Всех невзгод сильней-2. Глава пятьдесят пятая

Тревожная ночь закончилась. За окном едва заметно, но все же уже забрезжил поздний ноябрьский рассвет. После бессонной ночи Лиза встречала его со страхом. Она не знала, что принесет ей новый день – радость или горе. Все зависело от того, пережил ли Миша эту ночь и хватит ли у него сил прожить  новый день. Дальше Елизавета Николаевна пока не заглядывала.

Молитвы женщины перепутались с ее мыслями и самым причудливым образом сплелись в единое целое. Голову раздирала мучительная боль. Лиза встала и пошла на кухню налить себе воды, чтобы запить таблетку. Она не включала бра в тамбуре и старалась двигаться как можно осторожнее, чтобы не потревожить мать, но та и не думала спать.

- Лизанька, тебе нехорошо? - спросила она, выглянув из своей комнаты.

- Голова болит.

- Ты так и не смогла уснуть? Как же ты на работу поедешь? Ума не приложу. Может быть, возьмешь отгул?

- Какая работа? Я еще летом уволилась.

- Почему?

- Долго рассказывать. Почему ты не спишь? Тебе нужен второй приступ?

- Как я могу спать, когда тебе плохо?

- Сладко, как спала все то время, пока в Кузьминках жила твоя мачеха.

- Доченька, прости меня.

- Прямо сейчас, когда мой муж по "милости" ее доченьки, вчера чуть не умер на операционном столе? Когда еще неизвестно, выживет ли он? Не могу.

- А потом сможешь?

- Не знаю. Зависит от обстоятельств.

- Лизанька, не надо со мной так жестоко...

- А со мной? А с Мишенькой? С нами допустима любая жестокость? Мы - люди второго сорта? Или вообще не люди?

- Что ты? Нет, конечно.

- Это всего лишь слова. Твои дела говорят об обратном.

- Девочка моя, не надо.

- Почему? Ты хочешь, чтобы я тебя пощадила и не говорила о том, что ты сотворила из своей мачехи себе кумира и вознамерилась принести ей человеческие жертвы?

- Ты понимаешь, какие страшные вещи говоришь?

- Я только говорю, а ты их делаешь. Чувствуешь разницу?

- Что я должна сделать, чтобы искупить свою вину?

- Жить по-человечески и, не гоняясь за химерами, ценить тех, кто рядом с тобой. Помнить о том, что мы с Мишей - взрослые люди со своими взглядами на жизнь. Не забывать о том, что у нашего терпения есть пределы, нарушать которые мы не позволим никому. Не относиться к нам, как к лютым врагам или дефективным недоумкам, прислушиваться к нашему мнению, не считать свои решения единственно правильными, а желания - обязательными к исполнению. Короче, ты должна делать все то, чем ты привыкла пренебрегать.

- Обещаю!

- Оооо! Мы это уже проходили. Обещаниям твоим грош цена. Я прочувствовала это на своей шкуре, и теперь верю только поступкам.

- Я постараюсь...

- Ну да! Очень удобная формулировка. Знаешь, что в таких случаях говорит Шапокляк? В конце фразы вместо точки можно поставить запятую, и тогда можно продолжать жить, ни о чем не задумываясь, а при случае заявить, что ты старалась, но у тебя ничего не получилось.

- Разве так не бывает?

- Бывает, когда люди предпочитают ничего не делать, а для отвода глаз изображать бурную деятельность. Нужно не стараться, а делать. Тогда все будет хорошо.

Лиза включила свет и стала собираться. Анна Михайловна ахнула.

- Лиза!

- Что ты вопишь?

- Посмотри на себя в зеркало.

- Ты с ума сошла? Мне сейчас не до зеркал...

- Посмотри. - настаивала мать.

- У меня выросли рога?

- Ты поседела.
 
- Ты думаешь, что меня волнуют такие мелочи?

- Я не знала, что на десятом году семейной жизни ты его все еще любишь так безумно...

- Узнала? Легче стало?

- Лизанька, прости меня!

- Тебе не кажется, что разговор этот ты затеяла не вовремя?

- Доченька, ты куда собираешься?

- К Мише. Не могу больше сидеть дома. Поеду в больницу, пока действительно не свихнулась от неизвестности. Попробую на месте узнать, в каком он состоянии сейчас.

- Еще рано. Потерпи. Скоро проснутся девочки, мы позавтракаем и поедем. Юлия Николаевна отвезет нас в больницу.

- Метро  и пригородные электрички давно уже работают. Сама доберусь.

- Только не в таком состоянии.

- Я нормально себя чувствую.

- Тебе необходимо поесть.

- Пока не хочется.

- А крови ты сколько сдала?

- Не считала.

- Вот поэтому я и боюсь, что у тебя закружится голова от слабости и  голода, и  ты упадешь в обморок.

- Я не хочу есть.

- Это стресс, как всегда, не дает тебе почувствовать голод. Он же, до поры, не даст тебе почувствовать упадок сил. Некоторое время ты действительно сможешь продержаться за счет резервов организма, а потом, когда у тебя еще раз возьмут кровь для Миши,  у тебя начнется слабость, голова закружится, и ты упадешь в обморок. Где и когда это произойдет, я не знаю, зато отлично понимаю, что ты у меня не самый крепкий человек на свете. Я могу покормить тебя сейчас или взять бутерброды с собой.

Лиза прислушалась к своим ощущениям. Упоминание о пище вызвало у нее приступ тошноты.

- Нет, мама, я пока есть не смогу.

- Нужно ради Миши.

- Когда смогу - схожу в кафе.

- Тогда пойду приготовлю бутерброды. Я поеду с тобой, и не возражай мне. В больнице второй человек тебе тоже не помешает. Мало ли что… Все-таки вдвоем полегче…

- Ты думаешь…

- Я ничего такого не думаю! Просто пытаюсь подстраховать тебя на случай непредвиденных обстоятельств.

- Гораздо лучше было бы, если бы ты не поспособствовала возникновению подобных обстоятельств.

- Лиза, сейчас ты необъективна. Когда мы вчера ехали сюда за Ниной, Юлия дала мне прямо в машине послушать рассказ о том, какую роль в Мишиной жизни играла эта дьяволица Кузнецова.

- Понравилось?

- Я потрясена.

- Насколько я помню, мачеха рассказывала тебе другую историю...

- Надеюсь, там, где она находится сейчас, ее сильно огорчили...

- Ты еще пожелай, чтобы ей в аду попались добрые черти...

- Не буду. Пусть получит все, что ей причитается. Лизанька, ты права, когда обижаешься на меня за мое отношение к тебе и к Мише в тот период, когда Вера Егоровна жила у меня в Кузьминках, но не вини меня в том, что я привела ее в наш дом. Хорошенько подумай, и ты поймешь, что я, действуя со всей дури, по сути, поступила правильно. Более того, этот, на первый взгляд, дурной поступок помог спасти три жизни.

- Чтоооо??? - возмутилась Елизавета Николаевна.

- Сама подумай - если бы я общалась с Верой Егоровной за пределами нашего дома, а вы с Мишей оставались бы в стороне, то знали бы о происходящем только из моих рассказов.

- Верно.

- Много бы объективной информации вы почерпнули бы из них?

- Если учитывать, в каком состоянии ты пребывала, об этом даже мечтать бы не пришлось.

- А теперь подумай вот о чем. Я притащила мачеху в дом. Вы посмотрели на ее поведение и заподозрили тайный умысел.

- Мы заподозрили его еще до того, как она переступила порог нашего дома.

- Да, но тогда это были лишь умозрительные рассуждения, а после встречи с ней вы забеспокоились из-за конкретных слов и поступков.

- Допустим.

- К Юленьке вы обратились не с пустыми страхами, а с фактами, записанными на пленках.

- И что?

- Даже с фактами в руках, она не сразу сочла твою версию обоснованной. Так?

- Да.

- А теперь ответь мне - что было бы, если бы она имела дело только с вашими домыслами? Стала бы она так тщательно проверять круг общения и родственные связи Веры Егоровны?

- Навряд ли.

- Была бы у Юлии возможность взять у генеральши анализ ДНК, не привлекая ее внимание к такому важному, как оказалось, нюансу?

- Однозначно - нет.

- Следовательно, я бы не узнала, что Вера Егоровна мне - чужой человек, имеющий совершенно других наследников. Так?

- Да.

- Вспомни - до тех пор, пока я считала генеральшу своей матерью, я не верила в то, что она может иметь в отношении меня преступный умысел, но, как только я узнала, что она мне - всего лишь мачеха, имеющая своих детей, картинка сложилась практически моментально. Вспомни - Юлии даже не пришлось объяснять мне суть задуманной ими схемы.

- Вынуждена признать - ты почти не погрешила против истины.

- Почему - почти?

- Ты не поверила в то, что генеральша располагает достаточными возможностями для совершения такого преступления.

- Только до тех пор, пока не узнала, что они у нее были.  А теперь попробуй понять вот что. Да, я слишком много накуролесила и слишком сильно обидела вас обоих. Да, вам по моей вине пришлось претерпеть много несправедливости и услышать много оскорблений, но, если бы я этого не сделала, Веру Егоровну никто остановить бы не смог. Она бы пользовалась полной свободой действий и находилась бы вне подозрений..Если бы я не привела Веру Егоровну в дом, то, вероятнее всего, она давно бы приступила к осуществлению своего чудовищного плана. С Мишей давно бы уже случилось несчастье. Ты уже была бы вдовой, и, как только оформила бы получение наследства и вступила в свои права, твои дни были бы сочтены, а потом пришел бы и мой черед... При этом, никто не заподозрил бы, что это не фатальное стечение обстоятельств, а козни якобы сумасшедшей старухи.

- Не могу отказать тебе в логике. - вынуждена была согласиться Лиза. - Но это не значит, что ты имеешь право жить, не напрягаясь, и в будущем вести себя так же безобразно, как раньше.

- Я сделаю все, чтобы заслужить ваше с Мишей прощение.

- Только бы он выжил. - подумала Лиза.

- Пойдем на кухню, - предложила Анна Михайловна, - и, пока я буду готовить бутерброды, давай поболтаем о чем-нибудь более приятном.

- Не могу.

- Пересиль себя, девочка, отвлекись, иначе ты начнешь распадаться на части, а тебе сейчас нужно быть сильной, чтобы Миша смог психологически опереться на тебя и подняться.

- Или нужно быть сильной, чтобы пережить самое страшное?

- Не думай об этом. Не забывай - мысль материальна. Не притягивай беду.
 
- Поздно.

- Не паникуй. Миша жив. Он сильный, поднимется, а ты ему поможешь.

- А через некоторое время Кузнецова выйдет на свободу…

- Лизанька, не нагнетай. Живи одним днем, а там видно будет.

Из гостиной раздались женские голоса.

- Как хорошо! - обрадовалась Анна Михайловна. - Девочки встали. Сейчас я накормлю их завтраком, а потом Юленька отвезет нас в больницу. Нам не нужно будет ехать в битком набитой пассажирами электричке.

- Вместо этого, мы будем впустую проводить время в огромной пробке. - отрезала Лиза.


Продолжение следует...