Одограф вспоминает

В начале 90-ых годов мой корабль ССВ-175 ("Одограф", корабль реальный можешь в поисковике найти), нёс боевую службу в Восточной части Средиземного моря. Находились мы между Израилем и Египтом с целью разведки военно-морских учений США и Египта под названием "Брайт Стар". На третий день учений дали нам команду на заправку водой, топливом и продовольствием от проходящего мимо танкера "Пролетарская революция". Вышли из района учений и ошвартовались к нему лагом (бортом). Любая заправка в море - это праздник для личного  состава : баня, свежие продукты и письма из дому. Паёк на разведывательных кораблях в то время был как на атомных подводных лодках - икра, севрюга, сервелат, вино (правда сухое). Не хватало только женской ласки. Были мы к тому времени на третьем месяце дальнего похода. С тоской наблюдая женщин дефилирующих по палубе танкера........ пускали слюни..... вроде бы близко, а даже за подол не ухватишься! Сильно мы завидовали Феде Тодораки, нашему корабельному снабженцу, который непрерывно скакал с борта на борт, обеспечивая погрузку. Несмотря на то , что Федя  отец троих детей, сердцеедом он был отменным. Красавец, да ещё при таких харчах во время повального дефицита. Сейчас, в эпоху полок заваленных продуктами это покажется дикостью, но тогда…. редкое женское сердце могло устоять. Естественным образом к вечеру Фёдор знал имена всех пяти обитательниц танкера, ..... а с двумя из них были назначены  свидания. К вечеру ветер посвежел, усилилась качка. Корабли соединяла сходня установленная на  верхних палубах. Между кораблями пневматические кранцы ( это такие резиновые бочки в диаметре полтора метра, которые не позволяли кораблям тереться бортами друг об друга).  Однако, по всем канонам, историю нужно было начинать с командира нашего корабля. Кэп у нас  был фигура примечательная: ни одной юбки около себя пропустить не мог. Чего стоила история, когда на корабль пришла экскурсия пятиклассников во главе с учительницей, ученики ушли через два часа, а училка задержалась в капитанских апартаментах на двое суток, из каюты прямо на уроки побежала. Самое удивительное - выходил сухим из любой передряги.......Заразил жену вензаболеванием, а оправдался тем, что давал ключи от квартиры моему однокурснику по училищу , а что и  с кем тот вытворял на их семейном ложе - понятия не имеет. Бациллы по его версии прямо с простыней его супругу атаковали. Она поверила, но на нас с тех пор смотрела косо. Любящее сердце слепо! Вышеупомянутый Фёдор исправно пополнял командирский холодильник всевозможными деликатесами, поэтому все проверки и комиссии уходили с твёрдым убеждением, что такому замечательному командиру попался никуда не годный экипаж. То есть мы. Понятно, что командир, а звали его Лавриш, и Фёдор были не разлей вода. Как в море так и на берегу.........Лавриш будучи мужиком кампанейским пригласил к себе в каюту капитана танкера,....видимо разговорились по душам.....стоянка затягивалась....... Ветер понемногу крепчал, всё протяжнее становились стоны кранцев разделяющих два корабля....... Ваш покорный слуга в то время был начальником радиотехнической службы ( есть такая боевая часть на корабле) и играл в шахматы с механиком в его каюте. Механик - командир электромеханической боевой части Саня Горюшкин - в ответе за всё , что движется, светится и вообще шевелится на корабле. По штату второй человек на корабле,  а по факту первый. Самый замечательный человек в моём рассказе, такими людьми гордилась бы любая страна. Россия на таких просто "молча стоит". Мы не успели дойти до эндшпиля, как в каюту врывается матрос с криком : "Мичман Тодораки за бортом!". Оказывается  наш снабженец под воздействием кобелирующих инстинктов тихой сапой решил продолжить дневное знакомство вечерним рандеву. Взяв в руки два пакета деликатесов, для обольщения наш Казанова двигаясь по сходне потерял равновесие , ударился головой об надстройку танкера и упал в воду между кораблями...............Конечно , по технике безопасности сходня должна была быть оснащена леерами и сеткой снизу, но на самом деле это были три длинные прочные доски скреплённые вместе. Всё было как обычно.......народ с обеих сторон стоял, глазел, кудахтал как бабы базарные и не знал, что делать......были бы современные телефоны, наверняка бы снимали, благо их ещё не придумали! Мы выскочили на верхнюю палубу. Саня моментально оценил обстановку и ласточкой бросился с борта в проём между кораблями. Высота нашего борта 6 метров, расстояние между кораблями не больше четырёх. За бортом темно, толком не то ,что головы.....воды не видно. Вы знаете какие звёздные, но непроглядные ночи в субтропиках ? Вот это была одна из таких ночей....   Наконец сигнальщик сообразил осветить воду прожектором. Прошло секунд 20-30, но казалось не секунд, а минут. Над водой стала видна голова механика. Глубоко вдохнув он ушёл под воду. Средиземное море относится к разряду глубоководных, глубина в этом районе превышала 1700 метров. Наш Саня, человек спортивный, его любимое развлечение подводная охота, за полчаса на Херсонесе в Севастополе 3-4 кефали добывал. .............  Проходит минута, вторая........первой из воды появляется голова Фёдора, затем Санина. Он кричит :  "Трап .... трап спускайте ....по борту". Оцепенение народа прошло, матросы стали понимать команды. Вооружили забортный трап. Саня затащил Фёдора на трап, а потом совместными усилиями на палубу. С палубы в корабельную амбулаторию. И тут вступает в дело ещё один персонаж - корабельный док.
Надо сказать, что врач на корабле фигура скорее формальная, чем реальная. Во -первых, перед дальним походом все моряки проходят тщательное обследование, во-вторых, в возрасте матроса срочной службы какие либо серьёзные заболевания
просто исключены и в -третьих , наших корабельных врачей, кроме как вырезать аппендицит ничему в интернатуре не учили. Короче, доктор из разряда тех, которые половиня таблетку - одну половину дают пациенту от головы, а вторую  - от живота.
 А  самое главное,  то что наш док накануне выхода в море купил машину и все три месяца похода занимался тем, что  собственноручно шил в амбулатории чехлы на сидения. Чтобы не прогадать с размерами он в море и сами сиденья прихватил, поэтому вид амбулатории был живописный.......Напоминал что то среднее между авто и швейной мастерскими. Не хотел бы я попасть в руки такого врача. О таких обычно говорят: "лучше быть с доктором за столом, чем у него на столе".........В амбулаторию вбегает вмиг протрезвевший командир, спрашивает : "Жив?"  Доктор , а фамилия его Швец, неуверенно отвечает :"Кажется, да....." По лицу дока стало понятно, что он и сам находится в глубоком шоке. Первым нашёлся фельдшер, второй и последний медик в корабельном штатном расписании. Бойкий пацан, вчерашний выпускник медулища. Со словами :"Надо делать искусственное дыхание", он встал на колени и начал давить на грудную клетку Фёдора. Доктор Швец забыл всё чему его учили семь лет в медицинской академии .....забыл то, что флот авансом повесил ему по четыре звезды на погоны.Теряя самообладание доктор дрожащими руками пытался измерить давление. Приложив стетоскоп , в своих ушах кроме набата собственного сердца он ничего не слышал, но смог выдавить из себя :"Давление есть, нужна помощь". Лавриш скомандовал всем покинуть амбулаторию. Минутой позже все офицеры собрались в ходовой рубке на ГКП( главном командном пункте). Была дана команда - связистам  выйти на связь в открытом режиме на международном канале и искать помощь среди соотечественников. Через пять минут откликнулся сухогруз стоявший на рейде Порт-Саида. Хода ему до нас было часов шесть, реанимации на борту не имел, только опытный судовой врач. Это был не вариант. Ищущим ответа взглядом командир смотрел в глаза офицеров............. Гробовую тишину нарушило предложение: "Может попросить помощь у американцев?" Предложение казалось бы немыслимое, но всё же реальное - американцы находились в 30-40 милях от нас . Самое время напомнить какие это были времена. Кремлёвское восседание Горбачёва подходило к концу. Американцы из вероятного противника плавно переходили в разряд сочувствующих нашему дальнейшему государственному развитию. Наши матросы прекратили показывать в иллюминаторы голые задницы через чур близко проходящим эсминцам и фрегатам ВМС НАТО. Они в свою очередь уже не маневрировали на опасных курсах, демонстрируя своё превосходство в скорости........." Действительно, а почему бы и нет", - схватился за свежую мысль командир, - "холодная война закончилась, международная обстановка потеплела". Через пару секунд командир был в радиорубке на прямой связи с оперативным дежурным ВМФ, который просьбу о разрешении обратиться за помощью к американцам проглотил, как сверхгорькую пилюлю и .......приказал ждать ответа. Прошло 10 минут, полчаса, час, полтора .......  Мы все не сходили с мест, ждали ответа. Доктор Швец проводил реанимационные  процедуры и на каждый запрос командира о состоянии пострадавшего  говорил, что тот жив. Напряжение нарастало, на Лавриша больно было смотреть, в каждом из нас он искал поддержку. Но, что мы могли???  Наконец он выдохнул: "Вызвать на ГКП переводчика." Переводчик Берест был из категории "военно-пленных", то есть военно- морское, да и вообще никакое военное училище он не заканчивал и на погонах у него ,по всем статьям морских законов должны были красоваться либо "кувалда с разводным ключом" ( это если закончил технический ВУЗ), либо "недочитанная книга" (если гуманитарий). Наш Берест , в недалёком прошлом был завучем в одной из сельских школ. На флот его погнало безденежье и разочарование в семейной жизни. Внешне он выглядел удручающе: брюхо, лысый, вечно потный.....в морских вопросах был "серым как штаны мурманского пожарного". Тем не менее язык он знал. Командир принял немыслимое решение -  выйти на связь с американцами в открытом канале связи и просить о помощи не дожидаясь разрешения из Москвы. С американской стороны в учениях (к которым  мы по понятным причинам потеряли всякий интерес) принимала участие авианосно многоцелевая группа во главе с авианосцем "Америка". Решили не мелочиться вызывать на связь сразу флагмана, то есть - авианосец. "Супостат" не заставил себя долго ждать - откликнулся на вызов практически сразу. Надо думать, американцы уже отследили по радиоканалам нашу возню и были готовы. Через 15 минут над нами  уже завис вертолёт "Си Спрайт". Американцы недоумевали, как на современном корабле нет вертолётной площадки. Видимо всё знающий английский справочник "Джейн" сильно приукрасил возможности нашего корабля. На просьбу американцев "завалить " пять антенн на юте, для тех кто не знает, оговорюсь – это корабельная корма, мы естественно, ответили отказом. Тогда американцы предложили подождать 30-40 минут. Через 40 минут мы увидели огни приближающегося к нам на полном ходу корабля, по техническим параметрам РЛС, классифицировали его как фрегат "Каподано" ВМС США. Расчёт американцев был следующий: подогнать к нам фрегат, на него посадить вертолёт с медперсоналом, а затем катером с фрегата доставить помощь к нашему борту. .......Оперативности американцев можно было только позавидовать, через час после нашего запроса на борт нашего корабля поднимались трое: врач с авианосца, санитар с двумя оранжевыми контейнерами для реанимации и переводчик. Судя по внешнему виду, переводчик был наш "собрат разведчик" , но с противоположенной линии фронта.  Форменные брюки не закрывали щиколотки, куртка явно с чужого плеча, карманы подозрительно оттопыривались, как потом выяснилось были набиты жвачкой для презента русским. Немного отвлекусь...... Специфика нашего корабля естественным образом накладывала отпечаток на интересы экипажа . Длительное "стояние" , например, у берегов Греции способствовало развитию у определённой части офицеров и мичманов, допущенных к просмотру телевидения, навыков к пониманию языка современной Эллады. Таким образом в штате корабля появлялись знатоки итальянского, турецкого и прочих языков. Среди самоучек особенно выделялся мичман Крот. Попал он на корабль из "мелкоплавающего планктона" политработников , до сокращения их количества занимал должность освобождённого комсорга соединения. Считал  он себя знатоком английского, ходил с инглиш словарём в кармане, ежедневно пополняя свой лексикон. Любил и словечко импортное вставить .......как бы между делом. Когда стало понятно, что к нам следуют американцы, Крот поспешил к командиру и предложил себя в качестве переводчика.......типа офицер по связи. Выправка у Крота была отменная, а внешность соответствовала образу отличника боевой и политической подготовки с плаката времён СССР, в этом отношении он был предпочтительнее Береста. Кроме того у командира голова уже шла кругом от всех этих событий и он махнул рукой  "валяй". Именно таким образом они и встречали поднимающихся по трапу американцев - командир, а по правую руку  гордый возложенным на него доверием мичман Крот. После  того как обменялись общепринятыми приветствиями и пожали друг другу руки, Крот открыл рот и стал объяснять гостям сложившуюся ситуацию, как ему казалось на английском языке. Командиру произношение Крота резало слух, но когда он взглянул на американцев стало ясно, что те не понимают ни слова ........ на предложенном им диалекте не говорит ни один из пятидесяти штатов Америки и даже округ Колумбия не догадался бы о чём Крот речь ведёт. Краснея и заикаясь Крот изо всех сил пытался исправить положение, ещё больше коверкая английскую речь, но и это было безрезультатно........ и тут на него снизошло прозрение: понять американцев он может, а они его нет! Вот так и стоял он с видом умной собаки, готовый от языковой беспомощности перейти к жестикуляции. Командир прекратил эти безуспешные и позорные попытки общения вызвав на ют дипломированного переводчика......то есть Береста. Американцев проводили в амбулаторию, где доктор Швец и фельдшер колдовали над телом Тодораки. В одном из оранжевых контейнеров оказался портативный дефибриллятор. Американский доктор умелыми движениями подготовил его к работе........... И тут Америка дала осечку!
........ Выяснилось, что у прибора разряжен аккумулятор. Сгорая от стыда за Америку их док попросил показать розетку на 24 вольта. Этим он поставил всех окружающих в очередной ступор. Благо по коридору проходил старшина команды электриков, который дал команду и через минуту, из самой глубины трюмного пространства появился матрос в заляпанной соляркой робе, руками чернее чем у Обамы , но с кабелем в руках. Окружающие расступились и матрос протянул кабель двумя оголёнными жилами вперёд, американцу. Американец отшатнулся, подумал наверное, что русские будут пытать его электрическим током, но переводчик успокоил, объяснив особенности русского сервиса. Поняв, что ему ничего не грозит, их док решил не рисковать прибором и от услуг отказался. Не теряя  времени он спешно распаковал второй контейнер, достал шприц с длиннющей иглой, набрал в него адреналин и ловко воткнул шприц в грудь Фёдору. Освободив шприц, американец в очередной раз озадачил русскую половину своим вопросом. Он попросил контейнер для использованных острых предметов. И снова самым сообразительным оказался фельдшер, который протянул американцу пустую  банку от тушёнки. Американец изумился, но промолчал. Фёдор по прежнему не подавал признаков жизни, если и подавал.......... то их ощущал только наш Швец. Видя, что укол не дал результата доктор с авианосца спросил, есть ли ещё  повреждения. Тогда Швец указал на голову и сказал: "На затылке какой то ушиб." Американец приподнял голову Фёдора и констатировал перелом основания черепа. Потом посветив фонариком зрачки, сделал окончательный диагноз : "Травма не совместимая с жизнью , смерть наступила 1,5 -2 часа назад." Стало понятно, что падая с высоты Фёдор ударился затылком о металлическую скобу  забортного пневматического кранца...... Впоследствии, многократно смотря "Криминальное чтиво", я представлял на месте Умы Турман нашего Фёдора, жаль, что его судьба оказалась печальней. ......., смерть наступила практически мгновенно. Вся суета была напрасна.......... С американцами вышли на ют перекурить, здесь активизировался американский переводчик - стал доставать из карманов жвачку и просить нашего Береста обменять её на русскую морскую атрибутику. Берест побежал по каютам собирать погоны, "крабы" на фуражку, пилотки. Весь этот скарб отдал американцу, тот был доволен и похвалил Береста за правильное произношение, чем последний гордился до конца похода. Есть смысл поподробнее остановиться на нашем переводчике, он того заслуживает. Спустя несколько лет после описанного случая, в Новороссийск зашёл штабной корабль 6-го флота США под названием "Белкнап". Это был практически первый заход столь солидного гостя в российский черноморский порт. Берест не мог отказать себе в такой мелочи как пообщаться в прямой речи с американскими моряками. Имя и фамилию переводчика с авианосца , с которым вёл переговоры на "Одографе" он помнил, поэтому поднявшись на борт "Белкнапа" представился его приятелем первому попавшемуся на глаза офицеру. Слово за слово, этот офицер проникся доверием к нашему "оборотню в погонах" и он решил лично провести с Берестом экскурсию по кораблю. Осматривая боевые посты Берест с восхищением давал им высокую оценку на английском языке, чем довёл наивного американца до высшей степени беспечности и тот пренебрегая всеми правилами повёл нашего лазутчика в боевой информационный пост - технической оснащённостью хвастаться. Там продолжая нахваливать всё американское, Берест заприметил небрежно кем  то брошенный журнал с грифом "Конфиденциально", а по нашему -  "секретно". Американский гид тем временем, окончательно потеряв бдительность, решил удивить русского широтой души и оставив Береста один на один с этим секретным журналом, побежал за двумя банками "Кока -Колы". Вернувшись, он естественно не подозревал, что этот журнальчик уже перекочевал запазуху нового знакомого......Сойдя с борта "Белкнапа" , Берест перелистал добытый таким образом журнал и у него перехватило дыхание ..... Он почувствовал себя Штирлицем сегодняшнего дня - в журнале была плановая разработка боевой подготовки штабного корабля и взаимодействующих с ним сил флота на целый год!!! Всё! Маршруты переходов, даты, районы проведения учений и много ещё чего. Это была в прямом смысле бомба! Руки так и чесались отнести её в штаб флота, а ноги с шага переходили на рысь. Документ был высоко оценён командованием. Берест получил внеочередное воинское звание, что для выпускника гражданского ВУЗа, в то время было практически невозможно. Это было несколько лет спустя, а тогда .......... После убытия американцев Берест угощал офицеров дарёной жвачкой, да мало кто её брал. Свежа в памяти была история, когда наш переводчик пригласил на свой день рождения и потчевал "деликатесами"  из поднятых мусорных мешков американцев. Надо сказать, что на разведывательных кораблях не брезговали и "грязными" источниками информации.. К этим источникам относился мусор , который выбрасывали американцы за борт,  выбрасывали не абы как, а в пластиковых мешках, которые тонули по нескольку часов.....бывало и дней. Вот в такую "группу подъёма" входили как правило : замполит (на страже моральных устоев и пресекая попадание порнолитературы в любые каюты кроме своей), переводчик в задачу которого входил поиск секретов не уничтоженных должным образом, боцман с кулаками как голова пионера в распоряжении которого был шестиметровый сачок и пара матросов , которые умели язык за зубами держать. Так вот , добычей в этом промысле и хотел угостить нас Берест, разместив на праздничном столе : полупустую банку кофе, две обгрызанные шоколадки и ещё что то,.........кажется, недопитую бутылку виски......Американцы тем временем, получив от нашего кэпа  в качестве презента по большой жестяной банке воблы, благополучно отбыли на свой авианосец.  Прошёл ещё час, затем второй……. Командир и все свободные от вахты офицеры собрались в кают кампании, атмосфера была угнетающей. Раздался стук и входит матрос связист: "Товарищ командир, вам телеграмма от оперативного дежурного из Москвы"............. Хочешь читай, хочешь нет, .....но я всё же закончу............. Есть такая поговорка "в сорочке родился". И писалась она наверное с нашего командира......или подобного. Самовольное обращение к американцам за помощью и допуск их на корабль завершило бы его командирскую карьеру, а может и с флотом пришлось распрощаться. Мичмана Тодораки было уже не вернуть, теперь решалась судьба командира. Со смутными чувствами он принял папку в которой находилась телеграмма из Москвы . Пробежав глазами по строчкам, лицо Лавриша первый раз за последние много часов посветлело. "Центр", после пятичасового молчания, разрешил обратиться к американцам. Это запоздалое  "добро" не спасло жизнь Тодораки, но стало спасательным кругом для Лавриша........... .......На следующий день мы прощались с Фёдором. Был прекрасный солнечный день , но настроение экипажа соответствовало моменту - было мрачным. На сколоченном на скору руку гробу чётко отпечатанные буквы "не кантовать", усиливали жуткую картину происходящего. Доски были из под ящиков от оборудования, закрасить надписи не успели, да и краска бы не высохла. Тело Фёдора передали на танкер для дальнейшей транспортировки на Родину. Перед тем как отдать швартовы перекурили на юте с палубными матросами танкера. И тут выяснилось, что у них на борту уже до этого имелся покойник: доктор дипломатического корпуса в Александрии был найден мёртвым на одном из пляжей, его везли в Союз для выяснения причин смерти. И это ещё не всё....  Оказывается Фёдор, получая мясо в рефкамере (это такой большой холодильник) танкера и проходя мимо гроба этого несчастного врача, постучал по пальмовым доскам гроба со словами: "Хорошие досочки." Вот и не верь после этого в приметы. Так и это ещё не всё........, через два дня Лавриш дал телеграмму в Москву с просьбой снять корабль с боевой службы, чтобы проводить товарища в последний путь. Такой  "поворот" командование не одобрило, в связи с чем замполит имел продолжительный обмен телеграммами ЗАС с начальником политотдела, целью которого было "вправить командира Лавриша в меридиан". Потеря бойца хоть и не прошла незаметно, но боевую службу довели до конца. А Фёдор был родом из греков Анапы и долго потом пришлось убеждать его родственников, что был он уважаем и любим на корабле. По травме на голове они решили, что его просто ......убили.
Теперь конец.