Всех невзгод сильней-2. Глава пятьдесят вторая

Время шло. Минуты складывались в часы. Короткий пасмурный ноябрьский день давно угас, и на город опустилась ясная, холодная осенняя ночь, но в институте имени Склифосовского ничего не менялось. Все так же деловито сновали врачи и медсестры, все так же подъезжали машины "Скорой помощи", подвозя все новых и новых пациентов.

Все так же тихо разговаривали Анна Михайловна, Юлия и Шапокляк, все так же курили и о чем-то беседовали на улице Костик и Леонид Николаевич, все так же в сторонке исступленно молилась Лиза. Женщины предлагали ей сходить в ближайшую церковь, но она наотрез отказалась, сказав, что Создатель слышит всех своих детей, а не только тех, кто находится в храме, и снова погрузилась в свой нескончаемый монолог-мольбу.

 Наконец, к ним вышел усталый врач. Лиза и Леонид Николаевич поднялись ему навстречу.

- Доктор, что с моим мужем? Только говорите правду.

Врач начал говорить, но его речь щедро сдобренная профессиональными терминами была адресована, скорее, доктору Лазареву, чем далекой от медицины Елизавете Николаевне. Когда эскулап закончил говорить, она попросила:

- А теперь я попрошу Вас повторить то же самое нормальным человеческим языком, чтобы я тоже могла хоть что-то понять.

Врач вопросительно посмотрел на Леонида Николаевича.

- Ты переборщил с терминами. - отозвался доктор Лазарев.

- Ваш муж жив, но потерял много крови. - объяснил Лизе доктор. - Мы извлекли обе пули, остановили кровотечение, обработали раны и сделали все остальное, от нас зависящее. Сейчас мы проводим реанимационные мероприятия, в том числе, вливаем ему донорскую кровь. Подробнее Вам все объяснит Леонид Николаевич. Могу добавить, что Вашему мужу дважды очень повезло. Первое везение состоит в том, что пуля, попавшая в грудь, прошла в опасной близости от подключичных артерии и вены, не повредив их, а второе - в том, что у вас в гостях была доктор Мартынова. В рубашке мужик родился.

- Он будет жить?

- Будем надеяться.
 
- Точнее можно?

- Я не хочу Вас пугать, но ранение опасное. Мы делаем все от нас зависящее, чтобы спасти Вашего мужа, но кровопотеря очень велика, больше двух литров. Теперь все зависит от того, как будет протекать послеоперационный период. С другой стороны, человек он не старый, организм крепкий. Будем надеяться...

- Ты что-то недоговариваешь, - сказал Леонид Николаевич, -  что-то слишком долго вы   провозились…

- Твой племянник пытался дезертировать. - ответил врач. - Еле завели.

И снова обратился к едва держащейся на ногах Лизе:

- Езжайте домой - Вам необходимо помыться, отдохнуть и обязательно плотно поесть.

- Помыться?

- Вы вся в крови.

- Лучше я останусь. Попрошу мать, чтобы она привезла мне что-нибудь, чтобы переодеться.

- Зачем?

- А если Мише потребуется моя кровь?

- Нет. Больше ничего не нужно. У нас все есть. Кроме того, мы вызвали доноров с подходящей группой крови. Сейчас у нас всего хватает. Здесь Вам оставаться не следует – в реанимацию родственников не пускают. Мужу не поможете, а себя измучаете. Вам силы еще понадобятся. Поверьте моему опыту - Вам предстоит долгое ожидание. Приходите утром.

- Возьмите у меня еще кровь для Миши.

- Завтра.



На дачу вместе с Лизой, Анной Михайловной и Ниной-старшей поехала Юлия Николаевна. У Костика и Леонида Николаевича внезапно возникло какое-то срочное дело. Они были чем-то очень озабочены и уехали вместе, оставив женщин добираться до дома самих. Так было даже лучше -  свободнее.

Пока Анна и помогавшая ей Юлия Николаевна убирали окровавленные полотенца и замывали пятна крови на полу в гостиной, Лиза прошла в свою комнату, легла на незастеленную постель, уткнулась лицом в Мишину подушку, еще хранившую его запах, и застыла в ожидании. Из-за стены  были слышны голоса матери, Юлии и Шапокляк.

Наконец, голоса утихли. Хлопнула входная дверь. Через несколько секунд в комнату вошла Анна Михайловна.

- Кто ушел? - не поворачиваясь к матери, спросила Елизавета Николаевна.

- Юлия понесла мусор в помойку. Она приводит дом в порядок, Нина готовит ужин, а ты должна принять душ и переодеться.

- Я есть не буду.

- Как это - не буду? Тебе завтра кровь сдавать. Ради Миши ты должна поесть.

- Хорошо. Я попробую.




  Когда ужин был окончен, Лиза попросила полковницу рассказать все, что той удалось узнать.

- Я знаю пока немного, - ответила Юлия Николаевна. - Что тебе интересно?

- Всё.

- Хорошо. Уже более-менее ясен мотив преступлений.

- Месть за мать? Виноватыми назначены все ее враги?

- Откуда ты знаешь?

- Как только я услышала выстрелы, поняла, что Кузнецова узнала о том, что Вера Егоровна умерла.

- Как? Мне коллеги сообщили об этом, когда ты пошла к калитке.

- Интуиция.

- Что она тебе еще подсказала?

- У мадам появился "законный" повод напиться до белой горячки и пойти "разбираться" с теми, кого она считает своими врагами. Где только оружие взяла? Неужели родственник "поделился"?

- Лизанька, проблемы с приобретением оружия в нашем государстве существуют только для добропорядочных граждан.

- Знаю. Для подонков всех мастей обзавестись стволом - пара пустяков.

- Тем не менее, стреляла она из пистолета вашего участкового.
 
- Снабдил?

- Нет. Уже известно, что перед тем, как отправиться к молочнице Кислицыной, Кузнецова в пьяной драке убила своего родственника и завладела его оружием, к правилам обращения с которым он относился наплевательски.

- Его труп нашли в рабочем кабинете?

- Нет. Его тело  обнаружено в кухне собственного дома. Он лежал возле обеденного стола с ножом в груди. На столе стояло несколько пустых бутылок из-под водки и два стакана.

- Разве он не был обязан держать оружие в сейфе?

  - Обязан, но не делал этого.

- Ему это было ни к чему. Он много лет чувствовал себя здесь удельным князьком.

- Давай продолжим. Поскольку обращаться с пистолетом Кузнецова умеет, то, прихватив оружие, она отправилась мстить своим "врагам". Предположительно, что первым номером в ее расстрельном списке был Миша.

- Почему предположительно? Неужели, зная то, что Мишенька Вам рассказал, Вы продолжаете сомневаться?

- Я - нет, но мои коллеги пока сомневаются. В конце концов, какая разница, каким по счету в этом списке был Михаил? Важно то, что он пострадал.

- И то верно...

  - Даже, если Миша действительно был ее главным врагом, Кузнецова, похоже, понимала, что, услышав ее голос в домофоне, он дверь не откроет. Видимо, поэтому она предпочла заняться врагом номер два – Кислицыной, добраться до которой было предельно просто. То, что рассказал мне Михаил, полностью подтверждают остальные свидетели преступления.

- Они дают показания?

- Конечно. Им теперь бояться нечего – Кузнецову больше защищать некому. Сейчас все обиженные дружно-весело пишут на нее и ее родственничка заявления в милицию, а сама преступница сидит под замком, вернее, лежит под капельницей.

- Ее поймали? – обрадовалась Лиза.

- Слишком громко сказано. Пока оперативники соображали, куда она могла подеваться, ваши Поселковые женщины обнаружили мертвецки пьяную Кузнецову на станции, мирно спящей на скамейке. Они же ее и повязали. Говорят, что она даже не проснулась.

- "То-Чаво-На-Белом-Свете-Вообче-Не-Может-Быть". Что она там делала?

- Кто ее знает. Могла просто "отдыхать", но могла уснуть в ожидании электрички в Москву.


Продолжение следует...