Жизнь поэта. книга 3я. стр 82-100. продолжение 3

-Давай я буду учить тебя нырять. Главное, ты должна
научиться держать глаза открытыми в воде.
-Туда сразу попадёт вода, и они перестанут видеть.
-Давай присядем в воду с головой и откроем глаза.
Мы присели. Я с - открытыми, а она с - закрытыми глазами.
-Открывай глаза.
-Я боюсь.
-Ну, попробуй, хоть один раз.
Она открыла глаза и пробкой выскочила на поверхность.
А затем долго тёрла их.
-Ты хочешь, чтобы я ослепла?
-Я же не ослеп?
-Ты вырос на море.
-Попробуем ещё раз!
-Я замёрзла.
-Когда ты не хочешь, что-то делать, то всегда вы-
двигаешь эту причину, будто замёрзла. Но я всё равно
научу тебя нырять, иначе не позволю сидеть у себя на шее.
-Я немного научилась плавать по-собачьи, а теперь научусь
и лаять по-собачьи, лишь бы ты не лишал меня этого
удовольствия. Ведь осталось так мало времени до моего
отъезда. А нельзя что-нибудь придумать, чтобы мы могли
отведённые нам часы, для моря, провести в квартире, на
койке? Для разнообразия.
-Я тоже думал об этом. Сегодня вечером схожу к своей
тётке, она живёт в полутора километрах от нас, на новой
чайной фабрике. Может, договорюсь, насчет комнаты? В
прошлом году умер её муж, моя дядя, родной брат моей
матери и теперь она живёт одна.
-Ты хочешь выгнать её на улицу?
-Она работает на чайной фабрике посменно. А сейчас, в
сезон сбора чая, фабрика работает круглосуточно. Нам
повезёт, если она эту неделю работает в первую смену.
Ты же не пойдёшь со мной на ночь туда?!
82
-Конечно, нет.
-Было бы здорово, если бы ты договорился.
..........................................................
   Вечером я спросил у матери:
-Мам, я собрался сходить к тёте Сони. Ты не хочешь пойти
вместе со мной?
-Я что-то устала сынок. Сегодня отец зарезал большую жирную
утку. Одну половину я сварила, а вторая лежит в холодной
воде, холодильника то у нас нет, как в детском садике,
сегодня такая жара, боюсь, до утра мясо испортится.
Отнеси ей. Ты когда пойдёшь?
-Прямо сейчас. Доставай мясо.
-Заодно отнесёшь ей и свежий хлеб из нашей пекарни. Лучше
чем наш пекарь грек Ставро – никто не печёт.
  Я взял свёрток и зашагал к тётке. Полтора километра
пройти для молодого парня, по местам, где он вырастал,
одно удовольствие. В этом возрасте сама жизнь – сплошное
удовольствие. Нам с Этери повезло. Тётя Соня работала в
первую смену, с 8 до 16,  и отдала мне вторые ключи,
оставшиеся от умершего дяди.
  Утром мы, как всегда, по отдельности поехали на море.
Но встретились с ней в Мухаестате, откуда уезжали на
попутных машинах, автобусы тогда ещё не ходили, в Кобулети.
Оттуда до новой чайной фабрики было полкилометра.
  Вначале девятого мы уже были в небольшой комнатке тёти
Сони. На кровати уже была постелена свежая простынь, но
Этери её убрала и постелила свою.
-Ты брезгуешь её простынью? Она же чистая и даже выглажена.
-Зачем нам пачкать её? Я ещё вчера приготовила свою. Что ты
стоишь? Раздевайся. Я уже не могу! Она сбросила с себя
платье и лифчик, трусиков на ней не было, и прыгнула в
кровать.
  До одиннадцати время пролетело незаметно. Мы не отрывались
друг от друга.
83
-Ты всё это проделываешь со своим Автандилом?
-Если бы я показала ему одну из этих поз, он бы меня зарезал.
-А откуда ты их знаешь?
-У нас в педагогическом институте училась дочь дипломата.
Они два года прожили во Франции, когда ей было шестнадцать
лет. Там порнографические журналы продавались свободно и она,
насмотревшись их, всё знала о любви. Она несколько раз
приносила на занятия такие журналы, с цветными и чёрно-белыми
фотографиями и всегда говорила нам, близким однокурсницам:
-Жить во Франции и не знать всё о любви – грешно!
  Я проголодался, но терпел.
-Мы с тобой расходовали всю нашу энергию, и мой организм стал
требовать пищи. А ты не голоден, милый!
-Хочу жрать, как бездомная собака, но постеснялся сказать
тебе. Посмотрю тёткины запасы.
  На обеденном столике лежала записка: Ваня, я вчера сварила
борщ с уткой, которую ты принёс. Стоит на электрической плитке.
Там полная кастрюля. Разогрейте и ешьте, а то он всё равно
прокиснет.
  Мы, голыми, накинулись на еду. Ели и смеялись.
-Сейчас мы с тобой похожи на первобытных людей, для которых
существовали две цели: пожрать и потрахаться.
-Ты не права! Вначале потрахаться, а потом - пожрать.
  После сытного борща из жирной утки, нас стало тянуть ко сну.
Мы по очереди сходили в туалет, стоявший во дворе, и снова
улеглись в кровать. Сон всё же сморил нас, и мы проспали до
двух часов дня. Затем снова занимались любовью.
  После я лежал на спине, а она на мне. Наши лица были
близко друг от друга и иногда она прижималась своими губами
к моим.
-Что я буду делать дома без тебя?
-Пить мукузани и есть виноград.
84
-Мне не до шуток! Я, правда, в тебя влюбилась!  И почему ты
только приехал?
-А куда мне было ехать на каникулы? Дом же у меня тут.
-Мог же приехать на две недели позже.
-Надо было тебе позвонить и сказать: Вано, генацвале,
задержись ещё на пару недель, пока я не уеду.
-Не называй себя Вано. Мне так не нравится. Для меня ты Ваня,
Ванечка, мой любимый. Макоце, ;;;; ;;;;;; (шени чириме).
Поцелуй меня, всю твою скорбь себе заберу.
  Я притронулся к её губам, а она впилась в них и долго
не отпускала.
-Пригласи меня в гости к себе!
-Ты, что с ума сошёл? Как я могу привезти в свой дом
мужчину?
-По закону гор. Приводят же грузины в свой дом гостей,
по закону гор!
-Да, но то мужчины, а я женщина. Что я скажу мужу, что
встретила одинокого путника в горах, у которого нет крова?
Приюти его!
-Скажи ему, что ты тонула, а я тебя спас и вот ты привезла
этого доброго человека, чтобы ты, Автандил отблагодарил
его. По закону гор.
-Вано, генацвале, скажет мне Автандил, -по закону гор, я
должен дорого гостя положить спать с самой молодой девушкой
или женщиной, которая есть в этом доме. А в этом доме самая
молодая женщина - моя жена Этери. Ты, по закону гор, должен
переспать с ней, как брат с сестрой. Ты можешь с ней делать
всё, что захочешь, она не будет сопротивляться и звать на
помощь, но утром должна подать тебе кувшин с водой, чтобы
ты умылся. Если ты переспишь с ней, как брат с сестрой, и
она утром подаст тебе кувшин с водой, то, по закону гор, мы
становимся братьями. Я возьму два самых острых кинжала, мы
надрежем кожу у себя на руках, смешаем её и, по закону гор,
станем кровными братьями.
85
  Этери лежала на мне, влюблено смотрела своими большими
чёрными глазами и с упоением слушала рассказ об этом древнем
грузинском обычае, о котором она не могла не знать. Затем
поцеловала меня и сказала:
-Продолжай! О чём дальше говорил Автандил?
-А Автандил дальше говорил, - продолжил я своё повествование:
-Вано, генацвале, а если моя Этери утром не подаст тебе кувшин
с водой, чтобы умыться, то, по закону гор, мы накормим тебя,
напоим лучшим вином из моего маленького марани-погреба и я,
выведя тебя за пределы своего двора – зарежу, но не самым
острым, а самым тупым кинжалом. Острым я, по закону гор,
стану резать свою любимую, но опозоренную жену Этери.
-Ванечка, можно я спрошу у Автандила?
-Спрашивай!
-Автандил, но если не он меня, а я сама начну его насиловать, а
он не будет сопротивляться и звать на помощь, что тогда положено
по нашему закону гор?
-По закону гор, это же ты должна подать ему кувшин с водой, а
не он тебе, поэтому смело насилуй, но только не забудь подать
ему утром кувшин с водой.
-Я подам ему - сразу два. Один с водой, а другой с вином, чтобы
он умывался и пил вино одновременно. А где мы будем
спать, Автандил?
-На нашей кровати. Но только, ты знаешь, что она сильно скрипит.
-А где будешь спать ты?
-В своём закутке, где я отдыхаю, после работы, на нашем огороде.
-А если ты вдруг в это время захочешь меня? Как быть?
-У нас два осла и три ослицы. У одной нет мужа. Она с
удовольствием примет меня. И другие тоже. Мой, как раз им
будет впору.
  Мы засмеялись, а потом поцеловались.
86
-Что же ты стоишь? Быстрее раздевайся, и пойдём в кровать! -
закричала на меня Этери.
-Но, по закону гор, гостя можно укладывать в постель только
на ночь, а сейчас только утро, -жалобно сказал Автандил.
-Автандил, давай на сегодня немного изменим закон гор, и
перенесём время, когда гостя укладывают в кровать, не с вечера
– а с утра. А то, моя девочка хочет вонзиться в его мальчика.
Видишь, он стоит и громко плачет.
-Делайте, что хотите! – сказал Автондил и поплёлся в конюшню,
к ослицам.
  Этери привстала с меня и быстро поместила моего мальчика,
который действительно стоял, но не плакал, а жалобно скулил
от желания, в свою девочку.
  У нас оставалось времени, до прихода тёти Сони, чуть
более часа.
-Как здорово ты придумал с этой комнатой, в которой есть
кровать и стены, скрывающие от посторонних взглядов. И ещё,
мы не так страдаем от жары.
-На море нам тоже было не плохо.
-Не плохо, но однообразно. Мы могли пользоваться только двумя
позами: я у тебя на шее и стоя, в воде. Там даже раком было
невозможно. Тебе было бы хорошо, а я захлебнулась бы водой.
-Всё это можно было бы проделывать и на берегу, но там где
совершенно нет людей.
-Разве там есть такие места?
-Есть, если поехать автобусом из Кобулети в Поти и проехать
километра полторадва, после окончания города, а потом – выйти.
Там совершенно никого нет.
-Почему ты сразу не повёз меня туда?
-Откуда я знал, что ты сразу мне отдашься? Единственное, на
что я рассчитывал, это подержать тебя за груди, когда буду
учить тебя плавать. Тем более ты грузинка. А грузинки всегда
более недоступные, чем женщины других национальностей.
87
-Но более страстные, и всегда хотят мужчину. Если бы у моего
"ишака" не был бы такой большой, как у ишака, то я, по пять
раз, будила бы его среди ночи. Мы съездим хотя бы раз на то
пустынное место?
-Завтра же и поедем. Выйдем из домов, как всегда и в Кобулети
встретимся у кинотеатра, в котором, мы смотрели фильм. Там как
раз останавливается автобус, который курсирует между Кобулети
и Поти.
-И там мы будем совсем, совсем одни?
-Да, совершенно одни.
-И будем купаться голыми. У тебя есть фотоаппарат?
-Нет, я давно думаю о нём, может, когда и куплю.
-А фотографа мы можем пригласить, чтобы он сфотографировал
нас голыми?
-Для чего?
-Если я не смогу дальше без тебя жить, и если у меня будут
такие фотографии, то чтобы умереть, я покажу их Автандилу, и
он меня зарежет.
-А если он не станет тебя резать?
-Тогда я покажу эти фотографии всему селу и опозорю весь его
род. Он будет вынужден меня зарезать.
-Ты долго и счастливо будешь жить.
-Долго, может быть да, но уже не счастливо, потому что
повстречала тебя. Давай поедем ко мне домой вместе и скажем
Автандилу, что мы любовники. Тогда он нас зарежет, и нас
похоронят вместе, как Ромео с Джульеттой.
  До прихода тётки оставалось не более получаса.
  Этери свернула свою простынь и положила в сумку, с которой
ездила на море, а тёти Сонину постелила.
  Я оставил красную десятку на тумбочке, рядом с ключами и
написал записку:
  Спасибо, тетя Сонечка, купите уточку и сварите себе другой
борщ, а то этот, мы почти весь слопали. Дверь я захлопну.
Целую! Твой племянник – Ваня.
  Потом я повёл её на чайную фабрику, вход в которую, для всех
был свободен. Не пускали только туда, где  находилась уже
88
готовая продукция – прекрасный грузинский чай. Он вкуснее
индийского чая, если пить его сделанным по рецепту моей
матери.
  После чего я не удержался и сводил её в школу, в которой
учился до пятого класса.
-Тебе, наверно, не интересно?
-Мне интересно всё, что связано с тобой. А потом мы стояли
под магнолией и целовались.
-У тебя есть девушка?
-И, да и нет. Скорее нет! Мы с ней только целовались.
-Давно вы с ней знакомы?
-Полтора года. Но близко общались мало. Месяца два, три.
Ты же видишь, я же всегда хочу!  А она, наверно нет!
-Да, женщина видит, что мужчина хочет, когда заметно, что у
него стоит. Но брюки, чаще всего скрывают это состояние
мужчины, и женщина может этого не заметить. А вот женщина
всегда хочет. Ты знаешь такую пословицу? – «мужчина всегда
хочет, но не всегда может, а женщина не всегда хочет, но
всегда может. Не совсем верь ей. Правильнее эта пословица
звучала бы так: Женщина всегда хочет и всегда может, а
мужчина не всегда хочет, а когда хочет, бывает и не может.
  Я засмеялся.
-В этом нет ничего смешного. Я говорю тебе правду. Вот
сейчас твой мальчик, она провела по нему рукой, через брюки,
рвётся в бой. А когда он насытится то уже станет спать, как
пьяный в канаве и тебе станет безразлична женщина, как
объект интимного отношения. А я смогу сутки лежать рядом с
тобой или под тобой, если ты будешь меня ласкать, потому
что я тебя полюбила. С моим мужем я тоже смогу лежать
сутками, если он будет меня ласкать. Ведь горцы простые,
необразованные люди и живут по закону гор, то есть по
закону природу. Захотелось самцу, он поймал свою самку, жену,
удовлетворил в течение нескольких минут себя и  тут же  забыл
о  ней,  совершенно  не интересуясь, доставил он удовольствия
89
ей или нет.
-А как поступают те горцы, которые не женаты?
-Ловят блудных ослиц или ласкают своего мальчика своими
руками.
-Под ослицами ты подразумеваешь женщин лёгкого поведения?
Проституток?
-У нас нет ни проституток, ни женщин лёгкого поведения. А
под ослицами я подразумеваю ослиц, которые пасутся, когда
не работают.
  Я снова засмеялся.
-Теперь ты смешишь меня.
-Хочешь, расстрою тебя? Нет, не скажу! потом буду жалеть.
-Говори, я не расстроюсь.
-Твоя девушка не любит тебя! Если бы она любила, то при
первой возможности отдалась тебе. Я, как увидела тебя,
сразу скала себе, что отдамся ему. Ты сам слышал, как я
сказала сестре по-грузински, что хочу тебя.
-Она спросила тебя, хочешь ли чтобы этот парень был твоим?
-В любом языке есть нюансы, которые иностранцы не понимают.
Ты, конечно, не иностранец, мы живём в одной стране, но
говорим на разных языках. Моя сестра сразу уловила этот
нюанс, что я хочу отдаться тебе.
-Ты ей не рассказывала, что мы с тобой уже в таких близких
отношениях?
-Смеёшься? Я рассказала ей в первый же день обо всём. Всё
то, что мы с тобой вытворяли.
-Этери, не бойся, если забеременеешь! Наших детей должна
привезти мать от вас, но я напишу ей записку, а ты передашь,
чтобы она отправила детей с тобой, притворившись больной. А
здесь я помогу тебе сделать аборт.– сказала Нанули. -Как раз
подойдёт время для аборта.
-Значит, она всё знает?
-Мы, женщины, не можем жить, чтобы  не  поделиться
90
новостями. Как я могла не поделиться с ней такой хорошей
новостью? Это она вчера подсказала мне взять с собой
простынь. А сегодня, пока Вардгес, после работы, будет, как
обычно, играть с кем нибудь в нарды, мы снова станем с ней
шептаться, и я расскажу ей всё в подробностях. Даже то, как
мы будто бы, были у нас дома и разговаривали с Автандилом.
Она будет хохотать, потому что тоже не любит его.
  Был девятый день нашего с ней знакомства.
  Я уже полчаса ждал её у кинотеатра и не мог дождаться когда
она придёт. Всякие мысли лезли в голову; Вдруг её не отпустил
Вардгес, а может, к ней кто-нибудь пристал, вдруг её украли,
но сейчас воруют только с согласия самой девушки, вдруг она
заболела...
  Мне надоели эти «вдруг» и я устал стоять у кинотеатра под
солнцем. Жара усиливалась. Небо было безоблачным и голубым.
Напротив стояло большое ветвистое дерево, под которым уже
стояло несколько человек, в тени. Я перешёл улицу и устроился
там. Через пару минут к сидевшему парню подошли двое друзей,
и они вместе ушли. Я сел на его место.
  А Этери всё нет и нет. Интересно, как называется это дерево?
Спросил на грузинском языке у стоявшей рядом пожилой грузинки.
-Ра сахели ес хе? (как называется это дерево?)
-Точно не знаю, мальчик, кажется платан или чинар, -ответила
она мне на чистом русском.
  Я стал потихоньку сочинять стихотворение:
        Небо голубое над платаном...
Я сижу под деревом большим
И любуюсь телом твоим, станом...
Я, любовным голодом - гоним!
        Ты меня не любишь, я ведь знаю,
Да и не полюбишь никогда!
Почему же о тебе мечтаю?
91
        Образ твой ношу в душе всегда.
Милая! О, как же ты прекрасна!
Несравненной блещешь красотой,
Но в тебя влюбился я напрасно
И живу надеждой и мечтой.
Старше ты меня и ты грузинка!
И к тому же с мужем ты живёшь…
Между нами узкая тропинка
Над большою бездной - не пройдёшь!
92
        Знаешь ты, что о тебе страдаю,
Знаешь ты, что в огненном бреду
И, как снег на солнце, я растаю
И ручьём под землю я уйду.
Может быть, когда-нибудь, однажды,
Ты меня, вдруг вспомнишь и поймёшь,
Как сгорал я от любовной жажды
И букет цветов мне принесёшь.
Постоишь немного над могилой
И к ногам положишь мне цветы...
И тогда твой взгляд, чуть-чуть унылый,
Скажет мне - любила ведь и ты.
Сорок лет прошло и я с букетом
На могилу девы той пришёл.
- Ты бродил так долго, милый, где-то,
Неужели время не нашёл?
Будто тихо мне она шепнула:
- Я тебя устала уже ждать,
И вперёд тебя сюда шагнула...
О, как тяжко без любви страдать!
А платан раскинул свои ветки,
Тыщу лет ему, а он не стар,
У него столетние уж детки...
Вот такой кавказский он чинар.
* * *
  Такое длинное стихотворение  трудно  было  запомни-
93
ть. Я купил в соседнем магазине блокнот и карандаш, а
нож всегда носил с собой в кармане, подточил карандаш
и записал стихотворение.
  Она появилась только через полтора часа. Смотрела по
сторонам, и, видимо, сильно переживала. Увидев, что я
перехожу улицу, она заулыбалась и помахала мне, а я ей
в ответ. Я взял её руку в свою.
-Девочка, почему ты опоздала?
-Перевернулась встречная машина и улеглась, как корова,
поперёк дороги. Хорошо, что с грузом, без людей. Ждали,
когда соберётся достаточно мужчин, чтобы поставить её
на колёса.
-А я уже всякое думал.
-Автобус уже был?
-Один или два. Посмотрю расписание, когда будет следующий.
А ты постой здесь минуту.
  Я отошёл метров на семь и стал смотреть расписание. В
стороне от расписания стояли четыре парня, двое из которых
были здоровее меня, а пятый читал расписание.
-Гоги, громко, по-грузински, обратился один из парней, к
тому, что рядом со мной, -ты не знаешь, этот русский парень,
что стоит рядом с тобой, наш, Кобулетский?
-Скорее нет, приезжий.
-Подойди вон к той красотке и заговори по-грузински, если
она грузинка, то  его нужно побить за нашу девушку.
  Пока он размышлял я быстро подошёл к Этери.
-Не говори ничего. Я всё слышала. Он уже почти, рядом с
тобой?
-Гого, шен кобулетели хар? (девушка, ты из Кобулети?)
-Вы, ко мне обращаетесь? Я вас не понимаю.
-Мы с друзьями поспорили. Они сказали, что ты грузинка
или армянка, а я сказал, что украинка или еврейка, парень
говорил по-русски с небольшим акцентом.
-Скажите им, что вы выиграли. Я украинка из Киева. Наши
девушки похожи на грузинок. Приезжайте к нам, в Киев.
94
  Когда он отошёл, она облегчённо вздохнула.
-Испугалась?
-Очень? А ты?
-Испугался! Больше за тебя.
-А за себя?
-И за себя тоже. Хоть я и занимаюсь боксом, но их пятеро,
а я один. У нас только один парень, Чхака, который может
против ста человек пойти драться один.
-Он сумасшедший?
-Совершенно здоровый.  Но чувства страха у него нет. 
Однажды к нам, в совхоз, в магазин, заехали на легковой
машине «Победа», шесть мужчин, лет по сорок. Они ему что-то
сказали, а он ответил. Тогда один из приезжих достал нож.
Чхака заорал: -«я вас сейчас перестреляю» - и по-бежал за
ружьём, в соседний дом.
-Быстро уезжайте! Его отец с войны привёз автомат. Он
ненормальный и перестреляет вас. – сказал им Резо.
  Они только отъехали, как Чхака стал стрелять по машине.
Хорошо, что было уже далеко, а в патронах была мелкая дробь,
на птиц.
  Минут через десять подошёл автобус, и мы поехали. По городу
он плёлся, как городской, останавливаясь на каждой остановке.
Было тесно и жарко. Мы стояли сзади, прижавшись, друг к другу.
-Я написал о нас стихотворение, пока ждал тебя.
-Ты опять шутишь? Какие-нибудь похабные две строчки?
-Я похабные стихи не пишу. Только такие, как Шота Руставели.
-Я же сразу поняла, что шутишь.
-Читайте, сударыня! – я протянул ей листок. Почерк понятен?
-Да, только сильно трясёт. Но читать получается.
  Она прочитала два или три раза.
-Это, правда, что написал ты?
-Лучше  я докажу  тебе другим  стихотворением  о  на-
95
шей встрече под ночным южным небом. Только у нас
его не будет и придётся писать не о луне и звёздах, а о
солнце, море и голубом небе. Но это будет не так романтично.
  Людей в автобусе становилось всё меньше и меньше. Но
остановки за три, до последней, оставалось человек восемь.
Мы сели с ней впереди, на освободившиеся места, и тихонько
шептали друг другу нежные слова, держась за руки.
  Впереди нас были только кондуктор женщина и  водитель
автобуса.
  На конечной, кобулетской остановке вышли ещё двое парней,
после того, как кондуктор объявила, вначале на грузинском,
а затем на русском языке.
-Конечкая остановка города Кобулети. Дальше остановки только
в Поти.
  В автобусе остались двое стариков, мужчина и женщина, лет
под семьдесят, две женщины, лет за сорок, одна в чёрной
траурной одежде, и двое мужчин такого же возраста.
-Вы остановите нам километра через полтора-два?
-Слюшай, я уже гаваривал, астановка будит толко в Поти.
-Мы хотим походить по берегу в уединении, вдвоем.
  Кондуктор встала со своего места, подошла к Этери и стала
говорить ей по-грузински:
-Такие, как ты, (бозо) блять, позорят всех наших женщин!
Если уж очень захотелось  е....ться, нашла бы себе грузина.
  Пассажиры, женщины вначале слушали, а затем тоже стали
выливать на Этери грязные ругательства.
-Господи, думал я –хоть бы она не заговорила по-грузински!
Они разорвут её на куски.
-Женщина, что вы к ней пристали? Людочка, скажи сама им,
чтобы они замолчали!
-А, что я им скажу?  -стала говорить она мне, а не кондуктору,
-я, хоть не понимаю что они  говорят,  но  понимаю о чём.
96
Меня даже в нашем Киеве, считают грузинкой или армянкой, а
здесь, тем более. Они, наверно думают, что  я грузинка и
осуждают за то, что связалась с русским. Если бы я знала их
язык, то сказала бы им, что неделю назад у нас была свадьба,
а сейчас в свой медовый месяц, нам хочется уединения.
-Гаачере, Сосо. (Останови, Сосо!)
-Слюшай, пачиму ни сказал, что ви наш гост, и у вам, нидила
назад бил свадба?
-Не можем же мы кричать об этом на каждом перекрёстке,
-ответила ей Людмила-Этери.
  Дальше все разговоры велись на грузинском языке, который
мы прекрасно знали.
-Сосо, нам не придётся с тобой поесть свежие хачапури,
которые я купила на вокзале в Кобулети. Я отдам этим молодым
влюблённым, тем более она так похожа на Грузинку.
-Отдай, Маквала. А я отдам, почти полную литровую бутылку
красного домашнего вина.
-А где находится этот Киев? –спросила женщина в чёрном
траурном платье.
-Где-то в России. – ответила ей её соседка.
-Россия большая, -сказал один из мужчин. – Там 12 или
тринадцать республик, таких больших как Грузия, или чуть
меньше. Нет, все они меньше нашей Грузии.
-В России три республики, -сказал второй мужчина. –Белоруссия,
Украина и Молдавия, остальные республики в средней Азии:
Литва, Узбекистан и Казахстан.
-Киев, это главный город Украины, как наш Тбилиси, сказал дед,
с большой корзиной на руках. Киев, Наш сын Нодари, освобождал
от немцев, когда их погнали, там он был ранен и лечился, а
после дошёл до Берлина и там погиб.- и они оба заплакали.
Проплакавшись, он продолжил, -может это наша внучка? Может,
наш Нодари переспал  с украинкой, и родилась эта девочка.
По возрасту, она как раз подходит. Нино, давай часть сладостей,
что  мы  везём внукам, дочериным детям, отдадим им?!
97
-Конечно, отдадим! Открывай корзину Джумбер, хоть ты и зовёшься
молодым львом, а всё равно уже старый, тебе легче будет нести
корзину. А эта девочка даже похожа на нашего Нодари.
-Даже, если это не наша внучка, её всё равно сделал грузин.
Значит в ней течёт наша, грузинская горячая кровь. У кого есть
лишняя сумка? – обратился он к пассажирам.
-Возьми мою. Я уже положила туда хачапури и вино.
-Вот, положите, туда помидоры, варёную картошку и сыр сулугуни,
нам положили в дорогу, но в такую жару совсем не хочется есть, -
сказала женщина в чёрном платье, передавая Нино свёрток.
   Ёп твою мать, подумал я, теперь нам можно неделю жить на
пустынном пляже и заниматься любовью.
-Почему ты не положила нашей внучке чурчхелу?
-Я положила одну нитку.
-Положи ещё две. Там их восемь. Дети всё равно плохо её едят и
сразу набросятся на шоколад. Его тоже положи одну плитку. Трёх
им будет достаточно.
   Мы слушали их разговор, но старались не смотреть на них.
Этери смотрела в окно грустными глазами. Ей, видимо, было стыдно
за весь этот спектакль, в котором главной героиней была она,
не по своей воле. А я, всё время с большим усилием сдерживал
себя, чтобы не расхохотаться. Разве я виновен в том, что юмор
так и прёт, из меня.
   Однажды, в десятом классе, перед самыми окнами нашей
одноэтажной школы, свиньи, в прямом и переносном смысле, стали
заниматься любовью. Кабан уже хорошо проник в нее, и, казалось,
дремал на своей подруге. Кто-то заметил первым, передал второму
и, вскоре всё внимание было уделено им. Учительница тоже подошла
к окну.
-Можно я пойду, помогу им? –сказал я.
-Кому?
-Свиньям. Они  неправильно  стоят  к  нам. Задом. А  я
98
скажу им, чтобы повернулись боком, а то нам плохо видно.
   Учительница выгнала меня из класса и поставила двойку,
а затем директор, воспитывал пощёчинами. Но мне было не
привыкать. Пощёчины от директора и двойки были моими
постоянными спутниками в той далёкой и прекрасной школьной
жизни.
   Кондуктор, Маквала взяла у стариков сумку, подошла к
Этери и сказала:
-Гогона, дивачка, Лиудмила вазми на ваш свадб.
-Зачем? –удивлённо спросила Людмила-Этери.
   Актриса из неё вышла бы великолепная. Так, экспромтом
играть свою роль в спектакле не каждая бы смогла.
-Будити дилат мидови мисяц на пиляж, а потом пит вино и 
кушат хачапури и фрукт.
-Люда, нам же перед поездкой сюда говорили, что кавказский
народ очень гостеприимный и отказываться от приглашений и
подарков нельзя. Этим можно обидеть их. Так что бери, что
дают, -сказал я и улыбнулся Маквале.
   Она взяла сумку и сказала:
-Я знала, что грузины добрые люди, по закону гор, но даже
здесь, в низменной части Колхидской равнины, вы очень добры.
Спасибо вам и низкий вам поклон.
-Бо;льшую половину произнесённого текста, слушатели  не поняли,
но главное поняли, что они хорошие люди.
-Чириз киламитир, я астанавлу, там пиляж чистая, - сказал
водитель Сосо.
   Когда он остановил автобус, а я взял сумку с продуктами у
Этэри и мы уже собрались выходить, бабушка встала и сказала:
-Винучка, можна я буду тиба пацилават?
   Они бросились друг другу на шею и стали рыдать. Это уже
был перебор в этом дорожном спектакле.
   Я вышел из автобуса, повернулся к нему задом и мои плечи
тоже стали вздрагивать, но не от плача, а от хохота.
   Я ещё раз сказал, но не себе, а Господу:
99
-Господи, дай ей силы не произнести ни одного слова
по-грузински, иначе она своими ногами не выйдет из автобуса,
а вылетит ногами или головой вперёд.
   Но она вышла плачущая, а вслед ей дед Джумбер (молодой лев)
сказал по-грузински своей старухе:
-Видишь, Нино, кровь сама подсказала ей, что она наша внучка и
все в автобусе снова заплакали.
   Автобус пошёл, а дед с бабкой стояли у окна и пристально
смотрели на нас.
   Этери, повернулась, помахала им рукой и послала воздушный
поцелуй. Они в ответ сделали то же самое. Целый час Этери не
могла успокоиться и сидела на песке в платье. А затем, там же,
на песке отдалась мне, так же страстно, как тогда в воде,
когда подумала, что я утонул.
   Из этого я сделал вывод. Прежде чем совершать с женщиной
половой акт, нужно довести её до стрессового состояния, но
не до смерти.
   После мы купались, и она плавала, довольно успешно. Один
раз мы отплыли от берега метров на тридцать, но перед этим,
недалеко от берега, метрах в шести, где ноги не доставали дна,
я провёл с ней инструктаж.
-Давай представим, что ты устала, или испугалась, когда тебя
задела рыбка, или началась судорога ноги, то ты сразу спокойно
должна позвать меня и взяться одной рукой за плечо, повторяю,
не за мою шею, как когда мы трахаемся, а за плечо и сказать:-
«нуждаюсь в твоей помощи», а затем плыть рядом со мной, держась
за плечо и работая свободной рукой, помогая мне. Пробуем!
   Только с пятого раза более-менее получилось, и тогда, отдохнув,
мы поплыли. В общей сложности мы проплыли метров шестьдесят,
семьдесят. Её радости не было предела. Она плыла медленно,
спокойно и уверенно, как гусыня рядом с гусаком. Я понял, что
плавать она – научилась.
-Вот теперь я проголодалась. Пойдём я тебя покормлю, мой муж.
Скажи по-грузински, нет, лучше напиши:  я твой муж, по-грузински,
и грузинскими буквами.
100
Продолжение 4 следует.