Бёрдмен лайт

      Мимо проходил, пролетал человек похожий на Кикабидзе и он всем был лучше,и пел и танцевал и говорил как Бог,цитировал поэтов,сорил датами именами и историческими событиями словно сам принимал участие,а он стоял к верх лицом,беспомощный перед его полётом словно Гоголь позднего периода,скучный зануда готовый всех поучать и насмехаться,не замечая не негодования не своего высокомерия.И что, что  образован,и все может руками,это не давало  права высокомерничать,когда рядом искрили и замыкали невидимыми магнитными полями люди экстрасенсы  насквозь видевшие всех,а не только места его гниения,но и синий туман и даже сиреневый,в котором он искал позитив на трезвую голову,и синее солнце после пьянки вылезало отовсюду куда бы  не прятался,понимая, что никакого паса от них не получит,в лучшем случае кривой рот или страшный правый в челюсть,в такие мгновения мракобесие сжирало изнутри и он разговаривал сам с собой вслух-Нет,нет,не так,так не было!!!-
   Наступило 8 марта,праздник мутный и непростой.Женщины и так целая вселенная,каждая как планета,с ветрами,дождём,солнцем,вечерней прохладой и мы ещё тут  мешаемся,не поймём как надо,как стали ссохшейся кожей,отравой,смазкой в  прекрасных жерновах,а они всё ещё  терпят брезгливо вытирая о нас туфельки, дёргая нитки,поднимая  на щит в космос,в бездну, как символ,как свою мечту о мужестве,они превращают нас в баб,которых видимо невидимо на модных распродажах.
   Он нажал на кнопку и жалюзи открылось,его бункер имел самое большое обзорное окно в мире с тех пор как всё случилось и те кто уцелел жили под землёй.На земле  30 лет как стояла ядерная зима.Для него иногда разгоняли облака и он видел солнце,вернее ему казалось что видел,потому это никак не отражалось на его бледном лице,он был безнадежно слеп.Вспоминая свою  полную интриг,испытаний,предательства,жизнь вплоть до момента когда система дала сбой.Всех наслаждений не перепробуешь и ничего от них с годами не остаётся кроме сожаления,что  прошли.Он позвонил Елене,и услышал болезненный голос девушки лет 23-х,что диссонировало с фейсбучной лентой,её бодрые посты никак не выдавали болезни.На крещение он окунулся в прорубь и ощутил не с чем не сравнимое блаженство,глотнул чая,затем пошло покалывание,словно Господь говорил  ладно пока живи под землёй,выжгу в тебе всю нечисть лучами любви своей.Он мог бы откупиться,как раньше,но что то не сросталось,словно весь мир летел с колеи,и он один из сотен тысяч психов не желающих проигрывать,что то здесь ворчит.Быть душкой противно,тем более когда вокруг плещется изотопный океан.
    Так не бывает,но её фигура безупречна,он ещё подбирал слова,но всплывало только желанная.А они говорят.Да если б я не играл,меня б за другую команду на первенство не взяли,ещё и в основу.-Да мы это слышали пап,-Да заткнись,тюлень,только,диван охранять.Так вот о чём это я,да-а так что уровень у меня был самый высокий для сборной области,подходящий--Знаем мы это пап,крутой ты-- Да заткнись сказал--я к чему это,а теперь они говорят,да где  играл,да с кем, и так далее посредственности клюют сука,надавал бы им за пацанов которых уже почти и пол команды нет в живых,сгинули от бухни и в тюрьмах,надавал бы за них, чтоб не дерзили не зазнавались,понял,понял сказал ты меня-- Да понял,понял,мааам папа мне сейчас ногу сломает!-
    Так как он говорил и рассуждал мог говорить только человек раскрепощённый или  пьяный.Также его раздражали намёки,полунамёки,туманные рассуждения,что это, о чём это господа,ругают малыша, а паса от них не дождёшься,а ты им уже заранее должен,да на те свой пас,на те подавитесь.Он вздохнул воздух,который не был такой же свежий как 30 лет назад,чем то вонял,да и она не благоухала,и он не захотел как раньше вдыхать запах её кожи.Он вспоминал свое долгое правление,своих детей,огромное богатство теперь никому не нужное,своего агента Дорошенко,как они разводили омерикосов,большевика Абрикосова и того же Наковального будоражившего массы дерзкими разоблачениями,за его зарплату и по его приказу,как же всё было прекрасно задумано,чистый шедевр,но вот не прокатило.
   Если нужно было вставить словцо,он всегда начинал о погоде,особо это хорошо проходило с девушками старшего возраста лет под 30-ть, с узбечками он говорил о плове.Он смотрел перед собой то прищуриваясь,то широко открывая глаза,то закрывая,испытывая желание прорвать пелену,как когда то жил в рваном темпе,разгадывая стратегию,придумывая фокусы,но яркий день сменился мглой,и остался наедине с памятью,в которой не любил её,но она держала его внутренней свободой,казавшейся иллюзией,она просто была больна.Первый раз она пропала в Москве,потом еще несколько раз,но её каждый раз находили,ей все прощали.Лето сменила осень,потом зима,весна,снова лето,трезвость сменялась опьянением.Как не старался и она не хотела он оставался обычным человеком,и вот уже она вталкивает свой палец в медицинской перчатке,ему в анус и массирует простату,которую он застудил в холодной сентябрьской воде,триллер сука.Нет он никогда не ел козявки,даже в детстве,единожды поняв, что они солёные и противные.Вообщем он восхищался её красотой и мог даже заплакать от восхищения.
     Бокалы с танками,вежливые люди,футбол,рыбалка,пиво, русские женщины в этом году активней покупали подарки на 23-е словно вдруг вспомнили, что есть ещё на свете  мужики.Елена болела третий день,без неё стало скучно,с ней веселей,как и с красным цветом,как и с маракасами, которые журчали в руках словно рухнувшие надежды,словно кто то пёк прекрасный хлеб.Собачий день сменялся ангельским,серьезность улыбкой,бег топтанием на месте,высокомерие пошлостью,и всё это жизнь,странная,кривая,а то прямая,то гладит то пинает,сводит с ума,просветляет,даёт деньги ,отбирает,наносит раны поглубже,излечивает безнадёжных. Абрикосов худощавый старик,или скорее мужчина,с резким языком,подписал его рисунок, с  фэйсом. Эдик сказал(Мурёхин) мне- больше,больше красного,и ещё в нескольких местах хотелось заржать,над его остротами,и даже кхыкнул,посреди его армии,но потом оглянулся и увидел в нём не того пламенного большевика,а обычного функционера с охраной,этакого писателя буржуа,он если б такое услышал,то конечно же в своём уничтожающем стиле,предал бы анафеме,и в довесок предложил бы забрать исконные Пугачёвские земли по Яику,тоже и с Донбассом,также он признал, что Пурин абсолютный правитель,но надо думать, что дальше, ибо его время уже близится к закату.Далее он заметил, что народ это бульон,от которого в метро иногда плохо пахнет,но с этим надо как то жить.
    Когда она говорила ,что всех приглашает,ему казалось она приглашает только его.Когда он видел людей он сразу понимал уровень мероприятия,хорошо это будет или блювотно.Нет он уже не мог быть влюблён,так ему казалось,просто она ему нравилась стремлением убежать от повседневности,от необходимости быть мамочкой.Он же боялся того чувства которое толкало его нравится ей.Всё предыдущее его творчество проходило как попало,он не под кого не подстраивался и рисовал как попало,как Бог на душу положит,ну или чёрт,кто у них там дежурный.На 300 квартир у них приходилось сорок парковочных мест,что порождало неистребимое желание биться не на жизнь,а на смерть,но даже в этом у них проявлялась чёткая иерархия,люди на дорогих машинах как правило колотили только людей на дешёвых,если машины были дороже чем у них, трогать боялись.
      Натурщица видимо чтобы подавить смущение читала художникам лекцию о истории феминистского движения,среди прочего он слышал слова вагина,лгбт,сексистский подход,фотограф Алик Магубович,но ему было не до них,занимаясь рисованием он погружался в страну линий и светотени.Он любил поярче,язык натурщицы, что то вещал словно замёрзший,ее тело в отличии от души было совершенно,художники деликатно посмеивались над ней,но она казалось не замечала.Что то похожее, но совсем другое он порой видел в спортивной раздевалке,когда мамочка психовала на несобранного сынка.Он смотрел на всё это задиристо и растеряно одновременно,видя безжалостных капиталистов чакры его закрывались и связь с космосом прекращалась,в отличие от её взгляда продолжавшего его лобызать.Всё что она делала больше походило на колдовство и кошачий мир.Минуты и часы паники сменялись в нём коротким успокоением,по поводу её флирта.После выпивки его зубы болели ещё сильнее,словно это его,а не он ударил дубиной сварщика водоканала.Понимание что он наказал быдло,ещё какое то время его грело,потом он задумался о новой мести,но как не крути всё получалась себе.Его прекрасный народ всегда с удовольствием пинал слабого и убогого и трусил сильных и сплочённых.От азиатов его народ научился байству и лжи,от запада иезуитству, и все эти подкопы которые они делают под тебя,чтоб только разузнать можно ли растереть тебя в пыль,и разотрут если не каблуками то болтливыми языками.
    В космос что ли улететь от всех,как тогда когда у него одновременно закрылись все сердечные клапаны и ему просто повезло,что повезли в лучшую больницу с дежурившим в ту ночь светилой хирургии.Но он не был этого достоин,потому что даже курить не бросил,после того как светила сказал, что это спасение одно на миллион.От его крепконогости не осталось и следа,как и от монструозности.Его словно спросили прекрасные музы,вы помните как вы родились,он удивился-Нет! И слава Богу,накуй!--Пойдём со мной -сказали ему кровяные мутные глаза,он пошёл,больше его никто  не видел.Перед этим эти же глаза только в другом мире грузили коробки с марихуаной, ещё раньше они говорили на выпей,он сказал, что не пьёт,тем хуже  для тебя,заметили глаза в которых уже отражался пистолет,но его избили,пулю пожалели,и увезли в тайгу,раздетого, чтоб он там замёрз,его квартира была продана с его поддельной подписью.За то что он не подписал его били.
     Стадион заполнили квадратные лица,сразу вспомнились слова Горького про каменные сердца и потом сразу Лагерфельда,про некрасивых русских мужчин.Назвать их быдлом вслух он не решался,но смотреть презрительно на эту курящую в перерывах матча толпу мог позволить.Сами хоккеисты выглядели примерами рыцарства перед  беснующейся толпой.Рисовать обнажёнку было для него обычным делом как нарисовать букет цветов или чайник,никакой разницы.Когда он на ней женился  конечно не думал что у нее много родни ,а у него нет, и они при случае будут обижать его,завидовать или презирать в зависимости от их или его благосостояния.Но презрение это та же гордыня,но что с них взять,они пили,ели,открыв летнее окно,дышали мглой,ждали счастья,многие не дождались,или уже забыли его.Они не слушали Генделя,Прокофьева и Офенбаха,а быстрее переключали канал на Малкина,Овечкина и Тарасенко творивших такие же чудеса,в отличие от него.Он смотрел Бёрдмена и узнавал в нём себя, и хотел стать другом вагины Наоми Уотс,что то новое и в тоже время Гоголевское было в этой неразберихе,и подстреленном носе.
       Он не знал что она беременна.Но ведь она же под сильными таблетками.Иллюзия жизни,лайки,фейсбук,сообщества,он не шёл туда где его ждали и шёл туда где не ждали,что за уродство ведь он  начитан и говорить умеет,да даже рисовать,но молчит разрываясь между мертвечиной шаблонов и талантливым поведением,ещё ему было жаль, что религия как моль сжирала его умного, талантливого отца,неужели он так боится смерти,что перестал сомневаться и искать ответы на вопросы.Вредная цензорша в Бёрдмене, похожа почти на всех преподов ННГУ,независимо от пола и возраста.Всех кто не любил художников,поэтов,собак,евреев,напоминали ему диких обезьян,он слышал их звериный вой,уже в его адрес,его тошнило от них.Странное ощущение когда смотришь на Луну и понимаешь, что вот висит огромный каменище над тобой,ходишь по земле и понимаешь что стоишь над триллионами тонн расплавленной жижи,и являешься силой,которой не на что не хватит в масштабах космоса,да даже в масштабах своего тела.
      Кожа покрылась рябью,а она была верным барометром, если можно было что то в нём обмануть,то только не кожу.Когда хотел ощутить траву,реку,жужжание насекомых,он входил в волшебную комнату и  оказывался далеко от бункера,где все ещё были живы,и он ещё не дал приказ атаковать противника.Девушки были похожи на погоду,такие же дождливые и несчастные словно их обрызгал проезжающий автомобиль,а они шли на свидание.-Все хорошо,всё хорошо,всё прекрасно,ничего страшного,- уговаривал  себя в пятьсот миллионный раз.Смотреть на того у кого всё  хорошо,было неинтересно,а на того у кого плохо невыносимо.Та женщина выражалась только так, как мне всё по хрен,или пошло бы оно всё на хрен,на жри скотина,быстро сожрал, и только слепой бы не заметил большой живот и набухшую свисающую грудь,назвать их арбузами он не мог,скорее дынями.
     Часто в него закрадывалось, что возможно он ошибается в отношении неё, а что если это  дьявольское совпадение,но вот мление её никуда не деть оно есть и явно не к нему,среди порывов  грязной весны,среди молчания, и чего ждать, чего никогда не случится,а что уже случилось это её засушливая почва,его пессимизм с её слов,отец подобрел, и стало легче,много легче.Красивая и чистая душой девушка назвала его гением, и как же она может быть другой,стукачка обозвал её заносчивый товарищ,видимо ревновал.Ну раз я гений расступись, дай пройти.Не предал из за денег,власти секса и даже не думал,хотя,не делал выбор,надеялся на многое и что хулиган сам отвяжется и что отчим зауважает,и что мама бросит бухать,и что любовь придёт, и  как то перефаршировало всё.И вот теперь она до того всё качественно делала, что ему некуда было деться.Ты как экстрасенс заметила она  когда у нее подвис компьютер,надо же и она заметила,не в первой,да брось ты.В нём было много энергии, через край, и он этого опасался,как замка Дракулы внутри,да нет чего то более существенного,а до того еще кинотеатра Спартак.Он сидел ещё несколько минут,ещё раз оглядел шедевры Аарона и удалился, понимая, что ничего страшного в его уходе нет и его здесь не потеряют,так просто пришёл мол. Вокруг тихо кипел Абрикосовский пахучий бульён, к нему подмешивалась прекрасная грязная весна, её страшное слово гений,летающий орёл- человек похожий на Кикабидзе,и Мурёхинское- Больше,больше красного Эдик!Больше!И мой гогот или гоготль!