Я не жалею. Глава 4

 В зажатом меж двух гор - с одной стороны, почти без крупных деревьев, другая, нависая над рождающимся катком, была полной противоположностью - до верха густо заросшая вековыми разлапистыми елями. Они так и назывались: Лысая и Мохнатка. Несмотря на обилие выпавшего снега, сильно смазавшего красоту контрастных мест, вид и величие будущего катка впечатлял. Даже в таком, незаконченном  обличье, без праздничного фрака, неизбежного лоска и мерцающих на все лады неоновых огней - реклам и вывесок, он был мужественно красив. Мерещилось, что это уснувший, снежный барс, стремительно сбрасывая объятия Мохнатки, через миг, обретёт привычную для своего нрава свободу. И этот миг растворился, в неожиданно остановившемся времени...
  С другой его стороны билась укрощённая рукотворной плотиной речка. Казалось она изливается из самого сердца катка - барса. Даже на вид, эта чистейшая вода источала промозглый холод, издавна накопленный высоко в горах, который заставлял теснее кутаться в тёплую куртку.
  - Какая красотища!... - мне степняку, впервые пришлось так близко столкнуться с горами. Обильно заснеженные, приподнявшись к самому солнцу, ежеминутно задевая облака, они сияли чистой белизной.
  - Здорово, здесь у вас!... Воздух, словно пьёшь его - век бы дышал!... Про горы и их красоту - слов нет!...
  - Витёк, это разве горы... Они начинаются во-о-он там..., за плотиной - настоящие - то... Может и дальше... - отмахивались ребята.
  - А настоящая красота, будет, когда снег сойдёт, лучше весной - всё вокруг зацветёт...
  - Ну этого наверно долго ждать - вон как навалило?!...
  Ребята рассмеялись:
  - Погоди маненько - увидишь... - они отвечали так - же неопределённо, что и Пётр.
  Бригада брата работала в машинном зале. Их задачей была подготовка фронта работы для штукатуров, отделочников и маляров. Ребята устанавливали трубчатые леса, которые нужно было постоянно переставлять вдоль стен - по периметру
  Полюбовавшись на величественные красоты Медео, через пару часов я подошёл к бригадиру - мол надоело без дела слоняться, - Может помочь?... Он пожал плечами: - Если хочешь - помогай... И я с удовольствием, в охотку, прям запорхал над лесами. Работа была понятной и спорилась. Нет - нет, изредка ловил на себе одобряющие взгляды брата и ребят. Не знаю, кому - как, а мне нравится, когда душа, вместе с руками поёт в унисон. Всего минуту назад площадка была пустой, глянь, а уже высится громоздкое сооружение - ну и пусть пока ещё шаткое и хлипкое...
  Во время обеда, я уминал нехитрую снедь за обе щеки, да так, что за ушами стоял треск. А что стесняться - честно заработал...
  Наконец по настоящему проклюнулось солнце и началось такое!... Снег таял на глазах, превращаясь в мутные ручьи, затягивая стройку непролазной грязью.
  - Так, вот что имел в виду Пётр утром!...
  Близкое солнце шпарило по - летнему, назойливо уговаривая раздеться и подставить уставшие плечи под жаркие лучи. Это мне тоже нравилось! Солнце я всегда любил и за лето загорал до негроподобной черноты.
  После обеда уже работал, как полноправный член бригады. Во время редкого перекура Фёдор Иванович окликнул меня:
  - Виктор, если захочешь работать в бригаде, я тебя с удовольствием возьму... Ну как?...
  Конечно, я согласился - мне нравились ребята. Дружные в работе. Дружные, когда нужно погудеть... А если надо, горой становились за друзей, если чувствовали правоту. Однажды, в недалёком времени, на свой шкуре ощутил защиту коллектива крепко спаянного тяжёлой работой и постоянной поддержкой верного плеча...
  Очень быстро влился в коллектив... В этом нет ничего удивительного. Бригада по сути была молодёжной. Разброс в несколько лет, не был ощутимым, да и не это было главным - не сачковать, и не стараться проскользнуть на своём товарище в работе! Да таковые, если и попадали в бригаду, сами быстро уходили - не приживаясь. Тяжёлая физическая работа, часто на износ, накладывала на ребят свой, особенный отпечаток. вырабатывая упорство и прям лихую нетерпимость к любым халявщикам за чужой счёт.
  Так - что работалось легко - в моральном плане. В физическом, молодой организм тоже - шутейно проглатывал бетонные работы, которые частенько приходилось выполнять вручную. Да что тут говорить, молодой организм - не просил, а просто требовал настоящих, мужских дел и утех.
  Поэтому, помимо работы, я искал приключений в которых хотелось себя испытать.
 Начитавшись в школьную пору о подвигах силача Александра Засса, решил заняться по его системе, тем более это не требовало ни каких спортивных снарядов - арматуры и железа было более чем достаточно - валом. Любой перекур, особенно обеденный, использовал для своеобразной тренировки...
  Начал с проволоки - шестёрки... Из коротких обрезков, вручную, стал сгибать звенья оригинальной цепи. Дальше больше - в ход пошла арматура, из которой пыжась, крутил всевозможные спирали и узлы. Диаметр металлических прутов рос непрерывно. Руки, спина, ноги, наливались приятной мощью  - скрутить самые толстые гвозди в аккуратную косичку или сделать довольно симпатичного барашка, было сущим пустяком.
 Однажды на спор, согнул увесистый лом, диаметр которого впечатлял. Пришлось применить всю силушку, нагулянную на первозданном, свежем, горном воздухе и добротных харчах. Через колено(уговор был на землю лом не ставить, ни при каком соусе), изо всех сил тужась, к своему удивлению и зрителей, лом стал поддаваться. Вскоре он приобрёл форму заморской буквы "V". Спор был выигран. Как впоследствии оказалось, этот спор как для меня, так и дальнейшей жизни, оказался знаменательным...
  Этот "подвиг", увидел случайный зритель из другой бригады. Молодой парень был КМСником по борьбе "Самбо". Не знаю, что он напел тренеру, но вскоре от его наставника  поступило приглашение заняться борьбой...
  В монотонную жизнь, грозил влиться новый ручеёк, обещающий разнообразить её. И это мне тоже нравилось...