Круг ведьм. Глава 1

      Меня всегда завораживало и в то же время пугало всё то, что связанно с волшебством и мистикой. В жизни родные и друзья, смеясь, называют меня ведьмочкой, но это лишь шутки. Как бы сильно я не мечтала перейти за грань простой человеческой сущности, все мои попытки в этом направлении всегда были тщетными. Одно время я даже до оккультных наук опустилась, но, поняв, что это направление меня больше пугает, чем восхищает – забросила его и спалила на заднем дворе всё, что было у нас в доме связанное с ним... Иногда мы с друзьями в школе любим посмеяться над особо впечатлительными особями. В основном, это я делаю вид будто проклинаю кого-то и мы смеемся над их реакцией. В этом, конечно, немаловажную роль сыграли слухи, ходившие обо мне и в моём и районе, и в школе. А однажды мы делали что-то подобное в парке, и одна бабушка даже святой водой облила меня. На её удивление я тут же не сгорела...

      А вчера мы с друзьями вышли на новый уровень. Начитавшись в инете статей о становлении ведьмой, они предложили мне спор. И вот, сегодня, тёмной ночью, собрав свой походный рюкзачок, я собралась провести обряд. Единственное, что было тяжело при приготовлении к нему – это находить нужные ингредиенты, но с этим помогли пацаны с нашей группы. Прошла мимо зеркала и как всегда увидела скелета обтянутого черной теплой туникой и лосинами в полосочку, джинсовой куртке и в кроссах. И когда я наберу хоть немного веса? Надо ещё корни подкрасить, а то снова мой блондинистый показывается...

      На улице стояла глубокая ночь, и потому с дома выходила на цыпочках, дабы родители не услышали. На спине рюкзак, а в нём: чёрный платок, зуб Васькиного кота (он у него как раз болел), его же клок шерсти, острый нож, сделанный отцом Лары, тринадцать красных и столько же зеленых свечей, белое перо нашей Рябы и тринадцать жёлтых монет (утром у мамы выклянчила). В руках я несла лопату.

      — Пс, — услышала я, выходя за ворота.

      Оглянулась по сторонам – никого, только решила пойти дальше, как из кустов у дома вылезла голова Лары.

      — Всё взяла? — прошептала она.

      Показав ей, чтобы молчала позвала за собой, и из кустов тут же вылезла чуть ли не вся наша шайка. Не хватало только Толика и Вована. Закатила глаза и решила, что выскажу всё, что думаю, когда отойдём подальше от дома. Когда мы отошли от последнего дома метров на десять, за которым начиналась пустошь, я остановилась и повернулась к ребятам.

      — Ну? Я слушаю, — проговорила им, и те сразу потупились на носки своих ботинок.
      — Юль, нам же интересно! — проговорила Катька.
      — Ну, допустим, вас я с собой могу взять, но парней – нет! — зашипела я на них.
      — Ладно-ладно, — протянул Серый, — мы тут Вас подождём, идите.

      Строки в инете гласили, что место для ритуала может быть любым, главное, без людей и животных крупнее мыши, поэтому я выбрала пустошь у обрыва недалеко от нашего дома. Когда подошли к нему, я попросила девочек дальше не идти и вообще, желательно, чтобы они вернулись к парням, но те уперлись и пришлось терпеть их присутствие. С другой стороны – это всего лишь дурацкий спор, а не настоящий ритуал. Подойдя к обрыву, оглянулась, – никого нет. Значит, можно приступать. Честно, не уверена, что из этого всего что-то получиться, но верить надо, а то как же… Волосы у меня уже были готовы – распущены, осталось раздеться, что я и сделала, а дальше повязала платок на голову. Да-а-а, видели бы меня мама с папой… Позвали бы священника на помощь!

      Начала я, в общем, по памяти читать заговор по среди круга из свечей:
      «Кобыла чёрная заржала, силу мне свою отдала, птица стремительно летела, волю мне свою передала, камень безмолвный лежал, спокойствие мне своё подарил. Как зима на землю приходит, как весна землю оживляет, как лето землю украшает, как осень землю плодами покрывает, так и я могущество обретаю, ведьмину душу свою пробуждаю. Пусть сила мне истинная откроется, пусть воля людская и звериная мне покорится, пусть стихия предо мною склонится, пусть бестелесные твари мне подчинятся. Ведьмой себя нарекаю, духов небесных в свидетели призываю».

      Теперь сняла платок и расстелила его перед собой. Срезала ножом локон с левой стороны головы и бросила волосы на платок. Туда же положила перо, клок шерсти и зуб. Каждую монету нужно заговорить по отдельности, что я и сделала, проговорив над каждой: «Ведьмой называюсь, от грехов откупаюсь, силы могущественные себе на службу ставлю». Все их сложила в платок и завязала его. Осталось закопать всё это добро под берёзой.

      Дерево росло у самого обрыва. К нему подходить я не боялась, так как места эти знала, как свои пять пальцев! Свечи тушить не стала, чтобы было видно хоть немного. Земля здесь всегда была хорошей, хоть и после летней засухи, но вчера был дождь, потому копать было вообще легко. Решила, что надо как можно глубже сделать ямку. Наконец, меня всё устроило, и я бросила в яму свой платок со всем причитающимся. Только он пока падал, зацепился за что-то и перевернулся. Пришлось одной рукой держаться за тонкий ствол берёзы, а другой лесть переворачивать. Можно, конечно, и так оставить, но, а вдруг я тогда буду неаккуратной ведьмой? Моя нога начала скользить в обрыв и потому решила, что будет лучше если лягу на землю и так потянусь доставать. Сколько ж я выкопала-то? Поняла, что всё ещё не достаю рукой до платка и немного подвинулась. Мои ноги уже начали свисать в обрыв, но я не боюсь, ведь знаю, что обвалов тут давно уже не бы-ы-ы-ыло-о-о-о…

      «Мамо-о-о-очка-а-а-а…» было моей первой и последней мыслью во время полёта во тьму.

                * * *
      — Мара-мара ура тэрбер, мара-мара ура тэрбер, — было первым, что я услышала, придя в себя и, пожалуй, единственным. Все звуки мира действительно будто пропали, а они должны были быть, ведь открыв глаза и увидев звёздное небо, я убедилась, что до сих пор ночь, и по крайней мере звуки сверчков должна слышать, но в голове набатом продолжала бить непонятная мне фраза. Причём будто исполняемая женским хором.
      — Прими дар свой и подчинись судьбе! — перекричал все остальные голоса лишь один, и будто зачарованная я прошептала в ответ «Принимаю».

      Глаза тут же ослепило ярким свечением, но всего на мгновение, а потом мир взорвался. Взорвался бурей красок и цветов, будто я всю жизнь спала и только сейчас поняла где живу. Перед глазами плыли картинки с изображенными на них незнакомыми мне женщинами. В памяти возник образ летящей меня в обрыв и ритуала, который провела накануне. В один момент всё остановилось и я услышала галдёж каких-то женщин в чёрных мантиях.

      — Да здравствует тринадцатая! — проговорила одна совсем старым голосом, подойдя ко мне одна из них.
      — Что, простите? — не замедлила поинтересоваться я. — А что, собственно, происходит?
      — Тринадцатая, ты не можешь говорить до рассвета! — перепугано воскликнула женщина. — До встречи!

      Она махнула рукой, и все женщины, как одна, повторили за ней и исчезли. А вот теперь реально не понимаю что происходит!
      Наконец, перестав валятся на земле, я поднялась чтобы рассмотреть место где нахожусь, а была я всё у того же обрыва и всё у той же берёзки. Только ямка, которую я так старательно рыла, уже закопана. Неужели всё-таки получилось? Внезапно из кустов ко мне помчались девочки.

      — Ты как? — начала трясти меня Лары. — Жива? Как ты выбралась?
      — Что? — не понимая о чём она, я попыталась поднять свою одежду, чтобы одеться.
      — Та ты чего? — спросила уже Настя. — Ты ж только что в обрыв свалилась, а не успели мы и кинутся за тобой, как ты уже под берёзой лежишь...
      — Наверное, вам показалось, — вспомнив, как свалилась, сказала им, — я просто пыталась перевернуть платок, а то он не так в яму упал, а потом, устав закапывать, легла на спину, чтобы отдохнуть.

      Подруги, облегчено вздохнув и согласившись с таким раскладом событий, помогли мне одеться. Домой добирались быстро и тихо. Парни, встречающие нас у крайнего дома, увидев, что я вся в грязюке, поверили, что провела ритуал. И спрашивается, как то, что я грязная, связывается, по их мнению, с самим ритуалом? Но, главное — я выиграла спор, а это значит, что полгода я без домашки! Теперь за меня её будут решать по очереди эти олухи! Ха! Вот так вот. Свобода — наше всё.
      Приняв дома душ, пытаясь при этом не разбудить родителей, а то у меня же постоянно что-то из рук валится, я легла на кровать и тут же отключилась...

      Мне снился странный сон. Таких я раньше никогда не видела.
      Я стояла в огромном бальном зале в пышном белом платье и кого-то ждала. От ожидания мои руки покрылись холодным потом, а сердце билось всё взволнованней. Но вот открылась огромная деревянная дверь с резными позолоченными узорами на ней, и в зал вошёл он. Весь такой сиятельный, в белоснежном костюме и с распущенными тёмными волосами. Он подошёл совсем близко и одарил легким поцелуем, от которого все мои переживания вмиг улетучились. Он отстранился и посмотрел мне прямо в глаза своими темно-карими, которые иногда казались мне чёрными, как ночь... Я легко улыбнулась ему, и тут его взгляд изменился. Меня бросило в дрожь от этого. Передо мной стоял опытный хищник, который наконец загнал жертву в клетку. Я попыталась убежать, но его рука, лежащая у меня на талии, лишь крепче прижала меня и в следующий момент мой живот пронзила боль. Меня отпустили. На животе была резанная рана, из которой сочилась алая кровь, окрашивая платье. Я в последний раз посмотрела на того, кого любила, но увидела лишь его спину.

      Проснулась я в холодном поту. На сердце было и пусто, и больно. Чувство, будто меня предали, но это был всего лишь сон! Очень реалистичный сон... Схватив со стола резинку для волос, бросилась в душ под холодные струи. Они немного успокоили, но волнение и печаль всё равно заполняли всю мою душу. Выйдя с душевой кабинки, я уставилась в зеркало. Как и всегда, худая до боли в глазах... Ещё и эти редкие волосы, собранные сейчас в хвост. Психанув, сняла одним резким движением резинку и помотала головой.
      Спускаясь на кухню, я уже не могла вспомнить лицо того человека из сна, только его уходящий вдаль силуэт и своё разбитое сердце. Проходя мимо окна в коридоре, обругала себя за то, что так рано проснулась. Даже солнце ещё не взошло, а часы на кухонном столе показывали полчетвертого утра... Заварила кофе и сделала в микроволновке пару горячих бутеров со своим любимым сыром. Села за стол и посмотрела в окно. Уже начало светать, и было видно силуэт соседского дома, что находился напротив нашего.
      Странно всё... Вчера я едва не умерла, и походу меня спасли какие-то странные тётеньки. Но, как я поняла, девки их не видели... Теперь ещё и этот сон, учитывая то, что мне уже год, как вообще ничего не снится! В голове тут же возник образ белоснежного платья и следов крови на нём. Аж мурашки по коже прошли, а в следующий момент я и вовсе, вскрикнув, подпрыгнула с места. Пропел петух, и тут же перед моим окном появилось несколько фигур в чёрных балахонах. Центральная скинула капюшон, и я увидела седую старуху. Она подняла руку и указала на меня, а потом всё ещё на вытянутой, позвала меня пальцем к себе. Испугавшись, я заорала на весь дом «Мама-а-а!». И в тот момент, когда я прошла сквозь дверь, которая с кухни вела в коридор, я оказалась на улице прямо перед этими тётками.

      — Тринадцатая, время пришло, — проговорила старуха, лиц остальных мне было не видно.
      — Держи, — подойдя ко мне, протянула мне балахон одна из них.
      — Эм, а вы кто? — не растерялась я.
      — За нами, ведьма! — проговорила старуха и повернувшись пошла мимо домов.

      Ведьма? Я, что ли? Ведьма?! Твою ж за ногу!
      Думать дальше не стала. Накинув балахон, пошла за ними. Надеюсь, не превращусь из ведьмы в жертву... А шли мы все в лес и молчали. Правда, я пыталась пару раз позадавать вопросы, но на меня наложили обет молчания. Остальной путь я занималась тем, что пыталась открыть рот.

                * * *
      Место куда меня привели было жутким, и находилось оно где-то в центре леса. Пока мы до него добрались, я уже была готова остаться без ног. Всё же с дому я вышла в одних тапочках, а ветки и иголки от елей всё продолжали попадаться у меня на пути и беспощадно резать мои ноги. Метров за пять до нужного места я начала слышать странные ударные звуки, но, было не похоже, что били по барабанам. Говорить я всё также не могла, потому, хоть и страшно, но продолжала идти за женщинами. Ну, как мне показалось, они не сильно-то и переживали меня потерять, раз я шла самой последней, но, я сама боялась потеряться! Живу возле этого леса довольно давно. Ну, как давно... С рождения. Так вот, несмотря на этот факт, земли эти я вообще не знаю. Пройдя ещё немного вперёд, наконец, деревья начали редеть и мы выдвигались, как я поняла, к поляне. С глубины её уже виднелся свет и мне прям было интересно, что там, ровно до того момента, когда мне, чтобы всё разглядеть, оставался шаг, а ведьмы вдруг остановились и дружно развернулись в мою сторону. Вот тут-то я и почувствовала подвод. Капюшоны женщины всё также не снимали, но, зато мне уже разрешили разговаривать.

      — Что? — спросила я, опасаясь много говорить, чтобы снова не заколдовали, когда они всё также продолжали смотреть на меня.
      — Тринадцатая, пройди вперёд, — услышала я голос самой старшей, которая шла впереди всех, и пошла куда попросили.

      Шаг, и я вижу поляну. Ещё шаг – прохожу мимо двенадцатой и начинаю видеть, что там есть чьи-то тени. Шаг, и понимаю, что это не тени, а люди. Ещё один, и вдруг взрыв барабанов, отчего я тут же уже была готова развернуться назад, но сзади меня подтолкнула одиннадцатая и я продолжила путь. Барабаны теперь не умолкали, а люди на поляне слажено развернулись ко мне спиной и чего-то ждали. Наконец-то я подошла к первой женщине, и уже могла видеть всю поляну, заполненную странными людьми, а в самом конце её, на весу, били всё же барабаны. Звук от них исходил глухой и даже приятный, но ритм, который они выбивали, пробивал до дрожи: «Пам! Па-бам-пам. Пам! Па-ба-бам!»

      — Тринадцатая, готова-ли ты стать одной из нас? — заговорила громко первая, сняв свой капюшон. Солнце уже начинало подниматься, озаряя лес странным свечением, но здесь всё равно было темно, а вот тот свет, что исходил от факелов, натыканных по кругу поляны, придавал чертам старухи угрожающий вид. Она стояла молча, ожидая мой ответ, и лишь глаза выдавали, что ей не терпится поскорее всё закончить.

      Пам! Па-бам-пам. Пам! Па-ба-бам!

      — Не знаю, — честно и еле слышно ответила ей.
      — Тогда встань в центр поляны и загляни в глубь своего сердца!

      Она указала рукой куда мне идти и я медленными шажками пошла вперед. Находившиеся здесь люди не спешили мне показывать своих лиц, и когда я проходила мимо, поскорей отворачивались в сторону. Вот так я и дошла до середины и только теперь решилась снять свой капюшон. Все остальные стояли низко опустив головы и не снимая их.

      — Слушай сердце, дева, и молви ответ, — услышала я чей-то голос у самого своего уха, когда дробь вдруг замолкла, но обернувшись никого не увидела.

      Голос был мягким, женским, будто со мной говорила самая прелестная девушка на Земле. Он обволакивал лучше чем любая шаль и мне сразу захотелось закрыть глаза и погрузится в сон.

      — Молви мне свой ответ, дева, — снова повторила невидимка просьбу.
      — Я готова, — прошептала я открывая глаза и тогда всё изменилось...

      По поляне закружил странный вихрь, мои волосы слишком длинные и закрывали мне весь обзор, но я слышала странные звуки, которые пугали больше ветра. Лучи солнца, неведомо как, начали проникать на поляну, а может, то и не солнце. Разделив пряди своих волос, я увидела, как двенадцать ведьм становятся вокруг меня и снимают свои капюшоны. Все, как одна, были седыми. Люди вокруг поспешили вообще снять свои мантии и теперь передо мной стояли совершенно седые маги в белых одеяниях. Только тогда я поняла, что сейчас случится что-то, отчего и я стану белобрысой...

      — Что происходит? — попыталась я спросить у ведьм вокруг себя, но те лишь подняли руки вверх и начали что-то бурчать.

      Барабанная дробь забила с новой силой, теперь она играла мощнее и всё ускорялась.

      Пам! Па-бам-пам. Пам! Па-ба-бам! Пам! Па-бам-пам. Пам! Па-ба-бам!

      Люди, наблюдавшие за происходящим, начали раскачиваться из стороны в сторону и что-то подпевать, но ветербыл настолько сильный, что я не разобрала слов. Вдруг, ко мне стали доносится голоса женщин: «Tredecim nobis pro vobis. Nostra vi, confirmet. Ascendas ad caelum sicut sol. Aequalis ipsi dii declaramus»*
      А в следующий момент я уже не могла ни о чём думать... Ни о спасении, ни о своём страхе... Я всё также стояла посреди поляны, но теперь сквозь меня проходили странные белоснежные ленты энергии исходящие от ведьм.

      Пам! Па-бам-пам. Пам! Па-ба-бам! Пам! Па-бам-пам. Пам! Па-ба-бам!

      — Королёва Юлия Степановна, отныне у тебя нет фамилии, у тебя нет отчества, у тебя есть лишь твоё имя, — проговаривали медленно женщины, —данное тебе не родителями твоими, а единой нашей матерью – Ролизандой, богиней справедливости и света. Имя тебе, тринадцатая, – Спэм.

      Что было дальше я помню смутно, но точно знаю, что пыталась убежать, но маги вокруг начали приближаться ко мне всё ближе не давая и шанса вырваться. А уже потом я и не могла уже противостоять им, я отключилась.


Примечания:
* - Тринадцатой из нас ты станешь. Силу нашу укрепишь. Ты взойдешь на небо словно солнце. Богам равной себя возвестишь.