К 140-летию со дня рождения Николая Второго

Круглый стол ко дню прославления священномученика Ермогена и 140-летию со дня рождения Николая II

Радио «Радонеж», Москва. 26.05.2008.
Участники беседы: Виктор Саулкин (ведущий), Георгий Ансимов (режиссер Большого театра), Владимир Соколов (священник) и Владимир Махнач.
Отекстовка: Сергей Пилипенко, март 2017.


САУЛКИН: Мне хотелось бы, чтобы мы обратились к житию священномученика Ермогена и, конечно же, вспомнили память государя царя-мученика Николая Александровича. Нам дорого все, что связано с их памятью. Ведь в жизни святых не бывает ничего случайного. Нынешний год для нас необыкновенный — 140 лет со дня рождения государя (6/19 мая) и 90 лет со дня обретения царской семьей мученических венцов (4/17 июля). Наверное, в этом году много будет решаться в жизни нашей страны, решаться выбором наших сердец. И вот сегодня мне хотелось бы гостям нашей студии задать один вопрос. Почему, как вы считаете, на государственном уровне до сих пор не осмыслен этот год как год юбилейный, как год царя-мученика, и почему на государственном уровне до сих пор, мне кажется, не осмыслен тот опыт, который дает современной России священномученик патриарх Ермоген — опыт выхода из нового витка российской смуты?

СОКОЛОВ: Я думаю, что надо спросить об этом конечно тех, кто должен это сделать. Но до сих пор, хотя император Николай Второй является ключевой фигурой истории XX века, мы встречаем публикации, в которых время его правления названо «временем застоя», «поражения», «вселенской катастрофы, которой способствовал Николай». Потому в общественном сознании у нас такое отношение к этому времени, что оно и внимания-то не стоит. Потому, чтобы привлечь внимание к этому периоду, нужно до массового сознания донести объективный материал. А кто это делает? Мы встречаем только единичные публикации. То есть, нужна серьезная, подготовительная работа, чтобы в общественном сознании произошел переворот, чтобы люди действительно обратили свое внимание к этому времени и к этому человеку, к его жизни. Мне кажется, в этом главная причина.

САУЛКИН: То есть, можно сказать так — на смену советской лжи, когда все, связанное с царской Россией, с императорской Россией, было залито страшной грязью, пришла новая ложь, потому что в либеральное засилье, в средствах массовой информации нынешних либералов-западников мы с вами тоже ничего хорошего о царской России не слышим. И правление царя-мученика Николая Александровича часто нам преподносится как правление неудачное в отношении государственного строительства.

Мне хотелось бы сегодня обратиться к тому, что особенно близко для вас, Георгий Павлович. Разве может сочетаться упадок жизни народа с тем расцветом культуры, который мы видим в конце XIX и в начале XX века, с Серебряным веком русской культуры.

АНСИМОВ: Мне кажется, что вообще несправедливо считать этот период серьезным упадком. Вся пресса, особенно советская пресса, пользовалась только одним аргументом: 1913 год — время экономического взлета России. В руках императора Николая и Столыпина была богатейшая, изобильная, умная, мудрая страна, культурная страна. Столыпин очень много сделал для утверждения православия, сделал много того, что должен был сделать как император Николай Александрович, но царь просто в силу своего характера многие вещи перепоручал или как-то полагал на Бога. Я думаю, что этот период был прекрасен. Разрушая веру, разрушали богатую и цветущую Россию.

К сожалению, в народе до сих пор живо представление, что царь Николай был плохим правителем, плохим человеком. Такое представление внушила советская, революционная пресса, потому что тем, которые свергали самодержавие, и Бронштейну (Троцкому), и Ульянову (Ленину), и всей той компании, нужно было развенчать православие, развенчать царя. И потому они искали простые, человеческие опознавательные знаки, чтобы как-то унизить его. У царя, видите ли, только дочери, а сына все никак нету. Он, видите ли, и на немке женат. Он и безвольный, он и невысокого роста. А то вредно, то грешно, потому что речь идет не о человеке, а о личности владыки (т. е. монарха — прим. С.П.) — владыки России. И вот когда мы сейчас говорим о памяти императора Николая Александровича, памяти священномученика Гермогена, мы говорим в общем, с моей точки зрения, о главном положении, о том, что Россия в то страшное время потеряла владычество (т. е. монархию — прим. С.П.), а владычество и мощная изобильная страна — они едины. России без владычества не может быть, без владычества, конечно, одухотворенного. И Сталин учитывал это, он скрывал свои личные недостатки, делал из себя такую абстрактно великую фигуру. Он понимал, что Россия нуждается в единой руке. Я жил при Сталине и видел это, и вы сами тому свидетели. Но разница в том, что и рука владыки должна быть освящена, она должна быть молитвенной, она должна быть православной.

САУЛКИН: То есть, мы потеряли в XX веке помазанника Божьего, самодержавнейшего государя, и вместо него правил владыка, не получивший благодатные дары, то есть миропомазание. Хорошо было бы нашим соотечественникам узнать правду о правлении государя императора Николая Александровича. Только одна цифра может поразить воображение. Сейчас мы уходим по миллиону в год, народ сокращается. Это русский крест, мы об этом говорили, весь мир об этом говорит, это страшное явление. А в правление государя императора Николая Александровича население Российской Империи выросло на 60 миллионов человек.

Царь-мученик Николай Александрович и патриарх священномученик Ермоген любили Святую Русь. Они были явлением Святой Руси — царь Святой Руси и патриарх, который отдал свою жизнь в подвиге исповедничества, в подвиге мученичества за Святую Русь, за то, чтобы на Русской земле жила православная христианская, русская культура.

АНСИМОВ: Я совершенно согласен с тем, что вы говорите. Но здесь есть одна ошибка, которую делает наше нынешнее правление. Они делают все, чтобы только физиологически увеличить население. Они платят деньги за брак, за рождение нового существа, они дают вспомоществование, чтобы новое существо родилось. Его нужно как-то кормить, они дают деньги. Но дело не в деньгах, дело в истинности рождения человека, в реализации духовного факта рождения человека. А то значит семья, притом семья не та, как сейчас говорят: «А давайте делать семью, это так хорошо!» Ничего подобного. Семья — это одухотворенная ячейка человека, это любовь, это то, что говорил Иисус Христос. Без любви нельзя создать семью, а без семьи нельзя нарожать детей. Сила Николая Александровича в первую очередь в том, что он сделал это изобилие людское в том числе через православие, силой Божией.

САУЛКИН: Божья благодать присутствовала не только в жизни царской семьи, не только в правление государя императора изливалась она на Русскую землю, она жила в жизни каждой русской семьи как в малой церкви. Мне бы хотелось, чтобы Владимир Леонидович как историк дал нам хотя бы краткую характеристику достижений царствования императора Николая Александровича.

МАХНАЧ: Ну, во-первых, я совершенно не согласен с коллегой в отношении действий правительства. Правительство не делает ни десятой, ни даже сотой части того, что оно обязано делать ради увеличения рождаемости! Другое дело, что эта задача действительно начинается с церкви, продолжается обществом и лишь заканчивается государством. Но тем не менее поощрительные меры, которые были, например, во Франции при Шарле де Голле, совершенно необходимы, чтобы быстро закончить сокращение народа. Опять-таки при условии молитвы, при условии воспитания, тут вы абсолютно правы. Дети вообще рождаются в любви, или рождаются уродами несчастными по случайности грехопадения. То есть, я с вами и согласен, и не согласен. Просто государство должно семью поддерживать, а начинать это дело должны, конечно, более высокие инстанции, чем государство.

А вот эпоха императора Николая Второго — это одна из самых, самых блистательных эпох в истории России! А история России отнюдь не позорна. В истории России были чудовищно жестокие эпохи, но их было не много. Давайте посмотрим, каким было последнее царствование.

Мы вдвое увеличили экспорт зерна стараниями великого Столыпина и, кстати сказать, главноуправляющего земледелием Кривошеина (он тогда министром еще не был). Надо помнить своих великих, мы напрасно их забываем. А сын Кривошеина, между прочим, был великолепным ученым-византинистом и православным архиепископом Брюсселя. Да, да, владыка Василий был сыном главноуправляющего земледелием. Так вот, чего только не было сделано! И все оболгано, что интересно!

Вот наше правительство, как вы говорите, батюшка и Виктор Александрович, ничего не делает. Я скажу более того, оно делает все наоборот. До сих пор можно издать книжку, где рассказывается, что Транссибирская магистраль была построена трудом заключенных. Да столько заключенных просто не нашлось бы во всей царской России! До сих пор пишут совершенно смешнейшие вещи, что столыпинские вагоны — это опять-таки вагоны для перевозки заключенных. На самом деле столыпинские вагоны — это специальные вагоны для перевозки крестьян-переселенцев в Сибирь и на Дальний Восток, в которых полвагона было отведено семье, а полвагона — скотине. Историки все это знают, но у нас продолжают врать! Правительство виновато во всем. Я против репрессий, но просто обязуйте органы дознания, следствия, органы прокуратуры возбуждать судебные преследования по клевете. Можно действовать мягко. Не сажайте этих гадов в кутузку. Достаточно штрафа, но только такого штрафа, чтобы потом полжизни помнил. Разве это невозможно в абсолютно правовой системе? Представьте себе, что такое будут писать в США, в Великобритании. У них тоже были свои дела. В Великобритании был король Эдвард, гомосексуалист. С ним очень плохо обошлись. Его низложили и убили. Был тиран Генри VIII, который убил больше, чем два, всего лишь два тирана в русской истории. Нельзя же так поливать грязью!

Теперь вернемся к тому, что было. Физик Федосеев в начале 1970-х годов сравнил годы 1913 и 1968. Его работа была опубликована на русском языке в журнале «Посев» и привезена сюда. Он показал, что в среднем жизненный уровень русского в часах работы был на 20% выше, чем в безусловно благополучной Великобритании, еще более высоким, чем в Германии. На 20%! Где эта статья? Почему ее не изучают в школе? Почему эти цитаты не вошли в учебные пособия, в учебники?! Я же читал ее студентам еще в 1970-е годы! Я был недоверчив, я проверил каждую выкладку Федосеева. Он нигде не проврался!

Во многих странах мира, в Швейцарии, в Германии, в Швеции раньше, чем у нас, в России ввели всеобщее народное, то есть начальное образование. Пусть так. Но мы единственное государство, где всеобщее народное образование, обязательное, бесплатное вводили два раза — в 1908 году и в 1932 году! Надежда Константиновна Крупская все же делом занималась, а не дурака валяла. Но она дурака не валяла только потому, что революция и гражданская война разрушили школу, разрушили образование! Совершенно нормальной была ситуация в 1920-е годы, когда старший сын в крестьянской семье был грамотен, а младший неграмотен, потому что старший успел, а младший не успел. Это должен знать каждый русский! Вот оно — сравнение.

Ну а темпы экономического роста (я даже не буду вспоминать цифры) побили все рекорды. Ни японские, ни итальянские, ни немецкие послевоенные экономические бумы не достигли того, что достигла Россия в царствование Николая Второго.

СОКОЛОВ: Одна только цифра — 1000% роста только в металлургии.

МАХНАЧ: Хочу сказать вам и другое. Мы не были сырьевым придатком Европы, которым являемся сейчас! Да, мы вывозили сырье, например, древесину, но была бы странно, если бы такая лесная страна не вывозила лес. Но мы также ввозили сырье. Вот справка для тех ученых, которые сейчас сидят и слушают нас. Мы вывозили коксующиеся угли, а ввозили белый кардиф, который практически не дает дыма, для пассажирских судов, императорских яхт и ночных действий крейсеров. Так что уголь вывозили и уголь ввозили, потому что нет у нас кардифа.

Мы увеличивали производство керосина в два раза быстрее, чем добычу нефти. Понятно, да? Керосин — это продукт, а нефть — сырье. Мы быстрее обрабатывали, чем вывозили. А сейчас нефть по трубе гоним! Позорище! Мы должны банками нефть вывозить, а не по трубе гонять. Это позор всего советского периода и нынешнего режима! Да, двадцать лет достаточно, чтобы опозориться. Готовый продукт (бензин, керосин) возят в контейнерах, в упаковках, а не по трубе гонят.

АНСИМОВ: Сейчас уже начинают говорить о переработке…

МАХНАЧ: Да, да, двадцать лет гнали, разорили страну, а теперь «начинают говорить о переработке».

Все уже знают и повторяют, что мы были главным экспортером зерна в мире, кстати, равным трем следующим — США, Канаде и Аргентине. Но мы были также первым экспортером животного, сливочного масла. Мы вывозили в Германию яйца, в торфе, кстати (недавно узнал), чтобы не бились, потому что опилки не гарантируют целость яиц.

Мы были экспортером и промышленной продукции. Весь Китай ходил в русском текстиле, причем сделанным на китайский манер. А теперь, наоборот, мы ходим в китайских тряпках, только уже не из нашего ситца, льна и хлопка, а из вредных для здоровья синтетических продуктов. Ну-ка, маменьки, бабушки, послушайте, я о ваших детках говорю, о вещах, вредных для здоровья особенно детей, которые теперь производят «китаезы», не покупая наш старый, чистый текстиль. Ну мыслимо ли!

Я даже не говорю о художественных достоинствах эпохи, об искусстве. Подобное было в XII веке, в XIV веке в эпоху преподобного Сергия, ну, можно даже сказать, во второй половине XVII века, в Пушкинское время и в эпоху Николая Второго. Это все высочайшие взлеты нашей культуры, просто недосягаемые. Мы можем сейчас только с завистью смотреть на свое прошлое, например, несколько дней назад на великолепной выставке «Золотое руно» в Третьяковской галерее, посвященной, правда, не Золотому, а Серебряному веку.

Между прочим, термин «Серебряный век» придумал мой великий учитель Лев Николаевич Гумилев по просьбе своей великой матери Анны Андреевной Ахматовой. «Как назвать нашу эпоху?» — спросила Ахматова. «Ну, Пушкинский век — Золотой, а ваша эпоха — Серебряная», — ответил сын. Вот так.

Мы просто не представляем себе эту эпоху! В 1984 году меня допрашивал кагебешник, молодой парень, моложе меня. Я сам тогда был молод. Так вот, он не мог мне поверить, что в отсталой царской России выпускали автомобили. Я ему сказал: «Балбес вы, старший лейтенант или кто вы там есть, вы же скрываете свое звание». Автомобили выпускали четыре завода, и еще восемь или девять заводов выпускали кузова к автомобилям. Да, и «Руссо-Балт», и «Дукс», и Пузырев…

САУЛКИН: Если говорить о промышленности, то в России был построен Сикорским, кстати, человеком глубочайшей веры, православным человеком первый тяжелый, дальний бомбардировщик «Илья Муромец». То есть, и авиапромышленность развивалась.

МАХНАЧ: Виктор Александрович, авиапромышленность в «заскорузлой, отсталой» царской России была на уровне таковой в Германии, в то время как автомобильная промышленность германской уступала, но была на уровне таковой во Франции. Это что стыдно? Разве кто-нибудь может во всех областях промышленности быть первым? Это великолепно! Кстати, «Илья Муромец» был уже третьим тяжелым самолетом. Сперва Слесарев сделал «Святогора». А как называли-то! «Святогор»! Игорь Сикорский сделал «Русского Витязя», потом сделал «Илью Муромца». «Витязь» в серию не пошел, а «Илья» пошел. Слесарева и Сикорского можно упрекнуть только в том, что они по своему времени просто не верили, что возможен тяжелый бомбардировщик, и потому проектировали свои великолепные машины как дальние разведчики, но очень быстро сообразили, что бомбить с них тоже можно.

САУЛКИН: Мне хотелось бы, чтобы мы вспомнили и знаменитый план, который большевики себе приписывают — электрификацию России. Когда была построена первая станция, Волховская ГЭС?

МАХНАЧ: Волховская ГЭС была построена при советской власти. Но проект был разработан и начало строительство относится к 1912 году. Просто война задержала строительство. А первая ГЭС в России и одна из первых ГЭС в мире (их тогда можно было по пальцам пересчитать) была построена на перепаде воды из Святого озера в Гавань Благополучия Соловецкого монастыря. Но почему-то большевики ее разрушили. И теперь ее нет. Здание даже есть, но станции нет. Там стоит дизельный движок, который питает поселок Большой Соловецкий. А ГЭС могла бы работать, если бы большевички ее не развалили. Ей было бы сейчас более ста лет.

САУЛКИН: Мы как-то уже говорили в наших передачах, что план строительства Московского метрополитена был разработан при государе.

МАХНАЧ: Первый проект, Виктор Александрович, — 1901 года. Он был неудачным. Первый утвержденный проект — 1912 года. Метрополитен должен был вступить в строй в 1922 году, строительство было рассчитано на 10 лет. Уж простите, что я сегодня позволяю себе многословие. Я хочу, чтобы все знали один из аргументов московской городской думы: «Население Москвы растет, — я близко к тексту пересказываю, — и скоро в ежедневной поездке на работу или службу иные москвичи будут тратить целый час времени!» — Один час! Час, батюшка, час, сударь! Это в два конца! — «Допустить такое было бы безнравственным». Вот вам образ мышления русских деловитых мужей начала XX века! Ну-ка, братья и сестры, слушающие меня, прикиньте, сколько вы тратите на работу туда-сюда, да еще на рынок съездить, потому что в магазине почему-то все дорого? Нефть дорожает, и следом почему-то продукты дорожают. Интересно, правда? И мы после того будем говорить что-то хорошее о нынешнем режиме?

Лет 15 тому назад помню лозунг памяти последнего государя. Он был шуточный, но совершенно не оскорбительный для его памяти: «При нем была свободна Русь, и три копейки стоил гусь!»

САУЛКИН: Не только гусь стоил три копейки, а совершенно другое ощущение было у всех граждан великого государства Российской Империи. Кстати, наверное, Георгий Павлович и вы, батюшка, помните о том, как старые люди иногда говорили: «Вот эта вещь достойно сделана, как при царе».

Мне хотелось бы, чтобы мы вспомнили красоту уходящей эпохи. Я как художник помню бесценный натюрмортный фонд и старую пивную бутылку в нем царского времени, не помню, какого завода. Так вот, сейчас невозможно увидеть кувшин такого изящества, такой красоты, какой была та бутылка. Сейчас так не делают.

А что же, Георгий Павлович, на ваш взгляд, придавало такую одухотворенность любому произведению живописи, музыке, театру и вообще всей русской жизни?

АНСИМОВ: Задавая сейчас такой вопрос, вы уже ответили на него, потому что нельзя создавать что-то, а уж конечно произведение искусства, не будучи одухотворенным. Художник должен обязательно иметь в своей душе силу, энергию, невероятное желание выразить что-то. Это и есть одухотворенность. Она не берется из книги, не берется откуда-то из общения с коллегами. Нет. Она берется из самой сути художника. А для того, чтобы что-то создать, нужно уметь себя настроить, нужно быть к этому готовым. Недаром же наш соотечественник Андрей Рублев перед тем, как просто взять в руки кисть или уголь и начать делать эскиз, сначала предавался посту, потом шел на собеседование, на исповедь, может быть, даже многократную. Затем опять постился. И только после того, собравшись с духом, позволял себе взять в пальцы уголь. Вот этот момент («собравшись с духом») — главный для создания культуры. Обратите внимание, что весь Серебряный век был создан людьми, которые были воспитаны Россией, были воспитаны русским духом, русским православием, русским отношением к человеку, то есть любовью. Этот заряд невозможно спутать, его нельзя фальсифицировать. И как раз период нашего искусства авангард, я имею в виду поэзию, разваливал все это, они разваливали именно дух, они разваливали ту силу, ту истину, которая была в человеке. И потому мне совершенно неудивительно, что те люди, которые вознеслись на протесте, вознеслись на отрицании, на утверждении отрицания, либо кончали самоубийством, либо спивались, либо оказались где-то в отбросах общества. Это действительно так, потому что одухотворенность — это нечто данное Богом или выпрошенное у Бога. Одухотворенность надо заслужить. Ее нужно быть достойным.

САУЛКИН: Мне хотелось бы, отец Владимир, снова вспомнить священномученика Ермогена. В страшный период первой русской смуты он обращался в своих посланиях, как он писал, к «последним людям государства Российского», то есть к тем, кто остался верен матери церкви, остался верен царскому престолу, тогда пустовавшему. А к остальным он обращался грозно: «Недостойные потомки православных, зову вас к покаянию!» И вот сегодня, вспоминая священномученика Ермогена, прославленного в 1913 году, наверное, мы должны обратиться к его завету в его последнем письме ко Второму ополчению Минина и Пожарского: «Благословляю всех умереть за дом Пресвятой Богородицы». А что сегодня, отец Владимир, важно донести до наших соотечественников?

СОКОЛОВ: Я думаю, что материал, который мы сегодня предоставили нашим слушателям, свидетельствует о высочайшей культуре российской. Если говорить светским языком, вот это и есть свидетельство того, что Россия — это дом Пресвятой Богородицы. Она хранительница лучших традиций в культе и культуре. И призыв святителя Ермогена через века обращен к нам, ибо что же тогда произошло? Народ откликнулся, и произошла мобилизация перед лицом врага. Вот и сегодня тоже требуется такая же всенародная мобилизация для того, чтобы нам защитить нашу культуру, чтобы ее нести и развивать. Хочу обратить внимание на то, что святитель Ермоген не только был прославлен царем, он был собственно духовным родоначальником дома Романовых, потому что по его предложениям, по его молитвам Романовский дом и возник. Потому его призыв обращен и к нам. Вот мы сегодня царскую тему поднимали. Но народ должен стать достойным такого правителя (как Николай Второй). Он должен мобилизоваться и подтянуться, возвыситься до той высочайшей культуры.

АНСИМОВ: Одухотвориться.

СОКОЛОВ: Да, одухотвориться. Ну, мы сейчас обращаемся к нашим светским слушателям.

АНСИМОВ: А светский человек тоже должен быть одухотворен. Любой человек есть творец.

СОКОЛОВ: Да, разумеется. Но где может черпать свой дух человек? Прежде всего в доме Пресвятой Богородицы. Если не будет храма, откуда человек почерпнет это? В своей природе человек того не имеет.

САУЛКИН: Это то, о чем говорил Георгий Павлович, что необходимо дух получить…

СОКОЛОВ: Бог дает дух, Бог дает. Русский человек это всегда знал. И для него всегда существовала эта иерархия. И слово «духовное» он произносил редко и с замиранием сердца и благоговением. А сегодня слово «духовное» мы относим ко всему. Мне недавно довелось слышать и такое: «православный медок». Это понятие мельчает, а мы сегодня должны, наоборот, наполнить его высочайшим смыслом. И в этом мне тоже видится задача всех людей, которые болеют за Россию. Потому что возродить наш дух можно только из идеи, из мировоззрения, которое мы должны передать. А все материальные стимулы, в той же демографической проблеме, о которой мы все говорим, будут безрезультатны, как и все другие, если мы не обратимся к возрождению духа. И завет святителя Ермогена — это завет духовный.

АНСИМОВ: Мне кажется, что когда сейчас звучит выражение «дом Богоматери», то мы уже отвечаем на этот вопрос, и отец Владимир ясно определил это. Мне кажется, для императора Николая Александровича Россия была домом Богоматери. Он жил и молился и, может быть, даже в каком-то смысле чрезмерной любовью…

САУЛКИН: Мне кажется, русскому были понятны и такие слова: «дом Пресвятой Богородицы – Успенский собор», и «дом Пресвятой Богородицы – Москва», и «дом Пресвятой Богородицы — вся Русская земля». И мне кажется, что сегодня для нас очень важно помнить отношение государя не только к церкви Христовой, к прославлению святых угодников Божьих, а вообще к русской культуре. То есть, вся русская культура Серебряного века так же, как и культура Золотого века, православна и глубоко народна и национальна. В архитектуре, например, это Федоровский городок под Петербургом. Это близко Владимиру Леонидовичу, как историку архитектуры. Возвращается русский стиль в одежде, например, знаменитые балы в костюмах эпохи царя Алексея Михайловича. Мы видим портреты Шаляпина, Горького в косоворотках. Вероятно, все то имело под собой духовную основу. Любовь государя к русской песни, возвращаются былины, например, знаменитые былины Поленова. Наверное, все то имело под собой духовную основу. А что мы видим сегодня, отец Владимир?

СОКОЛОВ: Вы очень верно указали на эту связь. Это была эпоха возрождения, а не упадка, мы везде видим национальный подъем, подъем национальной культуры. Там же, где идет процесс разложения, кризиса, мы видим, что и национальная культура угасает, и вообще национальный дух угасает. Это все лишнее свидетельство того, что то была действительно эпоха подъема.

И хочу указать на еще одну связь, как раз к нашей теме о доме Пресвятой Богородицы. Святитель Ермоген был как раз одним из тех, кто участвовал в обретении Казанской иконы Божьей матери. Эта икона действительно защищала Россию на протяжении веков. Собственно, и последняя наша победа связана с этой иконой, в Отечественной войне. Потому, если сегодня мы хотим действительного возрождения, мы должны возрождать наш национальный дух, нашу национальную культуру. Одно непременно связано с другим.

МАХНАЧ: Я хочу добавить еще одну вещь. Культура, искусство, ученость неразрывно связаны с национальной религией. А для русских и почти всех, кто живет в России, хотя Россия — это конечно не обглоданная Российская Федерация, а практически весь Советский Союз, — это православие. Так вот, интересно, что они связаны. Мы чтим память священномученика и святителя Гермогена. Давайте все-таки вспомним, что он был и писателем, он написал «Петра и Февронию Муромских». Святитель Гермоген был ученейшим человеком в начале XVII века. Его учеником был преподобный Дионисий Радонежский и Троицкий. Он был не случайным человеком, он один из первых интеллектуалов земли Русской. В общем на земле Русской, даже тогда, в начале XVII века интеллектуалы встречались. И я сейчас хочу пожелать нашим слушателям, тем, кому это интересно, тоже веры и интеллектуализма, не интеллигентности беспочвенной, а учености, веры и учености. Верующим и достаточно ученым человеком был и наш последний император, он имел фактически высшее юридическое образование и высшее военное. Веры и учености вам, братья и сестры!

АНСИМОВ: Я с радостью и интересом слушал высказывания моих коллег, и не могу не прийти к выводу, который для меня, например, как-то очень дорог. Наверное, нельзя не сказать, что значит Россия. Россия — это одухотворенность. Россия будет Россией только с духом, только с именем Бога, только с чистой душой.

САУЛКИН: Завершая нашу передачу, мне хотелось бы, чтобы мы с вами вспомнили еще один завет патриарха Ермогена. Он не из его писем. Его очень четко сформулировал в 1913 году, после прославления священномученика, духовный писатель Поселянин: «Россия — русским, престол — православному царю, врагов — вон!» В наше время такой призыв может звучать для некоторых призывом экстремиста. А на самом деле в нем нету ничего обидного для инородцев. Патриарх Ермоген тогда защищал русскую жизнь в ее духовном основании, в ее духовных корнях. «Россия — русским» значит, Россия — русскому духу, Россия — православным, а не тем, кто пытается уничтожить православную духовную культуру, как то тогда латиняне пытались сделать с Москвой, со своей Россией. «Престол — православному царю» значит, России — русскую власть, то есть власть, которая понимает, для чего она поставлена Богом на Русской земле. А врагов — вон! По-моему, каждый из нас согласится, что если хотя бы в духовной жизни, не говоря уже о политической и экономической, из СМИ убрать тех, кто разлагает дух народа, кто сознательно уничтожает русскую культуру, то будет намного легче дышать на нашей земле.

МАХНАЧ: Вы абсолютно правы, Виктор Александрович. И надо учесть, что казанские татары, всего 60 лет как присоединенные к России, сели почему-то на коней и поехали к Минину и Пожарскому выгонять оккупантов. А вместе с ними потопали черемисы, которых мы сейчас зовем марийцами. И родоначальник рода Соковниных, что немецкое имя мне неизвестно, именно тогда пришел на русскую службу, а у его потомка начинал свою службу Суворов.

САУЛКИН: Я благодарю Георгия Павловича Ансимова, режиссера Большого театра, благодарю Владимира Леонидовича Махнача, нашего историка, культуролога, и вас батюшка. Напоминаю, сегодня в нашей передаче участвовал отец Владимир Соколов, постоянный автор передач радиостанции «Радонеж», настоятель строящегося Храма св. равноапостольных Кирилла и Мефодия. И мы, завершая передачу, выразим единодушно, едиными устами надежду на то, что жив еще дух патриарха Ермогена и царя мученика в наших людях, в наших соотечественниках.

Вчера мы сообщили о конференции, на которой совсем юные студенты и студентки предоставили доклады о разных замечательных сторонах царствования нашего последнего императора, царя-мученика Николая Александровича. То дает нам надежду, что, как в 1612 году молитвами священномученика Ермогена Россия вышла из Смуты, так и молитвами всех святых, патриарха Ермогена и царя-мученика Россия вновь засияет всему миру как дом Пресвятой Богородицы и, наверное, можно сказать, что весь мир вновь будет преподать любовью к русской культуре.