Там холодно. 5

5
Костер уже во всю пожирал верви и освещал поляну. Ветер куда-то умчался и уже долго не появлялся здесь, что было очень кстати. Ветви трещали в огне и дарили тепло, отдавая себя целиком. Четверо ребят сидели вокруг костра болтая без определенных тем. Мороз почти не ощущался, только слегка покусывал пальцы. С телефона Андрея весь вечер играли лирические One Republic. Музыка создавалась общая: от телефона, от разговора друзей, от дуновения ветра, от треска костра, от природы. Всё окружение сливалось в прекрасную гармонию, оставляя позади всё ненужное, которое всегда плетётся за людьми по жизни. В этой ночи были только удовольствие, отвлеченность и расслабление. То состояние, которое можно было получить, только выйдя за рамки обычного. Посиделки дома с теми же радушными компаниями в уютных обстановках, конечно, тоже были неплохи, но они были слишком искусственны. И эта искусственность постоянно стояла поперек горла.

- Аня, сколько тебе лет?
- Вика, тебе наш глинтвейн уже голову снёс? Как ты можешь не помнить, сколько мне лет!

Вино, что несла с собой Кристина, было превращено в пародию на глинтвейн. Горячий и крепкий напиток, приготовленный в котелке и разлитый по кружкам, согревал изнутри, немного охмеляя сознание. Но не от этого Вика задала это вопрос.

- Ну давай, сколько тебе лет?
- Двадцать два…
- И мне.
- Да, я это знаю!
- Ха-ха-ха! – Вика посмеялась, выдохнув из своих лёгких очередной клуб сигаретного дыма. – Можешь сказать, что ты здорово прожила эти годы? Что сейчас ты чувствуешь себя «на месте»?
- Я не знаю… Да! Кажется, я не о чем не жалею. Я много где побывала, учёба мне нравится, и подработка тоже. У меня есть вы, засранцы. К чему ты это?
- Не знаю. Мне вот до сих пор жаль, что я не купила ту пиццу, когда мы были в Будапеште.
- Аха-ха! Это единственное, что тебя тревожит в жизни?

- А что ещё должно волновать? – Андрей вмешался в разговор, уже затушив свою сигарету. – Из всех своих псевдопроблем самой трудной бы я назвал выбор пиццы. А уж если бы у меня был такой косяк, как у Вики, то вообще бы с ума сошел. Ты, кстати, почему её тогда не взяла, я забыл?
- Это был последний день, и я бы не успела в музей.
- Ха-ха, твою, как это глупо! Аха-ха!
- Спасибо, поддержал!
- И много интересного ты узнала в этом музее? Там было весело, да? Не сомневаюсь. К чёрту музеи. Я в них на том свете похожу. Не раздумывая бы на твоем месте пошел с ребятами на пиццу. В совершенно новом городе, далёком от твоего родного гнезда, лучший способ прочувствовать всю атмосферу – эту ощутить её, мать твою! Мне лично не так интересно, что было с вашей Венгрией в прошлом. Я же в ней сейчас! Про становление этой малышки я почитаю как-нибудь в старости в википедии. А сейчас бы я пожил её современностью, хотя бы день.

- Я за! – Кристина подняла руку.
- Я тоже! – Аня.
- И я. – Андрей.
- И я. Ну вот не думала я тогда! Вот теперь и вспоминаю портрет короля…

Все дружно рассмеялись.
 
- Возможно, в будущем, когда мы станем скучными взрослыми, мы будем думать совсем иначе о всех этих вещах. Но это уже не наши проблемы, а нас из будущего.
- Точняк!

Андрей вскочил с места, взял телефон в руку и начал танцевать, подпевая «Love Runs Out». Он корчил рожицы, делал безобразные движения руками и ногами. Изо рта вырывался пар, рожденный внутренним жаром.

- Аха-ха! Ты точно безумец!
- Неа, это вы скучные!

Девчонки смеялись и аплодировали весёлому танцору. Беззаботность полностью пропитала тела. Всё это было похоже на сцену из какого-нибудь фильма, где играла музыка, а видео было замедлено, со сменой фокуса от танцора к огню.

Прошло некоторое время. Все четверо лежали на пляже, на ковриках, и смотрели на небо. Вика с Андреем курили, музыка уже не играла.

- Как думаете, - Кристина нарушила молчание, - почему люди не могут просто взять и подняться туда, на верх. Без всей этой сложной астронавтики. Просто захотел – полетел на летающем автобусе на орбитальную станцию, потусил там в баре и обратно на летающем такси, потому что автобусы не летают ночью. Было бы здорово.
- Видимо, не заслужили мы такой роскоши. Может, какие-нибудь Высшие силы лишили нас такой возможности, когда увидели, какими сволочами стали люди. – Аня задумчиво смотрела на звезды. – Убивают друг друга, убивают природу. Хотя, что там природу, сами себя губят. Человечество вымрет, а природа восстановится и будет дальше существовать в своей гармонии. Животные будут царствовать, есть траву, есть друг друга, для удержания баланса. Озоновый слой некому будет разрушать, парниковые эффекты парить будет некому. Человечество – лишай на теле планеты. А если Вселенная захочет сделать перезагрузку, то бросит на Землю огромный метеорит. Или ползунок на регуляторе температуры Солнца поднимет, и сгорит тут всё. В любом случае, через время всё восстановится. А Вселенная даже не заметит, что каких-то пол миллиона лет на Земле был такой человек-разумный. И на столько он был разумный, что погубил сам себя. Ещё версии?
- У меня есть. – Настала очередь Андрея. – Я думаю, что мы не летаем в космический бар на космическом автобусе потому, что там холодно.
- Холодно? И только?
- Ага. Там холодно. Мы сейчас лежим, а на градуснике минус пять. В это же время в какой-нибудь Арктике может быть минус шестьдесят. И это на самой земле. На уровне головы человека. А выше ещё холоднее. Кто-то, кто проектировал Вселенную, или даже просто человека, сделал наверху холодно. Чтобы мы туда не добрались и не погубили ещё что-нибудь. А ещё этот кто-то и подразнить нас умудрился. Он, она, оно, не важно, он сделал то, что наверху, невероятно красивым. Чтобы мы смотрели туда и осознавали, что не можем соединиться с прекрасным. Он сделал красивой Землю. Но теперь этого мало. Человек видел уже все красоты Земли. А человеку всегда мало. Когда он достиг вершин и что-то покорил, ему нужна следующая высота. И вот мы смотрим на небо, изучаем Космос с помощью науки, чтобы попытаться увидеть ту красоту. Нам мало Земли, нам уже нужен этот гребаный Космос. Но Великий Создатель это предусмотрел. И теперь, что мы можем, так это пытаться увидеть недоступную красоту, противясь грязи, которую сами и создали. Но мы не видим даже одного процента Вселенной. И никогда не увидим. Там слишком холодно, чтобы мы ездили и смотрели…

После этого рассуждения наступила долгая тишина. Все лежали и обдумывали услышанное. Кто-то жевал «сникерс», шурша фантиком. Андрей поджег ещё одну сигарету и сделал глубокую затяжку. Дым вырвался изо рта, на пару секунд закрыв небо. Но быстро рассеялся и исчез в воздухе.
Утром ребята убрали свой лагерь, собрали мусор, вещи и отправились на станцию.
Всё шло своим чередом. Наверху было всё так же холодно.

© #ilar 2017