Призраки на побережье

Призраки на побережье
Теплая южная ночь. Обрывистый морской берег. Внизу чуть слышно плещутся волны. Яркий свет луны, сверкающие звезды отражаются в огромной водной поверхности.
Невольно возникает чувство восхищения этой извечной красотой.
Еще сотню лет назад, наступивший рассвет не развеял бы этих восторгов. К несчастью, тот, кто видит этот пейзаж при дневном свете, не находит самым пытливым взглядом, хотя бы что-либо приятно воздействующее на глаз. Повсюду приводящие в трепет надписи: «Купаться воспрещается, вода отравлена». И как яркое свидетельство этому выброшенные на берег, погибшие обитатели моря.
В данной местности виновником этой удручающей картины является виднеющийся неподалеку сталеплавильный завод, представляющий собой лишь малую часть чудовищного монстра, зачастую горделиво именуемого цивилизацией. Но не станем углубляться в эту волнующую тему, об этом сказано достаточно.
Прикоснемся к другой болезненной точки. Это проблемы отверженных.
Как только сумерки опускаются на побережье, здесь начинают появляться странные человеческие существа. Всех их объединяют некоторые отличительные особенности. Медленная, отрешенная походка, неухоженная внешность, отсутствие, казалось, какой-либо реакции.
Вдоль берега проходила теплотрасса, соединяющая завод с административными помещениями. Она была укрыта деревянной галереей. Это и было приютом бездомных. Призраки побережья, так их здесь называли. Они приходили сюда вечером и уходили утром. Все это время уходило на поиски какой-нибудь пищи. Это изгои человеческого общества пребывали, казалось, в такой стадии деградации, что не представляли опасности для окружающих. Мы встречаем их повсюду. Они, как правило, производят угнетающее впечатление, а некоторой категории людей внушают ужас и отвращение.
Итак, отбросы общества!
Браво, это, несомненно, одно из выдающихся достижений цивилизаций. Задумывался ли кто-нибудь, есть ли у этих несчастных какой-либо внутренний мир? Способны ли они отражать что-либо в душе, пропуская сквозь разум и сердце, или они ведомы в своей повседневной жизни лишь инстинктами.
Тот, о ком пойдет речь, появился последним. Спутанная борода, неопрятная одежда, опущенный взгляд, желание проскользнуть незаметно, все эти детали не позволяли определить его возраст. У него было редкостное имя Иона. Этим он был обязан религиозному папаше.
Проскользнув в галерею, он улегся на свое не хитрое ложе из сухой травы и какого-то тряпья. Это был желанный миг в его нынешнем существовании.
Обитатели этого жилища были не притязательны друг к другу, а места между ними четко определены. Сферы их интересов, если можно так выразиться, нигде не пересекались. Обычно он засыпал сразу, охваченный тяжелым, беспокойным сном. Но последнее время его стали преследовать воспоминания. В семье он был единственным ребенком. Обстановка, царящая в доме, не радовала. Его родители принадлежали к религиозной секте. Дикие бесноватые сцены религиозного фанатизма выглядели уродливо и неестественно. Не по годам сообразительный мальчуган воспринимал этих людей как психически ненормальных.
С несвойственным для его возраста чутьем, он смог постигнуть одну истину. Идеи христианства не могут осквернить отдельные личности.
Образ Христа-Спасителя навсегда вошло в его сердце. Непротивлению злу проникло в его плоть и кровь. То есть он вдохновенно следовал заповеди. Если тебя бьют по левой щеке, подставляй и правую. Правильно это было или нет, но таковыми стали его жизненные принципы.
Нечего и говорить, что повсюду он выглядел белой вороной, предметом насмешек и издевательств.
И, тем не менее, даже самые недалекие из его окружения понимали, что Иона яркая личность.
В школе он учился поразительно легко, зная намного больше школьной программы. Он блистал у классной доски. Удивительно, но это вызывало чувство досады у некоторых преподавателей. Сложности возникали и в другом. Например, наглядное завышение отметок отпрыскам влиятельных родителей, пресмыкание перед ними, Иона, разумеется, при виде всего этого, не оставался равнодушным. Он не просто обличал, он срывал маски, произносил неоспоримые истины. Никто не приходил от этого в восхищение. Более того, почти весь преподавательский коллектив дружно пришел к единой мысли. Такому неучтивому отроку не место в их почтенном заведении. Судилище было устроено незамедлительно. Его убрали со школы, не дав окончить десятый класс. Он сказал им на прощание: «Мне искренне жаль, по-видимому, ум, честь, совесть, о которых вы так часто нам говорили, неизмеримо далеки от вас. Кажется, вы не в силах осознать, что сделали, а когда осознаете, ужаснетесь этому».
Ему выдали табель за три четверти. Решительно все отметки стояли удовлетворительные.
Помнится, он горько улыбнулся этому. Заурядность царствует во все века.
Что же дальше? Он уже был достаточно взрослым и понимал, на пропитание нужно зарабатывать самому. Его взяли грузчиком на хлебокомбинат, прельстившись его незаурядными физическим данными. Чем же к этому времени был занят его духовный мир? У него, повторяем, был только один все заполняющий идеал, образ Христа. И вся его энергия была направлена лишь на одно, быть достойным Учителя. В чем это выражалось? Везде и повсюду он проповедовал Христово учение, на работе, в общественных местах, городском транспорте.
В свои семнадцать лет он выглядел впечатляюще. Высокая крепка фигура, длинные темные волосы, небольшая бородка, удивительная, кроткая речь. Его проповеди были пронизаны одной мыслью. Все должны покаяться и перестать совершать зло.
Кто-то им восхищался, кто-то считал ненормальным. Но унижения лишь наполняли его душу восторгом. Они являлись желанной ступенью на пути к Восхождению.
Итак, душа его пребывала в постоянной радости с небесами. Казалось, ничто не могло нарушить подобное состояние души. Но то, что произошло, было совершенно логичным и естественным, он встретил Ее.
Она уже несколько раз появлялась во время его проповеди. Желал он этого или нет, но этот возникший образ поразил его в самое сердце.
Тонкая, гибкая фигура, смуглое красивое лицо, этот пристальный, кажется, ироничный взгляд, вывели его из равновесия. Однажды, когда все разошлись, она подошла к нему и сказала:
- Послушай, зачем тебе все это? Неужели ты не видишь, они все над тобой потешаются. Оставь их, пусть они все идут к чертям собачьим.
Эта непреодолимая волна очарования, которую она в изобилии излучала, сразили его. Впервые он потерял почву под ногами и смешался:
- У меня свои идеалы, и я служу им.
- Тот образ жизни, который ты ведешь, был убедителен лишь для сына божьего, уж не хочешь ли ты сравниться с ним? По-видимому, тебя переполняет обыкновенная человеческая гордыня?
Он вздрогнул, это был неожиданный и тяжелый упрек.
- Мысли мои чисты, – ответил он кротко, – а выводы твои несправедливы.
- Прости, но зачем ты хочешь выделиться среди простых смертных? Многие достойные люди одержимы верой, но живут они обыкновенно, в кругу своих близких, выполняя каждодневно свой человеческий долг.
- Что же, по-твоему, не нужно изобличать зло, которое торжествует вокруг?
- Разумеется, нужно, но не возлагая при этом на себя роль новоявленного мессии. Еще раз прости, но внешне это выглядит именно так.
Иона задумался.
Не замечая времени направлений, они долго бродили по улицам. Она нарушила его обычный образ мыслей, незаметно направляя разговор в различные темы: искусство, экономика, политика. Он высказывался обо всем этом коротко, исчерпывающе, проникновенно. Она приходила в восхищение:
- Может, Создатель уготовил тебе другой путь, ты мог бы стать каким-нибудь выдающимся ученым и приносить реальную помощь людям.
Затем, неожиданно сменив тему, лукаво спросила:
- А скажи, твои убеждения позволяют полюбить девушку, ну, скажем, меня?
Оглушенный таким поворотом, он сбивчиво ответил:
- В Святом Писании сказано: оставит он отца своего и мать, и прилепится к жене своей.
- А я тебе нравлюсь?
-Да, - ответил он, отчаянно волнуясь, но с присущей ему откровенностью.
- Не просто нравишься, ты дивная, как ангел Господень.
- В таком случае, поцелуй меня.
- Но разве ты, разве я тебе…
- Ты поразительно слеп, разве ты не видел, сколько раз я приходила к тебе. Я нашла тебя, и ты мой, навсегда.
Она прильнула к нему, обвив руками, и он услышал, как громко и  призывно стучит ее сердце.
Такая неожиданная, мощная, переполненная очарования светлая струя, не спрашивая его согласия, влилась в его сознание, в мир его привычных, никем доселе не потревоженных мыслей.
Очаровательная, остроумная, стремительная, добрая, лукавая и, в конечном счете, непредсказуемая, она сказала ему:
- Повторяю тебе, оставь все это, изменить психологию толпы, не под силу простому смертному. Можно лишь влиять на ее инстинкты, благоприятно, или безнравственно. Но это удел власть имущих. Что касается тебя, не пытайся сдвинуть гору, или изменить ход времени. Прислушайся к тому, что подсказывает тебе твое сердце. Голос любящего сердца, это голос божий.
Она говорила ему все это, проникая ласковым взглядом, в его растревоженную, смятенную душу.
Немного подумав, Иона ответил:
- Мысль о целесообразности моего образа жизни зарождалась в моем сознании. В писании сказано не мечите бисер перед свиньями. Нести слово божие тем, кто откровенно продался дьяволу это, несомненно, бесплодные усилия, нужно непрестанно воздвигать храм в собственной душе.
И так эти двое были в упоении, и настроение их было безоблачным. Имя той, что так стремительно ворвалась в его жизнь, было Алина.



***
Однажды, когда они проходили по улице, рядом резко затормозил "Мерседес". Из него вышел один молодчик. Самые мерзкие человеческие пороки были ярко выражены на этой физиономии. Бесцеремонно он оттеснил плечом Иону, он обратился к Алине.
- Я выбился из сил, разыскивая тебя, надеюсь, не потеряю больше из виду.
- Оставь меня в покое, я ничем тебе не обязана.
- За этим дело не станет, я многое могу тебе предложить.
- То, что ты имеешь в виду, не представляет для меня ценности.
- Напряги, если это возможно, свои мозги и запомни, такие, как ты, вызывают у меня только омерзение.
- Со мной так нельзя, - произнес он с угрозой.
- Послушай - вмешался Иона, выступив вперед и загораживая Алину.
- Иди своей дорогой, а угрожать слабым, удел ничтожных людей.
- Где ты откопала это пугало?
- Ты слишком жалок, чтобы унизить его.
- Ну, я бы здесь поспорил. - Этот ублюдок, криво улыбнувшись, нанес внезапный удар по лицу Ионы.
Тот даже не покачнулся. Алина вскрикнула и начала наносить отчаянно обидчику удары, по чем попадя. В это время показалось несколько прохожих. Этот урод направился не спеша к "Мерседесу" выкрикнув:
- До скорой встречи!
Алина сказала Ионе относительно произошедшего:
- Мне бы все-таки хотелось, чтобы в подобной ситуации ты смог защитить меня. Это не упрек, это естественное желание любой женщины.
Он не нашелся, что ответить. А на другой день узнал, что Алина исчезла. Он всегда будет помнить, эти наполненные кошмаром дни, когда он метался по городу, пытаясь что-либо узнать о ней. Но везде он сталкивался с поразительным равнодушием. У него невольно мелькнула мысль. Это те люди, о судьбе которых он денно и нощно молился. Пораженный преступным равнодушием не только в отношении Алины, но и других людей, тщетно ищущих справедливости, он, впервые в жизни, проявив бесцеремонность, проникает в кабинет мэра. Тот сидел в окружении других отцов города. Иона сказал им следующее:
- Достопочтенные господа, вы пробовали подвести итог своей деятельности? По-видимому, нет. В подвластном вам пространстве, вы, несомненно, достигли выдающихся успехов. Так называемые государственные структуры, размыты полностью. Нет более ни отдела внутренних дел, ни суда, ни прокуратуры, есть только прекрасно налаженная криминальная сфера. Мир джунглей  по сравнению с вами, царство добра и справедливости. Всмотритесь внимательно друг в друга, что за мерзкие, хищные физиономии, Господь явно не пожелал отметить их печатью добродетели.
Разумеется, эта небольшая речь произвела соответствующее впечатление. Наградой было единодушное решение отцов города упрятать его в психлечебницу. Что было сделано в высшей степени оперативно.
Можно было только представить его душевное состояние. Зная, что Алина находится в смертельной опасности, а он полностью лишен возможности что-либо предпринять.
Это была лечебница особого режима. Сюда помещались пациенты на подобии Ионы. Надзор был усиленным. У него невольно возникал порыв вырваться отсюда силой. Это был естественный импульс, возникающий из глубины сознания. Физически он был способен на это. Но его мораль, которой он следовал, так основательно и долго решительно восставала против этого, "Не соверши насилие". По этому он был раздираем противоречиями.
Но здесь на помощь ему пришел случай. Мужчина в цвете сил, доставленный в это славное прибежище, осознав во всей полноте, где находится, устроил яростное сопротивление. Он был силен, свиреп и ловок. И всех надзирателей явно не хватало, чтобы усмирить его. Эта отчаянная борьба длилась довольно долго. Стоял грохот, летали стулья, переворачивались столы. То есть, обычный четкий порядок, царящий здесь непоколебимо, был приведен в полное расстройство. Несколько пациентов воспользовались этой изумительной ситуацией и сбежали. Среди них был Иона. То, что он узнал об Алине, пришибло его окончательно. Она исчезла бесследно. Тогда он начал искать по всюду обладателя "Мерседеса", прозвище его было "Филин". Он встретил его при выходе из ресторана в окружении дружков. Выслушав обвинительную речь Ионы, он равнодушно ответил:
- А, это ты, придурок, мне не до тебя, пошел вон отсюда.
Иона схватил его за руку и сдавил с такой силой, что тот закричал от боли. Конечно, Иона был неискушен в подобных ситуациях, да и психологически не был готов к ним. Ему нанесли удар сзади по голове железным прутом. Втащив в машину, увезли на берег моря, на известное нам место. Было темно. Нечего и говорить, что берег был безлюдным. Вытащив его из машины, они добросовестно пинали его ногами, затем, связав руки, надежно закрепив к ногам тяжелый камень, сбросили со скалы в море. По-видимому, не напрасно он так долго призывал имя Господне, свершилось чудо. Один из несчастных обитателей галереи, как раз в это время спустившись вниз по камням, опустившись на четвереньки, время от времени опускал голову в воду. Это был алкоголик. Все его каждодневные усилия сводились к тому, чтобы приобрести пару бутылок пива, дабы достигнуть желанного состояния. Этот день ему не повезло, и он возмещал свою неудачу водными процедурами. Он и стал невольным свидетелем того, что произошло с Ионой. Деградация личности, еще не до конца произошла в этом человеке. Какие-то добрые рефлексы сработали. Услышав звук отъезжающей машины, он бросился в воду и вытащил пострадавшего на камни. Ему удалось привести Иону в чувства. С той поры, прибежище бомжей на побережье, стало и его приютом. 
***
К убийствам в городе привыкли, но то, что люди стали исчезать бесследно, породило новую волну озабоченности и страха. Скажем сразу, это был не тот метод устранения, который применили к Ионе, утопленник рано или поздно будет обнаружен. По-видимому, здесь применяли более изощренный способ.
И так, в последнее время его преследовали воспоминания. После того, что произошло с Алиной, он впал в оцепенение. Господь подвергнул его чудовищному испытанию. Подарив ему такое чудо, как Алина, он не только отнял у нее жизнь, но провел ее несомненно через самые жуткие надругательства. Иона так страдал, что в его душу начали проникать сомнения. Он отказывался понимать смысл подобных испытаний. Попутно его начала преследовать еще одна мысль. Какая жалость, что создатель не отнял и у него жизнь, теперь он снова должен влачить, бывший не так давно желанным, а теперь ставший нетерпимым, свой земной крест. Он старался не покидать свое новое жилище, а мысль о том, что нужно добывать какую-то пищу, приводило его в раздражение.
Над ним взял опеку его спаситель, проявивший неожиданно редкую щедрость души. Сам будучи на краю гибели, ибо силы были его на исходе, он всегда приходя вечером, извлекал что-либо съестное из карманов, для своего нового товарища. В недалеком прошлом, он был учителем истории. Когда же он был не в состоянии отправиться в город, этим был должен заниматься Иона. Тогда и можно было его встретить на улицах, в том виде, который мы уже описали.
В эту ночь ему не спалось. Рядом лежал учитель, и он невольно выслушивал его очередные бредни, в прочем они не вызывали у него раздражения.
- Образ великомучеников, святых, - отрывисто выговаривал он, - какая нелепость. Русский народ во все века, вот несравненный образ великомученика.
- Христос взошел на крест, затем, воскресши, вознесся на небеса. А наш народ, некогда взойдя на свою Голгофу, так и прибывает в своем распятии.
Учитель зарыдал при этих словах, он долго приходил в себя, тяжело дыша и всхлипывая, затем, успокоившись, продолжал:
- Твои палачи самых различных рангов, откуда такая жестокость, как будто они вышли не из недр твоих. В какой-нибудь Австрии крестьянину прививали культуру, а тебя обменивали на гончих псов. Там деревенские оркестры исполняли Гайдна или Моцарта, а у нас выкатывались бочки с водкой и организовывались пьяные побоища.
- Великий народ, великая Россия, какие насквозь блудливые фразы. Снимите его с креста, преклоните колени и молите о прощении, проклятые, ненасытные чудовища.
После этих слов он, кажется, выдохся и затих, мучительно повернувшись на бок.
Была полночь, сквозь щели в стенах были видны звезды и морской берег, чуть слышно доносился шум прибоя.
Внезапно вся окрестность озарилась ярким светом. Иона знал, что это означает. Мартеновская печь выдавала плавку. Раскаленная струя металла наполняла огромный ковш. В то же время рядом послышался звук подъезжавшего легкового автомобиля. Иона прильнул к щели. Вышло несколько человек. Они сразу же направились к багажнику и извлекли оттуда сверток. Что все это означало, Иона мог на это ответить, впрочем, как и любой обитатель галереи. Тайна бесследно исчезнувших жертв, имела разгадку здесь на побережье. Когда плавка была выдана, звено плавильщиков удалилось на отдых. Теперь предстояла работа разливщиков. Между этим происходила определенная пауза. Этого было достаточно для тех, кто доставлял сюда подобные свертки. Иона безучастно наблюдал за всем этим. Эти существа творящие зло, их разум на уровне пресмыкающихся, человечество стоит на краю гибели. Чаша весов, давно под тяжестью жуткого бремени и расплата неминуема. Было видно, как сверток подняли на площадку и несколько сильных рук швырнули его в раскаленный металл. Яркая вспышка пламени, стремительно взлетевшее облако дыма и все было кончено.
Иона улегся на свое нехитрое ложе, и его начали одолевать вот какие мысли. Можно ли оставаться безучастным, когда Зло так активно действует? Когда уговоры, молитвы бессильны, а в иных случаях просто нелепы. Пора признаться, он всегда был слякотью, вот почему он потерял Алину. Оцепенение, в котором он прибывал, уходило. Он как бы впервые глянул на себя со стороны. Конечно, он всегда был жалкой тварью. Вера в Христа оставалась в нем непоколебимой, но путь к нему он в корне должен пересмотреть. Ведь даже и Иисус брал в руки бич, чтобы изгнать торговцев из храма.
Внезапно мысли его прервал учитель.
- Сынок.
- Что такое?
- Сынок, кажется, я буду помирать.
- Позднее время для шуток, учитель.
- Припомни, шутил ли я когда-нибудь? - Он тяжело дышал и говорил с трудом.
- Я рад, что ты со мной в такую минуту. Послушай о моей боли, что истерзала душу. Множество раз я проклял свое существование. Если существует ад, то он создан только для меня, ты слышишь?
- Да конечно.
- Когда у нас с женой появился первенец, мы были безумно счастливы, но ненадолго. Дурные наклонности начали проявляться в раннем возрасте. Бездушие, жестокость, чудовищный эгоизм. Он был очень требователен и часто напоминал нам о родительских обязанностях, но никогда не вспоминал о своих.
Мы взирали на это все с ужасом и не пожелали больше иметь детей. Я много рассказывал ему поучительных историй, героями которых были добрые и благородные люди, изо всех сил стараясь привить ему любовь к прекрасному. Но тщетно, на все это он изливал потоки желчи и цинизма. Отвратительным было его притворство на людях. И нам не раз говорили, какой у вас прекрасный обходительный сын. Но все это было пустяки, по сравнению с тем, когда он вырос. Становилось ясно, это не опора нашей старости, это наша погибель. Мы с женой были преподавателями и старались как можно больше брать уроков. И вся наша зарплата уходила на бесконечные капризы этого прохвоста. Но прорву эту невозможно было заполнить.
Потом он связался с разными темными личностями, стал приходить домой в нетрезвом состоянии. На наши замечания отвечал бранью и угрозами. Терпению моему пришел коней. Меня охватывала такая безумная ярость, что я готов был прикончить его. Но у моей жены было тяжело больное сердце. Это было все, что мог подарить ей этот выродок. Она кротко переносила его издевательства, и любая сцена в семье могла доконать ее. Представь, какое терпение я должен был проявлять.
Однажды, придя домой навеселе, он начал требовать деньги. Жена ответила ему:
- Посмотри в чем ходит на работу отец? Он преподает детям, а на его костюме, которому скоро десять лет, скоро образуются дыры. Мы сходим завтра на рынок, подыщем что-нибудь.
Чувствуя мой взгляд, преисполненный омерзения, он произнес:
- Купишь ему новый костюмчик, когда он в ящик сыграет.
Впервые жена, переносившая его издевательства со стойкостью великомученицы, не выдержала.
-"Мерзавец", - произнесла она негромко и нанесла ему пощечину.
Он вмиг озверел и ударил мать ногой так, что она отлетела к стене, и я увидел наполненные болью ее глаза. Но этого показалось ему недостаточно, он снова бросился к ней, но не успел, получив от меня удар, стулом по голове.
Моя несчастная жена, хлебнувшая в этой жизни горя за троих, была неподвижна, а поза ее пугающе неестественной.
Я схватил ее на руки, в ужасе сотрясая тело, не желая верить в случившееся. Она была мертва. Выродка в комнате уже не было, удар мой оказался неточным. Не стану рассказывать, как велико было мое горе, пусть это умрет вместе со мной.
- И что же, он ответил за зло? - спросил пораженный Иона.
- Мой бесценный сынок явился домой после похорон, да не один, а с дружками. Я попытался выставить их за дверь, да силы были неравны. Они запинали меня ногами. Больше всех усердствовало мое чадо, выразившись возмущенно:
- На собственного сына руку поднял, гад.
- Когда он меня выбрасывал за дверь, то напутственно выкрикнул:
 - Ты все мозги мне выел, старый козел, поищи себе конуру в другом месте.
- Я, конечно, обратился куда следует. Эта канитель длилась долго. В результате дело замяли. У него оказались влиятельные дружки. Итак, жизнь моя была окончена. Я старался заглушить свою боль алкоголем. В результате, я влачу нынешнее существование.
- Молитесь - сказал Иона, ваша супруга на небесах, у престола Всевышнего. Молитесь, и он уготовит вам встречу с вашей верной спутницей.
- Растерял я веру, но речь не об этом, я не все еще сказал тебе.
- Не понимаю.
- Ты говорил, что виновником гибели твоей девушки, был так называемый "Филин"?
- Он самый.
- Это и есть мое отродье.
Иона был потрясен. Учитель замолчал. Близилось утро. Свежий морской ветер проникал в галерею, заставлял плотнее натянуть, незатейливые спальные принадлежности. Собеседники затихли, по-видимому, под бременем тяжких раздумий.
***
Учитель умер следующей ночью. В последнее мгновение, он крепко сжал руку Ионы и выдохнул:
- Ухожу из небытия в небытие, ты один согревал мне душу, прощай и будь благословен, сынок.
Когда он затих, Иона долго молился над ним, не замечая, как его слезы падали на лицо учителя. Эти несчастные в избытке согревали душевным теплом друг друга. И это было бесценно. Неизмеримо выше всех достижений цивилизации.
Молитву Ионы прервал шум подъехавших автомобилей. В то же время окрестность озарилась ярким светом. Плавку выпускали в одно и тоже время. Те, кто появлялся здесь в это время, вели себя бесцеремонно. Они знали о существовании бомжей в галерее. Но в их понятии, это были бесполые, бесплотные существа, чье присутствие можно было игнорировать. А, кроме того, прибывшие были безгранично уверены в своей безнаказанности.
На берегу разыгрывалась очередная трагедия. На этот раз жертва была еще жива. Среди всех голосов преобладал один, голос Филина. Ионе был прекрасно слышен этот зловещий диалог.
- Ты первый, кто так борзо обвел нас вокруг пальца. Куда ты спрятал свое драгоценное семейство?
Голос, который отвечал, был достаточно твердым.
- Очень далеко от сюда.
- Значит, ты решил умереть героем?
- Нет, я решил избавить своих близких от нищеты и унижений.
- Ну хорошо, упрямая башка, мы согласны уступить одну четверть, от известной тебе суммы.
- Ты не получишь и копейки, а то что заслужил, надеюсь, найдешь, когда встретишь настоящего мужчину.
- Посмотри, как мы разговорились, прикончите его и подготовьте к вознесению.
При этих словах, Иона вышел из галереи. Этот миг стал переломным в его жизни. Теперь он избрал другой способ борьбы со злом.
По мере того, как Иона приближался к участникам происходящего, они все больше приходили в изумление.
- Да никак, это наш утопленник - растерянно выговорил Филин. Вскоре изумление сменилось смехом.
В самом деле, весь вид подошедшего, невольно мог вызвать улыбку.
- Вот это ребус, глазам не верю, как ему удалось уцелеть?
- Наверное, он йог.
Иона остановился перед Филином.
- Ну что на этот раз скажешь, красавец?
Вместо ответа был удар кулаком по уху. Это был первый в его жизни удар и сделан он был непрофессионально. Но отсутствие качества, было с лихвой компенсировано, впервые разбушевавшейся силищей. Филин упал не трепыхнувшись.
Все онемели от такого поворота. Опомнившись и обнаружив внезапно такого серьезного противника, они бросились на него всей сворой. Но тщетным был этот дружный порыв. С таким же успехом можно было свалить рассвирепевшего быка. А между тем, Иона, обнаружив у себя великолепную реакцию, наносил не удары, он наносил увечья. Дальше случилось совершенно удивительное явление. Из галереи начали выскакивать ее обитатели. Они бежали на помощь своему товарищу.
Прибрежный песок приглушал их движения, и создавалось впечатление, что они движутся бесшумно.
Все они бросились на бандитов, остервенело нанося удары, наспех приобретенным орудием, палкой, камнем, обрезком железного прута. Это был удивительный порыв, но искрой, от которой вспыхнуло пламя, был Иона.
Вскоре все было кончено. Бомжи обступили Иону.
- Ты никогда ни с кем не разговаривал, но мы тебя уважали, а сейчас ты для нас больше чем отец родной.
Иона наклонился над последней жертвой бандитов:
- Как вы себя чувствуете?
- Как человек, которому только что подарили жизнь, теперь она в твоем распоряжении, сынок.
- Что будем делать с этими ?- Спросили бомжи.
- С этими не знаю, меня интересует один из них.
Глаза Филина были открыты, взгляд осмысленным, из уха текла струйка крови. Говорить ему было нелегко, но самообладания он не потерял.
- Ты не поверишь, но я от тебя в восторге. Такое сказочное превращение из Иванушки-дурачка, в былинного богатыря. Здорово ты наломал дров.
- Я жду от тебя других откровений.
- Ты можешь утешиться, твоя конфетка сбежала от меня здоровехонька.
Иона схватил его за руку:
- Снова дурачишься?
-  Пусти - прохрипел тот, - сломаешь.
- Рассказ будет коротким. Я мчался на своем "Мерседесе" в сосновый бор, ты его знаешь, на заднем сиденье лежала связанная твоя принцесса. Мы были вдвоем. Когда мы оказались у цели, я вытащил ее из машины, после чего развязал ей ноги. Она сказала мне с отвращением:
- Трусливая тварь, что же ты боишься развязать мне руки?
- Горячо забурлившая в моей крови похоть, отодвинула осторожность на самый задний план. Я разрезал веревку, заранее предвкушая сладость вожделенной борьбы. Она сумела нанести мне лишь один удар ногой, ты понимаешь куда. Я валялся на земле, визжа, как недорезанная свинья, разрываемый на куски адской болью, вмиг отрешившись от всей мирской суеты. Когда же я пришел в себя, ее и след простыл. В бешенстве, я был как голодный волк, у которого из под носа стянули, дразнящий ароматами, лакомый кусок. Но искать ее в лесу, на который опускались сумерки, было бессмысленно.
- Я чувствую, ты говоришь искренне, но с той поры она бесследно исчезла.   
- Это уже твои проблемы.
- Ты что-нибудь знаешь о судьбе своего отца?
- Я как-то забыл о нем.
- Он умер час назад.
- От чего же он умер?
- От того образа жизни, на который ты его обрек. Тебя не преследуют раскаяния, вспомни свою мать.
- Оставь, я не напрашиваюсь на исповедь.
- Ты прав, не будем терять время.
Бомжи сказали Ионе:
- Мы хотим сами избрать ему меру наказания. Многие его преступления произошли на наших глазах. Он потерял право на жизнь.
- Поступайте, как считаете нужным.
- А что нам делать с телом учителя?
- Я думал об этом и хочу знать ваше мнение. У нас нет возможности похоронить его общепринятым способом и мне кажется остается только один вариант.
- Что ты имеешь в виду?
- Предать его тело огню. Пусть он очистит душу и тело.
- Пусть будет так.
Этой ночью, в ковш с раскаленным металлом, были сброшены два тела. Разливочный пролет был безлюдным. Только сонный составитель переставлял стрелки, дабы подогнать к упомянутому ковшу тепловоз. Тела скользнули в бурлящую поверхность, как и всегда раскаленный металл, среагировал на это действо яркой вспышкой пламени и взметнувшимся облаком дыма. 
Составитель машинально взглянул на эту неожиданную реакцию металла, и ему послышался в этот миг чей-то отчаянный вопль.
Бомжи осуществили свой замысел. Для учителя это был почетный ритуал, и в его адрес были произнесены искренние молитвы. В отношении Филина, это была акция возмездия. Ибо он действительно был брошен в ковш живым.
-Что посеешь, то и пожнешь, - сказал один из участников этой сцены. У нас не хватило бы терпения ожидать для него кары небесной. Гиена огненная, настигла его здесь на земле. Иона не участвовал в вышеупомянутой акции, он одержим только одной мыслью, проявить максимум усилий, чтобы узнать все, что произошло с Алиной. Для этого необходимо было привести себя в порядок, так как нынешним своим видом, он мог привести в трепет кого угодно. В этом отношении неоценимую услугу ему оказал тот, кто оказался последней жертвой Филина.
В результате, уже в первой половине наступившего для он сказочно преобразился. В начале, он долго откисал в ванной, затем облачился в тщательно подобранную одежду. Но оставалась еще в высшей степени важная процедура, парикмахерская. Там он не только изумил бывалого мастера стрижки, но и слегка утомил его, после всего этого, он превратился в высшей степени крутого парня. Он  долго смотрел на себя в зеркало. Прежний он исчез. Кроткое выражение лица, готовность вынести любые обиды, все это исчезло навсегда.
Это был путь заблуждений, но ошибки присущи всякому, кто обладает пытливым разумом.
Удалось ли ему спасти хоть одну заблудшую душу? Нет, своим жалким видом он только унижал великую идею. Он неверно проник в образ Христа человека. Конечно, он обладал лучшими человеческими качествами. Нет сомнений, Христос был неотразим. Обладал мужественным обликом, сольным впечатляющим голосом, твердым, ясным взглядом.


***
Он надеялся на чудо, но напрасно. Ничего нового о судьбе Алины он не услышал. Что же дальше ?
Выйдя из дома Алины, он медленно шел по улице. Для тог, чтобы теплилась хоть какая-то надежда, нужно было рассказ Филина принимать за правду. Если так, что с ней произошло дальше?  Больше месяца прошло с той поры. Невыразимо тяжело привыкнуть к мысли, что ее нет в живых. Неожиданно его кто-то, окликнул, оглянувшись, он увидел молодого человека постарше его, лицом он был здорово похож на Алину.
- Ты только что приходил к нам, я брат Алины. Можешь внести хоть какую-нибудь ясность?
Иона торопливо изложил все, что знал.
- Вижу, дорожишь ею, что же не уберег?
- Это то, что беспрерывно убивает меня.
- Есть какие-нибудь планы?
- Нужен какой-нибудь транспорт.
- Мотоцикл с коляской годится?
- Какая разница.
Они мчались к сосновому бору. За рулем сидел Серега, так звали брата Алины.
- Это случилось где-то здесь - сказал Иона, когда они оказались в сосновом лесу. Стоял теплый октябрь, в воздухе  пахло хвоей.
- Представь, выиграв немного времени, она в ужасе мчалась туда, вглубь леса. Скорость и наступающая темнота, стали ее внезапными союзниками. Разгадка таится где-то там, но я уже сомневаюсь, что ми разрешим ее.
Старания этих двух одержимых трудно было переоценить. После продолжительных поисков, на юго-западной окраине леса был найден след, оставленный женской обувью. Мало ли чей след это мог быть. Но они не допускали мысли, что это не шанс к какой-то надежде. Волнение их достигло предела. Дальше следы были смыты прошедшими дождями. Они оборвались у подвесного моста, через небольшую речушку.
Вся эта местность была царством хвойных деревьев. За речушкой тоже был лесной массив. Пройдя через мост и преодолев небольшой подъем, они увидели огороженное высоким дощатым забором пространство, а внутри несколько построек из кирпича.
- Ты понял, на этой стороне следы исчезли?
- Это еще ни о чем не говорит.
Двое крепких парней спускались вниз, к ним навстречу. Увидев незнакомцев, заметно насторожились.
- Что вы здесь ищете?
Серега, находившийся в крайне взвинченном состоянии, огрызнулся:
- Может, требуется чье-то разрешение?
Парняги напыжились.
- Не напрашивайтесь на трепку.
Серегин удар ногой по физиономии был точным, его противник упал, держась за ушибленную челюсть.
Второй, при виде такого оборота выхватил нож, чувствовалось, обращался он с ним непринужденно. Но Иона был немного быстрее. Он нанес, теперь уже становящийся коронным удар по уху. Это получилось как-то само собой. Нужно еще заметить, Иона остерегался наносить удар во всю мощь. Но и того, что получилось, было вполне достаточно. Его противник с такой поспешностью, будто именно за этим сюда явился, его скрюченная поза была более неподвижна, чем у трупа. Серега подхватил нож, бросился к своей жертве. В один миг к горлу было приставлено лезвие.
- Сейчас я сделаю в тебе тысячу дырок.
Лезвие придвинулось еще плотнее, брызнула кровь.
- Отпусти, что ты хочешь?
- Больше месяца тому назад, у меня пропала сестра, следы ее теряются здесь. У тебя единственный шанс сказать правду.
- Я знаю, о ком ты говоришь.
- Что с ней?- в этом выкрике выплеснулось все накопленное отчаянье.
- Твоя сестра жива, она сама забрела сюда. Здесь находятся красотки, подписавшие контракт для работы за рубежом. Ну а вообще то, их ждут бордели. Одну партию вчера отправили.
- А что Алина?
-Так ее зовут Алина? Представьте, такая красотка, подваливает к нам сама, правда, никакие уговоры на счет райской жизни за рубежом на нее не действовали, отпустить тоже нельзя. Скажу откровенно, она еще жива потому, что шеф тормознулся крепко за рубежом. Сам подумай.
- Ах ты, пес, сочувствия у меня ищешь, вы издевались над ней?
- Успокойся, это большой бизнес, товар в неприкосновенности, а главное, без указаний шефа, здесь пальцем никто не пошевелит.
- Сколько там человек?
- Шестеро.
- Где находится моя сестра?
- Мы ее держим отдельно в том крайнем домике.
- Ну что же, ты вел себя молодцом -  Серега вскочил и нанес ему еще один удар ногой по челюсти, тот затих.
Иона отвернулся, потом сказал:
- Вся охрана находится в том здании. Я слышу звуки забиваемых шаров. Там играют в биллиард. Зайдем с тылу и появимся неожиданно.
- А справимся со всеми?
- Я попробую сегодня полностью избавиться от жалости, Господь простит меня. Я иду наказывать зло.
- Ну и чудак ты.
Дверь распахнула в обширный зал, со стоящим посередине бильярдным столом. Играющих действительно было шестеро. Они ошалело уставились на ворвавшихся.
-"Господи благослови" мысленно произнес Иона и обрушился на них, как какое-то ужасное неразгаданное явление, что-то в виде полтергейста. Бильярдный стол взлетел как перышко, ударившись о стену со страшной силой, сразу же пригвоздив к ней трех любителей бильярда. Послышались вопли. Поймав за одежду еще одного подвернувшегося под руку, он сгреб его в своих жутких объятиях, чуть не содрав с него кожу, затем, подняв над собой, швырнул о стену, шлепнувшись на пол, тот остался неподвижным.
Иона окинул взглядом поле боя. Серега доводил до кондиции одного из противников. Оставался последний. Пораженный происходящим, тот бросился к пиджаку, висевшему на стене, успев выхватить пистолет. Иона настиг его, ударив всем своим мощным корпусом. Грохнувшись о кирпичную кладку, этот неудачливый представитель сексбизнеса, мягко осел на пол, ощущая приблизительно то, что чувствует человек, на которого наехал трактор.
Серега буквально онемел от такого представления.
- Ну ты и слоняка, - наконец выговорил он - ни в одном кино такого не увидишь.
- Ну, теперь главное, - сказал Иона, не обращая внимание на его слова.
- Вперед к тому домику.
Как и повсюду здесь на окнах стояли металлические решетки. Двери были заперты.
Не сговариваясь они одновременно выкрикнули одно имя.
-Алина!  Прогремело вокруг и отдалось за речушкой эхом. Ответом была полная тишина. Окаменев, они ожидали приговора судьба.
- Боже милосердный, он обманул нас - простонал Иона.
Зарычав, Серега бросился к бильярдной.
 - Всех казнить буду. Стой !- Выкрикнул Иона. - Посмотри!
Тот оглянулся, в окне была видна Алина. Ее широко открытые глаза изумленно смотрели на обоих. Иона увидел, как в них вспыхнула вдруг безумная радость. Это было ошеломляющее, непосильное явление для нее. Ее тоненькая фигура сгорбилась, забившись в рыданиях. Серега, пришибленный свалившимся счастьем, растерянно опустился на землю, повторяя:
- Сестренка, жива, родненькая моя.
Иона проявил большую активность. Он принялся вышибать дверь. Наконец, она с треском распахнулась. Они встретились в коридоре и замерли в объятиях. То, что они ощутили в этот миг, на человеческом языке передать невозможно. Неожиданно, где-то рядом послышался звук подъезжающей легковой машины.
- Секундочку, - сказал Иона своей возлюбленной, - опасность еще не миновала.
Он ринулся к воротам, прихватив с собою лежавшее неподалеку бревнышко. Иона, опередив легковушку на несколько секунд, ставшую сбоку от въезда. Как только нос иномарки показался в воротах, Иона, размахнувшись, нанес сильнейший удар бревнышком по передним стеклам. Можно было только предположить, что ощутили те, кто сидел внутри. Иона рванул дверцу, водитель сидел неподвижно, лицо его было окровавлено. На заднем сидении сидел шеф, в окружении двух телохранителей. Все трое были в шоке и буквально осыпаны разлетевшимся стеклом.
Иона ринулся к ним и слегка проутюжил всех троих.
Алина сказала, окинув его восхищенным взглядом:
- Ты поразительно изменился, Иона. Но я знаю, ты сделал это ради меня.
Бережно прижав ее к груди, он ответил:
- Все это время я вспоминал известные строки - "С любимыми не расставайтесь".  Но я бы еще добавил: "Любимых оберегайте, неусыпно и беспрестанно".
- Эй вы, идиоты! - неожиданно послышалось из машины, это был голос шефа. - Вытащите меня, сердце схватило.
Судя по интонации, просьба была искренней. Его усадили на траву. Он хлебнул из пузырька находящегося у него в кармане. Вскоре гримаса боли, исчезла на его лице. Он обвел взглядом всех троих.
- Ну что, героические мои, - наломали дров?
- А ты как думал?
Он был грузным, с седыми жесткими волосами, властным взглядом. Внимательно оглядел Алину.
- Вот из-за кого война вспыхнула. Ты что, про Красную Шапочку не читала? Не нужно одной гулять в лесу. А к какому сказочному персонажу тебя можно причислить?
- Оставим болтовню, мои балбесы сделали ошибку, насильно оставив ее здесь. Хотели сюрприз преподнести.
- И какое ты принял решение, примчавшись сюда.
- Ее нужно было убрать спокойно и жестко, - ответил этот почтенный господин. - Но теперь другая ситуация. Я готов возместить моральный ущерб.
- Существуют понятия, которые не принадлежат к области торговли, ты что-нибудь слышал об этом примитив?  Это, во-первых, а во-вторых, моральный ущерб я возместил в какой-то мере.
- В таком случае убирайтесь отсюда. Вы взяли то, что вам принадлежит. Или есть возражения?
- Есть. Мы сейчас спросим остальных твоих пленниц, хотят ли они здесь оставаться?
- Не возражаю.
Вскоре шефа обступили десятка три расфуфыренных девиц, подняв громкий галдеж, смысл которого сводился к одному. Когда их будут отправлять за рубеж.
- Одну минуточку, - выкрикнул Иона.
- Вы знаете, что вас ожидают, заграничные бордели, вас что, это устраивает?
- Это не твое дело, - взвизгнула самая шустрая их них.
- Пристрой к нам свою кралю, не пожалеет!
Серега яростно сплюнул.
- Уходим, будь они прокляты! Ты прав, - вздохнул Иона, - уходим.
Шеф крикнул им вдогонку.
- Вы подобрали все оружие, верните и будем квиты, иначе вас ожидают беспокойные времена.
И здесь Иона сам себя не узнал.
- Запомни хорошенько - ответил он медленно и очень внушительно. После второй встречи со мной твое сердечко не выдержит, а всех твоих ублюдков, я шутя по стенке размажу, не пора ли тебе взобраться  на печку, старый трухлявый пень, прости Господи.
Серега свалился на траву со смеху, от подобного наставления, а когда они садились в мотоцикл, спросил у Алины, еще держась за живот:
- И где ты его раздобыла, уж такой крутой, не доведи Господи.
Вспомнив, каким был Иона еще совсем недавно, Алина и сама долго и нервно смеялась над этим замечанием.

Написать автору:rusalka198409@rambler.ru