Глава 6. Борьба за жизнь

Жар дневного светила несколько спал. День клонился к вечеру. По крайней мере так считал Владим. Всем телом ощущавший, как уменьшается бурление «воды» в кипящем болоте.
«Интересно, а при какой температуре закипает эта чертова жидкость? Если сейчас разгерметизируется кокон скафандра, то я, безусловно, сварюсь, но вот вопрос – как быстро? Вопрос…» - апатично подумал Владим, продолжая лежать в одном из помещений затопленного танка.
Исход борьбы за существование для него был уже ясен. Бесперспективность надежд на спасение он, безусловно, понимал. Правда, пока еще на уровне подсознания.
Сознание же его было полно решимости, если не оспорить этот факт, то, по крайней мере, заставить его тело продержаться как можно дольше.
«Так. Кипяток. Конечно горячо. Только вот еще вопрос – что собственно кипит вокруг меня? Ведь эта жидкость разъедает железное плато и броню танков… Не дай бог, она проест кокон», - от подобных мыслей лейтенант аж вздрогнул. Ему захотелось побыстрей покинуть свое пристанище, выталкивающее его тело к поверхности, настолько что ему сразу пришлось включить автоматический регулятор сил тяготения, подстраивающий вес скафандра к новым условиям, но воспоминание о царящем на поверхности пекле, заставило Владима смириться с внезапно осознанным еще одним фактором опасности.
В таком положении на грани действительно страшной смерти, и не менее мучительной жизни, Владим провел все оставшееся до захода светила время. Заход огненной звезды ознаменовался полным прекращением кипения болота и погружением его подводного мира в тишину надвигающейся ночи. За те пять часов, что длился остаток дня, Владим успел несколько успокоиться, вздремнуть пару часиков, и даже побеспокоился о личной гигиене.
 Для этого он ощупью нашел в нагрудном «патронтаже» скафандра дезинфицирующую ампулу и гермоввод ввел ее содержимое в кокон. Неприятные ощущения тут же охватили все тело. Болезненные пощипывания, жжение и покалывания, казалось поразили каждую клетку его кожного покрова, словно кто-то неведомый тер его тело грубой грязной щеткой, даже глаза, привыкшие к темному, играющему редкими лучами света, подводному миру, вмиг затуманились и затянулись влажной пеленой слез. Едкий газ, рекомендованный армии в качестве дезинфицирующего вещества в течение нескольких минут обработал все уголки тела лейтенанта, разлагая и удаляя с его поверхности болезнетворные бактерии, микробы, отмершие клетки, и просто пот, которым Владим, как ему казалось, пропитался насквозь.
«Пора выбираться!» - наконец-таки дождавшись, когда перестанет бурлить окружающая его жидкость, подумал лейтенант, продолжавший еще не на шутку бояться, что болотная жижа все-таки разъест его скафандр и кокон.
И, как показал первый же осмотр скафандра и танка, в чреве которого Владим скрывался весь остаток этого дня - он боялся этого не зря. Борта танка соприкасавшиеся «водой», и в лучшее время не отличались полированностью своих поверхностей, но то, что они представляли собой сейчас, выглядело как корявые разводы глубоко проеденных темно-бурой слизью стен.
Скафандр Владима, насколько он смог себя рассмотреть стоя по грудь в болоте, являл собой немногим более привлекательную картину. От усиливающих его грудную часть прочных металлических полос, почти не осталось и следа. Складки в районе локтей и подмышек протерлись до дыр, словно Владим всю свою жизнь провел в этом скафандре, на каменоломнях. От пальцев перчаток, состоящих ранее из подвижно собранных колец с гермоуплотнениями на перчатках гибкого кокона, так же висели их жалкие обрывки. При каждом движении Владима из всех дыр, которые за каких-то несколько часов появились в его новом армейском скафандре, небольшими  струйками вытекало болото.

«Черт. Меня проело Скафандр!» - эти слова, произнесенные при наивысшем эмоциональном возбуждении, уподобились выстрелу стартового пистолета. Закинув за спину еще висящий на плече автомат, Владим поднырнул под торчащую из воды антенну, отключил индикатор тяготения и, как только «вода» выдавила его тело на поверхность, изо всех сил стал грести руками и ногами, стремясь, как можно скорее, добраться до ближайшего берега.
 «Быстрей! как можно быстрей, из болота», - стучало в мозгу Владима, в то время, как он «плыл», а точнее почти полз по поверхности недавнего поля боя.
Наконец ему удалось выбраться из этого гиблого «водоема», ставшего не только могилой для танковой армии землян, но и пожирателем ее останков. Над планетой теперь была ночь. Такая же ночь, как и сутки назад, когда Владим покинул борт своего танка. Как и тогда поверхность до самого горизонта была идеально ровной и пустынной, если не считать теперь нагромождение подбитой и развороченной техники. Казалось ничего не изменилось. Если, конечно, не считать крутого поворота в звездной истории.  Но не этот крутой поворот, ни его последствия, ни тем более сама звездная история, сегодня уже не волновали Владима. Он с яростью, не уступающей той, с какой он бросался во вчерашнем бою на варлонов, сдирал с себя останки внешнего скафандра, и руками сдирал с гибкого кокона, повисшие на нем капли «воды», ускоряя их и без того быстрое стекание к его ногам.

 Владим, по своей натуре был чрезвычайно деятельным человеком. Еще в «мирное» для него время он не мог спокойно переносить вынужденную бездеятельность. В такие моменты у Владима снижался жизненный тонус, падало настроение, и даже наступала апатия. Спасительным выводом для него обычно становилось какое-нибудь дело, которое он умудрялся находить в любом месте и в любое время. То же самое должно было произойти и сейчас, тем более, что его, Владима, плачевное состояние, обязывало срочно что-либо предпринять, дабы исправить ситуацию. Но в этот раз все обстояло несколько хуже, чем Владим мог предположить. Мало того, что он остался один, в чуждом ему мире, и ежесекундно подвергался смертельной опасности, так к тому же, он еще и не знал, что предпринять.
Вообще, что можно было предпринять стоя в кромешной тьме на пустынном плато: «Скрыться, пока опять не взошло светило», - особо не сомневаясь в направлении дальнейших действий, быстро ответил сам себе Владим.
  «Скрыться, скрыться от «солнца», варлонов и их кислотных дождей…»
Владим для начала решил для себя проблему нахождения убежища. Для этого ему пришлось напрячь свою память, в укромных уголках которой должна была  храниться планетарная карта.
«Черт, черт, черт…, - ругал себя Владим, понимая, что обратиться к процессору съеденного болотом скафандра он теперь не мог, - Ведь сотню раз наблюдал эту карту, проецируемую в командирском посту флагмана, я просто должен был бы ее заучить…». В конце - концов, после недолгого копания в скудных воспоминаниях, Владим смог вспомнить только то что где-то на окраине плато находится горный отрог такой же, как и на плато … Эти же воспоминания напомнили и о лесном массиве на другой окраине, за болотом, куда более подходившем ему, для укрытия. Но путь к «лесу» проходил через поселения варлонов, что автоматически переводило его в ранг «еды».
 «Нет, лес отпадает. Нужно уходить в горы… - наметил было себе цель Владим, но тут же осекся.  – Хм-м. А вот в какой стороне эти самые горы? А в какой лес?! Интере-есно… Да? Хотя, какая собственно разница, в какой они стороне. Я все равно не знаю, где здесь север, а где юг…»
После этого все попытки вспомнить голографическую картину, высвечивающуюся на карте, в штабе, потеряли всякий смысл. Владим быстро понял, что даже вспомнив карту, во всех деталях, он не сможет привязать свои знания к местности. Т.е ему оставалось полагаться на случай и удачу, и на то, что найдется средство, на котором можно будет за недолгую ночь покрыть расстояние металлом роковой равнины, отделявшей его от спасения.
«Дьявол! Мне что – придется идти пешком?! Если я не найду что-нибудь с колесами, ногами или крыльями … - это смерть».
Благо Владим был отлично подготовленным офицером и прекрасно помнил расположение отсеков в типовом танке. Хотя если быть до конца объективным – другие офицеры, чьи тела сейчас растворялись в жиже «болота», были немногим хуже него в своей подготовке. Просто человек с меньшими навыками, знаниями и способностями, либо никогда не дослужился бы до чина лейтенанта, либо давно погиб бы.  Так или иначе Владима не особо расстроило отсутствие мало-мальского освещения и накрывшейся вместе со скафандром камеры ночного видения.
«… Так. Отсек гидравлики…, - ощупав руками первое встретившееся ему на пути препятствие, сообразил Владим, - сейчас налево, там должен быть лаз… Ага. Вот он! И сейчас прямо по трубе… »
«… Шахта погрузочного лифта. Лифт. Лифт конечно же не работает, но над лазом есть скобы аварийной лестницы».
«…Есть!.. Лестница! Теперь главное не сорваться…»
А ухватиться и цепко держать в ладонях тонкую трубку лестничной скобы, не имея на себе прочного скафандра, было не так-то просто. Руки и в гибком коконе больше походили на щупальца и скобы, то и дело, выскальзывали ис сжатых пальцев. В конце концов ему все же удалось зацепиться за лестницу и  полностью выползти из лаза. Ну а дальше, как любили говорить в «десантуре» - дело в физической технике исполнения приемов. Не торопясь. Чтобы не сорваться и не улететь через градирню в реакторный отсек, Владим осторожно подтянулся, нащупал вторую скобу, ухватился за нее, проверил цепкость хватки ладоней, и через несколько секунд добрался до следующего уровня машинного отсека. Который так же полностью был сокрыт мраком. Только памяти Владима не нужно было ни видеть, ни ощупывать лежащий перед ним уровень.
«Верхняя палуба, второй отсек за рубкой. Надо мной должны быть створки шлюза».

Не прошло и минуты, как он после недолгой игры с кодами замков открыл бронедверь рубки, и чуть ли не споткнувшись о ее порог, ступил в следующее помещение.
Как ни странно, в «мертвом» танке еще теплилась жизнь. Пульт управления помигивал редким мерцанием индикаторных ламп и рябью экранов.  Это обстоятельство более чем обрадовало Владима. В один миг у него поднялось настроение, а надежда на возможное спасение переросла в твердую уверенность. Глядя на пробегавшие в темноте искорки разноцветных экранов и датчиков, он не один на этой проклятой планете. Словно он нашел еще кого-то из землян, в союзе с которым они непременно выживут и спасутся.
Но надеждам очевидно не суждено было сбыться. Мозг бронемашины, хоть и отозвался на щелчки тумблеров и движение управляющих рычагов и джойстиков, сдвинутых Владимом, на его засветившийся в ночи экраны, «ожили» лишь для того, чтобы сообщить, что все другие системы танка мертвы.
«Бог ты мой?! – прочтя сообщение бежавшие по экранам отшатнулся Владим, - Все мертвы! Давления в гидравлике нет… Давление на форсунках турбин отстствует… Температура реактора…»
И тут вновь настал момент, когда рушатся последние надежды и у многих опускаются руки. Энергореакторов в этом танке больше не существовало. То ли из за того, что через проеденные «дождем» радиаторы, вытек охладитель, то ли от прямого попадания пробило оболочку самого реактора, и корпус реактора во многих местах уже оплавился. И теперь, когда все его содержимое взрывом выкинуло в отсеки танка, в его «грязное» нутро влез Владим.
Скутер. Скутер… - поняв, что находится в зоне сильного радиационного заражения, поторопился в своих движениях лейтенант.

Как показывал бортовой мозг скафандра, на борту танка скутера не было… Но вместо него был «цыпленок», который так же устраивал Владима.
«Отлично», - окончательно выяснив, где он находится – Владим напоследок набрал на экране: «Благодарю за службу», и нажал «ввод», поспешив удалиться из рубки.
Активированный сигналом из «мозга танка цыпленок» уже стоял под парами. Владиму торопливо перебравшемуся в десантный отсек, осталось лишь взобраться на «цыпленка» и взяться за рычаги-джойстики управления им. Несмотря на то, что в кромешной тьме он не то что не мог разглядеть силуэт своего «коня», но и вовсе не видел его.
Наощупь двигаясь по грузовому отсеку, время от времени спотыкаясь о что-то или кого-то, лежавшее под ногами, Владим надеялся, что рано или поздно он натолкнется на ожидающую его машину.
В конце концов так и случилось. Что-то уперлось в грудь Владима, и слегка пошатнулось под его напором.
«Так, ноги, крепления, седло, привязь… - ощупывая препятствия вставшее на его пути. Лейтенант наощупь, через руки узнал предмет своих поисков, - Теперь бы влезть в седло, и не кувыркнуться вместе с «цыпленком».»
Все так же ощупью он осторожно и несколько неуклюже оперся на стремя, перенес ногу через консоль управления, и буквально упал в седло. Изгиб седла и фактура его отделки, воспринятые и повторенные спиной Владима, больше напомнили ему кресло с высокой спинкой или удобный шезлонг. Поерзав немного в седле, приняв удобную позу он поспешил накинуть на себя привязные ремни, тугими петлями затянувшиеся на его поясе и бедрах.

Как только Владим сел от соприкосновения спины легшей на изгиб кресла, он «пробудил цыпленка» и его электроника в следующий миг провела опознавание  Владима по его  идентификационному коду скафандра, биометрическим данным тела нового хозяина и придя в боевое состояние подстроилось под эргономику Владима)

Лишь только щелкнул последний из трех привязных замков, Владим молниеносным движением вцепился в рукоятки управления, окончательно разбудив «цыпленка».

Луч света прорезал мрак отсека и метнулся по его бортам и переборкам в поисках десантного шлюза. И как только белый зайчик прожектора нашел стык откидного борта с обшивкой, приятно зажужжали гидравлические моторы, сократились гидравлические мышцы – шланги, и двуногая машина с восседающим на ней седоком, осознанно двинулась к проходу.

Владим даже не успел заметить, как моргнул глазом информационного лазера невидимый луч, несущий приказ -  открыть отсек. Коснулся откидной части борта. Как это было ни странно, но «борт» подчинился приказу, и поспешил отойти вниз, превратившись в подобие сходен. По которым и зацокали стальные пальцы цыпленка.
«Вот это удача – подивился Владим, - реакторы накрылись, а механика еще работает. Должно быть аккумуляторы еще дышат! Одним словом - повезло».
Слабо освещенный проем опустившейся аппарели все увеличивался, превращаясь из узкой щели в достаточный, для того, чтобы через него прошел цыпленок, с сидящим на нем седоком. И как только цыпленок с его лазерным дальномером намерил необходимый размер проема, он, не дожидаясь команды седока, двинулся к выходу. Сделав пять-шесть шагов, самоходная машина оказалась на краю принявшей горизонтальное положение аппарели.  Стальные ноги согнулись в коленях, цыпленок поднялся на цыпочки и, мягко оттолкнувшись, спрыгнул на «землю».
В какое-то мгновение луч фонаря скользнул по плато, а отраженный свет лун осветил лежащий перед Владимом скудный ландшафт.
В следующую секунду что-то большое, непроницаемо черное, заслонило собой весь мир, словно спрыгнув откуда-то сверху.
Руки Владима опередили сознание. Левая рука оттянула рукоять и «цыпленок»
тут же сделал шаг назад, а правая рука дернула с плеча автомат. Ее пальцы мгновенно нажали на спуск, но ожидаемой сокрушительной очереди не последовало.
Вместо нее из корпуса оружия брызнула болотная жижа, И вывалился золотник турбосистемы. Передергивать затвор было уже бесполезно, но натренированные – натасканные руки офицера делали свое. Стук затвора продолжился. Раздался хруст лопнувшей пружины окончательно разрушившегося автомата. 
Невиданная молниеносность действий Владима, своей необдуманностью «съела» драгоценные секунды…
Удар огромной силы выбил Владима из седла, вырвав его из крепчайших пут привязных ремней.