Пар и порох. Глава 2

Я проснулся. Весь липкий и холодный. Одеяло лежит на полу, такое же скомканное как я. В голове крутятся вопросы. Потряхивая ватной головой, я направился в котельную.  Ступая босыми ногами по зябкому полу и, ведя кончиками пальцев по шершавой стене, наконец добрался до нее, уже изрядно продрогший. Так правый клапан повернуть на пол-оборота, левый вентиль до упора, рычаг продувки вниз и… Струя пара с легким свистом бьет из перепускного клапана, выравнивая давление на тепловой магистрали. Ну вот, пара минут и можно будет мыться, а через час смогу ходить по дому, не выстукивая зубами туш солнечному дню. Хотя, не такой уж он и солнечный.
Повиснув на, обтянутой лоскутами кожи, перекладине я сделал пару подтягиваний и уже собирался отправиться в ванную, как вдруг в дверь постучали. Я в замешательстве остановился в коридоре. Мерно посвистывал клапан, батареи парового отопления весело шуршали, от моего тела шел едва заметный пар.
 
-Кто там?

-Откройте, отдел императора.

Я спешно на носках подошел к двери и медленно отодвинул стальное оконце.

-Доброе утро, мистер Воллес, отдел Императора, вам нужно одеться и ехать с нами в отдел. Проговорил чуть искривленный рот в окошке дверной бойницы. Подбородок обладателя кривого рта был гладко выбрит и тонкий шрам от правого края губы отчетливо змеился к его середине.

-Доброе утро, дайте мне две минуты. – я провернул штурвал двери и засовы с противным скрипом втянулись в глубь – входите!  - Я предоставил им возможность самим открыть себе дверь и прошел в свою комнату.  В коридор прошли трое человек в длинных до пола пальто, двое держали вычурные трости с набалдашниками в форме голов каких-то причудливых существ. А обладатель шрама был значительно выше своих коллег и трости в его руках не было, и он держал их ладонь-в-ладонь мягко прислонив к животу. Все трое молчали.
 
-Уважаемые, чем я обязан столь раннему визиту столь высокопоставленных служителей его величества? Я старался звучать как можно небрежней, оставаясь в рамках этикета. Я уже практически оделся, и лишь один носок все ускользал от моего взгляда где-то в паровой сушилке.

- Не стоит, мистер Воллес, мы удовлетворим ваш интерес располагая достаточным материалом в стенах отдела.
Холодность и сдержанно-ровный голос сотрудников отдела давно стал притчей во языцех, по кабакам можно часто услышать разные смешные истории, связанные с этой их особенностью. Говорят, в отдел берут только людей из высших сословий Вавилона, что простой имперец туда не попадет, что нужен совсем другой аспект образования и воспитания. Все это конечно сильно раздражало и раздражает всех остальных имперцев, но сотрудники отдела пользуются устрашающей репутацией неспроста и когда они просто появляются у тебя на пороге – ты можешь считать, что это сам император пришел к тебе в гости. У каждого сотрудника отдела есть бланк дозволенности, лично подписанный его величеством, и от того у них есть без пяти минут абсолютная власть. Те пять минут отделяют их от императорской власти.

-Я готов – сказал я, проходя в котельную. – Господа, будьте любезны, зажгите газ, мне невидно ничего.

Один из гостей молча повернул газовый кран и щелкнул колесом запала. Огненный язык бодро вспыхнул в коридорных светильниках – заиграли тени.
Теперь я мог получше разглядеть своих гостей. Все как на подбор. Рослые, подтянутые, лица светятся здоровьем сквозь белую аристократическую кожу. Каждый одет в костюмы тройки, сшитые точно по фигуре.

-Ну что ж… - Главный жестом пригласил меня следовать за ним, и мы вышли в сырой пролет. Пока я закрывал дверь, на одного из провожатых начало капать с потолочного трубопровода, который от старости уже весь покосился и кое-где покрылся слоем не то плесени, не то грязи. Он с нескрываемым удивлением подставил под капли ладонь, обтянутую кожаной коричневой перчаткой тонкой выделки. Некоторое время он так и стоял, завороженно глядя на разлетающиеся брызги, словно первый раз в жизни обнаружил такое явление.
Мы вышли из темного подъезда на улицу. В нос тут же ударили ароматы Вавилонской окраины, а окружающий шум ворвался внутрь головы, словно кирпич в ночное окно. Улица жила своей обычной жизнью. Напротив бойко торговала цветочная лавка и от нее то и дело отходили молодые люди, сверяясь с карманными часами, и аккуратно держа небольшие букеты. Чуть поодаль, на углу дома, выкрикивал свежие заголовки парнишка-газетчик, размахивая небольшой, свернутой в рулон газетой. Мимо проезжали конные экипажи и локомобили, вдали был слышен гудок монорельсового вагончика. От зданий оттекали небольшие лужицы конденсата и, смешиваясь с грязью, стекали в канализационные люки. Здесь, на окраине, подземные канализационные ходы организовывались и расширялись в единые клоаки, отчего круглосуточно можно было услышать подземное движение сточных вод, ну и, конечно, поднимающийся из водосливных отверстий смрад.
Главный провожатый шумно вдохнул, раздувая ноздри и приподнимая губы в слегка презрительной улыбке.

- Чувствуете, мистер Воллес, так пахнет новая колыбель человечества! Этот смрад не вывести ни какими войнами и катаклизмами. Людской род состоит на девяносто процентов из дерьма и на десять…

Словно в подтверждение его нигилистичной речи, пробегающий мимо подросток толкнул проходящую женщину к стене и, выхватив у нее сумку, бросился бежать вдоль улицы. Его коричневая продранная куртка подпрыгивала на спине в такт быстрым прыжкам и редкие лужи провожали каждую его ступню веером грязных брызг. Женщина так и стояла, опиравшись на стену, справа на лбу у нее набухала красная ссадина, а глаза стеклянно смотрели вслед парню. Она молчала, молчали мы, молчала вся улица, и лишь мерный удаляющийся топот прохудившихся ботинок мерно считал доли секунд.
 
- Сволочь! Чтоб ты сдох с этой сумкой, тварь! –Вдруг громко, срывающимся голосом закричала она, несколько раз всхлипнула и осела на мостовую. К ней тут же ринулись, словно опомнившись какие-то прохожие.

-Правильно, мисс, совершенно верно! –Вдруг громко сказал мой новый знакомый, одним движением вскинул откуда-то из недр пальто восьмидюймовый револьвер и направил его в сторону убегавшего.

В следующее мгновение раздался гулкий выстрел и, извивающийся змеей всполох пламени, прошел через дульный тормоз. В тот же момент на другом конце улице, уже у самого перекрестка, парня вдруг резко толкнуло в спину, все его тело неестественно изогнулось, руки резко взмахнули, и сумка полетела куда-то в сторону. Я, казалось, кожей почувствовал звук дробящихся костей и рвущейся плоти, находясь, практически, за пятьдесят метров от него. Пролетев некоторое расстояние, цепляясь за землю лишь кончиками ног, парень воткнулся лицом в мостовую и, немного кувыркаясь, прокатился до фонарного столба и замер там. С такого расстояния сложно было определить дышит он или нет, но поза в которой он лежал не предполагала остатков жизни в его теле.

- Эй, ты! –Крикнул стрелок газетчику, - неси сюда сумку!

Эти слова были первым громким звуком, раздавшимся на улице после выстрела и звучали они так же резко. Долговязый, совсем молодой мальчишка-газетчик, бледный как сама смерть то ли от голода, то ли от развернувшихся событий, быстро побежал за сумкой.

-Б-б-боже, Боже мой… - Причитала женщина, пока смотрела все еще стеклянными глазами на то как мальчик несет ей сумку и не смела даже взглянуть на нашу компанию. –Б-б-боже мой…

Ее губы тряслись, а глаза увлажнились и с краю левого глаза уже собиралась слеза. Прохожие, что пытались помочь ей подняться так и стояли рядом уже просто держась за нее и так же пространно смотрели по сторонам.

- Что же вы, мисс, не благодарите судьбу, за такое скорое возвращение украденного? -С легкой улыбкой спросил мой провожатый, поднимая брови, и на лбу у него проступили морщины. – Неужели вы не рады свершившемуся правосудию, неужели вы не удовлетворены?

-Что вы, что вы, конечно, сэр, мисс очень рада, она благодарит вас, просто ее сейчас переполняют эмоции, вы же знаете, как современные женщины чувствительны!  -Затараторил один из прохожих, что помогали несчастной подняться.

- Конечно, уважаемый, правосудие – моя работа. – морща нос уже тише сказал главный и спрятал револьвер в недрах пальто и добавил уже мне – Пойдемте, мистер Воллес, мы здесь уже закончили, за мной.

Улица еще не оправилась от увиденного и мы, под тяжелые оглядки окружающих, зашагали к остановке центрального городского монорельса. Женщина так и сидела возле стены и одними губами повторяла “Боже мой”, прижимая сумку к коленям. Мимо нее шли люди и теперь обходили ее, стараясь не смотреть даже в ее сторону. Мальчишка газетчик переместился на другую улицу, а цветочная лавка уже закрыла ставни, вывесив черную табличку “Закрыто”.
Воришку тем временем уже оттаскивали с проходной части улицы к темному проулку двое констеблей, оперативно появившихся при звуке выстрела. Увидев проходящих мимо них людей в черных пальто, констебли вытянулись по стойке и синхронно отдали честь.

-Вольно, не смею задерживать! – Буркнул, не глядя на них мой провожатый и махнул рукой в их сторону.

Констебли тут же продолжили свое занятие. Я отметил огромный вспухший бугор на месте грудной клетки вора. Его глаза были полны крови и ее подсыхавшие струйки тянулись так же из носа и ушей. Словно тюк с пшеницей, его тело перекатывалось по мостовой усилиями констеблей, и кровавый след, успевший изрядно запачкать мостовую, отмечал его путь. Лужа крови поблескивала в отраженном свете, переливаясь на кривых грязных булыжниках
.
- Что, не часто видите настоящее оружие? -Участливо спросил один из провожатых.

Я-то уже думал они немые.

-Отнюдь, бывает вижу. –Как можно без эмоциональней постарался сказать я.

- Такое вы вряд ли видели, мистер, это новый образец! – На его лице, что это, неужели задор? И действительно, краем глаза я заметил, как засверкали его глаза, было видно, что его всего распирает от желания рассказать о новых игрушках Отдела.

-Я видел револьверы, сэр, неоднократно.

- Да к черту револьверы, это новые пули, мы их называем розами, они с насечками и раскрываются при ударе! Видели, как его подбросило! Видели, как грудь выперло?! Колоссально! Эти пули остановят и носорога! – Его явно понесло, а я сделал удивленное лицо, и постарался изобразить, будто преисполнился благоговения.

- Стар, вы не могли бы перестать разглашать секретные данные на всю улицу? – Главный оборвал джентльмена на полу фразе.

- Джеймс, подумаешь, ему все равно полезно знать, и он пройдет инструктаж, а эти – он кивнул головой на прохожих, спешивших на рабочий вагон, - они все равно не поймут, - и вздернув подбородок, добавил – работяги…

- Стар, на работе мы обращаемся по уставу, тем более, при посторонних, а мистер Воллес, кажется еще не стал прямым подданным императора! – Холодно осадил главный разговорчивого сотрудника.

- Да мистер Грей, согласен с вами, буду впредь осмотрительнее. – Примирительно согласился провожатый Стар и недовольно нахмурился.
Тем временем мы подошли к монорельсовой платформе и ее железные фермы теперь закрывали серое небо своей рыжеватой громадой. Облупившаяся краска холодных перилл поблескивала росой. Сопровождаемые мерным скрипом тонких ступеней, мы вышли к как раз подъехавшему паровому вагону.

- Проходите, мистер Воллес – пригласил меня жестом мистер Грей – и прошел следом.

Мистер Стар прошел в середину вагона и громко постучал набалдашником трости по железной крыше вагона.

- Прошу внимания, уважаемые пассажиры, просим всех покинуть вагон в интересах Отдела его Величества!

В тот же момент все без исключения пассажиры встали со своих мест и направились к выходу, потупив взгляд в пол. Некоторые поглядывали с непонятными чувствами на меня и я не мог понять, то ли они меня осуждают, то ли жалеют.
Когда последний пассажир вышел, мистер Грей крикнул через переборку машиниста: - Без остановок до Отдела! – машинист начал перекрывать обводные трубки, повышая давление в котле, и, выпустив с шипением пар, вагон двинулся вперед.