Глава 12. В объятьях...

 Владим очнулся. И даже еще не открыв глаза, почувствовал, как кто-то или что-то несет его в объятиях своих цепких когтистых рук. Причем несет очень быстро, о чем говорили частые и быстрые встряхивания тела, которые случаются при быстрой ходьбе широким шагом.
- Варлон, - первое что мелькнуло в его мозгу, заставив Владима напрячь все свои мышцы и дернуться.
Хватка сжимавших бока пальцев тут же пропала, и сердце Владима едва не выпрыгнуло из горла. Неприятные ощущения свободного падения, необычно стремительного на этой планете поглотили и тело и мысли Владима. Но, несмотря на то, что он был не в силах сейчас сколь-нибудь логично думать, подспудно все же сообразил, что что-то в этом падении не так.
А не так – было то, что он слишком долго падал. Даже если взять в расчет рост самого гигантского из виденных им варлонов, то все равно, он, Владим, не успел бы и глазом моргнуть, как очутился бы на земле. Но это не происходило.
Рефлексивно открыв глаза, он былготов закричать от испуга, но страх парализовал связки и из горла вырвался лишь воздух. ИЗ открытого рта не вырвалось ни единого звука.
Слаборазличимая в утренних лучах поверхность планеты неслась навстречу, с каждой секундой становясь все более отчетливой. Но до нее в любом случае оставалось тысячи полторы метров.
Свист крыльев, рассекающих воздух и нечленораздельный гортанный крик неизвестного существа раздались откуда-то сверху и быстро приближались к продолжавшему падать Владиму. Нечто похожее на ископаемого ящера или, скажем, на какого-то сказочного дракона, падающим булыжником, вот уже пробив облако, настигало своего пленника.
Поджав крылья, вытянув вперед голову на длинной шее, с зубастой пастью, растопырив когтистые лапы, дракон охотился за добычей, стремительно пикируя на свою жертву.
-А -а, - только и смог произнести Владим, почувствовав боль от сжавшихся на его боках пальцах. Объятия ящера были настолько сильны, что грудная клетка мгновенно сжалась, вытеснив из легких весь объем воздуха, настолько, что кричать было уже нечем. И Владим так и остался с безмолвной гримасой перекошенного больного лица и широко открытого в немом крике рта. Ящер же несколькими взмахами планероподобных крыльев вышел из пикирования и стал быстро набирать высоту, словно желая побыстрей укрыться в облачности.
Если бы Владим мог в те ужасные моменты соображать, он скорее всего, представил бы себе картину, как ящер приносит его в свое гнездо и отдает детенышам в качестве игрушки, либо, разорвав его на части, подает в качестве обеда.
На трезвые, взвешенные рассуждения у Владима не было ни сил, ни времени, ни воли. Скорее машинально, инстинктивно, нежели осмысленно, он продолжал вырываться из цепких когтей дракона. Но, пока, к сожалению, безуспешно.
Сделав несколько плавных парящих кругов над вершинами кобальтовых пиков, ящер, вопреки логике, не спланировал ни к одному из нескольких десятков гнезд, оседлавших самые макушки горных пиков. Он соскользнул через левое крыло вниз и перейдя в крутое пике устремился к практически отвесной стене. Со стороны могло показаться, что он несется навстречу к своей погибели и вот-вот распластает свои крылья на окровавленных камнях. Как это ни странно, крылатое чудовище не помышляло и о гибели. За несколько секунд до неминуемого удара о камни, оно сложило крылья и плотно прижав их к телу, подобно метко брошенному камню, влетело в узкую расщелину – единственную в этой огромной монолитной стене.
Сумрак ночи, слабо освещаемой двумя тоненькими серпами лун, вдруг сменился ярким светом. Жесткие прямые лучи, явно искусственного освещения, ослепили и Владима и его крылатого хозяина. И если первый из них лишь зажмурился, не в силах вырвать даже рук из когтей зверя, то ящер пронзительно закричал, встал на дыбы и трясясь в конвульсиях, ослабив хватку, упал наземь, придавив собой пленника.
- А-а! Чертова махина!  - чувствуя каждым мускулом как на нем сотрясается огромная крылатая тварь, сдавленным голосом прохрипел Владим, приоткрывая глаза.

Это было нечто одновременно похожее на зоопарк, музей, склад и концлагерь в одном лице. В Разделенных на ячейки-вольеры пространстве огромного ледяного поля, помещались коконы различной формы, цвета и размера. Меж ними в широких проходах, прохаживались парные патрули Варлонов, вооруженных тяжелыми мечами и чем-то, напоминающим баллонные огнетушители.
Сколько было там, да и внизу коконов, Владим был, конечно, не в силах оценить, но явно не тысяча, и даже не десять…
-Это конец? Теперь меня на корм? Или просто смерть? – наблюдая картину безбрежного, замерзшего озера, усеянного Варлонами и их творениями, Владим задумался о своих перспективах, склоняясь к последней версии (в желании своем).
Варлоны, легко отпихнув ящера, бесцеремонно встряхнули Владима и приложили Владима к лежащей у их ног идеально гладкой, будто специально отполированной каменной плите. Их верхние конечности раздвинули в стороны руки и ноги пленника и Владим спиной почувствовал холод, исходящий от твердого копыта варлона.
Множество игл нестерпимой болью пронзили все тело, особенной сильной болью отзываясь в конечностях.
- А-а! Да что ж вы мучаете-то меня, убейте сразу, - взмолился Владим.
Варлоны, не понимающие языка землян, остались глухи к его мольбам. Они лишь подняли пленника с плиты пыток, перевернув его вверх лицом, вновь распластали его тело на поверхности плиты. И вновь иглы. Вновь – стоны и крики.
Зачем Варлоны так пытали его, Владим не мог понять. Они не пытались не только задавать вопросов, более того, они не пытались даже установить никакого контакта. Двое варлонов, подобно конвеерным автоматам манипулировали с телом своего пленника так, словно это был не живой человек, а какой-то манекен.
Наконец, покончив с «иглоукалыванием» Варлоны намного аккуратнее подняли Владима, у которого от боли затуманилось сознание и он матерчатой куклой повис на «руках» Варлонов. Осторожно, словно боясь его полуобморочного состояния, конвоиры медленно двинулись по лестнице, ведущей вниз к ледяному полю.
Очнулся Владим от того, что болезненно ноющее тело охватил холод и пробирающий до костей ветерок. И он каким-то седьмым чувством, ощутил на себе чей-то взгляд.
- О, Боже, - только и смог выкрикнул Владим, стоило ему открыть глаза.
В его глаза, прямо в упор, из под нависших седых  бровей смотрели большие карие глаза. А в лицо дышал большой рот, его обрамленные шрамами губы утопали в глубоких морщинах старческого лица. Совершенно реальное человеческое лицо древнего старца заслонившее собой весь обзор, придвинулось настолько вплотную, что едва ли не касалось лица Владима, обдавая его своим тяжелым дыханием.
В первый момент Владиму показалось было, что перед ним зеркало, и лицо старика – это уже его лицо.
- Неужто это я? Так постарел?
Но его «отражение» моргнуло, и отодвинув голову, отдалилось от пленника, который был стреножен коконом так, что не смог бы и ухом пошевелить.
- Старик? Ты зачем здесь?
Старик хоть и понял смысл слов Владима, промолчал. Лишь на одно мгновение по его лицу пробежала волна эмоций, после чего его лицо вновь надело свою восковую мертвенно-бледную непроницаемую маску.
Старик еще какое-то время поразглядывал Владима, потом как бы невзначай коснулся его руки и наощупь попробовал ее мышцу. Потом он развернулся и направился к выходу, вслед за выходящими из помещения Варлонами.