топтыга, если ты научишься почаще смотреть вперед, да время от времени оглядываться назад, то тебе никогда не придется плакать, - уж поверь старухе.

     Озадаченный медвежонок растерянно притих. Постоял нерешительно, подумал, и, насупившись, медленно отправился дальше. На затылке нудно ныла огромная шишка, нестерпимо болел распухший нос, беспрестанно слезился заплывший глаз. Косолапый осторожно шел по сонному лесу, чутко вслушиваясь в тишину и без устали крутя головой во все стороны, с опаской поглядывая на могучие ели и подозрительно косясь на кусты да коряги. Теперь никто и ничто не ускользало от его настороженного взгляда. Теперь он все замечал и все слышал. И ко всему был готов. Вот только думать времени не осталось...
                * * *
            Чрезмерная доза есть и у полезного.
                1999г.