Непростая история

     Степанида Васильевна появилась у нас  в селе с двумя маленькими дочками где-то в конце 1943 года. Имела она медицинское образование и поэтому поселилась в квартире для медицинского работника при медпункте, где вела прием больных.  Специальность эта имела огромный спрос, потому что почти весь медперсонал  был призван в армию и отправлен на фронт. Удивило еще то, что Степанида Васильевна с ее профессией могла остаться в городе, но она предпочла наше село.  Да и в селе легче было прокормить своих детей. Больных было не так много, но шли они за помощью в медпункт , неся кто яиц от своих курочек, а кто и молочка от своей козы. Тем и пробивались. Девочки ее были двойняшками, но настолько разными, что многие диву дивились. Одна черненькая, с огромными карими глазами, а другая -  огненно-рыжая, с яркими зелеными, всегда смеющимися глазками. В свидетельстве о рождении  стояла дата рождения -  29 октября 1941 года. Эвакуированы они были из Курской области.
     В селе Степанида прижилась быстро. Добрая, скромная,  легкая на руку, умелая и хороший специалист, она пользовалась большим уважением у жителей не только нашего села, но и близ лежащих деревень. И со временем мы забыли, что  она не из наших краёв.

  Близко сдружилась Степанида  с Глашей  Шитовой, живущей неподалеку от медпункта.  Глаша  помогала Степаниде поднимать ее дочек на ноги, подкармливала, давала кое-какую одежонку, из которой вместе шили для девчонок платья. Муж у Глаши  работал  в колхозе трактористом. Зарабатывал хорошо. Жили они справно. Ушел на фронт в августе 1941 года, а в декабре Глаша получила похоронку.
Да и не одна Глаша. Пол села  семей осталось без кормильцев.  Дедам пришлось править колхозом.
Все, что собирали с полей, отправляли на фронт,
Постепенно не осталось и скота, кроме коз. Да и кур осталось по  две-три в хозяйстве на развод. Трудно жили, но дружно. Так и дожили до Победы.

       9 Мая 1945 года над селом звучал радостный смех и горький плач по погибшим, веселый пляс под гармонь  старого Никодима.  Казалось, что село ожило от долгой спячки, и впереди  всех ждет счастливая жизнь.  А затем потянулись будни, такие же серые, голодные и трудные.
 Страна медленно поднималась из разрухи. Самым радостным событием было возвращение фронтовиков домой.  Да и  жизнь не стояла на месте.

                2

            Прошло три года. Шел 1948 год.  Дочки Степаниды пошли в школу. На дворе стоял октябрь, когда неожиданно  почтальон заглянул в медпункт.
-Степанида Васильевна, вам письмо. Из военкомата.
- Из военкомата? Ну да, я же военнообязанная. Может вопросы  какие возникли,- продолжая держать  нераспечатанное письмо в руках, сказала Степанида.
А почтальонка уходить не торопилась. Уж очень ей хотелось узнать, что там, в письме. Ведь это было первое письмо, адресованное Степаниде.
Степанида распечатала письмо и прочитала:

          Кому – Прохоровой Степаниде Васильевне.

Гражданка Прохорова С.В., Вам надлежит явиться в Военный Комиссариат по адресу  у. Ленина, 23, Кабинет № 4 ,  21 октября 1948 года  к  11.00 час.

                Военком – Захарченко В.И.

18.10 1948 г.

- Придется в город завтра ехать, Степанида Васильевна.
Если что, то в 6 часов утра я еду за почтой. Могу подвезти,- сказала почтальонка.
-Спасибо. Наверное, придется ехать с вами. Больше никакого транспорта нет. Лошадь председатель не даст.
Заодно медикаменты получу.
      Почтальонка ушла разносить почту, а Степанида направилась к  Глаше.
- Глаша, сможешь завтра присмотреть  за моими ? В школу я их собрать успею.  Ты только встреть и покорми.
- Конечно смогу, Стеша. Не беспокойся. А ты куда собралась?
- В военкомат вызывают. Ума не приложу, по какому вопросу. На учет встала вовремя. На фронт не взяли из-за беременности и дочек. Документы в порядке. Гадать не буду. Завтра все выяснится.  Медикаменты еще получить нужно по разнарядке. Заодно их получу. Лишний раз в город не  надо ехать.
- Езжай, не волнуйся, все будет в порядке. Девчонки твои, как дочки мне.  На глазах росли.  Вернешься, наверное, поздно. Я их и спать уложу.
  Наказав дочкам слушаться  Глашу, Степанида  приготовила   все, что нужно для поездки в город.

                3
До города добрались к 10 часам. В военкомате Степанида была ровно в 11 часов, как  указано в повестке.
В кабинете  сидел  седой майор с протезом вместо левой руки.  Степанида вошла в кабинет.
- Здравствуйте. Я по повестке.
Она протянула повестку майору. Прочитав ее фамилию, майор внимательно на нее взглянул и сказал:
-Да, да. Я ждал вас. Присаживайтесь.
И указал на стоящий рядом со столом стул.
Степанида села. И почему-то сразу на нее нахлынуло волнение, и даже безотчетный страх. Во рту пересохло.
Майор видимо понял ее состояние .
- Не волнуйтесь, Степанида Васильевна. У нас к вам несколько вопросов.
Прохоров Георгий Иванович ваш муж?
-Да. Ушел на фронт в июле 1941 года. Похоронку получила в сентябре. Что-то случилось?
Да,  тогда была неразбериха, так получилось, что кто-то видел его убитым. А на самом деле он смог вырваться из окружения и воевал в партизанском отряде. Погиб в 1943 году под Киевом. А награда тогда его так и не нашла.  Его  медаль «За отвагу» я вручаю сегодня вам.
Майор достал из сейфа коробочку с медалью и протянул Степаниде. А она как сидела, так и осталась сидеть. Силы оставили ее, слезы градом катились из глаз.
-Вы извините, что поздно вручаем.  Ведь вы эвакуировались  из Рыльска тоже в трудное время. Долго не могли вас отыскать. Документы сгорели. Хорошо, что нашлись ваши бывшие соседи и жители, знавшие вас. Вот одна из них, которая тоже очень упорно искала вас все это время, и помогла нам найти вас. Это Климова Зинаида Алексеевна. Знаете такую?
Степаниде показалось, что ее сильно ударили по голове тяжелым предметом. Майор, увидев, как побелела ее лицо, налил быстро воды в стакан из графина и протянул ей.
-Что с вами? Вам плохо?
- Нет, нет. Ничего,- тихо промолвила Степанида.
- Степанида Васильевна, гражданка Климова очень просила нас посодействовать о встрече с вами.
- Но я не могу  сейчас ехать в Рыльск.
- А вам не надо никуда ехать.  Зинаида Алексеевна сейчас находится в нашем городе в военном госпитале.
Я вас очень прошу о встрече с ней. Мой шофер довезет вас до госпиталя.  Он в курсе и ждет вас внизу у поста.
             Еле поднявшись, Степанида  попрощалась и пошла к выходу.  А в голове билась одна мысль:
- Не отдам. Ни за что не отдам. Так сразу и скажу. И уйду.
        Шофер помог ей сесть в машину.  До госпиталя  они доехали за двадцать минут.
- Я вас подожду и доставлю к почтовому отделению, как приказал товарищ майор. Вы ведь едете домой с почтальоном?
- Да. Спасибо.
На ватных ногах она вошла в здание госпиталя. Подошла к дежурной медсестре.
- Здравствуйте. Мне сказали, что меня ждет  Климова Зинаида Алексеевна.
Дежурная слишком внимательно посмотрела на Степаниду.
- Ваши документы, пожалуйста.
- Вот паспорт.
Записав в книгу посещений данные Степаниды, сказала:
- Пойдемте, я провожу вас до палаты.
Они поднялись на второй этаж и подошли к палате № 12.
- Я не знаю, кем вы ей приходитесь, но прошу ее не расстраивать. Тем более, что помочь вы ей ничем не сможете. И долго не задерживайтесь,- попросила медсестра.
      Медсестра ушла, а Степанида все стояла и стояла у двери палаты. Набравшись духу, она открыла дверь и вошла в палату. Ту женщину, к  которой она шла, она узнала сразу по волнистым ярко-рыжим волосам , в беспорядке разбросанными по белой больничной подушке. Степанида подошла к кровати. Больная  лежала с закрытыми глазами.  Очень худое лицо было таким знакомым, таким родным и таким ненавистным в этот момент. Но вот веки задрожали,  больная открыла глаза и, увидев Степаниду, вздрогнула .
- Ты? Тебя нашли! И ты согласилась приехать ко мне?
- Как видишь, я здесь.
- Спасибо, Степанида.
- Не нужны мне твои спасибо. Я сразу хочу тебе сказать..
- Подожди, не говори ничего. Я тебя прекрасно понимаю. Понимаю, ЧТО ты мне хочешь сказать.
Но я тебя позвала не за тем, о чем ты думаешь.
Извиниться я хочу перед тобой за то, что сделала. Но не могла я тогда поступить по-другому. Не могла я находиться в тылу, когда Сергей уезжал на фронт. Я там нужна была, понимаешь?  Да, я подло поступила, не оставив даже записки. Но  ведь ты и так догадалась, кто тебе  подкинул дитя. Дочка – то родилась копия я. И рожала я не в роддоме, а у бабки Филимонихи. Кроме неё , никто не знал об этом. Доказательств- то у меня никаких не осталось. Убили Филимониху.
И ты не переживай, не расстраивайся. Умру я скоро. Гангрена у меня началась. Поэтому и искала тебя прощенья попросить. И сама бы к тебе прийти я не смогла.
         Зинаида откинула одеяло и Степанида ахнула.  Вместо ног  на простыни лежали перебинтованные две культи с просочившейся  сквозь бинты кровью.
- Сергея раненого выносила с поля боя. Снаряд разорвался рядом. Его насмерть. Мне оборвало обе ноги. Первые операции прошли нормально. А потом не убереглась. И вот- гангрена.
      Степанида со стоном опустилась рядом с койкой .Слезы  душили и вырывались наружу.  Она обняла Зинаиду,  и обе женщины  разрыдались. Степанида гладила  волосы Зинаиды и что-то говорила- говорила- говорила.  В палату вбежала медсестра и  дежурный врач. Оказывается, плакали все , лежащие больные в палате. И это было слышно на всем этаже.
Успокоив всех, врач сказал:
- Посетителей прошу удалиться. Больным нужен покой.
Степанида поднялась с колен, бережно укрыла Зинаиду одеялом.
-  Я к тебе завтра приеду с дочкой, Зина.
И пошла к выходу.


                4

Домой они вернулись с почтальоном затемно.  Глаша уложила девчонок спать и ждала Степаниду.
- Ну как съездила? Зачем вызывали в военкомат- то?
А ты чего такая бледная?  Что случилось?
- Ох, Глаша, случилось. Вот теперь думу непростую думаю.
- Что еще за думу? Давай рассказывай.
- Да рассказ-то не простой. И время уже позднее. Домой тебе пора.
- Ничего, подождут. Времени до утра еще много.
-  Тогда начну с самого начала.
Замуж я вышла за своего Георгия в январе 1941 года. Жили хорошо. Почти сразу получили квартиру однокомнатную. Забеременела. Мечтали о сыне.
А тут война. Георгий отвез меня к родителям в деревню, а сам – на призывной пункт.  Приехал попрощаться. Как ушел, так ни одной весточки и не было от него. Родители пожилые. Очень переживали. Свекровь умерла в августе. Только похоронили, заболел свекор.  Да и ушел вслед за женой в начале октября. Я на сноснях уже была. В конце октября должна была родить.  До родов еще вызывали  в военкомат.  Тогда всех с медицинским образованием  забирали на фронт.
В деревне познакомилась с девчатами – Зиной и Клавой.
Зина жила с бабушкой.  Большая любовь у нее была с Сергеем Горским.  Везде вместе были. Клава тогда мне сказала, что они даже вместе ездят в город на какие-то курсы. Вроде Зина – на медицинские, а Сергей – на радиста.
 Я тогда первая и заметила, что Зина беременна. Но на ее пышной фигуре это  почти не проглядывалось. Спросила ее напрямик, а она засмеялась и отмахнулась.  Однажды  прибежала Клава и сообщила, что  у  Сергея повестка на 28 октября,  а Зинку найти не могут. Куда запропастилась, неизвестно. Сергей очень переживает.

         Ночью 27 октября я проснулась от  того, что кто- то очень громко постучал в окно.  Выглянула- никого. Открыла входную дверь и остолбенела. На крыльце  стоит большая  сумка. И  никого вокруг. А из сумки – писк. Сразу догадалась, что там ребенок. Занесла сумку в дом. Достала сверток. А там только что видимо родившееся дитя. Даже  ладом не обработанное. Девочка. А волосики рыжие-рыжие.  Ну, думаю, завтра найду Зинку и отматерю. Дома видимо рожала. Вот ведь дурная голова. Хорошо, если все в порядке.   Проверить ее надо будет.
 Помыла девочку, завернула в припасенные для своего дитя пеленку и одеяло, дала попит водички. Она уснула. А у меня,   видимо от  всего происшедшего, начались схватки.  Ох и пометалась я по избе. Ехать уже не могла, оставить Зинкино дитя тоже не могла, сходить за Зинкой  была не в силах. Так и родила 29 октября дома. Помогло медицинское образование.   А через день пришла попрощаться Клава.
Она мне и сообщила, что Зина ушла на фронт вместе с Сергеем.  А она едет на курсы радисток.  Поздравила меня с двойней. И я ничего ей не сказала про подброшенное дитя.  Окрепнув немного, я зашла к Зининой бабушке Ольге. И поняла, что она тоже ничего не знает. Так я и осталась с двумя малышками на руках в то страшное для всех время. Мытарства, эвакуация, голод, холод – все пережили.  Выросли дочки. Вашим сельчанам и тебе, Глаша, спасибо.
-  Да, история!- зябко передернула плечами Глаша.  Вот почему девчонки такие разные  и внешне и по характеру. Но ты ведь не скажешь Рае, что она тебе не родная дочь?
- Придется сказать, милая Глаша.
- Зачем? Кому это надо? И девчонке лишнее горе.
- Виделась я сегодня с Зиной. В госпитале она, в городе.
- Боже мой! Что теперь будет?
- А ничего не будет, Глаша. Хотела я завтра с Раечкой к  ней ехать, показать ей дочку, да надумала сделать по – другому. Я ее сюда привезу. Бог даст поправится.  Я все- таки медсестра. Да и  Евдокия травками поможет.
Умирает она, Глаша. Ноги на войне оставила. И гангрена началась.  Тут  в доме и познакомится со своей дочкой.
- Глаша смотрела на Степаниду,  как на чумную.
- Ты что, Стеша, с ума сошла. Сами перебиваетесь еле-еле. А тут лишний рот, да еще с такой болячкой.
- Может и сошла, Глаша, но по- другому не смогу.
С такими думами обе  так и не уснули до утра.

                Эпилог.

Уже нет очевидцев этой давней истории. Но где-то живут дети и внуки девочки Раи, которые  знают, что у них было две бабушки и обе родные - преродные.