Просто друзья. О Рождестве

Ванесса смотрит в окно до самой темноты — пока Питер не заходит в комнату, чтобы пожелать ей спокойной ночи. В ответ девушка сдержанно кивает, даже не поворачивая головы, и еще сильнее сжимает уже побелевшие губы. Когда слышит хлопок двери, то обессиленно падает на кровать и принимается нервно перебирать растрепавшиеся за весь вечер локоны, думая, что неплохо было бы сбежать куда-нибудь, где можно побыть в одиночестве. В полном безмолвии слушать шум прибоя, крик чаек и мягкий джаз, читая на веранде «Поезд в снегу» Мато Ловрака. В ту же секунду понимает, что ничего не сбудется. В ее мире существуют лишь безмолвные каменные джунгли Нью-Йорка, обязанности, контракты и полная отдача энергии своему делу. Жизни, ее собственной жизни, никогда не было, нет. Да и не будет, чего уж тешить себя пустыми надеждами.

Завтра будет сочельник. Сочельник, который она, несомненно, проведет в кругу своих близких. За столом будут сидеть и Питер, и Гарри, и Джон, и Таша. И даже Зофья, которую, к слову, она все еще недолюбливает. Не будет только Ксавьера, который по телефону сообщил, что приехать не успеет. И Ванесса расстроилась тогда так сильно, что экран новенького смартфона треснул, ударившись о бетонную стену. На все вопросы брата и своего-почти-жениха она отвечала, что перенервничала на тренировках.

Ванесса усмехается и, стянув с себя платье, надевает просторную футболку, берет в руки смятую фотографию и ложится на кровать, сунув клочок бумаги под подушку — ей отчего-то так легче спится. Девушка уже почти засыпает, когда вновь слышит звук открывающейся двери. Она закатывает глаза, наивно полагая, что это вновь пришел Питер, который вот уже пару дней настойчиво пытается узнать причину ее затяжной депрессии. Но брата на пороге она не видит. В дверях стоит Гарри, переминаясь с ноги на ногу, неуверенно поглядывая в сторону Ванесса. Девушка протягивает к нему руку /по привычке и не задумываясь даже. Тянет его ладонь и уже через секунду оказывается в крепких объятиях мужчины. Он гладит ее по волосам — говорит, что видел, как в одном сериале так успокаивали. Ванесса смеется в ответ, но ее смех, скрипучий и хриплый, похож, скорее, на хруст сухих ветвей.

— Ты из-за Ксавьера расстроилась? Он приедет к Новому Году, не переживай.

— И вовсе нет. Я просто... — она порывисто вздыхает и, неожиданно даже для себя, всхлипывает, глотая горькие слезы. Именно сейчас Ванесса, окруженная заботой Питера и вниманием Гарри, чувствует себя одинокой. И каждую минуту задает себе вопрос — почему ей так не хватает их бессмысленных разговоров, его фирменных шуточек и невесомых поцелуев в висок? Потом качает головой и, утыкаясь ледяным носом в джемпер Гарри, плачет. Горько и безмолвно плачет, когда думает, что Ксавьеру сейчас, наверное, очень весело: они со своей невестой готовят какую-нибудь индейку с клюквенным соусом, смеются и обнимаются.

— Ты плачешь? Ван, я не знаю... не понимаю. Почему? Что произошло?

— Я просто... От счастья, Гарри. Рождество же совсем скоро, все обычно радуются, – улыбается, стирая слезы, переворачивается на другой бок, пальцами нащупывает фотографию школьных лет и продолжает невесомым шепотом, обращаясь точно не к Гарри: — Желаю тебе веселого Рождества.